тария" обнаружил присутствие врага, только  когда  в
сторону русской субмарины понеслись торпеды "Мк-58".
   - Скоростное погружение! - скомандовал капитан.
   - Есть скоростное погружение! - вторили  ему  офицеры-помощники.  -  Рули
погружения на десять градусов! Заполнить балластные цистерны!
   - Есть это, есть то и есть с„! - ответили по интеркому из соответствующих
отсеков.
   - Акустики, где наш подлый  империалистический  враг?  -  поинтересовался
лысый не от радиации, а от мамы-природы капитан.
   - А не слышим его, гада, - ответили взволнованные акустики.
   - Для чего я вас поил, кормил,  воспитывал?  -  спросил  сияющий  лысиной
капитан, накрывая свою прелесть фуражкой.
   - Не виноватые мы, начальник, - ответствовали с гидроакустического поста.
- Уши наши вымыты  и  ватою  вычищены  и  чувствительность  их  такова,  что
едва-едва шевеление молекул воздушных не различаем, но  промышленность  дала
нам аппаратуру, не доведенную до ума.
   - Не время сейчас разборки вести, -  увещевал  лысого  капитана  накрытый
волосами замполит, - надо дело делать.
   - Как же его делать? - возражал ему на то капитан. - Известен, но невидим
наш враг. Совершаем мы бегство, коммунизму несвойственное.
   - А вы, командир, вспомните работу Ильича "Шаг вперед, два шага назад"  и
станет вам легче, - утешил начальство замполит.
   - И то правда, - сразу воспрянул духом капитан.
   Как известно, лодка  "Революционный  пролетарий"  могла  погружаться  так
глубоко, что почти никакая торпеда империализма не могла за ней угнаться, но
на горе теперь в нее послали две "Мк-58" - новейшие торпеды калибра шестьсот
шестьдесят миллиметров, которые по  своим  ТТХ  умели  нырять  на  девятьсот
пятьдесят  метров,  а  потому,  несмотря  на  все   старания   "Пролетария",
продолжали его преследовать. Уж он и рули на пятнадцать градусов поставил, и
реактор с жидко металлическим теплоносителем нагрел  до  максимума,  и  даже
ловушку-имитатор, в Ленинграде сработанную, по стоимости двенадцати  детским
садикам равную, выпустил наружу, а "Мк-58" все не отстают. Так и гнались  за
"Революционным пролетарием" торпеды подлые,  покуда  давление  воды  им  так
компьютерные головы не сдавило, что логарифмы с интегралами  поперемешались.
Вот только тогда, почти  на  предельной  для  "Пролетария"  глубине,  они  и
отстали.
   - Фух! Пронесло! - сказал в облегчении капитан, фуражку снявши  и  утирая
платочком свое достоинство.
   - Фух! - вторили ему офицеры-помощники.
   - Еще как "фух"! - поддержала команда по интеркому.
   - Как наказывать империалиста  будем?  -  спросил  обладающего  прической
замполита  имеющий  ущерб  головы  капитан.   -   Может,   пора   спецзаряды
расчехлять?
   - И то правда,  -  согласился  замполит.  -  Почему,  собственно,  "нет"?
Территория ведь наша.
   - Да, - согласился капитан, - по карте гравитационных аномалий  -  вполне
даже наша.
   - Значит, принято единогласно? - спросил русоволосый замполит.
   И капитан кивнул ему протертой платочком головою.

