о.- Я согласен, что бы мне разрезали ногу и вытащили его... Только
из-за него вы понимаете меня, на самом же деле я никогда не говорил на
вашем языке. Стоит вам убрать эту дрянь из моей ноги и я буду говорить на
родном языке...
  - Ладно... Вызовите сюда эксперта, - заговорил Баум вполне спокойным
голосом, выдававшим усталого человека. - Вот что Мельский, если наш врач
установит сейчас, что ты просто напоролся на гвоздь, тебе не сдобровать...
Я больше не буду с тобой разговаривать... С тобой побеседуют Джек и другие
ребята, после чего ты не сможешь даже выговорить слово "инопланетянин".
  Штопор немного успокоился... Как-будто все пошло, как надо, но надолго ли
такое затишье?
  - Почему бы вам не прочесать остров? Вы там увидите такое, от чего у вас
пропадет сон и аппетит... Одно из чудовищ еще бродит по острову и у вас,
шериф, есть шанс прославиться на всю страну сфотографировавшись с ним в
обнимку.
  - Неужели ты думаешь, что я брошусь проверять твои бредовые версии прямо
сейчас? Завтра днем другое дело...
  - Тогда оставьте меня до утра в покое... Когда все проверите, тогда и
поговорим... Сейчас я хочу есть и спать, - на Мельского все же напало
безразличие, которого он так боялся.
  Вошел врач и осмотрел ранку между пальцев Штопора. Пожал плечами и
сказал, что не может установить ее глубину. И тогда шериф совершил первый
за все время разумный поступок, он снял трубку и позвонил в клинику,
сказав, что через четверть часа он привезет человека, которому предстоит
сделать легкую операцию.
  - Будь по твоему, умник, - вздохнул шериф и распорядился чтобы принесли
пиво. Когда его распоряжение было выполнено, он грубо сунул Штопору одну из
баночек и куда-то вышел. С Мельским остался здоровый коп и стенографист.
Штопор неуверенно открыл пиво и сделал большой глоток, после которого он
почувствовал головокружение и его едва не вырвало. Пить пиво дальше он не
стал и полицейский презрительно скривился... Наверное он очень любит этот
напиток и отказаться от него, для него было дико...
  Кабинет хирурга Лейкинга, по сравнению с полицейским участком казался
райским уголком и призывал расслабиться. Именно здесь Мельский почувствовал
сполна всю степень усталости и едва не заснул, окунувшись в мягкий
ненавязчивый свет настольной лампы. Доктор долго рассматривал ногу Штопора
и наконец неохотно предложил прооперировать ее.
  Мельский направился в операционную без малейшего страха, ожидая только
избавления от окружавшего его недоверия. Хирург предложил просветить ногу
рентгеном прежде чем браться за скальпель, но Штопор принялся шуметь, что
осталось мало времени и шериф его поддержал. Лейкингу пришлось пренебречь
правилами и сделал он это неохотно, но после того, как Баум пообещал взять
всю ответственность на себя, он несколько успокоился.
  После того, как хирург настоял на том, что бы шериф не мешал операции и
остался за дверью, у Мельского появилась надежда, что ему удастся-таки
позвонить невесте Ларри и предупредить ее об опасности.
  - Послушайте, док, - заговорил он, когда над ним загорелись яркие лампы и
Лейкинг принялся натягивать перчатки, - ты должен помочь одному человеку...
  - Я слушаю, - равнодушно бросил хирург и Штопор засомневался выполнит ли
он его просьбу.
  - Вам нужно будет позвонить по номеру, который я скажу... Трубку снимет
женщина. Вы только скажите ей, чтобы она спряталась в ванной комнате и была
там до утра... Скажите, что так просил Ларри...
  Если бы перед доктором выпустили трехголовую курицу, он посмотрел бы на
нее так, как сейчас на Мельского.
  - Как вы сказали? Предложить женщине переспать в ванной? По-моему вы
издеваетесь и над той женщиной и надо мной.
  - Черт! Никто мне не верит! Неужели так трудно сказать то, что я прошу?
Она и не узнает, кто звонил...
  -  Что за скрытность? Могли бы позвонить сами...
  -  С удовольствием! Где здесь телефон?
  - Телефон в вестибюле... Сейчас я закончу с вашей ногой и тогда звоните
куда хотите...
  -  Шериф мне не позволит...
