ся на склад он не
хотел. И  считал,  что  чужак  не  позволит  ему  уйти  одному.  Отрезвляюще
действовала  свирепость  животных,  грудами  лежащих  на  полу.  Эффективное
предупреждение: не стоит гулять по подземным путям.
   Дилемму разрешило появление из другой двери группы чужаков. При виде поля
битвы они застыли, а  их  предводитель  подошел  к  выжившему  участнику  за
объяснениями. Тот сопровождал свои объяснения  жестами,  которые  Раф  сумел
отчасти понять.
   Чужак со своим товарищем далеко углубился  в  один  из  подземных  ходов,
когда на них началась охота; они сумели добраться до этого места, прежде чем
стая  напала.  По  какой-то  причине,  оравшейся  непонятной  Рафу,   чужаки
предпочли бежать, а не сражаться. Но бежали недостаточно быстро и  оказались
захваченными здесь. Жестикулирующие руки описали участие Рафа в схватке.
   Подойдя к землянину, офицер-чужак протянул руку и показал, что Раф должен
отдать свое оружие. Пилот покачал головой. Неужели они считают,  что  он  по
простой просьбе останется безоружным? Особенно после  того,  как  действовал
этот солдат несколько минут назад. Он не стал убирать станнер в кобуру. Если
попытаются отобрать силой, пусть только попробуют!
   Предводитель чужаков, по-видимому, понял его  решимость,  потому  что  не
настаивал на  исполнении  своего  приказа.  Знаком  он  пригласил  землянина
присоединиться к отряду. У Рафа не было причин отказываться. Оставив мертвых
- и животных, и чужака - на месте, солдаты двинулись по  другому  подземному
пути, который вывел их на улицу, ведущую к реке.
   Здесь отряд растянулся, солдаты внимательно  разглядывали  мостовую,  как
будто кого-то выслеживали. Раф заметил в одном  месте  след  ящера.  Были  и
другие, меньшие следы, которые он не сумел опознать. Солдаты осматривали все
эти следы, но, по-видимому, искали не их.
   Они ходили вдоль берега, и Раф, уже несколько привыкший к  их  поведению,
понял, что предводитель недоволен и  раздражен.  Они  должны  что-то  найти.
Этого здесь нет, но оно должно быть! И им обязательно нужно это найти, чтобы
оправдать время, за-1раченное на поиски.
   Солдаты безжалостно убивали все существа, которых  вспугнули  их  поиски.
Множество маленьких зверьков, таких, как те, что Раф  увидел  первыми  после
приземления, оставалось лежать, слабо дергая лапками. Раф не понимал причины
этого  бессмысленного  уничтожения:  ведь  эти  грызуны  кажутся  совершенно
безвредными.
   В конце концов солдаты отказались от поисков и  вернулись  на  поле,  где
стояли шар и флиттер. Увидев свой флаер, Раф оставил отряд и побежал к нему.
Сорики приветственно помахал ему рукой.
   - Как раз пора одному из вас  показаться.  Что  они  там  делают?  Грузят
половину города в эту штуку?
   Раф поглядел, куда он показывает. Несколько  чужаков  тащили  нагруженную
тележку к люку шара, а  другая  группа  с  пустой  тележкой  возвращалась  к
складу.
   - Опустошают склад. Вернее, пытаются.
   - Ну, действуют они так, будто сама старуха Смерть  прижигает  им  хвосты
ракетным пламенем. Отчего такая спешка?
   - Кто-то здесь был. - Раф быстро рассказал, что видел в городе,  закончив
описанием охоты, в которой  принимал  невольное  участие.  -  Я  голоден,  -
закончил он и принялся рыться в припасах.
   -  Итак,  кто-то  пытается  опередить  наших  раскрашенных  приятелей,  -
задумчиво говорил Сорики; Раф жевал концентраты,  не  имеющие  вкуса  свежей
пищи. - Мохнатые?
   - Чужаки нашли возле мертвого ящера сломанное копье, - заметил Раф.  -  А
те, с острова, были вооружены копьями...
   - Должно быть, хорошие бойцы. Копьем убить такого большого ящера, как  вы
описываете... Он ведь большой, верно?
   Раф смотрел на город,  держа  в  руке  недоеденный  концентрат.  Да,  это
загадка. Не хотел бы он встретиться с таким чудовищем  даже  с  бластером  в
руках. Но ящер мертв, и разбитое копье свидетельствует, как он был  убит.  И
все остальные на арене тоже мертвы. Большой ли отряд вторгся в город? И  где
он сейчас?
