лучае удивительную халатность - они до поры просто соскабливали налет, не понимая действительной важности проблемы. Проведенный по моему распоряжению экспресс-анализ тут же показал, что пленка представляет собой плотно слипшиеся частицы, каждая из которых обладала своей собственной микроструктурой. Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы, глядя на них, понять: перед нами неизвестный вид микроорганизма...
     Онжилай хмыкнул, прикуривая сигарету. Секунду поколебавшись, он протянул початую пачку сначала Диброву, потом Столетову. Андрей отрицательно качнул головой, а Антон, которого слова андроида только сбивали с толку, заставляя нервничать, взял сигарету и склонился к протянутому трепещущему огоньку.
     - Придя к такому выводу, я поднял весь материал по освоению марсианских поверхностей, параллельно осуществив поиск аналогичных структур в базах данных земных институтов, - продолжал излагать андроид, не обращая внимания на сдержанное недоверие большинства слушателей. - Поначалу я предполагал, что металлизация - это всего лишь мутация какого-либо уже известного науке микроорганизма, приспособившегося питаться таким образом, но ничего подобного - аналогов не обнаружилось, а кропотливое изучение истории освоения Марса убедило меня в том, что красная планета была мертва и оставалась таковой, пока мы сами не завезли на ее поверхность определенные культуры бактерий для нужд зарождающегося сельского хозяйства, переработки атмосферы и новообразования почв. Тогда я пошел к Майлеру фон Брауну, доложил ему общую суть проблемы и затребовал командировку на Марс. Я сам хотел разобраться в ситуации на месте.
     - И как? Разобрался? - скептически усмехнулся Онжилай, убирая зажигалку в карман.
     - Только приступил к исследованиям, - ровно ответил ему дройд. - На третий день после моего прибытия на промышленном комплексе прогремел внезапный взрыв - была пробита защита одного из силовых генераторов. Я в тот момент находился вне комплекса, но был контужен и получил сильный ожог в результате выброса агрессивных химических соединений, которые являются промежуточными компонентами процесса переработки рудоносных пород.
     - Отцу отрезали голову, - внезапно произнесла Мари, поднимая глаза. - Я видела шов на горле трупа в морге! - Она едва сдержалась, чтобы не разрыдаться, но андроид отреагировал на ее слова все тем же ровным голосом.
     - Это случилось позже, - произнес он. - Я к тому моменту уже почти не воспринимал реальность. Кроме контузии и отравления, я умудрился попасть в лесной пожар. Ориентироваться было трудно, мое зрение резко упало после поражения слизистой оболочки глаз. Я едва мог передвигаться и полз в сторону освоенных секторов. Теперь я понимаю, что напрасно покинул место катастрофы, - пару раз над моей головой пролетал вертолет спасательной службы, сотрудники которой разгребали завалы и эвакуировали тела погибших при взрыве.
     - В прессе ничего не упоминалось о каких-то бактериях, - произнес Дибров. - Чистый промышленный взрыв. Тела погибших даже протащили через земной карантин.
     - Я знаю, - ответил ему андроид. - У меня была возможность следить за новостями, ведь в готовом к заселению городе, как вы понимаете, полно разной аппаратуры.
     - Ладно, что случилось потом? - вернул его к теме Онжилай, который, слушая дройда, постоянно косился то на Диброва, то на Мари...
     - Я почти не помню события последних дней, - сознался Френк. - Тогда я еще ничего не понимал, целью моего помутившегося сознания было исключительно выживание, и когда в один из моментов просветления я увидел карантинный купол спасательной службы, то едва не лишился рассудка от радости. Я пополз к нему, но, как выяснилось, - зря. Люди в куполе были инфицированы. Все, кто работал на расчистке завалов, заболели странной болезнью - серебристая проказа поползла по их телам, они лишились рассудка, вели себя, как настоящие прокаженные Средневековья. Один из них кинулся на меня, но мы стоили друг друга - он был так же слаб, немощен и измучен, как и я сам...