  - Ну, а почему я должен заниматься тем, что не нравится шерифу. Он,
как-никак, представитель власти в городе... Расслабтесь, я введу вам
обезболивающее... - Док, мне нужно позвонить! - сквозь зубы заговорил
Мельский и Лейкинг немного побледнел, пожалев, наверное, что оставил Баума
за дверью.
  - Позвоните после операции, я же сказал... Перед шерифом я замолвлю
словечко. Штопор видел, что с ним говорят, как с ненормальным:
  - Док, после операции я не смогу говорить по-английски и невеста Ларри
меня не поймет....
  - Да ну!- воскликнул Лейкинг. - Значит после операции вы забудете свой
родной язык. Неужели вы думаете, что я такой изверг и могу вместо ноги
порезать вам полость рта?
  - Слушай.., не подкалывай меня.., ты! - взорвался Мельский.
  Хирург уже не сомневался, что перед ним псих и взяв из шкафа стеклянную
колбочку, дал ее Штопору.
  - Вот... Можете говорить сюда... Сейчас я наберу номер и невеста Ларри
вас услышит.
  Мельский позеленел и швырнул колбу в Лейкинга. Тот увернулся и она
разбилась о входную дверь. Через несколько секунд в операционную влетел
Баум и его огромный кулак пригвоздил Мельского к столу. В голове поплыли
радужные круги...
  Когда Штопор очнулся все уже было позади. Первое что он увидел - это
озабоченное лицо шерифа, склонившееся над ним.
  - Слышишь, парень? Ты оказался прав... В тебе действительно сидел
червь...
  - Что? - спросил Штопор, так как не понял ни единого слова из сказанного
Баумом.
  Шериф так же не понял, что спросил Мельский, но по интонации догадался,
что это был вопрос.
  - Я говорю - повезло тебе, умник... Червяка в тебе, все-таки, нашли, - с
этими словами шериф поднял на обозрение Штопора сосуд с серым комком.
  - Сколько прошло времени? - спросил Мельский, и лицо Баума изменилось. Он
смотрел на Штопора слегка прищурив глаза и поджав губы... Смотрел долго и
тот понял, что его не понимают... Шериф, наверное, тоже понял, что вышло
так как и говорил Мельский, но симулирует он или нет - это нужно проверить.
  - Мистер Лейкинг, - обратился он к хирургу, который мыл руки, -вы не в
курсе на каком языке сейчас говорит наш псих?
  -  Он что-то говорит на русском языке, так?
  -  Угу, - кивнул шериф.
  - Мы можем его проверить... В клинике работает один русский эмигрант, он
сейчас должен быть свободен...
  - Ага,- обрадовался Баум,- тащи сюда своего эмигранта... Если окажется,
что умник говорит не на русском я вышибу ему мозги прямо здесь.
  Лейкинг вышел, а шериф принялся вышагивать по операционной. Двое его
людей молча следили за ним глазами.
  - Мельский, - внезапно обратился он, - во сколько, вы сказали,
эксперимент? Я пожалуй приму меры,- хитро улыбнувшись и не глядя на Штопора
спросил шериф, но тот смотрел на него непонимающим взглядом и никак не
отреагировал на вопрос. Баума передернуло от злости, но он нашел в себе
силы не ударить Мельского.
  Скоро прибыл переводчик. Сухой тщедушный старичок с острым как клюв,
носом не задавая вопросов направился к кушетке на которой лежал Штопор.
  - Добрый вечер, - сказал он на чистом русском и Мельский улыбнулся.
  - Привет землячок, - тяжело дыша ответил Штопор. - Который сейчас час?
  - Тридцать пять минут одиннадцатого, - с готовностью ответил старик.
  - Слушай, - начал - было Штопор, но осекся. Он хотел рассказать земляку
об эксперименте, до которого осталось тридцать минут, но в последний момент
понял всю безнадежность этой попытки. И кроме того, шериф не позволит ему
долго разговаривать. Вместо этого Мельский заговорил о другом:
  - Слушай, только ты можешь спасти одного человека... Позвони по номеру
244-51-12 и скажи женщине которая поднимет трубку, что она должна
немедленно спрятаться в ванной... Скажи, что ты от Ларри...
  - О чем вы там беседуете? - перебил Штопора вопрос Баума. Старичок
вздрогнул и кротко подошел к шерифу:
  - Этот человек, или русский, или потратил на изучение русского языка
долгие годы, - проскрипел он, стараясь не смотреть в глаза полицейского,
опасаясь, что он догадается о чем он говорил с Мельским.
