нуть! - кричал он. Аморфа не было видно. - Идиотская яхта
течет, как решето, паруса рвутся в клочья, автопилот все  время  ломается,
так что мне полночи приходится стоять у руля!  Нечего  и  мечтать,  что  я
сумею вернуться к сроку. Насосы каждый день  останавливаются  из-за  того,
что на обмотку попадает морская вода. Что стоило  создать  соответствующую
защиту? Но нет, Монкриф сказал, что и так хорошо. Он даже пытался доказать
мне, что два насоса ни к чему. Черт, я иду не лучше, чем на обычной яхте!
   - Пойдем отсюда, Кев, - сказала Сюзанна. - Чего ради все это слушать?
   - И как будто этого мало, - немного тише продолжил Стренг.  -  Вернулся
Чарли.
   Все зашевелились; Морт многозначительно посмотрел на Алтею Гант. Я  уже
встал, а Сюзанна была на полдороге к двери,  но  мы  остановились,  почуяв
интересное.
   Стренг подошел к кормовой камере. Сверху мы видели, как он поворачивает
кронштейн; панорама левой ниши переехала с яхты на волнующееся морс.
   - Вот... Видите его? - спросил Стренг.
   Вода была черной, и видно было плохо.  Мне  показалось,  что  я  что-то
разглядел, но уверенности не было.
   - Значит, океаны Аркадии безопасны? -  Стренг  все  еще  говорил  тихо,
почти удивленно, что резко контрастировало с недавней  вспышкой.  -  А  вы
видели, какие клешни у этого монстра? Как у краба, а? Не понимаю, почему я
не выпустил его на  экран  в  дневные  часы?  Подумайте  об  этом,  парни.
Подумайте и пошлите  мне  весточку,  если  хотите.  Вы  знаете,  где  меня
найти...
   - Это Какой-то бред, - неуверенно проговорила Алтея Гант. - Там  ничего
нет.
   - С точки зрения рекламы,  это  будет  полный  провал,  -  заявил  Морт
Баркер. - Вы  понимаете,  Алтея?  Он  описывает  гигантскую  разновидность
маленьких рачков, из которых образовывался Разум. Черт возьми, один взгляд
на такое - и весь Сектор запаникует! Можно себе  представить!  Они  решат,
что эти животные могут объединиться, так же, как  маленькие,  сформировать
Разум величиной с дом и взять под контроль всю планету!
   Картинка вновь переместилась, показался знакомый всем кокпит.
   - Ну вот, это был Чарли, - спокойно сказал Стренг. - И мне кажется,  он
голоден. Да... Если б я только мог уговорить проклятого аморфа искупаться,
мне удалось бы избавиться от них обоих...


   По дороге из студии Сюзанна сказала:
   - Морт говорит, что аморф все время  соглашался  с  Ральфом,  и  потому
Ральф запер его в каюте. А... Кев, как ты думаешь, правда, Ральф может его
убить?
   - Если ему понадобится, -  коротко  ответил  я.  Я  был  сыт  по  горло
Стрснгом; я был сыт по горло всей подлой шайкой.  Они  провели  меня,  как
сосунка. С самого начала никто не  собирался  приписывать  успех  плавания
катамарану. Напротив, из меня готовили козла отпущения. - Хватит об  этом,
- добавил я. - Поговорим о чем-нибудь другом.
   Мы прошли по поселку, не сговариваясь пересекли мост над рекой и начали
подниматься между деревьями к северному  хребту,  где  надеялись  провести
время повеселее. Стоял  теплый  тихий  день.  Наверху  мы  остановились  и
оглянулись на  поселок;  на  улицах  не  было  ни  души,  кроме  Чукалека,
ковылявшего к "Клубу".
   За "Клубом" виднелась студия. Ее плоская крыша густо заросла антеннами.
   - Мерзавцы, - пробормотал я.
   Но Сюзанна уже успела прийти в себя.
   - Надо уметь прощать, - тоном оракула возвестила она. -  Особенно  если
ничего нельзя поделать. Кроме того, прощение улучшает настроение.
   - Только не у меня. Я предпочитаю думать о людях  плохо.  У  меня  есть
теория: чем больше мерзавцев меня окружает, тем  лучше  я  выгляжу  на  их
фоне. В данный момент по сравнению с этими подонками я просто святой.
   - Тогда призови Бога отомстить за тебя и испепелить эти антенны!
   Я представил себе эту картину и почувствовал себя лучше.
   - Черт с ними.
   Мы пошли дальше.
   - Мне кажется, что у нас сейчас есть два варианта, - задумчиво  сказала
Сюзанна.
   - Варианты А и В?
