еска  сварки,  визга  шлифовальных
кругов и свиста воздуха в фильтрах.
   Свободные кимоно и  хакама  Линдсея  развевались  в  невесомости.  Он,  в
компании Рюмина, просматривал текст.
   - Читку проводили?
   - Ну, естественно. Все в восторге, не волнуйся.
   Линдсей почесал в затылке. Волосы стояли дыбом.
   - Как-то я не совсем понимаю, что из этого выйдет.
   Еще до окончания  сборки  "Пузыря"  внутрь  проник  пятнистый  патрульный
роболет. На фоне  пастельных  тонов  треугольных  панелей  его  грязно-серый
камуфляж выделялся - лучше некуда. Кружа по пятидесятиметровой сфере,  робот
неустанно  обшаривал  ее  объективами  камер  и  направленными  микрофонами.
Линдсей был рад его присутствию, однако мельтешение раздражало.
   - Сдается мне, я эту историю слышал и раньше.  -  Он  пролистал  печатные
страницы. Поля -  для  неграмотных  -  были  густо  заполнены  карикатурными
человеческими фигурками. - Давай проверим, верно ли я понял. Группа  пиратов
с Троянцев похищает девушку-шейпера. Она - какой-то специалист  по  системам
оружия, так?
   Рюмин кивнул. С неожиданным процветанием он освоился быстро и теперь  был
одет в изысканный комбинезон синего в полоску  шелка  и  свободный  берет  -
последний писк  механистской  моды.  На  верхней  губе  поблескивала  бусина
микрофона.
   - Шейперы, - продолжил  Линдсей,  -  ужасаются  тому,  что  пираты  могут
извлечь из ее мастерства, поэтому объединяются и осаждают пиратов.  В  конце
концов хитростью проникают к ним и выжигают там все и вся. - Линдсей  поднял
взгляд. - Такое было на самом деле?
   -  Старая  история,  -  отвечал  Рюмин.   -   Когда-то   нечто   подобное
действительно имело место. Да, я уверен. Но я спилил  серийные  номера,  так
что теперь эта история - моя собственная.
   Линдсей одернул кимоно.
   - Я мог бы поклясться... А,  черт!  Говорят,  если  забудешь  что-то  под
вазопрессином, то уже никогда не вспомнишь. Память выжигается начисто...
   Он раздраженно махнул пачкой листов.
   - Сам будешь ставить? - спросил Рюмин.
   Линдсей покачал головой:
   - Хотелось бы, но лучше ставь ты. Ты же понимаешь, что делаешь, да?
   - Нет! - весело сказал Рюмин, - А ты?
   - Я - тоже... Ситуация уже не в наших руках. За акциями "Кабуки" охотятся
внешние вкладчики. Весть пришла по каналам Гейша-Банка. Боюсь, Черные Медики
запродадут свои бумаги какому-нибудь механистскому картелю.  А  тогда..,  не
знаю. Это будет означать...
   - Это  будет  означать,  что  "Кабуки  Итрасолар"  стал  вполне  законным
бизнесом.
   - Да. - Линдсей скривился. - И, похоже, Черные Медики выйдут из дела  без
единой царапины. И даже при выгоде. Гейша-Банку это не понравится.
   - И что с того? Надо идти вперед, иначе все рухнет.  Банк  уже  заработал
кучу  денег  на  продаже  акций  "Кабуки"  Черным  Медикам.  Старая  грымза,
управляющая Банком, от тебя без ума. И шлюхи только о тебе и толкуют.
   Он  указал  на  пространство  сцены.  Сцена  представляла  собою   сферу,
пронизанную тросами. Дюжина актеров отрабатывала сценические  движения.  Они
перелетали с места на  место,  описывали  петли,  крутили  сальто,  прыгали,
падали...
   Двое столкнулись на полном ходу и замахали руками, ища опору.
