тиками. Это доказано...
   - Ни черта это не доказано, - сказал Коун Фримену, когда встретил  того
в коридоре  управления.  Фримен  задумчиво  грыз  кончик  ручки.  Подумав,
сказал:
   - Между прочим, насчет Магды он прав.
   - А кто спорит! - огрызнулся Коун. - Разве я виноват,  что  этот  тюфяк
Грегори палец о палец не ударил, чтобы довести дело до конца.
   - Мне можно посидеть на допросе Перси? - спросил Фримен.
   - Вы неисправимы, - засмеялся Коун.
   - А вдруг?
   - Нет, Фримен. Порядок прежний. Могу вам только сказать, что я планирую
длинный допрос. Будем работать посменно. Сначала Грейвс, потом Грегори.  Я
выйду на сцену под занавес. Это  произойдет  где-то  завтра  утром,  когда
Перси  выдохнется  и  обалдеет  окончательно.  А  пока  мне  надо  кое-чем
заняться. И в одном деле вы мне поможете.
   - Любопытно.
   - Я должен поговорить с лифтером. Но боюсь, что он будет  неоткровенен.
Не могли бы вы?..
   - Сопутствовать?
   - Вот именно.
   - С удовольствием, Коун. Когда?
   - Да хоть сейчас.
   В машине Фримен спросил:
   - У Броуди вы были?
   - Нет, - вздохнул Коун. - Не успел. Теперь уж после допроса Перси.  Да,
может, и не потребуется беспокоить Броуди. Я все-таки  надеюсь  на  успех.
Что бы там шеф ни говорил.
   - А лифтер зачем?
   - Видите ли, Фримен, он следил за  Перси.  Точнее,  собирался  следить.
Спрятался у Бредли в ванной. Там мы его и нашли. Вот и  поговорим  о  том,
зачем он там прятался.
   У подъезда  "Ориона"  Коун  остановил  машину.  Билли  Соммэрс,  увидев
Фримена вместе с Коуном, понял, что полицейскому все известно. Понял он  и
то, почему этот полицейский  так  легко  освободил  его,  когда  застал  в
компании с Перси. Фримен, конечно, поступил по отношению к Билли нечестно.
Но Лики говорила, что Бредли хорошо отзывался о  Фримене.  Возможно,  этот
инспектор дружил с Бредли.
   Разговор начал Фримен.
   - Это инспектор Коун, парень, -  сказал  он.  -  Ты  уже  успел  с  ним
познакомиться. Его очень волнует история с Бредли. Ты это, наверное, и сам
понял. Так вот. Книжку Бредли я отдал ему,  не  посоветовавшись  с  тобой.
Дело  не  терпело  промедления.  Прости  меня.  А  сейчас  с  тобой  хочет
поговорить инспектор.
   Коун стал задавать вопросы. Билли отвечал односложно.
   - Видел ли ты Перси раньше?
   - Нет.
   - Слышал ли о нем?
   - Нет.
   Десять вопросов. Двадцать. На все следовало: нет. Наконец  Коун  устал,
вытащил платок и вытер лоб. Тогда Билли сказал:
   - Знаете, там есть такая чудная книга. Похоже на  стихи.  На  одной  из
страничек Бредли сделал заметку. Его рукой написано слово "человек".
   - Лики сейчас дома?
   - Наверное...
   Лики была дома. Коун отметил, что сейчас она выглядит лучше, чем в  тот
день, когда они хоронили Бредли. С лица исчезло  выражение  безучастности,
отрешенности. Правда, оно по-прежнему было грустным.  И  в  глазах  таился
страх. "Как затравленный зверек", - подумал Коун.  Видимо,  эта  же  мысль
пришла в голову и Фримену. Когда Лики, сказав, что  она  приготовит  кофе,
вышла на кухню, Фримен заметил вполголоса:
   - Бедная девочка. Как ей тоскливо.
   Коун промолчал. Они выпили по чашке кофе.
   - Брат любил пить кофе по вечерам, - сказала она, слабо улыбнувшись. И,
помолчав секунду, добавила: - Но вы ведь пришли по делу?
