зрел в его голове, но он еще не был готов принять его сам и предложить остальным.
     Андрей, при всем своем здравомыслии, пугался того выхода, который вот уже на протяжении нескольких часов стучался в его сознание.
     С этим нужно было свыкнуться, сжиться...

***

ТОЧКА ДРЕЙФА "ЕВРОПЫ". СУТКИ СПУСТЯ...

     В рубке штурмовика царил полумрак.
     Антон и Мари сидели в противоперегрузочных креслах, и их сердца гулко бились в такт томительным секундам ожидания.
     - Ты все запомнила? - едва шевельнув губами, тихо спросил Антон.
     Мари кивнула, не поворачивая головы.
     Точка невозвращения была пройдена несколько минут назад, и геометрически правильная, похожая на исполинский октаэдр масса колониального транспорта "Европа" уже заполнила собой все экраны обзора, затмив панораму бездонного космоса.
     - Борт-07, повторите последние данные для уточнения, - раздался голос.
     Столетов коснулся сенсора.
     - Борт-07, крейсер "Орион", силы космической безопасности корпорации "Дитрих фон Браун". Получил серьезные повреждения при выполнении марсианского задания. Следую в автономном режиме для ремонта, согласно пункту шестнадцать инструкции по чрезвычайным обстоятельствам.
     - Почему не вышли на связь с базовым кораблем? - сухо осведомился коммуникатор.
     - Мне неизвестны координаты точки его местонахождения для узкосфокусированной передачи данных! - намеренно раздражаясь, ответил Антон. Теперь он воочию мог убедиться в том, какой прием ожидал случайно выживших. - Или я должен был орать о себе на весь космос, пользуясь открытой радиочастотой? язвительно осведомился он. - Повторяю: я был сбит, долгое время провел без сознания, а дальняя связь у меня вообще не работает - отказали приводы антенн ориентации. Хватит меня расспрашивать, я делал все для спасения штурмовика и своей жизни! После того как меня бросили на Марсе, единственная ремонтная база, орбита которой мне доподлинно известна, расположена здесь! У меня больше нет сил... - внезапно добавил он уже более уравновешенным голосом. - Идет постоянная утечка атмосферы...
     - Мы видим, - спокойно констатировал голос в коммуникаторе. - Не нужно психовать, пилот. Шлейф газовой утечки не так уж велик. Вам придется потерпеть пару минут, пока мы устанавливаем связь с "Орионом". Это необходимо для соблюдения режима безопасности.
     - Постарайтесь сделать это побыстрее!
     - Хорошо, пилот.
     Еще несколько минут томительного ожидания.
     Нервно попискивали индикаторы приборов. Тусклый свет многочисленных экранов причудливо освещал рубку.
     - Нам нужны данные видеозаписи, - ожив, сообщил коммуникатор.
     - Принимайте. - Антон был готов к этому и заранее подготовил файловый пакет.
     Опять небольшая пауза, а затем очередной вопрос:
     - Почему нет данных по ремонту корабля и текущему состоянию систем?
     - Потому что ни хрена не работает. Вы в курсе, что на Марсе произошел взрыв двух процессорных станций?
     Последовала небольшая пауза, а затем по связи пришел очередной вопрос:
     - Вы можете передать текущее изображение из рубки?
     - Нет. Видеосистема накрылась. Работают лишь резерв систем выживания и ручное управление. Бортовой компьютер "засвечен" в момент удара проникающей радиации. Вы что, оставите меня подыхать тут из-за своей подозрительности?!
     - Нет, - успокоил его голос. - С борта "Ориона" подтвердили вашу принадлежность к экипажу крейсера. Сейчас, за неимением лучшего, мы проверим модуляции голосового ряда, и вам будет разрешена парковка в ремонтный ангар.