   - Эти вот акробаты - пираты, - объяснил Рюмин. - Четыре месяца  назад  за
какой-нибудь киловатт глотки друг другу бы перегрызли. А теперь, мистер Дзе,
иное дело. Теперь  им  есть  что  терять.  Они  заболели  театром.  -  Рюмин
заговорщически хихикнул. - Теперь они - не какие-нибудь вшивые террористы. И
даже шлюхи - уже не просто сексуальные куколки. Они - самые настоящие актеры
в самой настоящей "пьесе" с самой настоящей публикой. Мы-то с тобой,  мистер
Дзе, знаем, что все это - надуваловка, но какая разница. Символ имеет смысл,
если кто-то наделяет его смыслом. А они  в  этот  символ  вложили  все,  что
могли.
   Актеры на сцене продолжили свои  упражнения,  с  яростной  решительностью
перелетая с проволоки на проволоку.
   - Трогательно... - задумчиво сказал Линдсей.
   - Трагедия для тех, кто чувствует. А для думающих - комедия.
   - Это еще что такое? - Линдсей подозрительно посмотрел на Рюмина.  -  Что
ты задумал?
   Тот поджал губы.
   - У меня запросы простые, - отвечал он с напускной беззаботностью. -  Раз
этак лет в десять я возвращаюсь в картели и смотрю, не могут ли они для моих
косточек учинить чего-нибудь прогрессивное. А то в  них  прогрессирует  лишь
потеря кальция, а это, знаешь ли, не смешно. Хрупким  становишься...  А  ты,
мистер Дзе? - Он хлопнул Линдсея по плечу. - Не желаешь со мной прокатиться?
Систему посмотришь, это тебе  пригодится.  Там,  в  пространстве,  миллионов
двести народу! Сотни поселений, несметное множество культур. И не думай, что
они едва-едва зарабатывают себе на жизнь, как эти несчастные  bezprizorniki.
В большинстве своем они вполне буржуазны. Люди там  живут  уютно  и  богато.
Возможно, технологии в конечном счете и превратят их в нелюдей, но таков  уж
их выбор. Причем выбор сознательный. - Рюмин экспансивно взмахнул руками.  -
Наш Дзайбацу - единственный криминальный анклав. Едем со мной, я покажу тебе
сливки Системы. Ты должен увидеть картели.
   - Картели... - Линдсей задумался. Присоединиться к, механистам -  значит,
капитулировать  перед  идеалами  радикальных  старцев...  В  нем   вспыхнула
гордость. Он поднял глаза. - Ну уж нет! Пусть ко мне сами едут!

Народный Орбитальный Дзайбацу Моря Спокойствия
01.06.16

   Для первого представления Линдсей сменил  изысканные  одежды  на  обычный
комбинезон, а кейс обернул мешковиной, чтобы спрятать эмблемы "Кабуки".
   Казалось, в "Пузырь" собрались все бродяги мира. Их было  больше  тысячи.
Спасибо невесомости, иначе  "Пузырь"  такую  толпу  просто  бы  не  вместил.
Конструкция его предусматривала легкие сооружения  лож  для  элиты  банка  и
множество тросов, на которых теснились, как воробьи  на  ветках,  начальники
что помельче.
   Простая публика парила  свободно.  Толпа  образовала  пористую  массу  из
неправильных концентрических  сфер.  Она  текла  и  переливалась,  время  от
времени в ней возникали  широкие  проходы.  "Пузырь"  гудел.  Многочисленные
жаргоны слились в один общий гул.
   Пьеса началась. Линдсей наблюдал за толпой. С первыми фанфарами вспыхнуло
несколько стычек, но к началу диалога толпа успокоилась, чему Линдсей немало
порадовался - охранника из пиратов Фортуны сегодня с ним не было.
   Пираты, выполнив свои обязательства, были заняты подготовкой к отлету, но
Линдсей, благодаря анонимности, чувствовал себя в безопасности.  Если  пьеса
совсем уж  провалится,  он  будет  всего  лишь  бродягой,  одним  из  многих
присутствующих. А если все сойдет гладко, он успеет переодеться, чтобы выйти
отвечать на поклоны.