   12 Надстройки теорем

 - По швам трещит ваша теория, профессор, - язвительно сказал советник президента США.
   - Это вообще-то была гипотеза, - поправил собеседника Генри Литскоффер  -
Пусть, но вы утверждали, что предметы из их мира приходят, а затем уходят.
   - Или остаются, как помните.
   - Да, но ведь и так и так сразу  не  может  быть.  Литскоффер  промолчал,
только удивленно посмотрел на Саржевского.
   - Почему не может?  Достаточно  аналогичная  теория  давно  существует  -
неопределенность Гейзенберга.
   - Не знаю, но их флот испарился, а снаряд - тот, что у нас в лаборатории,
до сих пор на месте.
   - Ну?
   - Что "ну"?
   - Объяснить популярно?
   - Сделайте милость.
   - Учтите, это снова гипотеза.
   - У нас покуда все на них строится, стерпим.
   - Все перенесенные предметы имеют  ядро  консолидации.  В  данном  случае
скорее всего ядром служил авианосец.
   - "Юрий Андропов"?
   - Может быть. Даже, более того, не он сам, а его реакторы. После того как
реакторы были выведены из строя нашими ракетами, ядро исчезло.
   - Черт возьми, но наш флот  бился  с  ними  уже  после  потопления  этого
"Андропова" еще несколько часов как минимум.
   - Я же не говорю, что исчезло все соединение. Исчезло только ядро.  После
этого процесс перетекания материи  пошел  в  обратном  направлении.  Частота
реализации начала уменьшаться.
   - Ладно, а почему их снаряд у нас в лаборатории?
   - Возможно, он вышел  из  некоего  эффективного  радиуса  поглощения.  Не
только из так  называемого  "эффективного  радиуса  провала"  -  помните,  я
когда-то пояснял, что это такое? - но и из следующего  уровня,  из  "обратно
весового радиуса провала". Кажется, я и это когда-то объяснял. Вот и все.
   - Натянуто все это выглядит.
   -  Когда  мы   разработаем   удачную   математическую   модель,   я   вам
продемонстрирую, договорились?
   - Знаю я ваши объяснения, - поморщился советник президента.
   - Как пожелаете, - Генри Литскоффер пожал плечами.
   Более ничего интересного в этом помещении сказано не было.
   Американские  эксперты  ошибались.  После  глушения  реакторов  на  "Юрии
Андропове" ядро консолидации не исчезло - оно просто сместилось.

   13 Слойка

   Мощность  взрыва  соответствовала   пятидесяти   тысячам   тонн   обычной
химической взрывчатки. От  эпицентра  пошла  волна  уплотнения,  которая  со
скоростью передачи звука в воде  понеслась  сообщать  о  нем  всем,  имеющим
соответствующие уши. Первыми - если считать только нежелательных  свидетелей
- о взрыве узнали  гидроакустические  станции  Австралии,  потом  Японии.  К
моменту прихода волны уплотнения к берегам Испании и Норвегии  их  операторы
уже были оповещены своими далекими коллегами  через  всемирную  компьютерную
сеть,  потому  они  успели  соответственно  подготовиться  и,  несмотря   на
дальность, вычислить параметры с не меньшей, чем японцы, точностью.
   Здесь, вблизи, сила "слойки" -  бомбы,  использующей  не  только  реакцию
распада ядер, но и синтез легких элементов из изотопов водорода, - ощутилась
не какой-то далекой какофонией из отражений и  переотражений,  способной  не
более чем дернуть стрелки датчиков слежения, она  обрушилась  на  окружающие
километры   всесильным   молотом,   способным   уплотнять   даже   жидкости.
Приблизительно четверть кубической мили воды мгновенно вскипела и  рванулась
вверх  перераспределять  тепло  более   равномерно.   "Красный   пролетарий"
определил положение противника довольно неточно, потому "Атланта" - новейшая
лодка класса "Си Вулф" - не угодила внутрь гигантского чайника,  однако  она
познала всю прелесть ударной волны. Удар пришел с самого неудачного  ракурса
- сбоку. Девятитысячетонную "Атланту" едва не перевернуло,  красивый  цветок
пропеллера схлопнулся в бутон, и самое страшное - ее огромный корпус  лопнул
сразу по нескольким сварным швам. Переполненный  оружием  подводный  охотник
превратился в неуправляемую, потерявшую  ход  металлическую  банку,  которая
каждую секунду заглатывала в нутро пятьдесят тонн соленой  воды.  Уже  через
три минуты в лодке погибли самые хитро забаррикадированные члены команды.

   14 Опознание лиц

 - Повтори-ка еще раз, как его зовут? - переспросил Ричард Дейн по-русски.
   - Адмирала? - уточнил Панин, в свою очередь, на языке Ричарда.  -  Ты  же
смотрел документы?
   - Туго у меня покуда с вашими местными именами-отчествами.
   - Понятно.
   - Ну так?
   - Павел Львович Гриценко, интересная личность.
   Оба представителя разведывательных ведомств  старались  больше  общаться,
совершенствуя произношение, раз выпала такая возможность,  поэтому  темы  их
общения были самые разнообразные.
   - Расскажи-ка мне про него, Роман, свои личные  впечатления.  Разрешается
подробно и даже можно повторить старое, для отработки речи.
   И Панин рассказал. А когда он закончил, Ричард снова уточнил: - Значит, у
него были сыновья, и оба служили во флоте?
   Панин кивнул, этот американский парень нравился ему все больше.
   - И сколько было  бы  сейчас  тому,  кто  выжил?  Панин  выдал  результат
несложного подсчета.
   - Знаешь, к чему я все это?
   - Для развития речи или я не угадал?
   - Похоже, Роман, я знаком с одним дядечкой из этой семейки.
   - Да?
   - Ей-богу. Вначале я как-то забыл его фамилию и, как ни старался, не  мог
вспомнить.
   - Надо доложить начальству.
   - Твое дело. А вообще я претендую на аудиенцию с Адмиралом.
   - Что, уже все бумаги изучил?
   - Да нет, вообще-то, вы тут  столько  их  настряпали.  Как,  кстати,  мой
русский?
   - Идешь вверх. Просто диву даюсь твоим успехам.

