hann Jakob Bachofen. Urreligion und antike Symbole. Systematisch angeordnete Auswahl aus seinen Werken in drei Banden, hrsg. von Carl Albrecht Bernoulli. Leipzig, 1926, Bd.l, S. 386 ("Versuch uber Grabersymbolik der Alten"); Арнобиус - латинский автор, один из ранних христианских писателей конца III - начала IV веков н. э.
    90. Willy Haas. Gestalten der Zeit, a.a. O. S. 196.
    91. Ibidem, S. 195.
    92. Ibidem.
    93. Franz Rosenzweig. Der Stern der Erlosung. Fr. a. М., 1921, S. 76
    94. Имеется в виду знаменитая новелла-сказка "Белокурый Экберт" немецкого писателя-романтика Людвига Тика (1773-1853).
    95. "Голодарь" (IV, 56, пер. С.Шлапоберской).
    96. Имеются в виду рассказы Кафки "Нора" (IV, 241) и "Гигантский крот" (IV, 127).
    97. "Охотник Гракх" (IV, 162).
135
    98. Имеется в виду сюжет рассказа "Нора" (IV, 241).
    99. "Заботы отца семейства" (IV, 24, пер. И.Щербаковой).
    100. Там же.
    101. "Процесс", (Н, 101, гл. 7).
    102. "Гибрид" (IV, 181, пер. Н.Касаткиной).
    103. Franz Kafka. Tagebucher 1910 - 1923. S. 76. - Франц Кафка, Дневники, М., АГРАФ, 1998, с. 43 (запись от 3.10.1911, пер. Е. Кацевой).
    104. Песня из знаменитого сборника немецких народных песен "Волшебный рог мальчика", собранного Арнимом и Брентано (Том 3, раздел "Детские песни", № 29)
    105. "Заботы отца семейства" (IV, 25)
    106. Цитируется послесловие М. Брода и Х.-Й. Шёпса к кн.: Franz Kafka. Beim Bau der Chinesischen Mauer. Ungedruckte Erzahlungen und Prosa aus dem Nachla?, hrsg. von Max Brod und Hans-Joachim Schoeps. Berlin, 1931, S. 255.
    107. Беньямин публиковал эту историю, в основе которой лежит известный в ту пору еврейский анекдот, и как самостоятельное произведение - под названием "Желание" ("Der Wunsch").
    108. "Соседняя деревня" (IV, 22 - 23).
    109. "Дети на дороге" (I, 255). ПО. "Замок" (III, 119, гл.12).
    111. "Америка" ("Пропавший без вести", I, 212, гл. 7).
    112. Афоризмы (IV, 284, № 108, пер. С. Апта).
    113. "Охотник Гракх" (IV, 164).
    114. "Америка" ("Пропавший без вести", I, 209, гл. 7).
    115. Дао - букв. "путь, дорога", одно из важнейших понятий китайской философии, центральное понятие даосизма,
136
    невидимый и вездесущий закон природы, общества, поведения и мышления отдельного индивидуума.
    116. Афоризмы (IV, 286, пер. С. Апта).
    117. "Замок" (III, 151, гл.16).
    118. См. примеч. 111.
    119. См. примеч. 29.
    120. "Верхом на ведре" (IV, 164).
    121. Там же, с. 166.
    122. "Охотник Гракх" (IV, 164).
    123. Беньямин цитирует сочинение Плутарха "Об Исиде и Осирисе" (гл. 45) по работе Бахофена "Опыт о надгробной символике древних" (Plutarch, De Is. et Os. - in: Johann Jakob Bachofen. Urreligion und antike Symbole, a.a.O., Bd.l, a.a.O., S. 253): "Чрезвычайно древним является мнение... повсеместно преподаваемое во время мистерий и жертвоприношений, как у варваров, так и у эллинов, согласно которому вселенная не предоставлена воле случая, без ума, разума и управления, но в то же время и не управляется... единым разумом... а что существует два противоборствующих начала и две сталкивающиеся силы, одна из которых придерживается правой руки и ведет напрямую, в то время как вторая поворачивает вспять и отклоняет в сторону; посему жизнь столь разнородна... и подвержена различным перипетиям" (пер. С. Ромашко).
    124. "Новый адвокат" (IV, 12-13).
    125. Werner Kraft. Franz Kafka. Durchdringung und Geheimnis. Fr.a.M., 1968, S.13 (комментаторы Беньямина указывают на то, что в данном издании, учтя критику Беньямина, В. Крафт полностью переработал свой текст).
