глаза с мелкой сеточкой разбегающихся по углам морщинок.
     За шестнадцать лет заключения он привык делать выводы только из конкретных, неоспоримых фактов...

***

     ...Через минуту или две все пространство поляны напоминало собой развороченный механический муравейник: огромные серв-машины, исчадия высоких технологий военно-промышленных комплексов Земли, в тесноте спускались с аппарелей, выворачивая центнеры земли трехпалыми ступоходами, нервно вспыхивали соприкасающиеся защитные поля, визгливо всхлипывали приводы, глухо вибрировала броня...
     Наконец в механической толчее наметился какой-то порядок - машины образовывали звенья, делясь на тройки.
     Аппарели посадочных капсул начали закрываться, смыкая лепестки в непробиваемый монолит обшивки, и через некоторое время на поляне опять возвышались пять исполинских "яиц" с шершавой, шелушащейся окалиной броней.
     Головная серв-машина исчезла во тьме.
     Вслед за ней двинулось первое звено, за ним второе, третье повернуло правее, четвертое влево, и пошло... пошло...
     Поляна начала пустеть. Темный лес, меж стволов которого гнездился мрак, проглатывал многотонные шагающие машины, и лишь визг серводвигателей некоторое время еще доносился из чащи, обозначая направление, в котором скрылся механический легион захватчиков.

Глава 12

Усадьба Полвиных. Одиннадцать часов вечера

     Ольге этой ночью не спалось вообще. Она честно погасила свет, разделась, легла в постель, но не чувствовалось в теле той сладкой истомы, которая предполагает возможность быстро и приятно отойти в мир снов.
     Наоборот, стоило закрыть глаза, как в голове одна за другой начинали возникать разные мысли. И что хуже всего, этим злополучным вечером в ее сознании толклись вопросы, на которые никак не находилось нормального, понятного ответа...
     Через полчаса, измяв подушку, скомкав одеяло, она не выдержала.
     В эту ночь все казалось чужим, раздражающим. Даже попискивание электронных часов, отмечавшее каждые прошедшие тридцать минут, и то вызывало внутренний протест.
     Лежать, слушая тишину, в которой тонкий зуммер исправно отмечал некие временные вехи, оказалось невыносимо. В первый раз она столкнулась с таким явлением, как бессонница, и это состояние показалось ей ужасным...
     Ольга откровенно не понимала - что происходит с ней?!. Почему внутри нет прежнего покоя? Почему жизнь, казавшаяся такой понятной и приятной, вдруг стала удивительно похожа на скомканную простыню?
     Неужели причина в этом роботе, корабле? Или она мучается оттого, что электронная машина показала ей частичку собственной памяти, бесстрастную видеозапись далеких событий, к которым она уж точно не причастна никоим образом?..
     Нет... Не годится. Простыня опять доползла на голову, но ей оказалось не под силу сыграть роль глухой стены, отгораживающей сознание от реальности... Дело было не в том. Не события, пусть страшные, непонятные, смущали душу, а реакция на них... Реакция близких, знакомых людей, которым привыкла верить, вернее, доверять...
     Она не хотела больше думать об этом, но мысли никак не желали подчиниться ее воле. Где логика в ее словах, чувствах, поступках? Что за странное искушение вдруг овладело ее разумом?
     Не разумом, а душой... - неожиданно для самой себя подумала Ольга, решительно выпутавшись из-под простыни.
     Пол приятно холодил босые ступни ног.
     Она не хотела пребывать в таком состоянии раздвоенности. Это было противоестественно для нее, ненормально, гадко...
     Может быть, я чего-то не поняла? Пропустила что-то важное, значимое, а теперь пытаюсь погрешить на других?
     Открыв встроенный в стену шкаф, она бесцеремонно отодвинула вешалки с платьями, достала спортивный костюм и стала одеваться. Обув кроссовки, по привычке подошла к зеркалу, но свет зажигать не с#тала - просто взглянула на отразившийся в нем смутный силуэт своей фигуры, машинально провела рукой по непослушной прядке волос, потом решительно повернулась, отворила окно и выскользнула на улицу, удивляясь собственному безумству.
     С той стороны дома по-прежнему сияли две лампы. Там звенели гаечные ключи в руках Степа, что-то несколько раз со скрипом повернулось вокруг оси. Не знающий устали дройд возился с ее машиной.
     Крадучись Ольга прошла сквозь сад, на секунду остановилась около низенького забора, потом перелезла через него и углубилась в лес по едва приметной во мраке тропинке.
     Она знала, что ей потребуется не больше часа, чтобы напрямую добраться до цепочки пологих холмов, в гребне одного из которых застрял космический корабль. Больше того - она знала, зачем идет туда.
     Только сейчас, шагая по знакомой с детства лесной тропинке, Ольга наконец поняла, почему она не могла не уснуть.
     На самом деле думая о себе, жалея себя (совершенно недопустимое недоверие, вранье, снисходительная полуправда со стороны родителей была обидна своей незаслуженностью), мысленно споря с отцом, приводя ему какие-то доводы, она постоянно думала об этом странном, случайно встретившемся на ее пути понятии "Дабог". Он ничего не значил в ее жизни, и она, конечно, не могла изменить политику Кассии в отношении происходящих на других планетах событий - более того, она не была до конца уверена в том, что данное решение неправильно...
     Кассию действительно могли раздавить, оккупировать, сжечь - сделать с ней все что угодно. Но эти термины не находили отклика в ее душе. Она не могла содрогаться от таких мыслей, потому что в ее жизни не было места подобным прецедентам. Понять и почувствовать, что это такое, она могла только там, в этом потертом, отдающем запахом чужого пота нейросенсорном кресле.
     Ольге казалось, что ее ночным порывом движут именно эти чувства. Прежде чем судить, она должна понять...
     Занятая своими мыслями, она все дальше углублялась в лес и не слышала, как по идущему параллельно шоссе низко, утробно проурчал мотор отцовской машины.
     Ночь смыкалась за ней плотным, черным саваном тьмы.

