улик - вещественных и человеческих? Жесткая мера...  Чем  больше  Шерон
размышляла, тем меньше нравилось ей происходящее. Конечно, они  ухитрились
вытянуть кое-что из своего оборудования  до  поджога.  Не  бросят  же  они
просто так плоды тридцати лет исследований...
     Но это все - предположения. Она все так же беспомощна, подмоги  ждать
неоткуда, и нет способа выяснить, что там произошло на самом деле.
     Три ночи назад она вернулась домой после беседы с  Розалиндой  Френч,
до дрожи натерпевшись страху. Весь следующий день пряталась с  Дэймоном  в
квартире, гадая и ожидая, не отвечая на звонки в дверь, слишком напуганная
даже для похода в ближайший супермаркет.
     Но за этим последовал звонок от Джима, доказавший, что он жив -  если
это можно назвать жизнью. И  тогда  она  поняла,  отчего  Розалинда  Френч
укатила в ночь даже не оглянувшись, и почему не стоит бояться соучастников
Готтбаума, оставшихся пока во внешнем мире. У них нет причин покушаться на
ее, Шерон, жизнь. Ей продемонстрировали, что муж ее - с ними,  как  вечный
заложник. Если ей удастся  убедить  власти  начать  расследование,  от  их
действий пострадает и Джим. Неосторожный программист, разбирающий безмерно
сложную компьютерную систему, охотники на ведьм, клеймящие "бесчеловечные"
исследования - не все ли равно? Значит, она скована по рукам и ногам. Зная
все о противнике, не может сделать ни шагу.
     - Мама! - В дверях кухни появился Дэймон. - Мамочка!
     Она обнаружила, что уставясь в  одну  точку,  рвет  газету  на  узкие
полоски и совершенно не замечает окружающего мира.  Собравшись  с  силами,
она повернулась к нему и заставила себя улыбнуться:
     - Что такое, милый?
     - Мил-мейнер сказал, завтрак готов. Еще пять минут назад.
     Повернувшись к аппарату, она, конечно  же,  обнаружила,  что  тарелки
стоят на подогреве. Разозлившись на себя, она кивнула.
     - Я задумалась о другом и не слышала.  -  Она  поставила  тарелки  на
стол. - Садись со мной, позавтракаем вместе. Наверное,  я  опять  останусь
дома.
     Дэймон вскарабкался на кресло рядом с ней.
     - Почему, мама?
     Он странно посмотрел на нее, точно встревоженный ее словами.
     - Кажется, я немного приболела, -  сказала  она,  стараясь  сохранить
легкий тон.
     Он, даже не притронувшись к еде, продолжал смотреть на нее.
     - С тобой все хорошо?
     - Я... В общем, да. Хорошо.
     Шерон не была уверена, что стоит лгать  ребенку,  но  она  просто  не
могла объяснить, что чувствует.
     Он опустил взгляд к столешнице. Стенки  его  стакана  с  апельсиновым
соком запотели. Он пробороздил пальцем по запотевшему стеклу, сунул  палец
в рот, пососал.
     - Я не хочу, чтобы ты болела.
     Отложив вилку, она встала, подошла к его креслу, обняла сына, прижала
к себе, словно пытаясь передать ему те силы, каких и у самой-то у  нее  не
было.
     - Я не буду болеть, - сказала она. -  У  меня  отличное  здоровье.  А
почему это тебя так встревожило?
     - Потому,  что  циклопедия  говорит:  если  люди  болеют,  они  потом
умирают.
     - А-а...
     Теперь она поняла. Она поняла бы все  гораздо  раньше,  не  будь  так
заморочена собственными проблемами.
     - Ты боишься, что со мной может случиться, как с папой? Верно?
     Он молча кивнул. Нижняя губа  его  выпятилась.  Похоже  он  собирался
заплакать.
     - Папа попал в автокатастрофу, - твердо  и  уверенно  сказала  Шерон.
