ь  свой
хлеб, и дали вам это имя? Вопрос задел Абигайль, и она сухо ответила:
   - Это была просто шутка, вот и все. Позвольте мне уйти, сэр.
   Абигайль вернулась в комнату миссис Морган, и та  выразила  недовольство,
узнав,  кто  приходил  и  чьего  визита  она  была  лишена.  Однако  тут  же
повеселела, когда Абигайль напомнила ей, что с завтрашнего дня у  нее  будет
больше возможностей видеться с  профессором  в  больнице.  Остаток  дня  они
провели, рассматривая и отбирая наряды миссис Морган, которые  Абигайль,  по
ее  просьбе,  вытаскивала  из  шкафов  и  комодов:  как  бы  плохо  себя  ни
чувствовала больная, в больнице ей хотелось выглядеть как можно лучше.
   Поздно вечером Абигайль собрала свои вещи и, облачившись в уютный  халат,
уселась перед туалетным столиком причесаться на ночь. Она сидела так  долго,
не спеша приглаживая волосы щеткой и глубоко задумавшись - не о себе,  не  о
своей пациентке или Боллингере, а о профессоре ван Вийкелене. Она  встречала
таких красивых мужчин, но чтоб с таким тяжелым характером... Должна же  быть
какая-то причина его неприязни, он пришел уже настроенный против нее. В  чем
дело? Она кончила заплетать свои густые волосы и внимательно  посмотрела  на
себя в зеркало. Да, она некрасива, но ничего неприятного в ее  внешности  не
было: зубы,  в  конце  концов,  не  торчали,  глаза  не  косили,  нос  самый
заурядный, - нет, решительно ничто не могло спровоцировать его неприязнь.  И
все же он смотрел на нее так, как будто она его смертельно обидела. Абигайль
отложила наконец щетку и пошла спать, продолжая думать о  том,  чем  вызвана
неприязнь профессора к ней. И не потому, что он был такой красивый, а просто
потому, что он показался ей очень интересным человеком. Но Абигайль не могла
объяснить себе, почему ей  так  хочется  найти  оправдание  его  резкости  и
неприязни к ней. Она легла в постель, сонно думая, чем он сейчас  занимается
- внезапная мысль, что он может оказаться счастливым семьянином,  неожиданно
прогнала сон, однако, поразмыслив, Абигайль успокоилась: он не был похож  на
женатого человека - и, успокоенная, заснула.

Глава 2

   Больница располагалась в старой части города с ее жмущимися друг к  другу
домами и узкими переулками. Больница и сама была  старая,  хотя,  оказавшись
внутри, Абигайль отметила, что, подобно многим старым  больницам  в  Англии,
эта тоже была модернизирована. Неизменными оставались только длинные  унылые
коридоры, темные переходы и  безрадостные  внутренние  дворики,  на  которые
выходило большинство окон больницы. Палата миссис  Морган  располагалась  на
четвертом  этаже,  в  частном  крыле,  и  хотя  была  невелика,  но   хорошо
обставлена, а вид из окна оказался  просто  изумительным.  Абигайль  уложила
миссис Морган в постель, поправила кружевные  подушки,  без  которых  миссис
Морган никак  не  могла  обойтись,  помогла  поменять  стеганый  халатик  на
нарядную ночную сорочку,  поправила  прическу,  достала  роман,  который  та
читала, распаковала чемодан и, на всякий случай подвинув  звонок  поближе  к
пациентке, отправилась разыскивать палатную сестру.
   Сестра ван Рийн оказалась милой пожилой  толстушкой  с  седыми  волосами,
доброй улыбкой и удивившим Абигайль прекрасным  знанием  английского  языка.
Они уселись в  кабинете,  и,  пока  пили  кофе,  который  принесла  одна  из
медсестер, сестра ван Рийн просматривала историю  болезни  и  снимки  миссис
Морган. Наконец она сказала:
   - Ничего страшного. Профессор ван Вийкелен оперирует только тогда,  когда
без  операции  не  обойтись,  -  он  блестящий  специалист.  Нужно  провести
исследования, которые он назначил; сегодня мы можем сделать рентген и анализ
крови, а завтра возьмем на исследование желудочный  сок.  Профессор  сказал,
что вы останетесь ухаживать за миссис Морган?
   - Да.
   Ван Рийн улыбнулась:
   - Для вас мы приготовили комнату в доме для медсестер - не хотите пойти и
посмотреть?  Миссис  Морган  займутся  только  через  полчаса,  а  если   ей
что-нибудь понадобится и она позвонит,  то  кто-нибудь  к  ней  подойдет.  Я
попрошу сестру де Вит проводить вас.