   В  первой  сцене  пираты   похищали   молодую,   прекрасную,   гениальную
оружейницу, ее играла одна из лучших  девушек  Кицунэ.  Публика  визжала  от
восхищения, любуясь клубами дыма и яркими шариками поддельной крови.
   Киберпереводчики, установленные по всему "Пузырю",  переводили  текст  на
дюжину языков и диалектов. Было  странно:  неужели  эта  многоязычная  толпа
поймет диалог? Линдсею он казался  наивной  жвачкой,  к  тому  же  -  сильно
искалеченной  плохим  переводом,  однако  зрители   слушали   с   неослабным
вниманием.
   Первые три действия заняли где-то час. Последовал длинный антракт.  Сцена
потемнела. Спонтанно  образовалось  несколько  клак  -  пираты  аплодировали
своим, тем, что подались в актеры.
   Нос болел: воздух  внутри  "Пузыря"  был  перенасыщен  кислородом,  чтобы
слегка опьянить и возбудить толпу. Линдсей и  сам  чувствовал  эмоциональный
подъем. Восторженные выкрики заражали энтузиазмом. События шли своим  ходом.
Он, Линдсей, уже ничего не мог изменить.
   Он подплыл к стенке "Пузыря",  где  некие  особо  предприимчивые  фермеры
устроили торговые ряды.
   Неуклюже цепляясь ногами за петли, укрепленные на каркасе, фермеры  бойко
торговали местными деликатесами; не имеющие названия  зеленые,  поджаристые,
хрустящие пирожки  и  белые  мучнистые  кубики  на  палочках,  разогретые  в
микроволновых печах, шли  нарасхват.  "Кабуки  Интрасолар"  получал  с  этой
торговли  процент  -  идея  принадлежала   Линдсею.   Фермеры   с   радостью
расплачивались акциями "Кабуки".
   С акциями Линдсей был осторожен. Вначале он собирался обесценить их вовсе
и разорить Черных Медиков, но сам поддался чарам бумажных  денег.  Кончилось
тем, что Медики продали свои бумаги на сторону - с огромной выгодой.
   После  такого  завершения  дела  Черные  Медики  были  весьма  благодарны
Линдсею. Проникнувшись искренним  уважением  к  его  сметке,  они  назойливо
домогались его советов по биржевым операциям.
   Довольны были все. Он предчувствовал, что пьесе обеспечена долгая  жизнь.
Кроме того, размышлял он, будут и другие дела,  большие  и  лучшие.  Живущий
сегодняшним днем пиратский мирок идеально  подходит  для  этого,  только  не
останавливайся, не оглядывайся - и не заглядывай  вперед  дальше  очередного
жульничества.
   А уж об этом позаботится Кицунэ. Он взглянул на ее ложу. Кицунэ с хищной,
ленивой грацией парила в воздухе среди старших чиновников Банка, жертв его и
ее обмана. Она не позволит ему ни усомниться, ни отступить. И этому  Линдсей
был только рад. Под ее ревностным руководством он избежит конфликтов  внутри
себя.
   Теперь Дзайбацу - у них в кармане. Но из каких-то глубин сознания  сквозь
блеск триумфа пробивалась боль. Он понимал, что Кицунэ просто лишена жалости
к чему бы то ни было. А вот он, Линдсей, словно бы расколот  пополам,  и  из
трещины, разделяющей собственное его "я" и  дипломатическое,  сочится  боль.
Вот и сейчас, в минуту торжества, когда так охота расслабиться и насладиться
заслуженным отдыхом, она пролезла наружу...
   Толпа вокруг ликовала, но что-то мешало ему  присоединиться  к  ликующим.
Его точно ограбили, что-то такое отняли, но что - этого он сказать не мог.
