Я из Белоруссии,  а  Ира  из  Молдавии.  Нам  теперь  не
добраться домой.
   - Да и вряд ли...-она замолчала.

   День прошел относительно спокойно. Со стороны центра временами доносились
выстрелы. Из окна были видны столбы черного дыма. В городе начались  пожары.
У нас же было спокойно. Люди старались обходить это место как можно  дальше.
Дом стоял отделенный от  больничных  корпусов  густым  парком.  Деревья  уже
наполовину сбросили листву. Из окна кабинета можно было  разглядеть  подъезд
большого больничного корпуса. У его крыльца обычно целый день сновали люди в
белых халатах. Теперь там  было  пусто.  За  больничными  корпусами  тянулся
высокий кирпичный забор, отделяющий больницу от воинской части.  Через  этот
забор нам предстояло ночью проникнуть  туда  и  угнать,  если  это  удастся,
бронетранспортер.
   По  всем  канонам  государства  и  права  мы   готовили   особо   опасное
государственное преступление. Но ведь государства  больше  не  существовало!
Вряд ли в обозримое время оно  вообще  возродится.  А  раз  не  существовало
государства, то не существовали армия, милиция, суд.  Более  того,  армия  и
милиция,  превратившись  в  группы  вооруженных  людей  и   разжившись   как
государственные органы, представляли собой особую опасность для  безоружного
населения. Именно солдаты, милиция и уголовные  элементы  -  бывшие  отбросы
общества - в условиях отмены социальных  законов,  при  общем  экстремальном
состоянии человечества, которое можно бы назвать социальным шоком,  являлись
основными источниками насилия и тех ужасов, которые сейчас  разыгрывались  в
жилых кварталах города.
   Поразительно, какой  неустойчивой  оказалась  наша  цивилизация!  Случись
такая эпидемия где-то в XIV - XV веках, человечество имело бы реальный  шанс
не только выжить,  но  и  относительно  быстро  справиться  с  последствиями
катастрофы.  Чем  дальше  мы  развивались,  тем  более  ранимой  оказывалась
цивилизация. Чем больше росли мегаполисы, тем чувствительнее становились они
к малейшим нарушениям снабжения водой, электричеством, авариям канализации и
т. п. Парижу, например, потребовалось всего четыре дня, чтобы погибнуть. Мне
вспомнился телерепортаж, запечатлевший дикие сцены  трагедии,  разыгравшейся
на улицах этой столицы мира. Английскому корреспонденту удалось записать  на
пленку агонию города и передать запись в эфир.
   Нарушения в системе управления привели к вспышке волны насилия со стороны
вооруженных групп и формирований. В тех странах, где население  имело  право
носить  оружие,  как  ни  странно,  эти  вспышки  не  имели  столь  пагубных
последствий. Люди сами могли оказать сопротивление бандам насильников. После
спада эпидемии небольшие изоляты, образовавшиеся  повсеместно,  подвергались
нападению вооруженных шаек и, как правило, погибали. Выжили только  те,  кто
успел обзавестись оружием.
   Встреча с пьяными милиционерами на выезде из  Ост-рова  рассеяла  у  меня
последние иллюзии. Поэтому предложение Юрия, несмотря на всю рискованность и
противозаконность предприятия, казалось мне  оптимальным  в  нашем  нынешнем
положении.

   Дождавшись ночи, мы вышли из дома и двинулись к забору воинской части.  В
котельной инфекционной  больницы  мы  захватили  лестницу.  Бронетранспортер
стоял там, где его раньше видел Юра. Было тихо. Окна казармы  были  темными.
Мы с Николаем выбрали удобное место для прикрытия, взяв на прицел выходы  из
здания и ворота. Юра осторожно перелез через забор и, упав на землю,  замер.
Все тихо. Извиваясь ужом, он подполз к люку кабины бронетранспортера,  встал
и подергал ручку. Было так темно, что я не заметил, как он  исчез  в  кабине
машины.  Минуты  тянулись   вечно.   Наконец   послышался   шум   двигателя.
Бронетранспортер двинулся и, набрав скорость, врезался в  ворота.  Замки  не
выдержали и машина стремительно вылетела на улицу. Я думал,  что  сейчас  из
казармы выбегут солдаты и начнется пальба. Но во дворе было тихо.
