ушала  себе  Цендри  и   дипломатично
ответила:
   - Я думаю, что ты говоришь основываясь только на своем личном опыте, но
я уверяю тебя - на Университете очень много выдающихся ученых-мужчин.
   Миранда кивнула, и вдруг по блеснувшим в  ее  глазах  озорным  огонькам
Цендри поняла, что  ее  разыгрывают.  Она  не  подала  виду  и  продолжала
выслушивать внешне почтительные, но хитроватые фразы Миранды.
   - Ну разумеется, ученая дама, - возразила  Миранда.  -  Так  вас  учили
думать, и вы верите этому. Провести же свои собственные исследования вам и
в голову не приходит.
   Цендри поняла все и сказала то, что  скорее  всего  и  хотела  услышать
Миранда:
   - Давайте надеяться, что в один прекрасный день,  леди,  ваши  посланцы
смогут рассудить, кто из нас с вами прав.
   Миранда внимательно посмотрела на Цендри и дружески улыбнулась.
   - Будем надеяться! И как я хотела бы быть среди этих посланцев. Знаете,
совсем недавно советники Верховного  Матриарха  рассматривали  возможность
отправки на Университет нескольких наших девушек.  Нам  нужны  контакты  с
Единым Сообществом, мы бедны, у  нас  слабые  технологии.  Нам  необходимы
знания по сельскому хозяйству, математике, экологии. - Она помолчала. -  К
тому же Матриархат  уверен,  что  мы  несем  ответственность  перед  всеми
женщинами Единого Сообщества  и  должны  показать  им  образец  идеального
общества в действии, поскольку, не зная его, они не поймут,  как  выглядит
самое прекрасное, самое разумное общество на свете. А  увидев  Матриархат,
женщины Единого Сообщества обязательно изберут наш путь.  Но  не  все  так
просто. - Она огорченно вздохнула. - Здесь много таких,  кто  не  хочет  и
слышать об этом, Это какие-то параноики, они считают или притворяются, что
считают, будто бы  миры  Единого  Сообщества  только  и  ждут  подходящего
момента, чтобы напасть на нас и утвердить свои  ужасные  мужские  порядки.
Они беспрестанно говорят, что, если мы свяжемся с Сообществом, нас ожидает
то же, что произошло с колонией  на  Лабрисе.  Вы,  конечно,  слышали  эту
историю?
   - Я знаю только, что колония на Лабрисе погибла, - ответила  Цендри.  -
Согласно   официальной    версии,    администрация    слишком    увлеклась
нововведениями, неверно рассчитала  скорость  своего  солнца  и  направила
поселенцев в мир с нестабильной орбитой. Документов об этом  я  читала  не
много, но все сходятся в одном - катастрофа  явилась  следствием  страшной
бюрократической ошибки, за которую  Единое  Сообщество  заплатило  слишком
дорогой ценой. По моему мнению, никакие ссылки на ошибки не освобождают от
ответственности за потерю стольких жизней. Однако кое-кто говорит, что все
было сделано специально и все происшедшее  является  результатом  заговора
против Матриархата.
   - Да, - грустно подтвердила Миранда. -  Именно  так  здесь  и  считают.
Поэтому меня и называют предательницей только  за  то,  что  я  хотела  бы
отправиться учиться на Университет...
   - Думаю, что когда-нибудь твоя мечта осуществится, - как можно ласковее
ответила Цендри, и Миранда радостно улыбнулась.
   - Как я хотела бы увидеть другие миры. Меня нисколько  не  пугает,  что
ими управляют мужчины. - Она засмеялась громко, с вызовом. - Я не боюсь их
влияния, на меня  оно  не  подействует!  Я  отвергаю  власть  мужчин!  Мне
противна сама идея зависимости от них!
   Миранда говорила вполне серьезно, и Цендри показалось уму непостижимым,
что эта молодая красивая женщина, к тому  же  беременная,  могла  выражать
столь откровенное пренебрежение и даже  отвращение  к  мужчинам.  Если  бы
Цендри разговаривала с Мирандой на своей родной планете, она  ответила  бы
примерно так: "Милая девушка, ты даже  не  представляешь,  сколько  мужчин
пытались бы установить над тобой свою власть, и, поверь мне,  она  не  так
неприятна, как тебе кажется. Даже более того, она может дать тебе ни с чем
не сравнимое наслаждение. Во  многих  случаях  доминирование  мужчины  над
женщиной несет ей только радость".
