леопатра и Екатерина -начисто были  лишены  возможности
любить. Я не берусь утверждать точно, мадам, но  уверен,  что  царь  Соломон
испытывал к какой-нибудь из своих жен или наложниц не менее пылкие  чувства,
чем Ромео к Джульетте. Литература, искусство и философия не только  отражали
действительность, но больше, кажется, занимались воспитанием общества, часто
выдавая желательное за  действительное.  Не  спорю,  это  сыграло  некоторую
положительную роль, но, с другой стороны, создавало иллюзию благополучия.
   - Так что, не надо было воспитывать?
   - Я знаю? Но, если судить по  конечным  результатам...  Вот,  пожалуйста,
сколько лет воспитывали, а все-таки  появились  банды,  вроде  той,  что  мы
ликвидировали в прошлом году. Вот вам эффективность воспитания!
   - Тут ты немного противоречишь фактам.
   - Интересно каким?
   - А мы сами?
   - Что ж! Человек многообразен в  самопроявлении.  Истинная  его  сущность
всегда проявляется в экстремальных условиях.
   - Это вы очень верно сказали,-заметил майор. Он сидел до сих пор тихо, не
вмешиваясь в спор.
   - Хорошо известно, что дружба, возникшая на фронте, в боях,  всегда  была
самой крепкой. Ее так  и  называли  "фронтовая  дружба".  Я  что  хочу  этим
сказать? Там, в боях, под пулями, сразу же становится ясным, кто есть кто. Я
понимаю вашу цель.  Вы  хотите  сохранить  моральные  и  духовные  ценности.
Конечно, те, которые можно сохранить в этих ужасных условиях.
   - Не все! Нам придется кое-что переоценить. Но дело не только в моральных
ценностях,-мне пришла в голову мысль и я решил ею поделиться с товарищами.-Я
хочу сказать о сохранении  генетических  возможностей  человека.  Что  может
нанести нам вред? Как раз то, о чем только что  говорили.  Малые  изоляты  и
групповой  брак.  Здесь  неизбежны  родственные  связи.   По   сравнению   с
первобытным человеком, наш  генофонд  значительно  поврежден  вековым,  даже
тысячелетним отсутствием естественного отбора. Родственные браки приведут  к
быстрому  внешнему,  фенотипическому  проявлению  генетического  отягощения.
Поэтому в  ближайшем  будущем  встанет  вопрос  о  росте  численности  нашей
изоляты. Этот рост должен  смягчить  проявление  гене-тического  отягощения.
Поэтому,  как  только  окрепнем,  мы  должны  начать   процесс   объединения
разрозненных изолят. Но только на основе добровольности. В другом случае, мы
опять скатимся к диктатуре, тоталитаризму  социальной  деградации.  На  этом
примере мы видим тесную связь социальных и биологических факторов о  которой
только что говорил Александр Иванович. Ошибка многих мыслителей  заключалась
в том, что это не учитывалось. Часто социальное рассматривалось от-дельно от
биологического, а иногда противопоставлялось ему самым вульгарным образом. В
своем  развитии  мы  не  должны  повторять  этих   ошибок.   Мы   не   будем
идеализировать человека, как это делали социалисты-утописты, но и  не  будем
его принижать. Нас ждет много неожиданностей. Но, если мы будем воспринимать
реальность как реальность, не  ослепляя  себя  надуманными  догмами,  то  мы
всегда  сможем  вовремя  внести  поправки  в  планы  нашего  развития.   Это
единственное, что я хочу возвести в догму! Давайте  условимся,  что  насилие
над человеком оправдано только в  одном-единственном  случае,  как  средство
против насилия. При этом антинасилие может не  стесняться  в  средствах  его
осуществления. Все остальное:  вопросы  брака,  нравственности,  организации
хозяйства,-все это должно решаться без всякого давления. Я согласен с Сашей,
что мораль, по сути  дела,-  проявление  адаптации  общества  к  создавшимся
условиям. Следовательно, будем сначала создавать условия более благоприятной
жизни, большей безопасности и большего проявления человеческих способностей,
тогда   мораль   сама   будет   принимать   более   соответственные   формы.
Насильственное же насаждение морали, как правило, приводит  к  отрицательным
результатам.
   - Но, если обратиться к истории,-возразил майор,-то вся наша  цивилизация
построена на принуждении и насилии!
