ес  жалящий
удар в голову Шута и полетел на запад.
   Когда он обернулся, то увидел силуэт  дракона  в  лунном  свете,  гораздо
ближе, чем ожидал. За колдуном следовали темные тучи и белый туман.

***

   Оливия в телескоп смотрела на маленькие, удаляющиеся фигурки Джиджи, Шута
и нескольких оставшихся слуг колдуна.
   Дрон,  покачиваясь,  стоял  на  крыше  башни  и  читал   какое-то   очень
могущественное заклинание из свитка. Мать Лледью находилась во дворе внизу и
произносила какую-то могущественную молитву из другого свитка. Их бормотание
перемешивалось в нестройную песню волшебства.
   Оливия взглянула наверх на летающую крепость, парящую над  замком.  Вдруг
крепость затряслась, а затем начала очень, очень быстро  подниматься  вверх,
было похоже, что она отступает.
   Хафлинг услышала, как Дрон прыгает и кричит:
   - Смотрите на это!
   Кэт пыталась успокоить его, чтобы он не упал и не сломал себе шею.
   Дрон слез по  виноградной  лозе  вниз  и  вернулся  в  комнату,  все  еще
продолжая хихикать. Вошла Кэт.
   - Вы это видели? - спросил Дрон.
   - Вы заставили ее лететь вверх, - сказала Оливия.
   - Нет, нет, нет. Вы не понимаете, как действует гравитация. Я заставил ее
падать вверх.
   - Ничего не падает вверх, - сказала Оливия.
   - Хи,  хи,  хи,  -  засмеялся  Дрон.  -  Во  всяком  случае,  ничего  без
могущественного волшебства.
   - Она упадет обратно? - спросила Оливия.
   - О, я на это надеюсь, - ответил Дрон.
   - Но тогда она уничтожит город, - заметила хафлинг.
   - Сгорит, пока будет падать. Получится очень эффектный метеор.
   - Что?
   - Не беспокойтесь об этом, госпожа Раскеттл.
   Кэт нервно стояла у окна. Мать Лледью  смотрела  в  магический  кристалл,
чтобы узнать, что случилось в битве Джиджи с Шутом. Кэт не хотела пропустить
ничего.
   - Мы закончили? - нетерпеливо спросила волшебница.
   - Не рычи на меня, девочка, - сказал ей Дрон. - Ты  должна  мне  двадцать
семь свитков. Тебе придется отработать мне каждый из них.
   Кэт посмотрела в пол.
   - О, прекрати это. Не грусти.  Я  не  люблю,  когда  хорошенькие  девушки
грустят. Думаю, что мы закончили. Лледью,  должно  быть,  сейчас  смотрит  в
магический кристалл. Давайте пойдем и посмотрим  представление.  Не  хочется
пропустить, как Джиджи потрошит этого негодяя.
   Он говорил спокойно, но Оливия заметила тревожные складки на его лице.

***

   "Мои руки сейчас отвалятся", - подумал Джиджи. "Не  руки,  а  крылья",  -
поправил он себя.
   Холодный ветер струился по его  чешуйкам  и  свистел  в  ушах.  Сзади  он
слышал, как Шут машет своими кожистыми драконьими крыльями. Джиджи знал, что
живые мертвецы должны были быть все еще с ним.
   "Живые мертвецы летают так же быстро, как драконы - и быстрее, чем я",  -
понял он.
   "Улетели уже достаточно далеко", - подумал превратившийся Драконошпор.
   Джиджи повернул и полетел на юг, затем на восток, обратно  в  направлении
Приморья,  навстречу  своим  преследователям.  Шут  поднялся  выше,  выбирая
позицию для атаки на Джиджи сверху.
   "Он все также вырисовывается на фоне луны, - подумал Джиджи. - У него нет
чутья  для  такого  поединка".   Джиджи   замедлил   движение,   расстояние,
разделявшее его и преследователей, уменьшалось.
