в
стаканы кофе.
   - Оля, а не довольно ли приключений на твою голову?  Приедешь,  когда
все будет позади.
   - Нет!
   - Прекрати.
   - Борис, в нашей будущей жизни я обещаю беспрекословно слушаться тебя
во всем. Что хочешь исполню без  вопросов  и  возражений.  Но  сейчас  я
говорю "нет".
   - Оля, выслушай меня...
   Борис не успел обрушить на девушку поток  аргументов,  потому  что  в
помещение полицейского участка вошел Джек Слейд.
   - Поехали, - сказал он. - Мое начальство договорилось с полицией, вас
отпускают под мою ответственность.  Потом,  конечно,  вас  допросят.  От
моего коттеджа осталось что-нибудь? Я туда не заезжал.
   - Немногое, - сообщил Борис. - Но стены в основном целы.
   - Спасибо. Я привез вам одежду. Ту, что на вас, верните  полицейским,
а свою заберите с собой.
   - Откуда вы узнали, что нам понадобится  одежда?  -  полюбопытствовал
Градов. - По телефону, кажется, я не просил ее у вас.
   - Пол-Англии уже знает в подробностях, что произошло на реке Крауч, -
усмехнулся Слейд. - Трудно тонуть и не намокнуть. Ну, поехали в Лондон.
   В машине Градов спросил:
   - Мистер Слейд, о нападавших есть хоть что-то?
   - Пока одни догадки.
   - У меня тоже имеются догадки. - Борис коротко посвятил Слейда в свои
умозаключения.
   - Возможно, - кивнул англичанин. - Расследование едва начато...
   - Мистер Слейд, я хочу вернуться в Москву.
   - Мы хотим, - поправила его Ольга.
   - Вот как?
   -  Здесь  ничуть  не  безопаснее,  -  продолжал  Борис.  -  НИГДЕ  не
безопаснее. А справиться с Беком я смогу только в Москве.
   - Здорово! - Слейд вдавил акселератор. - Вот так сразу и справиться?
   - У меня появились идеи. Слейд приподнял плечи.
   - Вы - свободные люди, Борис. Если вы решите вернуться, я  не  вправе
препятствовать. Но так ли вы уверены, что это были не "коршуны"?
   - Да, уверен. АЦНБ - это спецслужба, хотя и  своеобразная.  А  чистая
мстительность, по-моему, спецслужбам чужда, нет?
   - Вообще-то да.  КГБ  при  коммунизме  проводил  какие-то  ликвидации
изменников, но их целью было устрашение,  коль  скоро  преданность  делу
великого Ленина давала сбои... Не ваш случай.
   - Вот видите...
 
18 
 
   В комнате, расположенной справа  от  кабинета  Марстенса,  сотрудники
Интеллидженс  Сервис  допрашивали  Бориса,  слева  такой  же   обработке
подвергали Иллерецкую. А в центре,  в  кабинете,  Марстенс  беседовал  с
Джеком Слейдом.
   - Исчезновение Ингрэма мне очень  не  нравится,  -  сказал  Марстенс,
глядя в окно. - И еще больше меня  смущает  тот  факт,  что  его  машину
обнаружили неподалеку от вашего коттеджа в ту ночь...
   - Вы допускаете, что Ингрэм участвовал в нападении?
   - Не  знаю.  По  показаниям  охранников  вертолетного  клуба  и  Тома
Лэннинга точно ничего не установишь. Мужчина в  маске...  Возможно,  это
был Ингрэм, а может быть, и нет. Второго видели мельком... Но бесспорно,
что Ингрэм умел управлять вертолетом.
   - А что дали подводные работы?
   - Об опознании тел и речи не идет, извлечены лишь  фрагменты.  Кости,
черепа, зубы - все в пыль. Остается экспертный анализ ДНК, но  это  дело
долгое.  Под  водой  нашли  исковерканную   израильскую   автоматическую
винтовку  "галил  АРМ",  а  в  парке  аттракционов  -  глушитель  от  не
найденного пока оружия. На нем есть отпечатки пальцев, но не Ингрэма.
