к
звездам!
     Нужно только уметь находить следы прошедших эпох. И не  только находить
-- читать их.
     В первую вылазку капитан решил далеко не удаляться от корабля.
     Человек и  робот  шли в безмолвии. Глубокие трещины, нагромождения скал
часто преграждали путь. Иногда попадались странные шаровидные образования --
то  ли растения,  то  ли камни.  Икаров  и  Энквен  то и дело  пускали в ход
геологический   молоток.    Шагавшая    рядом   тележка-манипулятор   быстро
наполнялась.   Каждую  находку   предстояло  исследовать   на   корабле   по
возвращении.  Из-за  линии   горизонта  прорезалось   утреннее   солнце   --
ослепительно  желтая  а  Центавра А.  Второе  светило  --  ярко-оранжевая  а
Центавра В -- "шло на посадку".
     Энквен внезапно остановился.
     -- В чем дело? -- спросил капитан.
     -- Почва подрагивает, капитан,-- ответил робот.
     Икаров  подошел к  манипулятору:  приборы  подтверждали  слова  чуткого
Энквена.
     Вскоре до них донесся глухой гул.
     -- Похоже на прибой,-- сказал капитан.
     -- Или извержение,-- добавил Энквен.
     Когда  они  вернулись  на  пульсолет,  Икаров  велел  Энквену  привести
двигатели маневра  в нулевую готовность, чтобы в  случае внезапной опасности
корабль мог сразу же стартовать.  Потом они  долго разбирались с богатством,
которым доверху был нагружен манипулятор.
     --  Никаких  сенсаций,--  подытожил  Энквен  тоном, каким  Ливен  Брок,
повалив на шахматную доску короля, говорил Володе Карбенко: "Сдаюсь".
     -- Ты о чем?
     -- Рутон -- копия Земли.
     Капитан покачал головой.
     -- Выводы делать рано,-- сказал он.
     -- На Рутоне нет лития,-- добавил Энквен.
     -- Значит, уже не копия! -- улыбнулся Икаров.
     Энквен промолчал.
     -- Запомни, Энквен: природа не копирует себя, -- заметил капитан.
     Энквен посмотрел на него.
     -- Согласен,-- сказал робот.-- Я не встречал двух одинаковых людей.
     После  ужина  Икаров надолго  склонился  над  бортжурналом. Нужно  было
привести в  порядок впечатления,  систематизировать новые  крупицы знаний  о
Рутоне. Не прибегая  к помощи Энквена, Икаров составлял таблицы, сопоставлял
кривые, корпел над глобусом Рутона.
     Энквен  готовил снаряжение  и танкетку  к завтрашней  вылазке.  Капитан
оторвался от своих занятий.
     -- Энквен! -- позвал он.
     Робот подошел к капитану.
     -- Ты  хорошо помнишь программу исследования новой планеты?  -- спросил
Икаров.
     Энквен кивнул.
     -- Повтори первый раздел!
     -- Первый раздел программы,  принятой Высшим  координационным  советом,
ставит семь основных задач,-- сказал Энквен.-- Перечислить их?
     -- Да.
     --  Первая  задача --  недра  планеты.  Вторая --  исследование морей и
океанов, если они  имеются.  Третья -- климат.  Четвертая  --  животный мир.
Пятая  --  растительность.  Шестая  --  воссоздание  геологической   истории
планеты.  Наконец,  седьмую   можно  сформулировать  так:  что  может   дать
человечеству новая планета. Второй раздел...
     -- Достаточно,-- прервал  капитан.--  Я хочу  объяснить тебе  отдельные
пункты.  Например,  седьмой.  Люди  со временем придут  на  Рутон. Мы должны
подготовить для них почву.
     -- Почву?
     -- Речь идет не только о почве Рутона,-- сказал  капитан.--  Не понимай
все буквально, Энквен. Мы должны продумать, как сделать Рутон  пригодным для
жизни  землян.  Как  смягчить  климат планеты,  где  пробивать  дороги,  где
поставить   энергетические   станции,   как   зажечь,   если    потребуется,
искусственное солнце...
     Шестипалая ладонь Энквена легла на стол.
     -- Одного этого пункта хватит на полвека, капитан,-- сказал он.
     -- Верно,-- согласился  Икаров,-- но мы не  должны  выполнять все. Наша
задача  будет  решена,  если  мы  хотя  бы  наметим  общие  пути  выполнения
программы.  Запомни:  именно  это  входит  в  задачу  первых  исследователей
планеты.
