т возьми, что происходит?
   -  Я  подумал  о  нашей  оперативной группе, о Стэне. Не могу с ним
связаться.
   - То есть?
   -  Если  бы  я  только  знал,  сир.  Вспоминаю  лишь  старый  девиз
подразделения   "Меркурий":   "Ничего   не  гарантировано".  Император
потянулся к бутылке.
   - Черт, кажется, я сам себя перехитрил.


                               Глава 38

   - Он... он... мертв?
   - Боюсь, что так, дорогая.
   Паррел   нагнулся,   чтобы  успокоить  разрыдавшуюся  сестру.  Софи
прильнула  к  нему, ища сочувствия, затем резко отстранилась и вытерла
слезы.
   - Но почему? Как?
   Паррел улыбнулся ей самой теплой, братской улыбкой:
   -  О, он храбро сражался, как и все остальные. Но боюсь, на их долю
выпало  слишком  много трудностей. Они попали в ловушку, погибли из-за
подлости одного человека.
   Софи  испытывающе посмотрела на брата, задумавшись над тем, говорил
ли  он  правду,  не  оказался  ли...  нет,  на  такую гнусность не был
способен даже Паррел.
   Поддавшись охватившему ее горю, Софи бросилась в объятия брата.


                               Глава 39

   -  Иган погиб, - печально сказала девушка-лицеистка. Стэн вздохнул,
ничего не ответив. Времени на оплакивание не было.
   - Он погиб, - повторила девушка. - Вышел из укрытия, чтобы принести
продукты, и его пристрелили.
   Виола  замолчала,  глядя  на Стэна отсутствующим взглядом. До того,
как  Стэн успел произнести какие-нибудь утешительные слова, Алекс увел
девушку, вынул терминал из ее сумки и посадил делать доклад.
   Впрочем,  в  этом  не было необходимости. Цифры и так не выходили у
Стэна  из головы: "Задействовано - 670 человек (на Урич высадилось 146
наемников и 524 компаньона). В живых осталось - 321 человек".
   "Да, ты, полковник, великий командир, - подначивал Стэна внутренний
голос.   -  Потери  составляют  всего  пятьдесят  процентов  убитыми и
ранеными?   Прекрасное   управление  войсками  в  бою.  Ну  и  что  ты
собираешься  теперь  делать?"  Стэн  услышал  шорох  у себя за спиной,
обернулся и увидел Матиаса. Лицо сына Пророка было белым, как полотно.
Он  пристально  посмотрел на Стэна глазами, полными гнева и ненависти.
Ненависти, направленной не на Стэна, но...
   -  Мой  отец...  Это  он  отдал приказ бросить нас? Стэн замялся, а
потом правдиво ответил:
   - Не знаю.
   - Своего родного сына, - прошептал Матиас. - Мои компаньоны...
   Стэн сочувственно положил руку на плечо молодого человека.
   -  Возможно,  приказ  отдал  Паррел. Паррел ведет свою игру. Матиас
вытер рукавом перепачканное сажей лицо.
   -  Я  подозревал...  -  произнес он убитым голосом. Стэн похолодел.
Нужно  было  начинать  думать,  а не предаваться сентиментальности, не
жалеть себя.
   -  Матиас,  -  решительно  сказал  Стэн,  пытаясь  вывести молодого
человека  из транса, - возвращайся к своим людям и жди моих дальнейших
приказаний.
   Матиас  отрешенно кивнул головой и направился на свою позицию. Стэн
осторожно  высунул голову из развалин и осмотрел периметр. После того,
как  члены отряда поняли, что корабли Паррела покинули свои орбиты, то
есть  просто-напросто  бросили  их,  люди  нашли  укрытие в развалинах
сборочного цеха. Засев там, они стали ждать, что же произойдет дальше.
   Отряд был окружен оставшимися в живых дженнами - войском, состоящим
из пяти тысяч человек, как успел подсчитать перед смертью Иган.
   А это значило, что на одного солдата из отряда Стэна приходилось по
двадцать дженнов. Пустяки - если бы солдаты были сказочными героями.
   "Итак,  у  тебя  осталось  триста  бойцов,  большинство  из которых
ранены,  полковник... Между прочим, ты забыл о бхорах". Действительно,
тридцать   или  около  того  бхоров,  сражавшихся  бесстрашно,  словно
древнескандинавские  воины,  бесследно  исчезли  после  того,  как  их
лайтеры  были  оттеснены с периметра. Стэн с горечью подумал, что Ото,
очевидно,  погиб  в  неравной схватке при отступлении. Сведений о том,
что   кто-то   видел   самого   капитана   или   тридцать   нескладных
здоровяков-бхоров,  не  поступало.  "Итак,  полковник,  какие  у  тебя
соображения?  В  бою  может  быть  только  четыре  возможных варианта:
победить, отступить, сдаться или сражаться до последнего".
   Чтобы  сделать  соответствующие  выводы, не требовалось прибегать к
боевому компьютеру. О победе не могло быть и речи, путей к отступлению
не  осталось.  Сдача вообще не принималась в расчет - пятеро наемников
Стэна  испытали  эту  тактику  на  собственной шкуре. Между периметром
Стэна и линией обороны дженнов находилась мертвая зона.
   Максимум  через  день  весь  десант  должен  был  погибнуть.  Стоит
отметить, что зачастую дженнов провоцировали на обстрел периметра сами
наемники,  предпринимавшие  дерзкие вылазки. Нет, сдаться дженнам было
никак невозможно.
   "Вот  к  чему  ты  пришел,  Стэн,  после всех своих мудрствовании и
планировании.   Итак,   у   тебя  остался  один  единственный  выбор -
мужественно  сражаться  до последней капли крови. Пусть битва войдет в
историю так же, как другие героические сражения: на планетах Камероне,
Дайен Вайен Фу, Нью..."
   Вдруг  в  душе  Стэна  вспыхнул  гнев.  Он  вспомнил  слова некоего
Ланцотты,  человека,  который  обучал его основам службы: "Я воевал за
Империю  на  ста  различных  планетах  и буду воевать еще на ста, пока
какой-нибудь  мясник  не  уложит  меня. Но я буду самым дорогим куском
мяса  из  всех,  что  ему  доводилось  насаживать на крюк". Стэн снова
почувствовал себя командиром.
   - Алекс!
   Услышав бодрый голос начальника, Килгур насторожился:
   - Сэр?
   - До наступления ночи осталось шесть часов. Я хочу, чтобы ты и пять
человек, добровольцев из группы Ффиллипс, держались наготове.
   - Есть, сэр!
   -  Данные  о  точном  расположении  командного  поста  дженнов  уже
получены?
   - Так точно, сэр.
   -   Значит,   сегодня  ночью  приступим  к  делу.  Улыбка  медленно
расплылась  на  лице Алекса. Он догадывался - нет, он знал, что должно
было  произойти,  и  воспрял  духом при мысли об этом. Лучше умереть в
бою, чем сидеть в окопе и ждать, когда смерть сама явится за тобой.