  Глядя на старика. Штопор не был уверен, что тот позвонит Аните. Он
выглядел чем-то напуганным, по всей видимости из-за присутствия полиции.
  Шериф оглядел русского эмигранта с головы до ног и заговорил с ним:
  - Вот что.... Сейчас я буду говорить тебе, что нужно сказать этому
ненормальному, а ты будешь говорить мне, что он на это ответит. Да, кстати,
о чем вы с ним говорили? А?
  Старик весь сжался:
  - О том... О том, что я... должен куда-то позвонить... Шериф
расхохотался:
  - Этот шутник никак не унимается... Ну да черт с ним, позвонишь потом,
если хочешь, только скажи мне, что ты должен передать абоненту?
  - Я... Мне нужно сказать, что... Женщина поднимет трубку... Я должен
сказать, чтобы она ушла в ванную и спряталась там...
  Шериф снова заржал:
  - Скажи мне на милость, у вас в России все такие? Если все, то можешь
звонить. Пусть бедная женщина всю ночь сидит в ванне... Ха-ха!
  Внезапно в операционную вбежал молодой сотрудник клиники в белом халате
и, не обращая внимания на полицию, прокричал доктору Лейкингу:
  - Сэр, посмотрите в окно... Там, на небе, творится что-то непонятное...
  Когда люди прилипли к окнам, Мельскому показалось, что у него
останавливается сердце... Это был страх... Звездное небо менялось не
сразу... Те, кто специально смотрел на небо, заметили изменения задолго до
начала страшных необъяснимых событий охвативших Оверселл. Вначале на
горизонте появилась светлая полоска, которая увеличивалась в размерах прямо
на глазах... Чуть позже, можно было различить, что светлая полоска состоит
из звезд, но только огромных, грозно зависших так же, как днем, только свет
был каким-то неживым, голубовато-серым и неприятным. Люди толпами высыпали
на улицы и молча стояли, задрав вверх головы, наблюдая невиданное явление,
а огромные, величиной с луну звезды занимали весь небосвод...
  Кто-то в толпе сказал, что звезды падают на землю и лететь им осталось
считанные минуты... Этого было достаточно, чтобы в городе поднялась
паника...

  Джим Шортер остановил темно-зеленый "ягуар" у ограды старого кладбища и
выбросил из окошка погасший окурок. Сладко зевнул посмотрел на сидящего
рядом Томаса Гальярди, который с беспокойством оглядывался  по сторонам.
Его черные кудри при этом качались перед глазами, но похоже не смущали
смуглого парня:
  - Джим... Почему мы приехали на кладбище? - спросил он.
  - Я знал, что ты это спросишь, - улыбнулся Шортер и во рту сверкнули его
золотые зубы. - Ты ведь хочешь завладеть ожерельем Стампа? А, Том?
  Гальярди лениво кивнул:
  - Ну да, для этого мне и понадобилась твоя помощь, но...
  - Теперь слушай... Когда мне сели на хвост и с ожерельем можно было
спалиться побыстрее той спички, я попробовал найти убежище у своего старого
корешка... Ты его не знаешь... Пришел я к нему не вовремя - в тот день
скончался его родной брат... Много пил и все такое... Несмотря на это,
парень спрятал меня, а я, опасаясь носить ожерелье при себе, спрятал
камешки в гробу с его покойным братцем. Оно и сейчас лежит там... Нам нужно
только пойти и взять его. Ключ от склепа у меня есть... Том заметно
помрачнел:
  - Тревожить мертвых... - не нравится мне это... Сам положил, сам теперь и
забирай. Ты знаешь, что за работу я заплачу...
  - Никто тебя работать не заставляет, я все беру на себя. Ты только
подержишь свечу...
  Темноволосый парень еще немного помялся и кивнул головой.
  - Ну вот и отлично... Идем, - Джим первый вышел из "ягуара" и посмотрел
на небо. - Что это такое, объяснит мне кто-нибудь?
  Том посмотрел туда же, куда и Джим:
  - Похоже это знамение. Я говорил, что нельзя тревожить мертвых,-
изменившимся голосом проговорил он. - Давай отложим это дело до более
лучших времен.
  Джим пожал плечами:
  - Ожерелье тебе нужно, не мне, но расплатиться со мной придется сегодня.