     -- А кто выполнит остальное?
     --  Те, кто прилетит  сюда  позже. В  следующий  раз на  Рутон прибудут
тысячи людей и роботов. И наши труды будут для них компасом. Понимаешь?
     Робот кивнул. Несколько минут он молчал, усваивая сказанное капитаном.
     -- С чего начнем завтра? -- спросил Энквен.
     -- Попробуем углубиться в кору планеты,-- сказал капитан.
     -- Металлы, полезные минералы...-- начал перечислять Энквен.
     --  Не  только,--  перебил Икаров.--  Астронавты, высадившиеся на новую
планету, обязаны решить задачу на  ее прочность. От того, какой  ответ дадим
мы, астронавты-первопроходцы, зависит --  быть планете цивилизованной или же
оставаться дикой. Запомни,  именно мы должны ответить на  вопрос : безопасно
людям селиться на планете или нет.
     Энквен посмотрел на Икарова.
     --  Воспитатель   не  рассказывал  мне,   как  исследуется  планета  на
прочность,-- сказал робот.
     --  Раньше для  этого пользовались искусственными  взрывами,-- произнес
Икаров.
     -- А теперь?
     --  Теперь анализируют  сейсмическую  деятельность планеты,  вулканы  и
землетрясения.
     Икаров испытывал  чувство  удовлетворения,  видя, как  робот  впитывает
новые  для  него  вещи, в  свою очередь усвоенные капитаном совсем недавно в
Звездной академии.
     На вторую  вылазку Икаров и Энквен  вышли во всеоружии. Манипулятор был
сменен  на танкетку-вездеход.  На этот раз  капитан запланировал  пробить  в
подходящем месте скважину глубиной семь-восемь километров.
     -- Посмотрим, что делается под коркой этого пирога,-- сказал Икаров.
     -- Проверим начинку,-- вставил Энквен.
     Икаров махнул рукой.
     -- До начинки еще далеко,-- сказал он.
     Танкетка,   переваливаясь,  медленно   передвигалась  по   пересеченной
местности. Путь ощупывали локаторы. Капитан и Энквен смотрели в оба, готовые
к любой неожиданности.
     Гамма-щуп  исправно  посылал  вниз,  в глубь почвы, импульсы,  исправно
змеились  кривые  на лентах  самопишущих приборов,  но графики не вызывали у
исследователей  особой  радости.  Да, на  пути  следования'танкетки  имеется
кое-что: железо, никель,  алюминий.  Однако мощность  пластов  в отличие  от
месторождения, которое они открыли,  когда  корабль вращался вокруг  Рутона,
была незначительна.
     Закладывать скважину пока не имело смысла.
     Они отъехали порядочно, пульсолет уже скрылся из виду.
     -- Так всю  планету  опояшем,-- сказал  Энквен,  который  сидел  сзади,
контролируя приборы.
     -- Пока ничего стоящего,-- бросил капитан, не оборачиваясь.
     Вслед за танкеткой ползла двойная тень.
     -- Алексей Волга говорил мне, что геология отстает от космонавтики. Это
справедливо, капитан? -- спросил Энквен.
     "Разумный  вопрос,--  подумал  капитан.-- Только  сопоставляя различные
мнения, можно прийти к истине. Хорошо, что Энквен понимает это".
     -- Алексей Волга прав, Энквен,-- произнес капитан.
     -- Геологи плохо работают? -- допытывался робот.
     --  Нет,  геологи  работают  хорошо.  Но  их  наука  слишком  трудна  и
обширна,-- ответил Икаров.-- Первый человек уже вырвался в космос, а геологи
к  тому времени успели изучить  только процентов тридцать  поверхности своей
родной планеты.
     --  А в глубину земной  коры  насколько они проникли к тому времени? --
поинтересовался Энквен.
     -- Всего на семь с половиной километров.
     -- Царапанье по поверхности,-- пробурчал Энквен очень  похоже на Ливена
Брока.
     Капитан, вглядываясь вперед, время от  времени бросал взгляды  на экран
гамма-щупа.  Неожиданно кривая, ровными волнами струящаяся  на  экране, дала
высокий пик.
     Икаров остановил машину.
     -- Литий? -- спросил Энквен.
     Икаров покачал головой.
     Вдвоем они отобрали наиболее важные  показания приборов, заложили их  в
калькулятор и вскоре получили решение.
     -- Под нами залежи полиметаллических руд,-- произнес капитан.
     -- Мощное месторождение,-- добавил Энквен.