   Абигайль вернулась к миссис Морган, рассказала ей о беседе с ван  Рийн  и
забрала свои вещи. В сопровождении сестры она спустилась по лестнице на один
пролет, прошла по крытому переходу,  под  которым  заметила  ряд  помещений,
похожих на склад. Потом они прошли по длинному коридору, свернули в короткий
и там наконец остановились.
   - Сюда, - сказала сестра  и  улыбнулась,  распахивая  одну  из  дверей  и
приглашая  Абигайль  войти.  Комната  была  теплой,   уютной,   но   немного
темноватой,  так  как  ее  единственное  окно  выходило  на  соседнее  крыло
больницы. Абигайль улыбнулась в ответ:
   - Спасибо. Мне здесь очень нравится.
   Сестра снова улыбнулась и поспешила  назад.  Наверное,  ее  попросили  не
задерживаться. Прислушиваясь к  ее  торопливо  удаляющимся  шагам,  Абигайль
беспокойно подумала, сможет ли она сама найти дорогу в палату миссис Морган.
Она начала распаковывать  свой  чемодан.  Она  взяла  минимум  вещей:  форму
медсестры, теплое зимнее пальто, юбку со свитером, зимние сапоги и  берет  с
шарфом, которые связала сама, когда сидела дома, ухаживая за матерью.  Через
несколько минут вещи были разложены, а сама она уже пудрила нос и поправляла
волосы  под  чепчиком.  Закончив  свой  туалет,  Абигайль  закрыла  дверь  и
подумала, пьют ли здесь в это время чай: было уже четыре часа. Может,  и  не
пьют - до вечера у нее еще будет время узнать распорядок. Она разобралась  в
коридорах и вскоре была уже в палате миссис Морган.
   Работа в больнице Амстердама ничем не отличалась от работы в ее  больнице
в Лондоне - это она поняла в тот же день.  А  когда  она  привыкла  называть
сестер и санитарок "zuster" и  уяснила,  что,  протягивая  что-нибудь,  надо
говорить "Als t'U blift", а когда ей дают что-то -  будь  то  термометр  или
подставка для горшка с цветком, который прислали миссис Морган,  -  "Dank  U
wel", проблема языка отступила для нее на второй план. Чай в тот день она не
получила, так как пили его здесь в три  часа,  но  зато  в  полседьмого  она
поужинала с другими сестрами. Это был плотный ужин, состоящий из  горохового
супа, свинины с овощами, чего-то напоминающего омлет и  целого  кофейника  с
кофе.
   Затем она прошла в палату миссис Морган, которая беспокоилась  по  поводу
предстоящего обследования. Перед самым приходом ночной сестры  познакомиться
с новой пациенткой пришел врач-ординатор, а несколько минут спустя  заглянул
доктор Винсент. Он терпеливо выслушал мелкие жалобы миссис  Морган,  ласково
успокоил и посоветовал во всем слушаться  Абигайль.  Абигайль  сдала  ночной
сестре дежурство и пошла в свою новую комнату. Но медсестры, с которыми  она
ужинала, позвали ее смотреть телевизор.  Хотя  Абигайль  очень  устала,  она
приняла приглашение и с удовольствием  посмотрела  дублированный  английский
фильм, который уже однажды видела. Она прислушивалась к странным голландским
словам, которые казались ей бессмысленными, - она  ничего  не  понимала,  за
исключением, может, нескольких  слов  и  выражений.  Однако  в  основном  ей
приходилось то и дело  переходить  на  самый  простой  английский  или  даже
объясняться жестами. Она с облегчением узнала, что  ночная  сестра  прилично
говорит по-английски, по крайней мере  она  могла  понять,  что  ей  говорит
Абигайль о состоянии своей подопечной, и,  что  немаловажно,  последней  она
понравилась.
   После фильма ее пригласили в комнату одной из  сестер  пить  кофе,  а  уж
потом Абигайль в конце концов добралась до своей комнаты и  сразу  же  легла
спать.