     - Хорошо, я жду.
     - Борт-07, голосовая идентичность подтверждена. Столетов, вам следует очень осторожно следовать световым маркерам, которыми будет обозначен коридор сближения. Войдя в ангар, не покидайте кабины, пока не будет восстановлена герметичность и в парковочный док не войдет служба безопасности. Покидать корабль будете только по команде старшего офицера, без оружия, с высоко поднятыми руками и открытым забралом гермошлема. Вам все понятно?
     - Да... - буркнул Антон, глядя, как в пространстве вспыхнули, очерчивая конусную зону сближения, десятки изумрудных лазерных маркеров.
     Основные системы штурмовика работали, он намеренно солгал оператору связи, но сейчас, чтобы не выдать истинного состояния машины, Антон перешел на ручное управление и повел штурмовик на сближение с "Европой".
     Световой конус упирался своей вершиной в открывшийся вакуум-створ, похожий на черный безгубый рот.
     Мари молчала, бледная и напряженная.
     Штурмовик медленно вплыл в широкий разрез шлюзового створа, и две массивные плиты начали смыкаться за ним. Через минуту впереди обозначилась растущая щель, за которой в резком свете дезинфицирующего ультрафиолета открылась панорама ремонтного дока.
     Антон, знакомый с планировкой палуб "Европы", посмотрел вверх и невнятно выругался.
     По периметру ремонтного ангара шел прозрачный смотровой балкон, отделенный от самого отсека толстым стеклом.
     Сейчас там расположились снайперы. Припав на одно колено подле раздвинутых сегментов узких бойниц, они полностью контролировали все пространство ангара, исключая какие-либо неожиданные действия со стороны внезапно объявившегося Столетова.
     Антон был далек от мысли, что это какая-то акция устрашения, призванная подавить его психику. Нет. Они получили приказ убить его в том случае, если хоть один жест прибывшего покажется подозрительным их командиру.
     Он покосился на Мари. Она едва заметно кивнула в ответ, и Столетов коснулся сенсора. Резервный пилот-ложемент с ноющим звуком утонул в полу, унося ее под прикрытие переборки, в техническое нутро штурмовика.
     За стенами ангара в контрольной комнате, предназначенной для технического персонала, в этот момент шел обмен мнениями между двумя офицерами и одним гражданским лицом.
     Майор Скрягин оперся обеими руками о пульт, внимательно прочитывая поступающие на монитор данные.
     - Ничего не понимаю... - Он посторонился, позволяя взглянуть на экран Толмачеву. - Сканеры не могут проникнуть сквозь обшивку. Надо было сбить его на подлете, и дело с концом! - раздраженно добавил он.
     - Погоди. - Анатолий смотрел то на тонкий металлизированный налет, пятнами покрывающий настрадавшуюся броню штурмовика, то на данные, которые демонстрировал монитор.
     - Машина инфицирована, - наконец заключил он. - Сканерам мешает работать ртутная пленка.
     На борту "Европы" заявления относительно чуждой формы металлизированной жизни уже не вызывали панических реакций. К ней привыкли, как привыкают рабочие на опасных химических производствах к постоянным манипуляциям с токсинами. Следовало соблюдать определенные меры предосторожности, и тогда все пройдет как надо.
     - Думаю, можно выпускать пилота. Машина прибыла с Марса, вне всяких сомнений. - Он обернулся к Скрягину. - Хочешь, я сам осмотрю штурмовик, чтобы у тебя было спокойнее на душе?