***

     Механические воины шли ровной цепью.
     Их разделяли стволы деревьев, звук серводвигателей отражался от них, эхом метался по прогалинам и глох в закоулках лесных чащоб.
     Лейтенант Сейч вел свой "Фалангер" вдоль опушки. На целевом мониторе было пусто, только зеленая сетка компьютерного рельефа медленно ползла от одного среза экрана к другому. Здесь не было целей, да и не могло быть, судя по данным орбитальной разведки. Захолустный, полудеградировавший мирок - брать такие планеты, наверное, одно удовольствие, они сами, как перезрелый плод, падают в протянутые руки.
     На приборной панели слева от кресла внезапно и настойчиво заморгал огонек. Это был индикатор связи. Вызов шел из космоса.
     - Сержант Петч!
     - На связи... - тут же отозвался коммуникатор.
     - Двигаться в прежнем направлении. Временно прими командование взводом. Я собираюсь отлить.
     - Да, сэр...
     Джон скинул скорость, и его серв-машина с затухающим воем приводов остановилась на небольшой темной прогалине меж высоченных сосен. Индикатор вызова продолжал мигать. Сейч еще раз взглянул на целевой монитор. Пусто. Только цепь из пяти точек медленно удалялась, продолжая свое движение на север.
     Убедившись, что вокруг по-прежнему царит спокойствие, лейтенант коснулся нескольких сенсоров на пульте.
     В плоском корпусе машины, которая сейчас походила на прильнувшую к земле исполинскую жабу, которой некто из своих соображений прилепил ноги кузнечика, открылся диафрагменный люк, откуда с характерным визгом поднялась компактная система связи. Будто выгнутый в обратную сторону зонтик, с шелестом раскрылась небольшая параболическая антенна. Управляющий ею привод несколько раз повернулся, нацеливаясь в небо, и застыл.
     Сейч включил автоматическую подстройку частоты. Через несколько секунд в коммуникаторе сдавленно пискнула серия позывных и послышался характерный переливчатый скрежет, будто водили ржавым куском железа по стеклу, - это два компьютера обменивались данными, выясняя полномочия для связи.
     - Земля-один, вы меня слышите?
     - Да. Превосходно.
     - Оставайтесь на приеме, с вами будет говорить командующий.
     - Понял. Жду.
     Прошло не больше десяти-пятнадцати секунд, прежде чем он услышал немного искаженный компьютерными системами голос адмирала Надырова:
     - Здесь "Тень Земли", кто на связи?
     - Лейтенант Сейч, сэр!
     - Как обстановка? - поинтересовался адмирал. Сейч на всякий случай еще раз покосился на мониторы.
     - Все тихо, сэр. Никакого движения. В этом полушарии сейчас ночь. Все местные мышки сидят тихо по своим норкам.
     - Хорошо. А теперь слушай внимательно, лейтенант. Эта планета, как ты, наверное, уже заметил, - маленький, загнивший Эдем. Нам ничего не стоит сровнять их с землей, но, к сожалению, мы не можем раз за разом повторять схему Дабога. В конце концов, нам нужны живые планеты, а не куски шлака.
