сновные массовые сцены типа Пелленорской битвы или свалки у Мораннона. По
торжественному случаю Торин Дубощит облачился в металлопластовую  кольчугу
и опирался на здоровенный двуручный меч, который кто-то  уже  успел  метко
окрестить Волшебной Отверткой. Кроме этой большой  шестерки,  существовало
еще некоторое количество технических мастеров (в  Средиземье  их  называли
"майя", в отличие от Валаров - Стэнли и остальных), но они либо  держались
среди народа своего поселения, либо, рано утром получив специальный приказ
Ариэль, отправились в места постоянного пребывания.
     - Уже четверть двенадцатого, - Ариэль подошла к мастерам и озабоченно
взглянула на часы. - Не понимаю, почему мы не начинаем.
     - Потому что не пришли гномы Одинокой Горы, и  гоблинов  из  крепости
тоже не видать, - отозвалась Зеленая Колдунья, в миру носившая имя Фирюза.
По давним традициям системы "Рассвет", один из магов с востока всегда  был
женщиной.
     Словно в ответ на эти ее слова,  на  мосту  через  Андуин  показалась
большая банда жутковатого вида. Поравнявшись с  поляной,  ее  предводитель
приветственно завопил:
     - Во имя Саурона!
     -  Именем  его!  -  нестройно  отозвались  гоблины.   Фирюза   звонко
рассмеялась.
     -  Не  обращай  внимания,  Королева.   Просто   их   непосредственное
начальство Горбаг - большой любитель Стругацких.
     - Значит, гобла пришла. А гномов ждать некогда. Как  говорят  они  же
сами, баклан, прилетающий поздно, пролетает мимо, - с этими словами Ариэль
решительно  шагнула  в  центр  поляны.  Мастера  двинулись  за  ней,   как
королевская свита. Гул голосов на поляне сразу резко утих. На Ариэль  было
ее  белое  ристанийское  платье,  на  плечах  синяя  со  звездами   мантия
Финдуилас, и все, кто был  на  поляне,  с  восхищением  разглядывали  свою
повелительницу.
     - Варда, - произнес голос откуда-то из глубины раздольских эльфов.  -
Звездная Королева.
     - Нашел с кем сравнивать нашу Ариэль! - вскинулась Влада  Иванова.  -
Лучше нашей Королевы нет!
     Своим чистым голосом, звонко разносившимся  по  всей  поляне,  Ариэль
начала читать Правила Хоббитских Суперигрищ-2123, которые  тут  же  начали
комментироваться довольно громким шепотом.
     - Пункт первый насчет того, что Мастер всегда прав, остается в  силе.
Шуточки насчет того, что делать, если мастер не прав, попрошу оставить при
себе. Если мастер не прав, это доказывается с фактами в  руках.  Если  же,
несмотря на это, вам продолжает казаться, что мастер не прав, то извините,
в этом году вы сами нас выбирали.
     (Одобрительный шум.)
     - ...Поскольку валары тоже люди и не любят, когда после трудового дня
их сон прерывает хриплый вопль насчет поля Куликова, на котором  закричали
кулики, режим в Стране Мертвых будет несколько смягчен...
     (- А ты еще что-то говорил о том, что валары могут вести себя не  как
варвары! Сутки в Стране Мертвых...
     - Это не варварство. Во-первых, Игры идут сорок дней, так что за  эти
сутки ты только-только в себя прийти успеешь. Во-вторых,  сам  слышал:  не
обыскивают, оружие не отбирают, спать можно сколько угодно и даже один раз
кормят. Я бы на твоем месте орал "Слава Королеве", а ты еще возмущаешься!)
     -  После  многочисленных  просьб  со  стороны  населения  мы   решили
запретить всю без исключения так называемую экономику как  "вредительство,
произвол Валаров и кулинарный бред". Формулировка не моя.
     (Овации.)
     -  Отныне  все  продукты  в  поселениях   будут   появляться   только
естественным путем, то есть через посредство техмастеров...
     (- Жалко все-таки,  что  охоту  отменили.  Как-никак,  дополнительное
мясо.
     - Это для вас, воинов, мясо. А ты представь  себе,  что  в  кустах  у
Андуина завелся медведь  и  в  целях  сократить  себе  срок  пребывания  в
покойниках нападает на всех девушек, спускающихся  за  водой!  Был  у  нас
такой эпизод на прошлогодних Игрищах.)