Придется, придется-таки поддерживать эту легенду, а что еще остается? -  Я
вожу машину очень осторожно и никогда не позволю, чтобы такое случилось со
мной. Понимаешь? Никогда в жизни.
     - Но... - Дэймон явно изо всех сил пытался примирить две разноречивые
идеи. - Но все когда-нибудь умирают. Циклопедия и про это говорила.
     - Вот как? - Шерон вспомнила коробку с дисками.  Там  было  написано:
для детей от трех до восьми... Что ж, значит, дошло и до этого. -  Я  буду
жить  еще  много-много-много  лет,  -  сказала  она.  -  Пока   не   стану
старой-престарой леди. Обещаю.
     - Старее миссис Лонец? - Он внимательно посмотрел на нее;  правду  ли
говорит мама?
     - Гораздо старее миссис Лонец, - подтвердила Шерон.
     Похоже это помогло. Он  взял  вилку  и  принялся  за  завтрак.  Шерон
вернулась на место. Хорошо,  что  удалось  разубедить...  Омлет  с  мясной
поджаркой остыли и выглядели не слишком аппетитно,  однако  она  понимала,
что нуждается в пище - ведь последние два дня почти ничего не ела.
     - Мама?
     Шерон устало отложила вилку.
     - Что, милый?
     - Мама, а мы когда-нибудь поедем на небеса?
     Это уже было превыше ее сил.
     - Нет никаких небес, - сказала Шерон, изо всех сил стараясь сохранять
самообладание. - Я же тебе объясняла: это просто сказка, которую придумали
люди, чтобы быть счастливее. Как Санта-Клаус.
     Дэймон уныло ткнул вилкой в омлет.
     - А тот дядя сказал, что папа теперь на небесах. Он же сказал...
     Неделю назад, на похоронах, возникла небольшая проблема. Хоть Шерон и
разъясняла всем, что они с Джимом - атеисты,  священник  все  равно  завел
старую песню насчет всемогущего господа и  загробной  жизни.  Она  поняла:
похороны, как и свадьбы, устраивают с тем, чтобы потрафить гостям, а  если
хочешь, чтобы все было по-твоему, нужно все  спланировать  загодя,  каждый
пункт  защищать  с  боем  и  быть  готовой   обидеть   всех   и   каждого.
Предусмотрительности, чтобы спланировать загодя, ей не хватило, сил, чтобы
драться, не было, пришлось положиться на сервис, и обиженный вышел один  -
она сама.
     Дэймону  дядя  в  церковном  облечении,  поучающий  толпу   взрослых,
естественно,  показался  лицом  авторитетным;  ничего  удивительного,  что
поверил. Миф о рае на небесах так зачаровывал; у нее уже были два  крупных
разговора с сыном на эту тему.
     Она сосредоточилась на Дэймоне и сказала  со  всей  искренностью,  на
какую была способна:
     - Я знаю, с этим трудно согласиться, но никакого  рая  на  небе  нет.
Жизни после смерти не бывает.
     Хотя... Верно ли это теперь, в свете достижений Лео Готтбаума?
     - Значит, -  продолжала  она,  не  обращая  внимания  на  собственные
сомнения, - и поехать в рай мы не можем. Или можем?



                           ПО ПРОТОРЕННОМУ ПУТИ

     Извилистая  дорога,  казалось,  тянулась  в  вечность.   Просто   дух
перехватывало: по одну сторону - океан, по другую - лес, волны разбиваются
о груды валунов; но Шерон нагляделась на все это еще час назад. Она  здесь
не для любования пейзажами, а  потому,  что  гораздо  легче,  когда  занят
делом. К тому же, в ее нынешнем положении она ничем не рискует.
     И в то же время она, конечно, прекрасно понимала, что повторяет путь,
пройденный Джимом, и это было неприятно. Понимала  она  и  то,  что  ехать
придется мимо того места, где разбилась и сгорела его машина. Не  понимала
она только одного: что делать, когда они приедут на место.