   15 Расчеты

 - Итак, господа, прошу высказываться, - распорядился председатель объединенного комитета начальников штабов генерал Лино Стаймен.
   - Случай  беспрецедентный,  -  констатировал  известную  всем  окружающим
истину командующий Седьмым флотом адмирал Харолд Торстейн.
   - Как и почти все, творящееся последние месяцы,  -  добавил  Роб  Турбиц,
директор Центрального разведывательного управления.
   - Давайте перестанем сыпать  банальностями,  господа,  -  скривился  Лино
Стаймен. - Надо что-то предпринять.
   - Флот ищет, он делает все возможное, - сказал адмирал Торстейн.
   - Сколько это еще будет продолжаться? - спросил министр  обороны  Соломон
Текс.
   - Мы не факиры, господин министр, - вспылил адмирал Торстейн. - Однако мы
многого добились. Мы уже даже  приблизительно  знаем  почерк  этой  чертовой
лодки.
   - Вы уверены, адмирал, что  там  только  один  "пират"?  -  едко  спросил
Соломон Текс.
   - Нет, господин министр,  но  их  максимум  две,  -  сбавил  тон  адмирал
Торстейн.
   - Это все идет от  теоретических  расчетов,  -  продолжил  Текс.  -  Если
исходные предпосылки неверны, то...
   - Мы должны верить выкладкам специалистов, господин министр,  -  вмешался
генерал Стаймен.
   - Хорошо, - повернулся к нему Текс. - Посоветуйте, что нам, - он  имел  в
виду администрацию президента, -  говорить  мировому  сообществу  по  поводу
взрыва?
   - Правду, конечно, нельзя, - согласился с невысказанными доводами генерал
Стаймен. - У кого есть варианты, господа?
   - Взрыв внутри "Си-Вулфа" -  вот  лучший  вариант,  на  котором  сходятся
аналитики, - предложил адмирал Торстейн.
   - Да, это заодно даст объяснение пропажи хотя бы одной  лодки,  -  кивнул
министр обороны.
   - Боеприпас или реактор? - поинтересовался генерал авиации Келли Хайнхил.
   - Лучше боеприпас, - сказал Торстейн. - В крайнем случае, для  успокоения
всяких "зеленых", имитируем  временное  снятие  с  вооружения  какого-нибудь
вида. С реакторами было бы гораздо сложней.
   - Допустим, - министр обороны сделал какую-то пометку  в  блокноте.  -  В
качестве рабочей версии покуда сойдет. Все зависит  от  дальнейших  событий.
Меня интересует вот что: нужно ли  нам  применять  ядерные  бомбы,  то  есть
торпеды, против этого сукиного  сына?  Я  понимаю,  может,  флот  стесняется
просить разрешения.
   - А что, вы намерены его дать? - искренне удивился Лино Стаймен.
   - Это вопрос второй, - отмахнулся министр. - Я слушаю, можно ли  обойтись
без "специальных - средств ведения войны"? - Кто тут у нас бывший подводник?
- обвел глазами комнату Стаймен. - Кажется, вы, Кассиус?
   - На мой взгляд, - встал контр-адмирал Кассиус Бенет, -  сейчас  все-таки
не всеобщая ядерная война, когда все позволено.  Ладно,  у  этого  типа  под
водой... У него нет ни связи с командованием, ни вообще понимания обстановки
- по крайней мере мы исходим из этого, - но у  нас,  несмотря  на  некоторую
нехватку, полный перевес. На мой взгляд, разрешение на применение не улучшит
наши возможности в поиске.
   - Ваше мнение, адмирал Торстейн?
   - Адекватно. Конечно, он очень глубоководен, но все же не неуязвим.
   - Вы меня успокоили, адмирал, - благодарно кивнул Соломон Текс.
   - Не думаю, что  президент  рискнул  бы  нарушить  договор  о  запрещении
испытаний в трех средах, - прокомментировал  Келли  Хайнхил.  -  Чем  бы  мы
объясняли новые взрывы - опять неисправностями боеприпасов?
   - Генерал, - прервал его министр обороны, -  наши  главные  потенциальные
враги в курсе событий, все ядерные страны - официально признанные по крайней
мере - тоже. Они ведь не против ведения нами здесь маленькой войны, так  что
Рубикон уже перейден.
   - Наверное, будут возмущения со стороны  Индии?  -  поинтересовался  Лино
Стаймен.
   - Не только, - поморщился министр обороны. - Уже получена куча нот.  Даже
те правительства,  что  в  курсе,  вынуждены  были  имитировать  возмущение.
Конечно, оно несколько сглаживается произошедшей трагедией.  Но  президентом
принято решение сдерживать утечку правды, покуда это возможно.
   - Правильно, - хлопнул  папкой  по  столу  командующий  флотом  Атлантики
адмирал Филипп Осборн, - мы найдем этого негодяя.
   - Успокойтесь, адмирал, - улыбнулся генерал Стаймен, - до  вашего  океана
он еще не доплыл.
   Всем стало до ужаса весело,  это  была  реакция  на  неспадающее  нервное
напряжение.