     Дройд на минуту умолк. Видно, воспоминания о последних часах перед смертью волновали его до сих пор, хотя Диброву, например, было совсем непонятно, как может что-то волновать машину?
     - Я пытался уйти, и мне почти удалось это, - продолжил Лаймер. - Была ночь, и я видел за ближайшей лесопосадкой свет прожекторов. На моем теле не было никаких следов серебристой проказы, ведь я не находился на руинах комплекса после взрыва. Прокаженный, лишившийся рассудка человек полз за мной. Он то стонал от боли и душевных мук, то начинал корчиться в судорогах и изрыгать проклятия. Думаю, у него была поражена центральная нервная система. В конце концов он все же догнал меня, когда до расположенного на опушке блокпоста оставалось проползти метров триста. Я пытался кричать, но был очень слаб, мое лицо сильно пострадало в лесном пожаре, и мышцы не слушались.
     Лицо Мари исказила мука.
     - Мой отец мертв, - глухо повторила она. - На землю привезли его тело. Был проведен сравнительный анализ ДНК. В морге с пришитой головой лежал Френк Лаймер!
     - Зачем же ты тогда прилетела на Марс, Мари? - с внезапной жесткостью в голосе спросил андроид. - Если ты не желаешь верить мне, прислушайся к своей памяти. Сдается мне, что Беат тоже мертва, причем уже очень давно, верно?
     Мари задрожала.
     - Зачем ты сделал это со мной?! - выкрикнула она.
     Андроид опустил голову.
     - Да... Верно. Это сделал я. Ты можешь не верить мне, ненавидеть меня, но прошу - выслушай, и ты поймешь, что у меня не оставалось богатого выбора возможностей, а то, что я делал, происходило лишь наполовину осознанно...

***

     В тиши подвала продолжала капать вода. Четыре человека, пришедшие сюда совершенно разными путями, слушали андроида, в которого каким-то немыслимым образом оказалось заключено сознание человека, и каждый из них в эти минуты ловил себя на мысли, что начинает сопереживать тем мукам, которые испытал Френк.
     Сопереживать - значит, верить?!
     - Когда я очнулся, вокруг было темно, - после некоторой паузы продолжил Лаймер. - Я все еще бредил своими предсмертными воспоминаниями, порывался ползти, звать на помощь... - Прорезиненные губы дройда внезапно издали звук, похожий на всхлип. - Вы должны понять мое состояние, когда после нескольких порывистых движений я... вывалился из технического шкафа, причем меня до столбняка шокировал визг сервомоторов, которые приводили в движение мои собственные конечности!
     Дом был пустым и гулким.
     Френк лежал на полу.
     Боже... Что со мной случилось?! - мысль шарахнулась в опустевшем разуме, и в ответ на нее перед внутренним взором вдруг вспыхнула четкая рамка виртуального оперативного окна тестовой системы.
     Он сел, опять услышав этот скребущий по нервам визг.
     Посмотрев на свои руки, Френк едва не заорал: это были сервоприводные конечности андроида...
     Я сошел с ума... Или я умер?!
     И то и другое.
     Нужно вспомнить... Вспомнить, что со мной случилось...
     - Я вспомнил, - произнес Френк, справившись с внезапно нахлынувшими образами, вырванными из реальности того рокового дня. - Я вспомнил, но не только себя, а и старину Гоума, всю его многотрудную жизнь на таинственном Новом Селене. И это свело бы меня с ума, клянусь, но... - он опять чуть скривил губы, - система андроида не может спятить, понимаете? Два разума, две сущности в одной оболочке, навек приговоренные к ней и друг к другу... Мой труп летел на Землю, а я вдруг очнулся тут, в Нью-Даймонде, в теле механического существа с памятью двух личностей!
     То, о чем говорил Френк-Гоум, звучало невероятно, но, за исключением Столетова, который пребывал в крайнем замешательстве, остальные участники событий слушали Лаймера вполне осознанно. Ведь у Диброва, у сидящей рядом с ним Мари, да и у Онжилая, который отказался назвать свое нынешнее имя, слова Френка находили прямой отклик в душе.
