е, но по местным меркам просто роскошные
особняки - как правило, белые, комнат на восемь-десять,  с  колоннами  и
островерхими крышами, во дворах стояли легковые автомашины, в  некоторых
даже по две. Часто такие кварталы были  огорожены  высокими  заборами  с
колючей  проволокой.  И  тут  же  за  ними  шли  чудовищные  лачуги,   у
водонапорных колонок возились полуголые чумазые  дети,  которые  таскали
друг друга за волосы, на ступенях и лавках  скучали  молодые  балбесы  и
играли в какие-то игры иссохшие старики, над ними полз  дым  с  запахами
пищи.
   Как только такси замедляло ход, к нему подскакивали совсем  маленькие
дети и ребята повзрослев - они требовали денег,  ругались,  колотили  по
капоту ладонями, и  таксист  хрипло  распугивал  их,  а  одному  съездил
наполненным металлическими шариками резиновым шлангом по руке.
   - Змееныши, - откомментировал  водитель.  -  Не  обращайте  внимания,
сеньоры.
   Машина пробиралась ближе к центру, и заторы становились все сильнее.
   - Сеньоры, пожертвуйте на  храм  святого  Торквемады!  -  бросился  к
приезжим человек в черной сутане, стуча по стеклу машины.
   Стерлик сунул ему кредитку и осведомился:
   - Но ведь Торквемада никогда не причислялся к  лику  святых.  Это  же
великий инквизитор.
   - Вы заблудшие души. Приходите к нам в храм, - священник  перекрестил
машину и кинулся к следующему такси.
   Ближе к центру каменные исполины  возносились  все  выше.  Небоскребы
соседствовали с картонными хижинами. Чуть ли не каждый квартал имел свою
церковь - о набожности лапасцев ходили легенды. И везде  бурлил  людской
океан - пестро и бедно одетые,  галдящие,  что-то  предлагающие,  что-то
требующие люди. Это был безумный мир.
   Отель "Свободный мир" возвышался на сто двадцать  этажей  и  выглядел
более-менее современно. В Галактике таких не строили лет двести, но  для
Ла-Паса он было новейшим достижением градостроительства.
   Пассажиры вылезли из такси. Водитель вытащил чемоданы из багажника  и
поставил их на землю.
   - Я могу подождать, сеньоры, - сказал он. - Только скажите, когда вам
понадобится машина.
   - Я думаю, мы изберем пешие прогулки, - сказал Стерлик.
   - Это опасно, сеньоры. Не  все  туристы  -  любители  пеших  прогулок
возвращаются домой.
   - До свидания, - произнес Стерлик.
   В холле, отделанном  вычурно  -  бронзой  и  дубом,  было  прохладно.
Кондиционеры с шуршаньем гоняли  прохладный  воздух.  Носильщик  дотащил
вещи. Четырехкомнатный номер располагался на восьмидесятом этаже, он был
просторен, старомоден и не оборудован и третью техники, необходимой  для
приличного отеля. Здесь  слыхом  не  слыхивали  о  волновых  массажерах,
ионных душах, виброкреслах, не говоря  уж  о  центрах  удовольствия.  Но
прибывшим все это было не нужно. Они  привыкли  к  скромным  условиям  и
приехали сюда работать.
   Они вышли  на  балкон  и  оглядели  панораму  города.  Город  казался
бесконечным  хаотичным  нагромождением   уродливых   каменных   коробок.
Вздымались сотни шпилей соборов в стиле неоготики и  барокко,  виднелись
стены монастырей. Трубы многочисленных предприятий на севере выбрасывали
сизый дым, который наползал на город, смешиваясь с выхлопными  выбросами
двигателей внутреннего сгорания.
   - Красота, - ухмыльнулся Горт.
   - Ну вот мы и здесь, - сказал Стерлик. - И где искать?
   - Если центр аномальной волны на этой планете, мы отыщем его.
   - Отыщем, - с сомнением поддакнул Ханс Стерлик, который, если глянуть
глубже, был вовсе и не Хансом Стерликом, а госпитальером Сомовым.  Да  и
приятель его был не  Найманом  Гортом,  а  подполковником  МВИ  Московии
Филатовым, решившим для себя  переворошить  этот  город,  поставить  его
вверх дном, но добиться своего...