   Выехать из города этой ночью так и не пришлось. Убедившись,  что  казармы
покинуты, мы вернулись в часть и основательно обшарили все склады. Замки  на
многих из них были сбиты. В помещениях царил разгром и беспорядок.  В  жилых
помещениях одной из казарм я обнаружил мертвых. Некоторые из них  лежали  на
лестничной клетке, другие во дворе. Рядом  валялись  автоматы.  Те,  которым
удалось уйти с этого кладбища, в которое превратилась казарма, не стали даже
подби-рать оружие. Хорошо, что мы предварительно надели  костюмы  биозащиты.
Иначе эта вылазка закончилась бы для нас так же, как и для хозяев части.
   В гараже мы обнаружили несколько машин, в том числе  два  мощных  ЗИЛа  с
крытыми брезентом кузовами. Из нас четверо могли водить машины, если считать
Наталью. Поэтому, кроме бронетранспортера, мы реши-ли захватить и  эту  пару
ЗИЛов.
   Кузов одной из них мы загрузили канистрами, оружием, боеприпасами.  Самым
ценным приобретением стали три десятка костюмов высшей биологической защиты,
которые мы обнаружили в глубине одного из складов.
   Было уже десять часов утра, когда мы закончили грабеж воинской части. Как
говорится, аппетит приходит во  время  еды,  и  поэтому  мы  опорожнили  еще
несколько продовольственных и промтоварных  магазинов.  Когда  мы  ехали  по
городу, картина со стороны казалась, вероятно, впечатляющей.
   Впереди шел бронетранспортер, башня которого угрожающе поворачивалась  из
стороны в сторону. За ним следовали  ЗИЛы.  Увидев  нас,  люди  прятались  в
подъездах и подворотнях. Мы же подъезжали к магазину, сбивали  замки,  брали
то, что считали нужным. К слову  сказать,  большинство  магазинов  уже  были
разграблены. Было много убитых.
   Наконец нам посчастливилось найти совсем нетронутый склад и мы в  течение
трех часов загружали  наш  караван  мукой,  сахаром,  бочками  подсолнечного
масла, ящиками с консервами и  банками  кофе.  Наши  дамы  довольно  активно
участвовали в грабеже.
   Мы уже заканчивали погрузку, как вдруг раздался пронзительный крик. Из-за
угла выскочила девушка, а за нею, громыхая тяжелыми ботинками по асфальту  и
нещадно матерясь, бежали трое мужчин. Один из них уже догонял свою жертву. Я
рванул с плеча автомат, но  в  это  время  рядом  прозвучала  очередь.  Меня
опередил Александр Иванович. Бежавший впереди упал. Двое других остановились
на мгновение, а потом стремительно бросились в сторону. Одного пуля настигла
на углу, другой успел скрыться. Девушка тоже упала. Я подбежал к ней, думая,
что она ранена. Рядом со мной просвистела пуля. Я упал и  послал  автоматную
очередь на звук выстрела. Стреляя из автомата мимо меня пробежал Юра.  Через
минуту он вернулся, держа в руках пистолет.
   Теперь я мог внимательно рассмотреть  спасенную.  Это  была  девочка  лет
шестнадцати-семнадцати. Она не была ранена, но от страха потеряла  сознание.
Лицо ее было выпачкано, платье впереди  разорвано  почти  до  пояса,  густые
светлые волосы растрепаны, глаза прикрыты длинными  темными  ресницами.  Она
была красива той редкой красотой, которая обычно называется классической и с
годами не меркнет.
   К нам подошла Вера с бутылкой  минеральной  воды.  Я  прислонил  горлышко
бутылки к губам девушки. Она вздохнула и открыла глаза. Увидев  склонившуюся
над ней зеленую резиновую маску, испуганно вскрикнула. Я откинул шлем:
   - Вы сможете подняться?
   Она встала, но едва не упала снова. Я подхватил ее  на  руки  и  понес  к
машине. Оставив девушку на попечение  женщин,  я  снова  занялся  погрузкой.
Оставалось захватить соль.
   Вскоре ко мне подошла Наталья.
   - Какой ужас! Бедная девочка! - Что с ней произошло?
   - К ним в квартиру ворвались бандиты. Мать  и  отца  убили,  ее  пытались
изнасиловать. Она чудом вырвалась. Ее нельзя здесь оставлять!
   - Я не против, но...
   - Ни с кем в эти дни ни она, ни  ее  родители  не  контактировали,-быстро
ответила Наталья.
   - Ладно! - наконец решил я. - Только вот что! На  складе  есть  несколько
ящиков водки. Пусть вымоется ею и наденет защитный костюм. Ехать  она  будет
одна в кузове. Там надо что-нибудь постелить. Пусть поспит,  ей  сейчас  это
необходимо.