   Он полез в карман за ингалятором. Добрая понюшка поможет ему взять себя в
руки.
   Сзади слева кто-то тихонько дернул его за рукав. Он быстро обернулся.
   Темноволосый, мосластый молодой человек с выразительными  серыми  глазами
держал его за рукав крепкими пальцами правой ноги.
   - Приветик, - дружелюбно улыбнулся незнакомец.
   Приглядевшись к его лицу, Линдсей  был  оглушен:  он  увидел  собственное
лицо.
   - Да ты успокойся, - сказал наемный убийца Линдсеевым голосом.
   В лице его было что-то не то. Слишком чистая, слишком новая кожа.  Словно
бы синтетическая.
   Линдсей развернулся к нему. Наемник обеими руками держался  за  трос,  но
двумя  пальцами  левой  ноги  сжал  запястье  Линдсея.  Нога  его  бугрилась
чудовищными  мускулами,  и  связки,  очевидно,  были   перестроены.   Хватка
оказалась парализующей - кисть тут же онемела.
   Незнакомец ткнул Линдсея в грудь пальцами другой ноги.
   - Спокойно. Давай-ка поговорим.
   Навыки сделали свое дело. Поток адреналина,  вызванный  ужасом,  схлынул,
преобразившись в ледяной холод самообладания.
   - Как тебе пьеса? - спросил Линдсей.
   Незнакомец  засмеялся,  и  Линдсей,  понял,  что  теперь  уже   это   его
собственный голос; смех леденил кровь.
   - Чего только не увидишь в этом захолустье, - ответил он.
   - Тебе бы в нашу  труппу,  -  сказал  Линдсей.  -  Несомненный  талант  к
перевоплощениям.
   - Есть немного... - Убийца  слегка  шевельнул  перестроенной  ступней,  и
кости в запястье Линдсея прогнулись, отозвавшись внезапной острой болью,  от
которой потемнело в глазах. - А в кейсе у тебя  что?  Что-нибудь  интересное
для тех, кто дома?
   - То есть - на Совете Колец?
   - Точно. Проволочные механистские головы говорят,  что  обложили  нас  со
всех сторон, но не каждый же картель такой шустрый...  А  подготовка  у  нас
приличная. Можем, к примеру, прятаться под пятнами на совести дипломата.
   - Разумно. Замечательная техника. Мы могли бы договориться.
   - Предложение весьма заманчивое, - вежливо отвечал наемник.
   Линдсей понял, что никаким подкупом тут не отделаешься.
   А убийца, отпустив запястье Линдсея, полез левой ногой в нагрудный карман
своего комбинезона. Это выглядело жутко и ирреально.
   - Держи.
   С этими словами он извлек из  кармана  кассету  с  видеозаписью.  Кассета
закружилась в невесомости.
   Линдсей сунул ее в карман и снова поднял, взгляд. Убийца  исчез.  На  его
месте  устроился   какой-то   бродяга   в   таком   же,   как   у   Линдсея,
серовато-коричневом  комбинезоне.  Он  был  тяжелее  убийцы  и  волосы  имел
светлые. Человек равнодушно посматривал на Линдсея.
   Линдсей потянулся было его потрогать, но передумал прежде, чем тот  успел
что-либо заметить.
   Зажглись огни, и на  сцену  вывалили  танцоры.  "Пузырь"  содрогнулся  от
воплей энтузиазма. Линдсей поплыл вдоль стены, огибая ноги в петлях и  руки,
цепляющиеся за рукояти. Так он добрался до шлюза.
   Взяв один из платных самолетиков, Линдсей поспешил в Гейша-Банк.
   Там   было   пусто,   но   кредитная   карточка   открыла    ему    вход.
Великаны-охранники, узнав его, поклонились. Поразмыслив, Линдсей понял,  что
сказать ему нечего. Да и что тут  скажешь?  Убейте  меня,  когда  увидите  в
другой раз?
