нного, Тьюрок схватился руками за углубления в скале
и поставил ногу в еще одно такое же углубление, начав карабкаться вверх по
отвесной стене. Видимо, он хотел еще раз испытать Пардота Кинеса.
  Но планетолог удивил жителя пустыни. Он не был налитым водой бюрократом,
не был обычным искателем приключений. Он работал на планетах с самыми
жестокими условиями жизни и был в хорошей форме.
  Кинес легко поспевал за юношей, подтягиваясь на руках, уцепивщись
кончиками пальцев за едва заметные зарубки в скале. Через мгновение после
Тьюрока Кинес тоже оказался на площадке, сел рядом, стараясь не выдать
одышки.
  - Вдыхай носом, выдыхай ртом, - сказал Тьюрок. - Твои фильтры так работают
лучше.
  Юноша не смог скрыть восхищения.
  - Думаю, что ты сможешь дойти до Сиетча.
  - Что такое Сиетч? - спросил Кинес. Он смутно понимал древний язык
чакобса, но никогда специально не учил его историю и фонетику, считая это
не важным для своей научной деятельности.
  - Это тайное место, где мы находимся в безопасности, там живет мой народ.
  - Ты хочешь сказать, что это ваш дом?
  - Наш дом пустыня.
  - Я очень хочу поговорить с вашими людьми, - сказал Кинес и продолжил, не
в силах сдержать свой энтузиазм: - У меня сложилось мнение о вашей
планете, и я разработал план, который может заинтересовать вас,
заинтересовать всех, кто населяет Арракис.
  - Дюну, - поправил Кинеса юноша-фримен. - Только имперские служащие и
Харконнены называют это место Арракисом.
  - Отлично, значит - Дюну, - согласился с Тьюроком Кинес.

  В глубине скал их ждал седой старый фримен. У него остался только один
глаз, другая, пустая глазница была прикрыта сморщенным темным веком. Кроме
того, у наиба Сиетча Красной Стены Хейнара не хватало двух пальцев,
которые он потерял в схватке на крисах в дни своей юности. Но он выжил в
отличие от своих врагов.
  Хейнар оказался суровым, но умным правителем своего народа. Уже многие
годы его Сиетч процветал, население не уменьшалось, а спрятанные запасы
воды росли с каждым лунным месяцем.
  В лазарете две женщины перевязывали раны Стилгара, раненного юноши, только
что привезенного в Сиетч на вездеходе Кинеса. Одна из старых сиделок
проверила повязку, наложенную чужестранцем, и смазала ее какими-то
местными снадобьями. Старухи посовещались, потом кивнули старому наибу.
  - Стилгар будет жить, Хейнар, - сказала одна из женщин. - Эта рана могла
оказаться смертельной, если бы не своевременная помощь. Чужестранец спас
его.
  - Чужестранец спас беспечного дурака, - сказал наиб, взглянув на юношу,
лежавшего на топчане.
  Уже в течение нескольких недель до ушей Хейнара доходили тревожные слухи о
любопытном чужестранце, который что-то вынюхивает в пустыне. Сейчас этого
человека, Пардота Кинеса, приведут в Сиетч запасным путем, через проход в
скалах. Действия его были поистине сумасбродными: имперский служащий убил
солдат Харконненов?!
  Оммум, фримен, привезший в Сиетч раненого Стилгара, волнуясь, ждал решения
наиба, стоя рядом со своим раненым другом. Хейнар уставил свой
единственный глаз на раненого.
  - Зачем это Тьюрок тащит сюда чужестранца?
  - А что нам было делать? - Оммум не смог скрыть удивления. - Мне нужен был
вездеход, чтобы привезти сюда Стилгара.
  - Ты мог привести сюда вездеход этого человека и все его вещи и отдать его
воду племени, - понизив голос, произнес наиб.
  - Это не поздно будет сделать, - вставила слово одна из старух, - когда
Тьюрок придет сюда с чужестранцем.
  - Но чужестранец дрался и убил солдат Харконненов! Мы все трое были бы
наверняка убиты, не подоспей он вовремя, - настаивал на своем Оммум. -
Разве не говорят, что враг моего врага - мой друг?
  - Я не доверяю этому человеку. Больше того, я не понимаю его поступков. -
Хейнар скрестил на груди жилистые руки. - Конечно, мы знаем, кто он.
Чужестранец прибыл из Империи - говорят, что он планетолог. Он остается на
Дюне только потому, что Харконненов заставили оказывать ему содействие. Но
этот человек, Кинес, подчиняется только императору... Так-то. По его
поводу у меня есть вопросы, на которые нет ответов.
  Хейнар явно волновался. Он сел на каменную скамью, вырубленную в стене
пещеры. Вход в пещеру был занавешен тканью из волокон пряности, что
создавало иллюзию уединения. Жители Сиетча с ранних лет убеждались, что в
их жилищах частная жизнь существует в воображении, но не в
действительности.
  - Я поговорю с этим Кинесом и узнаю, чего, он хочет от нас, почему он
защитил троих недоумков от врагов, то есть зачем он сделал это, не имея на
то никаких разумных причин. Потом я передам его дело в Совет Старейшин, и
пусть они решают его судьбу. Мы должны принять решение, лучшее для Сиетча.
  Оммум с трудом сглотнул слюну, вспомнив, как беззаветно сражался Кинес с
не знающими жалости и пощады солдатами. Но пальцы его уже пощупали
подвешенный к поясу кошель, где лежали водяные кольца, - он посчитал их -
эти металлические кольца воплощали долю Оммума в воде племени.
  Если старейшины решат убить Кинеса, то он, Стилгар и Тьюрок поровну
разделят между собой сокровище, забранное у чужестранца, - его воду,
вместе с водой шести убитых солдат Харконненов.

