Виктор Колупаев.
   Фирменный поезд "Фомич"

   -----------------------------------------------------------------------
   М., "Молодая гвардия", 1979 ("Библиотека советской фантастики").
   OCR & spellcheck by HarryFan, 21 September 2000
   -----------------------------------------------------------------------


1

   В город Фомск меня привела служебная командировка. Я согласовал  в  НИИ
Теории Вероятностей ряд вопросов на новый прибор, побродил  по  Сиреневому
саду и Тополиному бульвару,  полюбовался  кружевами  старинной  деревянной
архитектуры. В общем, из отведенных мне пяти дней я за три сделал все, что
нужно, и с легким сердцем отправился в кассу за  авиабилетом.  Билетов  на
ближайшие две недели не оказалось.
   На железнодорожном вокзале я узнал, что из Фомска в Марград  по  четным
числам ходит фирменный поезд. Сегодня же, как назло, было тридцать  первое
июля. А завтра - первое августа. Таким образом, одно четное число сгинуло.
Мне это показалось нечестным, да, наверное, и не только мне, потому что по
радио вдруг объявили, что фирменный поезд "Фомич"  между  тридцать  первым
июля и первым августа все-таки отправится, а именно: в 00 часов  00  минут
по местному времени. О том, как я приобрел билет,  рассказывать  не  имеет
смысла. Приобрел, и все! Жаль вот только, что мне  сломали  электробритву,
которая лежала в портфеле. Но это уж сущие пустяки. Настроение у меня было
бодрое, все мне нравилось: и сам город Фомск, и название фирменного поезда
- "Фомич". Мне нравилось даже то, что он отходил в 00 часов 00 минут.
   В половине двенадцатого перрон вокзала уже был  запружен  людьми.  Кого
тут только не было! Мамаши с детьми, стремящиеся  на  берега  Марградского
моря, чтобы  просолиться  и  загореть.  Студенты  строительного  отряда  с
рюкзаками, в зеленых, видавших виды  форменных  костюмах  с  нашивками  на
рукавах и штанинах; две гитары выдавали ритм, а студенты пели. Сам  я  уже
давно не пел этих песен, да многих  просто  и  не  знал...  Поезд  ожидали
старушки,  едущие  в  гости  к  детям.  Мужчины  с  портфелями  -  эти   в
Старотайгинск в командировку, и с чемоданами и сетками -  эти  дальше:  на
Урал, в Москву, Ленинград, на Волгу  и  в  Прибалтику,  но  уже  отдыхать,
осмотреть исторические и архитектурные памятники, продегустировать местные
вина.
   Слева показались огни электровоза. Протяжный предупредительный гудок, и
передо мной замелькали вагоны. Я стал в конец очереди и начал продвигаться
вперед малюсенькими шажками.
   Меня толкнули в спину, но не настолько, чтобы сбить с ног.
   - Извините, - раздалось сзади.
   Я оглянулся. Передо мной стоял мужчина  лет  сорока  в  сером  костюме,
белой рубашке и голубоватом галстуке. В одной руке он держал  портфель,  в
другой - новый кожаный чемоданчик. Мужчина явно  от  чего-то  страдал.  Уж
очень мученическое у него было выражение лица.
   - Извините... Год, число, месяц?
   - Тридцать первое июля... почти первое августа уже... тысяча  девятьсот
семьдесят пятого года, - ответил я. - А что? У вас на другое число?
   - На это число. - Человек, кажется, приходил в себя. - Совпало.
   Я что-то промычал в ответ и продвинулся вперед еще на полшага.
   - Реальность та самая? - спросил мужчина в сером.
   - Реальность как реальность. Самая что ни на есть реальная.
   - Ах да... Этого никто не может знать.
   - Граждане! Приготовьте билеты!
   За мной двигалось человек десять. Перрон заметно пустел. Я  отдал  свой
билет проводнице.
   Мое путешествие началось.
   - Простите... - Это я нечаянно пнул чемодан,  потом,  выдохнув  воздух,
протиснулся между  стеной  и  чьей-то  могучей  спиной,  перешагнул  через
человека, засунувшего голову под боковое сиденье. Еще усилие.  А  вот  уже
выходили провожающие. Пришлось  втиснуться  в  чье-то  купе  и  пропустить
встречный поток. Наконец я добрался до своей полки. В купе  было  жарко  и
пахло смолой. Запах исходил от сосновой ветки, стоящей в графине  с  водой
на столике в четырехместном отделении. Я забросил портфель на свою  полку,
верхнюю боковую, снял пиджак, который мне изрядно надоел, отер пот со лба.
