будешь на кушетке.


   Дом был малость почище, чем до моего ухода, но все остальное  было  так
же. Она не сменила мебель в гостиной  и  не  сняла  со  стен  репродукции;
свадебные фотографии она убрала, но  фотографии  Джейми  в  кроватке  и  в
манеже остались на каминном экране. Марианна дала мне  чего-то  поесть  из
холодильника, потом пошла наверх взять пару простынь и запасную подушку, а
я пошел в ее домашний офис.
   Он находился в задней комнате первого  этажа,  где  раньше  был  чулан,
который мы заставили книжными полками от пола до потолка. До землетрясения
этой комнатой пользовались мы оба: она - для  связи  со  своей  работой  в
страховой компании в Канзас-Сити, когда же она в  пять  часов  заканчивала
работу,  комната   превращалась   в   мой   кабинет   создателя   Великого
Американского Нечитаемого Романа. Я заметил,  что  она  убрала  с  книжных
полок мои книги и безделушки, но не стал обращать на  это  внимания.  Меня
интересовало совсем другое.
   Коробка с оптическими компакт-дисками была около стола;  тот,  что  мне
нужен, лежал в часто открываемом, исцарапанном футляре с надписью "СЕМЬЯ".
Должно быть, Марианна часто  его  смотрела:  он  стоял  впереди  даже  тех
дисков, которые нужны были ей по работе. Я  вытащил  футляр,  открыл  его,
включил компьютер и, вызвав окно "Просмотр",  вставил  диск  в  оптический
дисковод.
   Начав почти сразу после помолвки,  мы  с  Марианной  снимали  на  видео
практически все, что с  нами  происходило,  -  один  из  ее  родственников
подарил видеокамеру. Автостоп в Белых Горах Нью-Хэмпшира, летний отдых  на
мысе Код, какие-то домашние  видеофильмы  (мы  тогда  были  полны  вина  и
творческой фантазии), свадьба, медовый месяц в Ирландии - все кодировалось
в биты и байты информации на оптическом диске. Так создавался  электронный
семейный альбом.
   Потом это несколько приелось, и в электронной летописи стали появляться
хронологические бреши до тех пор, пока не родился Джейми, и тут  мы  снова
достали видеокамеру и стали снимать все неизбежные детские  портреты.  Вот
на экране и возникли субменю: "ДЖЕЙМИ-1", "ДЖЕЙМИ-2", "ДЖЕЙМИ-3" и  далее,
на каждый прошедший день рождения. А мне нужен был последний кадр, который
был в "ДЖЕЙМИ-6".
   Когда мы приехали в Сент-Луис, по городу как раз прошла волна похищений
детей. Дети исчезали с остановок школьных автобусов, с  игровых  площадок,
от дверей магазинов и редко возвращались к родителям, иногда - не  живыми.
Полиция так и не отловила этих подонков,  и  только  Господь  ведает,  что
случилось с ненайденными  детьми,  но  мы  с  Марианной  сделали  то,  что
рекомендовали власти: видеозапись ребенка, чтобы по  ней  можно  было  его
узнать, если случится то, о чем нельзя и помыслить.
   Я не сразу сообразил, но что-то в этом странном телефонном звонке перед
налетом на меня солдат ВЧР всколыхнуло старые воспоминания.  Я  открыл  на
экране окно "Просмотр Видео", ткнул "мышью" в надпись "ДЖЕЙМИ-6", и  через
пару минут появилась видеозапись, сделанная мною за  несколько  недель  до
его гибели.
   Вот  он,  Джейми,  живой  и  здоровый,   сидит   в   детского   размера
кресле-качалке в своей комнате. Одет в синие джинсы и свой любимый  свитер
с эмблемой "Кардиналов" Сент-Луиса - симпатичный детеныш, которому  скучно
позировать перед папиной видеокамерой.
   Мой голос за кадром:
   - О'кей, парнишка, как тебя зовут?
