ательно! - искренне радуясь, воскликнул Жак. - Вы, должно быть, голодны. И вам нужна одежда... - Он стал торопливо выбираться из-за конторки.
     - Месье Фортьер, - жестом остановила его Сара. - Насколько мне известно, Шон оставил у вас для меня деньги.
     - Да. Отправляясь за вами, он распорядился передать вам его сбережения. Он сказал так: "Если я не вернусь, а Сара Мади вернется, отдай мои деньги ей".
     - А саквояж с одеждой, которую я купила у вас прошлой весной? Вы сохранили его?
     - А как же! Он у меня в кладовой. Шон завез его мне в тот же самый день.
     - В таком случае будьте добры, наймите экипаж, чтобы он отвез меня в "Фостер-хаус"...
     Жак Фортьер смотрел на Сару со смешанным чувством недоумения и восхищения. Эта женщина, грязная и измученная, как скво, которая полгода просидела в дымной пещере, у него на глазах превращалась в леди, в настоящую леди самой высокой пробы.
     - И выделите мне часть денег из средств Шона.
     - Не извольте беспокоиться, мадемуазель. Все будет исполнено, - с поклоном ответил Фортьер.
     Сара покраснела и смущенно улыбнулась.
     - Извините меня, месье Фортьер. Просто мне пришлось пройти через ад и...
     Сара пошатнулась и чуть не упала. Жак вовремя подхватил ее под руку.
     - А вы, мадемуазель, примите мои извинения за то, что я позволил себе подшутить над вами, - сказал он и крикнул в темноту:
     - Мари!
     - Там на улице лошади, снаряжение и оружие Шона.
     Вы можете купить их по сходной цене? - спросила Сара.
     - Разумеется, мадемуазель Мади. Доверьтесь мне.
     - Хотя нет... Ружье я не продам. "Кэти" я оставлю себе. Вряд ли оно мне понадобится, но расстаться с ним я не могу.
     - Дорогая, это мадемуазель Мади, - обратился Жак к подошедшей супруге. - Она очень ослабла от голода. Глоток французского бренди и тарелка суда вернут ей силы. Займись этим, а я схожу за экипажем.
     - Скажите, на пристани сейчас много судов? - спросила Сара у Фортьера, который уже стоял в дверях.
     - Очень много, мадемуазель. Зима выдалась суровой, но теперь суда готовятся к отплытию после ремонта. Навигация началась.
     Сара хотела было разузнать о Джебе Хоукинсе, но передумала. Всему, свое время.

***

     Поднявшись к себе в комнату в "Фостер-хаус". Сара первым делом потребовала горячую ванну и с наслаждением вымылась, не жалея мыла.
     Далей Фостер удивленно приподняла бровь, когда Сара во второй раз возникла на пороге ее пансиона в грязной кожаной одежде. Но Сара предположила, что изумление хозяйки вызвано не состоянием ее одежды, а тем, что на ней мужские штаны. Тем не менее Сара получила комнату, а хозяйский сын приготовил ей ванну.
     Сара лежала в ванне и размышляла, стоит или нет разыскивать Джеба. С одной стороны, ей очень хотелось увидеть его, но с другой - смерть Шона все еще лежала тяжелым камнем у нее на душе. Сара понимала, что, расскажи она кому-нибудь об этом, ее подняли бы на смех. Но сразу пойти к Джебу казалось ей неуважением к памяти Шона.
     Да и сам Джеб... Вдруг он встретит ее с холодным безразличием? Ведь тогда она не вернулась на следующее утро, как обещала. Поверит ли он ее рассказу, да и вообще станет ли слушать? Сара вдруг ни с того ни с сего разозлилась. Да какое право он имеет хоть в чем-либо упрекнуть ее? Он ведь не отправился искать ее, не стал рисковать ради нее жизнью. Это сделал Шон Фланаган, который любил ее сильно и преданно, а не Джеб Хоукинс!
     Даже если Джеб выслушает ее, то какова будет его реакция? Унижения и грязь, через которые ей довелось пройти... Шон это понял и простил. Сможет ли Джеб? Ведь он пуританин до мозга костей, человек высоких моральных принципов. Когда он поступил вопреки им на "Северной звезде", его долго не переставала мучить совесть. Сара была достаточно проницательной, чтобы заметить это. Возможно, он испытывает муки совести и по поводу тех нескольких часов, которые они провели вместе на борту его баржи.