     Сейч облизнул пересохшие губы. Хорошенькое начало, нечего сказать...
     - Да, сэр. Я понимаю.
     - Надеюсь на это, - ответил коммуникатор. - Однако Дабог научил нас кое-чему, верно? Так вот... - Голос адмирала стал сухим, официальным. - Орбитальная разведка обнаружила на территории материка сеть отдельно стоящих бункеров. Нам неизвестно их предназначение, начинка, вообще ничего. Это может оказаться простыми хранилищами, а может обернуться сущим адом, как на Дабоге, ты улавливаешь, лейтенант?
     - Да, сэр.
     - Превосходно. Рядом с тобой, в двух километрах к югу, расположена ферма, недалеко один из интересующих нас бункеров. В доме проживает небольшое семейство - мать, отец и дочь. Сведения почерпнуты из компьютерных баз данных через спутник связи. У них дрянная защита. Технологии вековой давности. Где-то поблизости расположен так называемый АХУМ - тот самый интересующий меня бункер. Ни техникам, ни лингвистам непонятна данная аббревиатура. Скорее всего это просто какое-то хранилище, но проколы недопустимы, - я должен знать все наверняка. Твоя задача - овладеть фермой, выяснить назначение бункера и по возможности лично осмотреть его содержимое.
     - Так точно, сэр! - ответил Сейч, ощутив пауз в разговоре.
     - Давай действуй. Выйдешь на связь, когда во будет готово.
     В недрах пульта что-то щелкнуло. Прямая связь с Надыровым отключилась.
     Несколько секунд Сейч сидел, не меняя позы. Огонек на индикационной панели продолжал судорожно моргать - это процессор его машины загружал полученную с орбиты подробную карту местности.
     Лейтенант заметно волновался. Ему предстоял первый настоящий, не учебный бой, в котором он наконец узнает, что стоит его серв-машина и все навешанное на нее вооружение.
     Сейч вдруг ощутил волну приятной нервной дрожи. Оказывается, он подспудно ждал, хотел этого...
     Взявшись за ручки управления, он выпрямил ступоходы "Фалангера" и послал его вперед, туда, где на срезе экрана уже исчезали растянувшиеся цепью точки.

***

     Было приблизительно начало первого часа ночи по местному времени Кассии, когда Сергей Воронин, немного не дойдя до усадьбы Лисецких, вдруг решительно повернул обратно, к дому Полвиных.
     В его голове роились невеселые мысли. Он откровенно не понимал, что случилось с Олей, какая кошка вдруг пробежала между ними? Неужели во всем повинен этот треклятый инопланетник с Дабога, появление которого принесло на Кассию много различных беспокойств и неурядиц?
     Зачем ждать до завтра? - с присущей молодости горячностью думал он, поворачивая назад. Ведь Николай Андреевич предупредил, что они с женой уедут в город, оставив Ольгу править хозяйством. Сергей чуть прибавил шаг, предвкушая, как сейчас удивится Ольга. Он просто вернется и честно, напрямую спросит у нее - что случилось?
     Утвердившись в своем решении, Сергей зашагал еще быстрее.