 
*** 
 
   "Фокусником" был недоевший "соколиных перьев" наркоман.  Он  как  раз
маялся  вопросом,  где  найти  зелье.  Человека,  который  снабжал  его,
арестовали в четырнадцатый раз за последний год,  и  требовалось  время,
чтобы общественный адвокат, а также "Общество помощи  социально  опасным
индивидуумам" встали за него горой и добились  освобождения  из  вонючей
каталажки, где постоянно  барахлил  пищесинтезатор,  в  некоторых  особо
дрянных камерах было по  два  человека,  и  аппаратура  наслаждения  для
арестованных там тоже была устаревшая, и вообще более вонючего  места  в
Нью-Тауне не сыскать.
   Торговец "соколиными перьями" засел дня на два, а у Джеки Чейза  было
максимум два часа, после чего ломка просто добьет его.
   Он сидел, трясясь в теплой и влажной глубине СТ-проекции. Там не было
видно ничего. Но чувствовалось чье-то  дыхание  где-то  рядом,  какие-то
шумы.  В  СТ-проекциях,  придававших   городу   совершенно   невероятные
очертания, прятался разный люд.
   Джеки съежился. Он понял: остается одно - идти к бесплатному автомату
для раздачи наркотиков и  жрать  ту  дрянь,  которую  вручают  городским
бродягам, чтобы они не буйствовали без дозы. Истинному  ценителю  лопать
государственные наркотики - что может быть  паскуднее?!  Джеки  презирал
тех,  кто  жрет  что-то,  помимо  "соколиных  перьев".  Его  отец   жрал
"соколиные перья". Его дед жрал "соколиные перья". И Джеки не  удивится,
если и его прадед жрал "соколиные перья". И в этот черный  вечер  Джеки,
представитель длинной династии наркоманов, должен жрать "слабительное" -
так прозвали дерьмовые государственные наркотики. Но выхода не было.
   Вот тут-то и случилось то самое...
   Джеки все-таки дс брался до автомата с наркотиками. Занималась  заря,
и в "Тусовочном парке" было немноголюдно. Рядом  возвышалась  на  двести
метров Большая  Арена,  куда  вечером  стекутся  толпы  народа.  За  ней
раскинулся фантастический город, где все было неверно и зыбко,  где  все
перемешалось и перепуталось  -  ложные  светила,  невероятные  очертания
строений, неустанно корежащаяся геометрия зданий,  скользящий  городской
ландшафт, чудовищные СТ-проекции. В течение суток город порой менялся по
несколько раз  в  зависимости  от  настроения  и  капризов  шефа  группы
дежурных  архитекторов.  Чтоб   ориентироваться   в   нем,   нужен   был
"хрустальный глаз" - электронный путеводитель, куда, по идее, забита вся
информация о состоянии города на сей момент и о  наиболее  благоприятных
маршрутах, иначе здесь невозможно было найти свой дом даже человеку, всю
жизнь прожившему в столице. Но у Джеки не было "хрустального глаза". Ему
не нужно было никуда добираться. Ему было плевать на все... Три  зеленых
автомата стояли в  ряд.  По  одному  из  них  радостно  и  с  ликованием
колошматил худой наркоман.
   - На! - орал наркош, колотя, правда,  без  видимого  эффекта  автомат
ногой. - Ничего, завтра с разрядником приду, - он качнулся. Упер руки  в
боки. Так и остался стоять раскачиваясь.
   Он скосил глаза на вновь подошедшего собрата.
   Джеки остановился у другого автомата. На  лице  его  сияла  радостная
улыбка.
   - Э, слизняк, - дружески позвал его наркоман.
   Джеки не ответил, только на лице его появилась блаженная улыбка.
   А потом автоматы начали гнуться. Из ближнего брызнуло сначала стекло,
а потом потекла вонючая коричневая жидкость, из которой  синтезировались
наркотики. Автомат, который тщетно  пытался  расколошматить  агрессивный
наркоман, тоже начал корежиться.
   - Ну ты даешь, склизь, - прошептал наркош, глядя на Джеки. - А я  уже
две недели корячусь, пытаясь оставить в нем вмятину.
   Две  девицы-лесбиянки,  ласкавшие  друг  друга,  полупогрузившись   в
СТ-проекцию, изображающую расколовшуюся скалу, почуяли неладное. Они еще
не наелись наркотиков и потому  соображали,  что  происходит  вокруг,  -
мигом с испуганным визгом они улетели в глубь скалы.
   Полицейские  наблюдательные  тарелки,  висящие  над  большой  Ареной,
зафиксировали происшествие и послали сигнал в полицейский  участок  и  в
штаб-квартиру ФБР.
   Дежурные глайдеры спешили к месту.