   Джиджи подождал, пока дракон, туча живых мертвецов и туманные  облака  не
окажутся почти над ним. Затем  он  перевернулся,  подставляя  свое  брюхо  и
завернутый в пояс камень нападающим.
   "Хорошо, путеводный камень, - подумал Джиджи, прикрыв глаза, - держи этих
зомби подальше от меня".
   Путеводный камень запылал ярче солнечного света. Духи и  вайты,  летевшие
рядом с Шутом, рассеялись, как голуби,  по  всему  ночному  небу.  Мгновенно
ослепленный, Шут перевернулся.
   Джиджи тоже перевернулся. Теперь он был ниже дракона, но позади  его.  Он
набрал высоту, пока Шут приходил в себя от яркого света камня. Джиджи выбрал
позицию выше дракона и так, чтобы не отбрасывать тень на свою жертву.
   Шут тоже попытался подняться, но Джиджи уже летел на него.  Колдун  хотел
уклониться, но сделал это слишком поздно  для  того,  чтобы  избежать  удара
пикирующего дракона.
   Когти Джиджи вонзились в шею дракона  сзади,  он  ударил  своим  жалом  в
глотку противника. Это напомнило Джиджи то, как он попробовал свой  удар  на
пьедестале в склепе. Чешуя Шута была тверда, как камень. Джиджи бил снова  и
снова, но не был уверен, причинил ли  хоть  какой-нибудь  ущерб.  Дракон  не
кричал, поэтому Джиджи не мог понять.
   Они потеряли высоту, затем попали в восходящий поток и парили, сцепившись
крыльями. Шут саданул передней лапой по шее дракона, оставив в его  чешуйках
глубокую рану. Боль сковала длинную шею Джиджи, по телу пробежал холодок.
   Разъяренный дракон стал бить дракона своим хвостом еще быстрее, пока  его
мышцы не свела судорога.
   Дракон мог использовать все четыре лапы, в то  время  как  Джиджи  обеими
лапами держал жертву. Казалось хвост дракона  не  был  способен  пробить  ни
одной чешуйки в пределах своей досягаемости. Шут все  еще  был  в  неудобном
положении для того, чтобы атаковать Джиджи когтями, но пытался развернуться.
Тем более Джиджи не мог позволить попасться под удар пасти Шута. Дракон  мог
выдохнуть смертоносное пламя, не говоря уже о том, что мог укусить.
   Шут снова царапнул по горлу Джиджи, и дракон почувствовал влагу на  своей
шее. У него потекла кровь. Ему стало еще холоднее, чем раньше.  От  гнева  и
боли он укусил колдуна за шею.
   Джиджи не мог заставить себя сжать зубы на шее противника.
   Когтем задней лапы Шут зацепил и порвал Джиджи  крыло.  Боль  от  ранения
привела Джиджи в бешенство. Он воткнул свои  зубы  опять  в  шею  колдуна  и
тряхнул ее, как собака, натравленная  на  быка.  Одна  из  пластин  голубого
дракона оторвалась, и Джиджи почувствовал вкус крови.  Он  поднял  голову  и
вонзил свой хвост в рану. Затем еще раз.
   Наконец, Шут завопил от боли. Джиджи заметил,  что  они  оба  падают.  Он
расправил крылья, но тут же почувствовал сильную боль.
   Джиджи сложил крылья и стал лишним грузом для Шута, его  жало  продолжало
торчать в шее колдуна.
   Шут  не  мог  выдержать  веса  дракона.  Гигантские  существа  не   могли
сцепившись лететь и начали падать  быстрее.  Дракон  попытался  повернуться,
чтобы вырваться из когтей Джиджи, но хватка была слишком крепка,  а  похожее
на кинжал жало как  будто  пригвоздило  его.  Покрытая  густым  лесом  земля
стремительно приближалась.
   Шут попытался сделать сальто, чтобы  освободиться  от  дракона,  они  оба
закружились.