  Когда Тьюрок наконец привел Кинеса к охраняемому входу в Сиетч, провел
через запечатанные ворота и доставил в помещение Сиетча, Кинес увидел
пещеру, полную чудес. В воздухе витали запахи жилья множества скученных
людей: это был аромат жизни, ремесла, приготовления пищи. Емкости с
отходами были тщательно закупорены, и даже смерть использовали для жизни,
обрабатывая трупы специальными химикатами. С некоторым отчуждением Кинес
подумал, что его подозрения относительно того, как фримены используют тела
мертвых, подтвердились. Юноши не украли тела убитых врагов для каких-то
суеверных ритуалов. Нет, из этих тел предстояло добыть драгоценную воду.
Иными словами, трупы утилизируют...
  Кинес думал, что когда увидит Сиетч воочию, то будет поражен нищетой его
обитателей, убогостью обстановки и полным отсутствием каких бы то ни было
удобств. Но, оказавшись на месте, он был вынужден признать, что здесь, в
этом гигантском гроте, существовал целый лабиринт ходов, подземных
коридоров и комнат, пронизывающих гору. Пардот увидел, что люди пустыни
живут в суровых, но достаточно комфортных условиях. В этом скальном
квартале жители имели практически все, чем функционеры Харконненов
наслаждались в Карфаге. Правда, здесь все вещи были гораздо более
естественными и натуральными.
  Пока Кинес шел за своим спутником по коридорам Сиетча, его взор то и дело
приковывали интереснейшие и чарующие вещи. Роскошные тканые ковры
покрывали полы. Боковые помещения были устланы подушками и низкими
столами, сделанными из металла или полированного камня. Изделия из
инопланетного дерева были редки и отличались неподдельной древностью:
вырезанные в дереве изображения песчаного червя и настольная игра,
названия которой он не знал. Игровая доска была инкрустирована слоновой
костью.
  В древних машинах происходила рециркуляция воздуха: не должна была
пропасть ни одна драгоценная капля влаги, которую люди выдыхали из своих
легких. В ноздри бил густой аромат пряности, похожий на запах корицы. Этот
запах был везде, подобно благовониям маскируя запах немытых тел, скученных
в тесном подземном пространстве.
  До слуха Кинеса доносились голоса женщин и плач детей, которых пытались
успокоить матери. Фримены беседовали между собой, провожая подозрительными
взглядами чужестранца, которого привел в Сиетч Тьюрок. Некоторые, особенно
старики, смотрели на Кинеса с нехорошей улыбкой, от которой у планетолога
зароились в голове тревожные мысли. Кожа у большинства фрименов была
грубой, обветренной и сухой; глаза всех обитателей отличались синими
белками.
  Наконец Тьюрок вскинул вверх руку, жестом приказав Кинесу остановиться.
Они находились в обширном зале встреч, огромной естественной пещере с
высоким сводчатым потолком. В этом гроте могли уместиться сотни и сотни
людей. Кроме того, до самой отвесной красноватой стены зигзагами стояли
скамьи, а к стенам были подвешены балконы с сиденьями. Сколько человек
живет в этом Сиетче? Кинес, задрав голову, разглядывал потолок этой гулкой
и пустой пещеры. Взгляд планетолога упал на высокий балкон, потом на
высокий подиум.
  Через мгновение на этом помосте появился старик с горделивой осанкой и
окинул пришельца презрительным взглядом. Кинес заметил, что у старика один
глаз и что он вел себя с достоинством настоящего вождя.
  - Это Хейнар, - прошептал Тьюрок на ухо Кинесу - Наиб Сиетча Красная Стена.
