ехали вперед, осталось-то всего...
     Рокотов, слушая его, начал злиться. Этот человек оказался настолько далек от войны и так закоснел в своих жизненных убеждениях, что его мог убедить только свой личный, болезненный, а может, даже смертельный опыт. Игорь не осуждал его - сам был таким меньше года назад... Тоже не верил, сомневался, надеялся...
     Он не хотел, да и не чувствовал за собой права отступать от интуитивных, неписаных законов, которые выжгла в нем война... Игорь даже не предчувствовал - он знал, что в этих руинах кроется засада. Но убеждать Лозина, вступать с ним в спор не имело смысла.
     - Знаешь что, Вадим Петрович? - хмуро произнес он, облокотившись сцепленными в замок руками о руль "Волмара". - Ты подожди здесь в машине, а я прогуляюсь, ладно? Не больше пяти минут... - хмуро добавил он, отвечая на встревоженный, полный смятения взгляд. - Посиди тихо, а если заслышишь пальбу... - Игорь на секунду замялся, внезапно осознав, что отвык от такого общения, от подобных слов... - Просто попытайся выжить, - добавил он, отстегивая ремень безопасности.
     Вадим Петрович только угрюмо кивнул. Он не мог остановить Игоря, даже если бы захотел.

***

     К полудню три шагающие машины преодолели трехсоткилометровую отметку. По плану в этой точке маршрута они должны были повернуть в сторону ущелья.
     Ольга и Андрей почти не разговаривали. Во-первых, нужно было соблюдать радиотишину, а во-вторых, у каждого нашлось, о чем подумать во время долгого, напряженного марша.
     Спустя сорок минут после поворота, когда они все еще двигались под пологом хвойного леса, над их головами несколько раз прокатился оглушительный рев - это в безоблачном кассианском небе рыскали звенья атмосферных истребителей.
     Следящие системы "Беркута" проводили их пристальным радарным взглядом.
     Сознание Ольги вдруг обострилось, потянулось вперед и вверх, словно "Беркут", который, несомненно, обладал собственной волей, внезапно решил что-то показать ей, приподнять ауру таинственности в их взаимоотношениях, дать ей наглядный урок новых возможностей...
     На хронометре было три часа пополудни.
     Ольга совершенно неожиданно почувствовала, как ее разум против воли опять тонет, проваливается в некую информационную бездну. Она не успела ни вскрикнуть, не испугаться - просто утонула... Ушла на дно виртуального водоворота, как камень, сорвавшийся в омут с крутого, обрывистого берега.
     Можете представить себе взгляд машины, для тепловых сканеров которой не существует стен, стволов деревьев, плотного полога крон? Как описать сознание, сосредоточившееся на острие радарного луча, которому обозримо все пространство в пределах видимого горизонта? Что будет, если проецировать это не на контрольный монитор в виде безликих, мерцающих точек, а в мозг человека, расшифровывая образы в адекватный нашему восприятию видеоряд?
     Тело Ольги невольно дернулось в кресле - она инстинктивно отшатнулась, когда увидела шесть медленно пробирающихся меж руин "Фалангеров"... Ее взгляд метнулся, смазав километры в смутную линию летящих контуров, и остановился...
     Предметы вновь обрели резкость. Она увидела машину - это был "Волмар" Вадима Петровича, за рулем которого сидел совершенно незнакомый человек
     Рокотов... - подсказало чье-то сознание.
     Картинка опять стала зыбкой, начала размазываться. Теперь, несмотря на ощущение тошнотворного полета над местностью, Ольга вполне отдавала себе отчет, что продолжает сидеть в нейросенсор-ном кресле "Беркута", который в данный момент перефокусировал свои сканеры...
     ...Она увидела склоны ущелья, распахнутый вход в АХУМ, в глубинах которого что-то таинственно поблескивало, Андрейку Лозина, который с детской беспечностью ковырял песок у открытых ворот, и мать, что стояла, облокотись о мшистый валун, и напряженно, до рези в глазах вглядывалась в туманящуюся фиолетовой дымкой даль кассианских равнин.
     Последним штрихом к данной мозаике образов оказалась панорама усеянного колючими, холодными точками звезд неба, в котором присутствовала черная, скупо обозначенная навигационными огнями тень боевого крейсера.
     Видение укрупнялось, наплывало, пока не стали различимы открытые створы стартовых электромагнитных катапульт, в шахтах которых притаились острые носы изготовившихся к выбросу истребителей...
     Они ждали... Ждали сигнала.
     ...Сознание Ольги прояснилось.
     Так человек, всплывающий из свинцово-черной глубины омута, постепенно начинает воспринимать светлеющую вокруг воду и страстными, судорожными движениями из последних сил толкает себя к вожделенной поверхности за глотком воздуха...
     Она вздрогнула, открыла глаза.
     Монотонная поступь "Беркута" слегка раскачивала рубку. "Хоплит" Андрея Рощина двигался по левому борту. Третья машина, привязанная к ее автопилоту каналами телеметрии, чуть поотстала, скрываясь за деревьями.
     - Андрей... - Ольга машинально облизала пересохшие губы.
     - Да? Что случилось? - тут же отозвался Рощин.
     Виртуальные образы, виденные ею несколько секунд назад, вдруг сложились в сознании Ольги в четкую, неоспоримую картинку общего понимания событий.
     Она пришла к тем же выводам, что и "Беркут" со Степом...
     - Впереди засада... Андрей, мы все это время были под наблюдением. О нас знают, нас ведут, как баранов на убой. АХУМ раскрыт, и его не атакуют лишь потому, что хотят дождаться, пока все птички слетятся в клетку...
     - Постой... С чего это вдруг? Откуда ты взяла...
     - Андрей, мне показал "Беркут"... Я сижу в нейросенсорном кресле, забыл? Мой мозг напрямую связан с его сканерами. Там шесть "Фалангеров". А на орбите уже готовы звенья тяжелых штурмовых машин. "Волмар" Вадима Петровича почему-то опередил график, и сейчас они с Игорем Рокотовым всего в получасе езды от АХУМа... - Голос Ольги дрогнул. Она представила мать, которая кинется навстречу Вадиму Петровичу под уничтожающий огонь притаившихся в руинах зданий вражеских машин...
     - Андрей... Мы должны опередить их!.. - вскрикнула она, не совсем отдавая себе отчета в том, как ее эмоции воспринимает Рощин, который, естественно, не видел тех образов, что рождало ее сознание.
     - Оля, не психуй... - попытался он успокоить ее, но все оказалось намного серьезнее, чем мог предположить Андрей.
     Ольга уже вкусила свой страх перед неизбежностью. Она чувствовала - еще немного, и уже никто не сможет предотвратить грядущих событий. Господи, как мы могли... как наивно все планировали... Они ведь не глупцы - это армия, которая прилетела сюда воевать... Сидят, ждут нас, потирают руки, знают - все предрешено...
     - Андрей, ты должен мне поверить! - в отчаянии вскрикнула она. - Я не лгу! С моей психикой все в порядке, клянусь! Если мы сейчас пойдем напрямик, то успеем, успеем!
     Что успеем? - захотелось спросить Рощину. - Успеем умереть?

