Кстати, ваш пример явился бы блестящей практической иллюстрацией к
теоретической работе моего аспиранта.
   - Сколько времени займут вычисления? - спросил кто-то из зала.
   - Не более трех недель. Я готов помочь авторам в расчетах силами  своей
лаборатории.
   Он сделал паузу и внес предложение:
   - Отложим решение этого вопроса на три недели. К концу этого  срока  мы
будем иметь более  надежные  данные  об  устойчивости  или  неустойчивости
микросолнца. Если окажется, что оно будет устойчивым, то взрыв можно будет
осуществить, а где именно - это уже несущественно.
   Он сел в полной  тишине.  Раздались  аплодисменты.  Джавару,  улыбаясь,
поднялся.
   - Видимо, голосование в данном случае излишне, но для  соблюдения  всех
формальностей прошу голосовать. Кто за последнее предложение, прошу нажать
красную кнопку.
   На экране, стоящем слева от президиума,  вспыхнули  почти  одновременно
многочисленные красные кружки - члены президиума голосовали за предложение
Валентина  Ильича.  Одновременно  в   верхней   части   экрана   вспыхнуло
ярко-красное число 156 - количество поданных голосов.
   - Кто против, прошу нажать черную кнопку.
   На правой стороне на экране не появилось ни одного черного кружка.
   Джавару  закрыл  заседание.  Мы,  взволнованные,  подошли  к  Валентину
Ильичу, чтобы поблагодарить его за  совет  и  помощь.  Он  склонил  голову
набок, молча выслушал  нас  и  сказал  своим  тихим  голосом,  который  не
показался мне теперь скрипучим:
   - Не будем терять времени! Его у нас мало -  всего  три  недели.  Прошу
немедленно в мою лабораторию.
   Потом обернулся ко мне и сказал:
   - А ведь я, Александр Александрович, будучи студентом, пользовался  еще
вашими трудами. Далеко за это время ушла атомная физика, а?


   Три недели... Они промелькнули как один день. С утра до вечера  мы  все
вместе, с помощью  сотрудников  лаборатории  Валентина  Ильича,  проверяли
устойчивость  микросолнца.  Метод  приближенного  решения  нашей   системы
уравнений, предложенный молодым аспирантом, был, в  сущности,  прост,  как
таблица умножения. За эти три недели мы просчитали -  конечно,  с  помощью
кибернетических  машин  -  свыше  двух  тысяч  пульсаций   микросолнца   и
убедились, что постепенно пульсации становятся монотонными, одинаковыми, а
микросолнце сохраняет свой максимальный диаметр неизменным.
   Это была серьезная победа.
   Физическая секция президиума Всемирной академии  наук  собралась  после
трехнедельного перерыва и заслушала короткое сообщение  Валентина  Ильича.
Старый ученый долго не соглашался вместо нас делать это сообщение, но  нам
в конце концов удалось его уговорить.
   Он докладывал всего лишь  пятнадцать  минут.  В  конце  выступления  он
изложил  общий  вывод,  который  мы  предварительно  обсудили  у  него   в
лаборатории.
   - Целесообразнее всего провести первый взрыв все-таки не на Земле и  не
на Луне. Дело в том, что мы не можем поручиться, что учли все случайности,
которые могут произойти при  проведении  опыта.  Кроме  того,  микросолнце
сможет существовать очень долго и, если оно будет находиться над Луной, то
это, вероятно, помешает астрономическим  наблюдениям,  которые  ведутся  с
поверхности Луны. Лучше создать это микросолнце там,  где  оно  никому  не
помешает в течение долгого времени. Мы предлагаем опытный взрыв произвести
на Венере.
   С его доводами согласились  все  члены  президиума  Всемирной  академии
наук.
   - И взрыв проведем и на Венере побываем! - прошептал мне на ухо  Виктор
Платонов. - Об этом можно было только мечтать. Вы рады?
   Я молча кивнул.
   Путешествия! Кто из нас не мечтал в  детстве  о  путешествиях!  Кто  не
воображал себя пассажиром межпланетного корабля, уносящего его на Луну, на
Марс, на Венеру или еще дальше, в другой звездный мир, туда, где его  ждут
великие  открытия  и  подвиги!  Езда  в  незнаемое!..   Мечту   об   этом,
зародившуюся в голове любознательного мальчишки, запоем  читающего  романы
Жюля Верна и Уэллса, проносишь через всю свою жизнь, и в  зрелом  возрасте
эта мечта так же свежа и привлекательна, как и в  детстве.  Я  никогда  не
думал, что на мою долю выпадет такое счастье.