   Но Цендри находилась в мире  Матриархата  и  не  могла  сказать  ничего
подобного. Она посмотрела  на  Миранду  и  подумала,  что  девушка  просто
бравирует своей независимостью, в отсутствие мужчин женщины часто  говорят
подобные вещи.  "Не  исключено,  что  здесь  такого  рода  высказывания  и
демонстрация независимости в поведении считаются нормой".  Поэтому  Цендри
просто улыбнулась.
   - Значит, ты хотела бы учиться на Университете? - спросила она Миранду.
- А как ты думаешь, здесь много женщин, которые хотят того же?
   - Уверена, что много, - не задумываясь  ответила  девушка.  -  Когда  в
колледже Ариадны сообщили о том,  что  ученой  даме  ди  Вело  понадобятся
помощницы и тот, кто хочет стать им, может записаться, от  желающих  отбоя
не было. Но есть и такие, кто считает ваши исследования святотатством. Они
утверждают, что из-за ваших исследований мы можем лишиться любви и  заботы
Строителей.
   - Лю... - Цендри успела прикусить язык.  В  волнении  она  сглотнула  и
медленно произнесла: - Извини,  Миранда,  ты  сказала  "лишиться  любви  и
заботы Строителей"? Я не ослышалась? - спросила Цендри, втайне надеясь  на
то, что она именно ослышалась.
   - Нет, вы правильно меня поняли, - обрадованно проговорила Миранда. - Я
так и сказала: "любовь и забота Строителей". И вы это  сами  почувствуете,
ведь вы женщина.
   "Все предельно ясно, - размышляла Цендри, - и очень печально.  Даже  не
представляю,  как  я  смогу  хладнокровно   изучать   Руины,   оставленные
Строителями,  в  то  время  как  все  население  считает  их   величайшими
святынями.  Судя  по  выражению  глаз  Миранды,   их   преклонение   перед
Строителями граничит с идолопоклонством".
   Положа руку на сердце, Цендри могла честно сказать, что  ее  вообще  не
интересовало, исследовались ли Руины или нет. Об этом пусть волнуется Дал,
ей же все происходящее только на  руку.  Чем  дольше  будет  откладываться
работа по исследованию Развалин, тем лучше.  Она  сможет  свободно  делать
записи и изучать это удивительное и трудновообразимое,  почти  невероятное
общество Матриархат.
   Машина остановилась возле довольно высокого дома, более  высокого,  чем
остальные, находящиеся в пределах городской стены.
   - Это резиденция моей матери, - пояснила леди Миранда,  -  Проматриарха
Ванайи. Добро пожаловать, ученая дама, и  не  пугайтесь,  -  добавила  она
вполне искренне. - Дом хоть  и  двухэтажный,  но  землетрясений  можно  не
бояться. Здесь земля не трясется никогда, потому что мы  находимся  совсем
рядом с местом "Нам-указали-путь". Здесь вы в такой же безопасности, как в
объятиях Богини.
   "Нужно будет непременно выяснить, - думала Цендри, - что же  скрывается
за подобной уверенностью  -  геологический  феномен,  научные  знания  или
просто  результат  веры  в  любовь  и  заботу  мистических   "Строителей".
Спрашивать об этом Цендри пока не могла, но в  свое  время,  когда  к  ней
попривыкнут, можно будет затеять разговор на эту  тему.  Что  же  касается
землетрясений, Цендри их не боялась, они случаются  практически  везде.  У
себя  на  Университете  Цендри  жила  на  восемнадцатом  ярусе  громадного
многоэтажного здания и при этом не чувствовала особого беспокойства.  Даже
больше, мысль о возможном землетрясении ей просто не приходила  в  голову.
Стараясь говорить как можно убедительней, Цендри заверила леди  Миранду  в
том, что она готова безбоязненно проживать даже на втором  этаже,  на  что
Миранда загадочно улыбнулась.
   - И я не боюсь всех тех опасностей, которые несет нам Единое Сообщество
и которыми нас так часто пугают, - уверенно произнесла она.
   Цендри как раз собиралась  выйти  из  машины,  уже  взялась  за  ручку,
намереваясь открыть дверь, но остановилась.
   - Да чем же вам так угрожает Единое Сообщество?  -  изумленно  спросила
она. - Какие такие опасности вы в нем видите?