   Вскоре все было готово к отъезду.  Евгения,  так  звали  нашу  спасенную,
одетая в неуклюжий защитный костюм, заняла свое место и  я  уже  хотел  дать
команду двигаться дальше" как вдруг меня за плечо тронул Николай.
   - Посмотри, - он указал стволом автомата на перекресток.
   Там, где лежал убитый  Александром  Ивановичем  бандит,  собралась  свора
собак.
   - Они лижут кровь! - Николай хотел дать очередь, но его остановил Саша!
   - Оставь!
   - Нет, я не могу...
   Николай дал очередь. Две собаки остались на месте, остальные разбежались.
   - Напрасно! - пожал плечами Паскевич. - Чем мы лучше их?
   - Что ты имеешь в виду? - повернулся к нему я.
   - Ну, этот грабеж магазинов. Мы фактически занимаемся мародерством.
   - То есть, грабим труп государства?
   - Конечно! Я не вижу особой разницы в морали между  ограблением  трупа  и
его пожиранием!
   - Что же ты предлагаешь?
   - Ничего! Все правильно! Только нам придется выработать новую мораль...
   - Мне кажется, что этот выбор сделан! Ладно! Поехали...
   Мы посетили еще несколько магазинов, на этот раз промтоварных. В одном из
них мы набрали ворох спортивной одежды, в том  числе  около  сотни  отличных
лыжных костюмов, которые  в  нашем  положении  должны  стать  самой  удобной
одеждой.
   Затем я, несмотря на  протест  своей  команды,  зашел  в  республиканскую
библиотеку.  Там  мы  отобрали  несколько  сот   книг,   в   том   числе   и
художественных, и погрузили все это в кузов.
   - Будет ли у нас время читать все это?  -  скептически  бросил  Александр
Иванович.
   - Если не у нас, то у наших внуков! Знаешь, Саша, мне  кажется,  что  эти
книги - наиболее ценный груз из всего, что  мы  взяли...  Жаль,  что  нельзя
захватить больше...
   Рядом с библиотекой пылало здание главпочтамта.  Пожаров  было  больше  в
центре  города.  Горело  прекрасное  здание  университета.  В  самом  центре
догорала древняя ратуша, еще две недели назад бывшая мэ-рией.
   Под самый вечер, уже на выезде из города, мы остановились  возле  большой
аптеки и пополнили груз медикаментами.
   Если бы меня  спросили,  испытывал  ли  я  хоть  на  мгновение  угрызения
совести, совершая грабежи магазинов и складов, скажу, что нет, ни малейшего.
Мораль, как известно, - продукт социального развития  и  соответст-вует  его
уровню. С гибелью  социальной  организации  мораль  не  гибнет  вообще,  ибо
мораль, хотя и зависит от социального устройства общества, не  является  все
же продуктом интеллекта личности. В сложившихся условиях  социальная  мораль
превращается в протомораль, то есть, возвращается к своей  первооснове,  где
моральным становится  все  то,  что  помогает  выживанию  в  новых  условиях
существования. Если бы  наше  общество  перед  началом  катастрофы  достигло
высшего  социального  и  интеллектуального   развития,   допустим,   некоего
идеального уровня, возможно, что события  не  сопровождались  бы  социальным
шоком и волной насилия. К сожалению, общество не однородно, как не однороден
уровень протоморали. Многие люди, освобожденные  от  социальной  организации
общества, становятся источниками насилия по отношению к другим и дают начало
цепной реакции варварства и беззакония, которая завершает катастрофу.
   Вспоминая те дни, скажу, что у нас не было желания убивать или  совершать
насилие,  но  мы  были  готовы  в  любую  минуту  открыть  огонь,  если   бы
почувствовали хоть какую-то малейшую угрозу по отношению к себе.  У  нас  не
было выбора. Опоздать на секунду - значило погибнуть.  А  умирать  никто  не
хотел.
   Несмотря на то, что было довольно прохладно, в воздухе  ощущался  трупный
запах. Он задерживался фильтрами защитных костюмов, но в них было так жарко!
Синтетическая прорезиненная ткань не пропускала воздуха. Время от времени мы
открывали шлемы и, зажимая носы, протирали запотевшие стекла.
   Людей в городе  не  было  видно.  Мы  без  помех  выехали  из  города  и,
остановившись километров через пятьдесят у небольшого леска, впервые за этот
день поели.
   - Вот уже никогда не думал, что буду мыть руки водкой!  -  Юра  откупорил
бутылку "Столичной" и гю-дал ее Николаю, подставляя руки для умывания.
