ам
внизу растет много всего. Я унюхал спелую кукурузу  и  груши.  -  В  самом
деле, Мэгги заметила невдалеке квадратики полей и фруктовых садов.
   - Ну так что, - спросил Орик, - постучимся к ним  в  дверь  и  попросим
поесть?
   - Все лучше, чем голодать, - сказал Галлен.
   Мэгги забеспокоилась:
   - А вы уверены? Почем вы знаете, что они с нами сделают? Вдруг тут тоже
есть завоеватели?
   - Ты же видела женщину, которая вышла  из  своей  небесной  повозки,  -
сказал Галлен. - Ничего страшного в ней нет. А  хоть  бы  тут  и  водились
завоеватели - они нас не знают.
   Галлен стал искать, где бы спуститься вниз, и нашел узкую тропку. Мэгги
еще колебалась, но оставаться одной в темноте ей не  хотелось.  Они  стали
спускаться. Звезды давали недостаточно света, и Мэгги осторожно  ощупывала
ногой тропинку, прежде чем ступить.
   Внизу был большой сад со множеством падалиц, пахнущих сладко  и  пряно.
Орик лизнул одну.
   - Вкусно! - объявил он и стал есть.
   Мэгги выждала  минуту,  решив,  что  если  фрукты  ядовиты,  это  сразу
скажется на медведе, но Орик  не  проявлял  признаков  скорой  смерти  или
отравления.
   - Ты вроде говорил, что чуял кукурузу? - сказал Галлен.
   - Ага, вон там! - Орик мотнул мордой в сторону  города.  -  Но  к  чему
жевать перья, когда есть цыпленок? - привел он старую медвежью  пословицу.
Медведь явно предпочитал кукурузе эти незнакомые плоды.
   Мэгги благоразумно пошла вслед за  Галленом  к  реке.  На  полпути  они
спугнули из кустов оленя, который понесся прочь от них.
   Сердце Мэгги испуганно забилось.
   Олень мчался на гору, к Орику - медведь боязливо  заскулил  и  поспешно
догнал Галлена.
   Они наткнулись на мощеную дорогу вдоль реки  и  пошли  по  ней.  Сквозь
листву Мэгги  видела  корабли,  плывущие  по  реке,  и  небесные  повозки,
взлетающие из города, но они не нарушали тишину ночи.
   Наконец показалось  поле  зреющей  кукурузы  с  метелками,  отливающими
серебристо-золотым блеском при свете звезд. Стебли поднимались в вышину на
двенадцать футов - в графстве Морган таких не увидишь, и огромные  початки
были тугими и сладкими.
   Мэгги сорвала один и принялась его жевать,  опустившись  на  колени,  и
Галлен последовал ее примеру.
   Мэгги принялась за второй початок, роняя изо  рта  сладкие  зерна,  как
вдруг Орик взревел:
   - Паук! Бежим! - И пустился наутек.
   Мэгги подняла голову. Прямо над ней, задевая брюхом кукурузные метелки,
стояло громадное существо на шести тонких ногах. Само туловище было у него
едва ли шире ярда, и Мэгги различила горящие зеленые глаза.  Одна  нога  с
невиданной скоростью свистнула в воздухе и выбила початок из  руки  Мэгги,
другая взвилась, метя в саму Мэгги.
   Галлен с криком бросился вперед, ухватил паука за одну из ног, вывернул
ее и оторвал от туловища.
   Паук завопил и попытался отойти, но Галлен опять поймал его за переднюю
ногу, оторвав и ее тоже.
   Отлетевшая  нога  задела  Мэгги,  ударив  ее  железным  кольцом.  Мэгги
взвизгнула и попятилась. Тут она увидела, что Орик вернулся и стоит  рядом
с ней на задних лапах, рыча и размахивая когтями в воздухе.
   Туловище паука, утратив равновесие, опасно накренилось вперед. В тот же
миг Галлен, схватив оторванную ногу, огрел ею паука промеж глаз, и  чудище
рухнуло на землю с громким скрежетом.