   Птички лучше всего ловятся на зеркало...
   Дверная завеса из  бус  яритэ  его  защитит.  Кицунэ  объяснила,  как  ею
управлять изнутри. Даже если убийца ухитрится не угодить в ловушки,  изнутри
можно убить его высоковольтным разрядом либо острыми стрелками.
   Бесшумно миновав занавесь, Линдсей вощел в покои яритэ. Включил  видео  и
вставил в него кассету.
   На экране появился образ  из  далекого  прошлого  -  лучший  его  друг  и
человек, покушавшийся на его жизнь. Филип Хури Константин.
   - Привет, кузен, - сказал он.
   Словцо было взято из аристократического сленга Республики. Но  Константин
был  плебеем.  К  тому  же  Линдсей  ни  разу  еще  не   слышал,   чтобы   в
одно-единственное слово вкладывали столько ненависти.
   - Я взял на себя смелость  связаться  с  тобой  в  ссылке.  -  Константин
выглядел  пьяным.  Говорил  он  как-то  слишком  отчетливо.  Круглый   ворот
старинного костюма открывал потную,  загорелую  шею.  -  Некоторые  из  моих
друзей-шейперов разделяют мой интерес к твоей карьере. Они не называют своих
агентов убийцами.  Шейперы  зовут  их  антибиотиками.  Они  работали  здесь.
Одна-другая "естественная  смерть"  в  стане  противника  снимает  множество
лишних проблем. Мой трюк с мотыльками - просто детство. Сложно и  ненадежно.
Однако и он сработал неплохо. Время идет, кузен. За пять  месяцев  положение
сильно изменилось. Провалилась, например, механистская осада. Если  шейперов
сдавить, просочатся меж пальцев.  Победить  их  нельзя.  Это  самое  мы  еще
мальчишками друг другу говорили. Верно,  Абеляр?  Когда  будущее  наше  было
столь светлым, что мы аж ослепляли друг друга... Еще  до  того,  как  узнали
вкус крови... Шейперы нужны Республике. Колония гниет.  Без  бионаук  ей  не
жить. Это понимают даже радикальные старцы. Кстати, кузен, мы ведь никогда с
ними толком не говорили. Ты не давал  -  слишком  уж  ненавидел  их.  Теперь
понятно, почему. Они похожи на тебя,  Абеляр.  Они  в  некотором  роде  твое
зеркальное отражение. Сейчас ты знаешь, как это потрясает  -  столкнуться  с
таким. - Константин, осклабившись, пригладил ладошкой свои курчавые  волосы.
- Но я говорил с ними. И договорился. У нас  -  переворот.  Рекомендательный
Совет распущен. Власть принадлежит Исполнительному Комитету Выживания Нации.
То есть мне и некоторым нашим друзьям - презервационистам.  Мы  были  правы:
смерть  Веры  многое  здесь  изменила.  Теперь  у   презервационистов   есть
собственная мученица. Они полны непреклонной решимости.  Радикальные  старцы
уходят. Эмигрируют в механистские  картели,  где  им  самое  место.  Расходы
оплатят аристократы. За тобой, кузен, последовали многие: Линдсей,  Тайлеры,
Келланды, Моррисеи - вся эта хилая аристократия. Политические беженцы. Среди
них и твоя жена. Их сдавило между шейперами-детьми и механистами-дедами -  и
выбросило на свалку. Все они - твои. Я хочу,  чтобы  ты  тут  привел  все  в
порядок. Если не желаешь, вернись к  моему  посланнику.  Он  все  уладит.  -
Константин улыбнулся, обнажив ровные, мелкие зубы. - Из  этой  игры  выходят
только через смерть. И ты и Вера - отлично это понимали. Теперь я -  король,
а ты - пешка.
   Линдсей выключил видео.
   Он был сокрушен. "Пузырь Кабуки", раздувшийся до гротескной твердости,  -
вот его амбиции, которым суждено было лопнуть.