                               Глава 40

   Почти два дня ушло на то, чтобы вызволить Кхорею и небольшую группу
оставшихся  в  живых  офицеров  личного командного состава дженновской
армии  из  бункера.  Генерала  нашли  в одной из секций, под обломками
рухнувшего потолка - в глубоком обмороке.
   Доктора-дженны  быстро  привели  его в чувство. Кхореа отказался от
оказания  ему  дальнейшей  медицинской  помощи  и  стал  настаивать на
окончательном разгроме наемников. По всей вероятности, генерал получил
легкую  контузию во время боя и все еще находился в шоковом состоянии.
Он  приказал  дженнам  пытать,  а  затем  убить наемников-дезертиров и
никого   больше   в  плен  не  брать.  Кхореа  намеревался  уничтожить
пришельцев  из  далеких  миров, опозоривших дженнисаров. Ему хотелось,
чтобы  оставшиеся  в  живых мужчины и женщины вражеского отряда умерли
мучительной смертью.
   Генерал  засел за подключенные заново компьютеры командного поста и
стал  пристально  всматриваться  в экраны. Он ненавидел своих врагов и
жаждал расквитаться с их командиром.
   Кхореа  криво  улыбнулся.  Вся его электроника и собственный анализ
сложившейся  ситуации  выдавали  один  и  тот  же  ответ - наемники не
сдадутся, они не могут сдаться.
   Кхореа включил командный сенсор, встал и подозвал старшего офицера.
   - Слушаю!
   -  Завтра  начнем  наступление. Я сам поведу в бой последнюю группу
штурмовиков.
   Старший  офицер  подобострастно  посмотрел  на  своего героического
генерала и отдал честь.
   -  Итак,  подготовьте  отряд  к  сегодняшнему  ночному наступлению.
Покажем  этим  червям,  как сражаются настоящие дженны. Однако сегодня
вечером...  вечером мы должны будем собраться все вместе и помолиться.
Здесь. За час до наступления.