     - Хочу. И еще я хочу задать пару вопросов этому Столетову.
     - Да оставь ты его. "Орион" уже разворачивается, часов через шесть сюда прибудут ею командиры, и все разрешится. Зачем мучить парня?
     - Ты занимайся своим делом, - осадил его Скрягин. - За безопасность проекта отвечаю я.
     - Ладно, не кипятись. Больно ты стал нервным, Николай.
     - Станешь тут, когда за спиной каждый час по связи маячит фон Браун. Я уже во сне его вижу... - буркнул Скрягин. - Все, - он коснулся сенсора на коммуникаторе, - выпускайте пилота. Снайперам приготовиться. Группе захвата на исходные. Если все пройдет без осложнений, конвоируйте его в медицинский модуль палубы, я подойду, как только техники осмотрят штурмовик.
     - Пилот, можно открыть люк. Выходить с поднятыми руками и открытым забралом гермошлема.
     Антон вылез через аварийный люк, расположенный позади выступа ходовой рубки. Выпрямившись в полный рост, он поднял руки и огляделся. Вид нацеленных на него стволов заставил вкрадчивую дрожь проползти вдоль позвоночника. Вот сейчас кому-то из них покажется неверным или угрожающим его движение, и...
     Вся затея атаки на колониальный транспорт показалась Столетову в этот миг просто одним из разнообразных способов самоубийства. "Европа" уже не являлась той мертвой глыбой законсервированной электроники, как это было несколько месяцев назад. Нет. Неудавшийся колониальный транспорт ожил, и его наполняла весьма недвусмысленная, отлично организованная и вооруженная до зубов воля.
     Воля Майлера фон Брауна.
     С шипением открылся люк, и на простор ремонтного ангара вышли несколько офицеров в сопровождении техников. Облаченные в серебристые защитные костюмы технари направились прямиком к штурмовику, офицеры под охраной эскорта остановились поодаль от посадочной плиты.
     - Не психуй. - Один из техников приставил к борту штурмовика лестницу из легкого алюминиевого сплава. - Майор Скрягин, конечно, помурыжит тебя, но ты отвечай на его вопросы, и все утрясется. - Голос техника звучал глухо из-за одетого на голову мягкого защитного шлема с тонким полимерным забралом, предохраняющим от контакта с возможной инфекцией. - Давай спускайся, только осторожно.
     Столетов подчинился.
     Спустившись, он попытался взглянуть в лицо техника, но тот уже отвернулся, ухватившись за края освободившейся лестницы.
     Через минуту триплекс ходовой рубки с ноющим звуком откинулся вверх, и из образовавшегося проема поднялась голова исследовавшего кабину Толмачева.
     - Тут на первый взгляд все чисто. Можешь забирать его. - Голова в серебристом шлеме кивнула в сторону Столетова. - Мне потребуется некоторое время, чтобы проанализировать состояние бортовых систем.
     - Ладно. Я оставлю тебе пару человек. - Скрягин жестом выделил двоих из сопровождавшего его конвоя. - Следите за главным инженером, - распорядился он, отдавая остальным приказ о конвоировании.
     Столетова повели к выходу из ангара.
     Никакого дружеского участия. Холодные взгляды и твердые жесты. Эти ребята знали цену человеческой жизни, и выражение их лиц вытапливало из души Антона последнюю надежду на благополучный исход их безумной затеи.
     Ангар опустел. Снайперы ушли с периметра балкона вслед за конвоем, сопровождавшим Столетова, а подле инфицированной машины остались лишь пятеро техников, но только Толмачев работал внутри, а четыре его помощника осматривали машину снаружи. Чуть поодаль, соблюдая разумную дистанцию, застыли двое охранников.