     -- Будем пробивать здесь,-- решил Икаров.
     Они вышли из танкетки  и принялись готовить направленный взрыв, который
должен был выжечь скважину. Смонтировали высокую треногу. На  нее  поместили
трехтонный контейнер.  Энквен легко, словно перышко, вытащил его из танкетки
и установил в месте, указанном капитаном.
     --  Это   термоядерное   устройство?  --  спросил   Энквен,   закрепляя
конусовидный контейнер острым концом книзу.
     -- Да.
     -- Мощное?
     -- Если его зашвырнуть  вокруг Рутона и взорвать,  получится  маленькое
Солнце,-- сказал Икаров.
     Закончив  монтаж, они отошли  за укрытие -- массивную гранитную  скалу.
Икаров прислонился скафандром к  неровной поверхности. Энквен выглянул из-за
скалы. Включающее устройство  уже  сработало. Ослепительный,  словно солнце,
шнур протянулся из конца конуса к девственному грунту Рутона.
     Робот смотрел,  не отводя глаз.  Икаров  знал, что Энквен видит многое,
недоступное ему, человеку...
     В  месте встречи  плазменного шнура  и  грунта  вспыхнул  веерообразный
фонтанчик. Шнур, повинуясь программе, расширился. Теперь это был яркий поток
света. Неудержимый огонь стремился в глубину, прожигая себе путь.
     Икаров  хотел  спросить у Энквена,  обладающего  точным  глазомером, не
покосилась ли  тренога,  однако вовремя воздержался: отвлекать робота в этот
важный  момент не следовало. Ведь Энквен не просто смотрел, как  прожигается
скважина.
     Глаза  его  создавали фильм, который там,  на Земле, смогут просмотреть
придирчивые экзаменаторы. Да разве только они?
     По наметкам Икарова,  которые  он сделал  перед  выходом  из  танкетки,
глубина  первой  скважины  не  должна была превышать  семи с половиной тысяч
метров. Именно на такую глубину и был рассчитан заряд контейнера.
     Чем встретят их недра Рутона?
     Минут  через  сорок, когда плазменный поток был примерно  на  полпути к
намеченной глубине, Энквен почуял что-то неладное. Он сделал тревожный жест,
который не  укрылся  от  внимания капитана. Икаров  бросил  взгляд  на пульт
дистанционного  управления  установкой,  однако приборы не показывали ничего
необычного.
     -- Что случилось, Энквен? -- спросил капитан.
     -- Не могу понять...-- робот помедлил.-- Изменился состав атмосферы...
     Казалось,  что голос у  Энквена  изменился: робот  говорил отрывисто  и
резко, слова гулко отдавались в наушниках капитана.
     Протяженную  атмосферу  Рутона  они  исследовали,  еще  вращаясь вокруг
планеты. Икаров представил себе в общих чертах эволюцию атмосферы. Вероятно,
некогда в  атмосфере Рутона была  влага. Однако  с течением времени  планета
охлаждалась,  и  влага  конденсировалась,  образуя  моря и  океаны.  Сколько
миллионов лет назад это было? Планета продолжала охлаждаться, моря  и океаны
вымерзали,  Рутон  начал покрываться  ледяной  коркой. Ныне  температура  на
поверхности  Рутона чрезвычайно  низка, но стабильна. Стабильна и атмосфера,
как они установили. О каких же изменениях говорит Энквен?
     Поза робота продолжала выражать настороженность.
     --  Пахнет... Ты слышишь  запах, капитан? -- спросил он.  Икаров  пожал
плечами: как будто запах мог проникнуть сквозь фильтры герметического шлема!
     Прошло еще  несколько минут.  Плазменная установка продолжала работать.
Над узкой скважиной показался легкий дымок. Неожиданно из отверстия повалили
черные клубы.
     -- Что это? -- вырвалось у капитана.
     -- Не знаю,-- с неохотой произнес Энквен ненавистные слова.
     -- Включи прожектор,-- велел встревоженный капитан.
     В свете прожекторного  луча клубы, успевшие подняться высоко, наплывали
друг на друга, переваливались, лениво извивались, словно сытые змеи.
     -- Это дым, -- определил Энквен. -- Что-то горит в глубине.
     --  Так  мы  сожжем  всю  планету,-- пробормотал капитан.  Он  повернул
рукоятку  на  переносном пульте, который  держал перед собой. Но  плазменный
поток продолжал хлестать.
     -- Реакция перестала быть управляемой,-- определил робот.