                               Глава 41

   -   ...но  прежде,  чем  приняться  за  преследование  стреггана, -
скрипучим  голосом  бубнил  древний  бхор,  - мы тщательно готовились:
изучали  повадки  нашего  старинного  врага.  Только  после этого мы с
риском  для  жизни  совершали восхождение на коварные ледниковые горы,
где  глубоко  в  своих  берлогах  прятались  стрегганы...  И  если нам
удавалось перехитрить их, мы устраивали настоящий пир.
   "Старинные  методы  не  всегда  применимы  в  сегодняшней жизни", -
подумал Ото.
   Одним  из  признаков приближения смерти у бхоров являлось изменение
цвета  шкуры  на  груди  -  она  становилась серой. Вскоре после этого
старый  бхор собирал всех членов своей семьи и друзей - попрощаться, а
затем  исчезал  во  льдах, чтобы умереть в гордом одиночестве и отдать
богам  душу.  Тело этого древнего бхора сплошь покрыто белыми волосами
-  от  кривых  узловатых  ног  до  кустистых  бровей, однако он еще не
собирался уходить на вечный покой. Все знали, что старик был последним
охотником на стрегганов.
   Итак,   бхоры   собрались  на  совет.  Члены  совета  внимательно и
почтительно слушали рассказ Ото, получившего тяжелые ранения и все еще
перебинтованного,   о  том,  как  он  вывел  свой  лайтер  за  пределы
атмосферы, когда узнал, что Паррел бросил десантный отряд.
   Старейшины  выслушали мнение самых юных бхоров, считавших, что весь
их  народ  должен  немедленно  прийти  на помощь воинам, оставшимся на
незнакомой  планете.  Они  так  же выслушали мнение капитана торгового
флота - довольно спокойно для бхоров (говорившего два раза перебивали;
последовала  одна  госпитализация)  -относительно  причины, по которой
наемники были брошены на произвол судьбы. Тот поведал о попытке одного
высокопоставленного  лица свалить всю вину на дженнов. Ото не преминул
упомянуть,  что этот человек является главой торговцев в своем регионе
и его личным конкурентом.
   Совет   выслушал   Ото,  как  выслушал  бы  любого  другого  бхора.
Общественный  строй  у  бхоров был воистину демократическим - любой из
них  мог  высказаться  по  любому  поводу  перед любым советом. Однако
процесс принятия решения длился неделями и проходил очень бурно. Бхоры
долго обсуждали вопрос, спорили, вступали в драки, но, в конце концов,
приходили к единому мнению.
   Принятое  решение  обсуждению не подлежало. Впрочем, предшествующие
ему  дискуссии  занимали  весьма длительное время. Впервые в жизни Ото
усомнился  (и  осознал,  что  виной тому - пагубное влияние безбородых
гуманоидов)    в    том,   что   его   общество   было   по-настоящему
демократическим.  Да  способны  ли  престарелые  члены совета за всеми
проволочками  и  обмусоливаниями  вопроса разглядеть главное и принять
единственно правильное решение?
   Старейшина  упивался  россказнями о делах давно минувших дней, даже
не  упоминая  о  событиях  недавнего  прошлого.  Обычно Ото был первым
слушателем и сидел по правую руку от старца, следя за тем, чтобы кубок
его  постоянно  наполнялся  стрегганом,  внимая древним преданиям, как
зачарованный.  "Но  мои  друзья...  настоящие  друзья, клянусь бородой
мамы, гуманоиды гибнут в это время!" - думал Ото.
   Он  стиснул  клыки.  Ребята  могут продержаться еще четыре или пять
циклов.  С тех пор, как законы Роберта проникли в бхоровское общество,
существовал один единственный способ ускорить процесс голосования. Как
правило, бхор, которому удавалось этого добиться, погибал.
   "Клянусь  отмороженными внутренностями моего папаши, ты будешь моим
должником,  Стэн.  Если  только  я  выживу,  ты  станешь  моим  вечным
должником".
   Старейшина   продолжал   разглагольствовать.  В  данный  момент  он
описывал,  каким  на вкус надлежало быть мясу стреггана в разное время
года.
   Ото  поднялся  со своей лавки, вышел на центр круглой площадки, где
собирался  совет,  и  вынул  из  висящих на поясе ножен метровой длины
кинжал.  Ни слова не говоря, он поднял со своей груди длинную косматую
бороду  и,  блеснув  в  воздухе  кинжалом, с размаху отрезал ее. После
этого  бросил  пучок густой шерсти на центр круга и, как положено было
делать в таких случаях, встал на колени и склонил голову.
   В   понимании   бхоров,   длина   и   густота  бороды  соплеменника
символизировала  его  силу.  Отрезание бороды рассматривалось советом,
как  знак того, что данный бхор желает решить жизненно важный для него
вопрос  немедленно.  Поскольку конфликтные ситуации не были в почете у
бхоров,  соплеменник,  отрезавший  бороду,  как правило, лишался своих
привилегий, а вслед за тем и головы.
   Громогласные   комментарии,   перешедшие   в   рев,   прервали  ход
воспоминаний  старца.  Ото ждал. Теперь вопрос о спасении солдат-людей
подлежал   немедленному   рассмотрению.  Решение  надлежало  принимать
путем  голосования.  Вероятно, Ото будет отказано в поддержке, и тогда
какой-нибудь  доброволец отделит его голову от туловища. Скорее всего,
этим добровольцем станет его заклятый враг и конкурент Джемчидд.
   Однако,  вопреки  обычаю,  кто-то  заговорил.  Это  был  охотник на
стрегганов.  После  первого  же  произнесенного  слова  бхоры понизили
голоса до шепота.
   -  Старейшины  иногда  забываются  и  живут  лишь  воспоминаниями о
славных  подвигах  своей  молодости,  большинство  из которых, клянусь
бородой моей мамы, они не совершали.
   Когда  убеленный сединами бхор вставал, его старые кости хрустнули.
Дрожащей  рукой  он  вынул  свой  кинжал и отрезал длинный белоснежный
каскад  древней  бороды,  бросив  его  на каменную плиту поверх бороды
Ото..
   Под  гробовое молчание членов совета древний старец встал на колени
рядом с Ото и склонил голову.