   Джейми (с надутым видом - ему это все уже смертельно надоело):
   - Джейми...
   Опять я:
   - А как твоя фамилия?
   Джейми  (поглядывая  на  пол,  ерзая  на  кресле  и  елозя  руками   по
подлокотникам качалки):
   - Джейми Розен, мне шесть лет.
   Мой голос (поощрительным тоном):
   - Отлично! А как зовут твоих папу и маму?
   Его лицо становится серьезным - он недавно узнал, что у  его  родителей
есть другие имена, а не только "папа" и "мама".
   - Мой папа... папу зовут Джерард Розен...  Джерри  Розен...  а  мама...
маму зовут Марианна Розен...
   Я (изображая гордого отца семейства):
   - Хорошо, Джейми! Очень хорошо! А теперь скажи, что ты  будешь  делать,
если к тебе обратится незнакомый?
   Джейми старательно повторяет все, что я только что ему сказал:
   - Я не должен говорить с незнакомыми, даже если мне предложат  подарок;
и я могу...  нет,  я  должен  убежать  и  позвать  полисмена  или  другого
взрослого и сказать, чтобы меня отвели к тебе и к маме...
   Оно. Я это нашел.
   Я остановил изображение и отметил его точки, затем  вернулся  к  началу
записи. Найдя его и отметив, я  открыл  меню  и  выбрал  из  него  функцию
РЕДАКТИРОВАНИЕ. Еще одной командой из субменю я открыл внизу  другое  окно
на пол-экрана и вывел словесную запись диалога.
   С ней я начал работать, выделив отдельные слова. Это  отняло  несколько
минут, но я составил несколько строчек,  а  компьютер  выбрал  и  составил
соответствующие куски видеозаписи.  Я  набрал  в  грудь  воздуху  и  ткнул
"мышью" в команду вербализации набранных строк.
   На экране снова появилось лицо Джейми и произнесло  то,  что  Джейми  в
жизни не говорил, но что я слышал сегодня ночью:
   - Розен, Джерри... Джерард Розен... Джерри Розен... Папа, могу  я  тебе
сказать?..
   И лицо Джейми на экране было именно тем, что я видел на  экране  своего
телефона.


   - Джерри, что ты вытворяешь?
   Я дернулся от клавиатуры и повернулся  на  вертящемся  кресле  лицом  к
стоявшей в дверном проеме Марианне.
   Она стояла, скрестив на груди руки, и на ее лице был написан брезгливый
ужас - как если бы она застала меня за примеркой  ее  трусиков.  Наверное,
даже хуже: она увидела, как я кромсаю последнее  реальное  воспоминание  о
нашем сыне.
   Я откинулся в кресле, выдохнул и потер руками веки.
   - Ты ведь согласилась не задавать вопросов, - напомнил я.  -  И  поверь
мне, если я тебе расскажу, ты решишь, что я спятил.
   - Я и так вижу, что ты спятил, -  ответила  она  строгим  голосом,  еле
сдерживая гнев. - Оставь записи Джейми в покое. Я тебе говорю!
   Она шагнула к компьютеру. Я прикрыл руками клавиатуру.
   - О'кей, о'кей. Я так и сделаю, если ты мне ответишь на один вопрос.
   Она посмотрела на меня, но рук не убрала.
   - Что еще?
   - Ты перегружала этот диск на винчестер? Конкретно этот диск?
   Марианна моргнула, сперва не совсем поняв, о чем это я.
   - Да, - сказала она после паузы, - было. Я хотела  его  сохранить.  Это
была последняя его запись, и я...
   - А компьютер ты по-прежнему оставляешь на весь день включенным?
   Она пожала плечами:
   - Конечно. Мои клиенты общаются с экспертной системой в мое отсутствие.
Ты же знаешь.
   Она посмотрела на меня в упор:
   - Джерри, что все это значит? Зачем ты редактировал...