***

     Жизнь Толмачева круто изменилась в связи с его внезапной командировкой на "Европу" - он был избавлен от ежедневного прессинга со стороны фон Брауна и всевозможных проблем, связанных с техническим обеспечением многочисленных проектов корпорации.
     По сути, у него сейчас осталась только одна задача - исследовать ту форму внеземной жизни, которая охотно паразитировала на марсианской технике. Инфицированными образцами были заполнены два огромных зала, причем подразделения корпорации, занимавшиеся их отловом, явно отдавали предпочтение машинам андроидного типа, которых скопилось уже более сотни. Все они были надежно закреплены сейчас в специальных захватах и окружены защитными полями, которые делили пространство залов на бесчисленное количество цилиндрических ячеек. Толмачеву эти помещения "Европы" неприятно напоминали спецучреждение для умалишенных - трудно описать зрелище, когда более сотни человекоподобных машин корчатся в своих узилищах, изрыгая при этом мольбы и проклятия на десятке основных языков Земли...
     Размышляя таким образом, он вскрыл фиксаторы и поднял легковесный защитный кожух, расположенный за пилот-ложементом. Там начинался узкий технический лаз, через который можно было проникнуть в специальный отсек, где располагались основные модули бортовой кибернетической системы.
     Отставив лист обшивки в сторону, Толмачев наклонился и... обомлел.
     В узкой горловине лаза он увидел голову и плечи андроида.
     В первый миг Анатолий потерял дар речи, а когда секундный шок прошел, то заорать он уже не смог - металлические пальцы, покрытые холодной пенорезиной, сомкнулись на его горле, безошибочно угадав расположение кадыка за складками посеребренной ткани.
     - Тихо, Толя, - произнес дройд, на всякий случай сжимая пальцы так, что глаза Толмачева полезли из орбит. - Твое появление тут снимает множество проблем, но лишь в том случае, если ты поведешь себя разумно, - добавил он.
     Из горла Анатолия наконец вырвался сипящий свист.
     - Правильно. - Андроид оперся локтем свободной руки о край технического проема и с нечеловеческой силой поднял свое тело из лаза. - Мы с тобой будем говорить очень тихо. - Он толкнул Анатолия к стене рубки и полностью вылез. Вслед за ним из прямоугольного проема показалась рука с коротким штурмовым автоматом, и из технического лаза, скользя спиной по его краю, выполз Онжилай. Отодвинувшись, он остался лежать на полу. Крохотная искра индикатора зарядов на укороченном прикладе автомата свидетельствовала о том, что оружие активировано.
     - В ангаре есть охрана? - тихо спросил андроид. Он не ослабил давления на горло Толмачева, и тот смог лишь судорожно кивнуть.
     - Сколько и где?
     Анатолий соображал на удивление быстро. Он никогда не отличался выдающейся храбростью или корпоративным патриотизмом, поэтому разжал два пальца и, хрипя, указал ими в нужном направлении.
     Онжилай отложил автомат, аккуратно и тихо, так, чтобы он не звякнул о металлический пол рубки, и достал из-за отворота истрепанного костюма автоматический "стайгер" с навернутым глушителем.
     В проеме технического люка появилась голова, а затем и плечи Диброва.
     - Видеонаблюдение за ангаром? - шепотом напомнил он андроиду.
     Тот вопросительно посмотрел на Толмачева.
     - У... мониторов... в технической... комнате... никого... нет... - просипел Анатолий, когда робот чуть ослабил давление пальцев на его кадык.
     - Ты труп, если солгал, - спокойно предупредил его Онжилай, резким движением поднимаясь с пола.
     Два приглушенных хлопка и сдавленный стон слились в один звук.
     Дибров с автоматом в руках уже соскользнул по серебрящейся обшивке штурмовика, вызвав столбняк у четверых техников.
     - Всем поднять руки! - приказал он. - К стене ангара, живо!
     В недрах штурмовика послышался ноющий звук - это поднимался резервный пилот-ложемент с пристегнутой к нему полузадохнувшейся Мари...