   Александр Иванович тоже вымылся и держал над огнем большой круг  копченой
колбасы, нацепив его на прут.
   - Может, выпьем?
   - Я за рулем.
   - Вряд ли автоинспекция тебя задержит.
   - Просто не хочется. Жарко. Может можно снять эти костюмы?
   - Лучше не рисковать. А я все-таки немного выпью!
   Паскевич полез в кузов ЗИЛа и вскоре вернулся, держа  бутылку  армянского
коньяка.
   - Будешь? - обратился он к Николаю.
   - Нет.
   Александр Иванович пожал плечами, откупорил бутылку и,  слив  немного  на
ладонь, тщательно протер горлышко. Но сделал только пару глотков.
   - Что это с вами? Вчера вы так лихо пили.-Коля внимательно  посмотрел  на
Паскевича, а потом неожиданно добавил:
   - Знаете, я, наверное, вообще никогда пить не буду!
   - Что так?
   - Просто так, - ответил тот, не вдаваясь в подробности.
   Александр Иванович задумчиво посмотрел на бутылку, затем,  размахнувшись,
бросил ее в кусты.
   - Пожалуй, ты прав.
   Небо было покрыто облаками. Только кое-где в их разрыве виднелись звезды.
Те же звезды, что светили вчера, месяц, тысячелетия назад. Что нас  ждало  в
будущем? Никто не знал.
   Мы потушили костер и поехали дальше.

   Глава IV
   ВСТРЕЧА
   Продвигались мы  медленно.  То  и  дело  попадались  брошенные,  а  то  и
перевернутые машины. Иногда объезжать их было трудно и приходилось расчищать
дорогу. Легковые автомобили сталкивали в кювет бронетранспортером. Грузовики
приходилось цеплять тросом и оттаскивать в сторону. Целый час мы провозились
с огромным "Икарусом", пока удалось стащить его на обочину.
   Уже светало, когда мы подъехали  к  мосту  через  Буг.  Здесь  Пригорская
область заканчивалась и начиналась Волынь. Проезд через мост оказался  забит
брошенным транспортом. Оставался лишь коридор. Мы двинулись в  него.  Я  вел
замыкающую машину. И, когда она выехала на мост, у идущего впереди ЗИЛа,  за
рулем которого сидел Николай, зажегся тормозной сигнал. Из  кабины  не  было
видно, что случилось на дороге. Я решился пройти вперед. Пройдя  немного,  я
оста-новился, как  вкопанный,  а  затем  инстинктивно  метнулся  под  защиту
бронетранспортера. Там, впереди, метрах  в  десяти-пятнадцати  стоял  другой
бронетранспортер, но больше нашего,  к  тому  же  оснащенный  автоматической
пушкой, ствол которой был нацелен на нас.
   Потом  оказалось,  что  прошло  лишь  несколько   минут.   Нам   же   это
противостояние   показалось   вечным.    Противник    ожил    первым.    Люк
бронетранспортера приоткрылся и из него высунулась  рука  с  белым  платком.
Немного помедлив, я  вышел  из-под  прикрытия,  оставив  автомат  в  кабине.
Остановился я метрах в пяти от бронетранспортера, намеренно  представляя  из
себя удобную мишень. Люк открылся полностью и оттуда вылез высокий парень  в
гражданском костюме, сплошь покрытом пятнами смазки и машинного масла.
   - Как бы нам разъехаться? - довольно дружелюбно спросил он.
   - Если вы сдадите немного назад. У нас сзади еще две машины с  неопытными
водителями.
   - Вы с Пригорска?
   - Да, но там то же, что и здесь! А вы откуда?
   - Из Прибалтики.
   - В Карпаты?
   - Туда...
   Он приветственно махнул рукой  и  захлопнул  люк.  Бронетранспортер  стал
медленно сдавать назад, освобождая проезд. Съехав с моста, он стал,  ожидая,
когда мы освободим дорогу.
   Проезжая мимо, я просигналил своим и остановил машину. Он тоже  вылез  из
люка и, ожидая меня, вытащил пачку сигарет. Я подошел. Он закурил и протянул
пачку "Явы".
   - Спасибо. Я лучше свои.
   - Боитесь заразиться? - понял он меня.  -  Да,  вы  правы.  Сейчас  лучше
избегать контактов. Но у меня есть пара вопросов, если вы не возражаете?
   - Давайте.