Мне нужно срочно уехать. Я оставлю тебе ключ от склепа и ты сам
спокойненько заберешь свои камешки, когда тебе будет угодно. К тому времени
труп раздуется и так прижмет ожерелье к стенке гроба, что тебе придется его
ломать.
  Тома передернуло и он с опаской посмотрел на каменную ограду кладбища, за
которой замерли величавые безмолвные кресты и огромные семейные склепы.
  - Тогда пойдем, - решительно сказал он и первый перелез через ограду.
  Джим еще раз посмотрел на небо и скривился.., неприятный свет ударил ему
в глаза:
  - Чертовщина какая-то, - проворчал он и последовал за Гальярди.
  -  Куда дальше? - услышал он его голос.
  - Иди за мной, я здесь все изучил, - сказав это, Джим уверенно направился
к центру кладбища, лавируя меж крестами. Том все время отставал и Шортеру
приходилось часто останавливаться и поджидать его.
  - Что с тобой? - спросил он. - Плетешься, как черепаха...
  - Мне плохо, - прохрипел Гальярди таким голосом, что у Джима прошел мороз
по коже. - Не знаю почему... Началось только сейчас... Меня всего вы...
выворачивает...
  - Ничего удивительного, ведь у тебя вчера был день рождения, - весело
пояснил Шортер. - Ты просто перебрал - это бывает... Идем. Склеп уже совсем
рядом...
  Шатаясь, едва передвигая ноги, которые почему-то стали плохо сгибаться,
Том поплелся за Джимом.
  Когда Шортер открыл замок склепа, Гальярди был еще далеко, но что
поразило Джима - он слышал его хриплое дыхание. Скоро он подошел и Шортера
поразило его изменившееся до неузнаваемости лицо, которое показалось ему
потрескавшимся. Снова по спине прошел холодок... Да, парню явно не по себе,
но почему так внезапно? Джим не стал об этом задумываться, когда рядом, в
черном отполированном гробу лежит целое состояние, нужно думать только о
нем. Сейчас они достанут ожерелье ион, Джим, ударит Гальярди по голове,
избивив его от мучений...
  - Ты готов? - спокойно спросил он, но Том ничего не ответил. Шортер
бросил на него косой взгляд и вздрогнул; ему показалось, что глаза парня
ушли куда-то вглубь черепа... Стараясь сохранять спокойствие, Джим достал
свечу, зажег ее и отдал Гальярди. Когда тот сжимал пальцы, забирая свечу,
ему показалось, что они хрустнули словно сухая ветка...
  Мужчины вошли в прохладный склеп, где стояло три гроба. Дверь закрывать
не стали и яркий голубой свет крупных звезд проникал в тесное помещение.
  - Вот этот,- прошептал Джим, коснувшись рукой крышки одного гроба. -
Свети.
  Открывая гроб, Шортер слышал какие-то непонятные звуки у себя за спиной,
но он не обращал внимания, думая, что это все ему мерещится. Всегда, когда
находишься так близко от покойника, да еще ночью что-то- да мерещится... Но
вот крышка ушла в сторону и Джим увидел торчащий из ящика белый холмик -
накрытый простыней, раздувшийся живот покойника. Шортеру стало не по себе,
но он нашел в себе силы взяться за кончик простыни и поднять ее вверх...
  В этот момент ветерком захлопнуло дверь склепа и Джим вздрогнул, отпустив
простыню. Грубо выругавшись, он снова поднял ее и уже увидел почерневшие
руки мертвеца, когда сзади потухла свеча...
  - Эй, Том, что там у тебя? - дрожащим голосом спросил Шортер,
почувствовав, как противно теплая волна страха охватывает его тело...
Неприятная штука - остаться рядом с трупом в полнейшей темноте. В голову
сразу лезут дикие мысли, хотя и не считаешь себя человеком суеверным.- Том!
Зажги свечу, чтоб тебя...
  Странный непонятный хруст заставил Джима повернуться. Он ничего не
заметил в темноте, но прямо перед ним, что-то шевелилось, или вернее будет
- копошилось... Щелкание и хлюпание, которые Джим слышал совсем рядом,
заставили его невольно отступить, но он уперся в гроб... Близкий запах
смерти проникал в его легкие, вызывал тошноту...