   Галлен бросился к нему и стал молотить его  своей  дубиной.  К  Галлену
подоспел  Орик,  прижав  паука  к  земле.  Зеленые  глаза  чудища   горели
по-прежнему, и Галлену пришлось хряснуть по ним несколько раз, прежде  чем
раздался треск и глаза погасли.  Только  тогда  Галлен  перестал  избивать
паука.
   Не успел Галлен отдышаться, стоя над поверженным  телом  своего  врага,
вдали послышался какой-то вой - словно звук рога, который то  замирал,  то
усиливался.
   Мэгги повернулась кругом, высматривая новых пауков. Возможно, и  город,
и поля принадлежали этому громадному  пауку  или  его  семье.  Ведь  здесь
волшебная страна сидхов. Кто знает, какие еще чудеса ждут впереди?
   Вой не умолкал. Орик  с  ворчанием  обнюхал  паука,  насторожил  уши  и
сказал:
   - Что-то приближается к нам.
   В кукурузе зашелестело. Галлен схватил Мэгги за руку и бросился бежать.
Перебравшись через дорогу, они укрылись в  кустах  и  увидели  еще  десять
гигантских пауков, появившихся на краю поля.
   Пауки обнаружили своего мертвого товарища, и один из них  оттащил  труп
прочь, а другие устремились в глубину поля, разыскивая виновных.
   Галлен нахмурился. Теперь это поле все равно что в сотне миль от них  -
больше с него ничем не поживишься.
   - Пошли, - шепнул он, дернув Мэгги за руку. - Надо убираться отсюда.
   Орик крался впереди, используя свое умение видеть в  темноте  и  острое
чутье, пока они  не  оставили  за  собой  паучьи  поля.  Небо  посветлело,
приобретя цвет тусклого серебра - должно быть, близился рассвет.
   Прямо перед ними через реку был перекинут мост, и  путникам  предстояло
решить - войти ли им в город, или продолжать прятаться в лесах.
   Орик оглянулся  на  Галлена  и  Мэгги.  Солнце  быстро  поднималось,  и
городская стена впереди  переливалась  зелеными  и  пурпурными  оттенками,
словно поле цветущей люцерны. Стена была закругленной, кое-где рядом с ней
росли высокие деревья. Дорога в город была скрыта за густым лесом.
   - Подберусь-ка я к дороге, - сказал Галлен, - погляжу, что там и как.
   Мэгги кивнула, но как только. Галлен  отошел,  она  почувствовала,  что
должна идти за ним, и подчинилась этому чувству.  Орик  позади  пробурчал:
"Меня-то подождите, окаянные!" и устремился следом.
   Как только Мэгги вышла на  дорогу,  кто-то  словно  взмахнул  волшебной
палочкой. Над горами разом взошли два ярких сиреневых солнца, окутав город
сетью  пересекающихся  теней.  Как  только  лучи  коснулись  дороги,   она
вспыхнула густо-красным огнем, словно была вымощена рубинами.  Деревья  по
ее сторонам шелестели под легким бризом,  качая  длинными,  как  у  пальм,
листьями. Ветер донес звуки далекой музыки.
   Впереди тенистая крытая аллея вела в город.  У  входа  в  нее  мелькали
люди, мужчины и женщины, усаживаясь за столы. Из-под свода доносился запах
жареного мяса и свежего хлеба.
   - Харчевня, - объявила Мэгги. - Это заведение я всюду узнаю.
   Однако все  трое  стояли,  не  осмеливаясь  двинуться  вперед.  Не  все
посетители этой харчевни были людьми. У входа стоял, прислонясь  к  стене,
желтый молодец с невероятно длинными руками и ногами, безволосый и  голый,
если не считать набедренной повязки винного цвета.  Другие,  мелькавшие  в
полутьме, походили на детей с желтоватой  кожей,  с  огромными  глазами  и
ушами.