   - А машина? Перевозилось ли в ней оружие?  Если  да,  могли  остаться
следы масла.
   - В машине обнаружены два  пустых  кейса,  действительно  со  следами
масла внутри. Такие же следы есть и на сиденье, сейчас  их  исследуют  в
полицейской лаборатории. Но ни снаружи, ни внутри кейса  нет  отпечатков
пальцев Ингрэма.
   - Ни одного твердого факта, - подытожил Слейд. - Градов и  Иллерецкая
также не опознали Ингрэма по фотографии, но не  отрицают,  что  это  мог
быть и он.
   - Косвенные улики -  великая  вещь,  Джек,  -  произнес  Марстенс.  -
Скольких людей осудили на смерть на основании косвенных улик...
   - Не стану спорить, сэр. Но мотивы? Марстенс широко развел руками.
   - Увы, если Ингрэм был в том вертолете, у него уже не спросишь.
   - Да,  косвенные  улики  тем  и  раздражают,  что  ничего  не  знаешь
наверняка. Меня, собственно, Ингрэм занимает в этой  связи  вот  почему.
Градов хочет вернуться в Россию, он убежден, что на него и Ольгу  напали
люди того русского преступного  сообщества,  вы  помните.  Но  он  может
ошибаться. Крайне маловероятно, чтобы Ингрэм напал  на  них  по  заданию
АЦНБ, и все же...
   - Если это был Ингрэм, то не из личной же неприязни к вашим гостям он
действовал!
   - К НАШИМ гостям, - подчеркнул Слейд. - К нашим, сэр. Вы, как и я, не
можете не чувствовать ответственности за них. И с  вашего  позволения  я
расскажу Градову о наших  подозрениях  насчет  Ингрэма,  прежде  чем  он
примет окончательное решение.
   -  Я  не  собираюсь  вас  отговаривать,  Джек.  Выходя  из   кабинета
Марстенса, Слейд нос к носу столкнулся с Градовым.
   - Уф! - Борис стер с виска блестящую капельку  пота.  -  Совсем  меня
загоняли ваши заплечных дел мастера. А бедную Олю еще пытают?
   - Наверное. - Слейд положил руку на плечо Бориса  и  направил  его  в
сторону рекреационного холла. - Мне нужно поговорить с вами.
   Они уселись в кресла и закурили.
   - Борис, - начал Слейд, - один из тех людей,  что  напали  на  вас  в
коттедже... Возможно, этот человек - российский  "крот"  в  Интеллидженс
Сервис. Вы знаете, что такое "крот"?
   - Глубоко законспирированный агент или нелегал?
   - Что-то вроде этого.
   - Опознали труп?
   - Да какое там... Нет, конечно. Но мы полагаем, что это мог быть  он.
А также возможно, что он был связан с АЦНБ.
   - Возможно? - Рука Градова дрогнула, шапочка пепла упала  с  сигареты
на ковер. - Но НАСКОЛЬКО возможно?
   - Есть некоторые основания  так  думать.  Быть  может,  окончательная
истина будет установлена не скоро. Но я счел своим  долгом  предупредить
вас.
   - Людям АЦНБ незачем было пытаться убить Ольгу.
   - Повторяю, Борис, точно мы не знаем.
   - А вы, мистер Слейд? Вы сами верите, что у людей АЦНБ  были  причины
на нас нападать? Что же вы молчите? Я спрошу иначе. Видите  ли  вы  хоть
одну такую вероятную причину? Или можете допустить?
   - Честно говоря...
   - Не видите. Вот и я не вижу... Хорошо,  пусть  этот  человек  и  был
агентом,  связанным  хоть  с  АЦНБ,  хоть  с  чертом  и   дьяволом.   Но
единственный, кому важно меня достать, - Генрих Бек... Может быть,  этот
агент и на него работал. Хотя нет, тогда бы Бек знал... Но,  может,  Бек
просто нанял его для похищения. И к тому же ведь вы не уверены, что один
из нападавших и "крот" - одно и то же лицо?
