а Рейчел приблизилась, он встал, обогнул свой стол и подал
ей стул.
   - Ну, миссис Симмонс, чем могу быть вам полезен? - спросил он, вернувшись
на место.
   - Кажется, мистер Бейкер, я несколько раз видела вас в "Паровозном депо",
- приветливо начала она. Гамильтон Бейкер улыбнулся и погладил усы.
   - Интересно. Вот уж никогда не думал, что такая прелестная  женщина,  как
вы, обратит на меня внимание. Совершенно верно, я был там несколько раз.
   - Тогда вы должны помнить, что это было за место. Почти что закрытый клуб
для богатых и культурных людей.
   - Да, помню, - согласился Бейкер.
   - У меня есть намерение, мистер Бейкер, основать заведение, очень похожее
на "Паровозное депо". Управлять им буду я.
   Бейкер откинулся на спинку стула, заскрипевшего под его весом.
   - И где будет находиться это заведение?
   - В Бентоне.
   - Вы,  наверное,  шутите,  миссис  Симмонс!  Вне  всякого  сомнения,  вам
известно, что "Паровозного депо" больше нет нигде.
   - Я это знаю, сэр. Именно поэтому я хочу основать свое заведение.
   - Нет, кажется, вы не понимаете. "Паровозное депо" закрылось потому,  что
в нем больше нет нужды. Железная дорога уже стала реальностью  и  сама  дает
толчок к своему дальнейшему строительству.  Теперь  отпала  необходимость  в
таком заведении, как "Паровозное депо", где устраивались встречи  и  которое
предоставляло удобное жилье инвесторам с востока.
   Рейчел нервно кашлянула и слегка поерзала на стуле:
   - Это  вы  не  понимаете,  мистер  Бейкер.  Я  не  собираюсь  обслуживать
инвесторов с востока, хотя и им буду очень рада.
   - Тогда, насколько я понимаю, вы надеетесь привлечь клиентов из тех,  кто
работает здесь, на железной дороге.
   - Да, я на это рассчитываю.
   - А что заставляет вас верить,  что  люди  будут  оставлять  заработанные
тяжелым трудом деньги в таком месте, как "Паровозное депо"?
   - Ну, не совсем в таком. Именно  поэтому  "Ля  бель  фам"  будет  немного
отличаться от " - Паровозного депо".
   - И чем же? "Паровозное депо", "Ля бель фам" - не вижу  никакой...  -  Он
умолк посреди фразы, и его редкие брови поползли вверх.  -  "Ля  бель  фам"?
Кажется, это означает "красивая женщина"?
   - Совершенно верно,  -  улыбнулась  Рейчел.  Бейкер  откашлялся  и  отвел
взгляд, внезапно почувствовав себя неловко.
   - Вы, случайно, говорите не о публичном доме, миссис Симмонс?
   - Я предпочла бы называть его по-другому, мистер Бейкер,  -  борделем.  -
Она достала из сумочки лист бумаги  и  положила  его  на  стол.  -  С  левой
стороны, мистер Бейкер,  вы  видите  перечень  расходов.  Справа  подсчитаны
доходы, которые я предполагаю получить. Сравнив эти две цифры,  вы  увидите,
что заведение будет исключительно прибыльным.
   Бейкер наметанным глазом пробежал цифры и задумчиво посмотрел на  сидящую
напротив Рейчел:
   - Скажите, миссис Симмонс.., у вас есть опыт в подобных делах?
   - Нет.
   - Так я и думал. А что заставляет вас полагать, что вы с успехом  сможете
управлять такого рода заведением?
   - Я же справлялась с "Паровозным депо", - твердо ответила она. - Конечно,
я представляю себе, что между этими заведениями есть  определенная  разница.
Но я верю в себя и знаю, что справлюсь.
   Бейкер заулыбался, покачивая головой. Потом снова взглянул на цифры:
   - Четыре с половиной  тысячи  долларов?  Именно  столько  вам  требуется,
миссис Симмонс?
   - Нет. Я уже вложила полторы тысячи собственных средств - все, что у меня
было. Мне нужно три тысячи.
   Сердце ее учащенно билось, и она почти не верила в удачу,  опасаясь,  что
этот человек просто играет с ней, чтобы в последнюю минуту отказать в ссуде.