     Черт бы побрал Джеба Хоукинса с его моральными устоями! Сара вылезла из ванны и стала с ожесточением вытираться.
     Чистота и тепло разморили ее, и девушка почувствовала, что невероятно устала. Она вытянулась на мягкой постели и тут же провалилась в глубокий сон. Через два часа она проснулась отдохнувшей и тут же приняла решение.
     Она должна по крайней мере поговорить с Джебом. Это ее долг перед ним и перед самой собой.
     Прежде чем одеться, Сара намазала тело кремом и подивилось тому, какой хрупкой стала ее фигура. Кожа порозовела от легкого массажа и стала гладкой и упругой на ощупь. Суровые погодные условия и недостаточный уход никак не отразились на коже лица. Вот только руки хранили следы тяжелого труда и лишений, затвердевшие мозоли вряд ли скоро сойдут с ладоней.
     Волосы к этому времени отросли уже достаточно, чтобы их можно было уложить на затылке в пучок. Сара взглянула на свое отражение в зеркале и не узнала ту девочку, которую когда-то давно двое мерзавцев схватили на лондонской улице и силком притащили на корабль, отплывающий в колонии.
     Сара вышла из пансиона и долго брела по улице, пока не нашла экипаж. Она велела вознице отвезти ее на пристань...
     Когда экипаж стал спускаться по склону холма пристани, Сара почувствовала, что ее решимость постепенно тает. Она попросила возницу высадить ее у самого основания холма и расплатилась. На пристани царило обычное оживление: грузчики сновали с тюками и ящиками, хорошо одетые дамы и господа прогуливались вдоль судов, ожидая посадки. Сара смешалась с толпой и медленно побрела вдоль причала.
     Наконец она увидела баржи Джеба, свежевыкрашенные и готовые к отплытию. Сердце подпрыгнуло у нее в груди, и Сара невольно ускорила шаг, сгорая от нетерпения. Все ее сомнения относительно необходимости этой встречи растаяли, как только она увидела Джеба.
     Он стоял на палубе, опираясь на поручень, дымил сигарой и руководил погрузкой. Его рыжая борода на солнце казалась огненно красной, а от сигары поднимался вверх сизый дымок. Сара поймала себя на том, что готова броситься к нему бегом.
     В этот момент из каюты вышла женщина. Она встала рядом с Джебом и ласково положила свою руку на его.
     Женщина была одета по последней моде. Пышнотелая и молодая, с прекрасными волосами цвета спелой кукурузы.
     Она была красива.
     Джеб повернулся к ней, и ее лицо озарила нежная улыбка. Тогда он обнял ее за плечи и стал смеясь что-то нашептывать ей на ухо.
     Сара резко остановилась. На плечи ей легла свинцовая тяжесть разочарования. Без сомнения, Джеба и эту женщину связывали самые близкие отношения. Они были любовниками! Страшная мысль поразила ее в следующий миг.
     А вдруг они муж и жена?!
     Отчаяние сковало Сару, она не находила в себе сил шевельнуться. Ну конечно, Джеб нашел другую любовь!
     Сердце ее разрывалось от горя и обиды. Она развернулась и побрела прочь от места, где произошло крушение ее надежд на счастье. Хорошо, что Джеб не заметил ее. Она не пережила бы такого унижения.
     Его баржи готовились к отплытию, которое, вероятно, было назначено на завтра. Через день она вернется сюда и купит билет до Нового Орлеана на какое-нибудь другое судно.

Часть IV

ОБЕЩАНИЕ

Глава 24

     Джеб Хоукинс полюбил Миссисипи, старушку, Миссисипи, как называл ее Кэл Клейборн.
     Баржи Джеба вот уже три года курсировали вверх и вниз по реке, и он прекрасно знал все мели и опасные водовороты, которыми была так богата Миссисипи. Джеб предполагал, что постичь строптивый нрав реки ему помогло то, что образ жизни, который он вел теперь, был ему по душе. Джеб долгие годы командовал большим судном, бороздящим моря и океаны, но они были безликими, неодушевленными, поэтому узнать их так близко, как реку, оказалось невозможно.