  - Том! - громко закричал Шортер, но ответа не последовало. Он попытался
зажечь спичку, когда до его ноги что-то дотронулось. Инстинктивно, он
поджал ее, оставшись на одной ноге и с трудом удерживая равновесие, чтобы
не рухнуть на накрытый простыней труп. Он пошарил перед собой рукой и
почувствовал прикосновение к чему-то твердому и шаршавому. Потеряв
выдержку, Джим свалил гроб и наступив на вывалившееся из него тело бросился
в темноту, но быстро уперся в стену и стесав себе лоб, упал на каменный
пол.
  Если скрести железом по камню, получится именно такой звук, какой слышал
Джим, лежа на холодном полу склепа. Звук этот приближался. Когда Шортера
снова что-то коснулось, он издал дикий крик, который скоро оборвался,
так-как его горло сжало что-то, напоминающее большие ножницы...

  Элен Боллард проснулась от того, что в комнате, вдруг, стало светло..,
настолько светло, что женщина почувствовала это сквозь сон. Она открыла
глаза и прищурилась: в комнате было так, как-будто включили лампу дневного
света... Элен покосилась на окно и увидела бледный белый шар... "Луна", -
подумала она, но в следующий момент увидела рядом такой же... Она встала и
отдернув прозрачный занавес, посмотрела на небо... Везде, то тут, то там на
небе замерли белые шары, осветившие землю, превратившие город в декорацию
на киностудии, под десятками юпитеров. Несколько минут она смотрела вверх,
не спеша снова ложиться, так как открывшийся вид притягивал ее взгляд, как
магнит. Наконец Элен пожала плечами и вернулась под одеяло... Рядом
зашевелился ее муж, которого после прошедшей вечеринки не могло разбудить
ничто и никто...
  "Нужно будет повесить темные шторы", - подумала женщина и укрылась
одеялом с головой... Заснуть снова никак не удавалось и она слушала крики
соседей за стеной и топот ног в квартире этажом выше... Непонятная суета
соседей не волновала ее.., Муж, похоже, все-таки проснулся, так как
постоянно ворочался, переворачиваясь волчком, как от невыносимой боли...
Что-то скреблось в стену и мысль о соседях пришлось отбросить сразу, так
как звук был где-то рядом...
  - Джордж, - позвала Элен, но муж не отозвался и она подумала, что он
суетится в хмельном тяжелом сне и нет причины для беспокойства...
  В бок женщине что-то уперлось... Что-то похожее на локоть, настолько
шершавый, что Элен стало больно и она попыталась отпихнуть ЭТО. Ее рука
коснулась твердой, покрытой маленькими шипами поверхности и, еще не
соображая чтобы это могло быть, она провела рукой немного в сторону... В
голове потеплело... Рядом с Элен, в кровати лежал какой-то предмет, но
никак не ее муж.
  Женщина отбросила в сторону одеяло и закричала от ужаса... Рядом с ней
лежало уродливое членистоногое существо, а простыня пропиталась чем-то
похожим на сукровицу... Элен едва не лишилась чувств, когда рассмотрела в
шевелящейся уродине лицо, в котром еще что-то осталось от ее Джорджа. Оно
менялось на глазах, трескалось, расходилось по частям, становилось твердым,
похожим на гипс... Весь этот процесс сопровождался жутким треском и обилием
вытекающей на кровать слизи.
  Элен и сама не знала почему сразу не потеряла сознание. Она выбежала из
комнаты, не переставая кричать и бросилась в ванную, единственную комнату,
которая располагала небольшим засовом изнутри. Запершись там, она перестала
кричать и посмотрела на себя в зеркало. Ей показалось, что за последние
несколько минут она постарела лет на десять.., в крайнем случае ее
собственное отражение испугало женщину...
  Скрежет за дверью заставил Элен затаить дыхание... Существо еще ползло к
ванной и уже находилось под дверью, как следующий звук заставил женщину
оцепенеть от ужаса. Такой звук можно услышать, если провести тупым ножам по
двери снизу вверх.
  Элен прижалась к кафельным плиткам сама не своя от страха... Ей очень
хотелось кричать, но она не могла раскрыть рта, а лицо ее совсем не было
похожим на лицо женщины.
  Существо скрежетало за дверью все сильнее и затем, видимо, навалилось на
нее, так как та заскрипела. Стены и потолок поплыли перед глазами Элен и,
теряя чувства, она увидела, как дверь раскрылась и маленький засовчик упал
на пол.
  В ванную вползал огромных размеров рак...

  - Закройте окна! Перенесите меня в другую комнату! - кричал Мельский,
почувствовавший в груди адскую боль