137
    126. Афоризмы (IV, 276, пер. С. Апта).
    127. "Правда о Санчо Пансе" (IV, пер. С. Апта).
Франц Кафка: Как строилась Китайская стена
    Эта работа Беньямина написана примерно в июне 1931 года для радиопредачи, предварявшей выход в свет тома наследия Кафки (Franz Kafka. Beim Bau der Chinesischen Mauer. Ungedruckte Erzahlungen und Prosa aus dem Nachla?, hrsg. von Max Brod und Hans-Joachim Schoeps. Berlin, 1931) и была прочитана автором на радио 3 июля 1931 года. Впервые опубликована в издании: Walter Benjamin. Uber Literatur. Fr.a.M., 1969, S. 186-193.
    1. "Как строилась Китайская стена" (IV, 174).
    2. См. примеч. 69 к эссе "Франц Кафка".
    3. Мах Brod. Nachwort; in: Franz Kafka, Das Schlo?. Munchen, 1926, S. 503.
    4. Иоганн Петер Хебель (1760-1826) - немецкий поэт (писал лирику на аллеманском диалекте) и прозаик, автор коротких анекдотических историй. Беньямин высоко ценил Хе-беля за парадоксальность и подчеркнутую простоту повествования, он неоднократно писал о нем.
    5. Willy Haas. Gestalten der Zeit, a.a. O. S. 176.
    6. Ibid., S.196.
    7. "Заботы отца семейства", "Гибрид" (9) - рассказы Кафки (IV, 24-25, 180-181), "Превращение" - одна из самых зна-
138
    менитых его новелл (I, 281 - 324).
    8. См. примеч. 104 к эссе "Франц Кафка".
    9. См. примеч. 128 к эссе "Франц Кафка".
Ходульная мораль
    Написано в 1929 году как отклик на возникшую в ту пору оживленную полемику по поводу публикации Максом Бродом трех романов из наследия Кафки. Опубликовано в газете "Literarische Welt", 25.10.1929 (Jg.5, № 43), S.1.
    1. Эм Вельк (наст. имя Томас Тимм, 1884-1966) - немецкий писатель и журналист левой ориентации.
    2. Макс Брод(1884-1968) - австрийский писатель, уроженец Праги, друг Кафки и издатель большей части его литературного наследия.
Макс Брод: Франц Кафка. Биография. Прага, 1937
    Написано в июне 1938 года. В одном из писем Гершому Шо-лему в ответ на предложение высказаться по поводу вышедшей в 1937 году в Праге книги Макса Брода о Кафке (Мах Brod. Franz Kafka. Eine Biographie. Erinnerungen und Dokumente. Prag, 1937) Беньямин посылает другу данную рецензию. Однако сделать эту работу достоянием более широких читательских кругов ав-
139
    тору при жизни не удалось - слишком велик был авторитет Брода, друга и душеприказчика, а в ту пору и как бы наместника Кафки в глазах всего читающего мира. Сочинение, причем именно как часть письма, впервые увидело свет в томе писем Беньямина (Walter Benjamin. Briefe, hrsg. und mit Anmerkungen versehen von Gershom Scholem und Theodor W. Adorno. Fr.a.M., 1966, Bd.2,S. 756-760).
    1. Мартин (Мордехай) Бубер (1878-1965) - историк религии, литератор и религиозный философ, его философия часто характеризуется как "иудаистский экзистенциализм". В журнале М.Бубера "Die Kreatur" в 1927 году был опубликован очерк Беньямина "Москва" (сама поездка в Москву в значительной степени оказалась возможной благодаря заказу на очерк, полученному от Бубера).
    2. Жозеф де Местр (1753-1821) французский политический деятель, католический философ и публицист; в 1802-1817 годах посланник сардинского короля в Петербурге.
    3. Роман Брода "Волшебное царство любви" вышел в Берлине в 1928 году.
    4. Густав Шваб (1792-1850) - немецкий писатель, один из первых издателей и биографов Фридриха Гельдерлина. Карл Эмиль Францоз - немецкий литератор, издатель первого академического собрания сочинений Георга Бюхнера; Якоб Бехтольд - автор первого и наиболее обстоятельного жизнеописания Готтфрида Келлера.
  Приложения. 
Из переписки с Гершомом Шолемом
    1. Беньямин - Шолему. Берлин, 21.07.1925
    Попросил дать мне на рецензию несколько вещей кз наследия Кафки. Его короткую историю "У врат закона"1 я и сегодня, как и десять лет назад2, считаю одним из лучших рассказов, написанных на немецком языке.