     А порядком уставший Дэймон уже истощил запас обычных вопросов:
     - Мы уже приехали?
     - А еще долго?
     - А можно остановиться, купить мороженого?
     - А можно в винный магазин?
     Теперь он просто надулся, наотрез отказавшись играть в  "Ton  o'  Fun
interac Pack", взятый специально для  него,  и  даже  перестал  болтать  с
Говорящим Тедди.
     Шерон скопировала заметки Джима с микрокомпа, прежде чем нести его  в
ФБР, но от них сейчас было немного  проку.  Был  даже  номер  путеводника,
обеспечивающего последний этап пути, но для нее эта опция была закрыта.
     - Мам, мы куда? - жалобно протянул  Дэймон,  когда  она,  затормозив,
дала задний ход, развернулась, зацепив обочину  узкой  дороги,  и  поехала
назад. Снова повторение пройденного...
     - Милый, я же говорила. - Она старалась не  терять  терпения,  однако
это плохо удавалось. - Мы ищем один дом. Дом человека, которого зовут Лео.
     - Здесь нет домов, - сказал он, всматриваясь в  лес,  подступавший  к
самой кромке шоссе.
     Может, она просто ничего не поняла? Джим всегда говорил,  что  она  -
прекрасный  водитель,  но   страдает   тяжелой   формой   топографического
кретинизма. Говорил, что ей нужно имплантировать что-нибудь вроде  компаса
или... Нет, она не будет думать о Джиме.
     Останови! - сказал Дэймон, увидев маленький магазинчик впереди. Знаки
сияли на солнце, деревянные  стены  с  облупившейся  краской  посерели  от
времени. - Спорим, у них-то есть мороженое!
     В первый раз, миновав этот магазин, она решила,  что  он  закрыт.  Но
теперь возле него стоял грузовичок - пикап, которого в первый раз не было.
Да и фургон с подвязанным веревкой бампером под деревьями, пожалуй, все же
не был брошенным.
     Замедлив ход, она свернула на крошечную стоянку и остановила машину о
бок с пикапом. Дэймон немедля соскользнул с  сиденья  и  хлопнул  дверцей.
Резкий звук  заставил  ее  вздрогнуть.  Рывком  открыв  свою  дверцу,  она
выпрыгнула наружу и закричала:
     - Не делай так, сколько раз говорить? Ты же пальцы можешь прищемить!
     - Прости, мама. - Он поднял на нее большущие, обиженные глаза.
     Она обняла его.
     - Нет, это ты меня прости. Я не хотела кричать. Идем в магазин?
     В магазине стоял густой запах кофе, машинного масла,  мыла,  яблок  -
сложный букет, окутавший Шерон, едва она  ступила  на  порог.  Пройдя  меж
рядами самодельных деревянных стеллажей, она подошла к фрезеру с треснутой
стеклянной крышкой, выбрала мороженое-сандвич для Дэймона и направилась  к
прилавку. Старикан в драной футболке, нависнув над кассой, слушал человека
помоложе, в красной шапочке и грубых башмаках,  покрытых  коркой  засохшей
грязи.
     - ...не знаю, каким дураком надо быть, чтоб в твоем возрасте начинать
по-новой, - говорил тот. Дело-то не в одной  реакции.  Кости  уже  хрупкие
становятся. Сам понимаешь, костопороз.
     - Не косто, - поправил стоявший за прилавком, - а остеопороз.
     - Херня. Я же все равно знаю, что это. Хоть и говорю неправильно.
     Старик за прилавком ухмыльнулся, обнажив остатки зубов:
     - Никаких переломов. Я в такую гладь поеду, что -  как  у  Христа  за
пазухой. - Он плавно провел ладонью над прилавком.