   - Не бери  в  голову.  Давай  восстанови  запись.  -  Я  убрал  руки  и
отодвинулся от стола вместе с креслом. Марианна еще раз посмотрела на меня
недоуменно и недоверчиво, потом наклонилась и  трекболом  убрала  все  мои
изменения. Это было уже не важно; я получил ответы на свои вопросы.
   Точнее, на некоторые. Как я сложил послание из собственных слов Джейми,
так же это мог сделать и другой. Видеозаписи хранились  на  жестком  диске
компьютера Марианны, а компьютер был включен  по  целым  дням,  и  хороший
хакер легко мог добраться  до  файла  "ДЖЕЙМИ-6"  и  составить  телефонное
сообщение, которое потом попало ко мне. И мой голос  тоже  легко  было  бы
воссоздать, поскольку есть записи на этом и многих других дисках.
   Только кому нужно было пускаться в такие крайности? Если  злоумышленник
пытался привлечь мое внимание, то зачем же, черт возьми, имитировать голос
моего сына или мой? Может быть, это  выходка  извращенца,  все  равно  как
позвонить вдове и притвориться призраком ее покойного супруга. Но это было
второй  раз  подряд  -  кто-то  посылал  мне  через  компьютер  загадочные
послания, и  для  этого  нужно  было  уметь  гораздо  больше,  чем  мелкий
извращенный киберпанк.
   Да и к тому же, сообразил я, как мог бы этот тип  догадаться  влезть  в
компьютер  к  Марианне?  Модемная  линия  была  зарегистрирована  на   имя
компании, а не на мое или ее, и мало кто знал, что у  Джерри  Розена  есть
разведенная супруга.
   Все это бессмысленно.
   Или очень даже осмысленно, но от меня этот смысл ускользал.
   - Тебе плохо без него?
   Вопрос Марианны прервал мои мысли. Она закончила  запоминание  файла  и
вышла из программы. Я смотрел, как она выключила компьютер, вытащила  диск
и сунула его в коробку.
   - Да, мне без него плохо. - Я сунул руки в карманы куртки, вдруг ощутив
себя глубоким стариком. - Это было самое лучшее в нашей жизни... и я никак
не могу поверить, что его больше нет.
   - Да, и я тоже.
   Марианна поставила коробку с дисками и прислонилась к полке. Впервые  с
момента моего  прихода  она  оставила  свой  холодный  тон  вынужденной  к
гостеприимству стервы; это была моя жена, вместе со мной горюющая о потере
нашего сына.
   - Боже ты мой, я даже в его комнате ничего не  стала  менять,  мне  все
время казалось, что это страшная ошибка, что не было его в том  поезде,  в
конце концов...
   Поезд. Опять этот поезд.
   - Его больше нет, Мари, - мягко  сказал  я.  -  Ошибки  не  было.  Была
катастрофа, и он погиб; И это все.
   Марианна медленно наклонила голову:
   - Да, это все. - Она уставилась в пол. - Джерри, скажи, что  ты  просто
хотел еще раз на него посмотреть. Скажи, что это не связано с историей,  в
которую ты влип.
   Она подняла глаза и смотрела прямо на меня:
   - Это ведь не для твоей статьи, нет?
   Я понял. Один раз я потерял работу в газете, пытаясь спасти  от  смерти
детей. Я полез на нож, защищая ребят, которых даже не знал, совсем  чужих,
потому что это было частью моей работы. А своего сына спасти от  смерти  я
не смог. Джейми исчез, не увидев своего отца, только потому,  что  папочка
был слишком занят своей работой и мог только купить ему билет на  поезд  в
вечность.
   Обвинение,  что  я  читал  в  ее  глазах,   было   несправедливым,   но
несправедливо и то, что землетрясение не считалось с  расписанием  поездов
Метролинка. И сама смерть тоже несправедлива.