   Но опять первыми заявились таинственные охотники. Они были в  черном,
сжимали бронебойные разрядники,  их  лица  были  прикрыты  шлемами.  Они
высадились из двух глайдеров. Кинулись к Джеки. Подхватили его на руки и
понесли в глайдер...
   - Вон они, - взвизгнула Пенелопа, смотря вниз через прозрачный пузырь
кабины. - Охотники!
   Тяжелый глайдер ФБР мчался, презирая все правила движения. Он едва не
протаранил дискретную карусель, задел висящий над стоянкой пузырь -  тот
грохнулся о землю, хорошо, что в нем никого не было. Но у  цели  он  был
почти вовремя.
   - Огонь! - приказал Динозавр пилоту...
 
*** 
 
   - И впервые за долгие годы наш народ скажет наконец - деньги и помощь
наших недругов из Галактики наконец дошли до назначения! -  торжественно
произнес Диан Торрес.
   Он выглядел не таким суровым, как на плакатах, и глаза его  время  от
времени непроизвольно воровато бегали.
   СТ-визор в номере был  страшно  устаревший  -  он  представлял  собой
большой куб с корпусом из дерева, в нем был настоящий  стеклянный  экран
около  полутора  метров  по  диагонали.  Сомов  считал,  что  такие   не
производят  давным-давно  и  их  можно  увидеть  разве  только  в  музее
телевидения. Но это было одно из последних творений местной компании  по
производству электроники.
   Друзья сидели в номере и знакомились  с  газетами  и  телепередачами.
Филатов всегда начинал работу на планете именно с этого  -  с  сообщений
средств массовой  информации.  Они  были  привычно  и  нагло  лживы,  но
опытному аналитику могли сказать многое.
   Акция с самого начала обещала быть нелегкой. У такой дыры, как  Мечта
Боливара, хотя и были дипломатические отношения со  всеми  государствами
Галактики, но здесь не имелось даже консульства Московии. Не было  здесь
и  резидентуры  Министерства  Внешней   Информации,   поскольку   трудно
представить, какие здесь могут быть секреты, способные вызвать  хотя  бы
оттенок заинтересованности у сверхдержавы. Массив данных по планете  был
очень  скуп.  Московитяне  сюда  практически  не  заглядывали.  Так  что
опереться здесь было не на кого.
   Вместе с  тем  тащить  большую  оперативную  группу,  брать  с  собой
подразделение прикрытия - этого делать  было  нельзя.  Больше  народу  -
больше шанс, что кто-то сделает ошибку и засветится.  Бояться  спецслужб
Мечты Боливара было смешно. Но если здесь центр  аномальных  возмущений,
значит, где-то близко и таинственный противник.
   В общем, Филатов решил действовать малым числом.  Прихватил  с  собой
лишь  госпитальера,  без  которого  успех  задания  был   проблематичен.
Во-первых, Сомов  был  отличным  экстрасенсом,  способным  почувствовать
источник аномального  возмущения.  Во-вторых,  у  него  была  "раковина"
приоров.
   На  СТ-экране   продолжались   "Новости".   Если   верить   дикторше,
правительственные части нанесли победоносный удар по  базе  партизан  на
юге страны. А жалкая кучка повстанцев  произвела  беспомощный  налет  на
аэропорт  у  города  Карерра,  в  результате  чего  были   незначительно
повреждены  пять  боевых   самолетов   и   пострадали   тридцать   шесть
военнослужащих. Камера быстро проехала по панораме аэропорта, и  Филатов
заметил, что "слегка повреждены" означало разлетевшиеся в разные стороны
фюзеляж и хвостовое оперение. Похоже, врезали правительственным  войскам
неплохо...
   - И снова о кредитах, - мило улыбаясь, произнесла дикторша. - В ответ
на  безоговорочное  требование  нашего  правительства  к  Экономическому
Совету по мирам второй линии ГКОБ об оказании немедленной и  решительной
матермальной помощи было принято решение о  выделении  нашей  Республике
полмиллиарда условных знаков.
   Испокон   веков   правители   Мечты   Боливара    канючили    кредиты
Экономического  Совета,  которые  выделяются   Галактическим   Комитетом
Безопасности для помощи отсталым мирам второй линии. Местные президенты,
диктаторы и кардиналы, по  воле  судеб  возносившиеся  наверх,  достигли
совершенства в их выбивании, а также  в  их  разворовывании.  Получаемых
средств хватало ненадолго - на них высшие чиновники и  многочисленные  и
жадные члены их семей скупали недвижимость на пла нетах первой линии,  а
также имения на курортных пла нетах. А  потом  снова  поднимался  вой  -
дайте денег!