     - ...Поскольку из опыта прошлых Игрищ известно немало случаев,  когда
убитые  нарушали,  своей  волей  или  вынужденно,  правило   "мертвые   не
разговаривают",   на   этих   Играх   для   покойников   вводится   особый
опознавательный знак. Отныне каждый  убитый  и  идущий  в  Страну  Мертвых
должен обвязывать голову белой лентой.
     (- Умно. А то мне уже надоело терять стрелы из-за каждого  покойника,
бредущего мимо Харада.)
     - С другой стороны, каждый  убитый  имеет  право  на  так  называемый
предсмертный крик. Правда,  особые  обстоятельства  смерти,  вроде  снятия
часового, иногда могут лишить этого  права.  Но  в  любом  случае  от  вас
зависит сделать свой предсмертный крик более содержательным, чем "Ко  мне,
мои абреки и кунаки!"...
     (Смех и аплодисменты.)
     Так Ариэль дочитала до конца - о правилах  поединков,  о  ранениях  и
доспехах, о плене и пытках, о чудищах вроде Киски или Барлога, о  магии  и
особом статусе эльфийских поселений... Кое-что из этого  было  давно  всем
известно,  а  кое-что  Ариэль,  не  пропускавшая  ничего  из   того,   что
рассказывали о прежних Играх, рискнула ввести сама. И надо сказать, что ее
нововведения пользовались неизменным успехом.
     Джим, как и все, стоял и слушал Королеву, как вдруг кто-то тронул его
сзади за плечо.
     - Привет, Джим.
     - Привет, Нэтти, - Он обернулся - да, это действительно была Таллэ.
     - Что такой грустный?
     - Да не грустный, а злой. Эомер, собака страшная, Ундину отобрал.
     - Зачем? - удивилась Таллэ. - У него же Белладонна...
     - Видишь ли, в фильме Белладонна была Светозаром, и поэтому  Гэндальф
захотел оставить эту лошадь себе. Эомер не сказал ему ни  слова,  а  потом
просто пошел и взял  себе  мою  Ундину.  И  заявил,  что  Третий  Сенешаль
Мустангрима должен ездить на коне, подобающем его  высокому  положению.  А
взамен подсунул мне вот этого сивого мерина.
     - Зря ты так о нем отзываешься, - Таллэ ласково  потрепала  по  холке
большого серого коня. - Он у тебя тоже красивый. И умный, наверное, раз  в
ошейнике. Как его зовут?
     - Агент. Дурацкое имечко.
     - Ну, почему? По-моему, в "Серебряном пути" так звали  коня  поручика
Баркова.
     - Так у поручика был Агент, а у меня -  агент  элксионской  разведки!
Характер у него еще хуже, чем имя.
     - Хозяин, я очень терпеливый конь. Но когда ты  оскорбляешь  меня,  я
обижаюсь,  -  этот  голос  раздался  из  ошейника  Агента  и  походил   на
чревовещание, так как рот коня даже не открылся. Но ни Таллэ,  ни  кого-то
другого это не удивило - все знали, что животные  проекта  "Fox-sister"  с
искусственно    поднятым    интеллектом    снабжены    устройствами    для
воспроизведения человеческой речи.
     - Говорящий! - Таллэ даже  тихонько  взвизгнула  от  удовольствия.  -
Агент, обещаю тебе, что твой хозяин больше так не будет.  Джим,  а  Глория
тоже говорящая?
     - Да.
     - Теперь понимаю, почему Сента ее так выпрашивает.
     - Послушай, Нэтти, я давно хотел тебе сказать, - Джим положил руку на
плечо девушки. - Все это время я помогал тебе, как мог, и нельзя  сказать,
что ты жаловалась на мой материал. Но сейчас начинаются  Игры,  и  я  буду
должен воевать, а не снимать. Иначе что подумают обо мне наши?
     - Да ладно,  Джим,  -  улыбнулась  Таллэ.  -  Теперь  я  у  Серых  на
побегушках, сама много наснимаю. Но ты все равно на всякий случай  носи  с
собой камеру. Она же не тяжелая, а вдруг будет что-то эффектное...
     - Это можно, - кивнул Джим, и удовлетворенная Таллэ отошла в сторону.
     Здесь мне придется раскрыть ее тайну. Таллэ из Гондора, в миру Джанет
Мунлайт, училась в группе киножурналистики, а так как сообразительности ей
было не занимать, то она решила объединить свою  будущую  специальность  и
свое давнее увлечение. Начиная чуть ли не с марта, она снимала свой диплом
- документальный фильм "Рассвет  встает  холодный"  о  системе  "Рассвет",
Хоббитских Игрищах и Меловой роще. Таллэ полагала, и не без оснований, что
если экранизация "Властелина Колец" выйдет удачной, то на гребне всеобщего
интереса к Толкиену ее диплом будет иметь большой успех. Впоследствии  так
оно и вышло - но об этом потом...



