чались  и  различия.
Континент, напоминающий очертаниями Африку, был явно меньшего размера. Зато
рядом  с аналогом Австралии находился ещ„ один континент примерно такого же
размера.
    Стремительность падения нарастала.  Пьер закрыл глаза...  и  очнулся  в
этой палате.
    В этот  день  в  комнату вошли четверо,  вкатив в нее большое кресло на
кол„сах.  В отличие от всех других,  занимавшихся Пьером и бывших всегда  в
белом,  атлетические  фигуры  вошедших  были  затянуты в ч„рное трико.  Они
подняли Пьера,  усадили его в кресло, крепко пристегнули ремнями и выкатили
из палаты.
    Сначала его  долго  катили  вдоль  длинного,  ничем  не примечательного
коридора без окон,  потом свернули направо в похожий,  но значительно более
широкий  и длинный коридор.  Однако его конца не достигли,  остановившись у
очень широких дверей,  которые тут же бесшумно разошлись в  стороны  и  они
оказались в большой белой кабине лифта.  Двери задвинулись так же бесшумно.
Ощущения движения не было никакого.  Когда двери  раздвинулись  вновь,  его
выкатили в сумрачно освещенную, весьма внушительных размеров пещеру. Из не„
открывались несколько тоннелей,  довольно грубо вырубленных в скале.  Пьера
вкатили в один из них.
    Освещение было  тусклым.  С  неровного  скалистого потолка на массивных
цепях свисали фонари.  Их красные ст„кла,  стиснутые в ч„рный металлический
каркас,   заливали   тоннель  каким-то  зловещим,  кроваво-красным  светом.
Неровные,  шероховатые стены и потолок контрастировали с  идеально  гладким
полом. Скальная порода напоминала серый гранит с вкраплениями других горных
пород.  Через некоторое время они миновали овальную  нишу,  в  которой  был
установлен скелет в наручниках.  Над ним фосфоресцировала какая-то надпись.
Потом ещ„ и ещ„.  Пьер насчитал  около  двухсот  ниш  и  сбился  со  сч„та.
Тоннель,  казалось,  не  имел  конца.  Наконец  впереди показалось какое-то
пятно,  становившееся все более  отч„тливым.  Это  была  не  очень  большая
пещера,  освещаемая матово-белым стеклянным шаром,  свисавшим со скалистого
потолка на массивной ч„рной цепи.  Они  остановились  перед  двухстворчатой
дубовой дверью. Над ней висел небольшой бронзовый колокол.
    Один из  сопровождавших тронул его.  После странного,  леденящего кровь
перезвона,  створки  двери  распахнулись  и  перед  ними   открылись   едва
различимые  в  полумраке  гладкие  ступени  широкой лестницы,  теряющейся в
сероватых клубах ароматичного дыма,  терпко ударившего  в  ноздри  Пьера  и
вызвавшего л„гкое, сладковатое головокружение.
    Восемь крепких  рук подхватили кресло и начался спуск в кромешную тьму.
Пьер стал мысленно считать. На цифре сто они остановились.
    Несколько минут он сидел в полной  темноте,  вдыхая  ароматный  дым,  с
которым понемногу уже стал осваиваться. Голова больше не кружилась. Во вс„м
теле ощущалась необычная л„гкость, почти невесомость.
    Послышался удар гонга.  За ним ещ„ шесть.  Откуда-то с высоты вырвалась
ослепительная  полоса дневного света,  сконцентрировавшаяся на полированном
рубиновом шаре весьма внушительных размеров.  Шар переливался особым,  ни с
чем не сравнимым светом. Вс„ окружающее пространство оставалось погруж„нным
во мрак.  Через несколько секунд шар раскрылся на две равные  половины,  из
которых  медленно  поплыл  наверх  фосфоресцирующий череп.  Полоса дневного
света  исчезла.  Излучавшийся  из   плавно   поднимающегося   черепа   свет
постепенно,  круг за кругом,  вводил в поле зрения зал древнего храма, пока
он не предстал целиком во всех своих титанических размерах.
    Освещ„нное фосфорическим светом помещение представляло собой правильный
формы  круг,  по  стенам  которого,  на  равном  друг  от друга расстоянии,
восседали десять каменных  статуй,  каждая  не  менее  нескольких  десятков
метров высотой. Пять мужских и пять женских фигур. Вместо человеческих лиц,
их плечи венчали головы каких-то фантасмагорических  животных.  Все  десять
монстров  были  одноглазы  и в глазных впадинах каждого из них - сверкали и
искрились невероятного размера граненые кристаллы, рубины и бриллианты.