                               Глава 42

   "Одним  лишь  хрустом  позвонков здесь не обойдется", подумал Стэн,
увидев,  как  с  головы дженна, которому Алекс только что свернул шею,
свалился  металлический  шлем.  Не  долго  думая,  Килгур сжал в кулак
огромную лапу и заехал по челюсти следующему солдату.
   Стэн залег недалеко от дженновского поста. Рядом с ним находились и
пятеро добровольцев - люди Ффиллипс, включая ее саму. Они ждали, когда
Алекс закончит расправу над часовыми.
   Убедившись  в том, что оба дженна испустили дух, эдинбургский бычок
откатился от поста.
   Группа  стала  осторожно ползти вперед. Линия обороны самоуверенных
дженнов  состояла  из  серии  укреплений, между которыми на расстоянии
пятидесяти  метров  один  от  другого  были  расставлены  посты. Стэну
хотелось, чтобы в данную минуту на месте наемников оказались ребята из
отряда  Богомолов.  Тогда  через  оборонительную  линию  можно было бы
протащить  целый  батальон. Но это желание оставалось лишь несбыточной
мечтой.
   Стэн  прополз  под  действующими  сенсорами,  обезвредил  ловушки и
перерезал  линии связи, соединяющие посты с командным пунктом. Рейдеры
без труда пробрались через две замкнутые линии обороны противника.
   Преодолев  первое  препятствие, Стэн и Алекс переглянулись. Стэн не
знал, о чем думал Алекс, и не понимал, почему он не произнес ни слова,
когда  они  покидали  периметр  дженнов.  Впрочем, его неведение пошло
лишь  на  пользу,  потому  что Алекс в это время пел про себя скорбную
поминальную песню:
                      Увидел я, как острый меч
                      Отсек главу лихую с плеч;
                      А трупом павшим был я сам.
                      И я не поверил я глазам.
                      Под небом вечным день и ночь
                      Лежало тело в дождь и в зной,
                      Но странник дальний или зверь
                      не проходил той стороной.
                      Присел я с краю от себя
                      И призадумался, скорбя.
                      И вырыл я себе могилу,
                      Отдав ей тело, что остыло,
                      И забросал ее землей.
                      И вскоре холм порос травой...

