в наркотиков, развлекается
семь дней в неделю - и на все готов  ради  того  чтобы  кто-нибудь  с  ним
поспорил!
     -  А  браниться  со  своими  друзьями  вы  не  можете?  С  Фоссом,  с
Портером...
     - Ганс так и не пришел в сознание. - Она внезапно помрачнела. - Мы до
сих пор бьемся, но... Операция и сканирование были сделаны как полагается;
сознание не повреждено... Но - не оживает, и все тут. Беда в том,  что  мы
так и не знаем, что есть сознание. Скопировали пять  человеческих  мозгов,
знаем, как снабжать их ощущениями и интерпретировать их реакции,  но  даже
теперь, когда нам  полностью  доступны  электронные  симуляторы,  все  еще
расшифровываем их внутренние  функции.  -  Она  со  вздохом  опустилась  в
кресло. - Бедный Ганс...
     - Просто сердце щемит, - прибавил Бейли, до сих  пор  помнивший,  как
Фосс отнял у него пистолет и угрожал убить его.
     - А я и не прошу у вас сочувствия! - рявкнула она.
     - Ну ладно, пусть его. А Портер?
     - С  Джереми  все  в  порядке.  Но  он,  знаете,  совершенно  никакой
собеседник. По-моему, предел его мечтаний - быть частью компьютера,  чтобы
машина была как бы продолжением его самого. И он добился своего. Последние
пятнадцать лет он писал софт для MAPHISa, жил только этим. Он убежден, что
это - хаккерский рай.
     Бейли отставил опустевший бокал.
     - Ну, а Баттеруорт?
     - Майкл решил остаться снаружи. Он присматривает за системой.
     - Интересно. Ладно, но остается еще сам Лео Готтбаум.
     - Да, какое-то время компания Лео меня устраивала. Но... понимаете, я
вошла в этот проект таким образом... Он взял нас к себе сразу по окончании
институтов. Меня, Джереми и Майкла. Мы его боготворили! Он  был  героем  в
наших глазах. Иллюзия рухнула, когда - довольно поздно - я поняла, что  он
просто использует  нас.  Едва  мы  построили  MAPHIS  и  сканировали  его,
превратив в инфоморфа, он как-то забросил нас. Удалился к себе,  в  ЛДП  и
выходил лишь изредка. Мы даже не знали, над чем он работает.  Знали  лишь,
что он, пользуясь привилегированным допуском, занял громадный блок MAPHISa
под свои личные цели.
     - Значит, так вот взял и... бросил? И вы не знаете, чем он с тех  пор
занимается?
     - Верно.
     В странном каком-то ключе рассказывала она свою историю. Ага, подумал
Бейли, в прошедшем времени обо всем говорит,  точно  все,  что  описывает,
прошло и кончилось, и положение теперь изменилось.
     - И где же Готтбаум  теперь?  -  спросил  он.  -  Хотя  -  подождите,
попробую  сам.  Портер  наконец  нашел  лазейку,  поглядел,  чем  он   там
занимается и сказал вам, верно? И вам это не понравилось. И,  может  быть,
последовало что-то вроде драки.
     - Весьма проницательно, мистер Бейли, - сказала  она  после  недолгой
паузы. Звучало это не иронично,  она  смотрела  на  него  с  уважением.  -
Изнутри мы, инфоморфы, не в силах изменить структуру - то есть, влиять  на
оборудование - MAPHISa. Это все равно, как  если  б  магнитофонная  запись
попыталась изменить структуру ленты, на которой хранится.  Поэтому  мы  не
могли уничтожить каналов связи, сделанных Лео для  себя  и  обеспечивавших
ему прямой контроль над  оперативной  системой.  Но  Джереми,  прежде  чем
пройти сканирование, как следует  поработал  с  интерпретатором  команд  и
оставил для себя черный  ход.  Знаете,  так  делают  многие  программисты.
Оставляют для себя потайной вход, в обход обычных защитных программ,  и  в
случае надобности могут контролировать систему. Поэтому, когда он оказался
в MAPHISe, и  он  и  Лео  оба  имели  по  собственному  привилегированному
доступу: у Лео он был связан с оборудованием и - теоретически -  ничего  с
ним было не  поделать;  у  Джереми  же  -  более  уязвимый,  но  тщательно
спрятанный в необозримых блоках программных  кодов.  Некоторое  время  они
играли в хаккерские прятки, пытаясь  блокировать  друг  друга,  и  Джереми
наконец удалось забить решающий гол, так сказать, убедив MAPHIS,  что  ЛДП
Лео пусто, и потому любые исходящие оттуда команды -  системные  ошибки  и
должны быть игнорированы. Она встала и пошла к двери.