    В середине  храма   находилось   весьма   сложной   формы   сооружение,
напоминавшее беседку с колоннами и куполом.  Его можно было бы даже назвать
привлекательным,  не будь оно выложено  из  человеческих  черепов.  Беседку
окружало подземное озеро и к ней вело шесть мостов из слоновой кости.
    Вс„ озеро окружали,  плотно стоящие друг к другу,  два ряда людей, лица
которых скрывали капюшоны.  Все из первого ряда были облачены в ч„рное,  из
второго - в белое.  Каждый черный капюшон был украшен изображением красного
квадрата с фосфоресцирующей точкой в  середине.  На  белых  капюшонах  были
изображены два ч„рных перекрещенных треугольника.
    Четверо в ч„рном трико подняли кресло с Пьером и медленно, в молчаливой
торжественности понесли  его.  Стоящие  плотным  кольцом  образовали  узкий
проход,  через который,  а затем и через мостик,  Пьер был доставлен внутрь
беседки.
    Весь е„ пол представлял собой мозаику из драгоценных камней,  служивших
единственным источником отраженного всеми цветами радуги света.
    Через несколько  минут  уже  другая  четв„рка  в  ч„рном трико внесла в
беседку такое же кресло,  как и  у  Пьера.  В  н„м,  не  будучи  стесн„нная
ремнями,  восседала  фигура,  облач„нная  в  плащ с капюшоном Одна половина
плаща и капюшона была белой,  другая ч„рной В середине капюшона  сверкающие
бриллианты образовывали круг, а внутри него - два скрещенных треугольника.
    Все люди в ч„рных трико выскользнули из беседки.
    Заиграла тихая, грустная, щемящая душу музыка.
    В беседку  вошли двое в красных капюшонах с белыми крестами на - груди.
Подойдя к Пьеру,  они намертво прикрепили его голову к спинке кресла. Потом
ему,  насильно раскрыв рот,  вставили нечто отдал„нно напоминающее вставные
искусственные  челюсти.  Закатав  рукава,  в  его  руки  вдавили,  впрочем,
безболезненно,  четыре  инъекции.  Наконец,  во  рту Пьера,  при помощи уже
вставленного туда приспособления,  закрепили один конец прозрачного шланга,
другой конец которого исчезал под капюшоном сидящей напротив фигуры.
    Затем люди в красном покинули беседку.
    Вновь заиграла   оборванная  ранее  музыка.  Беседка  стала  интенсивно
насыщаться  ароматическим  дымом,  несколько  другого  свойства,  чем  тот,
которым Пьер уже успел надышаться незадолго до этого.
    Музыка опять  оборвалась  резко.  На  несколько минут храм погрузился в
абсолютную тишину и темноту.  Вдруг тишину взорвал ужасающе  режущий  ушные
перепонки,  скрежещущий  звук.  Через несколько секунд он затих.  Ещ„ через
мгновенье в переносицу Пьера ударил резкий,  как лезвие ножа,  узкий  пучок
яркого  света.  Инстинктивно  зажмурившись,  Пьер  не стал открывать больше
глаз, чувствуя продолжающееся давление на веки ослепительного луча. Вскоре,
однако,  острота светового давления притупилась.  Но зато Пьер почувствовал
другое давление - невидимый взгляд чужих,  враждебно-жестоких глаз  фигуры,
скрытой под плащом с капюшоном в кресле напротив.
    Через шланг  в горло стал просачиваться какой-то слизисто-холодный,  до
омерзения противный  флюид.  От  ощущения  брезгливости  и  неприязни  кожа
покрылась мурашками.
    Вдруг через  эти  крошечные  точки  в  организм  стали  вливаться струи
освежающей энергии,  вымывающей из  тела  этот  враждебный,  ни  с  чем  не
сравнимый   по   отвращению   флюид.   Тело  приятно  отяжелело,  впадая  в
обволакивающие его отдых  и  тишину.  Неожиданно  в  глубине  позвоночника,
словно землетрясение,  раздался толчок. Вдоль всего позвоночного столба, до
макушки головы, возникла мощная вибрация. Могущественный поток, вибрирующий
внутри,  вырывался наверх в бесконечность, с каждой вибрацией расширяя тело
Пьера до невообразимо огромных размеров. Сознание превратилось в кристально
прозрачный  космос  и  в  н„м,  как  в объ„мном зеркале,  отражалась каждая
мельчайшая клеточка тела,  светившаяся  словно  живой  драгоценный  камень.