   Однако Гамильтон Бейкер вытащил из отделения для бумаг в письменном столе
бланк на предоставление кредита и принялся заполнять его.
   - Вы собираетесь подавать еду в "Ля бель фам"?
   - Разумеется. Дело в том, что я  намерена  организовать  лучшую  кухню  в
округе.
   - Хорошо. Это значит, что в документах  на  ссуду  я  могу  назвать  ваше
заведение рестораном. Нет. - Он откинул голову и засмеялся. - Я  назову  его
суперклубом. Насколько я знаю, такие заведения приобретают  популярность  на
восточном побережье, и это произведет благоприятное впечатление на правление
банка. Они подумают, что с моей  стороны  очень  разумно  вложить  деньги  в
сулерклуб!
   - Как я вам благодарна, мистер Бейкер,  -  с  жаром  выпалила  Рейчел.  -
Уверяю вас, вы не пожалеете о своем решении.
   Бейкер подвинул ей документы для подписи и тепло улыбнулся:
   - Знаете, миссис Симмонс, я тоже не  думаю,  что  мне  придется  об  этом
пожалеть. Мне кажется, я очень надежно вложил свои деньги.
   Подписывая документы на ссуду, Рейчел вспомнила замечание Дэвида Спенсера
по поводу банков и мысленно улыбнулась. Через несколько секунд она уже шла к
окошку клерка с банковским чеком на три тысячи долларов. Покинув  банк,  она
ощущала  потяжелевшую  от  денег  сумочку,  и  это   было   приятное,   нет,
грандиозное, восхитительное чувство! Она будто кружилась на тротуаре, танцуя
от радости.
   - Миссис Симмонс, как приятно снова встретиться с вами!
   Рейчел остановилась и посмотрела в ту сторону, откуда доносился голос. Ей
понадобилось некоторое время, чтобы узнать Хоуки  Смита,  поскольку  он  был
одет в черный костюм с галстуком; теперь он нисколько не походил на грязного
охотника на бизонов.
   - Я полагаю, вы на самом деле миссис Симмонс, - продолжал  он.  -  Как-то
раз вы заставили меня поверить в то, что вы миссис Боннер.
   - Помню, - смущенно произнесла  Рейчел.  -  Я  очень  сожалею.  Боюсь,  я
немного разыграла вас, мистер Смит.
   - Забудьте об этом, - пожал плечами Хоуки и подошел к ней. - Можно с вами
пройтись?
   Она утвердительно кивнула,  и  они  неторопливо  побрели  по  деревянному
тротуару.
   - Что вы делаете в Шайенне, миссис Симмонс?  Кажется,  до  меня  доходили
слухи, что в" с Уиллом Симмонсом фермерствуете где-то в Небраске.
   - Разве вы не слышали? Уилла убили около двух месяцев назад.
   - Нет, не слышал, - спокойно ответил он. - Как это случилось?
   - Его застрелили. Двое мужчин подъехали к  нашему  дому  посреди  ночи  и
застрелили его.
   - И вы не знаете, кто они?
   - Нет. И их цели тоже. Они ничего не украли, а просто убили его и уехали.
   - Очень сочувствую вашему горю, Рейчел. Я не был близко знаком с  Уиллом,
но знаю, что он был хорошим человеком. И должен признаться, мне приятно было
слышать, что вы бросили Эвелла Рэнкина, чтобы выйти замуж за Уилла.
   Рейчел удивленно взглянула на него:
   - Я не знала, что должна была спрашивать вашего  разрешения,  с  кем  мне
встречаться.
   - Нет-нет, я совсем не это имел в виду. - Лицо его слегка помрачнело. - Я
просто.., о черт, я сам не знаю, что говорю.
   Она внезапно улыбнулась и тронула его за руку.
   - Простите. Мне не следует быть такой  обидчивой.  Скажите,  -  оживленно
добавила она, - вы по-прежнему охотитесь на бизонов для железной дороги?
   - О да. - Хоуки с некоторым смущением взглянул на Рейчел.  -  Полагаю,  я
выгляжу и пахну несколько лучше, чем во время нашей первой встречи?
   - Разумеется, - не выдержав, рассмеялась  она.  -  Теперь  ваше  общество
гораздо приятнее, чем тогда.
   - А достаточно ли хорошо мое общество, чтобы поужинать со мной? Вечером я
должен успеть к поезду на восток, так что это не будет слишком поздно.