     - Нужно пойти навестить Джереми, он объяснит лучше чем  я,  если  вам
интересно. Сейчас мы в его доме, это его ЛДП.
     Бейли поднялся.  После  бурбона  ему  стало  лучше:  выпивка  помогла
расслабиться и чувствовать себя раскованнее. Ему все  так  же  не  слишком
нравилась Розалинда Френч - ее манеры нервировали его. Но лучше  уж  пусть
она, чем Готтбаум.
     - Вы уверены, что Лео действительно  под  контролем?  -  спросил  он,
следуя за ней.
     - Абсолютно.  Тот  факт,  что  вы  в  сознании,  доказывает  это.  Он
отказался будить вас, пока в этом не будет настоятельной необходимости.  -
На губах ее появилась  сдержанно-самодовольная  улыбка.  -  Но  я  сказала
Джереми, что хочу  реанимировать  вас.  Он  до  сих  пор  слушается  меня,
несмотря на обладание привилегированным доступом.



                                 ИГРУШКИ

     Он поднялся за ней по  покрытым  коврами  лестницам,  мимо  цветов  в
бронзовых вазах, мимо обрамленных  гравюр  с  изображениями  уличных  сцен
девятнадцатого века... Дом пах старым полированным деревом,  нафталином  и
лавандой.
     - Это все Портер оформлял?
     - Да. Он, знаете, сирота  и  всегда  представлял  себе,  как  рос  бы
где-нибудь в 1950-х, в таком вот особняке, Большом, старинном... Он  живет
здесь с  псевдоморфом-отцом,  который  ходит  каждый  день  на  службу,  и
псевдоморфом-матерью, которая готовит ему обеды на кухне, внизу.
     - А обстановка скорее из середины девятнадцатого.
     - Что ж, его представления об истории весьма смутны. Запомните только
одно:  он  счастлив  в  этом  доме.   Счастлив,   как   никогда.   -   Она
предостерегающе взглянула на Бейли. - У каждого из нас  существует  тайная
жизнь. Но здесь все секреты выставлены на всеобщее обозрение. Увидев  мои,
вы посмеялись над ними. Проявите хотя бы с Джереми побольше такта.
     Они достигли третьего этажа. Потолок скошен  -  вероятно,  здесь  был
Мезонин. Лестница заканчивалась у двери с  фарфоровым  звонком.  Розалинда
нажала кнопку.
     Дверь им открыла  молодая  женщина  в  коротком  розовом  платьице  с
глубоким вырезом на  спине;  грудастая  блондинка  с  громадными  голубыми
глазами. Она зазывно улыбнулась:
     - Привет, доктор Френч.  Привет,  мистер  Бейли.  Пришли  понаблюдать
гения за работой?
     Тут Бейли понял, что видел ее и раньше. Только в другом  костюме.  То
была та самая медсестра, Что MAPHIS послал ему для компании.
     - Да, мы пришли к Джереми, - сказала Розалинда.
     - Тогда входите.
     Она отступила в сторону, улыбаясь им застывшей лучезарной улыбкой.
     Войдя, Бейли увидел громадное - куда там любому древнему мезонину!  -
помещение. И оно было битком набито игрушками:  железные  дороги,  кубики,
сборные  пластиковые  модели,  надувные  динозавры,  инерционные   машины,
самолеты  с  дистанционным  управлением,   ракеты,   аркадные   видеоигры,
старинные  автоматы  "пинболла"...  По  верстакам  были  разбросаны  груды
ярчайших кричащих комиксов. Ну просто-таки современная  версия  мастерской
Санта-Клауса!
     Вначале он не заметил Портера, но  потом  увидел,  что  то  сидит  на
крохотном свободном пятачке в дальнем конце мезонина на вращающемся стуле,
за гладким стальным столом, над единственным листком  бумаги.  У  ног  его
лежал пес - Сэм, тот самый желтый ретривер, что  прыгал  Бейли  на  грудь.
Игрушки лежали без дела, большинство коробок так и не  распакованы,  точно
для Портера имело значение лишь  обладания  ими.  Портер  сидел,  устремив
невидящий взгляд в пространство, и лицо его  не  выражало  ни  счастья  ни
тоски. Он не замечал ничего вокруг.
     Он радикально изменил свой облик. Исчезли борода и брюшко, теперь  он
выглядел  лет  на  двадцать:  свежее  лицо,  румянец  на  щеках,  короткая
аккуратная стрижка.