   - Не уверены, Борис. Но я посоветовал бы вам не спешить в Россию.
   - Это лучше, чем сидеть и ждать их новой попытки.
   - Вы твердо решили?
   - Да.
   - А Ольга?
   - Она едет со мной. Я пытался уговорить ее остаться. Она и слушать не
хочет. Впрочем, если моя затея сработает, мы оба будем в безопасности.
   Слейд покачал головой.
   - Как знаете... Удерживать вас силой  никто  не  станет.  Вы  сможете
вылететь, как только закончатся диалоги с моей службой и полицией.
   - А они еще не закончились?!
   - Нет.
   - И долго ли...
   - Нет, Борис, недолго.  Но  в  организации  вашего  возвращения  есть
дополнительная трудность. Официально вы не отбывали из России, а значит,
официально и не можете вернуться туда.
   - Черт! Я совсем забыл об этом.
   -  Выход  есть.  Мы  дадим  вам  фальшивые  документы,  в  Москве  вы
уничтожите их. Если, конечно, вы согласны нарушить закон.
   - Я согласен. Нарушать закон для меня вошло в привычку. Мистер Слейд,
я страшно сожалею, что из-за нас пострадал ваш дом.
   - Ничего, - улыбнулся Слейд, - ремонт уже идет.
   В коридоре появилась Ольга Иллерецкая. Легким  шагом  она  подошла  к
мужчинам, вытянула сигарету из пачки Гра-дова.
   - Оля, - сказал Борис, поднося ей зажигалку, - мистер  Слейд  поможет
нам вернуться.
   - Когда?
   - Скоро.
   - Только не вздумайте меня благодарить, -  произнес  Слейд.  -  Может
статься, я отправляю вас на смерть. Назовите меня жестоким за эти слова,
но я предпочитаю не оставлять  недоговоренности.  Ольга,  я  предупредил
Бориса, о чем - спросите у него. Но он не мой подчиненный,  и  приказать
ему я не имею права.
 
19 
 
   Они покидали Англию. В аэропорт их привез человек,  который  стал  им
близок и дорог, но которого они едва ли увидят снова - Джек Слейд. Им не
суждено было узнать, чем закончится расследование, какие выводы  сделают
полицейские и коллеги Слейда. Все  это  оставалось  в  не  совсем  чужой
теперь стране, а их самолет улетал все дальше и дальше от Лондона.
   Во время долгих вечерних разговоров Оля  рассказала  Слейду  о  своих
музыкальных пристрастиях, а Борис - о незавершенном романе. В  аэропорту
Слейд преподнес им прощальные подарки. Девушке он  вручил  коллекционное
издание "Лед Зеппелин", полный комплект альбомов, а Градову - "паркер" с
золотым пером. Иллерецкая донельзя  растрогалась  и  поцеловала  Слейда.
Борис пожал ему  руку.  Дождавшись,  пока  они  поднимутся  по  трапу  в
самолет, помахав вслед стартовавшему лайнеру, Слейд уехал.
   - Вот и еще одна взлетная  полоса  позади,  -  сказала  Ольга,  когда
самолет набирал высоту. - Знаешь, а я уже скучаю по мистеру Слейду и его
дому. Как жаль, что мы никогда не сможем его навещать.
   - Никогда не говори "никогда", - буркнул Борис.
   В Москве  стояла  жара.  Прямо  в  аэропорту  Борис  обменял  пятьсот
долларов, коими их  снабдил  Слейд,  на  рубли,  сохранив  только  часть
заокеанских денег для расплаты с извозчиком. В машине  он  назвал  адрес
Антона Калужского.
   - Нам нужно избавиться от документов, - шепнула девушка.
   - А, да...  -  Борис  попросил  водителя  остановиться,  углубился  в
перелесок и сжег фальшивки.
   Антон оказался дома. Он посмотрел на Иллерецкую и  Градова  так,  что
лишь не буркнул "век бы вас не видать".