   Но было там и множество обыкновенных людей -  кто  в  длинных  одеждах,
блистающих зелеными и синими красками или темных, как ночь, кто в  золотых
штанах и камзолах и серебряных головных уборах. А некоторые были  одеты  в
сплошные серебряные доспехи.
   Ветер переменился, и музыка стала  громче  -  звучали  трубы,  рокотали
барабаны и нежно пели  инструменты,  которых  Мэгги  никогда  не  слышала.
Музыка, запахи и яркие фигуры горожан - все это манило ее, и Мэгги поняла,
что должна войти в город, пусть это даже станет последним поступком  в  ее
жизни.
   Они двинулись ко входу, и желтый человек-паук устремился им навстречу.
   - Добро пожаловать, путники! - сказал он со странным  акцентом.  -  Еда
для всех путешественников, прямо у дороги. Пожалуйте  откушать,  выбирайте
себе на вкус!
   - А сколько у вас берут за завтрак? - спросил Галлен.
   Верзила удивленно раскрыл рот:
   - Должно быть, вы пришли издалека! Еда - это такая малость.  У  нас  на
Фэйле она ничего не стоит. Пожалуйте.
   Они вошли в полумрак и прохладу  харчевни.  Музыка  стала  еще  громче.
Мэгги водила глазами вокруг, ища музыкантов, но музыка лилась  с  потолка,
словно сам дом создавал ее. В темных нишах светились огоньки  вроде  ламп,
но без пламени. В углу зала люди брали с полок подносы и  ставили  на  них
посуду. Галлен встал в очередь, и путники вошли в узкий проход, отделенный
живой изгородью от кухни. Все стоявшие  перед  ними  подходили  к  окошку,
заказывали  еду  и  потом  подавали  в  окошко  поднос,  забирая  его  уже
наполненным.
   Галлен тоже сунул в окошко поднос и попросил рогалики, жареную картошку
с колбасой, свежую малину и молоко. Он тут же получил  поднос  обратно  со
всем, что заказал.
   Мэгги заглянула в окошко. В ярко освещенном помещении трудились повара,
сделанные из золота и фарфора. У каждого было по шесть рук, и сновали  они
так быстро, что в глазах рябило.
   Мэгги разобрало любопытство. Она еще долго стояла бы, глядя на чудесных
поваров, если бы не очередь сзади. Пришлось побыстрее заказывать  завтрак.
Странно было просить подать себе то и другое, не видя подавальщиков, -  но
они, как видно, обладали прекрасным слухом.
   Мэгги получила свой поднос, и  ее  место  занял  Орик,  набравший  себе
учетверенные порции. Он отошел, неся поднос в зубах. Гора оладий лежала на
груде яиц, вниз свисала связка колбас,  и  все  это  было  обильно  полито
медом.
   Они нашли свободный стол и принялись за еду. Мэгги не могла не смотреть
на окружающих ее чужеземцев. Люди за соседним столом,  одетые  в  шелковые
платья, переливающиеся зеленым, красным  и  синим,  все  время  болтали  и
смеялись. За двумя другими столами сидели  молодые  мужчины  и  женщины  в
золотых костюмах, с серебряными коронами  на  головах.  Кожу  их  покрывал
загар, и они не разговаривали за едой. Только понимающе переглядывались  и
порой смеялись, словно услышав шутку.
   Люди в ярких одеждах и люди в золоте, как видно, принадлежали к  разным
сословиям. Было и третье - маленькие  мужчины  и  женщины  цвета  слоновой
кости, державшиеся в тени. У этих совсем не было одежды, а  женщины  имели
столь  маленькие  груди,  что  трудно  было   отличить   их   от   мужчин.
Присутствовали здесь и машины - четвертое сословие, как  рассудила  Мэгги.