   16 Песочные гипотезы

 - Знаешь, что мне приходит в голову? - произнес Панин задумчиво.
   Ричард Дейн пожал плечами, насколько это было возможно сделать,  лежа  на
диване.
   - Моя версия происходящего совсем не претендует на истинность, но если по
чести, сами произошедшие события не очень  настраивают  на  научное  видение
окружающего мира.
   -  Ну,  не  томи  душу,  -  Ричард  Дейн  продолжал   успешно   осваивать
специфические русские выражения.
   - А если представить,  что  Мира-2  вообще  нет?  И  нет  никакого  иного
измерения?
   - И ничего вообще не происходило, так, что ли? - Ричард Дейн привстал.
   - В том-то и дело, что происходило, но порождено  не  иной  вселенной,  а
усилиями  одного  человека,   причем   непреднамеренными,   бессознательными
усилиями.
   - Это как?
   - Знаешь, мне иногда, очень редко, снятся  удивительные  сны.  По  зрелом
размышлении я бы никогда до таких перипетий сюжета не додумался, однако  эти
картины возникают в моей  собственной  голове.  И  вот,  представим,  что  в
чьем-то мозгу изо дня в  день  строится  новое,  внутренне  логичное  здание
другой, чуждой нам картины мира. Я, конечно, не психолог, но  допустим,  что
эта работа идет в подсознании много-много лет. И однажды, когда  вымышленный
мир достигает какого-то предела, законченности, происходит скачок. - Переход
количества в качество!
   -  Вот   именно.   Выдуманный   мир   достигает   определенного   предела
насыщенности, детализация дорастает до какого-то уровня, при котором  детали
мира  могут  функционировать  независимо.  И  вот  тогда  в  морях  начинают
появляться корабли. Вначале вроде бы почти нереально, так, в виде  меток  на
радарах. Затем, в связи с тем, что их  принимают  за  чистую  монету  другие
люди, они все более материализуются. И наконец достигают достаточного уровня
реальности, чтобы с ними можно было биться насмерть.
   - Хорошая легенда, Роман. Если бы я не побывал на борту  одного  из  этих
порождений галлюцинаций, если  бы  я  не  видел  воочию  командующего  этого
советского соединения, если бы я  не  ощущал  на  руках  металл  наручников,
тогда, может быть, я бы даже поверил. Чем,  в  принципе,  твоя  теория  хуже
вторжения из ниоткуда? Но есть, наверное, еще  и  другие  возражения  против
твоей версии. К примеру, хватит ли у человеческого мозга ресурсов не то  что
создать, а просто представить столь переполненную деталями картинку. Я  тоже
не психолог, как и ты, но мне кажется - нет.
   - Ладно, товарищ американец, не надо всаживать в меня лишние  гвозди,  я,
по примеру Галилея, отказываюсь признать свою гипотезу истинной. Так  что  в
парапсихологию и шаманство я не впал, успокойтесь.
   - Поздравляю с возвращением на стезю  материализма.  Ура  Роману  Панину!
Только признайся напоследок, какого человека, погрязшего в пучине глюков, ты
имел в виду?
   - Думаю, товарищ шпион, ты и сам догадался - Адмирала, разумеется.
   - О, метод дедукции меня не подвел,  -  хохотнул  Ричард  Дейн.  -  Между
прочим, кандидатура вполне подходящая, судя по магнитофонным" записям.
   - Я тоже так думаю.
   - Только еще одно "но". Он в реальности, этот Адмирал? Когда, наконец,  я
его  увижу  собственными  глазами?  А  то,  мало  ли  что  можно  на  бумаге
насочинять, да на пленку надиктовать.
   - Ну ты же еще и видеокассеты смотрел?
   - Все равно, вживую хочется.