Глава 19

Руины старого горнодобывающего поселка. Три часа тридцать минут пополудни

     Игорь увидел их с крыши первого же здания, куда вскарабкался по выветренной, осыпавшейся стене, кирпич которой крошился под руками, постоянно грозя обвалиться.
     Рокотов лег на теплую, заросшую травой и чахлыми кустами плоскую крышу древней постройки.
     Враги находились всего в тридцати-сорока метрах от него... Странная дрожь охватила Игоря при виде этих машин.
     На покатых бронированных спинах "Фалангеров" четко прорисовывались люки, около которых топорщились вилки антенн.
     Это были серьезные машины. Взгляд Рокотова с безошибочной точностью угадывал расположенные под кожухами брони узлы и агрегаты шагающих роботов. Независимые подвески автоматических пушек, снабженные системами точной наводки, выглядели впечатляюще даже для него. В то же время отсутствие лазеров и иного энергетического оружия давало, по беглой оценке, серьезное преимущество его "Беркуту", который не был ограничен боезапасом.
     Уплощенные спины роботов, камуфлированные серо-зелеными разводами, казались едва различимы на фоне руин. Снедаемый страшным, болезненным любопытством, Игорь ужом прополз по крыше, соскользнул с нее на гребень другой, разрушенной временем стены, затаив дыхание ползком двинулся по нему, вздрагивая и холодея каждый раз, как только из-под руки или ноги выворачивался камушек или кусочек бетонной крошки...
     Наконец он переполз на провалившуюся крышу соседнего здания. Лежа на животе, он нашарил руками край пролома, подтянулся и выглянул вниз.
     Спина пятнадцатиметровой машины оказалась как раз под ним. Робот затаился, согнув ступоходы, и его высота в данный момент не превышала десяти метров. Неширокий скат лобовой брони, из которой выпирали два горба ракетных установок, оканчивался толстым бронестеклом рубки, которую сверху защищал внушительный козырек из керамлитового сплава. На покатой камуфлированной спине робота, сразу за выступами ракетных установок, четко виднелись два люка. Непонятно для чего они были предназначены - обслуживались через них пусковые стволы или они служили для экипажа? У "Беркута", например, люк пилота располагался в днище, между ступоходов.
     Сомнения Игоря разрешились совершенно неожиданно.
     Робот под ним внезапно заворочался; резко взвизгнул его торсовый привод, и машина немного повернула свой уплощенный корпус, словно решила посмотреть в другую сторону. При этом ступоходы и сама платформа опорно-двигательного механизма, к которой они крепились посредством огромных шарниров, остались неподвижны.
     Игорь смотрел как завороженный, не смея шевельнуться. Внезапно раздался еще один заунывный звук, сопровождаемый характерным шипением. Рокотов не поверил своим глазам - из корпуса машины вдруг начали выдвигаться четыре ступенчатых гидравлических упора, похожие на те, что выпускает экскаватор при рытье глубоких котлованов, только гораздо длиннее и массивней...
     Вот они коснулись земли, наискось вдавились в нее, застыли... Торс робота, а вместе с ним и ракетные комплексы залпового огня приподнялись на нужный угол, и внизу, под огрызком старого бетонного перекрытия, на краю которого лежал Игорь, вдруг раздался оглушительный, рыкающий вой, клубами взметнулись земля и пыль, словно шрапнель, по стенам руин ударил сметенный порывом ураганного выхлопа щебень...
     Залп был ошеломляющим. Двадцать ракет класса "земля-земля" ушли в небо, чтобы прочертить длинную дугу и упасть на цель в нескольких километрах отсюда...
     Пыль внизу медленно оседала. Сквозь ее клубы смутно проступила спина машины. Два люка, которыми интересовался Игорь, внезапно открылись, расколовшись на клиновидные сегменты, и из чрева робота с визгом поднялись сложные устройства перезарядки, в захватах которых покоились оперенные стабилизаторами ракеты.