   - Может быть поэтому она и погибла?-предположил Алексей.
   - Может быть. Видишь ли, если присмотреться к  нашей  истории,  то  можно
заметить, что человечество в течение веков мучительно искало выход из  этого
порочного круга, созданного насилием. Возьми мировые религии:  христианство,
буддизм, ислам, социальные утопии и учения. Все  они  -  ни  что  иное,  как
попытки  человека  найти  выход  из  создавшегося  положения.   Человечество
предчувствовало  катастрофу.  Отсюда   идеи   Апокалипсиса,   конца   света,
катастрофы Это срабатывала интуиция, предчувствие неблагоприятного исхода  в
результате порочной основы цивилизации  -  насилия.  В  чем  здесь  порочная
связь? Для развития человечеству требовалось создание концентрации  средств,
т е. неравномерность распределения материальных  богатств,  создание  своего
рода градиента. Это общий закон. Движение требует градиента и  неравновесия.
Но создать такой градиент можно было только изъятием средств у большинства и
концентрации их в распоряжении меньшинства.  Добавь  к  этому  биологическую
сущность  человека,  его  агрессивность  и  получишь  исходные   предпосылки
создания и развития цивилизации. К сожалению, ни одно общество  не  избежало
этой схемы. Если человеческое общество после случившейся катастрофы  изберет
в своем развитии эту старую схему, то неизбежен  тот  же  финал.  Во  всяком
случае, он наиболее вероятен.
   - В таком случае я поставлю вопрос, - снова возразил  майор,-возможен  ли
вообще другой вариант, без применения этой схемы?
   - Откровенно говоря, не знаю. Но надо  попробовать  найти  такой  вариант
развития, при котором объединение людей возможно было  бы  без  насилия,  на
добровольных началах. Сейчас это относительно легко, потому что  объединение
происходит в целях безопасности. Но потом, когда внешняя опасность  исчезнет
или сгладится, необходимо такое устройство общества, при котором  оно  будет
удерживаться в своем объединении не насильственно, а добровольно. Для  этого
надо, чтобы выгоды  жизни  в  этом  обществе  или  государстве,  значительно
превышали затраты на содержание самого государства  или  системы  управления
этим обществом.
   - Вы хотите сказать, что такое государство должно взимать  малые  налоги?
Но возможно ли тогда само существование государства?
   - Возможно
   Я подошел к большой классной доске и взял  мел.  Эту  доску  мы  повесили
давно и часто возле нее  разгорались  самые  интересные  споры.  Мы  чертили
схемы, поясняющие наши идеи, спорили над ними. Так было нагляднее.
   - Вот посмотрите. Простейшая схема обратной отрицательной связи:  А+==В-.
Еще в 1936  году  итальянский  математик  Вольтерра  вывел  свои  знаменитые
правила. Плюс элемент (А) он называл поедаемым ви-дом, а минус элемент (В) -
поедающим. Эти названия сложились в процессе создания модели обратной  связи
во взаимоотношениях  хищник-жертва.  Однако  эту  схему  можно  применить  к
соотношению государство-на-селение. Естественно, государство  существует  за
счет присвоения труда и  доходов  населения,  так  же  как  хищ-ник-за  счет
поедания травоядных. Одно из правил Вольтерра  гласит:  "Увеличение  степени
защиты поедае-мых элементов приводит к увеличению количества элементов обоих
видов". Это правило справедливо для любой системы с обратной связью,  в  том
числе  и  для  взаимоотношений  государства  и  населения.  В  этом   случае
прослеживается явная тенденция между снижением  степени  обложения  налогами
населения и общим доходом государства.  При  больших  налогах  хозяйственная
деятельность населения подавляется и, в конечном итоге,  государство  терпит
ущерб. Возьмите такой  пример.  В  середине  восьмидесятых  годов  разрешили
индивидуальную  трудовую  деятельность.  Однако  силы,  которые  противились
этому, смогли провести  в  закон  об  индивидуальной  трудовой  деятельности
большие  налоги.  Что  из  этого  вышло?  Только  после   снижения   налогов
хозяйственная активность населения возросла. Потом то же самое  произошло  с
самофинансированием предприятий. Отчисления от  прибыли  по  разным  каналам
достигали 60, а то и 90 процентов. Из этого тоже ничего не  вышло,  пока  не
снизили отчисления до более разумных пределов. Фактически, большой налог-это
то же рабство, так как, в данном случае, человек работает не на себя,  а  на
работодателя. Какая разница для него, кто является работодателем  и  на  что
идет его труд,  на  капиталиста  или  бюрократа?  В  этом  случае  полностью
исчезает заинтересованность в труде, и средства, поступающие в  распоряжение
государства, с каждым годом уменьшаются. Не может быть  богатым  государство
при нищем населении. Нищий человек лишен  достоинства,  так  как  нищета-это
оскорбление,  которому  подвергается   человек   со   стороны   общества   и
государства.  Лишенного  достоинства  легче  грабить,  легче  принудить,  но
невозможно побуждать. Побуждать к творчеству,  к  хозяйственной  инициативе.