   - Хотел бы я знать, как они это делали. - Он обращался  скорее  к  самому
себе, чем к связисту. - Никаких других тел...
   - Их могли унести друзья, - предположил Сорики. - Но если они еще  здесь,
надеюсь,  они  не  поверят,  что  мы  более  крупные  и  улучшенные   версии
раскрашенных парней. Не хотелось бы получить копьем!
   Раф вспомнил лабиринт улиц и  переулков.  В  зданиях  сотни  укрытий  для
нападающих. Он с такой уверенностью  и  невежеством  проходил  там  сегодня!
Теперь он понимает, почему нервничали чужаки. Если бы на  крыше  пристроился
снайпер с лазерным ружьем, никто из них не  вернулся  бы  на  поле.  И  даже
несколько метких копейщиков легко сократили  бы  их  численность  вдвое  или
втрое. У Рафа вырабатывалось стойкое отвращение к городу. Он  не  собирается
возвращаться в него.
   Остальную  часть  дня  он  провел  с  Сорики,  наблюдая  за   непрерывной
деятельностью чужаков. Ясно, что они хотят упрятать в свой корабль все,  что
смогут вынести со склада. Как будто можно за один рейс увезти двойной  груз.
Наверное, потому что обнаружили присутствие других в своей сокровищнице?
   Позже с одним из рабочих отрядов вернулись  Хобарт  и  Лабле.  Лабле  был
возбужден увиденным, строил догадки. А капитан оставался необычно молчалив и
сдержан; оказавшись во флиттере, он тут же снял с запястья  камеру  и  отдал
Сорики.
   - Сделайте копию, - приказал он. - Мне нужны  два  экземпляра  записи,  и
поскорее! Брови техника поднялись.
   - Считаете, что одну мы можем потерять, сэр?
   - Не знаю. Но подстрахуемся. Должно быть два экземпляра. - Он взял  пакет
с рационом, который протянул ему Раф. Но не стал  его  сразу  разворачивать;
смотрел на шар, копая каблуком почву, как будто размалывал что-то в порошок.
   - У них полная готовность, - заметил он. - Словно в  любую  минуту  могут
стартовать...
   - Они объяснили, что эту территорию захватил враг, - напомнил Лабле.
   - Кто же этот загадочный враг? - спросил капитан. - Животные с острова?
   Раф хотел сказать  да,  но  Лабле  задал  ему  вопрос,  и  пилот  коротко
рассказал о своих приключениях,  не  забыв  описать  эпизод  в  помещении  с
решетками, когда только что спасенный чужак обратил против него оружие.
   - Естественно, они подозрительны, - заметил Лабле, - но для тех, кто  еще
не дорос до космических перелетов, они исключительно  непредвзяты  и  готовы
принять нас. Хотя мы должны казаться им очень странными.
   - Копия сделана, капитан. - Сорики вышел из флиттера, камера была у  него
в руках.
   - Хорошо. - Но Хобарт не стал  надевать  камеру  на  руку  и  не  обратил
внимания на слова Лабле. Очевидно, приняв какое-то решение, он повернулся  к
Рафу.
   - Вы сегодня уходили с разведчиками. Как  вы  думаете,  сможете  еще  раз
присоединиться к ним, если они куда-нибудь отправятся?
   - Попытаюсь.
   - Если его не прогонят, - усмехнулся Сорики. - А что вы  о  них  думаете,
сэр? Они собираются потом от нас избавиться? Но капитан не  стал  спорить  с
ним.
   - Мне всего лишь нужна запись их похода. - Он  протянул  камеру  Рафу.  -
Надевайте и не забудьте включить, когда пойдете. Не думаю, чтобы  они  вышли
сегодня вечером. Им не нравятся пешие  переходы  в  темноте.  Вчера  мы  это
заметили. Но утром следите за ними...
   - Да, сэр. -  Раф  пристегнул  камеру.  Ему  хотелось  бы,  чтобы  Хобарт
объяснил, чего ждет, но капитан, похоже, считал, что  объяснил  уже  все.  И
ушел вместе с Лабле к шару, словно говорить больше не о чем.
   Сорики потянулся.
   - Я бы сказал,  что  за  ними  нужно  наблюдать  непрерывно,  -  медленно
произнес он. - Капитан считает, что в темноте они не выступят, но что  мы  о
них знаем? Будем наблюдать, и вы всегда сможете пойти за ними...
   Раф рассмеялся.
   - Придется. Не думаю, что получу приглашение, а если заблужусь...