   - Лучше назовем их вариантами один и два. Первый: мы ложимся вот тут на
траве и,  возможно,  занимаемся  любовью.  Вариант  два,  боюсь,  тебе  не
понравится, - поспешно добавила она, когда я крепче обнял ее.
   - Все равно скажи. Я люблю тебя слушать.
   - Мы пройдем до конца дороги, до утесов. Там  мы  ляжем  где-нибудь  на
траву и займемся любовью.
   Я подумал.
   - Вариант один, - решил я. Сюзанна прижалась ко мне.
   - А потом, может быть, и альтернатива два?
   Второй вариант  мы  так  и  не  осуществили.  Солнце  грело,  под  нами
стелилась первобытная трава, и здесь, на вершине хребта, кусты  и  деревья
надежно укрыли нас от цивилизации. Так что мы часа два резвились, как пара
животных, дав полную волю инстинктам.  Когда  мы  наконец  снова  оделись,
голова у нас кружилась от любви, и я снова думал, как хорошо,  в  конечном
счете, быть человеком и продолжать любить после окончания действа.
   Мы  в  обнимку  пошли  дальше,  неуклюже  спотыкаясь.  Но  очень  скоро
окружающий мир напомнил о себе.
   В  промежутке  между  деревьями  открылся  вид  на  север,  на   долину
блэкстоуновской  фермы  и  дальше.  Под  нами  чернели  руины  разрушенных
построек; за ними  до  самых  холмов  на  горизонте  простирались  зеленые
всходы. На полях, недавно принадлежавших Кли-о-По, не было видно ни  птиц,
ни аркоров. Бронтомехи  хорошо  поработали.  Скоро  они  вернутся  собрать
урожай.
   - Житница Сектора, - пробормотал я.
   - Ужасно скучный вид, - заметила Сюзанна. - Я почему-то воображала, что
тут будут маленькие фермы, амбары, стога сена и животные.
   -  Это  они  и  старались  внушить...  Кстати,  какую  чертовщину   там
выращивают?
   Сверху казалось,  что  это  ботва  корнеплодов.  Мы  пробрались  сквозь
кустарник и вышли в долину  около  каменоломни  на  задах  блэкстоуновской
фермы. Я двигался  осторожно,  крепко  держа  Сюзанну  за  руку.  Я  вдруг
представил себе бронтомеха-отшельника, который появляется из-за  развалин,
валит  почерневшие  стены  и  изрыгает  огонь.  А  еще   где-то   караулит
вооруженная охрана.
   Я осторожно огляделся. Ничто не шевельнулось.
   - Что ты задумал? - спросила Сюзанна.
   - По крайней мере можно взять с собой немного  свежих  овощей,  раз  уж
зашли так далеко.
   С расстояния нескольких метров наше  присутствие  почуяла  липучка;  ее
щупальца зашевелились, потянулись в нашу сторону.
   - Посмотри. - Сюзанна вырвала из земли растение,  похожее  на  те,  что
заполнили долину. - Это маленькие морковки.
   Она понюхала корешок, отряхнула его и приготовилась схрупать.
   - Нет. Подожди.
   В  растении  было  что-то  смутно  знакомое;  это,  конечно,  вовсе  не
морковка. Пригнув голову, я пополз вперед - туда,  где  с  лесом  граничил
основной массив посевов.
   Вдруг  в  зарослях  что-то  зашуршало.   Выскочил   маленький   зверек,
остановился, зажмурился, ослепленный солнечным светом, и двинулся  в  нашу
сторону.
   Липучка насторожилась. Одно щупальце змеей бросилось  вперед  и  обвило
заднюю лапку мохнатика. Тот испуганно взвизгнул, вырвался и бросился прямо
на Сюзанну.
   Примерно в двух метрах от нас он погиб.
   Точно так же могли погибнуть и мы, если бы вышли к посевам. Смерть  его
была ужасна - в  ослепительной  вспышке  и  шипящем  треске.  Безжизненный
зверек упал на землю, задымился; потянуло горелым мясом.
   Он спас нам жизнь - не сознательно, ведь он  не  имел  разума.  Он  был
всего лишь слабым маленьким зверьком. А маленькие зверюшки часто погибают.
   - Эти мерзавцы окружили долину лазерными  заграждениями,  -  прошептала
Сюзанна.
   Она протянула палку к мохнатику и потыкала кончиком. На палке появились
яркие язычки пламени. Я посмотрел направо  и  на  фоне  стены  каменоломни
увидел приземистую постройку высотой метра два. Далеко слева  обнаружилась
точно такая же - под деревом. Вероятно,  они  стояли  по  всему  периметру
долины, защищая подрастающие посевы невидимой оградой горячего света...