    2. Беньямин - Шолему. (Берлин), ноябрь 1927
    В качестве ангела милосердия над одром моей болезни я обрел Кафку. Читаю его "Процесс".
    3. Беньямин - Шолему. Берлин, 20.06.1931
    Сейчас вот пробую силы, испытываю себя, рецензирую том наследия Кафки: трудно неимоверно. По этому случаю прочел почти все им написанное - отчасти по второму разу, но кое-что и впервые. Завидую тебе из-за твоих иерусалимских мудрецов; мне кажется, это был бы подходящий повод их расспросить. Может, подбросишь
143
    мне издалека какой-нибудь намек на идею. У тебя и у самого ведь наверняка уже есть по поводу Кафки свои особые мысли.
    4. Шолем - Беньямину. Иерусалим, 01.08.1931
    Я предполагаю, ты посвятишь первый том своих критических наблюдений3 памяти Гундольфа4. Как бы там ни было, но свою работу о Кафке ты должен написать так, чтобы ей обязательно нашлось место в твоей книге, ибо с моральной точки зрения просто невозможно помыслить, что ты издашь книгу критических работ, которая не включала бы в круг своей тематики Кафку. А по поводу "намека на идею", которого ты от меня требуешь, могу только сказать, что тома из наследия у меня пока нету и я знаю оттуда лишь две вещи - высочайшего совершенства. Но "особые мысли" насчет Кафки у меня, конечно же, есть, правда, не по поводу его места в континууме немецкой словесности (где у него никакого места нет, в чем, кстати, он сам нисколько не сомневался; он ведь, как ты, конечно же, знаешь, был сионистом), а только в словесности еврейской. Я бы тебе в этой связи посоветовал любое исследование о Кафке выводить из книги Иова или по меньшей мере из рассуждения о возможности существования божественного приговора, который, на мой взгляд, и является единственным предметом творчества Кафки, как темы художественного произведения. С этих же точек зрения, по моему мнению,
144
    надо описывать и языковой мир Кафки, который в смысле его родства с языком Страшного суда можно считать каноническим, если иметь в виду прозу. Мысли, которые я много лет назад высказал в своих, известных тебе, тезисах о справедливости, в приложении к языку стали бы главной путеводной нитью моих рассуждений о Кафке. Как можно, будучи критиком, что-то говорить о мире этого человека, не поставив в центр проблематику учения, именуемого у Кафки законом, для меня было бы загадкой. Так должна бы, наверно, если она вообще возможна (вот она - заносчивость гипотезы!!!), выглядеть моральная рефлексия галахиста, который попытался бы создать языковую парафразу божественного приговора. Здесь нам вдруг явлен в языке мир, в котором нет и не может быть избавления - пойди и растолкуй всё это го-ям! Полагаю, в этом пункте критика твоя будет ничуть не менее эзотерична, чем ее предмет: никогда и нигде свет откровения не горел столь же беспощадно. Это и есть теологическая тайна совершенной прозы. Ведь потрясающая фраза о том, что Страшный суд - это скорее сословное право, если не ошибаюсь, тоже именно Кафке принадлежит.
    5. Беньямин - Шолему, без адреса, 3.10.1931
    Мне так сродни все, что ты пишешь о Кафке,. Мысли, тесно соотносящиеся с твоими, тоже не раз навещали меня с тех пор, как я вот уже несколько недель во все это
145
    вникаю. Я попытался свести их в некое предварительное резюме, однако потом отложил все это дело, ибо в данное время нет у меня на него надлежащих сил5. Мне тем временем стало ясно, что решающий импульс мне, вероятно, сообщит первая и плохая книга о Кафке, которую сейчас пробивает некто Иоганнес Шёпс' из кружка Брода. Такая книга, безусловно, помогла бы мне многое для себя прояснить - чем она хуже, тем для меня лучше. Поразило меня в ходе нескольких разговоров, на вышеупомянутые недели пришедшихся, в высшей степени положительное отношение Брехта к творчеству Кафки. Он, похоже, томик из наследия проглотил буквально залпом, в отличие от меня, которому там отдельные вещи до сих пор оказывают сопротивление, - настолько велика была почти физическая мука их чтения.