   Но Сорики покачал головой.
   - Не заблудитесь. Я сделаю для вас маяк. Поставлю в шлем. Конечно, только
связист до такого додумается! Небольшое приспособление в встроенных  в  шлем
наушниках, и Сорики со своего устройства связи во  флиттере  всегда  выведет
его  назад.  Эффективно,  как  радар  корабля.  Рафу  можно   не   опасаться
заблудиться на улицах, если он потеряет тех, за кем будет следить.
   - Хорошо придумано! - Он снял шлем и посмотрел на улыбающегося Сорики.
   - Ну, не такие уж мы космические бездельники. Когда-нибудь сами  поймете,
приятель. Вас ведь направили в полет сразу после тренировочного курса?
   - Да, - осторожно согласился Раф, не собираясь  рассказывать  о  себе.  В
конце концов все это есть в его документах, а их может на  корабле  прочесть
любой. Да, он не ветеран; но об этом и так всем известно.
   - Когда-нибудь перестанете быть подозрительным, - продолжал связист, -  и
поймете, что мир не так уж плох. Ну, попробуем. - Он взял шлем Рафа,  достал
из сумки на поясе небольшие инструменты, снял крышки  наушников  и  принялся
что-то менять внутри. - Вот так вы будете слышать, и в то же  время  гудение
не разорвет барабанные перепонки. Попробуйте.
   Раф надел шлем и пошел в сторону от флиттера. В ушах его слышалось слабое
жужжание, он сквозь него слышал все звуки. Но оно сохранялось;  он  проверил
это, сделав несколько петель вокруг флаера. Каждый раз, выходя на прямую, он
бывал вознагражден низким приглушенным гудением. Да, он слышит маяк, ведущий
его к дому, и в то же время слышит все другие звуки;
   - Неплохо! - Он отдавал должное сделанному. Но все  же  разговориться  не
смог. Молчал  слишком  долго...  Что-то  по-прежнему  не  позволяло  принять
открытое дружелюбие связиста.
   Тени удлинялись. Никто из чужаков  не  приближался  к  флаеру.  Перестали
приходить отряды из города, большинство солдат ушло в шар  и  осталось  там.
Сорики заметил это.
   - Они сами не очень уверенно себя чувствуют. Похоже, будто закрываются на
ночь.
   Действительно. Раскрашенные подняли рампу и с  грохотом  захлопнули  люк.
Видя это, связист рассмеялся.
   - Теперь у нас двойная причина установить дежурство. Вдруг те,  кого  они
опасаются, набросятся на нас? Похоже, наши друзья об этом не беспокоятся.
   И вот они распределили дежурство: три часа дежурства,  три  часа  отдыха.
Когда пришла очередь Рафа, он не остался во флиттере слушать тяжелое дыхание
связиста. Вышел в ночь и прошелся вокруг машины. Над головой звезды, яркие и
резкие. А в мертвом городе никаких  огней.  И  Раф  уверен,  что  чужаки  не
остались там на ночь.
   Он спал, когда Сорики разбудил  его,  схватив  за  плечо.  Раф  мгновенно
пришел в себя, этому он научился на полевых тренировках в половине Галактики
отсюда.
   - Мне кажется, они собираются в поход, - прошептал связист, склонившись к
пилоту.
   Начинало светать. Раф поднялся и бросил осторожный взгляд на шар.  В  нем
виднелось темное отверстие, чужаки открыли люк. Раф оделся, закрепил пояс  с
инструментами и оружием, надел шлем, обулся.
   - Выходят! - сообщил Сорики.  -  Один,  два..,  пятеро..,  нет,  шестеро.
Направляются в город. Никаких тележек. Все вооружены.
   Земляне следили, как патруль чужаков удаляется в сторону города. Судя  по
поведению, солдаты стараются уйти незаметно. Раф выскользнул из флиттера.  В
сером свете темная одежда делала его невидимым.
   Сорики подбадривающе помахал рукой, пилот ответил быстрым салютом и пошел
вслед за чужаками.

13. Пес спущен с цепи

   Ноги Дальгарда коснулись дна; он осторожно побрел  к  берегу,  туда,  где
мост через реку отбрасывал густую тень. Водяные не сопровождали  его.  Когда
колонист  направился  к  городу-складу,  Сссури  отправился  на  юг,   чтобы
предупредить и подготовить племена. А водяные с островов установили связь от
зарослей  в  двух  милях  от  берега  до  своих  пещер.  Такая  связь  лучше
легендарных коммуникаторов земных предков; одни улавливают  мысли  других  и
передают их дальше своим товарищам.