   В последний момент одно из гигантских существ  оттолкнулось  от  другого.
Его темное тело распластало,  как  летучая  мышь,  свои  огромные  крылья  и
устремилось на север, задевая верхушки деревьев.
   Другое гигантское тело с грохотом рухнуло  в  лес,  сотрясение  земли  от
этого падения ощущалось на много миль вокруг. Деревья качались от удара, вся
жизнь в лесах замерла. Затем вновь тихо зачирикали птицы.

Глава 22

Возвращение домой

   Из дневника Джиджиони Драконошпора:
   25-е число, месяца Чес года Теней.
   Второе дополнение Оливии Раскеттл.
   Три дня прошло со времени тех событий, которые  я  описала  в  предыдущем
дополнении этого тома, а Джиджиони  все  еще.  не  вернулся  в  Приморье.  Я
склонна предполагать, что мать Лледью не вглядывалась  в  свой  кристалл,  а
увидела то, что хотела увидеть: Джиджиони, летящего прочь от места его битвы
с Шутом, чего на самом деле не было.
   Может, она перепутала двух драконов. Я пыталась убедить  в  этом  Дору  и
Кэт, но они наотрез отказываются  верить,  что  Джиджиони  потерян  для  них
навсегда. Они ежедневно приезжают в храм Селины, чтобы поговорить с  Лледью,
которая утверждает, что Джиджиони вернется, как только будет готов.
   На почве совместных волнений Дора очень привязалась к Кэт,  а  Дрон  взял
волшебницу в свои ассистенты, потому что  Гейлин  полностью  занята  Эмбери.
Кэт, хотя и  очень  несчастна  из-за  отсутствия  Джиджи,  похоже,  согласна
успокаивать и помогать его родственникам.
   Вчера я застала Томаса, плачущим над серебряной ложкой Джейд.  Оказалось,
что две недели назад она столкнулась с ним на  улице,  и,  кроме  того,  что
стащила его  кошелек,  она,  вдобавок,  украла  его  сердце.  После  бурного
ухаживания он представил ее своему ближайшему советчику - Дрону - итог этого
знакомства уже здесь описан.
   Ключ от мавзолея был в сумке Джейд, и я вернула его Дрону,  но  попросила
оставить  на  память  вещи,  которые  он  подарил  Джейд.  Я  отдала  Томасу
серебряную ложку.
   Гейлин упросила меня спеть на крестинах Эмбери на  следующей  неделе.  Ей
нельзя было отказать.
   Дрон предложил мне остановиться в  доме  Джиджи,  чтобы  дожидаться  его.
Хотя, после крестин Эмбери, я, наверное, покину Приморье. Без Джейд мне  так
одиноко здесь.
   Хлопнула передняя дверь. Оливия положила  перо.  Томас  обычно  входил  и
выходил через кухню и никогда не хлопал дверями. Кэт и Дора все еще на холме
Храма. Дверь гостиной отворилась.
   - Хей-хо, есть кто-нибудь дома?
   - Джиджи! - закричала Оливия, подбегая к парню, стоявшему на пороге.  Она
чуть не  забыла,  что  он  был  человеком,  выше  шести  футов  ростом.  Она
притормозила, едва не ударившись об его ноги и протянула руку.
   - Поздравляю с победой! - сказала она, тряся его руку и улыбаясь  от  уха
до уха.
   - О, спасибо. А где все?
   - Томас пошел за покупками. Кэт с Дорой...  Они  скоро  вернутся.  Оливия
посмотрела на грязную и разорванную одежду  дворянина,  на  его  разодранную
шею, на изможденное лицо с трехдневной щетиной. Он выглядел,  как  настоящий
путешественник. - У вас есть достаточно времени, чтобы умыться.
   - Хорошо. Похоже, я плоховато выгляжу. Я не хотел бы никого тревожить.
   Оливия рассмеялась.
   - Уже поздновато. Что вас там задержало.
   Джиджи вздрогнул.