   - Я думал, все вопросы решены, - проговорил он.
   - Все, да не все, - ответил Борис, проходя в  комнату.  -  Понимаете,
Антон, кое-что мы узнали от господина Левандовского. Он  передал  вашему
отцу научные заметки... Они очень важны для...
   - Хоть для оформления пропуска в рай, - отрезал Антон. - Я не позволю
вам рыться в бумагах отца.
   - Пропуск в рай? - Борис колюче улыбнулся. - Насчет рая не знаю,  но,
если мы не найдем этих заметок, нам вполне могут выписать пропуск в ад.
   - Даже так?
   - Именно так. Вы помните тех парней с дачи? Они не любят шутить.
   Антон, усевшись на диван, покосился на Градова.
   - Это как-то связано с... их требованиями?
   - Как вам сказать, - уклончиво произнес Борис. - Уверяю вас, тут  нет
ничего такого, что нанесло бы вам ущерб. А нам эти бумаги  могут  спасти
жизнь.
   - Они настолько ценны?
   - И да, и нет. Да, если использовать их по назначению. Но  это  очень
опасно, поэтому использованы они не будут.
   - Не понимаю, - вздохнул Антон. - Не понимаю и не хочу понимать... Не
хочу иметь с этим ничего общего. Для меня все бумаги - только память  об
отце. Я бы не продал  ни  одной  бумажки  и  за  миллион,  но  вы  такое
говорите.  Если  вы  найдете  бумаги,  вы  исчезнете  из  моей  квартиры
навсегда?
   - Да! - неожиданно зло бросила Иллерецкая. - И если не  найдем,  тоже
исчезнем навсегда. Но не только из вашей квартиры.
   - Ищите, - сдался Антон. - В кабинете отца целый шкаф набит папками и
тетрадями.
   Он провел их в кабинет, показал шкаф, а сам удалился  на  кухню,  где
принялся подчеркнуто громко греметь посудой.
   Борис и Ольга приступили к поискам.  Они  быстро  научились  отличать
округлый почерк профессора и не тратили времени на изучение  написанного
им от начала  и  до  конца.  Их  внимание  сосредоточивалось  на  других
почерках.
   К исходу второго часа поисков Борис наткнулся  на  папку,  содержимое
которой показалось ему знакомым.
   - Смотри. - Он протянул папку Ольге. - "Воистину,  ты  восстанешь  из
забвения смерти"... То, что было в файле!
   - А вот иероглифы. - Иллерецкая перелистала  бумаги.  -  Да,  похоже,
нашли...
   - Антон! - позвал Градов.
   Калужский вошел в кабинет со стаканом чая в руках.
   - Да?
   - Вот папка Левандовского -  Здесь  же  и  записи  вашего  отца,  его
завершение этой работы. Бумаги Левандовского вам, понятно,  ни  к  чему,
но, если вы не возражаете, мы заберем и...
   - Что уж теперь возражать, - Антон махнул рукой и  поморщился  -  его
рана еще болела, - берите, и желаю вам удачи...
   - Куда теперь? - спросила  Ольга  на  улице.  Папка  лежала  в  сумке
Бориса, между записями "Лед зеппелин" и электробритвой.
   - Я бы сразу двинул на виллу Бека, дорогу я запомнил.  Но  тебе  туда
никак нельзя.
   - Борис, я...
   - Стоп! Кто обещал слушаться? Переговоры с самим  Беком  -  это  одно
дело, но  любимая  манера  его  ребят  -  сначала  стрелять...  Пошли  к
Мезенцеву. Вряд ли теперь они следят за его квартирой.
   - Но нам и надо встретиться с ними.
   - Не нам, а мне. И не с ними, а лично с Беком.
   - Если ты прав насчет слежки, - сказала Ольга, - можно отправиться  и
к тебе домой. Логика та же самая.
   - Нет, ко мне повременим. Все-таки...
   - А ко мне?
   - Тоже не надо. Не идет у меня из головы предупреждение Слейда о  том
"кроте"... Пока я не разобрался во всех этих  хитростях  и  премудростях
мадридского двора, лучше не высовываться.