   - Войну, - совершенно серьезно ответила  Миранда,  и  лицо  ее  приняло
тревожное выражение. - И это исторический факт, который вы,  ученая  дама,
не можете отрицать. -  Она  напряглась  и  твердо  проговорила:  -  Каждое
общество,  где  господствовали   мужчины,   погибало,   оно   уничтожалось
внутренними войнами. Особи мужского пола  всегда  развязывают  войны,  это
естественный  результат  их  стремления  к   первенству,   их   врожденной
агрессивности.
   - Прекрасно. - Цендри была ошарашена. - Но тогда как ты  объяснишь  мне
тот факт; что Единое Сообщество живет в мире и процветании вот уже пятьсот
лет? Я не совсем понимаю твою логику, Миранда.
   Леди Миранда смущенно опустила голову.
   - Я уже говорила вам, что не сильна в политике. На эту тему  вам  лучше
поговорить с моей матерью. Пойдемте, ученая дама, - тихо  произнесла  она,
протянула руку и открыла дверцу машины.
   От непривычно долгой поездки ноги у Цендри затекли. Она медленно  вышла
из машины и посмотрела на Дала. С недовольной миной, сжимая губы, цепляясь
за рычаги управления, он вылезал из-за чемоданов.
   "Как много мне нужно ему сказать. Когда же наконец мы останемся одни  и
поговорим? В присутствии других я разговаривать с ним не должна".
   Цендри посмотрела на Дала и улыбнулась, стараясь ободрить  его,  но  он
отвернулся, и сердце Цендри невольно защемило.
   Для Цендри эта поездка имела очень  важное  значение,  практически  это
было  ее  первое  самостоятельное  задание,  первая  серьезная  работа  по
специальности, но Цендри не могла полностью сконцентрироваться на ней, она
не была свободна, ей нужно было постоянно думать о Дале. Цендри  понимала,
что обязана переживать за него, переживать вместе с ним, но сознание того,
что в такой ответственный  для  себя  момент  она  вынуждена  отвлекаться,
растрачивать силы и  энергию  на  посторонние  вещи,  было  ей  невыносимо
противно.
   Несколько ступенек  вели  к  главному  входу  в  дом.  Цендри  обратила
внимание, что это всего лишь вторая лестница, которую она видела на Изиде,
первая вела внутрь внушительного обиталища Верховного Матриарха.
   Пройдя за Мирандой внутрь дома, Цендри очутилась в просторной комнате с
множеством перегородок и штор. Пол комнаты  был  застлан  плотным  ковром.
Повсюду Цендри видела следы недавних детских игр,  по  углам  и  в  центре
валялись игрушки и тряпичные куклы, у одной из стен лежал примятый детский
ботинок. Очевидно, что детей спешно увели отсюда перед самым их  приездом,
ей даже показалось, что она еще слышит их недовольный плач.
   Цендри стояла, оглядывая неубранную  комнату.  Каково  их  отношение  к
посланцам  других  миров?  Кто  она  для  них?  Ученая  дама  из   Единого
Сообщества, приглашенная для научной работы?  Но  это  еще  ни  о  чем  не
говорит. "Когда же мне удастся увидеть этих людей такими, какие  они  есть
на самом деле, а не такими, какими они стараются быть? Да  и  будет  ли  у
меня такая возможность? Социолог  может  раскрыть  истинное  лицо  народа,
разгадать  его  сущность.  А  что  делаю  здесь  я?  По  сути,  я  являюсь
исполнителем воли Единого Сообщества, служу его политическим  целям.  Нет,
не только его, я служу и Матриархату. Моя работа по изучению Руин -  всего
лишь предлог, действительная цель - установление контактов с Матриархатом.
Наше пребывание здесь является лучшим  доказательством  того,  что  Единое
Сообщество не угрожает Матриархату, не собирается ломать  его  устои.  Да,
верно, моя  миссия  -  продемонстрировать  миролюбие  Единого  Сообщества.
Интересно, догадался ли об этом Дал, ведь нам конкретно  никто  ничего  не
говорил".
   Леди Миранда в отчаянии осматривала неубранную комнату.
   -  Это  правда,  что  в  мире,  где  живет  ученая   дама,   существуют
определенные комнаты для приемов и официальных встреч? - спросила она.
   Глядя на ее расстроенное лицо, Цендри поспешила успокоить девушку,  но,
не зная как это сделать, просто процитировала банальнейшую нравоучительную
фразу.
   - Не стоит так убиваться, Миранда, - ласково сказала она. -  У  каждого
мира свои устои и нормы поведения. И разве  откуда-нибудь  с  Лимбо  можно
диктовать народам, какие именно традиции и привычки они  должны  иметь,  а
какие нет?