   - Зачем? - спросила Сюзанна, глядя на корешок в своей ладони.
   - Потому что это не еда, - ответил я.
   Она посмотрела на меня.  Мы  помолчали,  осознавая  значение  открытия.
Наконец Сюзанна произнесла:
   - Значит, все речи о том, что Аркадия накормит Сектор, просто болтовня,
да? Кев, а мы поверили. Все думали, что Организация  -  солидная  фирма...
Зачем они так поступили? Ведь, в конце концов, правда откроется. Черт, они
и десяти минут не смогут сохранить тайну, когда начнется сбор урожая.
   - Это уже неважно. Дела идут в гору, поток эмигрантов обратился вспять,
Аркадия снова становится на ноги. Экономика на подъеме. Тебе не  приходило
в голову, как точно они все рассчитали по времени? Прибытие Ральфа Стренга
совпадет с уборкой урожая, и можно поручиться,  что  телегазета  заполонит
все праздничными репортажами. По сравнению с  ними  известие  о  том,  что
именно выращивает Аркадия,  не  покажется  сенсацией.  А  поскольку  дела,
очевидно, идут хорошо, люди смирятся с этим.
   Я посмотрел на обширные поля зреющих посевов и представил себе подобные
плантации на всей Аркадии. Миллионы тонн маленького,  безобидного  на  вид
корня, который когда-то спас жизнь  мне  и  многим  аркадянам...  Из  него
экстрагируют наркотик "Иммунол", который нейтрализует Передающий Эффект  -
и в качестве побочного действия вызывает состояние счастья.
   Я твердил себе, что это не страшно. Многие колонисты  употребляли  этот
наркотик регулярно, и не  было  ни  вредных  последствий,  ни  привыкания.
Например, Том Минти остался смышленым парнем, хотя  и  немного  хулиганом.
Черт возьми, порой все его употребляли. Да и я в том числе.
   Что же меня пугало?
   Меня пугали методы Организации. До сего дня каждый сам решал, когда ему
принимать "Иммунол". Человек сыпал порошок в  стакан  с  водой.  Это  было
сознательным действием. Человек хотел почувствовать себя счастливым.
   Совсем другое дело,  когда  безжалостная,  ориентированная  на  прибыль
галактическая  корпорация  получает  огромное  количество   дешевого,   не
имеющего вкуса наркотика, и оказывается в  состоянии  сделать  счастливыми
целые планеты.
   Разница между тем, чтобы сделать планету счастливой, и  тем,  чтобы  ее
умиротворить, - только терминологическая.



15

   Мы  отменили  дальнейшие  планы  и  повернули  обратно.  За   последние
несколько часов мое отношение  к  Организации  в  корне  переменилось.  До
нынешнего дня я готов был подчиняться ей ради  мира  и  спокойствия,  ради
благополучия планеты и, что греха таить, ради  будущего  процветания  моей
мастерской.
   Но теперь все. Организация обманула нас, сыграла на нашем идеализме, на
нашей жадности и собиралась превратить Аркадию в галактического поставщика
наркотика. Не могу сказать точно, о чем я думал, подходя к поселку, но  я,
черт меня побери, собирался что-нибудь учинить. Мне нечего было терять.
   - Что там за грузовик?  -  вдруг  спросила  Сюзанна,  когда  мы  начали
спускаться с хребта к Дельте.
   Машина с открытыми задними дверцами стояла на главной улице.
   - Это продуктовый грузовик Организации.
   Я недоуменно глядел на безмолвную сцену  по  другую  сторону  реки.  На
улице не было ни души.
   - Может быть, все  кончено.  Может,  Потомки  пошли  на  переговоры?  -
предположила Сюзанна. - Миссис Эрншоу сегодня утром говорила, что ситуация
с продовольствием стала критической.
   - Наверно, мы должны обрадоваться, - заметил я,  -  но  какая  к  черту
радость? Эти подлецы подгадали  как  нарочно.  Все  придут  в  восторг  от
кормежки и не станут слушать про посевы. Господи,  воображаю,  что  скажет
мерзавец Каа. Он будет жевать цыплячью ногу и называть меня смутьяном!
   - А тебе не кажется, - задумчиво сказала Сюзанна, -  что,  пожалуй,  он
сначала примет продовольствие от Организации, а  потом  скажет  им,  чтобы
убирались к чертовой матери из  Риверсайда?  В  этом  грузовике  продуктов
хватит на месяц.
   Мы перешли мост и  поднялись  по  пустынной  главной  улице.  Когда  мы
проходили мимо грузовика на воздушной подушке, я заглянул внутрь:  он  был
пуст. Мы направились к "Клубу".