   - Да, - сказал Коун. - Ваш знакомый говорил,  что  он  видел  на  полке
какую-то странную книгу. Нельзя ли нам взглянуть на нее?
   - Пожалуйста, - сказала Лики, вставая. - Это, наверное, она?
   Девушка сняла с полки книгу и положила ее перед Коуном.
   - Брат купил ее незадолго до смерти.
   - Он знал французский? - быстро спросил Фримен.
   - Нет. Он ходил с этой книжкой к букинисту. Я спросила, зачем ему  она.
Брат улыбнулся, сказал: "Потом, Лики, потом", поставил книгу  на  полку  и
больше в нее не заглядывал. Так она тут и осталась.
   - Это "Извлечение из Корана" на  французском  языке,  -  сказал  Фримен
Коуну. - Вот и все, что я могу перевести.
   - Занятно, - буркнул Коун. - Но я найду переводчика.
   Они попрощались с Лики. У машины Коун сказал:
   - Я бы вас подвез, но некогда. Возьмите такси.
   Фримен сделал обиженное лицо.
   - Не сердитесь, - сказал Коун мягко. - У меня мало времени.
   - Но я тоже хочу знать перевод.
   - Узнаете. А пока поругайте себя за то, что были в  школе  неуспевающим
учеником.
   Коун сел в машину и нажал на стартер. И с этого  момента  время  словно
сорвалось с цепи и помчалось вместе с машиной. Знакомый  букинист  перевел
ему суру из Корана. Коун чуть не  забыл  сказать  ему  "спасибо".  Стрелка
спидометра качалась около цифры  "120",  когда  его  машина  вырвалась  из
города. Мелькнул поворот на ферму "Копыто дьявола".  Но  Коун  остановился
только у дома Робинсона. Старик показался на крыльце. Коун открыл  дверцу,
поманил его пальцем и, вытащив из кармана фотографию, спросил:
   - Узнаете?
   Фермер наклонился:
   - Как же, это Диксон.
   - Отлично, - бросил Коун и погнал машину обратно. В городе он  подкатил
к управлению, бегом поднялся к себе в кабинет,  открыл  сейф  и  с  минуту
рылся в нем. Потом ринулся вниз,  снова  впрыгнул  в  машину  и  поехал  к
магазину "Амулеты".
   - Только бы Бекки была на  месте,  -  бормотал  он,  лавируя  в  потоке
"бьюиков", "мерседесов" и "пежо". - Только бы... Только бы...
   Ему везло  в  этот  день.  Бекки  продавала  ладанку  какому-то  лысому
господину.
   - Вы уверены? - спрашивал лысый.
   - О, конечно, - говорила Бекки.
   Коун нетерпеливо переминался с ноги на ногу возле  борющихся  скелетов.
Ему хотелось вытолкать  этого  идиота  в  спину.  Наконец  лысый  погрузил
ладанку в карман плаща и засеменил к выходу.
   - Здравствуйте, господин Питер, - пропела Бекки.
   - Вот что, Бекки, - строго сказал Коун. - Отвечай только правду.
   И он вытащил из кармана фотографию.
   - Эту женщину ты знаешь?
   Бекки с полминуты рассматривала карточку.
   - Да, господин Питер, - сказала наконец она. - Я видела ее.
   - Ты можешь подтвердить это при свидетелях?
   - Конечно, господин Питер. Он не делал из этого тайны.
   - Ты мне этого не говорила.
   - Вы же не спрашивали, господин Питер. И потом это было так давно.
   - Как?
   - Может быть, полгода или больше. Он часто менял любовниц.
   - Прекрасно, Бекки. Ты повторишь это при свидетелях?
   - Я уже сказала, господин Питер...
   - Идиоты... Какие идиоты... - бормотал Коун, возвращаясь в  полицейское
управление. - Убийство из ревности... Диксон убил  Бен  Аюза,  потому  что
ревновал его к Эльвире. Ну, госпожа колдунья, что вы теперь скажете?