   Теперь он попался. Беженцы из Республики его разоблачат. Блестящий  обман
рассыплется в пыль, оставив его голым и беззащитным, Кицунэ узнает,  что  ее
любовник-шейпер - простой человечишка.
   Придется бежать. Этот мир нужно оставить немедля. Времени на раздумья  не
осталось.
   Сознание его металось в клетке. Жить  здесь  под  контролем  Константина,
подчиняясь его приказам и выполняя его распоряжения, - об этом  нечего  даже
думать.
   Снаружи ждет убийца, укравший его облик. Новая встреча с ним - смерть. Но
если исчезнуть сию минуту, можно от него оторваться. Значит, пираты.
   Линдсей потер посиневшее запястье. Из глубин сознания медленно вздымалась
вскипающая   ярость,   злость   на   шейперов,    на    их    сокрушительную
изобретательность в борьбе за жизнь. Их борьба оставляет после себя чудовищ.
Убийцу, который ждет снаружи. Константина. Его самого.
   Константин был младше Линдсея. Он доверял Линдсею, смотрел на него  снизу
вверх. Но, вернувшись с Совета Колец на каникулы,  Линдсей  с  болью  понял,
насколько шейперы его переделали. И это он сам  отправил  Константина  в  их
руки. Как  всегда,  нашел  веские  доводы  "за",  и  мастерство  Константина
действительно пригодилось всем, но сам-то Линдсей понимал,  что  сделал  это
только ради себя  самого,  просто  чтобы  не  остаться  за  оградой  полного
одиночества.
   Константин всегда был амбициозен, и  он,  Линдсей,  пока  меж  ними  было
доверие, заменил это доверие исхищренностью и обманом. Раньше  их  соединяли
идеалы - теперь соединяет убийство.
   Линдсей  ощутил  какое-то  уродливое  родство  между  собой  и   убийцей.
Тренировали и обучали их, судя по всему, одинаково. Ненависть к самому  себе
заставляла его еще больше трепетать перед боевиком.
   Он украл лицо Линдсея... Во внезапной вспышке интуиции Линдсей понял, как
обратить силу убийцы против него же самого.
   Нужно просто  поменяться  местами.  Он,  Линдсей,  совершит  какое-нибудь
ужасное преступление, а вина падет на наемника.
   Преступление это необходимо Кицунэ. Пусть  же  оно  будет  ей  прощальным
подарком. Посланием, понятным лишь ей одной. Он  даст  ей  свободу,  а  счет
оплатит враг.
   Открыв кейс, он выбросил из него  кипу  акций.  Затем,  отодвинув  панель
пола, взглянул на тело старухи яритэ, обнаженное, возлежащее  на  сморщенном
гидравлическом ложе. Он оглядел комнату в поисках чего-либо режущего...

Глава 3

Космический корабль "Красный Консенсус"
02.06.16

   Когда последняя из разгоночных ракет Дзайбацу отошла и в работу включился
маршевый двигатель "Красного Консенсуса", Линдсей подумал, что теперь  он  в
относительной безопасности.
   - Ну так как, гражданин? - спросил президент. - Товар взял и - бродяжить?
Что в чемоданчике, а, госсек?  Замороженные  наркотики?  Или,  может,  софты
{Софт  -  устоявшийся  термин,  обозначающий  программное  обеспечение   для
компьютеров (по-английски "software").} горяченькие?
   - Это подождет, - отвечал Линдсей. - Проверим сначала лица  каждого,  кто
здесь есть. Убедимся, что они не поддельные.
   - Сбрендил ты, вот что, - сказал один из сенаторов. - Твои  "антибиотики"
- чернуха для агитпропа. Такого не бывает.
   - Ты в безопасности, - заверил президент. - Уж поверь, мы  знаем  корабль
до последнего ангстрема. - Он бережно смахнул с  мешковины,  в  которую  был
обернут кейс, громадного таракана. - Ты с до