     Сексуальная блондинка провела  их  по  узкому  проходу  меж  штабелей
игрушек к Портеру и положила руку ему на плечо, склонившись так, что грудь
ее коснулась его предплечья.
     - Милый, к тебе пришли друзья.
     Желал бы Бейли, чтобы Портер  выбрал  себе  сценарий  повзрослее,  не
настолько откровенный! Игрушки,  нимфетка  эта  -  на  таком  фоне  Портер
выглядел уж очень трогательно и уязвимо.
     Отводя от  Портера  взгляд,  Бейли  обнаружил,  что  Сэм  внимательно
смотрит на него. Похоже, пес его узнал - зевнул, потянулся, встал и  пошел
к Бейли, виляя хвостом. Встав на задние лапы, он уперся передними в  бедро
Бейли и гавкнул, глядя на него снизу вверх, словно просился на прогулку.
     - Фу, Сэм, - сказал Портер, очнувшись от транса. Говорил он  так  же,
как и раньше -  педантично,  отчетливо,  важно.  Моргая,  он  сосредоточил
взгляд  на  пришедших.  -  А,  Розалинда...  Значит,   вынула   Бейли   из
хранилища...
     Бейли раздраженно отшвырнул собаку ногой.
     - Вы обо мне говорите, словно о каком-то пальто!
     Портер засмеялся. Смех его был резок и неровен.
     - Надеюсь, вы понимаете, что не по нашей инициативе были отключены.
     - Да. Меня просветили. - Он  взглянул  на  стол  с  одиноким  листком
бумаги. - А где же ваши компьютеры?
     Портер загадочно улыбнулся. То была самодовольная  улыбка  мальчишки,
заполучившего новую игрушку - да такую разособенную,  что  прочим  пацанам
даже и не понять, как ей пользоваться.
     - Мы внутри компьютера, мистер Бейли. Компьютер - это  мы.  Я  создал
устройство-драйвер, связанное напрямую с корой головного мозга. Теперь  мы
можем  разграничивать  процессы  высшего   уровня.   Мы   наконец   начали
расшифровывать их. Вскоре мы сможем улучшить их.
     Под "нами", естественно, имелся в виду сам Портер, да еще MAPHIS -  в
качестве подчиненного.
     - Человеческий мозг сконструирован  совсем  не  так,  как  логический
процессор, - продолжал он. - Он  очень  уродливо  ограничен.  Вот  пример:
большинство людей затрудняется запомнить последовательность из более,  чем
шести-семи случайных цифр. Это оттого, что у мозга столь  маленький  буфер
ввода. Я расширил свой  примерно  до  тысячи.  Возможны  и  многие  другие
простые улучшения.  Теперь  я  пишу  программы  мысленно.  Не  нужно  даже
формального языка.
     - Джереми, - перебила его Розалинда, явно стараясь проявить  побольше
такта. - Сейчас не самый подходящий момент...
     Он и не слышал.
     -  Однажды   наше   сознание   совершит   последний   переход...   от
органического бытия, направляющего нас по пути выживания физического тела,
к электронному бытию чистого интеллекта. Граница между человеком и машиной
будет стерта. Более  не  будет  нужды  в  удовлетворении  старых  животных
потребностей - в еде, в жилье, в сексе... - Он обвел широким взмахом  руки
мезонин, полный игрушек, цветущую блондинку за спиной и вообще  весь  дом,
точно вещи эти были всего лишь костылями, помогающими ходить, пока  он  не
еще освободился от пережитков эволюционного наследия.
     - Что с Лео, Джереми? - спросила Розалинда настойчивее и громче.
     Тот тут же растерялся, сообразив, что отклонился в сторону.
     - Лео? Сидит в надежной бутылке. - Он вновь самодовольно улыбнулся. -
Господи боже, сколько он там файлов  безопасности  и  ловушек  понаставил!
Знал, что я до него добираюсь. Самая загвоздка была в...
     -  Но  чем  он  занимался?  Ты  скоро  выяснишь?  -  Говорила   Френч
требовательно, однако мягко. Антагонизм, столь часто улавливаемый Бейли  в
ее голосе - особенно при словесных баталиях - исчез.  Она  говорила  почти
по-матерински. Наверное, потому,  что  Портер  никогда  не  пытался  выйти
из-под ее контроля.
     - Тебе апдейт нужен? - Портер подал ей листок. - Вот самый последний.
- Он взглянул на Бейли. - Розалинда предпочитает  жесткие  носители,  и  я
заставляю MAPHIS излагать для нее информацию на бумаге.
     Розалинда просмотрела листок.
     - Он во всех этих системах?