   В свой кабинет Коун вошел уже спокойным.  Позвонил  дежурному.  Сказал,
чтобы позвал Грейвса, если тот еще не начал допрос Перси.  Грейвс  еще  не
начал.
   - Вот что, - сказал ему Коун. - Начните с писем, в  которых  он  рылся.
Делайте вид, что нам удалось найти то, что  его  интересовало.  Намекните,
что  будто  бы  в  распоряжении  следователей  есть  компрометирующие  его
документы. Следите за реакцией.  Магнитофонную  ленту  сразу  мне.  Больше
курите. Пусть хоть прокиснет в дыму.
   Отпустив Грейвса, Коун прошел к Грегори.
   - Ты готов, старина? - спросил он.
   - Готов, - сказал Грегори. - Терпеть не  могу  этих  длинных  допросов.
После них три дня отсыпаться надо.
   -  Ничего,  -  сказал  Коун.  -  Я  дал  указание  Грейвсу.  Тебе  хочу
посоветовать только одно: тяни время. Пусть он обалдеет  к  тому  моменту,
когда я приду.
   - На что ты надеешься? - спросил Грегори.
   - На Коран, - загадочно ухмыльнулся Коун.
   - Опять играешь в молчанку?
   - Это необходимо, Грегори. Я боюсь, как бы  не  повторилась  история  с
Магдой.
   - Даже так?
   - Да. Даже так.
   У себя Коун достал  из  сейфа  пачку  писем,  взятых  в  столе  Бредли,
перелистал их и вынул одно. Разгладил его ладонью, перечитал и улыбнулся.
   - Ты болван, Перси, - пробормотал он. -  Впрочем,  мы  тоже.  Маленький
лифтер оказался догадливее нас.
   Коун аккуратно сложил письмо,  положил  его  в  карман  и  откинулся  в
кресле, блаженно улыбаясь...
   В комнату для допросов привели Перси. Грейвс вынул  первую  сигарету  и
зажег ее. Затем задал первый вопрос:
   - Ваше имя?
   - Не ломайте комедию, - огрызнулся Перси.
   - Молчать! - заорал Грейвс и повторил вопрос.



4. ЗАВЯЗЬ

   Утром, за два часа до того как спуститься в комнату для допросов,  Коун
вызвал Никльби и приказал привезти фермера Робинсона.
   - Постарайтесь быть полюбезнее, - предупредил он.
   Коун выкурил сигарету,  сходил  в  буфет,  позавтракал,  погулял  минут
пятнадцать и решил, что пора сменить Грегори.
   В комнате для допросов стоял дым коромыслом. Шторы были плотно закрыты.
Сноп света от лампы с рефлектором падал на лицо Перси, сидевшего  в  углу.
Грегори располагался напротив. Его лица не было видно. Но Коун понял,  что
инспектор выдохся не меньше Перси. Коун знал, что ни Грегори,  ни  Грейвсу
не удалось добиться от Перси никаких показаний. Но он не огорчался. Первая
часть длинного допроса  в  плане  Коуна  обозначалась  словом  "вымотать".
Поглядев на лицо Перси, с которого слетела наглость, Коун понял, что  цель
достигнута.
   Он начал с того, чем кончил Грегори.
   - Вы были знакомы с Бредли?
   - Нет, - сказал Перси.
   - Где вы узнали его адрес?
   Молчание.
   - Что вам понадобилось в квартире Бредли?
   Молчание.  И  опять  молчание.  И  опять.  Коун  автоматически  задавал
вопросы. Перси или  не  отвечал,  или  произносил  односложное  "нет".  Он
настолько втянулся в эту игру, что не сразу уловил суть нового  вопроса  и
произнес было очередное "нет". Но тут же спохватился,  дернулся  и  замер.
Ему показалось, что он ослышался. Коун резко повторил:
   - Кто приказал вам убить шаха?
   - Я не убивал, - быстро сказал Перси.
   Коун поднял телефонную трубку.
   - Давайте, Никльби, - сказал он.