   Время от времени правителей сметала волна народного гнева или военный
переворот. На их  место  приходили  другие.  Они  канючили  кредиты  еще
жалобнее (видимо, у боливийцев это умение было  в  генах),  ссылаясь  на
тяжелое наследие прошлого режима, на опутавшего страну спрута коррупции.
Они заваливали Экономический совет  видеоматериалами,  на  которых  были
изображены толпы голодающих детишек. А после этого так же бойко начинали
скупать недвижимость и пляжи, от чего получили прозвище "песочники".
   Народ  принимал  в  этих  играх  посильное  участие.  Он  плодился  и
размножался,  голодал,  воровал,  торговал,  крутился-вертелся,  шел   в
партизаны или в бандиты. У партизан были  доступные  и  простые  идеи  -
взять власть, а потом поделить все имущество. У бандитов программа  была
похожая, но только в ней слагаемые поменялись местами - сначала дележка,
а уж потом скупка власти. Их программа реализовывалась куда лучше, чем у
партизан,  так  что  последние  тоже  частично  начинали  брать  ее   на
вооружение.
   В общем, Мечта Боливара была веселой планетой.
   Новости продолжались:
   - Еще один случай  самопроизвольного  движения  предметов  выявлен  в
провинции Сьерра-Гранде, - сообщила дикторша, и московитяне  напряглись.
- Очаг бедствия был локализован священными спецагентами мобильной группы
при местном епископе. Стандартные процедуры с использованием  молитвы  и
святой воды привели к желаемому эффекту. Это уже двадцать восьмой случай
с начала года. "Силы тьмы не дремлют. Они охотятся за нами,  и  верность
церкви  Христовой  -  единственный   наш   шанс",   -   прокомментировал
происшедшее представитель епископа Иосифа.
   - Вот оно. Двадцать восьмой всплеск, - госпитальер хлопнул в ладоши.
   - А где "распадники"? - спросил разведчик.
   - Их может и не быть. Полтергейст бывает и без участия человека.
   Затренькал дверной звонок. Филатов напрягся.
   - Кого там черт принес? - прошептал он.
   Естественно, обзорных камер в коридоре не было, так что кто  стоит  в
коридоре, было неизвестно. Филатов  взял  пластинку  и  направил  ее  на
дверь. На небольшом экранчике обрисовался  силуэт.  Эфирный  сканер  без
труда пробил бетон стены  и  дерево  двери  и  отразил,  что  происходит
снаружи.
   Там стоял один человек. И, судя по  показаниям  прибора,  он  был  не
вооружен, если не считать пистолета из плохой оружейной стали  в  кобуре
под мышкой. В любом случае опасности  он  не  представлял,  и  разведчик
распахнул дверь.
   В  комнату  вкатился  напористый  невысокий   лысый   человечишка   с
тоненькими рыжими усиками. Он  улыбался  так,  что  казалось,  щеки  его
вот-вот лопнут.
   - Дон Родригес, - он  хлопнул  себя  ладонью  в  грудь,  огляделся  и
плюхнулся в кресло.
   - Вам что надо? - осведомился Филатов.
   - Сеньор Горт, фирма "Сафари" приветствует вас и желает вам приятного
отдыха на нашей планете. Такого отдыха, как у нас, вы не найдете нигде.
   Филатов присел в кресло напротив.
   - Вы третий  человек,  который  говорит  об  изумительном  отдыхе,  -
заинтересовавшись словами посетителя,  сказал  он.  -  Не  понимаю,  что
интересного может быть в такой дыре.
   - Именно  в  таких,  как  вы  изволили  выразиться,  дырах  и  таится
настоящий интерес, - он заговорщически подмигнул друзьям. - Для этого  и
существует наша фирма.
   - И что она предлагает?
   - Охоту.
   - И всего-то, - фыркнул госпитальер.
   - Охоту. Но какую. На самое опасное, самое беспощадное, самое гнусное
существо в Галактике!
   - На эльфийского рыбоеда? - спросил Сомов.
   - На человека!
   Молчание. Дон Родригес торжествующе обвел взглядом присутствующих.
   - Боюсь, я не понял, - сказал госпитальер.