     Они сами недавно переживали свое личное раздвоение и не испытывали от этого процесса никаких положительных эмоций, именно данное обстоятельство заставляло их постоянно коситься друг на друга, но и оно же дало им повод слушать андроида, не отвергая с ходу ни единого слова.
     Только Антон Столетов, который, по мнению остальных, был очень похож на Даккара, оказался лишен этого понимания и терял последние капли терпения, глядя, как трое людей, обменявшись непонятными, странно прозвучавшими именами, сидят и слушают бытовую машину!
     Из-за своей злости, раздражения и растерянности он не задался вопросом: а может ли обыкновенный бытовой агрегат излагать длинную, полную впечатляющих подробностей историю, когда стандартная модель дройда способна разве что к двум-трем десяткам дежурных фраз?
     - Прошло изрядное количество времени, прежде чем я перестал метаться словно умалишенный, - продолжал Френк. - Я ждал, что это наваждение закончится, но оно затягивалось, и до меня понемногу начало доходить, что все происходящее реально. В какой-то момент я понял, что мне придется смириться с фактом своей чудовищной реанимации и искать ответ на вопрос о причинах случившегося со мною...

***

     Слова, произносимые в ватной тишине подвала, звучали глухо, синтезированная речь человекоподобной машины казалась безликой, но излагаемые дройдом факты заставили четверых людей на время забыть о происходящем вне этих стен, даже Столетов притих, слушая Френка.
     - Первое, о чем я задумался, - откуда во мне взялись воспоминания иной личности? - продолжал Френк-Гоум. - Следующий вопрос был не менее сложным, я спросил себя: каким образом моя сущность очутилась в механической оболочке?
     Андроид посмотрел на Мари, но она отвела свой взгляд, и ему не оставалось ничего лучшего, как продолжить:
     - Смирившись с очевидным, я получил возможность действовать более разумно. У меня было достаточно знаний по техническим системам человекоподобных машин, и прежде всего я решил искать ответ на второй вопрос. Сейчас я вам покажу кое-что, не пугайтесь... - С этими словами он расстегнул куртку, которая скрывала под собой часть его механического торса, и открыл крышку защитного кожуха, расположенную на груди.
     Начинка человекоподобного робота представляла собой сложный комплекс, включающий в себя моторы сервоприводов, схемы периферийных устройств, оптико-волоконные кабели магистральных интерфейсов и, наконец, сам процессор, укрепленный на материнской базе в центре грудной полости. Независимая самостабилизирующаяся подвеска удерживала его в строго определенном положении. Растяжки этого крепления тянулись к ребрам жесткости, соединяясь с внутренней частью корпуса.
     Кроме вышеперечисленных деталей, внутренности Френка-Гоума включали в себя и иную конструкцию. Множество тончайших серебрящихся нитей пронзали полость его грудной клетки, создавая своим сплетением нечто не поддающееся мгновенному осмыслению, словно в дройде, помимо стандартного, установленного на заводе-изготовителе оборудования, вмещалась еще одна, параллельная система.
     - Вот что я увидел, исследовав самого себя, - скупо прокомментировал это зрелище Френк. - Мне потребовалось несколько дней скрупулезного труда, чтобы понять - параллельная система замкнута на два модуля биологической памяти и взаимодействует со стандартным оборудованием исключительно благодаря им. Если бы тут стояли обыкновенные блоки неорганического происхождения, все было бы совершенно иначе, потому что серебристые нити - это колонии, но не микроорганизмов, а микромашин.
     - Выходит, та ртутная плесень, что пожирала кожухи генераторов, была цистовым состоянием микро-модулей? - высказал предположение Дибров. Память Кайла мгновенно подсказала ему, куда клонит Лаймер.
     - Верно, - одобрил его вывод Френк. - Они миллионы лет ждали благоприятных условий для развития, а попав сюда, где для них нашлись все необходимые компоненты в виде металлов и электромагнитных полей высокой напряженности, они стали расти, питаясь энергией и пожирая материал кожухов для строительства своих микроструктур.