   На следующее утро Абигайль чувствовала себя такой бодрой и счастливой! По
дороге в столовую она неожиданно осознала,  что  своим  настроением  она  во
многом  обязана  тому  факту,  что  вскоре  увидит  профессора.  Надежды  ее
оправдались скорее, чем она ожидала. Он шел ей навстречу по коридору,  когда
она  направлялась  в  палату  миссис  Морган.  Абигайль  немало   позабавила
поспешность, с которой сестры разбегались в разные стороны, чтобы освободить
ему дорогу. Когда он поравнялся с ней,  она  на  ходу  весело  пожелала  ему
доброго утра и в ответ получила уже знакомый холодный, но удивленный взгляд,
как будто обычное приветствие было для него чем-то новеньким.  Разочарование
ее было так велико, что она не удержалась и достаточно громко сказала:  "Ну,
что  за  характер!"  -  и  с  подпорченным  настроением  поспешила  к  своей
пациентке.
   Миссис Морган, напротив, пребывала в прекрасном  расположении  духа:  она
отлично выспалась, с ночной сестрой они друг друга  поняли  и  поладили.  Ей
поставили зонд для взятия на анализ желудочного сока. Ночная сестра,  сдавая
Абигайль дежурство, на своем бедном, но  правильном  английском  рассказала,
что ночь прошла очень спокойно, у нее не было никаких хлопот, так что она не
зря  захватила  с  собой  вязанье,  и  в  доказательство  продемонстрировала
огромный пуловер канареечного цвета. Неожиданно в  тот  момент,  когда  они,
склонившись над вязаньем, обсуждали  особенности  узора,  за  спиной  у  них
раздался голос профессора:
   - Дорогие дамы, не могу ли я попросить вас уделить мне минутку  внимания?
Если вы, конечно, не находите мою просьбу слишком дерзкой.
   Голландка обернулась стремительно и испуганно, как вор, которого застигли
в момент, когда он обчищал взломанный сейф. Абигайль же, характер у  которой
был покрепче  и  которая  не  считала,  что  совершила  какой-то  проступок,
аккуратно сложила пуловер и спокойно ответила:
   - Конечно, сэр.
   Эти простые слова, казалось, вывели его из себя окончательно, потому  что
в следующую секунду он уже смотрел на нее просто свирепо:
   - Как я понимаю, вы обе находитесь на дежурстве?
   - Только я, - заявила Абигайль. - Ночная сестра передала мне дежурство.
   - Когда мне нужно будет узнать распорядок дня сестер в нашей больнице,  я
обязательно спрошу у вас, сестра Трент.
   Абигайль внимательно посмотрела на него, ее злость неожиданно  прошла.  А
вдруг он один из тех несчастных, у кого всегда по утрам  плохое  настроение?
Она поймала себя на том, что ищет оправдание его дурному нраву.
   - Я не хотела рассердить вас, сэр, - спокойно  заметила  она  и  в  ответ
получила еще один недовольный взгляд и поджатые губы.
   - Когда вы вынимаете зонд у миссис Морган?
   Абигайль посмотрела на часы:
   - Желудочный сок заканчиваем брать через пятнадцать минут, сэр.
   - Если пациентке не надоест вас ждать и она сама не вытащит зонд.
   - Нет, сэр, что вы, - серьезно ответила Абигайль. - Она ни за  что  этого
не сделает. Я объяснила ей, как важно выполнять  все  ваши  назначения.  Она
очень высокого мнения о вас, сэр.
   На секунду ей показалось, что он готов рассмеяться, но она ошиблась.
   - В  двенадцать  часов  миссис  Морган  должна  быть  в  операционной  на
гастроскопии, но сначала  ею  займется  анестезиолог.  Подготовьте  больную,
сестра Трент.
   Он повернулся к ночной сестре, которая стояла во время их  разговора,  не
проронив ни слова, что-то сказал ей по-голландски довольно любезно,  хотя  и
холодно. Она неуверенно  улыбнулась  ему,  взглянула  на  Абигайль  и  ушла.
Абигайль взяла со стола историю болезни и повернулась, чтобы идти в  палату,
когда профессор чрезмерно любезным голосом остановил ее:
   - Минуточку, сестра Трент. Я бы хотел уточнить, что это вы там сказали  в
коридоре.
   Если бы она умела притворяться, то изобразила  бы  на  лице  удивление  и
невинность, а если бы была покрасивее, он, может, и не  стал  бы  добиваться
ответа на свой вопрос. А так ей придется сказать правду.  Она  действительно
раздражает его, и он вообще может отказаться работать с  ней  и  потребовать
нанять другую медсестру. Интересно,  заплатят  ли  ей  в  этом  случае?  Она
вздрогнула, когда услышала:
   - Что вы там придумываете? Не имеет смысла, уверяю вас.
   - А я ничего и не придумываю. - Она собралась с духом и выпалила:
   - Я сказала: "Что за характер!"