     Кто  был  виноват  в  том, что установка вышла  из  повиновения? Земные
конструкторы,  чего-то  недоглядевшие? Огромные  перегрузки пульсолета?  Или
атмосферное давление здесь, на Рутоне?
     Сейчас не время было разбираться.
     Клубы дыма продолжали расползаться в стороны, ползти  вверх. Они скрыли
из  виду  трехногую вышку и  начали подбираться к скале, за которой укрылись
капитан и Энквен.
     --  Остановить огонь!  -- Икаров сам не заметил, как произнес эту фразу
вслух.
     Энквен обеими руками обхватил выступ скалы. Рывок -- и огромный обломок
повис  над  его головой. Бросок был точным, он  почему-то  напомнил капитану
знаменитый  волейбольный  матч  с  роботами, когда  робот  с  математической
точностью "гасил" мяч, приземляя его в заданной точке.
     Пущенный  с  пушечной скоростью,  обломок  скалы  ударил  в  контейнер,
скрытый от Икарова облаками дыма.  Но то, чего не видели человеческие глаза,
видел робот, включивший инфравизор.
     О том, что импровизированный снаряд угодил в цель, можно было судить по
миллионам солнечных брызг, вылетевших во все стороны из дымового облака.
     Поток плазмы иссяк, но дым из скважины продолжал валить. Над отверстием
в грунте быстро вспухала лохматая папаха.
     Положение становилось серьезным. Икаров  и Энквен обменялись  мнениями.
Гасить?  Но  где на  Рутоне  найдешь  природную  воду? Положим,  воду  может
заменить лед,  которого  здесь  предостаточно.  Но  где гарантия,  что  вода
погасит пламя,  а не распалит его еще больше? Что встретил и поджег на своем
пути плазменный луч?
     -- Быть может, мы подожгли  подземный склад  космических пришельцев? --
сказал Энквен.
     Икаров вздрогнул: поистине, робот читал его мысли!
     -- Сделай пробу дыма,-- распорядился капитан.
     Энквен наскоро выполнил анализ.
     -- Окисление сульфида,-- произнес робот.
     -- Окисление сульфида? -- поразился Икаров.-- Горит каменный уголь?
     -- Горит каменный уголь,-- подтвердил Энквен.
     Каменный уголь  на  Рутоне? Переворот во всех  представлениях  об  этой
планете!
     Капитан раздумывал, что предпринять.
     -- Есть земной аналог,-- внезапно услышал он в наушниках голос Энквена.
     -- Аналог чего? -- быстро спросил Икаров.
     -- Подземного  пожара  таких масштабов,-- пояснил Энквен и  выпалил: --
Южный Тянь-Шань, Фандарьинское ущелье, гора Кантаг...
     Теперь  в голосе Энквена  Икарову почудились интонации  Алексея  Волги.
Алексей  любил  непреходящей  любовью спелеологию, географию,  геологию, все
свободное время  он отдавал пещерам.  Федор знал, что с благословения Ливена
Брока  Алексей  вел с Энквеном долгие беседы, сообщая роботу не только  свои
познания, связанные с науками о Земле, но и свою любовь к этим наукам.
     -- Продолжай,-- сказал капитан.
     -- Кантаг дымится много  веков,--  произнес Энквен.-- Люди считали  его
вулканом. Потом оказалось,  что  виновата  не лава, в недрах  Кантага  горят
пласты каменного угля.
     -- До сих пор?
     -- До сих пор,--  подтвердил Энквен.--  Над Кантагом стоит облако дыма.
Такое же, как это облако,-- показал он рукой.
     -- Тот подземный пожар пытались погасить? -- спросил Икаров.
     -- Нет.
     -- И миллионы тонн каменного угля пропадают?
     --  Алексей  Волга  рассказывал  мне,   что  некоторое  время  назад  в
Фандарьинском ущелье  начали  строить комплекс,  который  будет работать  на
подземном пожаре, -- сказал Энквен. -- Продукты горения, ценные газы, пойдут
в дело.
     --  Запомни  координаты  этого места,--  произнес капитан,  указывая на
скважину, из которой  продолжал вырываться дым,--  здесь  тоже  со  временем
выстроят такой же комбинат, как в Фандарьинском ущелье. Подземный пожар даст
первым поселенцам на Рутоне тепло.
     Несколько  дней  у  Икарова   и  Энквена   ушло  на  разбор,  анализ  и
систематизацию образцов, собранных в двух предыдущих вылазках.
