матически определил Степ их калибр.
     В его голове что-то щелкало, переключаясь, будто там крутились невидимые шестеренки. На самом деле, конечно, это было не так. За покрытым пеноплотью черепом дройда бешено работали микропереключатели, настраивая позитронный мозг робота на действия, адекватные ситуации.
     В первый момент внутреннее состояние андроида можно было охарактеризовать человеческим термином "замешательство".
     Машина, которой управлял человек, не поддавалась идентификации. Ее просто не было в базах данных.
     Вывод был прост: этот человек с другой планеты.
     Пока Сейм несколько секунд разглядывал дройда, пытаясь решить, подойдет ли человекоподобная машина для его целей, сканеры Степа переключились на режим дальнего обнаружения.
     Человек в шагающей машине явился не один.
     В полукилометре от усадьбы под сенью леса, недалеко от входа в АХУМ, притаилось еще пять механических чудовищ.
     Решение пришло мгновенно.
     Степан служил уже десятому поколению Полвиных.
     Если в памяти людей уже истерлись те дни, когда этот материк представлял собой мертвую пустыню, то ПЗУ2 андроида по-прежнему хранило информацию о том периоде развития колонии.
     Степ твердо помнил, что история освоения Кассии была намного более катастрофична, чем это принято считать сегодня. На начальном этапе освоения люди, прилетевшие на колониальном транспорте и разделившиеся по расовым признакам, не только жили обособленно друг от друга, но и враждовали.
     В те времена покладистый и добродушный Степан являлся машиной совершенно иного толка.
     Беда заключалась в том, что на Кассии уже давно не велось войн. Времена разногласий и расовой ненависти канули в Лету. Не было никакого смысла держать домашнего дройда на подпитке боевыми программами. В этом случае машина могла сослужить дурную службу, как носимый в кармане, снятый с предохранителя пистолет. Поэтому лет сто назад Степана "разоружили", механически отключив боевой сопроцессор под его черепной коробкой. Теперь он являлся добропорядочным домашним слугой, - все его программы оказались построены таким образом, что первой заповедью дройда стала невозможность причинения вреда человеческому существу, кем бы тот ни оказался.
     Сейчас Степ действительно пребывал в замешательстве.
     В логике его поступков возникло серьезное противоречие. С одной стороны, он понимал: люди, управляющие шагающими боевыми машинами, явились не с добром. Они вломились на территорию частного владения, разрушили собственность его хозяев и, возможно, хотят причинить им вред.
     "Ольга скоро вернется", - эта мысль билась в электронных цепях верного Степа. Он отлично видел, как ушла девушка, но у него не было причин ее задерживать. Он лишь проследил, в каком направлении та углубилась в лес, и продолжал спокойно заниматься порученной работой, пока не явились эти...
     "Я не могу его убить, - вердикт управляющих программ был однозначен. - Я могу лишь бежать, чтобы предупредить молодую хозяйку об опасности".
     Сервоприводная машина, в чреве которой притаился человек, шевельнулась.
     Степ обладал инфракрасным видением, и потому от его взгляда не укрылось то, как внутри шагающего исполина заработал механизм перезарядки, подавая боекомплект к двум автоматическим восьмидесятимиллиметровым пушкам, стволы которых с механической целеустремленностью следили за каждым его движением.
     Слуховые сенсоры дройда уловили даже тихий шепот электромагнитных затворов, заглотивших первый заряд.
     В следующий миг он принял решение, - это произошло практически одновременно с тем, как палец лейтенанта Сейма плавно утопил кнопку автоматического огня, расположенную на пористой поверхности управляющего джойстика.
     Все только начиналось...
     Когда-то, неизмеримо давно, первобытный человек поднял суковатую дубину, которой послужил прикорневой обломок ствола поваленного бурей дерева. Это был своего рода взрыв, революция, ступенька вверх по лестнице прогресса, один из демаршей которой позже приведет его потомков к зыбкой границе, что пролегла по краю пропасти.
     Все когда-то случается впервые. Исторические вехи порой неразличимы на фоне катастрофических событий "всеобщей истории" - о них вспоминают много позже, ищут, находят, начинают анализировать...
     Сейч стрелял на полигонах Марса. Он упражнялся на безвоздушных спутниках красной планеты, отлично владел машиной на симуляторах, но само понятие "шагающий робот", призванное после разгрома на Дабоге заменить собой морально устаревший планетарный танк, только входило в историю.