                                    21

     И вот в четыре часа дня над  всеми  поселениями  Средиземья  взвились
зеленые ракеты...
     И началось!
     О том, что Кольцо попадет в игру не в  первый  день,  знали  все.  Но
точную дату - 30 июня - кроме Мастеров, знали  только  четверо:  Гэндальф,
Элронд, Галадриэль и Арагорн. Поэтому  с  первого  же  игрового  дня  близ
Хоббитании начали рыскать шпионы, явно засланные Энгусом. Одновременно тот
пытался скооперироваться с Лешкой Черновым,  которого  Ариэль  оставила  в
должности Сарумана.  Серый  Отряд  во  главе  с  Нелдором  последовательно
пресекал эти попытки, отлавливал шпионов и вообще не сидел сложа руки.  На
юге действовала бригада "Спецназг" под началом самого конунга  Имраэля  из
Дол-Амрота. Действовала она так: сначала два-три умелых воина сшибались  с
назгулом, отвлекая на себя его внимание, а затем сзади подбиралась Хелл  и
наносила кольценосцу пять положенных ударов в спину, так как  развоплотить
назгула можно было лишь таким способом и лишь рукой женщины или хоббита.
     У других членов "партии серых" тоже  было  дел  выше  головы.  Мелиан
специализировалась в основном на связи между  эльфийскими  поселениями,  а
при случае частенько пускала в ход арбалет. Как известно, попадание стрелы
заменяет два удара  мечом,  а  Мелиан  стреляла  очень  неплохо.  Эленсэнт
носилась  на  своей  Глории  по  всему  Средиземью,  появляясь   в   самых
неожиданных местах. Всегда обладающая самой свежей информацией о событиях,
она приводила помощь оттуда, откуда ее не ждали,  и  ее  мечу,  как  и  ей
самой, все время было не до отдыха. Таллэ завидовала ей - как это ей самой
не пришло в голову выпросить коня у ристанийцев! Однако и  ее  можно  было
встретить в самых неожиданных местах, так как поручения Нелдора и диплом в
равной степени не давали ей покоя. Короче, зеленая палатка, переехавшая  в
Пригорье, совсем не была тем местом, где можно было легко застать  кого-то
из "партии серых". И тем не менее ту ночь, что считается самой короткой  в
году, Таллэ пришлось  провести  именно  там.  Отснятый  материал  требовал
просмотра, а в палатке были для этого все условия.
     Вечер над лесом плавно переходил в  ночь.  Таллэ,  как  на  восточных
коврах, сидела на разбросанных по  палатке  спальниках,  поджав  под  себя
ноги. Обеими руками она держала маленький ручной  проектор,  выставив  его
перед собой, как пистолет. На бледно-желтой стенке  внутреннего  помещения
палатки высвечивались кадры вчерашнего погрома "Гарцующего пони", который,
несмотря на все усилия Серого Отряда, все же имел место. Что поделать -  с
этой старой доброй  традицией  "Рассвета"  была  бессильна  бороться  даже
Ариэль. А Хелл уже успела воспеть это событие в новой балладе:

                   И тогда отряд взбешенных Серых
                   Завалился в бедный мой трактир.
                   Стекол в окнах не осталось целых -
                   Так искали чей-то палантир.
                   Доискались! На пороге орки
                   С четким указаньем: Серым - смерть!
                   Я закрылся в кладовой каморке,
                   Страшно, но надеюсь уцелеть...

     И тут у входа в палатку раздался смутно знакомый голос:
     - Не помешаю?
     - Входите, - Таллэ быстро выключила проектор и спрятала его под плащ.
Полог палатки приподнялся, и, озаренный лунным светом, перед нею  предстал
не кто иной, как проклятый бродяга Эндвэлл.
     В первую секунду Таллэ хотела семиэтажно выругаться,  но  сдержалась.
Конечно, она помнила, что однажды этот тип до предела взбесил ее,  но  она
уже не помнила запах этого бешенства, и злоба давно ушла из  нее.  Поэтому
она просто неподвижно сидела и ждала, что скажет этот миляга. А он тоже не
торопился, медленно и чуть нахально разглядывая сидящую перед ним девушку.
Одетая в черное, Таллэ была почти неразличима в  глубине  палатки.  Только
цепь-ожерелье и обруч на голове слегка  светились  в  лунном  свете,  а  в
глазах девушки луна отражалась влажным серебряным блеском.