   Не дождавшись ответа, Марианна с опущенной головой пошла к двери:
   - Я тебе постелила в гостиной и сказала дому,  чтобы  разбудил  тебя  в
восемь. К тому времени срабатывает кофеварка. В холодильнике есть  сладкие
рулеты, если хочешь...
   - Ладно, детка. Спасибо за все.
   В ответ она снова кивнула и пошла  к  лестнице.  Потом  остановилась  и
снова повернулась ко мне:
   - Кстати, Джерри... Там наверху никого нет, если ты этим интересовался.
Спокойной ночи.
   И она  ушла  раньше,  чем  я  успел  спросить,  когда  она  успела  так
насобачиться читать мысли.



14. ПЯТНИЦА, 8:00

   Я проснулся от дальнего звона церковных колоколов,  отзвонивших  восемь
раз где-то  поблизости,  хотя  ни  на  одной  из  двух  ближайших  церквей
колоколов не было.
   Звук шел с потолка: Марианна запрограммировала  дом  разбудить  меня  в
восемь и сварить на кухне кофе. Я бы не отказался поспать еще часок, и все
же я был ей благодарен, что она не  выбрала  для  будильника  какой-нибудь
другой звук была бы она  постервознее,  выбрала  бы  звук  артиллерийского
салюта, а то и чего похуже.
   Как бы там ни было, я еще полежал пару  минут  на  раттановой  кушетке,
переходя от сна к бодрствованию. Я слышал, как журчит  душ  наверху,  чуял
запах настоящего кофе из кухни, слушал, как птицы поют на улице. Все  было
уютно, тепло, привычно, как тогда, когда я еще жил в этом доме.
   Моя мысль перескочила, и я вспомнил Джона, как я  видел  его  последний
раз на полу у Клэнси, а вокруг столпились  копы  и  санитары.  Мертвый,  с
дырой во лбу... и я знал, что, если я не выясню, как и почему,  покоя  мне
уже не знать никогда, и каждое утро будет наполнено призраками.
   Жужжание телефона прервало ход мыслей. Я почти вскочил с  кушетки,  как
вдруг вспомнил, что положил трубку телефона на пол рядом с собой. Марианна
все еще была в душе, так что я взял трубку и нажал кнопку.
   - Алло! Гм... резиденция Розенов, - сказал я.
   - Где тебя черти носят?!
   Бейли. У  этого  сукиного  сына  прямо  дар  устраивать  людям  мерзкие
пробуждения.
   - Ну, Перл, - произнес я, садясь на кушетке, - если ты  сюда  позвонил,
то ты точно знаешь, куда они меня занесли.
   - Методом исключения. Если тебя нет в твоей квартире, то ты должен быть
где-то в другом месте.
   - Ну ты просто Шерлок Холмс...
   - Розен, перестань мне пудрить мозги. Мы только что узнали,  что  Джона
убили и что тебя видели с копами у Клэнси, а когда я к  тебе  поднялся,  у
тебя там будто орда прошла. На улице видели ночью  пару  танков  ВЧР.  Так
объясни, какого хрена тут творится?
   - Эрл...
   - Самое, так твою мать, время ехать к своей бывшей половине. Какого,  я
тебя спрашиваю...
   Я вздохнул, выглянув из окна гостиной. Перед домом не было автомобилей,
но это еще ничего не значило.
   - Эрл, послушай...
   - Ничего не буду слушать - только когда прочитают вслух приказ о  твоем
увольнении, если ты сию же мину...
   - Эрл, а ну заткнись.
   Это подействовало, по крайней мере на тот момент. Я перевел дыхание:
   - Я знаю, что происходит. Но телефон у меня без розетки, ты понимаешь?