   В купе находилась молодая супружеская чета. Он нежно называл ее  Тосик,
она его весело  -  Семка.  Они  уже  забросили  вещи  на  полки  и  теперь
целовались. Я сделал шаг назад. Мужчина, который нечаянно толкнул  меня  в
спину на перроне, протиснулся  мимо  и  сел  на  боковое  сиденье.  Сосед,
значит. Чемодан он поставил на столик, а портфель себе на колени.
   Из вагона уже началось массовое бегство провожающих, а эти двое в  моем
купе никак не могли расстаться.  Вежливость  вежливостью,  но  и  занимать
чужое купе я тоже не мог. Я прошел в свое и посторонился, чтобы людям было
удобнее выходить. Господи! Эти двое уже ели!
   - Садитесь с нами ужинать, - предложила Тося.
   Оказывается, они не провожали друг друга, а ехали оба.
   - Спасибо, я только что из ресторана.
   - Фомский ресторан! - завопил Семен. - Да после него только еще  больше
есть хочется. Садитесь. Я сейчас чай организую.
   - Не беспокойтесь, пожалуйста, - попытался отговориться я, но было  уже
поздно.
   Семен сорвался с места и убежал за чаем, а какой сейчас мог  быть  чай?
Поезд-то еще стоял! Тося вручила мне ломоть  хлеба  с  маслом  и  домашней
ветчиной. А впереди, судя по столу, предполагалась  обязательная  в  таких
случаях вареная курица, колбаса, огурцы, помидоры, котлеты  и  что-то  там
еще.
   Поезд тронулся и начал набирать скорость.
   - Ну вот, - сказал я. - Так и есть. Двое все-таки опоздали.
   - Ой! Что вы! - радостно воскликнула Тося.
   На перроне послышались крики:
   - Давай! Подсаживай! Стоп-кран!
   В коридор из  тамбура  просунулся  чемодан,  потом  голова  старушки  в
цветастом платке, затем сама старушка, во второй руке у нее был  еще  один
чемодан,  а  за  плечами  огромный  рюкзак,  который  очень  аккуратно   и
естественно застрял в  проеме.  Несколько  человек  выглянули  в  коридор,
парень из соседнего купе рысью бросился к старушке на помощь. Я положил на
столик бутерброд и тоже ринулся к выходу.
   - Голубчик, - сказала бабуся парню, - да ты поднимешь ли?
   - Ничего, не такие поднимали, - ответил парень, взял  чемодан  из  руки
старушки в свою и тут же брякнул его на пол.
   - Ого! - сказал он. - Однако!
   - Да сама я, голубчик, сама. Рюкзак бы кто протолкнул.
   - Давайте мне, - сказал я. Парень потеснился,  но  мне  лишь  с  трудом
удалось оторвать чемодан от пола.
   Это уже был конфуз. Я рванул еще раз, мне удалось перебросить тяжелющий
чемодан через порожек. И тут, отбросив всякий  ложный  стыд,  мы  потащили
чемодан вдвоем, обивая им ноги и стукаясь локтями о перегородки купе.
   - Восемнадцатое место, - подсказала старушка.
   Ясно. Это наше  купе.  Теперь  бы  как  саму  бабусю  выручить.  Парень
оказался сообразительнее меня.
   - Мамаша, бросайте чемодан и вылезайте из лямок рюкзака. Сможете?
   - Смогу, голубчик, смогу.
   Рюкзак так и остался висеть на высоте  метра,  зажатый  с  двух  сторон
стойками двери. Где-то в тамбуре гневалась проводница:
   - Мне постели готовить надо. Ишь расположились!
   - Сейчас, милая, сейчас. - Старушка схватила чемодан и бодро засеменила
по коридору.
   А парень и я с трудом потащили рюкзак.
   - На верхнюю-то - обломится, - предостерегла старушка.
   Это и так было ясно. Чемоданы и рюкзак мы пристроили под нижние полки.
   Старушка, ничуть не уставшая, расположилась на левой  нижней.  Я  хотел
было сесть на свое законное место, но Тося перехватила мое движение.
   - Ох, а ветчину-то вы и не попробовали.
   - Да, да, спасибо. - Я взял кусок и сел на правую полку. Старушка  была
тоже приглашена к столу и не отказалась.
   - У меня мама в Фомске живет,  -  пояснила  Тося.  -  Домашнее-то  ведь
вкуснее. Правда?
   Я бездумно согласился и тут же понял, что теперь буду  есть,  пока  это
занятие не надоест самим молодоженам и они не начнут укладываться спать.
   - А тот товарищ, - обратилась ко мне Тося. - Эй,  товарищ!  -  Это  уже
относилось к гражданину в сером. - Подсаживайтесь,  пожалуйста,  откушать.