     Первой нарушила молчание все-таки она.
     - Зачем ты сюда пришел? - спросила она без малейшего раздражения.
     - Чтобы попросить у тебя прощения, - он улыбнулся.
     - За что?
     - За наш прошлый разговор. Извини меня, если можешь.
     - Никогда бы не подумала, что ты способен на такую вежливость.
     - А это не я, - он негромко рассмеялся. - То есть не  совсем  я.  Час
назад иду мимо Раздола, никого не трогаю, вдруг из кустов выскакивает ваша
Мелиан и, бешено сверкая глазами, спрашивает, извинился ли я перед  тобой.
Я объяснил ей, что никак не мог этого сделать, так как она сама  запретила
мне появляться в  Меловой  роще.  Тогда  она  сказала,  что  сейчас  ты  в
Пригорье, и прибавила: "Иди немедленно, не то я всажу в  тебя  стрелу".  И
что-то там делает с тетивой своего арбалета. Пришлось идти.
     - В таком случае считай, что я тебя  простила,  -  спокойно  ответила
Таллэ, вопросительно глядя  на  Эндвэлла.  Но  он  не  торопился  уходить,
наоборот, присел у самого входа в палатку вполоборота к девушке,  так  что
их плечи почти соприкасались. Он взял в руки ее меч, лежавший у  входа,  и
повернул клинок к свету. Через все серебристое  лезвие  тянулась  надпись,
сделанная черными знаками, чем-то напоминающими  кусочки  еловых  веток  с
осыпающимися иголками.
     - Твой меч?  -  спросил  он  и  добавил  цитатой:  -  "Я  вроде  знаю
эльфийские руны, но эту надпись прочитать не могу".
     - Это не руны, - ответила Таллэ. - Странно, что ты не узнаешь керат.
     - Что-что?
     -  Хвоинки.  Письменность  Гранасии.  Внешнее  сходство   с   рунами,
действительно, есть, но принцип чтения совсем иной, - она откинула  голову
назад и медленно, так, как произносят заклинания, проговорила: - Гондор  о
рэли ранд, Дол-Амрот о рэли эглер, наи рэли стэр о-вел Арнор ла!
     Он понял, она почувствовала это по  его  глазам.  Только  сейчас  она
обратила внимание, что он одет не так,  как  в  день  их  первой  встречи.
Тогда, до начала Игры, он, как все, ходил в джинсах и свитере,  теперь  же
на нем был полный эльфийский прикид. На груди его, поверх светлой  рубашки
и   кожаной   безрукавки,   сверкала   серебряная   цепочка   с    большим
дымчато-зеленым камнем, на левой руке было кольцо  с  кристаллом  того  же
цвета. В таком виде, с потемневшими глазами на бледном лице, он  показался
Таллэ еще красивее, чем в прошлый раз, но на нее это никак не действовало.
Ее мысли были заняты другим, и ей было все равно.
     - Это твой девиз? - спросил Эндвэлл, возвращая меч на место.  Сегодня
этот эльф и вел себя не так, как в прошлый раз, без обычного  насмешливого
нахальства. Таллэ повернулась к нему, и во взгляде ее промелькнула тоска.
     - Не знаю. И вообще я не верю ни в бога, ни в черта, ни в валаров.  И
тем более не верю в силу любовных чар... - она опустила голову. Он  слегка
провел рукой по ее волосам:
     - А во что же ты тогда веришь?
     - Только в себя. И в свою удачу.
     - "Гондор моя родина, Дол-Амрот моя  слава,  но  сердце  мое  лишь  в
Арноре", - задумчиво повторил он по-русски со  своим  странным  мелодичным
акцентом. - Послушай, можно мне еще раз взглянуть на подарок Ариэль?
     - Нельзя, - резко ответила Таллэ. - Я его потеряла.
     - Как потеряла? - он вздрогнул, и на лице его  появилась  тревога.  -
Когда?
     - Три дня назад. Знаешь близ харадской  переправы  такую  здоровенную
березу? Так вот, три дня назад Гондор и  Харад  заключали  там  договор  о
ненападении, а я смотрела на церемонию, сидя на этой березе...
     - Ты СНИМАЛА церемонию, сидя на этой  березе,  -  мягко  поправил  ее
Эндвэлл.
     - Откуда ты  знаешь?  -  Таллэ  вскинулась,  как  от  удара.  -  Джим
проболтался? Ну что это за документальные съемки, если о них все знают?  Я
ведь потому и держу все в такой тайне!