     - Их конечная цель? - скептически хмыкнув, спросил Онжилай.
     - Выживание. Как и любому продукту эволюционного развития, микромашинам присущ данный инстинкт. Они не паразиты, они симбионты. Причем вечные симбионты, потому что развились они из самых заурядных модулей, созданных когда-то на таинственном для меня Селене, с конкретной практической целью: помогать живым существам и обслуживающим их сервам справиться с задачей освоения новых планет. Микромашины инстинктивно ищут живое существо или машину, чтобы внедриться, но повторяю: в подавляющем большинстве они - не паразиты. Питаясь напряжением электромагнитных полей или существуя за счет тепловыделения живых тканей, микромашины взамен существенно расширяют возможности к выживанию. Например, память Гоума подсказала мне, что, обитая в крови населявших Новый Селен Измененных, микромашины вырабатывали кислород, восполняя его недостаток в атмосфере, а также повышали или, наоборот, понижали температуру тела, аккумулируя тепло и сглаживая губительные для живого организма термальные всплески, присущие внешней среде того мира.
     Френк склонил голову, взглянул на свое посеребренное нутро и добавил:
     - Микромашины - удивительный плод кибернетической эволюции. Исследовав данную систему, я пришел к выводу, что в моем случае, соединяясь с искусственно выращенной нейронной тканью, они попросту расширяют возможности запоминающих устройств андроида до определенных пределов.
     - Каких? - не удержавшись, спросил Дибров.
     - Не знаю, - откровенно признался Френк. - Но нет сомнений, что на этот носитель каким-то образом было проинсталлировано сознание разумного существа, - добавил он, закрывая защитный кожух на своей груди.

***

     После последних слов Лаймера вновь наступила звенящая тишина. Дибров, который был потрясен не меньше, чем другие, ощутил, как напряглись, задрожали пальцы Мари. Он посмотрел на нее. Девушка в этот миг была разительно похожа на Беат, чей образ запечатлело сознание Кайла. Она сидела, бледная, напряженная, в ее глазах душевная боль смешивалась с каким-то запредельным знанием, которое жгло ее изнутри, заставляя пятна румянца выползать на серые, землистые щеки.
     Френк тоже смотрел на нее. Он ждал от Мари реакции на рассказанное им, но девушка молчала, не поднимая глаз, и тогда он продолжил:
     - Микромашины в процессе эволюции на Новом Селене выработали свои приемы выживания. Имея единую первооснову, они в определенный момент развития резко расходятся в специализации: одни вступают в симбиоз с живыми тканями, иные - с мертвыми, с нашей точки зрения, механизмами. Третий вид, который несложно выделить, - это ветвь настоящих паразитов, куда относятся все типы так называемой "проказы". За исключением последних, все микромашины обладают одной общей чертой приспособляемости: они анализируют структуру существа, с которым симбиотируют, и стараются расширить его возможности. В случае с андроидами микромашины обнаружили биологические модули памяти. Разумные существа, обитавшие на Новом Селене, были очень похожи на нас, и микроскопические симбионты, обладающие памятью о необходимом для выживания объеме нейронных тканей, сочли два биомодуля андроида слишком маленькими и неэффективными. Тогда они внедрились в них, выращивая параллельную структуру. В этом заключен смысл симбиоза: две разные формы сотрудничают ради выживания, не нанося при этом вреда друг другу. Бесспорно, что андроид с расширенным объемом памяти может функционировать более эффективно, а значит, поселившиеся в нем микромашины получат стабильный источник энергии и смогут размножаться...
     - Схему симбиоза проходят в школе, - внезапно подал голос Антон, который не мог спокойно вынести рассуждений о каком-то там Селене и формах процветавшей на нем жизни. - Пусть мне кто-нибудь объяснит, о чем вообще идет речь?
     - Речь о том, что на Марс были занесены споры древней микромашинной жизни, - ответил ему Дибров. - Эта жизнь существовала миллионы лет назад, она зародилась на планете Селен, а потом развивалась и совершенствовалась на Новом Селене.