***

     Ольга в этот момент вышла на опушку леса, как раз напротив того холма, в склон которого врезался космический корабль.
     Издали холм выглядел темной, смутно прорисованной громадой возвышенности, на фоне которой невозможно было заметить очертаний космического пришельца.
     Странно... - подумала она, напряженно вглядываясь в кромешную тьму. - Почему не горят огни по периметру оцепления? Когда она приезжала сюда днем, то голубые и красные лампы горели в полный накал, обозначая границу некоего круга, в центре которого, на склоне, лежал корабль.
     Преодолев минутную робость, она пошла по направлению к холму. Сейчас, под звездным небом, весь ее душевный порыв как-то угас, а стремления, что провели ее через лес, казались чуть ли не идиотскими.
     Хотя поворачивать назад было поздно. Зачем? Чтобы потом мучиться догадками типа: А что было бы, если б я тогда не испугалась... Нет уж. Раз пришла, значит, так суждено. Была не была...
     Однако по мере приближения к кораблю ее решимость опять начала подтаивать, истончаясь, как ноздреватый мартовский сугроб.
     Местность, которая днем вызывала у Ольги лишь жалость, теперь отчетливо порождала страх. Полнейшая тьма, в которой все предметы появлялись в поле зрения внезапно, будто выскакивая из-под земли, только усиливала это чувство, доводя его до абсурда, когда торчащие в разных направлениях обугленные ветви поваленных сосен начинали казаться чьими-то корявыми руками с растопыренными пальцами...
     Темная громада космического корабля тоже появилась внезапно, выплыв из тьмы мрачным, величественным силуэтом, чуть более светлым, чем окружающая чернота. Вокруг не раздавалось ни шороха, ни звука, даже привычный стрекот ночных насекомых куда-то исчез, будто те испуганно притаились в обугленной траве, на время прервав свои песни.
     Аппарель в корме корабля почему-то была закрыта.
     Ольга застыла у контура поднятой вертикально подающей плиты и, приподнявшись на цыпочки, попыталась отыскать щель, какой-нибудь зазор, чтобы заглянуть внутрь грузового отсека.
     Она, естественно, не нашла его и совсем растерялась от наличия этой негаданной преграды.
     Оглядевшись вокруг, она вознамерилась было обойти космический корабль по кругу в поисках иного входа, но в этот миг у горизонта, за лесом, там, где располагалась их усадьба, внезапно полыхнула беззвучная зарница... за ней еще одна и еще...
     Ольга вскрикнула от неожиданности, остолбенела...
     Отдаленный рокот накатился секундой позже, но Ольга едва восприняла его, - расширенными от немого изумления глазами она продолжала смотреть, как за сумрачной кромкой леса часто, зло вспыхивают и гаснут непонятные зарницы...
     Дурные мысли, одна хуже другой, теснились в ее голове.
     Через секунду, опомнившись от неожиданности, она сорвалась с места и опрометью кинулась назад, в лес, мгновенно позабыв все ночные страхи, свои сомнения, душевные муки, - все вдруг исчезло, потонуло в той настоящей тревоге, которую пробудили далекие сполохи света...
     "Мама... - задыхаясь от быстрого бега, пыталась крикнуть Ольга, но слова застревали в пересохшем горле. - Мамочка..."