     Здесь должен был состояться первый бой. Здесь предполагалось провести первые БОЕВЫЕ ИСПЫТАНИЯ сконструированных на Земле машин возмездия.
     На Дабоге десантно-штурмовые группы Земного альянса неизбежно проигрывали, сталкиваясь всего с несколькими машинами подобного рода. Откуда они появились у колонистов, кто изобрел их, оставалось загадкой - отступающие раз за разом силы не сумели ни уничтожить, ни захватить ни одного из механических монстров. Ничего не дали и последующие попытки штурмов. Из бесплодных атак Дабога удалось извлечь только ПРИНЦИП шагающей машины... но этого как раз оказалось вполне достаточно.
     Военно-промышленному комплексу Солнечной системы потребовалось всего полгода, чтобы спроектировать и изготовить рабочие прототипы боевых машин нового поколения.
     Теперь им предстояло главное - проявить себя.
     Кассия, случайно выпавшая на пути крейсера "Тень Земли" планетка, была сейчас призвана стать первым боевым полигоном, а затем, вероятно, - опорной базой для рывка к следующей развитой колонии - планете Элио...
     ...Сейч заметил, что его рука дрожит. Ладонь вспотела, когда большой палец правой руки начал давить на послушную выпуклость кнопки...
     Правое орудие заработало чуть раньше, чем левое, и корпус боевой машины повело отдачей. Гулко взвыли гироскопы, стабилизируя пятьдесят тонн электроники и брони, "Фалангер" чуть покачнулся, удерживая равновесие, а внутри уже звякали, отскакивая в лоток, отстрелянные обоймы, а им на смену боевой эскалатор подавал новый боекомплект.
     На пульте перед лейтенантом вспыхнул и погас сигнал перезарядки орудий.
     Все описанное заняло около десяти секунд.
     Хищный приплюснутый контур "Фалангера" по-прежнему возвышался над раздавленной машиной и вмятыми в землю обломками штакетника от сломанного забора. Двадцать снарядов, нацеленных в андроида, разворотили землю цепочкой конических воронок, навылет прошили входную дверь дома, подожгли что-то внутри, но главная цель залпа ускользнула.
     Человекоподобный контур, обозначенный на целевом мониторе ярким термальным всплеском, скользил за хозяйственными постройками, огибая их с противоположной стороны. Дройд удалялся в сторону леса, сторонясь позиции затаившихся там машин. Он явно видел их и пытался сбежать.
     Такое поведение человекоподобного робота никак не вписывалось в планы лейтенанта Сейча.
     Грязно выругавшись, он заставил "Фалангера" сделать шаг в сторону, открывая сектор обстрела, который до этого блокировал угол здания, и снаряды с воем понеслись вслед улепетывающему дройду.
     Среди деревьев, на опушке леса, взметнулись дымные оранжево-черные султаны разрывов; фигура Степа на мгновение высветилась сполохом огня, но он продолжал бежать, словно насмехаясь над наводящим компьютером шагающего исполина.
     На самом деле Степ прилагал чудовищные усилия, чтобы избежать точно нацеленного залпа. Его приводы протестующе стонали, когда вокруг заплясала огненная карусель, и ударная волна побежала меж стволов деревьев, швыряя человекообразную фигуру из стороны в сторону. Один из снарядов разорвался всего в метре от него, и Степа окатило дождем осколков. Привод правой ноги вдруг угрожающе завизжал, и робот едва не рухнул навзничь. Мир вокруг вспыхнул бриллиантовыми точками искр - это осколок выбил объектив левой видеокамеры, оставив на "лице" дройда глубокий, безобразный шрам. Потеряв равновесие, падая, Степ успел ощутить, как бесполезно сокращается привод локтевого сочленения. Левую руку отрубило чуть ниже локтя, из рваной раны торчали искрящие провода, и толчками, будто кровь из перерубленных артерий, вытекала пахучая гидравлическая жидкость.
     Предупредить ее... - билась в пораженном баллистическим шоком позитронном мозгу андроида единственная мысль. - Она ведь сейчас вернется...
     Последнее, что он смог осознать, - были многочисленные пульсирующие надписи на внутреннем дисплее повреждений, одна из которых угрожающе росла, затмевая собой все...
     "ПРОГРАММНЫЙ СБОЙ... ПОВРЕЖДЕНИЕ ПРОЦЕССОРА... ПОПЫТКА ПЕРЕЗАГРУЗКИ СИСТЕМЫ..."
     ...Тепловой контур дройда начал медленно бледнеть, будто тот таял, растворяясь в огне разбушевавшегося на опушке пожара.
     "ЦЕЛЬ ПОРАЖЕНА" - лаконично высветил монитор.
     Сейч позволил своей вспотевшей ладони отпустить пористую рукоять наводящего джойстика.