   Как ни странно, эта избитая сентенция, напечатанная в качестве эпиграфа
на первой  странице  учебника  "Введение  в  сравнительную  антропологию",
понравилась Миранде. Она улыбнулась.
   - Простите меня, - сказала она. - Я пойду к матери и узнаю,  сможет  ли
она принять вас. - И Миранда торопливо ушла.
   Цендри посмотрела на Дала. Он удивленно  поднял  брови,  но  ничего  не
сказал.  Где-то  вдалеке  послышался  шум  голосов  -  в  доме   с   такой
конструкцией трудно говорить о  звукоизоляции,  -  и  в  дверях  появилась
Миранда.
   - Я прошу ученую даму простить мою мать. Землетрясение сильно разрушило
одну из рыбацких деревень на побережье, и она уехала посмотреть, что можно
сделать для бедных рыбачек. Их лодки  унесло  в  море.  Моя  мать  просила
передать вам, что если ее не задержит какое-нибудь серьезное дело, то  она
вернется на рассвете и будет рада пригласить вас отобедать с ней. А пока я
помогу ученой даме расположиться в отведенных ей  апартаментах.  Если  вам
что-нибудь понадобится, пожалуйста, сразу зовите меня.
   Цендри вежливо ответила, что вполне понимает обстоятельства и нисколько
не обеспокоена отсутствием церемониальной встречи. Она страшно  устала  от
этих светских  оборотов,  от  замысловатой  дипломатической  речи.  Цендри
отчетливо видела, что и Миранде она дается с большим трудом.
   - Я хотела бы отдохнуть, -  сказала  она.  -  Перелет  был  не  слишком
легким.
   - О, прошу вас, ученая дама. - Миранда предложила Цендри  следовать  за
ней.
   Комнаты, предназначенные для Цендри, находились на втором этаже. Цендри
прошла за Мирандой по небольшой лестнице, высокие перила которой  говорили
о том, что здесь часто бегают дети. На одной из площадок  Цендри  заметила
некое устройство в виде блокирующихся дверей, очевидно, это  было  сделано
специально, чтобы дети случайно не упали вниз.
   Пройдя на второй  этаж,  Цендри  снова  увидела  прочные  сейсмостойкие
конструкции, правда, и здесь стены  были  закрыты  легкими  перегородками.
Цендри подумала, что на Изиде-Золушке  эти  перегородки  являются  обычным
украшением стен. Все было раскрашено, но явно детской рукой. Как Цендри ни
устала,  антрополог  внутри  нее  продолжал  делать  необходимые  пометки.
Повсюду Цендри видела  следы  пребывания  детей,  значит,  им  разрешалось
бывать всюду, специально отведенных для них мест не имелось.
   Миранда открыла позолоченную дверь.
   - Эти комнаты предназначены для ученой дамы, - она  помялась,  -  и  ее
спутника. - Впервые она взглянула на Дала, но  очень  быстро  и  стыдливо.
Цендри  внезапно  показалось,  что  Миранда  хотела  бы  и   ему   оказать
какую-нибудь любезность и сделала бы это, если бы только знала, как  вести
себя с мужчинами.
   "А видели ли они вообще мужчин? - мелькнула в  голове  Цендри  странная
мысль. - Все они ведут себя так, будто никогда не глядели на мужчину.  Это
нелепо, дико, ведь их окружают мужчины. Что это?  Как  объяснить  подобное
отношение?
   Пока никак, я здесь всего два часа, поэтому лучше об этом не думать".
   Комната была сплошь увешана шторами.  Они  были  везде,  не  только  на
окнах, но и на стенах. Миранда  показала  Цендри,  как  нужно  задергивать
шторы на окнах, чтобы можно было спокойно смотреть,  не  опасаясь  яркого,
бьющего в глаза солнечного света.  Миранда  подошла  к  одной  из  штор  и
отдернула ее. За ней оказалась маленькая чистенькая комнатка.
   - Здесь ученая дама может найти самые разнообразные напитки, - пояснила
Миранда. - Вы будете пользоваться той же ванной,  что  и  ваш  спутник?  -
спросила она. - Если нет, то внизу есть ванная для мужских особей.
   - Хватит одной ванной, - быстро ответила Цендри.