***

     Десятиметровая боевая машина, чей хищный приплюснутый контур едва прорисовывался в ночной мгле, подошла к низенькому забору из штакетника с той стороны, где располагался гараж и другие хозяйственные постройки.
     Лейтенант Сейч включил термальную оптику.
     Обзорные экраны рубки мгновенно затянуло зеленой мутью, в которой резко обозначилось несколько более ярких, чем основной фон контуров.
     Так... Торс робота плавно повернулся, и на целевом мониторе вспыхнули первые данные.
     Сдавленно пискнул предупреждающий сигнал.
     - Обнаружен кибернетический механизм человекообразного типа, - спокойно сообщила аудиосистема бортового компьютера. - Модель не классифицируется. Расстояние до цели - триста метров. Статус объекта - статичен.
     Это Сейч видел и сам. Человекоподобная фигура робота четко прорисовывалась на обзорных экранах, проступая ярким пятном сквозь нейтральный тепловой фон какого-то сарая. Вот он, не вставая с земли, поднял руку, совершил ею набор повторяющихся движений, опустил ее...
     - Ага... Этот истукан что-то ремонтирует... Хорошо... - Пальцы лейтенанта пробежали по сенсорам, переключая режимы сканирования. - Займемся этим железным дровосеком позже, - произнес он себе под нос. Сейчас его интересовали исключительно те трое людей, которые, по полученным данным, должны были находиться в доме и спокойно почивать в своих кроватках.
     "Доброе утро, детки... - зловеще осклабившись, подумал Сейч. - Сейчас я вам устрою веселенькую гимнастику..."
     Однако, к его изумлению, на ровном, мутно-салатовом фоне двухэтажного дома не проступило никаких термальных всплесков, похожих на тепловое излучение человеческих тел, лишь электрическая плита, которая не успела остыть после недавнего пользования, охотно обозначила свой контур в прямоугольной рамке компьютерного вариатора целей.
     Что за черт... - Игривое настроение лейтенанта тут же пропало. - Куда же они могли подеваться?!
     Ставить под сомнения разведданные, полученные от самого Надырова, как-то не хотелось, но электронные приборы - упрямая вещь. Им нельзя внушить чинопочитания. Они показывали то, что есть на самом деле, а именно - дом оказался удручающе пуст. Электроплита, естественно, никак не подходила для целей озадаченного и раздосадованного лейтенанта.
     Оставался андроид, который по-прежнему возился с машиной. Пока Сейч разглядывал дом, бортовой компьютер его "Фалангера" уже разобрался с неисправным агрегатом, под которым валялся андроид. Им оказалась обыкновенная, жутко примитивная машина на четырех колесах с двигателем внутреннего сгорания. Система боевого сканирования даже выдала на дисплей ее видеоизображение.
     Совсем не берегут технику, уроды... - подумал Сейч, глядя на помятые бока машины, у которой ко всему прочему оказались выбиты все стекла.
     "Фалангер" выпрямил ступоходы и сделал первый шаг.
     Его бронированная лапа с тремя свободно сочлененными, массивными пальцами наступила на хлипкий забор, вдавив его в землю.
     Очевидно, у этого человекоподобного робота были отличные слуховые сенсоры - приближение боевой машины он распознал загодя по характерному звуку работающих сервоприводов, и когда "Фалангер" Джона Сейча вышел на простор внутреннего двора усадьбы, андроид уже стоял в полный рост подле машины.
     В его позе не было ничего угрожающего.
     - Доброй ночи, сэр! - произнес дройд, безошибочно задрав голову к возвышающейся над ним рубке управления.
     Маскироваться дальше было бессмысленно.
     Опасный ублюдок... - решил про себя лейтенант, наблюдая за тем, как глаза-объективы андроида смотрят "сквозь броню" шагающей машины именно в ту точку, где располагалось кресло пилота.
     - Доброй ночи, болван... - ответил он, включив внешний коммуникатор. - Где твои хозяева, железная сволочь?
     - Не совсем понимаю вашу терминологию, сэр
     - Я спрашиваю - где люди?
     - Вы имеете в виду моих хозяев? - невозмутимо переспросил дройд. Было непонятно, говорит он серьезно или же издевается, - в нотках ровного металлического голоса отсутствовали всяческие интонации.
     - Да.
     - Они уехали, сэр. Боюсь, что надолго. Извините, но никого нет дома. Это частная территория, так что вам лучше предварительно договориться о встрече по телефону...
     Его монолог оборвал визг сервопривода "Фалангера" и зубовный лязг сминаемого металла, когда трехпалая ступня обрушилась на многострадальный "Волмар", размозжив машину в лепешку.
     - Вы зря это сделали, сэр... - Теперь в голосе дройда явно прозвучали угрожающие нотки.
     Сейч не собирался продолжать данный спектакль.
     С обоих боков приплюснутого корпуса "Фалангера", как раз над теми местами, где его ступоходы соединялись с выступающим приводом, со щелчком открылись заслонки, и в стороны выехали две самостабилизирующиеся подвески автоматических пушек. Как будто у плосколобой приземистой машины выросли согнутые в локтях и плотно прижатые к бокам руки.
     Стволы орудий медленно повернулись, уставившись мертвыми зрачками компенсаторов в грудь андроида.
     "Восемьдесят миллиметров", - авто