***

     Ольга бежала, не разбирая дороги. Низкие ветки елей больно хлестали по рукам, которыми она инстинктивно защищала лицо.
     Впереди разгорался огонь пожара.
     Именно там, где был ее дом, ее жизнь, мать, отец, Степ...
     От страха и горя хотелось орать в крик, но она лишь шумно дышала, стараясь унять колотящую тело дрожь.
     Ужас, который исходил от мысли, что она в один момент может потерять ВСЕ, заслонял и чувства и разум.
     Ощущение было такое, будто она сорвалась с обрыва и летит, не ведая дна, в черную пропасть, откуда уже нет и не может быть возврата...

***

     Сергей заметил неладное, когда уже подходил к АХУМу.
     Впереди внезапно сверкнула серия ослепительных вспышек, которую сопровождал оглушительный, едва ли сглаженный расстоянием грохот.
     Что-то страшное случилось в этот момент в усадьбе Полвиных.
     Несколько секунд молодой офицер стоял, словно данный звук пригвоздил его к месту, а потом, опомнившись, побежал по знакомой тропинке к дому, небеса над которым вдруг осветились, озаренные новой серией вспышек.
     Метров через пятьдесят, там, где тропинка превращалась в старую, порядком заросшую дорогу, он вдруг остановился.
     Глаза Сергея расширились.
     На небольшой полянке перед входом в АХУМ возвышалось несколько страшных, исполинских силуэтов.
     Непонятные машины, высотой до десяти метров, согнув ступоходы, прятались среди деревьев, которые на их фоне казались просто порослью кустарника...
     Сергей непроизвольно попятился, но в этот момент одна из машин вдруг выпрямилась с металлическим визгом сервомоторных приводов; ее торс резко развернулся в сторону Воронина, и чей-то искаженный динамиками внешней аудиосистемы голос произнес:
     - Стой где стоишь, щенок!
     Сергей вдруг почувствовал, что не может бежать. Его ноги будто приросли к одному месту, стали ватными, дряблыми.
     Противная, неподконтрольная дрожь мурашками скользнула по затылку, стянула кожу на скулах. холодком лизнула грудь...
     Прямо в глаза Сергею смотрели два ствола.
     Их зрачки казались чудовищными, огромными.
     - Эй, лейтенант! - произнес в коммуникатор сержант Петч. - У меня гости. Какой-то молокосос с мокрыми от страха штанами... Что? Хорошо, понял... Он у меня на мушке, не волнуйся.

***

     Лес вокруг усадьбы не сгорел полностью. Огонь вылизал подлесок на опушке, покрыл копотью стволы сосен и обжег их нижние ветви. Прошедший накануне дождь, влага от которого еще держалась у земли, не дал огню перекинуться дальше.
     Ольга выскочила на край дымящейся прогалины и застыла, пораженная открывшейся картиной в самое сердце.
     Дом стоял всего в сотне метров от нее, тихий, темный, мертвый... Пробитая навылет входная дверь болталась на одной петле. Из окна гостиной еще сочился едкий дым, смешанный с паром, исходящим от струек воды, которые били из автоматических форсунок противопожарной системы.
     Что-то оборвалось у Ольги в груди, какая-то струна души лопнула, оставив там сосущую пустоту. Чувство было ошеломляющим. Губы Ольги непроизвольно кривились, подбородок дрожал. Она не понимала, что случилось с родным домом. Кто пришел сюда, так грубо разворотив ее жизнь?
     Об отце и матери она просто не могла думать.
     Ей казалось, что пока она стоит, ничего страшного не произойдет, - все это сон, бред, - такого не могло случиться в их доброй, спокойной, размеренной реальности.
     Но стоит сделать шаг вперед, нарушить зыбкое равновесие иллюзорности, и бред станет явью - страшной, непоправимой действительностью, от которой уже не отмахнешься, не убежишь, не спрячешься...
     Ольга точно знала, что умрет, если перешагнет эту грань.
     Это оцепенение, страшное, будто предсмертный сон, длилось меньше минуты.
     Потом оно прошло, и Ольга на подламывающихся в коленях ногах кинулась к дому по дымящейся гари выжженного огнем подлеска.
     Убитая обрушившимся на нее несчастьем, Ольга не заметила торчащий из-под пепла обрубок руки андроида, из которого продолжала вытекать тоненькая струйка зеленой маслянистой жидкости...