Издалека они казались воинами в доспехах, но теперь Мэгги разглядела,  что
это всего лишь механические куклы - такие же, как  на  кухне.  Они  плавно
двигались по комнате, наполняя гостям кружки и убирая со столов.
   Ни Галлен, ни Орик не произнесли еще ни слова  с  тех  пор,  как  вошли
сюда.  И  Мэгги  тоже  не  знала,  о  чем  заговорить.  О  чужеземцах?   О
многочисленных здешних чудесах? Что-то подсказывало ей, что и то, и другое
было бы неблагоразумно. Лучше не привлекать к себе внимания.
   Мэгги чувствовала себя полной невеждой. Здесь  столько  чудесного  -  и
поющие стены, и машины, которые стряпают и умеют летать.  По  сравнению  с
людьми, которые живут среди всего этого, она просто дикарка. Мэгги, всегда
отличавшаяся живым умом, впервые в  жизни  ощутила,  насколько  скудно  ее
образование.
   За едой Мэгги заметила, что окружающие  временами  косятся  на  них,  и
шепнула Галлену с Ориком:
   - На нас смотрят.
   - Может, это потому, что мы не так одеты, - шепнул в ответ Галлен.
   - А может, они медведей никогда не видали, - проворчал Орик. - Я тут ни
единого еще не учуял. - Мэгги в  Тиргласе  привыкла  к  медведям,  которые
часто приходили в город попрошайничать, и даже не заметила, что  здесь  их
нет.
   Галлен, оглядевшись, тихо спросил:
   - Орик, а запаха Эверинн тут нет? Хотя бы самого легкого?
   - Ты уж поверь мне - если бы  я  уловил  хотя  бы  тень  аромата  нашей
прелестницы, я пустился бы за ней, как гончая за зайцем. Ее здесь нет.
   Люди за соседним столом встали и ушли, обеспечив трем путникам недолгое
уединение.
   - Ну, что теперь? - прошептал Галлен. -  Отдаться  на  милость  жителей
этого  города?  Постараться  найти  какой-то  заработок?  Или  разыскивать
Эверинн?
   - Нам нельзя выдавать себя, - сказала Мэгги. - Завоевателей мы оставили
позади, но кто знает - может, они уже напали на наш след. Говоря всем, что
мы тут чужие, мы только привлечем к себе внимание. И  горожане,  возможно,
сами отдадут нас завоевателям.
   - Они так пялят на меня глаза, - сказал Орик, - что  ясно:  они  и  так
знают, что мы тут чужие. И все-таки они  очень  гостеприимны.  Надо  же  -
даром кормят всех и каждого! Если уж такие люди враждуют с Эверинн, то мы,
возможно, связались не с теми, с кем следует.
   - Хмм, - сказал Галлен. - Вы с Мэгги оба правы.  Люди  здесь  вроде  бы
хорошие,  но  очень  возможно,  что  завоеватели  гонятся  за  нами.  Надо
затаиться. Мало ли  в  городе  тихих  углов.  Возможно,  где-нибудь  здесь
скрываются Эверинн и Вериасс. Я хочу пойти и поискать их.
   - А нас тут оставишь? - спросила Мэгги.
   - Один я буду не так бросаться в глаза. Я  ненадолго.  -  Галлен  вдруг
затаил дыхание, и Мэгги проследила за его испуганным взглядом.
   На пороге зала стоял человек в черной одежде, черных перчатках и черных
высоких  сапогах,  с  золотистым  светящимся  лицом.  Галлен  встал,   как
завороженный.
   - Что случилось? - спросила Мэгги, схватив его за руку.
   - Ничего. Мне показалось, что я его узнал.
   - Узнал? Где же ты мог видеть такого, как он?
   - Видел, но не его. Тот тоже был в черном, но  лицо  у  него  светилось
лиловым огнем. И потом, тот был моложе и тоньше.
   - А того ты где видел? - спросил Орик.