   - А что тут не понять? Мы бедная планета.  Единственно,  чего  у  нас
избыток, - людей. Они  плодятся,  как  кролики,  усугубляя  и  без  того
тяжелую  экономическую  ситуацию.  Они  не  приносят   никакой   пользы,
поскольку в  основной  массе  являются  обычными  тунеядцами  и  мелкими
бандитами. Экспорт наш жалок. Мы полностью зависим от импорта.  Вывод  -
нужно использовать людей. Естественно, бизнес этот незаконен, но на него
все смотрят сквозь пальцы.
   - И что вы предлагаете? - спросил Филатов.
   - О, у нас богатый набор. У нас есть все, чтобы  удовлетворить  самые
изысканные вкусы. Групповые программы массовых  загонов.  Индивидуальные
туры для садистов и гомосексуалистов. А также  для  педофилов  и  вообще
всех людей нетрадиционных (или у вас в первой  линии  уже  традиционных)
увлечений. Охота на лоне природы. Охота в городе. Охота в пустыне. Охота
с аквалангом.
   - И жертвы - добровольцы?
   - Очень мало добровольцев. Люди  предпочитают  дохнуть  с  голоду.  К
сожалению, их приходится рекрутировать  другими  способами.  Добровольцы
встречаются только в рамках индивидуальной программы "Равный шанс".  Это
для  особо  изысканных  ценителей,  когда  и  охотник  и  жертва   имеют
одинаковое вооружение.
   - Любопытно, - кивнул Филатов.
   - А еще, - воодушевился Дон Родригес,  -  у  нас  имеются  интересные
туры, сочетающие азарт охоты с  познавательностью.  Например,  охота  на
бандитов - участие в полицейской акции по ликвидации какой-нибудь банды.
По  желанию  клиента   ему   предоставляется   возможность   контрольных
выстрелов. За дополнительную плату.
   - Прекрасно.
   - Наиболее опасное - охота на партизана. К сожалению, там  значителен
объем потерь среди заказчиков. Но вы  испытаете  изумительные  ощущения.
Военные - прекрасные смежники. Они знают, что  такое  доставить  клиенту
удовольствие. Там есть особый номер - сжигание деревни повстанцев.
   - Специально ищут деревню?
   - А что ее искать? Их жгут постоянно...
   - Понятно, - кивнул госпитальер.
   - На этом рынке большая конкуренция, но реальные качественные  услуги
вам окажет только наша фирма. Мы работаем в этом  бизнесе  давно,  и  от
клиентов слышали  только  хорошие  отзывы.  Кроме  того,  сам  Президент
Республики является нашим пайщиком.
   - Да что вы говорите, - цокнул языком разведчик.
   - Именно так, - просиял Родригес.
   - Мы обязательно подумаем над вашим предложением, - кивнул Филатов. -
А сейчас нам хотелось бы отдохнуть после дороги.
   - О, конечно, - Дон Родригес вскочил, бросил на стол рекламный буклет
и раскланялся. - Звоните. Мы доставим вам удовольствие.
   Госпитальер ошарашенно глядел вслед гостю.
   - Ничего себе, - выдавил он.
   Он  пролистнул  журнал.  Там  были  двухмерные  цветные   снимки.   С
фотографий взирали счастливые туристы, облаченные  в  тяжелые  армейские
бронежилеты, с автоматами в руках. Вертолеты  били  ракетами  по  целям.
Пылали деревни. Люди брали на мушку людей. В  общем  -  развлечение  шло
полным ходом.
   - Ничего не выбрал? - хмыкнул Филатов.
   Госпитальер отбросил проспект как вредное насекомое.
   - Ничего более мерзкого не слышал!
   - Еще услышишь,  -  кивнул  Филатов.  -  Хватит  лясы  точить.  Давай
работать.
   Сомов вытащил из чемодана драгоценную  приорскую  "раковину".  Ему  с
самого начала не нравилась идея брать такую вещь с собой. Но  выхода  не
было. Если и уловишь аномалию, то только с ее помощью.
   Сомов взял в руки "раковину". Прикрыл глаза. Он  попробовал  войти  с
ней в контакт - без какого либо эффекта. "Раковина" была холодна. От нее
веяло холодом, как от холодильной камеры.
   Это была уже третья попытка Сомова овладеть ею.
   Он покачал головой.
   - Не могу. Мне надо настроиться на город.  Почувствовать  биение  его
пульса. Мне кажется, НЕЧТО притаилась именно здесь.
   - Почему кажется?
   - Интуитивная загадка.
   - Почему бы и не побродить по  городу.  Ты  предлагаешь  это  сделать
сейчас, вечером?
   - Да. Мне нужно это сделать сейчас.