Глава 13

Час ночи, по местному времени Кассии. Район хранилища унифицированных механизмов

     В тот момент, когда Ольга выскочила на край опушки, "Фалангер" лейтенанта Сейча уже присоединился к взводу затаившихся в лесу машин. Сергей Воронин стоял, прижавшись спиной к шероховатому стволу сосны, и расширенными от ужаса глазами смотрел, как из темноты, со стороны дома Полвиных, с тихим, почти что нежным присвистом хорошо отлаженных сервоприводов вышел еще один громадный, мрачный силуэт шагающей машины.
     Робот показался ему крупнее и выше, чем те, что пленили его, постоянно держа на прицеле своих коротких, торчащих над покатыми загривками пушек.
     Сергею тоже казалось, что он бредит.
     Машина остановилась в десятке метров от того дерева, подле которого стоял Воронин.
     На десятиметровой высоте что-то несколько раз щелкнуло, потом в днище машины меж чудовищных ступоходов открылся люк, и оттуда упала веревочная лестница.
     Человек, который спустился по ней, вовсе не походил на монстра. Он выглядел вполне заурядна: невысокого роста, крепкого телосложения и одет был вполне нормально - в облегающий комбинезон с глухим стоячим воротником и откинутым на спину, на манер капюшона, мягким шлемом. Спрыгнув на землю, он несколько раз сжал в кулаки свои пальцы, на которые были надеты сенсорные перчатки с отключенными шлейфами компьютерных соединений.
     Искоса посмотрев на Воронина, он сплюнул, отвернулся, расстегнул магнитную "липучку" ширинки и стал мочиться на куст можжевельника, который рос на обочине отходящей от АХУМа дороги.
     Закончив, он обернулся, подошел и, ни слова не говоря, со знанием дела врезал Сергею в челюсть.
     Удар был ошеломляющим. Воронину, конечно, приходилось драться, но это оказалось совсем не то... Ни мальчишеские разборки, ни тренировки в училище - ни одно столкновение, в котором ему приходилось участвовать до сих пор, не несло в себе такой молчаливой, рассчитанной, ошеломляющей ненависти.
     Голова Воронина дернулась, будто он был тряпичной куклой, из рассеченных губ брызнула соленая на вкус, теплая кровь. Он не успел опомниться, как новый удар, - теперь уже ногой в область почек, заставил его задохнуться от режущей, нестерпимой боли в пояснице, от которой, казалось, вылезут глаза...
     Несколько бесконечных секунд он стоял согнувшись, тщетно пытаясь вдохнуть... пока новый удар ноги в висок не швырнул его на тот самый куст, в который только что мочился пришелец.
     Врезавшись разбитым лицом в мокрые, колючие ветки, Сергей, еще не сделав ни единой попытки ответить ударом на удар, уже понял, что проиграл.
     Кем бы ни был этот страшный человек, что вылез из чрева шагающей машины, - он победил.
     Сергей ничего не мог поделать с собой - он внезапно понял, что боится следующего удара. Страх перед физической болью, помноженный на жуткое ощущение неизбежности от молчаливой ухмылки, которая играла на этом жутко-спокойном лице, хладнокровная НАГЛОСТЬ человека, который бил его, сломала Воронина, словно сухую веточку...
     Однако удара не последовало. Вместо этого он почувствовал, как цепкие пальцы в сенсорных перчатках ухватили его за ворот офицерской формы и рывком подняли на колени.
     - Встань! - Голос незнакомца был низким, угрожающим.
     Сергей ненавидел себя, презирал, но выполнил этот короткий, емкий приказ, будто находился в подчинении у незнакомца уже много-много лет.
     Кое-как справившись с болью, он выпрямился, непроизвольно поморщившись от рези в районе виска. За шиворот, щекоча шею, каплями сочилась кровь.