Все домашнее.
   - А? Что? - очнулся гражданин.
   - Садитесь сюда поближе.
   - Год, число, месяц? - отрывисто спросил гражданин.
   - Теперь уже первое августа тысяча девятьсот семьдесят пятого  года,  -
ответил я. - Вы уже спрашивали.
   - А реальность та самая?
   - Самая что ни на есть та.
   - Благодарю вас. - И гражданин снова погрузился в глубокие раздумья или
сон, понять это было трудно.
   Бабуся чувствовала себя за столом совершенно  свободно,  ловко  чистила
жирную колбасу, раздирала курицу. Пассажиры вагона помаленьку  осваивались
с новым житьем-бытьем. В последнем купе студенты запели "Бамовский вальс".
   - Постельного белья на всех не хватит, - объявила проводница. -  Только
двадцать пять комплектов. Детям и престарелым.
   - Как это? Как это? - заволновались в вагоне.
   - Кому не нравится, может ехать другим поездом.
   Простыни  и  наволочки  мне  не  видать.  Я   уже   вышел   из   одного
привилегированного возраста и еще не вошел в другой.
   - Вам, гражданочка. - Проводница  бросила  пачку  постельного  белья  и
полотенце старушке. - Детей нету?
   - Не надо  мне,  голубушка,  постели,  -  сказала  старушка.  -  Мне  в
Старотайгинске выходить. Посижу и так.
   - Не хотите,  как  хотите,  -  сказала  проводница  и  быстро  схватила
комплект постельных принадлежностей.
   - А, - махнула рукой Тося. - Мне Семка все равно достанет.
   Я хотел было сказать,  что  его  что-то  долго  нет,  но  раз  Тося  не
беспокоилась, нечего было волноваться; и мне.



2

   В коридоре у титана послышался звон стаканов, он все приближался.
   - Семка... - начала было Тося и осеклась.
   В коридоре стоял крупный, представительный мужчина с портфелем в  руке.
Головой он загораживал потолочный плафон, и поэтому казалось, что  из  его
головы исходят лучи. Он был похож на бога, только в велюровой шляпе. И это
в тридцатиградусную жару! А ведь он был еще и в пальто!
   - Будьте любезны, - сказал мужчина и вошел в купе. Вместе с ним в  купе
вошло что-то необычное и таинственное.
   Появился Семен. Он  тоже  был  весь  нервное  напряжение.  Даже  пустые
стаканы позвякивали на подносе не  в  такт  колесам  вагона.  А  было  их,
стаканов, не пять, а шесть. Значит, Семен заметил странного пассажира  еще
в коридоре.
   - Вот, - пробормотал Семен, боком входя в купе. - Чаек, так сказать. Не
откажите... за компанию... как положено.
   А где он был, этот чаек? Шесть пустых стаканов на подносе.
   - Будьте любезны, - еще раз сказал пассажир и протянул руку за курицей.
Рука его на мгновение задержалась, и о столик стукнула литровая бутылка из
темного стекла. На этикетке значилось: "Напитки разные, 0,5 л". Но бутылка
была литровая. Рука вернулась назад. Пассажир вовсе и не  собирался  брать
курицу.
   Все молчали. Мужчина - величественно, мы - настороженно.
   - Обыкновеннов, - наконец нарушил молчание шестой пассажир.
   - Тося, - сделала попытку приподняться молодая женщина.
   - Семен К-кирсанов, - представился ее муж.
   - Бабуся я, и все тут, - сказала старушка.
   - Мальцев, - сказал я.
   - Ради бога, год, число, месяц? - взмолился пассажир в сером костюме.
   - Реальность нормальная, - уже привычно ответил я.
   Пассажир увидел странную бутылку  и,  кажется,  наконец  уверовал,  что
реальность действительно вполне нормальная.
   Тося расчистила место на столике, чтобы можно было  поставить  стаканы.
Семен мигом утащил пустой поднос и вернулся. Мы сидели и молчали, а  поезд
мерно и усыпляюще постукивал колесами.
   - За знакомство, - предложил товарищ Обыкновеннов, наполняя стаканы.  У
бабуси, судя по запаху, оказался чай, заваренный смородиновыми ветками.  У
меня - холодное молоко, чему я  очень  обрадовался.  У  Тоси  и  Семена  -
газированная  вода.  Пассажиру  в  сером   я   передал   что-то   пахнущее
валерьянкой. Сам товарищ Обыкновеннов  держал  в  руках  стакан  чистейшей
воды.
   - Ловко это у вас получается! - сказал я.