   Между  тем  на  секции  был  поднят  вопрос,  который  взволновал  всех
присутствующих. Выступал один академик.
   - Мы должны смотреть в будущее, - сказал  он.  -  Если  мы  надеемся  с
помощью микросолнца остановить новое оледенение Антарктиды,  то  мы  можем
говорить и о растоплении - частичном или полном - ее ледяного панциря.
   - А вода? Куда деть воду от растопленных  льдов?  -  спросил  кто-то  с
места.
   - Да, воды от таяния льдов Антарктиды  будет  много.  Уровень  Мирового
океана поднимется примерно на сорок пять метров.  Но  неужели  современная
наука не в состоянии предложить ничего для  борьбы  с  наводнением,  кроме
создания искусственных морей?
   - Но что мы получим от растопления этих льдов? - снова прозвучал вопрос
из зала.
   - Человечество получит в свое  распоряжение  материк  по  площади  лишь
немногим  меньше  Южной  Америки,  -  ответил  выступавший.   -   Огромные
месторождения  нефти,  каменного  угля,  цветных  металлов   -   вот   что
представляет собой Антарктида! Но уже сейчас нужно  подумать  о  том,  что
делать с водой от льдов Антарктиды. И это не единственная трудность. Мы не
знаем, как отразится потепление в районе Южного полюса на  климате  других
областей земного шара, как изменятся  морские  и  воздушные  течения,  как
произойдет  на  земном  шаре  перераспределение  влажности  и   количества
осадков.
   ...Обсуждение  длилось  около  двух  часов.  Мы   внимательно   слушали
выступления ученых и все больше убеждались в том, что создание микросолнца
перестало быть делом только нашей лаборатории. Проблема вставала все шире,
охватывая круг самых разнообразных вопросов. Было  очевидно,  что  для  их
решения потребуются объединенные усилия различных специалистов.
   Наконец с листком бумаги в руках на кафедру взошел Джавару.
   - Разрешите подвести итоги, - сказал  он.  -  Прежде  всего  физическая
секция президиума разрешает провести эксперимент с микросолнцем на  Венере
группе торитаунских ученых.
   Зал прервал его дружными аплодисментами.
   - Кроме того, - продолжал  Джавару,  -  секция  считает  целесообразным
приступить  к  работе  над  вопросом  о  возможности   растопления   льдов
Антарктиды. Поэтому я ставлю на  голосование  предложение  об  организации
специального   научно-исследовательского   института    микросолнца.    От
создателей проекта микросолнца потребуются в кратчайший срок точные данные
о его энергетических возможностях. Работа предстоит огромная.
   Физическая секция единогласно приняла оба предложения.
   На другой день рано утром мы вылетели обратно в Торитаун.



8. ПОДГОТОВКА К ОПЫТУ

   - Перед нами сейчас три серьезные задачи, - сказала Елена Николаевна на
совещании в лаборатории после нашего возвращения из  Москвы.  -  Первая  -
разработать проект большого атомного заряда,  из  которого  будет  создано
микросолнце. Вторая - создать маленькую ракету - носитель атомного заряда.
Третья - создать электростатические установки для управления микросолнцем.
Для решения этих задач сотрудники лаборатории должны  разделиться  на  три
группы. Но наш коллектив составит лишь ядро. Времени у нас очень  мало,  и
поэтому   на   помощь   нам   выделены   две   организации:   Мельбурнский
ракетостроительный институт и Делийский электроэнергетический завод. Кроме
того, мы  можем  привлекать  к  работе  и  другие  организации.  А  теперь
подумайте, кто в какой группе будет работать.
   - Я бы предпочел заняться конструкцией ракеты-носителя, - сказал Виктор
Платонов.
   - Я тоже, - быстро добавил я.
   - А вы, Чжу?
   - А нам с вами придется  заняться  второй  половиной,  -  ответил  тот,
улыбаясь. - Я возьму на себя управляющие установки, а вы атомный заряд.
   После  непродолжительного  раздумья  были  распределены  по  группам  и
остальные наши сотрудники. Начался практический период  нашей  работы:  от
абстрактных расчетов мы переходили к конкретным размерам, к  конструкциям,
к металлу...