     Задние крышки пусковых установок открылись, откинувшись вверх, нудно взвизгнули подающие приводы, и ракеты вошли в горячие после пуска стволы.
     Пустые решетки лотков опустились назад, внутрь робота, крышки пусковых установок начали медленно опускаться...
     Сейчас... - резанула сознание Игоря отчаянная мысль.
     Он привстал, сгруппировался и прыгнул прямо на горячую после залпа спину шагающей машины.
     Его прыжок даже не покачнул огромного робота, опирающегося помимо согнутых в сочленении ног на четыре дополнительных упора.
     Игорь приземлился на четвереньки. Метнув взгляд по сторонам, он резко выпростал руку, в которой был зажат кусок прихваченного с крыши бетонного обломка с торчащими из него огрызками ржавой арматуры, и сунул этот импровизированный стопор под опускающуюся крышку правой пусковой установки.
     Как он и ожидал, раздался скрежет, сопровождаемый надрывным воем привода, попытавшегося сдуру додавить крышку на место, а потом все стихло - обе заслонки так и остались в наполовину запертом положении.
     Рокотов вытащил нож и присел, спрятавшись за выступ ракетной установки.
     Справа и слева в руинах что-то полыхнуло; клубами взметнулась пыль, с воем рванули ракеты.
     В кого же они сандалят, сукины дети?
     Данный вопрос так и остался без ответа: вдалеке, у дороги, внезапно заработали автоматические пушки, а тут, среди руин, раздался звон откинувшегося люка и чья-то брань.
     Игорь вдохнул...
     За козырек, что прикрывал собой бронестекло рубки, уцепилась чья-то рука в отключенной сенсорной перчатке, от которой во все стороны топорщились короткие проводки с компьютерными разъемами на концах.
     - Тварь... - прохрипел пилот, натужно вскарабкавшись на козырек. - Да не знаю!.. - огрызнулся он в укрепленный у подбородка коммуникатор. - Наверное, что-то попало под заслонку... - Он выпрямился, заглянул за выступ ракетной установки, где как раз и предполагалась неполадка...
     Холодное лезвие ножа коснулось его горла.
     Водитель робота издал нечленораздельный звук, смертельно побледнел, попытался дернуться, но Игорь уже крепко держал его второй рукой за шиворот униформы.
     - Не рыпайся... - прошипел он. Тот еще раз вздрогнул всем телом.
     - Вытащи, только очень медленно... - Игорь глазами указал на кобуру, из которой торчала рукоять автоматического пистолета. - Хорошо... Брось... Отлично... - Он прижал ногой оружие, которое брякнуло о броню. - Теперь это... - Взгляд Рокотова красноречиво указал на бетонный обломок под кожухом. - Брось его вниз... Молодец... Там лестница?
     Пилот машины кивнул. Его взгляд был испуганным.
     Игорь вдруг резко толкнул его, одновременно отпустив ворот.
     Взмахнув руками, человек кувыркнулся в воздухе и полетел вниз, протяжно вскрикнув.
     Рокотов подхватил пистолет и метнулся к козырьку.
     Вокруг к этому моменту уже творился настоящий содом, но Игорю было некогда ориентироваться в обстановке - все равно бы ничего не понял, а важным сейчас казалось только одно: робот.
     От края козырька почти до самой земли действительно свисала полужесткая лестница. Заметив идущий поперек ступенек тросик, Игорь понял, что за ненадобностью она автоматически убирается под козырек.
     Спустившись мимо узкого, затянутого бронестеклом триплекса кабины, он увидел распахнутый в днище люк и скобу. Видно, пилотам этих машин пришлось изрядно тренироваться в акробатике. Однако распластавшемуся внизу человеку это искусство не помогло - упав с десятиметровой высоты, он не шевелился.
     Через минуту Игорь уже влез внутрь рубки. Люк за ним поднялся, отсекая все посторонние звуки.
     Пустое кресло пилота тянуло, манило к себе, как наркотик...