     Серферы, поняла Шерон. По крайней мере, тот, что за прилавком.
     - Извините, - вклинилась она, - мне бы заплатить вот за это.
     - Пардону просим,  мэм,  -  отступил  в  сторону  человек  в  красной
шапочке.  Он  смотрел  на  нее  несколько  дольше,   чем   надо   бы,   но
оскорбительным  это,  пожалуй,  не  было.  Наверное,  здесь  просто  редко
встретишь приезжего, и он рад хоть какому-то разнообразию.
     - Ладно, все равно идти пора, - сказал он. - В общем, Том, я погляжу.
Только осторожней.
     - Ага, Джек. - Он обратился к Джеки. - Это будет все?
     - Да.
     Она, нервозно улыбаясь,  заплатила  за  мороженое.  Позади  скрипнула
дверь, открываемая тем, в красной шапочке.
     - Хотя, я бы вас еще хотела спросить, - продолжала она. -  Вы  знаете
Лео Готтбаума? Я так понимаю, его дом где-то неподалеку.
     - Готтбаум... - Старикан в футболке как-то странно посмотрел на  нее.
- Вы разве не читали в новостях? Это было, кажись, в ежедневном факсе.  Он
умер.
     - Да-да, я знаю. Но мне нужно хотя бы посмотреть, где он жил.
     Старик скрестил руки на впалой груди и скроил гримасу.
     - Не так легко найти его дом. Да к тому ж оборонные системы...  Полно
там всяких пушек  и  прочего  дерьма.  Автоматические:  стоит  переступить
границу, тут же палят. Хотите попробовать - езжайте туда по дороге,  через
полмили будет грунтовка. Дом - где-то там, наверху. - Он покачал  головой.
- Но я бы туда нипочем соваться не стал.
     - Понимаю. - Шерон опустила взгляд к  старым,  отшлифованным  локтями
доскам  прилавка.  Она  снова  в  полной  мере  ощутила   полноту   своего
одиночества и неготовности  к  ситуации.  -  Все  равно,  спасибо.  -  Она
протянула Дэймону мороженое и двинулась на выход.
     С минуту она стояла, вглядываясь в поросший  лесом  склон  холма.  Ни
единого признака человеческого жилья, однако она была уверена: где-то там,
наверху,  убежище,  битком  набитое  компьютерной  техникой,   управляемой
помощниками Готтбаума.
     - А мы куда теперь, мама? - Дэймон взял ее за руку и  поднял  голову,
заглядывая ей в лицо. Мордашка его была измазана мороженым.
     - Не знаю.
     Она отвела его в машину. "Красная шапочка"  все  еще  сидел  в  своем
пикапе, разглядывая Шерон сквозь открытое окно.
     Усадив Дэймона и осторожно закрыв за  ним  дверь,  она  пошла  вокруг
машины к водительскому месту.
     - Эй, леди! Пардону просим...
     Выглядел он довольно безобидно,  но  в  теперешнем  состоянии  зашора
Шерон отреагировала однозначно.
     - Что вам угодно? - как можно недружелюбнее спросила  она,  прикрывая
глаза ладонью и стараясь разглядеть его лицо.
     - Може, и не мое это собачье дело,  -  сказал  он,  но  вы  говорили,
вроде, что дом Готтбаумов ищете?
     Она коротко, кисло улыбнулась.
     - Я думала, что так. Но ваш  друг  в  магазине  считает,  что  я  ищу
смерти.
     - Очень может быть, - хмыкнул он.
     Шерон оценивающе взглянула на него. Хотя она и чувствовала, что планы
ее рухнули, журналистка в ней взяла верх.
     - А вы, случайно, не были знакомы с доктором Готтбаумом?
     - Ну да... Хрен там - знаком... Иногда  видел  его,  но  ни  разу  ни
словечком не перекинулись. Хотя дочура его - дело другое. Вот ее я  хорошо
знал, пока она тут жила.