   На другом конце линии молчали. Характер у Перла был не сахар, и  мозгов
он ел больше, чем у  него  между  ушами  -  по  крайней  мере  так  иногда
казалось, но понимать  намеки  он  умел.  Он  понимал,  что  разговоры  по
беспроволочному  телефону  может  подслушать  любой  владелец  двухбитного
сканера. Даже если этого  не  сделают  мои  соседи,  за  полицию  или  ВЧР
ручаться было трудно.
   - Я знаю, что происходит, - повторил  я.  -  Прямо  сейчас  я  об  этом
говорить не могу, но кое-кто выворотил наверх кучу грязи. Убийство Джона с
этим связано.
   До меня донесся медленный выдох.
   - Ты серьезно?
   - Как сердечный приступ. - Тут у меня возникла неожиданная мысль. -  Ты
еще не говорил с Сэнди Тьернан?
   - Говорил. Она в хорошем шоке. Она позвонила мне в шесть утра, сказала,
что ей звонили из отдела убийств...
   - Майк Фарентино?
   - Именно он. А когда я ему позвонил, он ответил, что видел тебя вечером
у Клэнси. - Его голос  из  воинственного  стал  недоумевающим.  -  Что  за
сенсация, Джер?
   - Расскажу, когда приеду, - сказал я. - Как  только  доберусь.  А  пока
что... -  Я  замялся,  подбирая  слова.  -  Как  ты  думаешь,  истребителя
насекомых сможешь сегодня вызвать?
   - Чего? Истребителя?
   - Именно. - Я потер рукой оставшийся от спанья на узкой кушетке узел на
шее. Воды из душевой больше слышно не было. - Меня, знаешь,  эти  тараканы
на чердаке уже достали. Они и в офис могут заползти. Я бы на  твоем  месте
это проверил.
   Еще одно долгое молчание, и ответ:
   - Ты знаешь, ты прав. Я позвоню  Оркину,  может  быть,  он  кого-нибудь
пришлет.
   Бейли понял намек. Тараканы на чердаке - читай жучки в офисе. Если  нас
кто-то подслушивал, он наверняка поймет, о чем была  речь,  но  надо  было
предупредить Перла, пока он не стал куда-нибудь  звонить  или  закладывать
что-нибудь существенное в офисные компьютеры.
   Единственное недопонимание - он считал, что  я  говорю  о  федералах  и
копах; я же не был так уверен, что нас подслушивают только полиция и  ВЧР.
Кто-то посторонний смог проникнуть в закрытый шифрованной защитой  Джокер,
кто-то занялся этим спиритизмом с подделанным изображением Джейми. Пока  я
не имел ни единой догадки, кто это такие, я не хотел больше давать  им  ни
одного шанса.
   - Отлично, - ответил я. - Доберусь, как только смогу.
   Я отключил трубку, откинул одеяло и свесил ноги с кушетки.  На  кофе  и
рулеты нет времени, надо быстро  одеваться  и  уматывать.  Я  потянулся  к
штанам, валявшимся там, где я их скинул,  когда  раздался  знакомый  скрип
ступенек.
   Я глянул вверх. Марианна сидела на площадке, на ней был  халат,  волосы
замотаны в мокрое полотенце. Не знаю, сколько она там  пробыла  и  что  из
моего разговора слышала.
   - Эй, - спросил я, - ты чего там делаешь?
   Дурацкий вопрос, и она даже не стала отвечать. Мари смотрела  на  меня,
взявшись рукой за подбородок:
   - Тебе надо в Даунтаун?
   Я поколебался, потом кивнул. Путь до ближайшей станции  Метролинка  был
не близок, а у меня, хоть я с вечера и обещал утром вызвать  такси,  денег
на проезд до Суларда не было, и она это знала.
   Она на секунду прикрыла глаза:
   - А еще тебе нужны деньги, верно?
   - Слушай, я не просил...
   - Я тебе могу дать пятьдесят долларов. - Она не  обратила  внимания  на
мой полупротест. - А если ты подождешь, пока я оденусь, я тебя доставлю  в
газету через полчаса. О'кей?