   На такси они доехали до дома Мезенцева. Борис позвонил, и дверь после
осторожного вопроса открыл сам Андрей.  Он  смотрел  на  Бориса  как  на
выходца с того света. Пауза затягивалась. Андрей взглянул на Олю,  потом
снова на Бориса - можно ли при ней говорить? -  и  Градов  едва  заметно
кивнул.
   - Ну, ты силен, - вымолвил наконец Андрей. - Разве я не  просил  тебя
разбираться тихо, а трупы  упаковывать  аккуратно?  Зачем  гранатами-то?
Устроил в моей квартире мясокомбинат...
   - Впустил бы странников, - жалобно проканючил Борис.
   - Да входите, чего там. - Мезенцев посторонился. - Сегодня  войны  не
предвидится?
   - Да кто ее знает, - усмехнулся Борис. - А это Оля.
   - Очень приятно. Оля, вы из какой мафии, хорошей или плохой?
   - Все зависит от точки зрения, - объяснил Борис, оглядывая  гостиную.
- Ой, мама мия...
   Комната  напоминала  пещеру  троглодита.  Ни  одного  неповрежденного
предмета мебели, не говоря об аппаратуре, от которой  остались  какие-то
обгоревшие каркасы. Пробитая пулями дверь, выщербленные стены... Оконные
стекла Мезенцев вставил, но на этом, очевидно, его финансы иссякли.
   - Вот тебе и "мама мия". - Андрей достал сигареты. -  Меня  выдернули
из отпуска, я мчусь сюда... Страшное дело! Милиция сутками не  вылезала.
Что да как... Не знаю, и точка. Тебя я не выдал.
   - Спасибо. А это, - Борис  кивнул  на  сюрреалистические  обломки,  -
хранишь на память?
   - На какую память! - возмутился Мезенцев. - Это  моя  обстановка,  не
видишь?
   - А... Именинный пирог, клюква в сахаре...  Кстати,  накорми  нас,  а
потом я съезжу кое-куда. Если вернусь, посмотрим, чем тебе помочь. А Оля
пока побудет у тебя, ладно?
   - Если вернешься?! Какая интересная у  людей  жизнь!  Оружие-то  хоть
есть у тебя?
   -  Оружие?  -  переспросил  Борис.  -  Оружия  нет.  Забыл  на   явке
британского шпиона.
   - И он не теряет чувства юмора, - обратился Андрей к Ольге.  -  Я  бы
после такого...
   - Он правду говорит, - произнесла девушка. Мезенцев подмигнул ей.
 
20 
 
   Память не подводила Бориса. Он уверенно указывал водителю пойманной в
Москве машины дорогу к вилле Генриха Рудольфовича. В его сумке  не  было
ничего, кроме папки с записями Левандовского  и  профессора  Калужского.
Следовало подумать о предстоящем, но Борис постоянно возвращался мыслями
к недолгому прощанию в прихожей Мезенцева.
   Андрей тактично оставил Бориса и Ольгу вдвоем. Они  обнялись,  как  в
последний раз.
   - Я хочу с тобой. - Губы девушки плохо повиновались ей.
   - Нет.
   - Мы впервые расстаемся с тех пор, как...
   - Да, с тех пор, как встретились.
   - Я буду ждать, и с тобой ничего не случится.
   - Ничего не случится, - эхом отозвался Борис. Сколько женщин говорили
похожие слова своим любимым, и еще ни  в  одном  случае  это  никого  не
спасло...
   Расплатившись с водителем, Борис вышел из машины метрах в  пятидесяти
от ворот  поместья  Бека.  Автомобиль  укатил  обратно  в  город.  Борис
рассматривал башенки над воротами, крышу особняка.  Он  чувствовал  себя
бесконечно одиноким, будто все люди на Земле вдруг испарились и  планета
опустела. Тишина угнетала его. Чтобы развеять наваждение,  он  кашлянул,
щелкнул пальцами и  зашагал  к  воротам.  Нажав  кнопку  звонка,  он  не
отпускал ее, пока не захрипело переговорное устройство.