Такой подданный выгоден не государству, а его верхушке, если она  преследует
целью свои выгоды, а не выгоды общества.
   В истории России  сначала  Рюриковичи,  а  потом  Романовы  рассматривали
Россию и ее население не как государство, которому они служат,  а  как  свою
вотчину и своих рабов. Поэтому вся история России-это исто-рия ограбления ее
народа правителями. В этом они преуспели. Крепостное  право  и  самодержавие
продержались в нашей стране так долго  потому,  что  население  было  нищим,
ограбленным и тем  самым  лишенным  своего  достоинства.  Только  необъятные
просторы страны, да национальная гордость  народа  спасли  нашу  державу  от
различных завоевателей.
   Следовательно, если хотим  избежать  повторения  трагедии,  мы  должны  в
первую очередь закрепить в нашем обществе основное право  человека-право  на
собственное достоинство. А самое основное-оградить население на  будущее  от
вторичной нищеты!
   - Что такое вторичная нищета? Этот термин  я  слышу  впервые,  -  спросил
майор.
   - Мне он только что пришел  в  голову.  Первичная  нищета-это  нищета  от
низкой производительности труда, вторичная-от ограбления населения  властью.
Впрочем, вторичная нищета неизбежно приводит к первичной, так как  население
перестает трудиться. Тогда уже некого грабить.  Это  своего  рода  пассивное
сопротивление населения, которое может оказаться весьма эффективным. В  этом
случае, если государство не изменит в корне  свою  политику,  оно  неизбежно
погибнет.

   Глава XXXI
   К НАМ ЕДЕТ РЕВИЗОР
   Вертолет опустился на площадку в точно  указанном  месте.  Дверца  кабины
открылась и из нее  по  очереди  выпрыгнули  шесть  автоматчиков  в  голубых
беретах воздушно-десантных войск. Они построились и застыли на месте.  Затем
из кабины появилась фуражка с большой тульей, а  за  ней  и  ее  владелец  в
мундире с погонами полковника.
   Алексей, который с Юрием вышел встречать гостя, обратил внимание  на  то,
что вся грудь офицера была увешана орденскими планками.
   Полковник мельком глянул на построенный "почетный караул" и направился  к
Алексею.
   - Полковник Голубев,  начштаба  Комитета  Возрож-дения!-представился  он,
беря под козырек.
   - С благополучным прибытием!-приветствовал его Алексей,  протягивая  руку
для пожатия.-Как доле-тели?
   - Спасибо! Мне поручено  передать  вашему  руко-водству  личное  послание
председателя  Военного  Совета   Комитета   Возрождения   генерал-лейтенанта
Покровского,-он протянул небольшой пакет.
   - Я сегодня же передам его Президенту,-заверил Алексей.
   - Когда меня примет Президент?
   - Скоро. Дня через три, не позже.
   - Но я всего на два дня,-растерянно проговорил полковник.
   Алексей огорченно развел руками.
   - Весьма сожалею! Но ваш визит не был заранее оговорен. Президент  просил
передать свои извинения. Он будет эти два дня занят приемом и переговорами с
другими делегациями, визит которых был заранее запланирован. Я  обещаю  вам,
что вы не будете скучать. Вы охотник?
   - Разве есть дичь?
   - Конечно! Лоси, зубры, кабаны. Есть и олени, но, увы, охота на них  пока
под строгим запретом.
   - Удивительно! Но я не взял с собою ружье.
   -  О,  эта  мелочь  пусть  вас  не  беспокоит.  Сейчас  вас   отвезут   в
приготовленную резиденцию. А завтра мы встретимся и обсудим программу вашего
визита к Президенту.