   В глубине залива Порт-Филипп, в устье реки  Ярра,  расположен  один  из
крупнейших городов Австралии - бывшая ее столица, красивый старинный город
Мельбурн. Мы летели туда с Виктором Платоновым и теми  сотрудниками  нашей
лаборатории, которые вызвались работать над  конструкцией  ракеты-носителя
атомного заряда. Город мы увидели еще издали, когда пролетали над  низкими
плоскогорьями. Река Ярра перерезала его на две части. На  левом  берегу  в
садах и парках раскинулись жилые кварталы города.
   В воздухе над Мельбурном было не менее оживленно, чем  на  его  улицах.
Мимо нас проносились сотни орнитоптеров. Для ориентировки на крышах  домов
крупными буквами были написаны названия улиц.
   - Наш институт на правом берегу реки, - сказал Виктор, - но где именно,
я не знаю. Подождите-ка, я сейчас...
   Он резко повернул свой орнитоптер и бросился вслед за пролетавшей  мимо
девушкой.  Они  поравнялись  и  неподвижно  повисли  в  воздухе.   Девушка
показывала рукой в сторону высокого  здания.  Виктор  замахал  нам  рукой,
подзывая к себе.
   - Очень удачно получилось, - сказал он, - девушка летит в ту же сторону
и проводит нас.
   Мы поздоровались. Девушка быстро оглядела меня и моих спутников.
   Я решил, что она, должно быть, испанка или мексиканка.  Черты  ее  лица
были неправильны, но черные вьющиеся волосы, позолоченная солнцем  смуглая
кожа, сквозь  которую  пробивался  густой  румянец  на  щеках,  блестящие,
неожиданно светлые глаза, пунцовые губы крупного упрямого  рта  делали  ее
очень привлекательной.
   - Стало быть,  вы  учитесь  в  этом  институте?  -  спросил  ее  Виктор
Платонов.
   - Да, я уже готовлю дипломную работу.
   - О, не в нашу ли группу вас включили?
   - Нет, я работаю в другой группе и скоро кончу дипломный проект.
   Она отвечала на вопросы  коротко  и,  видимо,  не  была  расположена  к
беседе.
   - Вот наш институт, - сказала она, указывая  на  семиэтажное  здание  с
двумя белыми башенками по бокам. - Это учебный корпус,  во  дворе  учебный
завод, там, в глубине, здание дипломного проектирования, рядом  с  заводом
сборочный цех и ангар. Вам куда?
   - Нам к директору, института.
   - Значит, к учебному корпусу. Садитесь на крышу  правой  башни,  оттуда
ближе идти по коридору. Прощайте!
   - Спасибо, до свидания!
   Директор ждал нас. Он вызвал главного конструктора.  Мы  объяснили  ему
идею проекта. Платонов показал чертежи, и в тот же  день  мы  распределили
задания между восемью дипломниками, вошедшими в нашу группу.
   Раньше, в  мое  время,  студенты-дипломники  делали  проект  только  на
бумаге,  причем  многие  из  этих  проектов  носили  довольно  отвлеченный
характер.  После  защиты  подавляющее  большинство  проектов  сдавалось  в
библиотеки институтов, а в дальнейшем, по истечении положенного срока,  их
уничтожали.  Так  ежегодно  непроизводительно  затрачивался  труд   многих
десятков  тысяч  инженеров,  в  то  время  как  проектные  организации   и
конструкторские бюро были буквально завалены работой.
   Теперь все изменилось.
   Каждый дипломник должен был сделать проект, нужный для производства или
для науки. Дипломниками  руководили  опытные  инженеры-конструкторы.  Если
проектируемое устройство было настолько сложным, что один студент  не  мог
выполнить его в  срок,  то  создавалась  специальная  группа  -  некоторое
подобие конструкторского бюро, где каждый из студентов  проектировал  лишь
часть устройства. Кроме того,  при  каждом  техническом  институте  имелся
завод, где студенты-дипломники сами изготовляли спроектированные ими узлы.
   В институты обращались многие организации,  и  результат  бывал  всегда
один - быстрое и хорошее выполнение заказа. Таким образом,  многие  тысячи
людей еще до окончания учебы приобщались к процессу производства.
   Наша задача состояла в том,  чтобы  совместно  с  дипломниками  создать
небольшую ракету-носитель. Доставленная на Венеру, она  должна  была  быть
запущена с атомным зарядом и взорвана на определенной высоте.