   - Кто?
   - Мне нужно видеть Генриха Рудольфовича.
   - А ему нужно вас видеть?
   - Полагаю, очень. Я Борис Градов. Переговорное устройство возбужденно
хрюкнуло.
   - Ну да? Генрих Рудольфович в Москве.
   - Ничего. Впустите меня, я подожду. А вы позвоните  ему  и  сообщите,
что приехал Градов.
   - Э-э, -  опасливо  донеслось  из  переговорного  устройство.  -  Вас
впустишь, а вы...
   Борис подавил смешок. Вот нагнал страху на мафию!
   - Да не бойтесь же... Я один и без оружия.
   - Гм... Ну ладно, входите. Но никаких сюрпризов, иначе...
   Калитка  приоткрылась.  Борис  направился  к  дому  мимо  вооруженных
охранников. Навстречу Градову вышел невысокий мужчина средних лет.
   - Здравствуйте, Борис. Не скрою, ваш приезд застиг нас врасплох.
   - Да? Но вы прямо-таки жаждали заполучить  меня  в  гости.  И  вот  я
здесь. Беку позвонили?
   - Сейчас позвоню.
   - Я буду ждать  в  его  кабинете.  Принесите  сухого  вина  и  легкую
закуску. Не мешкайте со звонком, у меня мало времени.
   - Ваша сумка...
   -  Смотрите.  Здесь  только   папка,   которую   я   привез   Генриху
Рудольфовичу. Можете меня обыскать, оружия у меня  нет.  Я  не  стрелять
приехал... Неужели не понятно?
   Его все же обыскали. Не удостоив более мужчину  ни  единым  взглядом,
Борис поднялся по лестнице в  кабинет  в  сопровождении  охранника.  Его
заказ принесли без промедлений.
   - Генрих Рудольфович выезжает. - Плечистый парень  искоса  поглядывал
на легендарного Градова.
   -   Хорошо.   -   Борис   сделал   величественно-отпускающий    жест,
подсмотренный в фильме про графа Монте-Кристо.
   Вино Градов не стал и пробовать, и есть ему не  хотелось.  Он  просто
устраивал спектакль.
   Бек  прибыл  через  пятьдесят  шесть   минут,   что   соответствовало
минимальному времени пути от московского  офиса  до  виллы.  Шеф  охраны
представил подробный доклад.
   - Может быть, к Градову пойдете не один? - спросил он в заключение.
   - Ну да... Вызовите эсэсовцев с овчарками. Ох, да перестаньте вы!
   Когда Генрих Рудольфович вошел в кабинет, Градов курил,  развалившись
в кресле. При виде Бека он встал.
   - Добрый день, Генрих Рудольфович. Бек чуть не подал Борису руку,  но
это выглядело бы неуместно. Он сдержанно кивнул.
   - Чем обязан, Борис Михайлович?
   - Я привез вам вот это.
   Когда Борис запустил руку в сумку,  Бек  невольно  напрягся,  хотя  и
знал, что Градов не вооружен... Из сумки появилась  всего  лишь  обычная
папка.
   - Что это? - задал естественный вопрос Бек.
   - Здесь дубликат  той  информации,  что  была  записана  на  дискете.
Дискету пришлось уничтожить, но это то же самое. У вас есть  специалист,
который сможет подтвердить, что я вас не обманываю?
   Бек подумал о Барсове и ответил:
   - Да. Такой человек у меня есть.
   - Пригласите его.
   - Успею. Пока ваше заявление условно принято.
   -  Возьмите  папку,  -  сказал  Борис.  -  Она  не  кусается.  Генрих
Рудольфович раскрыл  папку,  бегло  прочел  первую  страницу,  пролистал
остальные.
   - Похоже на правду, - признал он.
   - Конечно. Это и есть правда.
   - Тогда я отказываюсь понимать. - Бек подсел к  столику,  налил