     Когда-то давно старый Кэп сказал Джебу: "Эта старушка река - стервозная баба. Но ее можно завоевать, так же как любую строптивую женщину, если, конечно, потратить силы и время на то, чтобы узнать ее нрав. Ты должен знать ее, как свою спальню, тогда она тебе покорится. Каждую мель нужно запомнить. Многие моряки боятся ходить вниз по реке ночью. При лунном свете, когда каждое проплывающее мимо бревно отбрасывает тень и становится похожим на отмель, легко сбиться с правильного курса и не заметить мель настоящую. Крупные коряги вообще не видны в темноте, но если знать заранее, где они находятся, их можно обогнуть. Безлунные ночи - совсем другое дело. Тогда берега кажутся двумя прямыми линиями и можно налететь на песчаную косу, если у тебя в голове нет четкой карты русла. Вот что тебе нужно в первую очередь, сынок, - своя собственная карта, и не на бумаге, а в голове!"
     Джеб последовал совету старого опытного капитана и стал изучать реку. Теперь он мог провести баржу через самые опасные места в любое время суток. Между тем река заставляла его изучать себя постоянно, каждый рейс. Она была очень изменчива, эта упрямая красавица! Одна мель вдруг исчезала, зато появлялась другая - и в самом неожиданном месте. Контуры берегов тоже менялись, потому что песчаные склоны размывало течение. Но Джеб был старательным учеником, к тому же с прекрасной памятью, поэтому быстро добился значительных успехов, которые не замедлили сказаться на его благосостоянии. Большинство капитанов не рисковали вести суда по реке ночью, а Джеб делал это с легкостью, поэтому тратил на рейс гораздо меньше времени, чем остальные.
     Джеб стал состоятельным человеком, о таком быстроту процветании он и не мечтал. Утраченное положение капитана морского фрегата больше не вызывало сожаления, хотя иногда он вспоминал о "Северной звезде" с грустью.
     К своему большому изумлению, Джеб вдруг обнаружил, что его нрав странным образом переменился, стал. более мягким и спокойным. Отчасти это было вызвано тем, что он разбогател. Но главное, между ним и командой установился род дружеских взаимоотношений. Той пропасти, которая разделяла капитана фрегата и матросов, больше не существовало. Они делали одно дело, их связывала общая судьба. Джеб полюбил грубоватый искрометный юмор матросов, ценил их готовность выкладываться, не жалея сил и не считаясь со временем, когда того требовали обстоятельства. Они давно стали одной семьей, и Джеб знал, что может во всем положиться на свою команду. Прекрасное состояние судов, хорошее жалованье и кухня, нововведения, которые облегчали труд матросов, - все это создало Джебу репутацию рачительного и человечного хозяина. О том, чтобы попасть к нему в команду, мечтали многие. Джеб не кутил со своими матросами в ночных заведениях Нового Орлеана, но часто и с удовольствием заходил к ним в каюту, где запросто мог пропустить стаканчик за общим столом. Джеб пользовался большим авторитетом у своей команды и гордился этим.
     У него по-прежнему было две баржи, но ветхое корыто старого Кэпа давно пошло на слом, уступив место новому судну. Помимо грузовых перевозок, Джеб активно занимался пассажирскими. Ни на одном другом судне не было таких удобных и комфортабельных кают, как у Джеба. Кроме того, у него на борту была роскошная столовая, которой заправлял Эзра Боггс. Сомнения, которые испытывал Джеб по поводу того, сумеет ли Эзра справиться с новой должностью главного повара, быстро рассеялись, когда он увидел, с каким энтузиазмом и знанием дела тот принялся за работу. Его кухня пользовалась прекрасной репутацией, и это привлекало пассажиров, среди которых появлялось все больше постоянных клиентов, относившихся к путешествию по реке не как к вынужденной и малоприятной необходимости, а как к увеселительному речному круизу.
     Отбоя от желающих приобрести билеты на его судно не было еще и потому, что Джеб гарантировал пассажирам безопасность. Жиль Брок со своей шайкой по-прежнему бесчинствовал на реке, грабя суда и убивая матросов и пассажиров. Однако его нападения на суда Джеба ни разу не увенчались успехом. Брок не оставлял попыток и примерно дважды в год атаковал их, но получал серьезный отпор.
     Джеб гордился тем, что с того дня, когда Брок зверски расправился с Кэпом Клейборном и другими матросами, он не потерял ни одного человека из своей команды, не говоря уж о пассажирах.