   Дверь  открылась.  На  пороге  возник  Джекоб  Робинсон.  Он  поморгал,
улыбнулся Коуну и бросил взгляд на Перси.
   - Назовите этого человека, - обратился к нему Коун.
   - Он говорил, что его зовут Диксон, - неуверенно  начал  фермер.  -  Он
приезжал ко мне два раза. Когда купил ферму у Гранта и потом. Мы выпили по
стаканчику...
   Коун сделал знак. Никльби и Робинсон вышли.
   - Для чего вам потребовалось выдавать себя за Диксона?
   Перси пошевелился на стуле. На вопрос Коуна он не ответил.
   - Так, -  сказал  Коун  и  выложил  на  столик  перед  собой  медальон,
найденный в руке убитого шаха.
   - Чей это амулет? - спросил он.
   - Диксона, - сказал Перси. Он  еще  на  что-то  надеялся.  Коун  поднял
телефонную трубку.
   - Грейвс? - спросил он. - Вы готовы?.. Да, сюда. По одному.
   В комнату для допросов первым вошел камердинер Диксона. Коун бросил  на
него взгляд.
   - Кто это? - спросил он камердинера, кивнув на Перси.
   - Хозяин, - сказал тот.
   - А эта вещь вам знакома? - Коун поднял медальон.
   - Да. Хозяин иногда надевал ее.
   - Где она находилась в доме?
   - В спальне хозяина. В левом ящике прикроватного столика.
   - Таких медальонов тысячи, - пренебрежительно бросил Перси.
   - Врете, - оборвал его Коун. - Он один. Будете  продолжать  запираться?
Остальных слуг приглашать?
   - Не надо.
   - Значит, вы признаетесь, что выдавали себя за Диксона?  Что  Диксон  -
миф?
   - Да, - выдавил Перси.
   - Кто писал книги, издававшиеся под фамилией Диксона?
   - Это меня не касалось.
   - Куда шли деньги, получаемые от издательств?
   - Эльвире.
   - Что она с ними делала?
   - Доставала амулеты.
   - Где?
   Перси хмыкнул.
   - Везде.
   - Этот медальон украли из музея вы?
   - Вам и это известно?
   - Да. И это, - подчеркнул Коун.  -  Кто  еще  состоит  в  шайке?  Кроме
Эльвиры?
   - Я имел дело только с ней.
   - Не лгите. Вы были ее правой рукой.
   Диксон-Перси покачал головой.
   - Ошибаетесь, инспектор, - сказал он. - Я  был  близок  к  магазину.  И
только. Когда  она  предложила  мне  стать  Диксоном,  я  согласился.  Это
случилось, когда публика захотела лицезреть знаменитость.  До  этого  я  и
понятия не имел, что Диксона нет вообще. Она купила дом, наняла  прислугу.
Иногда я ночевал  там.  Один  раз  провел  пресс-конференцию.  Эти  идиоты
спрашивали меня, как я пишу. А мне было смешно. Бормотал разную чушь.
   - Вы знакомы с профессором Кирпи?
   - Нет. Слышал только, что он вхож в дом Эльвиры.
   - Бекки знает о ваших делах?
   - Нет. Так, кое-что  о  фокусах.  Один  раз  Эльвира  заподозрила,  что
девчонка подслушивала наш  разговор.  На  другой  день  она  не  пришла  в
магазин. Но оказалось, что она просто больна.
   - Какой разговор?
   - Эльвире понадобилась ферма. Я нашел "Копыто". Говорили о покупке.
   - Цель покупки?
   - Эльвире казалось, что за ней  стала  следить  полиция.  До  этого  ее
агенты приносили вещички прямо  в  магазин.  Она  сказала,  что  на  ферме
встречаться безопаснее.
   - Вы только что утверждали, что не знаете агентов Эльвиры.
   - Я и сейчас утверждаю. Какой мне смысл скрывать  это,  инспектор.  Все
равно Эльвире крышка.
   - Пожалуй, - согласился Коун. - Пойдем дальше. Рассказывайте о шахе.