Сверкающий  переливами  бесчисленных  огней  мозг превратился во Вселенную,
чудесную  и  живую  в  каждой  своей  мельчайшей  точке.  И  словно   крона
бесконечного  дерева  -  этот  Мозг-Вселенная  держались  на некоем подобии
короткого ствола,  а точнее,  на овальном яйце  из  кристально  прозрачного
хрусталя. Вокруг того яйца перекрещивались и искрились бриллиантовые грани,
казалось, образуемые из полированного света.
    На почти   неуловимое   мгновенье   все   эти   бесчисленные   вибрации
Сознания-Вселенной  остановились  и сквозь образовавшуюся вибрационную щель
внутрь светящегося и прозрачного мозга влетел ужасающего вида ч„рный паук и
на несколько секунд застыл в неподвижности. Затем, издавая леденящее душу и
кровь шипение,  медленно шевеля зловещими шупальцами,  пополз в направлении
хрустального яйца.
    Внутренний голос  беззвучно  и  непреклонно заговорил в Сознании Пьера:
"Все знания и опыт бессильны в этой борьбе. Победит тот, у кого больше воли
к жизни. Крепость воли зависит от уровня самосознания".
    САМОСОЗНАНИЕ! Эта мысль молнией пронеслась через вс„ существо Пьера.  И
на крыльях этой мысли все его жизненные силы влетели в  нутро  хрустального
яйца. На миг он увидел, почувствовал и ощутил жизнь всей Вселенной изнутри,
смотря на не„ как бы через самоосознание всех  живущих  в  ней  существ.  В
следующее  мгновенье,  уже чувствуя движение своих л„гких и,  вдыхая полной
грудью,  Пьер поднял веки и увидел,  как из него вылетел ч„рный  паук.  Ещ„
через  мгновенье  на  драгоценной  мозаике  пола  он смог наблюдать ч„рное,
паукообразное пятно,  резко контрастирующее с излучающим сиянием окружающих
его драгоценных камней.
    Теперь Пьер  ощутил,  как  затекли  его мышцы,  скованные ремнями.  Ему
захотелось  расправиться,  раз  мять  оцепеневшие  в  долгой  неподвижности
конечности.
    Инстинктивно, забыв  о  сдерживающих  его  ремнях,  он легко поднялся с
кресла и,  с удивлением для  себя,  увидел  там  сво„  телесное  отражение,
по-прежнему привязанное.  Сделав довольно резкое движение,  что было видимо
следствием непривычного отсутствия какой-либо тяжести и силы сопротивления,
Пьер словно стрела прон„сся сквозь купол и выше, через толщу скалы, взмыв в
вечернее небо планеты.  Словно птица он парил над  е„  огнями,  наслаждаясь
незнакомыми ему очертаниями.
    Один из  огоньков  ему  захотелось  разглядеть попристальнее.  В тот же
момент он оказался внутри уютной я комнаты.  В ней на диване  сидели  трое.
Очень красивые молодые мужчина и женщина,  а рядом с ними величественный, с
гривой седых волос старик.  На груди  женщины  сверкал  прозрачный  камень.
Исходящие  из  него  лучи  рисовали  на  стене  комнаты,  во всех деталях и
подробностях, картину того зала храма, который не так давно покинул Пьер.
    В этот момент все находившиеся в зале люди как в белом,  так и в ч„рном
распластались ниц на каменном полу.  Четыре человека в ч„рных трико подняли
кресло с фигурой, закутанной в черно-белый плащ, и водрузили его между двух
половинок  рубинового  шара.  Шар  захлопнулся,  внутри  засветились  языки
яростно трепещущего пламени.
    Пьер попытался привлечь внимание присутствующих в комнате,  но его явно
не слышали и не замечали.
    - Теперь я словно бесплотный дух, - подумал Пьер, - что же стало с моим
телом?
    В то же мгновение он оказался в больничной палате и увидел,  как двое в
белом усиленно растирают его распрост„ртое на кровати тело, дышащее глубоко
и спокойно.  В следующее мгновенье Пьер ощутил свой  организм,  наполненный
бодростью и энергией, изнутри.