     Столетов скептически усмехнулся.
     - Я действительно вижу андроида, над которым поработал какой-то умник, но мое мнение - это очередной программный вирус, не больше. Кто-то гадит корпорации "Фон Браун", а мы просто сидим в замурованном подвале, над нами сейчас радиоактивная пустошь и кое у кого едет крыша! - Антон еще не решался высказать вслух свое знание о десятках подобных инфицированных машин, которые обретались тут, но теперь под его сомнениями появилась иная почва: рассказ Лаймера обескуражил Столетова. Антон испытывал в этот миг жестокие сомнения, он вдруг подумал о степени своей прошлой информированности и об оправданности акций, которые осуществляли десантные группы "Ориона", в том случае, конечно, если в словах человекоподобной машины скрывался хоть грамм истины...
     В конце концов его раздраженная нерешительность вылилась на Диброва и мифическую планету:
     - Может, ты, капитан, расскажешь мне, что это за Селен и каким образом можно на него посмотреть?! - пытаясь отрешиться от гложущих его подозрений, неприязненно и резко спросил он.
     Дибров не сразу понял, что последняя фраза Антона обращена к нему.
     Действительно, мог ли он что-то прояснить в возникшей ситуации? Андрей посмотрел на Френка, потом на Онжилая, но оба молчали, ожидая его реакции на вопрос. Тогда он осторожно разжал пальцы, отпуская ладонь Мари, затем выпрямил затекшие ноги и жестом попросил у Антона передать ему ноутбук, который прошел вместе с ним сквозь последний этап злоключений.
     Если я верю Лаймеру и хочу отыскать подтверждение его слов, значит ли это, что капитан Дибров окончательно свихнулся? - откидывая активную панель, подумал Андрей. Может быть, Столетов остался единственным из нас, кто верно оценивает ситуацию и дает ей адекватные характеристики?
     А как тогда быть со сравнительным анализом двух снимков? Ради чего был совершен твой побег с "Януса"? Не за ответом ли ты шел сюда, Дибров?
     Ситуация уже не укладывалась в рамки сумасшествия. Она давно перешагнула их, и Андрей отчетливо понимал - домыслы тут неуместны. Нужно либо найти опору из реальных, доказанных наукой фактов, либо признать все бредом, как это предлагал Антон.
     Просто продемонстрировать две картинки?..
     Нет. Этою мало. Должны быть свидетельства того, что Селен существовал. И искать их следует среди известных современной науке аномальных явлений, которые считаются таковыми из-за отсутствия логической системы, связывающей их в целостную теорию.
     Луна... Луна - это Новый Селен. Следовало отталкиваться от данного факта, обладание которым толкнуло его на побег с "Януса" и несанкционированную посадку на Марс в поисках Мари-Беат.
     Диброву показалось, что он ухватил суть проблемы, и его мысль заработала в стремительном темпе. Касанием нескольких сенсоров Андрей вызвал на экран компьютерную схему Солнечной системы, на фоне которой появились таблицы со сравнительным химическим анализом планет и их спутников.
     Он чувствовал - ответ где-то близко и намеренно затягивал ситуацию, нарочито медленно закрепляя в фиксаторах активную панель монитора, в то время как глаза лихорадочно скользили по строкам сжатых унифицированных данных.
     Дибров был логиком. Ему требовался лишь толчок, стартовая мысль, чтобы развить ее, найти аналогию или противоречие. В данном случае он интуитивно искал факт, подтверждающий, что Луна - не родственница Земли, и искомое обнаружилось... так быстро и очевидно, что он вздрогнул. Оказывается, это знание было получено уже давно, вот только объяснить его не мог никто.
     До сих пор...
     - Думаю, что смогу дать ответ на некоторые вопросы, - произнес он, отмечая световым маркером нужные строки таблиц. - Все планеты Солнечной системы образовывались из одного газопылевого облака, в центре которого зарождалась звезда, - пояснил он, указав на схему. - Солнце уже тогда являлось центром тяготения и уплотнения газопылевой туманности. Сгустки м