   Перси выругался и злобно покосился на медальон,  тускло  блестевший  на
столе. Коун проследил за его взглядом и равнодушно произнес:
   - На этот раз вы ошибаетесь, Перси. Если бы Бен Аюз  не  сорвал  его  с
вас, вы бы так же сидели здесь.
   - Сколько мне дадут, инспектор? - быстро спросил Перси.
   - Это как посмотрит суд. За двойное убийство обычно полагается "папская
тиара" [так в просторечии именуется электрический стул].
   Перси подскочил от неожиданности.
   - Что?! - закричал он.
   - Не орите, Перси, - спокойно сказал Коун. - Вы не в цирке.
   Он вынул из кармана фотографию и показал ее арестованному.
   - Знакомы?
   - Ну и что?
   - У вас ослабла память, Перси? Разве это не вы предложили Магде украсть
тюбики с фабрики фирмы "Дорис"?  Разве  это  не  в  ваших  головах  созрел
замысел впутать Бен Аюза в историю с наркотиками? Или это не вы  приказали
Магде устроиться в ночной клуб к Вилли Кноуде? Или не вы толкнули Магду  к
шаху? Хватит, Перси!
   - Я ее не убивал, - тихо произнес Перси.
   - Вот как! - хмыкнул Коун. - Выходит, она сама проглотила яд?
   - Гадина, - прошептал Перси.
   - Что вы там бормочете? - спросил Коун.
   Перси потер лоб, собираясь с мыслями.
   - Сейчас, - сказал он. - Сейчас, инспектор... Мне надо подумать.
   - Ну-ну, - бросил Коун.
   Ему тоже надо было подумать. План  допроса,  тщательно  выверенный  им,
вдруг сломался... Причем там, где этого меньше всего можно было ожидать. У
Коуна не было сомнений относительно того, кто  убил  Магду.  Он  создал  в
воображении стройную, логически обоснованную схему, в которую укладывались
все известные ему факты. Перси своими показаниями должен  был  подтвердить
анализ. Но Перси вдруг заупрямился. Значит, где-то Коун допустил ошибку  в
рассуждениях.
   - Давайте, Перси, - поторопил он.
   - Да, - сказал Перси и снова потер лоб.  -  Да-да.  Сейчас...  Это  все
Эльвира. Проклятая баба...
   Он сделал паузу. И тут Коуна осенило, где он допустил ошибку.
   - Подождите, Перси, - сказал он возможно спокойнее.  Медленно  поднялся
со  стула.  Медленно  открыл  дверь.  Но  зато  в   коридоре   моментально
преобразился. Он  прибежал  в  комнату  дежурного  и  заорал:  -  Грейвса!
Никльби! Смита! Немедленно!
   Вытащил сигарету, сломал ее, достал новую. Когда появились агенты, Коун
оглядел их с ног до головы и сказал четко, отделяя слова  друг  от  друга,
словно ставя между ними знаки восклицания:
   - Эльвиру Гирнсбей! Поняли? Арестовать! Привезти сюда! Вытащить  из-под
земли! Живую или мертвую! Поняли?
   Полицейские удивленно уставились на Коуна. Они еще  никогда  не  видели
инспектора таким.
   - Марш! - заорал Коун.
   Перси в той же позе сидел на стуле. Часовой у двери покосился на Коуна.
Он заметил, как инспектор метеором несся по коридору.
   - Ну! - сказал инспектор, усаживаясь. - Продолжайте, Перси.
   По словам Перси, все это выглядело так. Эльвира познакомилась  с  шахом
буквально на второй день после появления Бен Аюза в столице.  Состояли  ли
они в любовной связи,  Перси  не  знал.  Однако  шаху  Эльвира,  вероятно,
понравилась. Он стал частым гостем салона  амулетов  и  оказывал  колдунье
недвусмысленные знаки внимания. Так продолжалось до тех пор, пока  Эльвире
не пришла в голову мысль заняться мистификацией. Изобретя Кнута Диксона  и
выпустив первые книжки, Эльвира  поняла,  что  игра  стоит  свеч.  Но  она
понимала, что любая мистификация, особенно такая шумная, рано  или  поздно
откроется.  Поэтому  она  купила  дом  для  Кнута,  а   Перси   предложила
материализовать идею. Им блестяще Удалось одурачить  общественное  мнение.