   17 Сложности

   Если бы все это происходило в несколько другом месте, а лучше - чуточку в
другом полушарии, американскому флоту было бы намного легче. Ведь нельзя  же
с  одинаковой  бдительностью  прикрывать  все.  Еще  маршалы   Средневековья
говорили: "Защищать все - это значит  не  защищать  ничего".  Война  i  ведь
чем-то похожа на шахматы, к примеру, она так же локализована в пространстве.
Фигуры расставляются на доске, король охраняется особо рьяно, пешки  идут  в
одну сторону, и белые ходят первыми. Планирование войны  несколько  сложнее.
Доказывается это  элементарно  -  для  штабной  работы  недостаточно  одного
человека, а гроссмейстер спокойно шпарит по куче досок, одновременно держа в
голове десятки партий. Так вот, как и в шахматах, от противника  многократно
страхуют стратегически важные районы. Например, от нападений подводных лодок
относительно надежно прикрыта северная часть Атлантики. Здесь ведь  проходят
основные судоходные пути мира. Перекрывая Гольфстрим, от самой  Исландии  до
Европейского континента тянутся автоматические линии  датчиков  акустической
разведки. Ведь здесь довольно мелко, и, восседая  на  вершине  какого-нибудь
одинокого подводного  холма,  датчик  прекрасно  засекает  шум  субмарин  за
несколько километров, а то и десятков километров, смотря с  какой  скоростью
она несется и каким винтом и  реактором  оснащена.  Южнее,  там,  где  океан
становится глубже, противолодочные силы ставятся в новые условия.  Здесь  им
уже не помогает система датчиков,  здесь  они  могут  рассчитывать  лишь  на
активный поиск мобильными средствами. Против атомных субмарин -  эскадренные
миноносцы с носовыми гидролокаторами, специальная палубная авиация, самолеты
берегового базирования, собственные атомные лодки, наконец. А еще  спутники,
не те  первые,  пятидесятых  годов,  которые  только  и  могли,  что  пищать
"бип-бип"  в  одной  фиксированной  частоте,  а  огромные  -   величиной   с
железнодорожный вагон -  системы  со  всякими  головоломными  анализаторами,
настроенными на поиск аномалий. Да кроме того, наземные станции  разведки  -
широченные антенные поля, ведущие неустанное слежение за эфиром, ведь  лодки
иногда подвсплывают и суют в атмосферу проволоку собственных передатчиков.
   Вот как хорошо и приятно работать в  северной  Атлантике  противолодочным
силам. Недаром немцы еще в доатомные времена предпочитали нападать  в  южной
части океана или вообще гонять свои лодки в Индийский и даже Тихий.  А  ведь
тогда ни стационарных акустических датчиков, ни самолетов "Орион" еще  знать
не знали. Правда, придется признать для справедливости - и лодки тогда  были
куда более примитивны.
   Однако вернемся к делу. Сейчас ареной противостояния  стала  южная  часть
Тихого, даже не северная, где еще так-сяк можно привлечь  неслабый  японский
противолодочный флот  и  использовать  в  поиске  авиацию,  базирующуюся  на
Окинаве. Глубины здесь не меньше,  чем  в  Атлантике,  а  акватория  гораздо
больше. Кроме того, в плане военных операций он хуже изучен.  И  еще:  здесь
нет системы стационарных датчиков; нет близких  специализированных  наземных
станций  разведки;  нет  наземных  аэродромов,  оснащенных  тем,  что   надо
самолетам-поисковикам; здесь не проходят или, по крайней мере, до  недавнего
времени не проходили пути-дороги низкоорбитальных спутников-шпионов.  И  что
же осталось? Флот. Эсминцы, авианосцы, атомные ударные,  субмарины-охотники,
специальные самолеты. Взвес