   - Наука! - пояснил Семен. - Семимильные шаги!
   Через несколько минут мы разговорились.  Я  рассказал  о  командировке.
Семен и Тося, оказывается, ехали в  Усть-Манск  к  матери  Семена.  Бабуся
направлялась к внуку в Старотайгинск. Таинственный  пассажир  в  пальто  и
велюровой шляпе должен был сойти в Петухове, но  мне,  неместному  жителю,
название этой станции мало что  говорило.  Гражданин  в  сером  маленькими
глоточками пил свою микстуру и ни с кем не разговаривал.
   Я, Семен, а особенно  Тося,  нет-нет  да  и  посматривали  украдкой  на
шестого  пассажира,  словно  полагая,  что   сейчас   произойдет,   что-то
необычное. Сами того не замечая, мы подогревали в  себе  интерес  к  нему,
сами взвинчивали себя, начиная вспоминать таинственные  истории.  Пассажир
Обыкновеннов слушал нас внимательно и даже сам рассказал историю про  Змея
Горыныча.
   - А-а... - засмеялась Тося. - Ведь это сказка!
   Мы по очереди поделились еще несколькими историями, вспоминали летающие
тарелки, Бермудский треугольник и гигантских кальмаров. Семен привстал  и,
хитро изогнувшись, достал из чемодана книгу "Внеземные цивилизации".
   - Вот, - сказал он. - В букинистическом купил. Ценная книга.
   - Ну-ка, ну-ка, - заинтересовался пассажир Обыкновеннов. - Про  Ыбрыгым
ничего нет?
   - Про что? - переспросил Семен.
   -  Похоже,  что  нет,  -  сам  себе  ответил  шестой  пассажир,  быстро
перелистав страницы.  -  Цивилизация  такая  есть.  -  Это  сообщение  уже
относилось к нам.
   - В Атлантиде? - спросила Тося.
   - Нет, нет. Так называлась планета.
   Мы машинально пропустили слова пассажира  Обыкновеннова  мимо  ушей,  и
Тося даже сказала:
   - Про цивилизации сейчас пишут много.
   И  тут  до  нас  дошел  смысл  фразы.  Мы  посмотрели  друг  на  друга,
огорошенные до чрезвычайности.
   - Вы... вы пришелец? - приподнимаясь с полки, спросил Семен. Голос  его
дрожал. Но даже дрожь не могла заглушить восторга, с которым  он  произнес
эти слова.
   - Да, - подтвердил пассажир Обыкновеннов.
   Вот так иногда просто и тихо необычное входит в вашу жизнь.
   По лицу Семена и  Тоси  было  видно,  что  они  поверили  таинственному
пассажиру сразу, окончательно и бесповоротно. Я предполагаю, что они давно
этого ждали. Должен был, должен был встретиться пришелец на их дороге!
   Неужели мир так тесен? И стоит только сесть в фирменный поезд, как  тут
же встретишь пришельца...
   Я бы и сам поверил, но меня сбивала с толку обыденность обстановки. Вот
так, в плацкартном вагоне, встретить пришельца с другой планеты?
   Вот так чудеса!
   Вообще-то вагон уже постепенно засыпал, общий свет в плафонах  коридора
был приглушен, колеса стучали, нас покачивало, за окном  чернела  глубокая
ночь.
   Лишь шесть гуманоидов в нашем  купе  и  не  помышляли  о  сне.  Да  еще
несколько заглядывали из соседних.
   - Расскажите, - попросили мы в  один  голос,  ну  разве  что  чуть-чуть
вразнобой, так это от волнения.



3

   - Мое настоящее имя Роз Щучь, - начал  пришелец.  -  Я  был  командиром
космического  лайнера  класса  "галактика  -  галактика".  Экипаж  корабля
состоял из четырехсот шестидесяти ыбрыгымцев. Из  них  триста  сорок  были
"носителями истины". Цивилизация на планете Земля, когда мы прибыли  сюда,
проходила третью стадию из тысячи ста, пройденных на нашей планете.  Целью
экспедиции являлось ускорение развития земной цивилизации.  Для  этого  мы
высадили на Земле в различных пунктах и в различное время триста  тридцать
восемь "носителей истины".
   А что толку? Все наши попытки разбивались о непонятную  логику  землян.
"Носители  истины"  гибли  один  за  другим.  Прекрасные  дворцы  и  храмы
превращались в руины.  Проходили  века  и  тысячелетия.  И  уже  лишь  два
"носителя истины" осталось в составе  экспедиции.  Мы  долго  думали,  как
использовать этот последний шанс. Куда высадить двух оставшихся "носителей
истины"?