                                САД СНОВИДЕНИЙ

    Жизнь Пьера  в  палате  претерпела  известные  изменения.  Хотя  за его
организмом продолжали вести наблюдения,  правда,  не столь  интенсивно  как
ранее,  рядом с его кроватью установили видеоэкран.  Вскоре Пьер уяснил его
назначение.  На н„м появлялась  яркая,  чистых  цветов,  объ„мная  картинка
какого-либо предмета, а под ним на ч„рной полоске фосфоресцировали какие-то
знаки.  Голос женский - нежно-мелодичный  и  мужской  -  ч„тко  очерченный,
несмотря на его низкие ноты, по несколько раз, поочер„дно, повторяли один и
тот же звук.  Через несколько дней на экране стали прокручиваться  короткие
игровые сценки, сопровождаемые звуковыми комментариями и титрами. Еще через
две недели на экране возникла весьма  миловидная  женщина  и  обратилась  к
Пьеру на языке, основы которого он уже успел усвоить довольно неплохо.
    - Ваша речь мне понятна. Как вас зовут, - ответил изображению Пьер.
    - Меня  радуют  ваши успехи.  Мо„ имя "Эна".  Но в данном случае это не
имеет никакого значения.  Для вас я лишь говорящее изображение,  на которое
возложена  миссия  усовершенствовать  ваше  овладение основным языком Элеи,
который претерпел некоторую  деформацию  в  вашей  памяти  после  некоторых
обстоятельств, нам неизвестных, а вами, вероятно, забытых.
    - Почему же? На свою память я не жалуюсь. К тому же потеря памяти - это
потеря личности. Простите, я забыл представиться, меня зовут Пьер.
    - Очень странное имя.  Однако прошу вас не говорить  о  вашем  прошлом.
Мне,  во  всяком случае,  не разрешено его касаться.  Для нас вы - человек,
потерявший свою память,  а следовательно, как вы выразились, и личность. Но
ваше  самоощущение  жизни,  самосознание  вашего Я сохранилось.  Вокруг них
постепенно образуется новая личность.  Если  в  вас  когда-либо  пробудится
память и просн„тся прежняя личность - это будет касаться только вас.  Тогда
вы сможете  продолжить  прерванный  к  настоящему  времени  жизненный  путь
прошлой личности,  соединив его с новым. Наше общество основано на принципе
свободы личности,  и никто не может стеснять е„  проявления  в  рамках  тех
границ,  за  пределами  которых  уже  затрагивается  право  свободы  других
личностей.  Вы,  например,  вправе убить  себя,  но  не  другого.  Надеюсь,
конечно, что такое намерение к вам никогда не прид„т.
    - Скажите, где я нахожусь? - спросил Пьер.
    - В одном из лучших психоневрологических госпиталей планеты.
    - А храм, вырубленный в скале, тоже используется в лечебных целях?
    - Никакого  храма при госпитале нет.  Попадающих сюда пациентов нередко
посещают красочные сны, видения, галлюцинации, некоторые даже летают наяву,
тем  не менее не вставая со своей кровати.  Вам лучше забыть о приснившихся
вам фантазиях.  И наиболее лучший  способ  для  этого,  навести  порядок  в
элементарных  знаниях об окружающем вас мире и обществе.  Точно также,  как
пласты языковой информации перемешались  в  вашей  подсознательной  памяти,
точно  также сместилась и наслоилась накопленная вами в прошлом информация.
Вот почему в н„м вам не рекомендуется копаться,  во всяком случае,  сейчас.
Самое  лучшее  -  заново  освоить  начальные знания.  Затем на их основе вы
самостоятельно приобрет„те необходимый вам опыт.
    - Вам не кажется странным,  что  человек,  потерявший  свою  память,  а
вместе с ней и личность, способен хотя бы на элементарном логическом уровне
мыслить,  о ч„м,  в некоторой мере,  свидетельствует наш с  вами  разговор.
Кроме  того,  я всего,  за несколько недель овладел тем языком,  при помощи
которого и осуществляется наше общение.
    - Это было бы необычным, если бы вы потеряли абсолютно всю вашу память.