   - Мне нужно выпить. Вы не составите мне компанию, госпожа Раскеттл?
   - Конечно. Садитесь. Я налью.
   Оливия подошла к чайному столику и открыла бутылку бренди. "Томас  хорошо
сделал, что оставил ее", - подумала  Раскеттл.  Наполнив  два  стакана,  она
отнесла их к камину. Джиджи плюхнулся в кресло, не  беспокоясь  о  том,  что
может его испачкать, и сделал большой глоток. Оливия села  на  диван  у  его
ног.
   - О чем вы хотите поговорить? - спросила она.
   - О том, о чем я не могу говорить с кем-либо, кроме вас. Думаю,  что  это
встревожит моих родственников, и не уверен, что Кэт поймет меня правильно.
   - . Я всегда готова поговорить со своими друзьями, - уверила его Оливия.
   Джиджи благодарно улыбнулся.
   - В действительности, это две вещи. В первой  нет  ничего  плохого.  Тело
дракона требует много... горючего, как вы бы сказали.  Когда  я  первый  раз
использовал его, то был очень голоден. Я умирал с голоду  после  сражения  с
Шутом. Я был в нескольких милях  от  дороги,  а  ягод  и  орехов  было  явно
недостаточно, и было очень холодно. Поэтому я остался  драконом  и  ел,  как
дракон. Джиджи опять вздрогнул.
   - Сырая пища может  вывести  любого  из  равновесия,  -  сказала  Оливия,
вспомнив подслащенный овес.
   Джиджи засмеялся.
   - Вы так складно говорите. Я думаю, поэтому вы и стали бардом.
   - А дальше? Что случилось потом? - спросила Оливия.
   - Ну, я съел дикую свинью, просто ужас, вся в шерсти. Затем я уснул.  Для
человека там было слишком холодно, и я остался драконом.
   На следующий день я понял, что заблудился, Я думал, что нахожусь к северу
от дороги на Дедлак, в то время как был к югу. Поэтому я долго летал, прежде
чем нашел дорогу. И я снова был голоден.  Вы  знаете,  Садкар  говорил,  что
моему отцу было позволено охотиться в королевских лесах. Я  теперь  понимаю,
что он это делал не с луком и стрелами. Я сожрал  корову.  Я  хотел  сначала
съесть оленя, но он убежал в лес. Поэтому пришлось съесть корову.  Я  должен
вернуться и возместить ущерб ее хозяину.
   Стражница говорила, что я не могу стать полностью драконом и забыть,  что
я человек. Но я пытался. Я не хотел быть человеком. Я...  госпожа  Раскеттл,
вы убивали кого-нибудь раньше?
   - О, да, - понимающе кивнула Оливия.  -  Не  так  часто,  как  вы  можете
подумать. Первые два раза это был вопрос жизни и смерти, но я  была  слишком
изранена, чтобы понять, что я сделала.
   - Да! - сказал Джиджи. - Я был ранен. Но это ничего  не  меняет.  Я  убил
человека. Человека, который был мне в некотором  роде  родственником.  Знаю,
что он пытался убить меня, убил моего отца, всех этих  эльфов,  хотел  убить
моего дядю Дрона и бог знает кого еще. Я никого  не  убивал  раньше,  и  мне
хотелось бы думать, что это все  из-за  моего  тела  дракона.  Мне  пришлось
кусать его как дракону, чтобы убить его.  Когда  ты  дракон,  убить  просто.
Иначе говоря, вы становитесь голодным. Я оставался драконом, пока не  понял,
что я убил Шута, будучи человеком.
   - Тогда что же заставило вас вернуться? - спросила Оливия.
   - Ну, стражница была права. Я - не дракон. Я продолжал  думать  о  вещах,
которые снова сделали меня человеком. Я должен  был  как  человек  думать  о
Шуте.
   Думаю, что должен убить его. Я не хотел этого, но я принял решение.  Было
важнее защитить мою семью.
   Джиджи сделал еще глоток бренди. Затем он спросил.