   Греция, Рим, государство Маврикий, Соединенные Штаты Америки и  прочие,
и прочие из списка  места  высадки,  как  абсолютно  бесперспективные  для
быстрого развития цивилизации, были исключены.
   Оставалось  одно:  высаживаться  в   тридевятом   царстве,   тридесятом
государстве.
   Выбор пал на "носителя истины" по имени Е  Мель.  Второй  -  Ива  Нушка
остался в запасе.
   ...Каково было наше состояние! Шутка ли! Ведь приоткрывалась завеса над
одной из самых интереснейших тайн - пребывании пришельцев на Земле.
   Даже  я  весь  подался  вперед,  забыв,  что  совсем  недавно  довольно
скептически относился к этой гипотезе.
   Пассажир Обыкновеннов, он же пришелец Роз Щучь, грустно  прикрыл  глаза
рукой, затем вздрогнул и вдохновенно заговорил:
   - Красивый парень был этот  Е  Мель.  Интеллектуал,  умница.  А  уж  не
терялся в любой обстановке. Да, были ыбрыгымцы в наше  время!  Как  сейчас
помню, высадился Е Мель в назначенном  месте,  закидал  снегом  и  сучьями
ракетоплан и поехал на вездеходе искать гостиницу. Но в тридевятом царстве
всегда было туговато с местами в гостиницах. То конференции, то слеты,  то
интуристы. В общем, оказалось, что это безнадежное дело. Пришлось  Е  Мелю
остановиться в избе у одного хромого старика.  На  другой  день  два  сына
старика уехали на базар, а бабы, невестки, стали посылать: "Сходи, Е Мель,
за водой". "Носитель истины" срочно  обдумывал  на  печи  план  дальнейших
действий и поэтому ответил: "Неохота". - "Сходи, Е Мель,  а  то  братья  с
базара воротятся, информации не привезут". - "Ну ладно", - сказал Е  Мель,
вспомнив, что он должен сделать мне, Розу Щучу, командиру корабля,  отчет,
слез с печки, обулся, оделся, взял  ведра,  антигравитационные  подкладки,
плазменный резак и пошел  на  речку.  Прорезав  лед,  он  зачерпнул  воды,
поставил ведра и отчитался по рации ближнего действия, выполненной в  виде
средних размеров рыбины,  о  событиях  предыдущего  дня.  Затем  прикрепил
антигравитационные подкладки к днищам ведер, а сам пошел вслед за ведрами.
Идут ведра по деревне, народ дивится, а Е Мель идет  сзади,  посмеивается.
Зашли ведра в избу и сами  стали  на  лавку,  а  Е  Мель  полез  на  печку
обдумывать способы ускорения развития земной цивилизации. Прошло много ли,
мало ли времени... Вездеход возил дрова из лесу. Энергороботы  рубили  эти
дрова.  Все  шло  по  заранее  намеченному  плану.  Но  однажды  произошел
непредвиденный случай. Вышла  из  строя  система  комплексного  восприятия
вездехода, и он помял много  народу.  Инцидент  получил  широкую  огласку.
Слухи дошли до царя, и Е Меля вызвали во дворец. Здесь впервые и увидел  Е
Мель Марью-царевну. И тут мне пришло в голову новое, оригинальное  решение
проблемы. Нужно было сделать так, чтобы Марья-царевна  полюбила  "носителя
истины" и вышла за него замуж. Царь ей даст в приданое полцарства. А, став
премьер-министром тридесятого государства, Е Мель  путем  рационального  и
гуманного законодательства ускорит развитие цивилизации на Земле.  Сказано
- сделано! "По щучьему веленью, по моему хотенью  -  пускай  царская  дочь
меня полюбит", - сказал Е Мель. И в тот же момент  Марья-царевна  полюбила
"носителя  истины".  Для  ыбрыгымцев  сотворить  такое  чудо  было   сущим
пустяком. Но не так-то просто было ускорить развитие  земной  цивилизации.
Еще много раз Е Мелю приходилось обращаться ко мне за помощью, прежде  чем
царь сказал: "Женись на моей дочери, Е Мелюшка. Бери  царство,  только  не
губи меня!"  Тут  устроили  пир  на  весь  мир,  и  Е  Мель  стал  править
государством.
   Казалось, что купе раскололось пополам, так  все  слушатели  взорвались
аплодисментами после слов, сказанных товарищем пришельцем.
   - Слушайте, что произошло дальше... К великому моему отчаянию,  Е  Мель
пристрастился к медовухе и пустил  дело  развития  земной  цивилизации  на
самотек. Та же участь постигла и Ива Нушку.
   Мы ошеломленно молчали