  Подняв руку в приветствии, Кинес заговорил:
  - Я счастлив познакомиться с вождем этого замечательного фрименского
города.
  - Что ты хочешь от нас, имперский человек? - голосом, в котором не было
снисхождения, требовательно спросил Хеинар. Его слова отдавались под
сводами пещеры, словно удары стального клинка о камень.
  Кинес глубоко вздохнул. Он ждал этой возможности много дней. Зачем терять
время? Чем дольше мечта остается мечтой, тем труднее воплотить ее в жизнь.
  - Меня зовут Пардот Кинес. Я - имперский планетолог. У меня есть видение,
сэр, мечта для вас и ваших людей. Мечта, которой я хочу поделиться со
всеми фрименами, если только вы пожелаете выслушать меня.
  - Лучше слушать вой ветра в пропахших креозотом кустах, чем внимать словам
глупца, - ответил вождь Сиетча. Слова этой, видимо, очень древней
поговорки прозвучали со зловещей весомостью в устах гордого старца.
  Кинес посмотрел в глаза вождю и решил ответить тому такой же банальностью.
  - Но если кто-то не хочет слышать слов истины и надежды, то не глупец ли
он сам?
  Тьюрок едва не задохнулся от такой дерзости. Из боковых пещер начали
выглядывать фримены, которые во все глаза смотрели на незнакомца, который
осмелился с такой непочтительностью говорить с их наибом.
  Лицо Хейнара потемнело и исказилось от гнева. Он почувствовал злобу, ясно
представив себе, как этот наглый планетолог лежит мертвый на полу зала
Сиетча. Старик положил ладонь на рукоятку криса, висевшего на поясе.
  - Ты хочешь бросить вызов моей власти?
  Подумав, наиб обнажил кривой клинок, выхватив его из ножен, и мрачно
посмотрел на Кинеса.
  Кинес не дрогнул.
  - Нет, сэр, я хочу бросить вызов вашему воображению. Достаточно ли вы
мужественны, чтобы узнать задачу, или вы слишком испуганы, чтобы выслушать
то, что я должен сказать?
  Вождь Сиетча стоял на возвышении, подняв над головой странный,
молочно-белый клинок и не сводя с планетолога напряженного взгляда. Кинес
просто и открыто улыбнулся старому наибу.
  - Мне очень трудно говорить с вами, когда вы стоите так высоко, сэр.
  Хейнар усмехнулся, посмотрел на чужестранца, потом на нож в своей руке.
  - Если обнажаешь крис, то его нельзя вложить в ножны пока он не обагрен
кровью. - С этими словами наиб полоснул лезвием по своей руке, при этом
образовалась красная рана, кровь в которой свернулась в течение нескольких
секунд.
  Глаза Кинеса загорелись от волнения, отражая свет плавающих шаровых ламп,
которые заливали пещеру светом.
  - Очень хорошо, планетолог. Ты можешь говорить, пока твое дыхание истекает
из легких. Твоя судьба еще не решена, и ты останешься здесь, в Сиетче,
пока Совет Старейшин не примет решение, что нам делать с тобой.
  - Но сначала вы меня выслушаете. - В голосе Кинеса прозвучала
непоколебимая уверенность.
  Хейнар повернулся и сделал шаг, собираясь сойти с помоста, но вдруг
остановился и сказал, повернув голову к Кинесу:
  - Ты странный человек, Пардот Кинес. Слуга императора и гость Харконненов,
ты по определению наш враг. Но ты убил солдат Харконненов. Ты ставишь нас
в очень затруднительное положение.
  Вождь Сиетча махнул рукой и резким голосом отдал несколько команд,
приказав приготовить маленькую, но удобную комнату для пленника и гостя
племени.
  Уходя, Хейнар думал: Любой человек, который внушает фрименам надежду после
стольких лет страданий и странствии, либо помешанный, либо действительно
настоящий храбрец.