    6. Беньямин - Шолему. Берлин, 28.02.1933
    Не зная работу Шёпса, но смея надеяться, что все же представляю себе духовные горизонты твоих наблюдений, я с полной убежденностью могу только поддержать тебя в том, что таких вот мерзких запевал протестантских теологических азов внутри иудаизма просто необходимо гнать поганой метлой. И это еще очень мягко сказано в сравнении с теми настояниями откровения, которые осеняют тебя и которые я с таким почтением храню. "Ведь абсолютно конкретное - оно-то как раз и есть не-воплотимое по сути" - эти слова (без учета теологиче-
146
    ской перспективы) говорят о Кафке, разумеется, во сто крат больше, чем этот Шёпс до конца своих дней способен будет уразуметь. И Макс Брод, кстати, в силах уразуметь не больше, а я тут нашел одно из предложений, среди самых ранних, но и самых глубоких, которые примыкают к твоим размышлениям. (...)
    Так вот, моя работа о Кафке еще не написана, и причин тому две. Первая состояла - и состоит - в том, что я непременно хочу, прежде чем приняться за дело, прочесть анонсированный труд Шёпса. Я сулю себе в нем кодификацию всех заблуждений, которые исходят от всех исконно пражских интерпретаций Кафки, а ты ведь знаешь, что подобные книги всегда действовали на меня вдохновляюще. Но и по второй причине выход в свет этой книги мне небезразличен. Ибо само собой разумеется, что работу над таким эссе я бы смог начать только при наличии заказа. А откуда ему ни с того ни с сего взяться? Атак, скорей всего в Германии, в виде рецензии на Шёпса, это можно протолкнуть. Только вот не знаю, можно ли рассчитывать на выход книги. (...)
    7. Шолем - Беньямину. Иерусалим (примерно 20.03.1933)
    По поводу Кафки имею заметить, что, по моим сведениям, тебе не следует рассчитывать на прочтение ожидаемой тобой книги Шёпса. Этот молодой человек (...) слишком занят поисками всевозможных путей и подступов к альянсу с немецким фашизмом, причем без
147
    всяких церемоний, так что в обозримом будущем у него вряд ли найдется время для каких-либо иных занятий. В настоящее время имеется возможность ознакомиться с несусветной книгой - чтение, надо прямо сказать, весьма своеобразное и неровное, - содержащей переписку вышеозначенного Шёпса со старым знакомцем Блюэром, в которой Шёпс с позиций прусского консерватора иудаистского вероисповедания пытается выступать против идеологии просвещенного антииудаизма; словом, гнусная комедия. (...) Подобной комедии, честно говоря, от издателя наследия Кафки трудно было ожидать, хотя этому малому всего 23 года, и покойник его, безусловно, себе в издатели не выбирал.
    8. Беньямин - Шолему. Сан-Антонио, Ибица, 19.04.1933
    Чрезвычайно ценным для меня (...) было твое сообщение насчет Шёпса и Блюэра. С учетом всего этого я теперь ожидаю его книгу о Кафке с удвоенным нетерпением. Ибо что еще лучше подобало бы ангелу, которому доверена подлежащая уничтожению часть произведений Кафки, как не погрести ключ к ним под грудой всяческого хлама? Даже не знаю, чего ждать от новейшего эссе о Кафке - может, подобных же откровений? Оно опубликовано в апрельском номере "Нувелль Ревю Франсез" и принадлежит перу Бернара Грётхюйзена.
148
    9. Беньямин - Шолему. Париж, 18.01.1934
    Ты знаешь, с каким чрезвычайным интересом я читаю все, что попадает мне в руки из написанного Агноном7. (...) Ничего более прекрасного, чем "Большая синагога", мне (...) не встречалось, я считаю ее грандиозной и образцовой вещью. (...) Впрочем, Агнон в каждой своей вещи достоин подражания, и будь я "учителем во Израиле" - впрочем, с той же степенью вероятности мне по силам стать и муравьиным львом, - я бы уж не преминул разразиться речью об Агноне и Кафке. (...)
    Имя Кафки побуждает меня написать тебе, что я здесь возобновил общение с Вернером Крафтом8. (...) Я был поражен, прочтя несколько его работ, которым не могу отказать ни в согласии с ними, ни в уважении. Две из них являются попытками комментария, сдержанного, но отнюдь не лишенного проницательности, к двум коротким вещам Кафки. Нет сомнений в том, что он смыслит в этом деле куда больше Брода.
    10. Шолем - Беньямину. Иерусалим, 19.04.1934
    Спешу сообщить тебе (...) о всевозможных шагах, мною предпринятых.