     - Еще и в других. Я  все  время  нахожу  новые,  по  всему  миру.  Он
инсталлировался в любую  систему,  где  нашлось  хоть  несколько  гигабайт
свободных.
     Розалинда обратилась к Бейли:
     - Джереми обнаружил, что Лео сделал множество копий своего интеллекта
и распихал их по базам данных вне MAPHISa. Пересылка  данных,  описывающих
человеческий разум, по фибероптической связи  занимает  всего  сорок  пять
минут. Именно так мы  сами  были  пересланы  в  MAPHIS  из  лаборатории  в
Лонг-Бич, где сканировались.
     - То есть, Готтбаум начал попытки овладеть  другими  компьютерами?  -
спросил Бейли.
     Френч положила листок на стол.
     -  А  какой  в  этом  смысл?  Человеческий  разум  -  это  не  только
содержание, но и форма. Без надлежащей формы содержание не  функционирует.
Нашим  разумам   для   жизнедеятельности   необходима   специализированная
архитектура MAPHISa. Храниться эти данные могут где  угодно,  но  в  таком
случае они не функциональны, как видеодиск без проигрывателя.
     - Может, Готтбаум просто настолько параноидален, - предложил Бейли, -
что на всякий случай решил размножить свои копии.
     - Мы вначале думали так же. Однако Джереми  нашел  уже  более  тысячи
копий, и это, похоже, еще не все. Верно, Джереми?
     Он снова  сидел,  уставившись  в  пространство,  и  на  этот  раз  не
переключился.
     - Джереми! - Она мягко тряхнула  его.  -  Джереми,  проснись!  -  Она
взглянула на Бейли. - С ним все труднее и труднее. Все  время  проводит  в
своем программном мире.
     - И подружка его, кажется, тоже этим заразилась. -  Бейли  указал  на
блондинку в мини-платьице. Та стояла, свесив руки по швам; с отсутствующим
выражением на лице. Зазывная улыбочка пропала.
     Розалинда осмотрела псевдоморф.
     - Странно...
     Что-то в ее тоне - или в ситуации - насторожило Бейли. По  спине,  от
пояснице к затылку, пробежал холодок.
     - Что странно? - спросил он.
     - Джереми! - Она повернулась к Портеру и встряхнула его жестче.
     Сэм, казалось, уловил ее беспокойство. Он поднялся и огляделся, точно
почуяв что-то.
     В мезонине внезапно похолодало.  Бейли  почувствовал  холод  лицом  и
плечами. Словно в морозильной камере...
     - Лео? - сказала Розалинда. Взгляд ее стал настороженным. - Лео,  это
твои штучки?
     Портер рывком встал со стула. Глаза его все так же  слепо  глядели  в
одну точку, но лицо дергалось.  У  Бейли  появилось  неопределенно-мрачное
чувство:  казалось,  Портер  теперь  полностью  осознает,  что  происходит
вокруг, но не может контролировать ничего, включая и собственное тело.  Он
неуклюже шагнул вперед - раз, другой - двигаясь, точно  робот.  Подойдя  к
небольшому слуховому окну, выходившему на покатую крышу, он сжал кулаки  и
пробил ими одно из четырех  стекол  окошка.  В  мезонин  ворвался  снежный
вихрь; стало еще холоднее.
     - Джереми! - закричала Розалинда.
     - MAPHIS, объясни, - сказал Бейли. - Что происходит?
     Портер выдернул из рамы оставшийся в ней осколок стекла и  повернулся
к ним лицом. Разодрав на себе рубашку, он взрезал осколком  кожу,  проведя
вертикальную линию от горла к животу.
     Розалинда невольно вскрикнула.
     - Готтбаум, какого хрена?! Прекрати!
     Рванувшись к Джереми, она схватила его за руку, пытаясь удержать,  но
было слишком поздно. Но кровь не хлынула  из  раны;  вместо  этого  Портер
осел, словно проколотый воздушный шарик. Из надреза  с  шипеньем  вырвался
воздух. Портер рухнул на пол, точно снятый кем-то и брошенный комбинезон.
     Вскрикнув в смятении и отвращении, Розалинда  отстранилась  от  него.
Она повернулась к Бейли:
     - Идем! - Она рванулась к двери. - Назад, ко мне. Скорее!
     Но Бейли  увидел,  что  она  замерла  на  месте.  Губы  ее  безмолвно
шевелились,  глаза  широко  раскрылись,  выпучились,  глядя  на   него   в
бессильном страхе. Она сжала руками горло; тело ее внезапно повернулось  и
ударилось в стену. Отскочило рикошетом,  крутнулось  -  еще  удар,  лицом,
словно толкала невидимая рука.