   Как обычно, у дипломников в начале проектирования было много  вопросов.
Мы долго беседовали с ними.
   Только в конце рабочего дня мы вышли из проектного  зала  и  неожиданно
лицом к лицу столкнулись с Джемсом Контом.
   - Вы здесь? - удивился Виктор Платонов. - Какими судьбами?
   - Платонов, Александр Александрович! -  обрадовался  Джемс  Конт.  -  Я
давно уже здесь, мы проектируем наше плавающее зеркало. А вы? Я слышал про
ваши успехи. Молодцы! Честное слово, молодцы! Как Елена Николаевна?
   Он забросал нас вопросами и вообще был очень оживлен и уже  не  казался
мне чопорным, как в начале нашего знакомства.
   Он повел нас длинными коридорами, рассказывая о своей работе.
   - Мы сейчас  уточняем  конструкцию,  метод  сборки  зеркала,  проверяем
систему управления, совершенствуем всю аппаратуру.
   - Вам тоже помогают дипломники?
   - Да. Кое-что я уже могу вам показать. Я, собственно говоря,  и  шел  в
сборочный.
   - Мы уже доказали  практически,  -  продолжал  Конт,  широко  шагая  по
светлым коридорам института, - что наше параболическое зеркало может  быть
целиком сделано из тончайшей пленки.  Она  будет  крепиться  к  трубчатому
каркасу из такой же пленки.
   - Каркас из пленки? - изумились мы.
   -  Да.  Эту  мысль  подсказала  мне  Марта   Аугустинас.   Оказывается,
зеркальная пленка обладает еще одним замечательным свойством: затвердевать
и  становиться  прочной  как   сталь   при   отрицательных   температурах,
характерных для космического пространства. Со  студентами-дипломниками  мы
побывали на Луне и там с помощью маленькой ракеты, управляемой  по  радио,
сделали небольшую модель нашего зеркала. Ракета,  управляемая  специальным
устройством, летала по строго параболической  траектории  и,  словно  паук
паутину, выпускала из себя пленку. Она развертывалась и... почти мгновенно
застывала, становясь прочной как сталь.
   - Хорошо получилось?
   - Отлично. Вот, взгляните. - Он вынул из  внутреннего  кармана  пиджака
пачку цветных фотографий и протянул нам.
   На одной из них была снята девушка,  державшая  в  руках  небольшую,  в
половину человеческого роста, ракету.
   - Это Челита Бонарда, - сказал Конт, - она сама сделала  основной  узел
этой ракеты.
   - Взгляните, профессор, да это наша  проводница!  -  воскликнул  Виктор
Платонов.
   В самом деле это была она: на нас  смотрели  те  же  блестящие  дерзкие
глаза.
   - Вы ее знаете? - удивился Джемс Конт.
   - Она провожала нас в институт.
   - Когда?
   - Сегодня.
   - Видимо, вы ошиблись. Она плохо себя чувствует  и  вот  уже  несколько
дней не приходит в институт. Сейчас у нее горячее время,  и,  если  бы  ей
стало лучше, она  бы  непременно  пришла.  Она  и  так  отстала  от  своих
товарищей.
   - Странно, - сказал Виктор Платонов, - значит, мы  видели  ее  двойника
или сестру. Правда, профессор?
   ...В сборочном цехе, просторном и светлом, было много народу.  Слышался
шум станков, сыпались искры, кто-то подпиливал, кто-то подтачивал деталь -
словом,  шла  обычная  ручная  сборка  опытных   образцов:   при   опытном
моделировании неизбежен ручной труд.
   Джемс Конт подвел нас к  внешне  неуклюжему  устройству  из  нескольких
тупоносых, похожих на ведра, цилиндров.
   - Вот одна из наших ракет. Остальные еще не собраны.  Вы  не  смотрите,
что ракета такая  неказистая  на  вид.  Она  предназначена  для  полета  в
пустоте, а там вовсе не обязательны обтекаемые формы.
   Конт указал на зияющую чернотой внутреннюю полость ракеты.
   - Здесь будет  расположено  основное  устройство,  с  помощью  которого
пленка  станет  разматываться,  приобретать  нужную  форму  и  выходить  в
пустоту. Эту часть проектирует Челита Бонарда, та самая, которую вы видели
на фотографии. Кстати, она была здесь сегодня?  -  спросил  он  одного  из
дипломантов.
   - Нет, она еще больна...