    Во-первых, я не преминул со всей настоятельностью указать на тебя д-ру Роберту Вельшу, близкому мне по образу мысли главному редактору берлинской "Юдише Рундшау", который недавно был в Иерусалиме. (...) Един-
149
    ственный конкретный импульс, который я ему в отношении тебя мог дать, был вот какой: заказать тебе и никому другому статью к десятилетней годовщине смерти Франца Кафки (...). Он заверил меня, что по возвращении в Берлин сразу тебе напишет. (...) Он говорит, что напечатает тебя обязательно - если только не будет прямого запрета, во что он, однако, ввиду твоего эзотерического стиля, не верит, покуда и если на тебя не навесят отчетливый политический ярлык сотрудника эмигрантской прессы. (...) Куда больше сложностей он, при наихудшем развитии событий, предвидит с самой темой, поскольку его "Рундшау" строго ограничена еврейской тематикой. Мне кажется, действительно хорошее эссе о Кафке тебе бы там очень не помешало. Но при этом, конечно, тебе вряд ли удастся вполне уклониться от прямого и четко выраженного отношения к еврейству.
    11. Беньямин - Шолему. Париж, 06.05.1934
    Ты вынуждаешь меня высказаться в том смысле, что (...) альтернативы, которые лежат в основе твоих опасений9, в моих глазах не обладают и тенью жизненной силы. Пусть альтернативы эти весьма распространены - я не отрицаю права любой партии о них заявлять, - однако ничто не может подвигнуть меня эти альтернативы признать.
    Напротив, если для меня что и определяет значимость творчества Брехта - на которую ты намекаешь,
150
    но о которой ты, сколько помню, мне никогда ничего определенного не высказывал, - то как раз вот чем: тем, что оно не выдвигает ни одной из тех альтернатив, которые меня нисколько не волнуют. И если в чем и состоит для меня ничуть не меньшая значимость творчества Кафки, так это не в последнюю очередь в том, что он, Кафка, не занимает ни одной из тех идейных позиций, которые по праву атакует коммунизм.
    (...) А отсюда уже совсем недалеко до перехода к тем импульсам твоего письма, за которые хочу сказать тебе большое спасибо. Полагаю, мне не надо тебе объяснять, сколь важен был бы для меня заказ на работу, посвященную Кафке. Впрочем, если при этом понадобится специально и точно анализировать его место в иудаизме, то без твоей подсказки мне тут не обойтись. Это область, в которой мое невежество неспособно вдохновиться на импровизацию.
    12. Беньямин - Шолему. Париж, 15.05.1934
    (...) Пишу сегодня в спешке, лишь несколько строк. А именно чтобы сообщить тебе, что я получил ожидаемое предложение от Вельша. Я незамедлительно заверил его, что с радостью готов взяться за работу о Кафке. Но еще я написал ему, что считаю свои долгом - и в плане лояльности, и в смысле целесообразности - уведомить его, что моя интерпретация Кафки не вполне совпадает с интерпретацией Брода. Я сделал это, потому что
151
    считаю необходимым и правильным сразу же установить в этом пункте полную ясность, дабы работа, в которую я вложу все свои силы, потом не была отвергнута по причинам, которые зависят только от моей позиции. (...) Твои особые, из иудаистских воззрений происходящие суждения о Кафке были бы для меня в этом начинании чрезвычайно важны, чтобы не сказать почти что необходимы. Не мог ли бы ты мне их растолковать?
    12а. Беньямин - Вельшу. Париж, 09.05.1934
    Я чрезвычайно вам признателен за ваше предложение высказаться о Кафке. Более желанной мне темы я и представить себе не могу; однако я и не обманываюсь насчет тех особых трудностей, которые в этом случае пришлось бы иметь в виду. Считаю своим долгом - и в плане лояльности, и в смысле целесообразности - вкратце на них указать.
    Первая и наиважнейшая из них - делового свойства. Когда несколько лет назад Макс Брод подвергся нападкам Эма Велька10 за якобы несоблюдение посмертной воли Кафки, я в "Литерарише Вельт" Брода защищал. Что не мешает мне, однако, в вопросе интерпретации Кафки занимать совершенно отличные от Макса Брода позиции. В особенности не по душе мне хоть каким-то образом примыкать в методическом плане к прямолинейному теологическому истолкованию Кафки (которое,
152
    как я прекрасно знаю, что называется, лежит на поверхности). Разумеется, больше всего далек я от мысли отягощать статью, написать которую вы мне предлагаете, полемическими соображениями. С другой же стороны, я считаю себя обязанным указать вам на то,