   Рейдеры  поднялись  на  ноги  и  направились  к командному бункеру.
Подойдя  ближе  к  строению,  они  услышали,  как Кхореа низким бодрым
голосом отдавал приказания своим подчиненным.
   Двое  часовых,  стоявших у входа, внимательно прислушивались к речи
главнокомандующего.  Одного  из  них  Стэн  убил ножом. Другой получил
серию  ударов  в  различные  части  тела.  Мастерский  удар костяшками
пальцев в висок добил зазевавшегося часового.
   Стэн  остановился на ступеньках, спускающихся в бункер, и посмотрел
на  Алекса,  державшего  в руке гранату замедленного действия. На лице
Килгура застыла улыбка вампира.
   И в этот время появились корабли бхоров.
   Они   летели   совсем   низко  над  поверхностью  планеты,  включив
посадочные  прожектора.  Стэн  понял,  что хорошо вооруженный грузовик
тоже  может  быть  приличным  военным  кораблем,  когда  все  бортовые
отверстия  его внезапно открылись, и дюжина бхоров открыла стрельбу из
лазерных установок, многоствольных пушек и гранатометов.
   Позиции противника были объяты огнем. Офицеры-дженны стали вылезать
из  бункера  и  взбираться  по  ступенькам,  познакомившись с гранатой
Алекса  и  его  прекрасно отработанной техникой стрельбы из виллигана.
Взрывная  волна  настигла Стэна и швырнула вперед, прямо на еще теплые
трупы  дженнов, скатывавшихся вниз по ступенькам, и... Стэн очутился в
самом  бункере.  Перекатившись  через  липкое  от крови тело одного из
мертвых  офицеров-дженнов,  он встал на ноги и снова пригнулся, уловив
боковым  зрением  силуэт  чернобородого  генерала  Кхореи,  державшего
автомат  на  уровне  пояса.  В  следующую  секунду  Стэн услышал треск
автоматной  очереди,  пули  просвистели прямо у него над головой. Свет
погас. Наверху, над бункером, гремели орудия, слышались истошные крики
и душераздирающие стоны умирающих. Шел бой.
   "Не  думай,  не  думай  об этом", - приказывал себе Стэн, беззвучно
пробираясь  вперед в кромешной темноте. В помещении бункера площадью в
сто квадратных метров не было никого, кроме Кхореи и Стэна.
   Вдруг  Стэн  зацепился за что-то ногой. Встав на колени, он пошарил
по  полу  рукой  и  нащупал  компьютерную  "мышку". Стэн отбросил ее в
сторону,  и  в  следующую минуту раздался мощный взрыв, яркой вспышкой
озаривший   помещение   бункера.  "Мышка"  попала  прямо  во  взрывное
устройство.  Следующие  несколько  шагов  в темноте могли стоить жизни
Стэну.
   "Лежи здесь, на бетоне, и сосредоточься. Отбрось все мысли о войне,
идущей  наверху. Думай только о том, что сейчас ты находишься в темном
бункере,  можно  сказать,  слепой, и пытаешься убить такого же слепого
человека, имеющего виды на твою жизнь".
   Стараясь  дышать  как  можно тише, изучая пустоту широко раскрытыми
невидящими  глазами,  Стэн  пополз  вперед,  прощупывая  руками каждый
сантиметр  бетонного  пола.  "Ага,  микрофон  с  присоединенным к нему
проводом...  Интересно...  Провод  длинный".  Стэн  подполз  к  стене,
намотал  провод  на  подпорку  и  протянул  его через спусковой крючок
мини-автомата.   Длина  шнура  позволила  ему  отползти  от  стены  на
расстояние пяти метров в сторону.
   Автомат  был  теперь  привязан  к  вертикальной  перекладине. Решив
испытать   свое   приспособление,  Стэн  потянул  за  шнур.  Раздалась
автоматная  очередь,  пули рикошетом отскочили от потолка, пола, стен.
Кхореа  стал  палить  по  пустому месту, где вспыхнул огонь автоматной
очереди.  Стэн  что  было  силы  дернул  за  провод,  и  оружие  стало
стрелять  автоматически.  Мрак,  окутывавший  бункер,  тут же озарился
вспышками.   Стэн   увидел   Кхорею,   спрятавшегося  за  терминалом и
открывшего  прицельный  огонь  по ложной цели в расчете положить конец
дуэли.  Генерал  лишь краем глаза успел заметить Стэна и сверкнувший в
его  руке  нож.  В  следующее  мгновение  Стэн  метнул  нож  -  и стол
накренился  под тяжестью рухнувшего на него мертвого Кхореи. В бункере
наступила  тишина.  Лишь  откуда-то сверху доносились последние взрывы
ручных  гранат,  победные  крики  и  песнопения  бхоров  и  наемников,