Никто, в том числе и издатели, даже не подозревал, что Кнут  -  миф.  А  с
месяц назад Эльвира сказала Перси:
   - Я должна полюбить Кнута Диксона.
   Перси не понял. Эльвира засмеялась и сказала, что ей надоел  шах.  Став
"любовницей" Кнута, она пошлет Бен Аюза к черту. Так и было сделано.
   Однако шах продолжал исправно посещать салон. Эльвире это не нравилось.
Ей казалось, что шах ведет себя подозрительно, и она пожаловалась Перси:
   - Ты знаешь, я чего-то боюсь. Надо как-то избавляться от этого  идиота.
Он, того и гляди, пронюхает о наших делах.
   Так родился план, который тут же стал приводиться в исполнение. Шах жил
в "Орионе"  и  захаживал  в  ночной  клуб  Вилли  Кноуде.  Перси  и  решил
воспользоваться этим обстоятельством. Он вспомнил о своей бывшей любовнице
и сообщнице Магде Стоун, которая прозябала на  фабрике  "Дорис".  Встретив
ее. Перси предложил добыть несколько тюбиков для пасты  и  за  это  обещал
место в клубе Кноуде. От Магды требовалось только одно:  делать  вид,  что
она влюблена в шаха, стараться оставаться с ним наедине. И болтать о  том,
что шах иногда угощает ее  наркотиками.  Вторую  часть  плана  Перси  стал
выполнять, как только понял, что полиция обратила  внимание  на  шаха.  Он
прокрадывался тайком в номер Бен Аюза и подкладывал на  полочку  в  ванной
тюбики с наркотиками. Наркотики доставала Эльвира.  Это  была  ее  идея  -
сунуть шаха в руки полиции.
   Подменив пасту наркотиками в первый раз. Перси  нарочно  оставил  тюбик
открытым, чтобы запах "Привета из рая" привлек внимание  агентов  полиции.
Перси знал, что полицейские каждую ночь  шарят  в  номере.  И  был  вполне
уверен, что шах попадется с поличным. Но утром с удивлением обнаружил, что
Бен Аюз по-прежнему на свободе. Решив, что  агенты  ничего  не  нашли,  он
ночью проверил, на месте ли наркотик. Его не было.  На  полочке  в  ванной
лежала обыкновенная паста. Перси разозлился.  Второй  тюбик  он  бросил  у
дверей ванной. Дождался, пока  полицейские  произведут  осмотр  номера,  и
вошел туда после них. Тюбика не было. Зато на полочке снова лежала паста.
   - "Менгери"? - спросил Коун.
   - Я не обратил внимания. Но понял,  что  дело  нечисто.  Мне  пришло  в
голову, что полицейские решили поднажиться на этом деле: ведь  наркотик  -
вещь очень  дорогая.  Изругав  себя  последними  словами  за  то,  что  не
проследил, кто из агентов входит в номер, одни ли и те же люди, я  попытал
счастья в третий раз.
   Коун не сводил с него глаз.
   - В котором часу вы вышли из "Ориона" в эту ночь?
   - В половине второго.
   - Где прятались там?
   - Я снимал номер через несколько комнат от номера шаха.
   - Куда пошли?
   - В "Амулеты".
   - Эльвира знала о ваших неудачах?
   - Нет. До этой ночи я ничего ей не  говорил.  А  в  третьем  часу,  как
назло, приволокся шах. Они  обменялись  с  Эльвирой  несколькими  словами.
Потом она шепнула мне: "Перси, мы  пропали.  Бен  Аюз  собирается  продать
нас". У меня сжались кулаки. "Еще не поздно?" - спросил я ее. Она  поняла,
сказала, что у нас еще несколько часов. Когда шах вышел, я  догнал  его  и
сказал, что хочу с ним  поговорить.  Мы  сели  в  машину.  Дальнейшее  ва