  Думаю, у отца был только один настоящий друг - граф Хазимир Фенринг -
генетический евнух и один из самых опасных бойцов Империи.

  Из книги принцессы Ирулан "В доме моего отца"

  Столица Империи, Кайтэйн, была постоянно затянута плотной дымкой. В ней
тонули звезды, даже если смотреть на них с самой высокой точки города - из
затемненной обсерватории. Выстроенная несколько столетий назад
просвещенным императором Хассиком Коррино Третьим, обсерватория эта была
заброшена его невежественными потомками или использовалась в целях,
далеких от познания тайн вселенной.
  Кронпринц Шаддам нетерпеливо расхаживал по холодному, выложенному
сверкающими металлическими плитами полу, пока Фенринг возился с настройкой
звездного телескопа. Генетический евнух издавал при этом привычный,
осточертевший Шаддаму монотонный звук.
  - Прекрати это мычание, - не выдержал Шаддам, - Настраивай лучше эти
проклятые линзы.
  Фенринг услышал принца, поскольку звук не прекратился, но стал немного
тише.
  - Масляные линзы должны быть настроены безупречно, хммма? Телескоп надо
настраивать хорошо, а не быстро.
  Шаддам пришел в ярость.
  - Ты не спрашивал о моих предпочтениях.
  - Я все решил за тебя. - Хазимир отступил от телескопа и церемонно
раскланялся, еще больше раздражая этим кронпринца. - Милорд принц, я
представляю вам изображение с орбиты. Посмотрите своими сиятельными
глазами.
  Шаддам приник к окуляру, поправил фокус, и изображение приобрело
неправдоподобную четкость. Фокус изредка нарушался рябью, вызванной
атмосферными возмущениями.
  Гигантский лайнер висел над Кайтэйном, превосходя размерами средний
астероид. Корабль застыл в ожидании флотилии более мелких судов, которые
должны были подняться к нему с планеты. Шаддам уловил момент, когда
вспыхнули желтым огнем двигатели фрегатов, поднявшихся с Кайтэйна. На их
борту дипломаты, эмиссары, грузы товаров, произведенных в столице Империи.
Фрегаты были сами по себе огромными, окруженными группами небольших
космических судов. Но лайнер Гильдии превращал все вокруг в крошечные
игрушки.
  В то же время от лайнера отделялись корабли, направлявшиеся на Кайтэйн,
они приземлялись в космопорте столицы.
  - Делегации, - произнес Шаддам. - Везут дань моему отцу.
  - Налоги, а не дань, - поправил принца Фенринг. - Это то же самое, древний
смысл не изменился, естественно. Эльруд все еще их император, уммххха?
  Кронпринц скорчил недовольную гримасу и покосился на Хазимира.
  - Но сколько это будет еще продолжаться? Твои химикаты что, действуют в
течение десятилетий? - Шаддам с трудом сдерживал крик, хотя специальный
прибор превращал речь заговорщиков в невнятную словесную окрошку для
любого подслушивающего устройства. - Ты не мог найти другой яд? Более
быстрый. Это ожидание сводит меня с ума! Кстати, сколько времени уже
прошло? Кажется, прошел год с тех пор, когда я последний раз спокойно спал.
  - Ты хочешь сказать, что нам не надо стараться скрыть убийство? Это не
мудро. - Фенринг снова подошел к телескопу и что-то поправил на панели
управления, переведя прибор в режим слежения за лайнером Гильдии. -
Терпение, милорд принц. До того, как я предложил свой план, вы были готовы
ждать хоть сто лет. Что такое год или два по сравнению с предстоящими
десятилетиями царствования, хххмма?
  Принц оттолкнул своего товарища по заговору от телескопа.
  - Теперь, когда машина запущена, я не могу дождаться, когда мой отец
умрет. Не дай мне времени все обдумать и пожалеть о принятом решении. Я
задохнусь, прежде чем взойду на Трон Золотого Льва. Я рожден, чтобы
властвовать, но какой-то внутренний голос нашептывает мне, что этому не
суждено сбыться. Это заставляет меня воздерживаться от женитьбы и рождения
детей.
  Если принц надеялся таким образом спровоцировать Фенринга на утешения, то
он просчитался. Ответом было гробовое молчание.
  Фенринг заговорил через несколько секунд: - Н'ки - медленно действующий
яд, так он и задуман. Мы долго и упорно разрабатывали наш план, а теперь
своим безрассудством ты хочешь все испортить. Быстрая смерть, несомненно,
вызовет подозрения у Ландсраада, не так ли, хммм? Они схватятся за любой
предлог, за любой скандал, лишь бы ослабить твои позиции.
  - Но я - наследник Дома Коррино! - сказал Шаддам, понизив голос до
гортанного шепота. - Как могут они оспаривать мое право?
  - Ты наследуешь императорский трон со всеми его издержками,
обязательствами, старыми конфликтами и новыми предрассудками. Не обманывай
себя, мой друг, император - это всего лишь одна, имеющая конечные размеры
деталь тонкой ткани Империи. Если все Дома объединятся и выступят против
императора, то не устоят даже легионы сардаукаров. Просто ни у кого не
хватает решимости рискнуть.
  - Когда я взойду на трон, то усилю императорскую власть, к титулу я
добавлю зубы. - Шаддам отошел от телескопа.
  Фенринг с преувеличенной печалью покачал головой.
  - Держу пари на полный корабль китового меха, что все твои предшественники
клялись в том же своим советникам со времен Великого Переворота. - Он
перевел дух, сузив свои большие темные глаза. - Даже если н'ки
подействует, как запланировано, в твоем распоряжении целый год, чтобы
успокоиться и взять себя в руки. Утешайся тем, как быстро стареет твой
отец. Посоветуй ему пить больше пива с пряностью.
  Шаддам обидчиво надулся и снова приник к окуляру телескопа и принялся
изучать детали корпуса лайнера. На брюхе гигантского корабля стояло клеймо
иксианского завода-изготовителя, виднелся картуш Космической Гильдии.
Приемный причал лайнера был набит фрегатами различных Домов, видны были
корабли ОСПЧТ, на которые грузили данные для библиотеки архива на Валлахе