   Поначалу мы не  слышали  музыки  -  только  неясное  урчание,  подобное
отдаленным раскатам грома или хроническому расстройству  желудка.  Потомки
пионеров  занимались  любимым  делом.  Когда  мы  подошли  поближе,   звук
раздробился на удары множества ног об упругий деревянный пол. Слышались  и
ритмичные хлопки. Вернон Трейл открыл нам дверь, и шум  усилился.  В  лицо
ударил порыв теплого воздуха, благоухающего разогретой обувью и  жаренными
на вертеле цыплятами - традиционными ароматами народных танцев.
   - Господи, - пробормотала Сюзанна.
   Последнее время я избегал концертов Потомков пионеров из-за  того,  что
они норовили всякий  раз  превратить  их  в  политический  митинг,  и  мои
воспоминания утратили свежесть. Теперь я заново испытал шок.  Под  большой
купол набился весь поселок, центр занимали Потомки. Куда ни  глянь,  всюду
чавкали челюсти, вымазанные жиром руки тащили все  новые  куски  в  жадные
рты.
   Картину  сопровождала  музыка  -  резкая,   бесцеремонная,   откровенно
навязчивая. Само собой разумелось,  что  Потомки  должны  пропагандировать
стиль,  вызывающий  оторопь  у  любого,  кто   еще   сохранил   умственные
способности. Танцоры вырядились в нелепые белые халаты, стянутые на  талии
широкими синими поясами. Полы  халатов  развевались,  открывая  необъятные
шаровары, заправленные в грубые кожаные  ботинки.  Как  будто  этого  было
мало; для пущей убедительности Потомки привязали к запястьям и икрам яркие
платки, и те кружились в немыслимом хороводе, как причудливые змейки.
   На первый взгляд, не  было  никакой  системы  в  этом  кружении  потных
красных  физиономий,  в  этом  безумном  размахивании  руками  и  дружном,
подобном работе поршня, дрыганье ногами, под которыми  содрогался  дощатый
пол. Но  постепенно  сквозь  хаос  начинало  проступать  какое-то  подобие
порядка.  Потомки  группировались  по  восемь,  как  электроны   в   атоме
кислорода. Они составляли то круги, то квадраты, и  то  и  дело  очередной
эксгибиционист выкатывался вприсядку в  центр  своего  кружка,  чтобы  без
малейшего смущения исполнить соло.
   Я не перил споим глазам. Происходящее  выглядело  таким  контрастом  на
фоне всех лишений!  А  возможно  мое  удивление  объяснялось  тем,  что  я
оказался в роли опоздавшего гостя в пьяной компании. Короче - за несколько
часов поселок как подменили. С  облегчением  я  заметил  неподалеку  Джейн
Суиндон и протиснулся к ней, таща за собой Сюзанну.
   - Разве война окончилась? - спросил я. Мне пришлось кричать.
   Она улыбнулась.
   - Где вы были? Или мне не следует спрашивать? Вот, выпейте.
   - Потом. Послушай, Джейн, каких условий добился  поселок?  Тут  выплыло
одно обстоятельство, которое может все изменить.
   Она вцепилась в свой стакан, как пьяница по время ссоры.
   - А черт их знает! Нормальных, наверно. - Ее рассмешило выражение моего
лица. - Ладно тебе, Кев. Плюнь на проблемы, развлекайся.
   Рядом стоял Марк. Я схватил его  за  локоть.  Он  удивленно  оглянулся,
потом улыбнулся.
   - Веселишься?
   - Как вы договорились с Организацией?
   - Господи, да не знаю я. Неужели это сейчас так важно?
   - Ради Бога, Марк, ты же в Комитете поселка. Наверняка вы отдали что-то
в обмен на угощение.
   Еда лежала  повсюду;  стол  у  моего  локтя  был  завален  закусками  и
салатами. Рядом в чаше для пунша розовела жидкость -  судя  по  оказанному
действию, намного крепче обычного пойла на подобных сборищах.
   - У Комитета нынче не так уж много власти, - заметил Марк.
   С  потолка  поплыла  вниз  туча  воздушных  шаров.   Творилось   что-то
непонятное; я обнаружил, что стискиваю руку Сюзанны  в  поисках  моральной
поддержки. Марк махал рукой и улыбался какой-то  девице  на  другом  конце
зала. Вокруг послышались хлопки - люди подпрыгивали и наперебой уничтожали
воздушные шары, не давая обреченным красавцам даже опуститься.