Однако,  хранимая  ею  информация в области абстрактно-логического мышления
осталась,  вероятно,  нетронутой.  Деформация  затронула  вашу  память   на
конкретно-личностные  события и перемешала звуковые и знаковые обозначения,
предназначенные для языкового общения.  Случай  крайне  редкий,  но  вполне
возможный  в рамках современных представлений о психике.  Очень давно людям
казалось,  будто мышление без языка невозможно.  Однако это не так.  Лишь в
результате  социальной эволюции человека совершенствование его мышления шло
параллельно с развитием языка.  Каждая мысль переплеталась в его сознании с
предложением.  В  дальнейшем  было  обнаружено  различие.  Его практические
приложения оказались значительными и многообразными.  Во-первых,  некоторой
части  людей  удалось  на  время отделять абстрактно-логическое мышление от
языка,  что резко  раздвинуло  возможности  мысли.  Во-вторых,  был  уясн„н
механизм    безъязыкового    мышления,    прич„м    не    только    в   его
абстрактно-логическом  виде.  Таким  образом  удалось  разгадать   мышление
животных и установить с ними весьма любопытный обмен информацией, одинаково
полезный и им,  и людям.  В-третьих, в безъязыковом мышлении уч„ные увидели
ключ  к  взаимопониманию  с инопланетными существами,  случись установить с
ними контакты в будущем.
    - До сих пор это не удавалось?
    - Нет.  Хотя нам доподлинно известно о существовании одной  чуждой  нам
цивилизации, отказывающейся вступать в какой-либо взаимообмен информацией с
Элеей и долгие годы тщательно готовящейся к вторжению на нашу планету.
    - Нельзя ли рассказать об этом подробнее?
    - Пока нет.  Дело в том,  что в  настоящий  момент  вы  проходите  курс
реабилитации. Первую его часть вы прошли весьма успешно и быстро. Настоящая
беседа выявляет,  что вы, в отличие от предполагаемого ранее, не нуждаетесь
в  серии  подобных бесед для развития навыков речи.  Оста„тся вторая часть.
Вам необходимо восстановить или усвоить заново,  что практически  мало  чем
отличается одно от другого,  элементарные сведения о жизни и законах нашего
общества.  До завершения такого усвоения на  всю  остальную  информацию  по
указанию специалистов,  занятых вашей реабилитацией,  наложен запрет. После
вашей полной реабилитации вы сможете через подключение своего персонального
компьютера  к хранилищам планетарных знаний получить любую интересующую вас
информацию, в том числе и об угрозе со стороны космических пришельцев.
    - Когда же  я  смогу  начать  изучать  элементарные  сведения  о  жизни
загадочной для меня голубой планеты Элея.
    - Как только вы освоите технику общения с компьютером.  Если у вас есть
к этому настрой, можем приступить немедленно.
    Через час с небольшим Пьер до тонкости усвоил технику беседы с думающей
машиной.
    - Вы очень способный ученик, Пьер.
    - Когда мы увидимся еще?
    - Разве в этом есть необходимость?
    - Но  вс„  же.  К тому же вы первая,  с кем я вступил в контакт в своей
новой жизненной роли.
    - Мой код компьютерной связи, - на экране загорелось несколько знаков и
цифр.  - Если трудно будет запомнить или забудете,  я свяжусь с вами сама и
передам  код  вашему  персональному  компьютеру,  который  вам  вручат   по
завершении реабилитации.
    - Тогда,  если в придачу к компьютеру мне предоставят какое-либо жиль„,
то приглашаю вас на новоселье.
    На лице Эны изобразилось неподдельное изумление.
    - Для такого визита нужны очень веские мотивы.  В  нашем  обществе  те,
кому за тридцать,  даже если они друзья и хорошие знакомые,  практически не
встречаются друг с другом,  общаясь при  помощи  видеотерминалов.  Если  не
считать непосредственное общение внутри семьи,  люди не встречаются обычно,
иначе как для секса или в связи с оказанием медицинской помощи.  Исключение
составляют те виды работ, в которых не избежать непосредственной кооперации
труда.  Однако таких работ осталось  очень  немного.  На  них  занята  лишь
небольшая часть населения планеты.
    - Таким образом, каждый жив„т словно видеопл„нка в отведенной ему нише,
устанавливая взаимные просмотры по каналам связи,  воображая,  что объемлет
весь  якобы  принадлежащий  ему  мир,  на  деле будучи всего лишь узником в
довольно узкой клетке своего персонального быта.
    - Что поделаешь? Век видеоинформации. До свидания, Пьер!
    Изображение собеседницы исчезло.
    Пьер после некоторого размышления по  поводу  только  что  проведенного
диалога,   в  результате  чего  возникали  сплошные  вопросы  и  ни  одного
достаточно определ„нного  ответа,  решил