     - Да? - В ней снова пробудился интерес. - Вы знали Юми?
     - Юми... Ага. - Он нахмурился. - Э, а вы откуда знаете, как ее зовут?
     - Я видела  ее...  совсем  недавно.  -  Осторожничая,  Шерон  выбрала
формулировку потуманнее. Она еще не знала, стоит ли верить этому человеку.
     - Она обратно на Гавайи уехала, так же?  -  Он  вытащил  из  стоявшей
рядом, на  сиденьи,  коробки  бутылку  пива,  сковырнул  пробку  и  сделал
солидный глоток.
     -  Да.  -  Поколебавшись,  Шерон  решилась  рискнуть.  -  Она   много
рассказывала мне о своем отце. О его работе, о сложностях этой работы. Она
была уверена, что у  него  были  какие-то  замыслы,  которые  должны  были
воплотиться после его смерти, и просила меня  узнать  о  них  поподробнее.
Понимаете, я журналист...
     - Журнали-ист?! - Он поднял брови. - Из тех, что в журналы пишут?
     - Нет, на телевидении. В Лос-Анджелесе.
     - Телевидении... - В его устах слово прозвучало,  точно  иностранное.
Он взглянул в сторону ее машины. - Это  вы  всегда  парнишку  с  собой  на
работу таскаете?
     Шерон решила отовраться.
     - Конечно. Когда не могу найти няню.
     - Ха. Вот так, значит... - Он протянул в окошко руку. - Меня звать  -
Джек. Джек Грэверс.
     Она подала ему свою. Он пожал ее на  удивление  нежно,  точно  боялся
сделать больно.
     - А я - Шерон Блейк.
     Он энергично кивнул:
     - Рад знакомству, Шерон.
     - Наверное, нелегко будет подъехать туда и поговорить с кем-нибудь?
     Он покачал головой.
     - Я видел, там до сих пор люди живут, только разговаривать не  хотят.
Тут один на прошлой неделе жаловался - одна из  этих  автоматических  штук
собаку его подстрелила. И ограду новую большущую поставили,  и  ворота,  и
надписи кругом - "Проход запрещен".
     - А-а... - Последовала долгая пауза. Джек, щурясь, вглядывался в даль
океана и, судя по всему, более не имел ничего сообщить. - Что ж, - сказала
Шерон, - наверное...
     - Знаете, я сам иногда думаю, - заговорил он. - На что  ему  вся  эта
херова туча оборонки, где он все это раздобыл? - Он отставил бутылку. - Вы
серьезно хотите выяснить?
     - Абсолютно. - Шерон, наконец, поняла: он  не  нарочно  засорял  свою
речь, просто тайм-бейз у него не такой, как у людей в Лос-Анджелесе. Нужно
ему по-своему мысли в мозгу утрясти.
     Он потерял шапочку, поправил ее, пониже опустив козырек.
     - Ладно. Вот что вы можете сделать. Переждите здесь чуток.  Я  видел,
они сюда ездят кое-что купить. Том - тот, что в магазине -  все  жалуется,
мол, не наличными платят. Один -  такой  длинный  и  тощий,  и  другой,  с
розовым пятнышком на лбу. Родинка у него  там,  или  еще  чего.  Ездят  на
"мицубиси-электрик четыре на четыре"; не обознаетесь -  тут  больше  ни  у
кого нет "электрик четыре на четыре". Обычно приезжают попозже -  в  шесть
так, в семь... Тоись, часа через два-три будут. Вы тут погодите;  может  и
сможете с ними поговорить. Не знаю: поможет это  вам,  нет,  но  я  ничего
лучше придумать не могу.
     - Спасибо, Джек. - Шерон  благодарно  улыбнулась.  -  Может  быть,  я
попробую.
     - Будете с Юми говорить, - сказал он, хлебнув пива.  -  Вон  там,  по
телефону; и скажите: Джек, мол, привет передавал. Скажите: я, мол, до  сих
пор жду ее к обеду. Ладно?