   - Слушай, по-моему, нам надо поговорить, - сказал я,  пытаясь  нарушить
беззаботное настроение, охватившее даже Марка.
   - Что, прямо сейчас? - спросил он.
   Кое-как нам удалось вытащить на улицу Суиндонов, а для ровного счета  и
миссис Эрншоу. Старушка запыхалась от танцев. Когда все безумство,  взрывы
смеха и пальба лопающихся воздушных шаров остались за дверью, стало легче.
Вскоре мы сидели в гостиной у Марка, и Джейн разливала напитки. Ее румянец
не прошел; она продолжала улыбаться, как будто мыслями  еще  оставалась  в
"Клубе".
   На столе громоздилась суиндоновская  доля  добычи:  бутылки,  консервы,
пакеты, мука, соль, сахар.
   - Я не пью, - твердо заявил я в ответ на вопросительный взгляд Джейн.
   Одному Богу и Сюзанне известно, чего мне стоило это заявление.
   - Черт возьми, да что с  тобой  случилось?  -  осведомился  Марк,  беря
скотч.
   - Я хочу знать, и немедленно, почему мы капитулировали?
   Марк нахмурился.
   - Кев, я не  понимаю.  Мы  же  все  время  были  против  этой  бредовой
независимости - ты, я, Сюзанна, Джейн, Морт Баркер, еще несколько человек.
Мы понимаем, что Риверсайд не может существовать сам по себе, и  признаем,
что не в наших интересах  ссориться  с  Организацией.  Из-за  чего  же  ты
кипятишься?
   - Марк, ради Бога, ты можешь просто ответить на мой вопрос?
   - Или ты до сих пор обижаешься за свой катамаран?
   Я уже прикидывал, не приведет ли Марка в чувство удар  по  носу,  когда
вмешалась миссис Эрншоу.
   - Насколько мне известно, переговоров не было, - объявила она. - Просто
привезли продукты, и мы их поделили. Вот и все.  Никто  нас  не  продавал,
мистер Монкриф.
   Я заметил какое-то движение на улице и подошел к окну.
   - Тогда почему наши заложники садятся в грузовик? - спросил я в ярости.
- Они уезжают!
   Марк встал рядом со мной.
   - Это  к  лучшему,  -  проговорил  он,  пока  мы  смотрели,  как  члены
оперативной группы Алтеи Гант закрывают дверцы грузовика. Зашипел  воздух,
грузовик в облаке бурой пыли тяжело поднялся над дорогой и заскользил вниз
по склону к набережной, потом по мосту и прямиком в Премьер-сити...
   - Выходит, мы больше не держим Организацию за горло? - спросил я.
   - Можно подумать, что раньше держали! - резонно  возразил  Марк.  -  От
заложников были только хлопоты, вдобавок они поедали наши продукты.  Черт,
Организация никогда не выказывала ни малейшей склонности начать из-за  них
переговоры. Хватит об этом, Кев.
   - У меня замечательная мысль, - вдруг заявила Джейн. - Давайте вернемся
на вечеринку.
   Грузовик исчез, пыль рассеялась.
   На улице показалась длинная фигура. Высокая  угловатая  женщина  мерным
шагом взбиралась на гору. Алтея  Гант!  Она  не  уехала  с  остальными.  Я
поглядел на нее с удивлением, потом повернулся лицом к комнате.
   Они выжидательно смотрели на меня. Они нисколько  не  сердились,  разве
что Джейн. В конце концов, это были мои друзья; они знали  меня  и  знали,
что на  меня  иногда  находит.  Они  меня  жалели.  У  Кева  опять  плохое
настроение, но вообще-то  он  хороший  парень.  Посидим  с  ним,  а  потом
вернемся на танцы.
   Мне ужасно хотелось взять их за шиворот и как следует встряхнуть.
   - Мы с  Сюзанной  сейчас  были  у  блэкстоуновской  фермы,  -  начал  я
спокойным голосом. - Там поставили лазерные заграждения. И знаете почему?
   - Наверно, туда Забирались мохнатики и дикие  аркоровы,  -  предположил
Марк.
   Его спокойный равнодушный тон взбесил меня.
   - Да не поэтому, идиот! - завопил я. - А  потому,  что  там  выращивают
корень иммунола, и об этом никто не должен знать!
   Миссис Эрншоу улыбнулась.
   - Они не стали бы это скрывать. После всех ужасов  Передающего  Эффекта
люди только обрадовались бы, узнав, что  Организация  создает  запасы  для
следующего раза. Вполне разумная политика.
   Я беспомощно посмотрел  на  Сюзанну.  Она  встала  и  подошла  ко  мне.
Остальные немедленно  принялись  обсуждать  Вернона