     Капитан понимал, что  главная его задача --  общая картина Рутона. Даже
литий, как ни важен он был для Земли, только частность в его задании.
     Между тем Энквен  -- в этом сказывался характер Ливена Брока -- тяготел
к  деталям и частностям.  Робот мог -- дай ему только возможность -- долгими
часами  возиться  с  каким-нибудь  одним  образчиком минерала,  сделать  его
всесторонний анализ, определить атомную структуру и так далее.
     По этой причине Икарову часто приходилось ограничивать действия робота,
и у  помощника  вырабатывалась новая  стратегия  поведения,  необходимая для
помощника капитана звездного корабля.
     Основываясь  на  результатах аэрофотосъемок,  капитан  разработал  план
последующих  вылазок.  Их  маршруты,  с  каждым   разом   удлиняясь,  лучами
расходились от стоянки пульсолета.
     Таинственное  плато  пока   что  оставалось  в   стороне,  несмотря  на
неоднократные напоминания Энквена.
     В  одну из  вылазок они исследовали место,  где предполагалось  наличие
лития  -- эту  впадину Икаров приметил еще во время обращения корабля вокруг
Рутона.  Хотя приборы  ничего определенного не  показали,  литий  все же был
обнаружен -- на большой глубине, надежно укрытый толщей горных пород.
     Радость капитана  передалась  Энквену. Робот даже  чуть было не  послал
радиограмму на Землю, но Икаров вовремя остановил его.
     Наконец, настала очередь плато.
     Неожиданности начались сразу же, как  только  вездеход миновал зубчатую
горную цепь, окаймляющую плато. Температура  почвы была здесь чуть ниже нуля
по Цельсию, но и этого  было много  по сравнению  с температурой в остальных
точках поверхности Рутона.
     Вездеход полз, деловито покачиваясь.
     Неожиданно   обзорный   экран  потемнел.   Капитан   бросил   взгляд  в
иллюминатор, тот тоже стал черным. Для человеческих глаз на плато воцарилась
ночь. С чем связано ухудшение видимости, пока было неясно.
     Стрелки приборов на пульте оживились. Следя за ними, Икаров перебирал в
уме данные, полученные еще на корабле, когда  они пролетали над плато раз, и
другой, и третий...  Неужели  дерзкая догадка  подтвердится? Неужели  выводы
аэромагнитной разведки...
     -- Нефть! -- одновременно крикнули Икаров и Энквен.
     Приборы  свидетельствовали:  там,  под  вездеходом,  на  глубине  два с
половиной километра, находится мощный нефтеносный  пласт.  Остановив машину,
капитан пометил на карте координаты ценной находки.
     Икаров протянул руку, чтобы включить двигатель танкетки.
     -- Погоди, капитан,-- остановил его Энквен.
     -- Мы  должны спешить.  До наступления  рутонианской ночи  нужно успеть
пересечь плато и возвратиться на корабль,-- напомнил Икаров.
     -- Капитан, тебе приходилось удить рыбу на Оби? -- спросил Энквен.
     -- Удить? Приходилось,-- ответил сбитый с толку Икаров.
     -- Разве ты уходил с реки, когда начинало клевать?
     -- Причем тут рыба?
     -- Так ведь клюет! -- заявил Энквен, показывая на индикатор нефти.
     Капитан понимал ход мыслей своего помощника. Нефть на  Рутоне! Поистине
клад для будущих поселенцев. И у Икарова руки чесались все тут же проверить,
раздобыть из  глубин  темную  маслянистую  жидкость, ощутить  ее на ладонях,
растереть  между  пальцев!  Но  он  понимал: очередь до нефти дойдет еще  не
скоро.


Глава 9


РУТОН

     (продолжение)

     Тяжело Вселенной бремя.
     Дремлет млечная река,
     Тлеет медленное время,
     Гаснут искорки-века.

     Плато,   которое   Икаров   окрестил   Теплым,   продолжало   приносить
неожиданности. На следующий день после открытия нефтеносного слоя капитан во
время вылазки  заметил на  обзорном экране  вездехода  странное  образование
круглой формы.
     Икаров  остановил машину и послал  на  разведку  Энквена.  Хорошо  было
видно, как робот, шагая  точно по  прожекторному лучу, приблизился  к кочке,
которая  привлекла внимание капитана. Робот остановился,  нагнулся и оторвал
от грунта круглый предмет, затем принялся со всех сторон рассматривать его.
     Икаров навострил уши.