     - Выследила же ты меня, - сдержанно, почти ласково, ответил он. -  Не
бойся, Джим не проболтался, и я тоже не проболтаюсь. Продолжай.
     - В общем, я снимала, сидя даже не в позе лотоса.  И  когда,  окончив
съемку, я попыталась слезть, ветка подо мной обломилась. А когда я падала,
какой-то сучок зацепил за цепочку,  и  она  порвалась.  Каким-то  чудом  я
приземлилась, ничего себе не сломав, не порвав и даже  камеру  не  разбив.
Вот только два ногтя сорваны с правой руки... Листок я  потом  искала,  но
так и не нашла.
     - Так вот почему  ты  все  время  ходишь  в  перчатках,  -  догадался
Эндвэлл. - Дай сюда руку.
     Она послушно протянула ему правую руку, и он  снял  с  нее  перчатку.
Кончики указательного и среднего пальцев были наглухо  залиты  биопластом,
казалось, что их закрывают жемчужные колпачки.  Эндвэлл  осторожно  вложил
руку Таллэ между своих ладоней, и девушка тут же ощутила  тепло  и  легкое
покалывание в поврежденных местах.
     - Ну, вот и все, сейчас пройдет, - сказал он с улыбкой, однако к этой
улыбке примешивалась тревога. -  Но  вообще-то  дело  дрянь.  Твой  листок
нашли, видимо, в тот же день. И похоже, сделал это ни кто иной, как  Энгус
Мак-Абердин.
     - Саурон! - удивленно воскликнула Таллэ.
     - Да, Саурон-2123, - подтвердил Эндвэлл. - Я почти убежден в этом.
     - Отлично, - протянул Таллэ. - Это что же, получается, мне  за  своей
вещью придется идти прямо в Мордор? Нет, я уж лучше дождусь  конца  Игрищ.
Как-то не тянет становиться трижды покойником Средиземья.
     - Ты забываешь о третьем камне, - напомнил ей ночной гость. -  Сейчас
он настроен на Саурона. И даже если истинный хозяин листка сумеет  вовремя
отключиться, через камень все  равно  будет  протекать  огромная  энергия.
Фактически, уже сейчас ваш Черный Властелин  держит  в  руках  действующую
модель Кольца Всевластья. Понимаешь, чем это может грозить?
     - Победой Темных Сил на Играх, бедствиями и последствиями,  -  мрачно
ответила Таллэ. Похоже, она не поверила ни одному слову Эндвэлла.  -  Если
ты сам не выдумал все это только что. Если эта вещь так опасна, то  почему
Ариэль подарила мне ее, как простой оберег?
     - Истинную цену листка знает только тот, кто его сделал. Не знаю, как
это называется у вас,  смертных,  -  в  его  глазах  промелькнуло  прежнее
насмешливое выражение, - а у нас, эльфов, это всю жизнь называлось магией.
И я не теряю надежды когда-нибудь выйти на этого чародея...
     - В общем, ясно, что ничего не ясно, - подвела итог Таллэ. -  У  меня
был магический предмет, и я его потеряла.  Вместе  с  великим  счастьем  и
великим чудом. Так, что ли?
     - Знаешь, кто ты такая? Маленькая  эгоистка.  Правда,  неагрессивная,
что само по себе неплохо, - он выпустил ее руку. -  Все,  твои  ноготки  в
полном порядке, можешь снимать биозащиту.
     Она не ответила, замерев все в той же напряженной позе, и во  взгляде
ее застыла печаль. Он резко поднялся на ноги.
     - Я верну тебе этот листок, - сказал он  спокойно  и  уверенно.  -  И
сделаю это до конца Игры.  -  С  этими  словами  он  направился  прочь  от
палатки, и уже в двух шагах Таллэ не смогла различить  его  фигуру  -  так
надежно скрывал его лориэнский плащ...



                                    22

       ‹     В невысоких горах к северу от побережья Белфаласа, на одной
       ‹из  вершин,  видимая  отовсюду,  высится  горделивая  башня   из
       ‹голубоватого камня, прозванная Амон-Лоин. Говорят, что возведена
       ‹она была еще нуменорцами, в дни  восьмого  короля  Тар-Анариона,
       ‹который так любил свою королеву, синеглазую Лаинэс, что  дал  ее
       ‹имя этой башне - одному из красивейших нуменорских сооружений  в
       ‹дельте Андуина. В давние времена  свет  маяка  Лоини  был  виден
       ‹далеко с моря, и корабли Нуменора, спешащие к южным гаваням, шли
       ‹на его свет. С тех пор минула не