   - Я так и  понял.  А  могу  я  спросить:  в  своей  больнице  вы  так  же
разговариваете с профессорами? Прежде чем ответить, она немного подумала:
   - Нет, что-то не припомню. Но ведь они, знаете ли, всегда здороваются.
   Она смотрела ему прямо в глаза, пока говорила все это.  Может  быть,  она
зашла слишком далеко, но остановиться не могла. Ей не нравилось, когда с ней
обращались так высокомерно. Он, похоже, очень  рассердился,  и  она  ожидала
бури, но, к ее большому удивлению, он только сказал:
   - Вы меня ужасно выводите из себя, мисс, - и величественно удалился.
   Затем она увидела его уже в операционной, и он скорее всего не узнал  ее,
так как лицо ее скрывала маска.
   Все проходило по плану. Было уже  почти  двенадцать  часов.  Операционная
сестра и еще две медсестры уже ждали их, пришел и анестезиолог: общий наркоз
был не нужен, но  пациентке  провели  премедикацию,  и  теперь  анестезиолог
собирался сделать ей местное обезболивание. По-английски он  говорил  бегло,
хотя не очень разборчиво, и улыбка его была теплой  и  искренней.  Он  очень
понравился Абигайль. Миссис Морган дремала  после  укола.  Абигайль  ласково
держала ее руку в своей. Перед  тем  как  отправиться  в  операционную,  она
пошутила по поводу того, что ей снова не удалось  поговорить  с  профессором
ван Вийкеленом. Абигайль утешила ее, напомнив, что им предстоит  делать  еще
несколько исследований, так что миссис Морган его вскоре увидит. Однако  она
знала, что после гастроскопии ему незачем будет приходить  к  миссис  Морган
еще раз, тем более что принято решение не делать операцию.
   Абигайль поправила миссис Морган одеяло. Та  приоткрыла  глаза  и  что-то
сонно пробормотала; Абигайль тут же успокаивающе проворковала:
   - Все  в  порядке,  миссис  Морган.  Профессор  уже  идет.  Ван  Вийкелен
действительно  был  в  операционной.   Абигайль   слышала,   как   он   тихо
разговаривает с операционной сестрой. Потом он подошел поближе к пациентке и
абсолютно проигнорировал Абигайль - к чему, впрочем, она  была  готова  -  и
ласково произнес:
   - Вы не спите, миссис Морган? Сейчас мы оросим вам горло, и оно  онемеет,
и больше вы ничего не почувствуете, ну, может, будет немного неприятно -  не
более того. Это не займет  много  времени.  А  сейчас  вашу  голову  положат
немного повыше, и вы откроете рот, когда я скажу, хорошо?
   Все прошло очень успешно, и миссис Морган, вопреки опасениям Абигайль, не
мешала профессору вставить гастроскоп в пищевод. Он,  согнувшись  пополам  и
сосредоточенно сдвинув брови, долго смотрел в окуляр, а потом сказал:
   - Ну, достаточно. Отвезите, пожалуйста, пациентку назад в палату, сестра.
   Следующие несколько часов были не самыми легкими в  жизни  Абигайль,  так
как миссис Морган ошибочно считала, что местная анестезия проходит  максимум
через  десять  минут,  а  когда  поняла,  что  это   совсем   не   так,   то
разнервничалась. Абигайль постоянно объясняла, что онемение  скоро  пройдет,
мечтая при этом быстрее смениться или хотя бы часок отдохнуть. Было уже  три
часа, и Абигайль отпустили пообедать, но никто  даже  не  заикнулся  о  том,
чтобы ее сменить. Возможно, палатной сестре казалось, что  пятнадцати  минут
на чай Абигайль вполне достаточно, чтобы восстановить свои силы.
   Дверь палаты открылась, и Абигайль с надеждой  посмотрела  на  вошедшего.
Она не смогла скрыть разочарования, когда увидела профессора: он явно пришел
не затем,  чтобы  отпустить  ее.  Она  поднялась  со  стула,  смущенная  его
пристальным взглядом, и подала ему лист назначений. Он не проронил ни слова,
она тоже молчала. Сначала  ей  показалось,  что  утренний  инцидент  еще  не
исчерпан, но потом она поняла, что к этой теме  он  больше  возвращаться  не
намерен. Он молча вернул ей лист и перекинулся парой слов с  миссис  Морган.
Потом повернулся к Абигайль:
   - Сестра, надо будет еще раз взять кровь на анализ, а завтра в  два  часа
сделаем  исследование  с  барием.  Подготовьте,  пожалуйста,   больную   как
полагается. Я не нашел ничего ужасного, но, чтобы  прийти  к  окончательному
решению, мне понадобится дополнительное обследование.