   - Знаете, - он широко улыбнулся, - чертовски приятно встретить  человека,
с которым можно нормально поговорить в этом кошмаре. Я еду пятые  сутки,  но
кроме мата ничего не слышал. Кто вы по профессии?
   - Врач.
   - А я инженер-механик, - он  нахмурился.  -  Так  это  по  вашей  милости
началось это безобразие.
   - Не понял.
   - Что тут понимать! Вы, врачи, придумали эту самую  генную  инженерию!  А
теперь вирус, созданный вами, приканчивает человечество...
   -  Думаю,  это  вопрос  спорный,  -  возразил  я,   -   на   мой   взгляд
ответственность за это,  как  вы  изволили  сказать,  безобразие,  лежит  на
политиках. Именно они толкали науку на путь преступлений. С таким же успехом
можно обвинять инженеров в создании атомной бомбы.
   - Возможно, вы правы! - Он глубоко затянулся и  щелчком  послал  сигарету
через обочину. Она описала полукруг, и упав в лужицу, погасла.
   - Так вот и с нашей цивилизацией, - проговорил он, - мелькнула и погасла.
А вы куда?
   - У нас есть неподалеку небольшое  изолированное  местечко.  Нечто  вроде
маленькой колонии.
   - И вас эпидемия не затронула? - недоверчиво спросил он.
   -  Было  несколько  случаев.  Но  мы  больных  изолировали...  Потом  все
нормализовалось. Насколько я знаю, три дня назад у нас никто не болел.
   Я хотел попрощаться, но парень задержал меня. По его виду  было  ясно,  о
чем он хочет попросить, но не решался.
   - Послушайте, - наконец решился он, - можно мне с вами? -  Он  покраснел.
Видно было, что этот человек не привык просить о помощи.
   Парень мне нравился. Его большие серые глаза смотрели  прямо  и  открыто.
"Такой не подведет", - подумал я.
   - Кто с вами?
   - Жена с дочкой и со своим младшим братом. И еще, - он замялся, - мать  с
отцом. Словом, вся семья.
   - Вам придется пожить два месяца в карантине! - Да хоть три, хоть год!  -
обрадовался он.
   - Как вы раздобыли бронетранспортер?
   - Наверное, как и вы! Чисто случайно! - У вас есть оружие?
   - Двустволка отца.
   - Добро! Пристраивайтесь за нами.
   Я крикнул Юре, который вышел из бронетранспортера  и  наблюдал  за  нами,
чтобы он начал движение.
   Перед железнодорожным переездом я обогнал колонну  и  поехал  впереди.  У
меня возник один план.
   За переездом я свернул на дорогу,  ведущую  к  бензозаправочной  станции.
Остальные  последовали  за  мной.  Напротив  бензозаправки  было   хозяйство
автоколонны. Я надеялся найти там необходимые запчасти, запастись маслом  и,
если удастся, добыть еще бензина.
   Ворота были раскрыты настежь.
   Мы взяли несколько ящиков с банками  жировой  смазки  и  бочку  солидола.
Бензина обнаружить не удалось. Пока мы  рыскали  по  двору  среди  брошенных
машин в поисках бензина, Александр Иванович  с  Николаем  отправились  через
дорогу к автозаправке. Через некоторое время прибежал Коля:
   - Там целая автоцистерна! - еще издали кричал он.
   Я повернулся к Алексею, так звали моего нового знакомого:
   - У вас есть еще кто-нибудь, кто умеет водить машину?
   - К сожалению! - он развел руками.
   - Послушайте, зачем нам второй бронетранспортер? Давайте лучше  прихватим
цистерну. Вы сядете за руль, а ваших мы разместим у себя.
   - А может быть я? - вмешалась в разговор подошедшая Наталья.
   - Вы справитесь с грузовой машиной? - удивился я,  недоверчиво  оглядывая
ее хрупкую фигуру, на которой большой комбинезон висел словно на вешалке.
   - А почему бы нет? Ведь я хорошо водила  свой  автомобиль,  пока  его  не
угнали.
   - Грузовик это не "Лада", но можно попробовать.
   - Это было бы прекрасно! - оживился Алексей.- Я  тут  хотел  использовать
бронетранспортер для букси-рования прицепа.
   - Зачем вам прицеп? - не понял я.
   - Здесь я обнаружил небольшую кузницу. Ее можно загрузить в прицеп.
   - Кузница?!
   - А как вы думаете ремонтировать свой инвентарь в будущем?
   - Черт возьми,  вы  правы!  Я  и  не  подумал.  Спасибо!  С  кузницей  мы
п