     Репутация Джеба способствовала тому, что на его баржу приобретали билеты женщины, которые вынуждены были путешествовать без сопровождения мужчин. Вскоре Джеб понял, что есть и другая причина. Он не отличался высоким самомнением, но догадывался, что дамы находят его привлекательным. Сначала он отвергал саму возможность подобных связей, но, поскольку новоорлеанские проститутки вызывали в нем стойкую брезгливость, в конце концов сдался и теперь зачастую во время долгого рейса делил ложе с какой-нибудь хорошенькой пассажиркой к обоюдному удовольствию.
     Белокурая красавица Эстер Баланс отправлялась с Джебом в вояж по два-три раза в год. Эта тридцатилетняя вдова с большим состоянием, унаследованным от покойного мужа, жила в Новом Орлеане. Эстер ничего не требовала от Джеба, довольствуясь любовными отношениями Ему было хорошо с этой милой, общительной женщиной, наделенной прекрасным чувством юмора, и к тому же необычайно страстной в постели.
     То, что он открыто жил с Эстер, также можно было отнести к кардинальным изменениям в его характере Джеб не делал никаких попыток скрыть их связь от команды и пассажиров. Раньше подобное поведение другого человека возмутило бы его, теперь он сам жил таким образом, не испытывая никаких угрызений совести. Разумеется, на борту "Северной звезды" такая свобода нравов была невозможна.
     Вот почему он так серьезно переживал тогда близость с Сарой Мади.
     Джеб время от времени думал о Саре со смешанным чувством боли и любовного томления. Сначала он пытался разузнать что-нибудь о ней и Шоне Фланагане, но тщетно.
     Они оба как сквозь землю провалились, и никто ничего о них не слышал. С тех пор прошло два долгих года упорного и плодотворного труда. Горечь и обида, которые он испытывал сначала, стерлись из его сердца с течением времени. В конце концов, он дурно поступил с Сарой, и неудивительно, что она предпочла его другому. Так что он не имеет права винить ее за то, что она решила остаться со своим ирландским охотником.

***

     Это случилось на второй год после исчезновения Сары.
     Две баржи Джеба стояли у пристани в Сент-Луисе.
     Шла погрузка. Эстер Баланс была с ним в тот раз.
     Их путешествие из Нового Орлеана вверх по реке было восхитительным, как всегда.
     Джеб руководил погрузкой, курил, опершись на поручень, и наслаждался солнечным весенним днем. Вдруг его внимание привлек всадник на муле, который галопом спускался вниз по склону холма к пристани. При ближайшем рассмотрении им оказался мальчик лет двенадцати. К удивлению Джеба, мул остановился возле его баржи.
     - Вы капитан Хоукинс, сэр?
     - Да, приятель, это я, - усмехнулся Джеб.
     - Месье Фортьер узнал о вашем отплытии и послал меня передать его просьбу. Не могли бы вы заглянуть к нему в любое удобное для вас время? Это по делу, сэр.
     - Месье Фортьер? А, Жак! - Джеб заинтересовался. - А что за дело он хочет обсудить со мной, малыш?
     - Я не знаю, сэр. Он сказал только, что просит вас зайти.
     Джеб задумался. Жак Фортьер, без сомнения, был самым преуспевающим торговцем пушниной в Сент-Луисе.
     Он никогда не имел дела с Джебом, хотя не мог не слышать о его безупречной репутации. Более того, они с Жаком даже не были знакомы. Джеб решил принять приглашение Фортьера. Кто знает, может быть, удастся заключить выгодную сделку? В любом случае вреда от этого не будет. Кроме того, Джебу надоело торчать на пристани, а так представится возможность перепоручить наблюдение за погрузкой Тиму и прогуляться в город.
     - Хорошо, передай месье Фортьеру, что я зайду. Кстати, ты не мог бы на обратном пути найти мне экипаж?
     - С удовольствием, капитан Хоукинс. - Мальчик кивнул и помчался назад во весь опор.
     Джеб позвал Тима.
     - Я уезжаю в город по делам. Присмотри тут без меня за погрузкой.
     - Слушаюсь, капитан. - Несмотря на то что Тим сильно вырос за последние два года и превратился во взрослого мужчину, он по-прежнему обращался к Джебу как юнга, и Джеб ничего не мог с этим поделать.