     Она упала на пол, истекая  кровью,  и  забилась,  словно  в  припадке
эпилепсии.
     Сэм, стоявший и наблюдавший  за  происходящим,  подошел  к  Розалинде
Френч, ступил лапами на вздымающуюся грудь, склонил голову и  хладнокровно
вырвал ей глотку.
     Бейли подался назад. Он понимал: что бы ни произошло, ему с  этим  на
справиться. Он повернулся к выходу...
     - Назад, Бейли. Немедля, - окликнул  его  спокойный,  властный  голос
Готтбаума.
     Бейли обернулся.  Собаки  не  было.  На  ее  месте,  над  изломанным,
окровавленным трупом Розалинды Френч, стоял старик.
     - Надо же, заговор против меня устроили... -  Он  опустил  взгляд  на
труп Френч и сморщившуюся оболочку Портера. - К  счастью,  я  принял  меры
предосторожности и поместил в MAPHIS еще одну свою копию.  Я  стер  данные
мозга Сэма и наложился на него. Им и в голову не пришло искать меня там. -
Он коротко улыбнулся. - Итак, Бейли, мы остались в MAPHISe вдвоем.
     Он щелкнул пальцами, и свет погас.



                                  ВИРУС

     Бейли споткнулся,  едва  не  потеряв  равновесие.  Он  был  в  полном
сознании и не ощутил никаких перерывов или простоев. Перед глазами его все
еще стоял Портер, превращающийся в пустую кожаную  оболочку,  и  Розалинда
Френч, бьющаяся в  кровавой  луже  на  полу.  Он  пристально  вгляделся  в
окружавшую его тьму.
     - Готтбаум, вы еще здесь?
     - Конечно. Просто занят небольшой реорганизацией. Ну, вот и все.
     Над головой появилось ночное  небо,  словно  кто-то  включил  звезды.
Бейли обнаружил, что стоит на темной серой платформе, обнесенной перилами.
Балкон, висящий в темноте... С трудом различил он силуэт  стоявшего  рядом
Готтбаума. Мезонин со всем содержимым пропал без следа.
     - Извините, если напугал, - сказал Готтбаум. - Не мог отказать себе в
небольшой драме.
     Бейли промолчал. Он  предоставил  себе,  как  поднимает  Готтбаума  и
бросает вниз, через перила. Нет, из этого не  выйдет  толку;  ясное  дело,
Готтбаум вернул себе контроль над MAPHISом - а, значит, и над ним самим.
     - У меня имеется ха-ар-роший зуб на  Френч  и  Портера,  -  продолжал
Готтбаум. - Так же, как и на вас. Мне и нужно-то было, чтобы меня всего-то
оставили в покое и не вмешивались в мою  работу,  не  указывали,  что  мне
можно, а чего нельзя. Но люди снова и снова отказывали мне в этом...
     - Вы убили их? -  Бейли  не  интересовала  эгоцентрическая  жизненная
философия Готтбаума. - Портера и Френч? Вы уничтожили их окончательно?
     - Конечно, нет, - презрительно ответствовал Готтбаум. -  Когда  вы  в
первый раз визитировали меня и  спрашивали  о  вирусе,  созданном  мной  в
молодости, я говорил вам, что не имею привычки уничтожать данные. Френч  и
Портер, целые и невредимые, лежат в хранилище и более не имеют возможности
мешать моей работе. - Он повернулся лицом к Бейли. - Но вы,  так  сказать,
еще живете и дышите. Последний жилец памяти. Что ж, это мне не мешает.  Вы
сможете увидеть, как делается история. Посмотрите на  небо.  Не  замечаете
ничего необычного?
     Бейли поднял  взгляд  и  понял,  что  светлые  точки  вовсе  не  были
звездами, либо хотя бы приблизительным подобием звездного  неба.  Их  было
слишком много, и мерцание их окрашено было в мягкие пастельные тона.
     - Узловые точки, Бейли, - сказал Готтбаум.  -  Вы  видите  упрощенную
карту  всех  узловых  точек   глобальной   информационной   сети.   Хотите
посмотреть, как они связаны?
     От точки к точке протянулись нежно-белые паутинки. Перегнувшись через
перила, Бейли увидел, что снизу дисплей тоже круглый, как и  наверху.  Они
находились в центре громадной пустотелой сферы.
     - Хотите рассмотреть район подробней?
     Скопище голубых и желтых точек  впереди  словно  придвинулось  ближе,
заполнив  собой  большую  часть   электронного   неба.   Стали   видны   и
вспомогательные пятнышки. Появились символы и идентификационные коды.
     - Тепер