   Алексей прислушался. С запада донесся гул летящих вертолетов. Вскоре  они
появились над лесом.
   - А вот  и  делегации,  о  которых  я  говорил.  Прошу  меня  великодушно
извинить, но я должен оставить вас на попечение этого капитана,-он кивнул на
подошедшего в сопровождении двух автоматчиков Юрия.
   Полковник направился было к поджидавшей его машине, но остановился и стал
всматриваться в вертолеты Из  них  вышла  группа  польских  офицеров,  среди
которых можно было заметить двух генералов. Генералы  подошли  к  Алексею  и
сердечно с ним обнялись.
   Полковник знаком подозвал двух своих солдат и велел им  сесть  в  машину.
Дорога  шла  мимо  полей,  на  которых  пасся   скот.   Полковник   попросил
остановиться и вышел из машины.
   - У вас отличный скот!-одобрил он и спросил удивленно:
   - Как вам удалось его сохранить? Разве не было проблем с собаками?
   - Мы их уничтожили,- пояснил Юрии - А что? У вас проблемы со скотом?  Как
же с питанием?
   - Мы основательно обеспечили себя запасами.  А  вот  животноводство  пока
страдает. Не дошли руки. Сами понимаете, были дела поважнее!-он сделал паузу
и
   - А эти.. Поляки... Давно вы с ними общаетесь?
   - С прошлого года. Вместе ликвидировали одну банду.
   - Вот как? И большая была банда?
   - Человек двести пятьдесят.
   - Хмм. Крупная... И во что это обошлось?
   - Пятеро ранены. Один тяжело.
   - Чем же была вооружена банда?
   - Автоматы, пулеметы, танк. - Вы участвовали в бою?
   - Пришлось.
   Они снова сели в машину и поехали. Дорога свернула к  озеру  и  сузилась.
Из-за поворота выполз танк, а за ним еще три.
   - Придется переждать! - с досадой проговорил Юрий,  съезжая  с  дороги  в
посевы     пшеницы.     -     Это,      наверное,      группа      Паскевича
возвращается,-полувопросительно  сказал  он  сопровождающему   их   младшему
лейтенанту.
   - Скорее всего Павлова!
   - Вряд ли. Павлов должен быть только завтра,- возразил Юрий, всматриваясь
в приближающуюся колонну.
   За танками следовали бронетранспортеры, а за ними-колонна из десяти ЗИЛов
с солдатами  в  кузовах.  К  шести  первым  были  прицеплены  пушки.  Четыре
последних везли на прицепах полевые кухни.
   Полковник вышел из  машины  и  с  каменным  выражением  лица  смотрел  на
проходящую колонну. Один раз он не выдержал и,  чуть  подпрыгнув,  попытался
заглянуть в кузов одной  из  проходящих  машин.  Это  было  учтено  заранее.
Поэтому в кузовах автомашин были раз-мещены все наши наличные силы. В первых
рядах, си-дящих ближе к кабинам, находились женщины, одетые в военную форму.
Ближе к борту-мужчины. Машины  были  крыты  брезентом,  поэтому  рассмотреть
можно  бы-ло  только  мужчин.   Лишь   последняя   машина   была   полностью
укомплектована лучшими нашими ребятами,  Именно  она  остановилась,  из  нее
вышел капитан. Солдаты, воспользовавшись  остановкой,  высыпали  из  кузова,
подразмять затекшие от "долгой"  поездки  ноги.  Ка-питан  подошел  к  Юрию,
поздоровался, козырнул полковнику и попросил закурить.
   - Что, вымотались? - сочувственно спросил Юрий подавая ему пачку сигарет.
   - Ты же знаешь Паскевича! - капитан прикурил сигарету  и  с  наслаждением
затянулся.-Пока семь по-тов не сгонит, не успокоится.
   - Чего он так старается?
   - А хрен его знает! - капитан зло  сплюнул  себе  под  ноги,-генеральский
бзык... Ничего! Через неделю отпуск. Представляешь, целый месяц на пляже.
   - Если будет погода.
   - В августе еще жарко. Лещ берет?
   - Начинает! Через неделю как раз полнолуние.
   - На червя?
   - Слабо. Лучше на опарыша.
   Капитан докурил, бросил окурок и, растерев его нос-ком  сапога,  полез  в
кабину. Бойцы тоже заняли  свои  ме-ста  и  ЗИЛ  двинулся  дальше,  вдогонку
ушедшей ко-лонне.