                                IX.

  - Кстати, на этом лайнере есть кое-что интересное, - произнес Фенринг.
  - Вот как?
  Хазимир скрестил руки на узкой груди.
  - На этом корабле, - продолжал он, - находится человек, который под видом
торговца рисом-пунди и корня чикарбы направляется на Тлейлаксу. Он везет с
собой ваше, милорд, послание к Мастерам Тлейлаксу, в котором содержится
предложение встретиться и обсудить тайные планы Империи, касающиеся
производства заменителя пряной меланжи.
  - Мои предложения? Я никому не посылал никаких предложений! - По лицу
Шаддама пробежала гримаса отвращения.
  - Посылали, мммхх, милорд принц, посылали. Ах, неужели вас не волнует
возможность того, что богопротивные тлейлаксы смогут наладить производство
синтетической пряности? Какая это прекрасная идея! Покажи своему отцу,
насколько ты умен и сообразителен.
  - Не возлагай на меня ответственность за чужие грехи! Это твоя идея.
  - Вы не хотите приписать себе такую честь?
  - Ни в малейшей степени.
  Фенринг удивленно поднял брови.
  - Ты серьезно хочешь сломать монополию Арракиса на пряность и снабдить
императорский дом неограниченным источником искусственной меланжи? Или ты
не хочешь этого?
  Шаддам вспыхнул.
  - Конечно же, я серьезен и хочу этого.
  - Тогда мы отправим Мастерам Тлейлаксу приглашение на тайную встречу и
предложим представить наш план императору. Скоро мы увидим, насколько
далеко готов идти старый Эльруд.

  Слепота может выступать во многих обличьях, отличных от неспособности
видеть. Фанатики слепы умом. Вожди зачастую слепы сердцем.

  Оранжевая Католическая Библия

  Уже несколько месяцев Лето был почетным гостем Верниусов в подземной
столице Икса. За это время юный наследник Атрейдесов стал чувствовать себя
вполне комфортно в странном мире этой планеты, привык он и к порядку, и к
уверенности иксианцев в собственной безопасности - эта уверенность была
столь велика, что порой перерастала в беспечность.
  Принц Ромбур оказался типичной совой, вставал он обычно очень поздно в
отличие от Лето, который, будучи жаворонком, просыпался на рассвете, как
каладанский рыбак. Наследник Атрейдесов с удовольствием бродил по
помещениям, расположенным в верхних этажах сталактитов, вглядывался в
окна, с любопытством наблюд