   - Госпожа Раскеттл, кем был Шут? Что он имел в виду,  когда  сказал,  что
Путеводец Драконошпор сделал его? Путеводец действительно злой?
   Оливия вздохнула. Она поняла, что пора.
   - Безымянный, то есть Путеводец Драконошпор, один из ваших предков.  Внук
Патона Драконошпора, насколько я могу судить. Я изучила историю семьи,  пока
вы... отсутствовали. На странице с  внуками  Патона  есть  зачеркнутое  имя,
поэтому я подумала, что это, должно быть, он. Он  волшебным  образом  создал
Шута как свою копию. Я все думаю, назвал ли он его Шутом, или  Шут  назвался
сам, или кто-нибудь другой назвал его. Путеводец был очень высокомерным.  Он
хотел,  чтобы  его  песни  и  его  имя  сохранились   навсегда,   совершенно
неподвластные времени, неизменяемые со сменой  поколений.  Очень  интересная
идея, но абсолютно не осуществимая.
   - Как бы то ни было, но создавая Шута, Безымянный - Путеводец -  оказался
повинен в смерти двух людей. Я не знаю, знали ли арферы, что Шут жив, и знал
ли об этом его создатель, но они приговорили Путеводца к изгнанию, запретили
его песни и заставили забыть его имя. Он не постарел в изгнании,  но  сильно
изменился. Уверена, что он ужаснулся, увидев, чем стал Шут.
   - Но сейчас арферы простили Путеводца и  освободили  его?  -  с  надеждой
спросил Джиджи.
   - Ну, он освобожден. Арферы обсуждают, что с ним делать. Я думаю, что  он
искупил свою вину, и не только потому, что люблю музыку этого человека.
   - Почему Шут так настойчиво хотел убить его?
   - Шут был результатом эксперимента, который окончился  неудачей.  Он  был
слишком похож на Путеводца. Говорят, что если маг  делает  абсолютную  копию
человека, то копия и человек сходят с ума и пытаются уничтожить друг друга.
   Шут, должно быть, почувствовал, что имеет право на существование,  потому
что арферы осудили другого. Или он боялся, что его "отец" захочет найти  его
и наказать за то, что он не делал то, для чего был создан.
   - Почему Шут не хотел петь его песни?
   - Я не знаю. Может быть Шут проклят, потому что при  его  создании  погиб
другой, или Путеводец забыл вложить в него то, что есть в вас.
   - Что есть во мне?
   - Да. Это то, что не дает вам забыть, что вы - человек. Славный, чудесный
человек, - улыбаясь сказала хафлинг.
   - И из-за этого Шут боялся идти в склеп за шпорой?
   - Возможно. Он  не  был  уверен,  что  он  человек.  Вот  почему  он  так
разозлился, когда вы сказали ему об этом. А раз не был человеком, то не  мог
быть настоящим Драконошпором. Поэтому он женился на Кэт и послал ее в склеп.
   Если бы он был Драконошпором, она осталась бы  жива,  и  он  завладел  бы
шпорой.
   Если он не был Драконошпором,  она  бы  умерла,  и  он  вынужден  был  бы
придумать другой способ получить шпору.
   - Но, вы сказали, что Джейд и Кэт уже были Драконошпоры.
   Становилось все труднее отвечать на вопросы Джиджи, не  раскрывая  тайну,
что Элия, Джейд и Кэт тоже были созданы Путеводцем. Оливия сообщила  столько
правды, сколько считала нужным.
   - Насколько я знаю, да. Хотя, Шут не знал. Джейд,  Наверное,  понравилось
быть приемной дочерью. Ей нравилось быть в моей семье. Ей также  понравилось
бы и в вашей.
   - Почему дядя Дрон так сильно хотел, чтобы шпора была у меня?  -  спросил
Джиджи.
   - О, я полагаю, что по тем же причинам, почему хотел, чтобы  она  была  у
твоего отца. Это  традиция  Драконошпоров,  и  король  нуждается  у  услугах
дракона.