   За время этого разговора полковник не проронил ни слова. Но, когда сели в
машину, как бы невзначай спросил:
   - У вас что, введены отпуска для офицеров?
   -  И  для  офицеров,   и   для   солдат.   У   нас   в   этом   отношении
демократично,-ответил Юрий и с сожалением вздохнул,- я уже  свое  отгулял  и
сегодня третий день на службе. Завидую Мирошниченко: у него отпуск впереди.
   - Да, я слышал! Вы тут все заядлые рыбаки?
   - Озерный ведь край. Знаете какие здесь угри?  С  руку  толщиной.  Так  и
быть! Я Вам пару копченых по-дарю. Вы когда-нибудь ели копченого угря?
   - Не приходилось!
   - Ну, тогда Вы пока еще не можете  представить,  что  это  за  деликатес.
Раньше, при социализме, его отсюда везли в Москву и Киев на  стол  партийной
номенклатуре. Любили покойнички вкусно покушать!
   - Вы их, видно, не особенно любили?
   - Обожал! Особенно после Афганистана.
   - Н...да! А вы женаты?
   - Конечно! У нас все здесь женатые. И офицеры, и солдаты, и фермеры.
   - Так у вас тут фермерское хозяйство?
   - Да как сказать? Есть фермеры. Есть более крупные объединения. ...Вот мы
и приехали!
   Машина  остановилась  у  ворот   университетского   стационара,   которые
охранялись двумя часовыми.
   -  Здесь  будете  жить,-сообщил  Юрий,  открывая  дверцу  автомобиля.-Вам
приготовили баньку. Есть желание?
   - С превеликим удовольствием!-полковник направился к воротам, но вход ему
преградили часовые.
   - Извините! Ваше оружие и бинокль,-Юрий протянул руку,-здесь вы в  полной
безопасности, но уж такой порядок.
   Полковник неохотно отдал бинокль  и  пистолет.  Его  примеру  последовали
сопровождающие его солдаты.

   В  послании  Покровского  ничего  особенного  не   было.   Подтверждались
полномочия  полковника  Голубева  вести  с  нами   переговоры   о   взаимной
координации  действий.  Затем  шли  несколько  вежливых   фраз   и   подпись
командующего.
   - И это все? - удивился Алексей.
   - Как видишь. Взаимную координацию можно понимать как угодно,  вплоть  до
требования о  полном  подчинении.  Голубеву  даны  указания  действовать  по
обстоятельствам. Это лишний раз говорит о том, что их  представления  о  нас
весьма неопределенные.
   - Опасайтесь Голубева!-предостерег майор.- Это очень  хитрый  и  коварный
человек. От него трудно скрыть истинное положение дел.
   - Бинокль отобрал?-спросил Алексей Юрия. Тот кивнул головою.
   - Не протестовал? - Был недоволен. После встречи  с  колонной  Паске-вича
притих.
   - Что? Произвело впечатление? - самодовольно спросил Александр Иванович.
   - Еще бы! Если считать по армейским нормам, то в колонне было  не  меньше
батальона. Да еще некая колонна Павлова, о которой  не  забыл  помянуть  мой
помощник.
   - Что сейчас делает Голубев?
   - Попарился в баньке, поужинал и теперь отдыхает.
   -    Следите,    чтобы    он    не    отправился    на    самостоятельную
прогулку,-предупредил майор.
   - За ним присматривают,-успокоил нас Юрий.
   - Если он что пронюхает, то мы не сможем его выпустить отсюда.
   - Ликвидация Голубева мало что даст,-заметил майор.
   - Знаю! Это крайний вариант, к  которому  не  хотелось  бы  прибегать.  В
случае его вынужденной ликвидации мы выиграем немного,  только  время.  Пока
пройдет расследование, пока мы дадим объяснения, до зимы протянем. А  весною
мы будем полностью готовы. Вряд ли  Покровский  решится  начать  раньше,  не
располагая необходимой информацией. Завтра Голубева отправьте на охоту,  как
договорились. Кто с ним идет?
   - Лесник, - сообщил Алексей.
   - Саша, сверим часы!
   - У меня двадцать  два  пятнадцать!-сказал  Паскевич,  взглянув  па  свой
хронометр.
   - Отлично!-Алексей перевел стрелку часов на минуту вперед.

   Полковник держался в седле уверенно. Был