     - Что это такое? - Левая рука незнакомца однозначно указала на вход в хранилище. Правая же легла на пояс, где из кобуры торчала рифленая рукоять импульсного пистолета, и это движение не укрылось от взгляда Воронина.
     Если секунду назад он мучительно переживал свой ответ, понимая, что правда, по сути, станет предательством, - ведь эти люди на жутких шагающих машинах явно пришли сюда не с добром, - то сейчас, при виде этой рифленой рукояти, страх уже окончательно парализовал его волю, захлестнув тело отвратительной волной лихорадочной дрожи.
     - АХУМ... - хрипло и односложно ответил Сергей, чувствуя себя последним подонком, но боль в губах, разбитых первым ударом незнакомца, живо подавила всякие попытки внутреннего сопротивления.
     - Точнее, урод! Ну, быстро! - правая рука Сейча резко взметнулась, и черный ствол автоматического пистолета, покрытый характерными вздутиями электромагнитных катушек, едва не вышиб Воронину зубы.
     - Автоматическое... хранилище... унифицированных... механизмов... - прерывисто выдавил он.
     - Что там спрятано? Это бункер? Военное сооружение?
     - Нет... - простонал Сергей, ощущая, как холодная сталь ствола вдавливается в плоть разбитой губы. - Там... старые... машины... Компьютеры с колониального... транспорта.
     - Открой, - приказал Сейч, не сводя с землистого лица Сергея своих глаз.
     - Я не могу, - ответил Воронин. - Нужен пульт дистанционного управления... - поспешно объяснил он.
     - Где его взять?
     - В доме... там... - Сергей безнадежно взмахнул рукой в сторону усадьбы Полвиных.
     - Там никого нет, - мрачно изрек Сейч.
     Сергея внезапно охватил ужас. Ствол импульсного пистолета по-прежнему оставался прижат к его верхней губе, мешая выдавливать слова, но, скосив глаза, он вдруг заметил, что палец незнакомца нервно елозит по спусковой кнопке...
     Воронину стало не просто страшно. Разум внезапно выключился, понятие "воля" уже не играло никакой роли в его разорванных, суматошных мыслях. Единственное, что он понимал в данный момент, - стоит этой кнопке утонуть чуть глубже в рифленую прорезиненную рукоять, и его мозги вылетят из пробитой выстрелом черепной коробки...
     - Не надо... Там... - он опять безнадежно взмахнул рукой, только теперь в другом направлении. - В трех километрах отсюда... Еще один дом... Лисецких... У хозяина есть пульт...
     Выдохнув это, он сам ужаснулся тому, что сказал.
     Незнакомец пожевал губами, что-то обдумывая, а потом вдруг резко оттолкнул от себя Сергея. Не удержавшись на ногах, тот кубарем полетел на землю.
     Сейч медленно поднял ствол оружия, целясь ему в голову.
     - Что за дерьмо на тебе надето? - резко спросил он. - Это что - форма? Какими вооруженными силами располагает твоя сраная планета? У вас есть армия?
     - Нет... Нет у нас никакой армии!.. - У Сергея началась истерика. Его колотила крупная дрожь. Слова сами рвались из горла: - Нет у нас никакой армии!.. - Ему казалось, что он кричит, но на самом деле из горла выходил надрывный шепот... - Мы никогда ни с кем не воевали...
     - Тем хуже для вас... - Впервые Сейч позволил себе по-настоящему улыбнуться, так что в сумраке блеснули его зубы. - Прощай, мразь...
     Сергей понял - сейчас грянет выстрел.
     Такого всеобъемлющего, животного ужаса он не испытывал никогда в жизни. Если бы он мог ползти, то пополз бы, но вот тело не слушалось...
     - Эй, лейтенант! - внезапно разорвал напряженную тишину чей-то измененный ком