***

     В технической комнате, о которой упомянул Толмачев, стало тесно, когда туда ввели четверых его помощников.
     - Всем снять спецкостюмы, - приказал Онжилай. - Отказ от сотрудничества карается смертью, - предупредил он.
     Дибров, покосившись на него, подумал в этот миг: играет Онжилай на их страхе, или он и впрямь спокойно перестреляет техников в случае попытки сопротивления?
     Глаза Онжи - холодные, льдистые - подсказывали: "Да, я убью. У меня своя философия жизни, капитан Дибров. Те двое, что лежат сейчас на краю посадочной плиты, были такими же, как я".
     Андрей перевел взгляд на Мари. Она в этот миг освобождалась от стеснявшего движения скафандра. Ее взгляд был усталым и равнодушным - видно, настал предел ее выносливости и теперь события начинали скользить мимо Мари, едва осознаваемые ею.
     Отдельно от всех стоял Толмачев, которому никто не приказал раздеваться. Гоум лишь снял с его головы мягкий защитный шлем, чтобы видеть лицо собеседника. Он жестом попросил Андрея не вмешиваться и отвел главного инженера корпорации в относительно свободный угол помещения.
     Некоторое время в помещении был слышен лишь шелест снимаемых защитных костюмов, потом из того угла, где уединились Анатолий с Френком, раздалось бессвязное восклицание, заставившее Диброва и Онжилая обернуться.
     Неизвестно, какие доводы приводил своему бывшему подчиненному Лаймер, но Анатолий отшатнулся от него, уже нимало не заботясь о собственной жизни и предложенной Онжилаем схеме субординации.
     - Нет... Этого не может быть... - шептали его побелевшие губы. - Френк... Я... Я не верю тебе...
     - Посмотри на нее! - повысив голос, произнес андроид, жестом остановив Онжилая. - Посмотри и скажи, ты узнаешь ее?
     Мари в этот момент закончила расстегивать крепления, и скафандр ополз к ее ногам, словно сброшенная шкура.
     - Здравствуйте, Анатолий Владимирович, - негромко произнесла она, поворачиваясь к Толмачеву. - Он не лжет, в механическом теле действительно живет разум моего отца, Френка Лаймера. Мне тоже было нелегко признать этот факт.
     - Мари... - потрясенно произнес Анатолий, глядя на нее, как смотрят на выходца с того света. - Весь мир сошел с ума... - упавшим голосом добавил он, переводя полубезумный взгляд на Френка.
     - А ты не догадался об этом, когда на борт "Европы" доставили первую партию инфицированных дройдов? - со злой иронией в голосе спросил Онжилай. - Блин, что за люди, Дибров? - Он обернулся к Андрею. - Их тычут носом в голые факты, а они еще всплескивают руками - нет, не может быть!
     Презрительный комментарий наемника заставил Толмачева повернуть голову. За головокружительностью событий он не успел толком разглядеть всех лиц и теперь испытал еще одно потрясение.
     - Морриган?
     Онжилай криво усмехнулся.
     - Ты знаешь его, Анатолий? - живо встрепенулся Френк.
     - Встречались в кабинете фон Брауна.
     - Можно подумать, что это мое настоящее имя, - буркнул Онжилай, отворачиваясь.
     - Ладно, - подытожил Френк, возвращая себе утерянную на миг инициативу. - Анатолий, я в двух словах обрисовал тебе суть проблем. Веришь ты в изложенное мной или нет - твое дело, но ответ должен быть немедленным - ты с нами или нет?
     Толмачев бессильно опустил руки.
     - У меня есть выбор? - спустя несколько секунд спросил он.
     - Есть, - обнадежил его Онжилай. - Либо ты умираешь сейчас, либо потом. Я бы на твоем месте выбрал последнее, потому что "потом" - понятие растяжимое.
     - Что я должен буду делать?
     - Доставить нас к Скрягину, это ведь он руководил операцией в ангаре?
     - Да.
     - Упертый болван, - дал внезапную характеристику Онжилай. - Я работал с ним однажды. Мир, оказывается, тесен, и у господа бога есть конкретное имя...
     - Я не понимаю, как смогу вам помочь, - попытался уйти в глухую защиту Толмачев. - Вы убили двух охранников и...
     - Их убили не мы. Их убила внезапно вырвавшаяся в среду ангара инфекция. Я знаю Скрягина - он спец только в выламывании костей у своих оппонентов, об остальном он имеет весьма поверхностное представление. Ну а тебе, Анатолий, даже не надо будет напрягаться, чтобы изобразить испуг, - мгновенно предложил свой план действий Онжилай. - Допустим, ты обнаружил на борту штурмовика нечто очень важное, но попутно был вынужден ретироваться из ангара, - развил он свою мысль, глядя на бледного как мел Толмачева. - Двум парням не повезло - на них не было защитных костюмов. Вполне съедобная для Скрягина версия. Нам нужно овладеть центрами управления "Европы" и освободить Столетова, чтобы Скрягин и его парни не имели на руках ни единого козыря в возможной торговле с нами. Действовать надо стремительно и без идиотских всплесков руками, иначе мы очень быстро превратимся в трупы. Насколько я знаю Скрягина, он не станет мучительно размышлять над этической окраской своих действий, и в этом его неоспоримое преимущество, - завершил свой монолог Онжилай.
     - Разумно, - согласился с ним Дибров. - Нужно переодеться. Онжи, свяжи техников, а ты, - он обернулся к Толмачеву, - подумай, что может заинтересовать Скрягина настолько, чтобы он прервал допрос пилота ради встречи с тобой.
     Анатолий с усилием кивнул, серея лицом. Если бы Дибров внимательнее присмотрелся к нему, то, возможно, понял бы, что Толмачев знает нечто исключительно важное для них, но не решается или же не хочет этого сказать.
     Он не присмотрелся. Не было времени на тонкий психоанализ.
     - Переодеваемся. - Он коснулся плеча Мари, которая сидела в кресле, бессильно откинувшись на его спинку. - Соберись, - попросил Андрей, и Мари со стоном поднялась.

Глава 13

БОРТ КОЛОНИАЛЬНОГО ТРАНСПОРТА "ЕВ