     Она с готовностью кивнула:
     - Конечно. Обещаю.
     - Рад был знакомству, Шерон. - Он запустил двигатель. - Осторожнее, а
то - парнишка тут с вами... Ему, кажись, надо прям счас внимания  уделить.
- Он кивнул в сторону ее машины.
     Обернувшись, Шерон увидела, что Дэймон играет с "Ton o' Fun",  а  все
лицо его, и руки, и клавиатура - в мороженом.
     - О господи... Мне лучше идти.  До  свидания!  Еще  раз  спасибо!  Он
задним ходом вырулил на дорогу и помахал рукой на прощанье.



                                 КОНТАКТ

     За час до заката к  стоянке  у  магазинчика  подъехал  по  прибрежной
дороге грузовичок. Последняя модель вездеходного экипажа с  дополнительной
стальной рамой, огибавшей машину по периметру на уровне  бамперов.  Стекла
окон как-то странно отражали свет, словно стекло было прочнее обычного.  В
общем, машина  скорее  для  какого-нибудь  киллера,  чем  для  поездок  за
покупками.
     Сидя  в  своей  машине,  Шерон  увидела  вышедшего  наружу  водителя.
Оглядевшись по сторонам, тот вошел в лавку. Разглядеть его не удалось - не
хватало освещения.
     Дэймон уж час как уснул, и она уложила его на заднем  сиденьи,  укрыв
одеялом. Теперь, оглянувшись,  она  увидела,  что  он  все  так  же  мирно
почивает. Шерон заколебалась. Если проснется и увидит, что мамы нет, может
напугаться. С другой стороны, единственно безопасное место для разговора с
водителем - магазин.
     Медленно, стараясь ни звуком не разбудить сына, она  выскользнула  из
машины и осторожно закрыла дверцу, давя, пока не защелкнулась собачка.
     Долгое ожидание уже  порядком  измотало  ей  нервы,  и  предпринимать
что-то целенаправленное, хотя  и  опасное,  было  даже  приятно.  Войдя  в
магазин, она крепко прижала  руки  к  груди,  стараясь  не  пугаться.  Она
услышала, как водитель грузовичка платит за что-то у прилавка, а  затем  и
увидела его, пробирающегося меж полок к выходу с большим бумажным пакетом.
Ему было за тридцать,  одет  он  был  в  черную,  без  всяких  рисунков  и
надписей, футболку, черные же штаны и кроссовки. Узкое, бледное лицо и  на
лбу - пятнышко. Маленькая розовая родинка, как и говорил Джек.
     - Извините, - сказала Шерон, - я бы хотела вас спросить...
     Он резко, ни слова не говоря, остановился. Покупки он держал в  одной
руке, другая была опущена к полу.
     Шерон быстро оглянулась. Сквозь стеклянную  дверь  она  увидела,  что
Дэймон спокойно спит, вытянувшись на заднем сиденьи.
     - Меня зовут Шерон Блейк, - обратилась она к стоявшему перед ней. - Я
- жена Джеймса Бейли.
     Реакция не заставила себя ждать. Плечи и  спина  мужчины  закаменели,
ноздри раздулись в такт глубокому вдоху, губы плотно сжались, и  свободная
рука медленно потянулась за спину.
     - Я не угрожаю вам, - быстро сказала Шерон. - Я здесь с... сыном; ему
всего четыре, он в машине снаружи.  -  Она  импульсивно  взмахнула  рукой.
Пульс дробно стучал в висках.
     - И чего же вы хотите?  -  спросил  он  неожиданно  высоким  голосом.
Наверное, тоже нервничает, подумала Шерон. Взглянув мимо  него  в  дальний
конец магазина, она увидела, что старик за прилавком смотрит в их сторону,
пытаясь понять, что происходит. Госпо