   Хотя в городе не было видно никаких признаков жизни, Дальгард двигался  с
такой  осторожностью,  словно  входил  в  логово  ящера-дьявола.  В   первые
мгновения рассвета он установил контакт с мозгом прыгуна.  Маленький  зверек
был так испуган, что почти не мог мыслить, и Дальгард провел немало времени,
успокаивая его. Наконец он кое-что узнал о происходящем.
   Смерть... Ужас прыгуна был близок к безумию. Убийцы  спустились  с  неба,
они жгут, жгут... Все живое бежит от них.
   Дальгард  понял,  что  из  его  плана  окружить  Иных  невидимым  кольцом
шпионов-животных  ничего  не  выйдет.   Придется   пола-1аться   только   на
собственные глаза и уши.
   Он двигался вперед, оставив позади последних шпионов водяных,  поднимался
вверх по течению. Никаких следов пришельцев не видно. Так как они  не  могли
высадиться в своем корабле в густо застроенном  районе  у  реки,  их  лагерь
скорее всего в пригородах метрополиса.
   Дальгард выбрался из воды. Лук и стрелы он оставил у последнего водяного;
теперь для защиты у него только нож-меч. Но он  здесь  не  для  того,  чтобы
сражаться, только ждать и наблюдать. Выжав одежду, он крался  вдоль  берега.
Если чужаки пользуются улицами, хорошо бы оказаться выше их. Входя в  город,
разведчик задумчиво разглядывал ближайшие здания.
   Два квартала Дальгард еще держался уровня улицы, прокрадываясь  от  одной
затененной двери к  другой,  прислушиваясь  не  только  к  звукам,  но  и  к
прикосновениям мысли. Однако он был почти уверен, что  чужаки  будут  искать
только водяных. Не обладая телепатическими  способностями,  как  их  прежние
рабы. Иные тем не менее в состоянии ощутить близкое присутствие  водяных,  и
потому жители моря не рискуют обмениваться мыслями  поблизости  от  чужаков,
чтобы не выдать себя. Но он из другого вида, поэтому,  вероятно,  его  мысли
обнаружить чужаки не смогут. Именно поэтому Дальгард один и пошел в город.
   Он разглядывал здания впереди. Среди них коническое сооружение, возможно,
основание башни, все этажи которой,  начиная  с  третьего,  рухнули.  Здание
украшено разноцветными рельефами, полосами, которые служат  письменностью  у
чужаков. Это ближайшее подходящее для него место. Но разведчик не двигался с
места, пока зрением и мысленно не изучил окружающую обстановку. Впрочем, его
внимание не дошло до места,  где  в  двенадцати  кварталах  отсюда  затаился
другой наблюдатель. Дальгард легко пробежал к зданию в тот момент,  как  Раф
переступил с ноги на ногу за парапетом, из-за которого наблюдал  за  группой
чужаков внизу на улице...
   Пилот следовал за ними с того самого раннего утреннего  часа,  когда  его
разбудил Сорики. Но далеко  не  ушел.  Большую  часть  времени  наблюдал  из
укрытия, как сейчас. Вначале ему показалось, что чужаки что-то ищут,  потому
что они заходили в здания, потом выходили, совещались и заходили  в  другое.
Но выходили они всегда с пустыми руками, поэтому он понял, что они  ищут  не
новые сокровища. К тому же передвигались они уверенней,  чем  накануне.  Эта
уверенность и заставила Рафа забраться наверх, чтобы  наблюдать  оттуда  без
риска, что его обнаружат.
   Около полудня они наконец пришли в этот район. Если бы двое  не  остались
на улице, Раф мог бы поверить, что они ускользнули  и  что  он,  как  кошка,
караулит опустевшую мышиную пору. Но в этот  момент  чужаки  вышли,  неся  с
собой что-то.
   Раф перегнулся  через  парапет,  стараясь  получше  рассмотреть  плоский,
похожий на ящик предмет, который двое чужаков поставили на тротуар. Либо они
пытались его открыть,  либо  он  требовал  каких-то  приспособлений,  только
чужаки очень долго с ним возились. Пилот облизал пересохшие губы и  подумал,
что будет, если он просто спустится на улицу и подойдет к ним. Он уже  почти
решился, когда группа внизу быстро  расступилась,  оставив  ящик  на  месте;
чужаки окружили его на некотором удалении.