   Конт повернулся к нам:
   - Конечно, вы ошиблись. Челита прекрасно знает, как она  сейчас  нужна.
Из-за того, что она не окончила проекта, мы не можем  начать  изготовление
следующего узла.
   - А разве нельзя заменить ее кем-нибудь?
   - Не положено. Требуется, чтобы студент без посторонней помощи выполнил
дипломную работу.
   Громкий звонок известил об окончании рабочего дня.
   Студенты засуетились. Они заканчивали  неотложные  операции,  выключали
станки, приводили в порядок рабочие места. Трое студентов остались в цехе.
Это были дежурные. Они подъезжали на автокарах к каждому станку, подбирали
в кузова мусор и стружку и отвозили во двор, где  стоял  большой  грузовой
автомобиль с закрытым кузовом. Убрав мусор, они с помощью небольших  машин
начисто вымыли кафельные полы, протерли  вращающимися  на  длинных  палках
щетками высокие окна и, выстроившись  в  одну  шеренгу,  шутливо  доложили
девушке с красной повязкой об окончании уборки.
   - Дежурный санитар  по  институту,  -  показал  глазами  на  девушку  с
повязкой Джемс Конт.
   Девушка придирчиво осмотрела цех, заставила поднять с пола завалившуюся
в угол небольшую стружку и только после этого отпустила ребят.
   - Пойдемте с нами на море! - позвали они девушку, снимая комбинезоны. -
Через час там наши соревнуются по водному поло с сиднейцами.
   - Мне надо принять еще два цеха, - ответила она.  -  Идите  в  душевую,
встретимся у ворот института.
   Джемс Конт позвал нас к себе в номер гостиницы. Ему хотелось поговорить
о нашей работе, узнать подробности. Несмотря на то, что он ушел  из  нашей
группы, он, конечно, не мог оставаться равнодушным к тому  делу,  которому
отдал несколько лет жизни. Он был искренне рад нашим успехам.
   Нашу беседу прервал телефонный звонок. Звонил кто-то из группы Конта.
   - Профессор, включайте скорее телевизор на пятнадцатую программу.
   - Зачем? - удивился Конт.
   - Включайте и все поймете.
   Мы,  заинтересованные,  подсели  к  телевизору.  Конт  нашел  указанную
программу, и на экране появилась широкая гладь озера с плывущими  над  ним
мелкими облаками, пестрая толпа людей на берегу и разноцветные скутеры  на
старте. Голос диктора объявил  условия  соревнований,  перечислил  фамилии
участников. "Челита Бонарда..." - услышали мы  вдруг  знакомую  фамилию  и
увидели на экране девушку, провожавшую нас с Платоновым к институту.
   - Ваша дипломница! - воскликнул Платонов.
   - Правда, она! Но как она оказалась там? Она же больна...
   - Наверное, не больше, чем мы с вами.
   - Начинают...
   Четыре скутера - белый,  желтый,  красный  и  зеленый  -  готовились  к
старту.  Скутер  Челиты  Бонарды  был  желтый.  Раздался   резкий   хлопок
стартового пистолета, и скутеры почти одновременно рванулись с места.
   "В  этой  четверке  все  скутеры  имеют  какую-нибудь   особенность   в
конструкции, неизвестную другим участникам соревнования, - доносился голос
диктора. - Ограничение только одно - скутеры должны  иметь  вес  не  свыше
заданного. Все четыре скутера удовлетворяют этим условиям".
   Красный скутер вдруг вырвался вперед  и,  разбрызгивая  воду,  опередил
остальных.
   - Что-то ваша подопечная отстает, - сказал Платонов Конту.
   В это мгновение желтый скутер  Челиты  неожиданно  оторвался  от  воды,
пролетел несколько метров по воздуху и, подняв  тучу  брызг,  под  громкие
крики  и  аплодисменты  зрителей  снова  помчался  по  поверхности  озера.
Расстояние между красным и желтым скутерами становилось все меньше. Желтый
скутер, разогнавшись, сделал большой прыжок и опередил красный.
   - Молодец, Челита! - закричал Джемс Конт.
   Скутеры сделали разворот и  теперь  неслись  с  экрана  прямо  на  нас.
Впереди по-прежнему  был  желтый.  Челита  управляла  им,  почти  вплотную
прижавшись к обтекаемому корпусу. Она сделала еле заметное движение рукой,
и ее желтый скутер снова взвился в