   - Да, профессор, - сказала она, восхищаясь им про себя, и  подумала,  что
ему, должно быть, лет сорок и  он,  конечно,  несчастлив,  хотя  сам  этого,
может, и не осознает.
   Размышления Абигайль прервал вопрос:
   - Как вам работается у нас, сестра? Вас никто не обижает? Вам дают время,
чтобы отдохнуть?
   - Да, спасибо, - ответила она так поспешно, что он снова спросил:
   - А сегодня?
   - Ну, сегодня нет, но я совершенно не устала. И потом, миссис Морган  моя
пациентка, а у сестер в отделении и так хватает работы.  И  вообще,  я  всем
очень довольна и счастлива.
   Он удивленно поднял брови:
   - В самом деле? А мне так не показалось, хотя, надо отдать  вам  должное,
вы прекрасный конспиратор. Она испугалась: как он догадался?
   - Я.., я... - начала было она, запинаясь, но ван Вийкелен остановил ее:
   - Не нужно ничего  говорить,  сестра  Трент,  -  у  всех  есть  заботы  и
неприятности, и они всегда кажутся нам серьезнее,  чем  они  есть  на  самом
деле.
   Абигайль вспыхнула. Вообще-то она редко краснела, но уж когда это  с  ней
случалось, она краснела вся  -  от  шеи  до  корней  волос.  Он  внимательно
посмотрел на ее лицо, коротко кивнул и вышел.
   Вскоре ее сменили с дежурства. Она выпила чашечку чаю, оделась и вышла  в
город. Ночная сестра объяснила, как лучше пройти к магазинам, и  она  узкими
переулками шла мимо старинных  домов,  время  от  времени  останавливаясь  и
осматриваясь, чтобы  лучше  запомнить  дорогу.  Наконец  Абигайль  вышла  на
оживленную  улицу  с  ярко  освещенными  витринами  магазинов.  С  интересом
разглядывала выставленные в витринах вещи и  прикрепленные  к  ним  ценники,
выбирая свою первую будущую покупку. Это, впрочем, случится  не  так  скоро,
как ей хотелось бы. Когда она получит жалованье, ей прежде всего нужно будет
выслать денег Болли. Ей не понравилась комната, которую он  снял,  -  в  ней
было холодно и как-то пусто, хотя хозяйка была, кажется, неплохой  женщиной.
А если он заболеет? Кто будет за  ним  ухаживать?  Эта  мысль  так  поразила
Абигайль, что она даже остановилась посреди Калверштаат.
   Миссис Морган провела  в  больнице  еще  трое  суток,  и  с  каждым  днем
настроение ее все улучшалось, так как  она  убедилась  наконец  в  том,  что
операция не понадобится. Кроме  того,  профессор  ван  Вийкелен  навещал  ее
ежедневно. Миссис Морган не скрывала своего  личного  интереса  к  нему.  Не
меньше десяти минут он проводил у ее  постели,  внимательно  выслушивая  все
новые и новые жалобы на  те  или  иные  симптомы,  которые,  по  мнению  его
пациентки, представляли опасность, а затем мягко, но  уверенно  отметал  все
вопросы, оставаясь при этом совершенно неуязвимым к  ее  чарам  и  пропуска;
мимо ушей приглашения поскорее навестить свою  благодарную  пациентку  в  ее
доме на Лонг-Айленде. С  Абигайль  он  разговаривал  крайне  редко  и  очень
холодно.
   На шестой день миссис Морган выписали, и "бьюик" мистера  Голдберга  увез
ее домой. Накануне вечером профессор задержался у них в палате  дольше,  чем
обычно, чтобы убедить свою пациентку, что дела  ее  обстоя  совсем  неплохо.
Попрощался он с ней вежливо и учтиво, а Абигайль едва кивнул. Через полчаса,
уходя с дежурства, она увидела, что профессор делает обход, ее  провождаемый
студентами, регистраторами, сестрами,  также  физиотерапевтом  и  социальным
работником. Но у него был очень внушительный, о  чем  сам  он,  по-видимому,
даже не догадывался...
   Миссис Морган чувствовала себя намного лучше начала вставать и ходить  по
комнате. Она постоят говорила  о  своем  предстоящем  отъезде  в  Штаты.  Ей
хотелось уехать как можно скорее, и с нетерпением человека, привыкшего,  что
все его желания исполняются немедл