   - В Койлл Сидхе. Прошлой ночью человек, одетый точно так же,  спас  мне
жизнь. - Галлен потянулся. - Я вернусь через пару часов, даже раньше, если
найду Эверинн. - Он вышел из зала,  пройдя  мимо  незнакомца,  и  исчез  в
освещенном коридоре.
   Мэгги  посмотрела  ему  вслед.  Иди,  иди,  Галлен  О'Дэй,   ищи   свою
таинственную красавицу. Желаю вам всяческого счастья.
   Комната будто уменьшилась - люди то и дело толкали Мэгги, проходя мимо.
В харчевне стало не протолкнуться от посетителей. Мэгги и Орик пересели за
другой стол, откуда открывался вид  на  широкую  мутную  реку.  Над  водой
шныряли зеленые ласточки-береговушки.
   Мэгги, потихоньку доедая свой завтрак, подумала, что это  место  похоже
на рай. Прекрасная погода, восхитительная еда, и жить  здесь,  как  видно,
легко и просто.
   Однако через час после ухода Галлена выяснилось, что это не совсем так:
на рубиновой дороге, ведущей в город, появились шесть черных дрононов.  На
ногах у них были  особые  башмаки,  позволявшие  им  скользить  по  дороге
быстро, как водомеркам. Один из них подкатил  к  харчевне.  Мэгги  и  Орик
прижались к стене, опасаясь, не их ли он ищет.
   В харчевне наступила мертвая тишина. Дронон был так велик, что с трудом
мог пройти между столиками, однако он сложил свои крылья и медленно  вполз
под арку. Когда он двигался, его голова качалась из стороны в сторону, и в
хитиновой руке он держал длинный черный огнемет.
   Дронон остановился перед Мэгги и Ориком, и его  длинный  ус  взвился  в
воздух. Чуть помедлил и  вдруг  обвился  вокруг  запястья  Мэгги.  Девушка
вскочила, порываясь бежать, но спереди дорогу ей преграждали два стола,  а
сзади была стена.
   Ус дронона держал ее крепко, как прочный шнур. Дронон открыл рот, и там
обнаружилось несколько дюжин чего-то похожего на  короткие  тупые  пальцы,
под которыми помещалась туго  натянутая  перепонка.  Пальцы  начали  мерно
барабанить по ней, издавая звуки, напоминающие треск  большой  цикады,  но
различные по силе и тону. Внезапно Мэгги стала различать  слова  -  дронон
разговаривал с ней.
   - Ты не из этого мира. Откуда ты? - спрашивал он.
   Мэгги остолбенела, не зная, что ему  отвечать.  Она  совсем  вжалась  в
стену. Дронон стиснул ее сильнее и вскинул  вверх  свою  руку.  Рука  была
тяжелая, словно клешня у краба, с зубцами по краю. Крохотная кисть ушла  в
сторону, обнажив большой крючковатый коготь. Один удар - и дронон разрубит
Мэгги пополам, как топором. Он зашипел, угрожая так и поступить, если  она
не ответит.
   - Ты не из этого мира. Откуда ты?
   Из-за стола неподалеку поднялся человек в  черном,  с  сияющим  золотым
лицом, и произнес:
   - Великий лорд, это немая с Пеллариуса! Она не может говорить. Тамошние
певцы  нашли,  что  ее  голос  недостаточно  красив,  поэтому  ей  удалили
голосовые связки и стерилизовали ее, чтобы она  не  давала  неполноценного
потомства. Я же купил ее в работницы, дабы она  могла  трудиться  к  вящей
славе дрононской империи.
   - Каковы ее функции? - спросил дронон.
   - Она аберленка, искусная в генетическом усовершенствовании эмбрионов.
   - Если она аберленка, то где ее вожатый? -  Ус  дронона  ощупал  голову
Мэгги.
   - Она состояла во втором классе, но теперь готова перейти в первый. Для
нее как раз создается новый вожатый.
   - А где прежний?