   Если бы все Драконошпоры забыли бы о своем предназначении, как ваша  тетя
Дора, то через несколько поколений вы стали бы  купцами  или  фермерами  или
кем-нибудь еще.
   - Если бы только дядя Дрон сам взял шпору из  склепа  или  велел  бы  мне
сделать это. Можно было бы избежать стольких бед, - сказал Джиджи.
   - Видимо, поспорив по поводу того, отдавать вам шпору или нет, ваша  тетя
пригрозила вашему дяде, что снимет с него кожу живьем, если он тронет шпору.
   Поэтому он  пообещал  не  трогать.  Все,  что  он  хотел  -  это  сделать
необходимое, не говоря никому не правды. Знаете, жизнь в вашей  семье  могла
бы быть менее сложной, если бы мужчины вашей семьи говорили вашей тете  Доре
то, что они думают.
   Джиджи засмеялся.
   - Это не так просто, как кажется. Даже самые смелые из нас не  могут  это
делать.
   - Хм. Вам лучше почиститься. Если мать Лледью получит точные сведения, то
пошлет Дору и Кэт прямо сюда.
   Джиджи допил остатки бренди и встал.
   - Я скоро. Пожалуйста, если Томас придет, пока я  еще  буду  наверху,  не
могли бы вы сказать, что на обед я хочу много блюд. Приготовленных блюд.
   Оливия улыбнулась и кивнула.
   Когда Джиджи вышел из комнаты, хафлинг достала свой нож и очень осторожно
вырезала заполненные ей страницы в дневнике Джиджи.
   - Он сам может рассказать историю для потомков, - пробормотала она.
   Она сложила листы и сунула их себе в карман, затем глотнула еще бренди.
   Через четверть часа в гостиную вернулся  чистый,  выбритый  и  щеголевато
одетый Джиджи. На его шее был повязан платок, который  скрывал  шрамы,  рука
была неподвижна из-за ранения, но выглядел веселее.
   Они с Оливией пили уже  по  второй  порции  бренди,  когда  услышали  как
открылась и закрылась входная дверь. В прихожей стояла одна Кэт.
   - А где госпожа Дора? - спросила хафлинг.
   - Там в экипаже, - ответила Кэт. Она очень  устала.  Я  сказала  ей,  что
зайду узнать, нет ли каких-нибудь новостей.
   - Подождите минуточку. Я проверю, - сказала Оливия, поворачиваясь,  чтобы
осмотреть гостиную. Джиджи? У нас есть новости?
   - Ну, я слышал, что епископ Чантии  и  настоятельница  Огмы  все  еще  не
разговаривают друг с другом. Пропавшую  принцессу  Эйлисар  Накацию  еще  не
нашли.
   Появились местные слухи, что этот глупый Джиджиони Драконошпор - дома.
   - Джиджи! - закричала Кэт, отстраняя Оливию и падая в объятия  дворянина,
- Ты в порядке? где ты был? Мать Лледью сказала нам, что ты выиграл битву  с
Шутом, но когда ты не вернулся домой, мы очень беспокоились о тебе.
   - Я некоторое время оставался драконом.
   - Это было забавно? Ты возьмешь меня снова полетать? Мы  могли  бы  пойти
путешествовать этим летом и летать везде - если твой дядя и отпустит меня на
немного. Может быть, я  уговорю  его,  и  он  научит  меня  превращаться  во
что-нибудь, что тоже умеет летать. О, я скучала по тебе.
   - Я тоже скучал по тебе, - сказал Джиджи. Он обнял Кэт и поцеловал ее.
   Оливия выскользнула из гостиной и вышла наружу. Она помахала Доре,  чтобы
та зашла внутрь.
   Возница спрыгнул со своего места, открыл дверь кареты и  помог  почтенной
женщине сойти. Оливия бросилась к ней.
   - Он вернулся. С ним все в порядке.