   Я снова кивнул. Мы посмотрели друг  на  друга,  и  вспомнили  совместно
прожитое. Как съехались  в  одну  квартиру.  Сгоревшие  завтраки,  забытые
обеды. Белье на  полу,  неоплаченные  счета.  Две-три  потерянные  работы,
приступы утренней тошноты - предвестие появления ребенка, которого ни она,
ни я не хотели заводить, но все же решили сохранить. Помолвка  и  свадьба.
Смерть и разлад. Разъезд, ждущий оформления в виде развода.
   В  одном  старом  телевизионном   коммерсе   была   строчка,   бесившая
феминисток: "Жена? Я думаю держать ее дома". Мари могла написать в  ответ:
"Муж? Я думаю выгнать его к чертям".
   - Ага, - сказал я. - Было бы классно.
   Марианна встала, автоматически придерживая халат,  и  я  не  увидел  ее
бедер.
   - Отлично, - сказала она. - Если это поможет от тебя избавиться, я буду
просто счастлива.
   - Мари...
   - Во что бы ты ни влип, - перебила Марианна, - я надеюсь, ты  из  этого
выберешься... но меня от всего этого уволь. С меня хватит.
   Она взбежала по лестнице и хлопнула дверью.


   Марианна высадила меня напротив редакции, и я был рад избавиться от нее
почти так же, как она от меня.
   По дороге мы молчали,  только  бубнил  утренние  новости  автомобильный
приемник. Войска армии США продолжают перебрасываться к  границе  Орегона,
пока  Каскадия  продолжает  предъявлять  претензии  Белому  дому;   экипаж
"Эндевура"  успешно  сблизился  со  спутником  "Сентинел-1"   и   произвел
пристыковку к противоракетному спутнику последнего модуля.  У  дома  некой
леди из Атланты собираются толпы народу: дама  объявила,  что  ей  явилось
лицо Иисуса на дне кастрюли.
   О Господи. Я бы предпочел сейчас быть в Бирмингеме, в Сиэтле, на орбите
- только не в Сент-Луисе.
   В редакции, когда я вошел, все уставились на меня, но никто  не  сказал
ни слова, пока я шел прямо в кабинет Бейли. Перл, что  неудивительно,  уже
снял кожух со своей  ИБМ  и  тыкал  внутрь  световым  пером:  назвать  его
параноиком было бы очень мягко.
   - Закрой дверь и сядь, - сказал он, не отрываясь от своего дела. -  Нам
есть много о чем поговорить.
   Я закрыл дверь, нашел стул, не заваленный гранками и  верстками.  Бейли
продолжал тыкать пером  в  платы  и  микросхемы,  пока  не  удовлетворился
результатом своей работы. Потом  он  надвинул  кожух  на  компьютер  и  на
вращающемся стуле обернулся ко мне.
   - Послушай, Эрл, - начал я. - Ты меня прости, что...
   - Ты знаешь, что это? - Он поднял большой плоский  футляр,  лежащий  на
столе поверх его обычных бумаг. К футляру была  подключена  пара  головных
телефонов, а сбоку рукоятки и цифровые измерительные приборы.  К  длинному
заостренному жезлу вела тонкая проволочная  спираль.  -  Знаешь,  конечно,
потому что  должен  был  понимать,  что  я  с  тобой  разговариваю  в  его
присутствии.
   - Детектор электронного наблюдения, - сказал я. - Ты мне его  показывал
однажды, помнишь?
   - Именно он. Мистер Оркин собственной персоной. Он может проверить  все
приборы нашего офиса и отловить любой возможный АМ- или УКВ-сигнал. Жучки,
паразитные  контуры,  ловушки  на  факсах  и  модемах  -  все,  что  можно
придумать, этот хмырь умеет вынюхивать. Обошелся мне в три косых, но он, я
считаю, своих денег стоил. Считай, что это оплата дополнительной страхо