   Поднялся белый пар, послышался  протестующий  скрежет,  н  предмет  начал
рывками подниматься, как будто какой-то гигант неравномерно подтягивал его к
себе в небо. Раф отскочил. Прежде чем он смог вернуться  на  место,  предмет
поднялся выше парапета, на пять-шесть футов выше головы разведчика  и  здесь
повис. Больше он не поднимался; напротив, начал раскачиваться взад и  вперед
и с каждым раскачиванием отходил все дальше.
   Вперед и назад - от пристального  наблюдения  за  ним  кружилась  голова.
Какова его цель? Для обнаружения, для слежки за ним?  Раф  положил  руку  на
рукоять станнера. Он не знал, как подействует  луч  на  ящик,  но  испытывал
сильное желание проверить.
   Но вот движения летающего черного ящика  стали  менее  резкими,  полет  -
равномернее, словно двигатели этого  механизма  стали  функционировать,  как
запланировано создателями. Ящик совершал широкие ровные круги, он исследовал
воздушные потоки.
   Ищет, явно что-то ищет. И так же ясно, что не его, потому что присутствие
Рафа па крыше было бы обнаружено немедленно. Но ведь  солдаты  на  улице  не
видят эту машину. Как могут они знать, что она обнаружила? В ней должно быть
какое-то встроенное сигнальное устройство.
   Решив не терять его из виду, Раф перескочил с крыши  на  соседнюю,  легко
пробежал по ней, а  спущенный  с  цепи  пес,  подскакивая  и  поворачиваясь,
удалялся от хозяев, преследуя какую-то загадочную добычу...

***

   Подъем, выглядевший с  улицы  легким,  оказался  гораздо  труднее,  когда
Дальгарду пришлось осуществлять его на самом деле. Часы  плавания  по  реке,
ночь с беспокойным сном - все это истощило его силы больше, чем он думал. Он
тяжело дышал, прижимаясь к стене; ноги его стояли на разноцветной  рельефной
полоске; прежде чем ступить на следующую, он собирался  передохнуть.  Внешне
город совершенно безжизнен, но водяные уверены, что корабль  чужаков  и  его
странный спутник приземлились здесь. Если бы не  эта  уверенность,  Дальгард
решил бы, что ищет напрасно.
   Закусив губу, разведчик мрачно продолжал карабкаться,  пот  увлажнил  его
лоб и руки. Он не стал больше останавливаться, но продолжал двигаться,  пока
не оказался на крыше укороченной башни. Крыша - покатая,  она  склоняется  к
середине, как внутренность чаши, и в центре видно круглое  отверстие  -  люк
или дверь. Но разведчик  слишком  выдохся  и  в  данный  момент  мог  только
отдыхать.
   Воздух какой-то сонный. Хочется свернуться на месте и  спать,  дать  телу
отдых, которого оно жаждет. Дальгард расслабился, напряжение, охватившее его
в этом злополучном месте, отпускало...
   Дальгард вздрогнул, словно его поразила собственная  отравленная  стрела.
Контакт с водяными, с прыгунами и бегунами легок и знаком. Но это  не  такой
контакт.  Словно  касаешься  чего-то  холодного,  как  лед,  враждебного   с
рождения, такого, что невозможно понять. Дальгард мгновенно разорвал контакт
и скорчился, глядя в бирюзовое небо, ожидая - чего именно, он сам  не  знал.
Может, того, что этот чуждый мозг отыщет его, извлечет из убежища,  вывернет
наизнанку, вытянет все, что знает и что надеется узнать колонист.
   Проходило время, чуждое сознание молчало, и Дальгард начал надеяться, что
тот, другой, не ощутил контакта. Приободрившись,  он  послал  ищущую  мысль.
Бессознательно, вслед за поиском, поворачивался и сам. Вот оно!
   При  повторном   прикосновении   он   опять   отступил,   опасаясь   быть
обнаруженным. По потом продолжал исследования, готовый отступить при  первом
же намеке на то, что обнаружен. Существо с высокоразвитым разумом, существо,
чуждое  его  умственным  процессам,  оно  недалеко.  И  хоть   его   попытки
становились все смелее, проникнуть сквозь барьер, отгораживающий другого, он
не может. Он всегда знал, что водяные общаются  друг  с  другом  на  гораздо
более высоком уровне, чем с ним; что они способны "говорить"  с  колонистами
лишь потому, что много поколений обменивались мыслями с прыгунами и  другими
низшими существами. И откровенно признавали, что хоть Иные могут  обнаружить
их  присутствие,  но  обмениваться  мыслями  с  ними  нельзя.  Поэтому