***

     Оставшись один, Вадим Петрович минуту сидел неподвижно, лишь его пальцы нервно барабанили по облицовке приборной панели.
     Что он в самом деле воображает себе, этот Игорь?
     Логика размышлений Лозина была проста зачем их не трогали раньше? Почему не остановили, пропустили так далеко?
     Нет тут никакой засады... - раздраженно думал он. - У Игоря самая обыкновенная паранойя... мания преследования, привезенная еще с Дабога...
     Посидев еще немного, он начал уже всерьез беспокоиться и злиться. Потом, устав ждать, перебрался за руль работающей на холостых оборотах машины, помедлил еще минуту или две, а затем тронул "Волмар" с места.
     Сейчас я ему докажу, что тут никого нет...
     Вадим Петрович нарочито медленно проехал вдоль руин какого-то несообразно длинного, приземистого здания, которое напоминало собой огромный пустующий цех, и уже вырулил было на прямой отрезок ведущей за пределы поселка дороги, как вдруг сбоку от него, в руинах зданий, засверкали ослепительные, режущие глаз вспышки и небеса внезапно раскололись протяжным воем уходящих ввысь ракет.
     Лозина словно ударило током. Он машинально нажал на газ, заставив "Волмара" с пробуксовкой рвануть вперед... навстречу огромной, устрашающей машине, которая, ломая стену, выходила прямо на дорогу, ведя огонь из двух автоматических пушек.

***

     Несколькими минутами раньше, еще до первого ракетного залпа, в эфире состоялся один краткий диалог:
     - Сэр, они идут. "Беркут" и сопровождающие его машины резко изменили направление. Они повернули прямо на нас... Нам начинать?
     - Да... - пришел немедленный ответ. - "Фалангер" и "Хоплит" не щадить, бить на поражение. Но упаси тебя аллах серьезно повредить машину с Дабога, - мрачно предупредил Надыров. - Бить только по ступоходам, понял? - Так точно, сэр!..