     Минут через десять на дороге показался пустой экипаж. Джеб сошел на пристань, остановил его и велел вознице отвезти его в заведение Фортьера.
     Он нашел маленького француза в полутемной комнате за конторкой. Хотя они и не были знакомы, Джеб слышал о Фортьере как о жизнерадостном и общительном человеке.
     После нескольких традиционных при знакомстве фраз Фортьер перешел прямо к делу.
     - Сегодня утром я получил известие, что на баржу Тэда Тернера напали пираты. У него на борту был мой товар.
     Товар пропал, Тэд погиб, баржа украдена. И виной всему этот мерзавец Жиль Брок! Господи! Когда же наконец с ним будет покончено?
     - Тогда, когда он окончательно выведет всех из себя, - спокойно ответил Джеб. - Беда в том, что люди предпочитают переложить ответственность на чужие плечи и не хотят ничего делать сами. Испанцам на это наплевать, французы не обладают реальной властью. Что касается американцев...
     Они меньше, чем прочие, страдают от нападений шайки Брока.
     Поэтому каждый судовладелец защищается сам, как умеет.
     - Я слышал, капитан Хоукинс, что Брок и на вас нападал. Но ему ни разу не удавалось ограбить вас. Почему?
     - Потому что я готов к встрече с ним. У меня на борту всегда есть с десяток вооруженных людей и достаточный запас пороха. Никакой шайке, головорезов их не одолеть.
     - Именно поэтому я и просил вас зайти, сэр. Тэд Тернер был моим постоянным партнером в течение многих лет. Более того, он был моим другом. Теперь мне приходится искать другого надежного человека ему на замену.
     Что вы на это скажете, капитан Хоукинс? - с мольбой в голосе спросил Фортьер.
     Джеб сдержал радостное восклицание, готовое сорваться с губ. Приобрести такого партнера, как Фортьер, - это неслыханная удача!
     - Я благодарю вас за доверие и честь, сэр, но у меня есть и другие компаньоны, - осторожно ответил он.
     - Но я готов заплатить больше за перевозку своего товара, - настаивал Фортьер. - В любом случае это будет выгоднее, чем подвергаться постоянному риску пиратского грабежа.
     - Полной гарантии безопасности вашего груза я дать не могу. Но я собираюсь еще усилить охрану, - мрачно заявил Джеб. - Если Жиль Брок снова попытается напасть на, мои суда, он пожалеет об этом.
     - Большей гарантии я и не требую, - пояснил француз.
     Он заметно оживился, перестав сокрушаться из-за гибели друга. Фортьер был прежде всего деловым человеком. - Вы согласны взять на себя перевозку моего товара? Могу заверить вас, что у меня достаточно пушнины, чтобы загрузить вашу баржу под завязку, да и обратно из Нового Орлеана вы не пойдете порожняком.
     - Согласен, месье Фортьер, - после минутного раздумья ответил Джеб, - Будем считать, что сделка заключена.
     Они пожали друг другу руки, и Фортьер пустился в обсуждение деталей. Время от времени француз отпускал в адрес Жиля Брока проклятия. Джеб пропускал их мимо ушей до тех пор, пока одна фраза Фортьера не заставила его похолодеть.
     - Что вы сказали? - перебил его Джеб на полуслове.
     Фортьер оторвался от разложенных перед ним на конторке бумаг и удивленно взглянул на Джеба, который вдруг переменился в лице.
     - Что, простите?
     - Вы что-то сказали о женщине. И о Жиле Броке.
     - Да. Этот мерзавец схватил на улице Сент-Луиса белую женщину и продал ее в рабство вождю племени пауни.
     - Имя! Как ее звали? - крикнул Джеб.
     - Сара Мади. Мадемуазель Сара Мади.
     - Господи! Сволочь, грязный ублюдок! - Джеб с силой сжал кулаки, так что побелели костяшки пальцев. - Вы знаете, что случилось с ней потом?
     - Естественно! Она пришла ко мне спустя год. Боже мой! Если бы видели, как она была истощена! - Фортьер хлопнул себя по щеке.
     - Значит, она спаслась?
     - Да. Но с тех пор я ничего не слышал о ней.
     - А где ее друг Шон Фланаган? Что с ним?
     - Бедный Шон! - Фортьер скорбно вздохнул. - Он