   - Здесь,  у  меня.  -  Человек  в  черном  извлек  из  кармана  широкий
серебряный обруч в виде короны, вспыхнувшей огнями,  и  протянул  дронону.
Тот опустил поднятую для удара руку.
   - Да послужит ваш труд благу империи, - сказал он,  обращаясь  сразу  к
Мэгги и к незнакомцу. Потом посмотрел на Орика, пригнулся и  поволок  свое
массивное тело через зал, скрывшись затем в глубинах здания.
   Мэгги дрожала, и перед глазами все плыло. Она  не  могла  пошевелиться,
прикованная ужасом к месту. Серая пыльца,  оставленная  на  ее  руке  усом
дронона, слегка жгла кожу.
   Посетители возобновили свои разговоры. Мэгги тяжело опустилась на стул.
Человек с золотым лицом невозмутимо наблюдал за ней. В  последние  полчаса
Мэгги уже  заметила,  что  он  присматривается  к  ней  с  Ориком  гораздо
внимательнее, чем все прочие гости. Она не знала, как отблагодарить его за
то, что он сделал.
   Незнакомец подошел, взял ее за руку и полил из кружки воды на то место,
где ее коснулся дронон, а потом стал протирать кожу салфеткой.
   - Не знаю, откуда ты, - прошептал он, - но о дрононах ты явно ничего не
знаешь. Завидую. - Он протер Мэгги лицо  и  волосы.  -  Первое,  что  тебе
следует усвоить, - это что панцирь дронона выделяет  слабую  кислоту.  Они
происходят из безводного мира, и кислотная оболочка усиливает их  иммунную
систему. Но если они к тебе прикасаются, кислоту необходимо  смыть,  иначе
будет ожог.
   Незнакомец отложил  салфетку  и  заглянул  Мэгги  в  лицо,  не  обращая
внимания  на  Орика.  У  этого   человека   был   сильный   подбородок   и
проницательные карие глаза. Его  голову  под  черным  капюшоном  покрывала
серебряная сетка, похожая на ту, что носила  Эверинн,  -  точно  парик  из
длинных серебряных цепочек, унизанных сотнями треугольников. Мэгги  хотела
спросить,  зачем  он  прячет  такое  красивое  украшение  под  плащом,  но
удержалась.
   - Итак, - сказал незнакомец, - я Картенор, глава аберленов.
   - Я... я заметила, как вы за мной наблюдали.
   - Прости мне мое любопытство. Я не хотел тебя обижать, но я никогда  не
видел людей, одетых так, как ты, и никогда не  встречал  таких,  как  твой
друг. - И Картенор добавил снисходительно, словно речь шла  о  ребенке:  -
Однако я знаю, к какому виду он принадлежит. Это медведь.
   - Черный медведь! - поправил Орик.
   - Прошу прощения, - уже более уважительно ответил удивленный  Картенор.
- Черный медведь высшего генетического образца. Очень рад познакомиться.
   Картенор придвинул  себе  стул.  Мэгги  угадывала  в  нем  нетерпеливую
настойчивость, которая связывалась у нее с  торговцами,  желающими  что-то
продать.
   - Ты и твой друг тоже наблюдали за нами, и наверняка мы казались вам не
менее странными, чем вы нам. Я прав?
   Мэгги всматривалась в его золотое лицо и не могла придумать, что бы ему
соврать. Она вообще не знала, следует ли ему лгать. Она знала только,  что
ей нужен союзник, а Картенор уже помог ей. Краткое  упоминание  Галлена  о
похоже одетом человеке, спасшем ему жизнь, заставило Мэгги чувствовать еще
больше доверия к Картенору. Возможно, это было опасно, но  она,  повинуясь
импульсу, сказала:
   - Мы пришли сюда через Врата Миров.  И  нам  в  самом  деле  все  здесь
кажется странным.
   Картенор в изумлении подался назад, но  голос  его  остался  ровным,  и
Мэгги не могла понять, что у него на уме.
   - Через Врата Миров? Как же