***

     Ольга напряженно считала километры.
     Ее душа уже вся изнылась от дурных предчувствий. В данный момент ей казалось, что нет ничего хуже этой тягучей неопределенности...
     "Хоплит" Рощина и третья, беспилотная машина, шли вровень, удерживая линию. Как только они решили повернуть, Андрей взял на себя управление "Фалангером". Ольга не стала спорить - она имела лишь смутное представление о том, как следует действовать в бою, и понимала, что это обстоятельство больше всего тревожит Рощина, но он молчал, и она была благодарна ему за это.
     На самом деле причина такого молчания заключалась в ином - Андрей знал: Надырову обязательно нужен "Беркут", а значит, его не станут сильно калечить, в лучшем случае сделают так, как поступил Сейч, - будут бить в нижние части, по опорно-двигательной системе, пока не повалят на землю...
     В предстоящем бою Рощин мог рассчитывать только на себя...
     Он не мог надеяться на Ольгу - пилот боевой машины из нее, мягко говоря, никакой. Лучшее, что она сможет сделать, управляя смертоносным "Беркутом", - это путаться в прицелах, создавать движение, отвлекать... и выжить.
     А на что надеешься ты? - мысленно спросил сам себя Рощин, напряженно поглядывая на показания сканеров "Хоплита". - На чудо? Это против шести-то "Фалангеров"?!.
     Он бы иронично рассмеялся, если бы в этот момент на душе не было так тошно. Чего он в конце концов добился своим геройством? На что рассчитывал? На победу? Воодушевленный девчонкой и несколькими пожилыми офицерами?
     Нет, он определенно не отдавал себе отчета в собственных поступках.
     Хотя разве мог я сделать что-то иначе? - мысленно спрашивал себя Рощин, и хотя знал ответ, но все равно ругал себя, - может, хотел разозлиться перед последним боем?

***

     Земля, скалы, руины - все дрогнуло, когда первые ракеты разорвались в трех километрах севернее городка.
     В первый миг, услышав нарастающий вой, Ольга едва не зажмурилась от захлестнувшего ее страха, - казалось, ракеты летят прямо в нее, вой выматывал душу, заставлял сердце то сжиматься, то учащенно биться, пока первый султан чудовищного по своей мощи взрыва не взметнул землю в полукилометре от "Беркута".
     На экранах наблюдения она отчетливо видела машину Рощина и следовавший на некоторой дистанции беспилотный "Фалангер".
     Этих мгновений она не забудет никогда.
     Земля разверзлась. Взрывы заплясали по ней в бешеном, жутко-красивом, зловещем танце. Ладони Ольги, сжимавшие джойстики управления, мгновенно покрылись липким ледяным потом.
     Она не понимала, что оцепенела, подавшись к экрану, а "Беркут" идет сам по себе... Взгляд Ольги словно приморозило к внешним мониторам, - она хотела бы зажмуриться, да не могла, подпав под страшный, болезненный шок свидания с пляшущей вокруг смертью...
     "Хоплит" Рощина огромными скачками несся вперед, пытаясь вырваться из зоны обстрела, - летел сквозь пламя и дым, петляя между султанами выбрасываемой в небо земли.
     Вторая машина, связанная автопилотом, неуклюже пыталась воспроизвести бег легкого "Хоплита", но пятьдесят тонн массы "Фалангера" делали эту попытку нереальной.
     В какой-то миг Ольга увидела стремительный, падающий с небес росчерк, и на броне "Фалангера" расцвела ослепительная, режущая глаз вспышка.
     Это было прямое попадание. Огромная машина пошатнулась, словно смертельно раненный человек, в грудь которого попала роковая пуля... вверх взметнулись куски брони; беспомощно вращаясь в воздухе, в сторону отлетело оторванное вместе с подвеской автоматическое орудие, и робот, из электронно-механического чрева которого внезапно повалил жирный, густой дым, начал медленно валиться на бок...
     Андрей... Где он?!.
     Ольга пришла в себя, очнувшись наконец от жуткого, ненормального оцепе