   В центре комнаты находилась кровать, выше и уже которой  Цендри  видеть
не приходилось. Она даже испугалась, ей показалось, что она уже  падает  с
нее. Миранда тем временем показывала полки и вешалки для одежды. Последние
были смонтированы на кронштейнах, которые можно было быстро  придвинуть  к
себе. Полки для книг были снабжены держателями, очень нужными устройствами
в мире, где землетрясения являются обычным  явлением.  В  одном  из  углов
комнаты, за  перегородкой,  находилось  большое  зеркало  и  рядом  с  ним
откидной стульчик, в другом углу было нечто вроде алькова.  Весь  его  пол
плотно устилали роскошные подушки, большие и мягкие. Леди Миранда  бросила
на альков стыдливый взгляд и негромко произнесла:
   - Когда мать сообщила мне, что ученая дама приезжает  вместе  со  своим
спутником, я подумала, что ей может понадобиться уголок для развлечений. -
Она снова бросила  быстрый  взгляд  на  Дала.  Цендри  угадала  назначение
алькова  и  смущенно  покраснела.  В  то  же  время  ее  так  и  подмывало
расхохотаться над застенчивостью Миранды.
   "Как просто, всего одна деталь  -  отстраненность  от  мужчины,  о  чем
свидетельствует эта ужасная узкая кровать,  и  вместе  с  тем  сибаритский
уголок, - а говорит она об  их  отношении  к  сексу  больше,  чем  десятки
фильмов и лекций о сексуальных традициях и нравах разных народов".  Цендри
посмотрела на Дала и поняла, что он тоже обо всем догадался. Уголки губ  у
него подрагивали, и Цендри испугалась, что он вдруг в голос засмеется.
   -   Вы   очень   любезны,   леди   Миранда,   -    поблагодарила    она
предусмотрительную девушку. - Мне будет здесь очень удобно.
   Пробормотав несколько невразумительных, ничего не значащих  официальных
фраз и заверив Цендри, что ее багаж будет  скоро  принесен,  леди  Миранда
повернулась и направилась к двери. На ходу она еще раз предупредила ученую
даму, что если той что-нибудь понадобится, то нужно всего лишь позвать ее,
Миранду.
   - Примите мою искреннюю благодарность за оказанную нам честь и радушный
прием, - ответила Цендри. Она сознавала, что, говоря "нам"  вместо  "мне",
сильно рисковала, но, вспомнив про предоставленный уголок для развлечений,
Цендри снова охватило  веселье  -  они  сами  дали  понять,  что  признают
существование Дала фактом.
   Цендри церемонно поклонилась.
   - Я хочу попросить только об одном - простить,  если  мы  по  неведению
чем-нибудь обидели вас.
   Цендри впервые за свою жизнь произносила эту заученную со  студенческой
скамьи фразу. Во время учебы,  да,  впрочем,  и  сейчас,  она  считала  ее
обычным разговорным штампом,  принятым  к  употреблению  при  контактах  с
представителями иных  культур,  поэтому  эффект,  который  она  произвела,
изумил  Цендри.  На  лице  Миранды   вдруг   появилась   улыбка,   но   не
дежурно-вежливая, а неподдельно искренняя и очень милая.
   - Вы так добры ко мне, ученая дама, -  сказала  Миранда.  -  Мне  очень
хочется, чтобы вам здесь было хорошо. - Она опустила голову и  прошептала:
- Вам обоим. - Покраснев, Миранда вышла из комнаты.
   Когда дверь за Мирандой закрылась, Дал испустил тяжелый вздох и  рухнул
на подушки уголка развлечений.
   - Шарриоз, - хохотал он в подушку. - Ну и мирок! Цендри,  мне  кажется,
если они хотят войти в Единое Сообщество, им придется кое-что  изменить  в
своих мозгах. Как ты думаешь, Цендри, им это удастся?
   Цендри хотела возмутиться и возразить, что, во-первых, ничто не говорит
за то, что они хотят войти в Сообщество, а во-вторых... Но она промолчала.
Она поняла, что Далу нужно  снять  напряжение,  не  всякий  мужчина  может
спокойно мириться с тем, что его считают частью багажа или  предметом  для
любовных утех. "Бедный Дал",  -  думала  она,  глядя  на  него.  Ей  очень
хотелось помочь ему, но как? Что она могла сделать?
   - Давай посмотрим, как тут выглядит ванная, - попыталась Цендри хотя бы
на время отвлечь Дала от тяжелых мыслей. - Некоторые ученые  считают,  что
по сантехнике можно определить степень цивилизованности.
   - Совершенно верно. - Дал пришел в себя и снова стал таким же спокойны