   Первым побуждением Рейчел было отказаться. Потом она вспомнила, что везет
с собой большую сумму денег, а для путешествующей  в  одиночку  женщины  эти
места совсем небезопасны. Если Хоуки направляется в Бентон, то почему бы  не
подружиться с ним, чтобы поехать вместе?
   - Какое чудесное совпадение, мистер Смит! - весело воскликнула она.  -  Я
еду тем  же  поездом.  И  лучшее  времяпрепровождение  до  отхода  поезда  -
поужинать с вами.
   Хоуки с явным удовольствием улыбнулся  и  предложил  ей  руку.  Он  повел
Рейчел по тротуару прямо к ресторану "Золотая сковородка". Ресторан оказался
приятным местом. Здесь не было роскоши, но два огромных окна на  его  фасаде
сияли чистотой. И поэтому даже клонившееся к западу  послеполуденное  солнце
давало достаточно света, чтобы внутри "Золотой  сковородки"  было  светло  и
весело.
   Хоуки сделал заказ,  и,  когда  официантка  удалилась  на  кухню,  Рейчел
удовлетворенно вздохнула:
   - Я до сих пор не могу привыкнуть к такому разнообразию блюд, из  которых
приходится выбирать. В "Райском уголке" мы были вынуждены экономить на еде.
   - В "Райском уголке"?
   - Так  Уилл  назвал  нашу  ферму.  -  Рейчел  тихо  засмеялась,  чувствуя
необычное смущение. - Он говорил, что это его "Сад Эдема".
   - А как насчет вас, Рейчел? Это был и ваш "Сад Эдема"?
   - Нет, - вздохнув, ответила она. - Если быть честной, то нет.  Я  никогда
не  любила  это  место  так,  как  Уилл.  Хотя  я  старалась.  Действительно
старалась.
   - Расскажите мне еще раз о смерти Уилла.  Она  кратко  рассказала  ему  о
гибели мужа. Когда она закончила, глаза ее увлажнились от слез.
   Подождав, пока она успокоится, Хоуки спросил:
   - У вас нет никаких предположений, почему двое мужчин внезапно  появились
среди ночи и без видимой причины застрелили Уилла?
   - Нет, никаких. Бессмысленность его  смерти  делает  ее  еще  тяжелее,  -
ответила она и внезапно улыбнулась. - Но кое-что помогло  мне  пережить  его
смерть. Когда Уилла убили, я была беременна, Хоуки. Теперь у меня  есть  его
сын.
   - Сын, вот как? И как он? - широко улыбнулся Хоуки. -  Расскажите  мне  о
нем.
   - Он.., он  родился  в  ту  самую  ночь,  когда  убили  Уилла.  -  Рейчел
объяснила, как девушка-индианка нашла ее, когда она лежала  без  сознания  и
вот-вот должна была родить. - Резвая Лань - замечательный человек. Не  знаю,
что бы я делала без нее. Наверное, и я, и ребенок умерли бы.
   - Резвая Лань? - нахмурился Хоуки. - Дочь Предназначенного-для-Лошадей?
   - Да.
   - Если Резвая Лань приняла вас, значит, вы приобрели верного друга на всю
жизнь.
   - Вы говорите так, как будто знакомы с ней.
   - Да, я знаю ее. И я знал ее отца и мать. У меня, правда, не было  случая
познакомиться с ее братом. Солдаты убили его, прежде чем он успел  подрасти,
- мрачно сказал  Хоуки.  -  Я  думал,  что  Резвая  Лань  погибла  вместе  с
Предназначенным-для-Лошадей. Рад узнать, что она жива.
   -   Я   никому,    кроме    вас,    не    говорила,    что    она    дочь
Предназначенного-для-Лошадей.
   - Вы поступили мудро.
   - Вы сказали, что ее брата убили солдаты? Она никогда о нем не упоминала.
Сколько ему было лет?
   - Около шести месяцев.
   - Шесть месяцев! Боже мой, зачем солдатам убивать младенца?
   - А зачем им убивать его мать? - с горечью спросил Хоуки. - Они оба  были
индейцами - какая еще нужна причина?
   - Как ужасно. - Рейчел была потрясена. - Резвая Лань так любит маленького
Уилла. Наверное, ей очень тяжело заботиться о  нем,  помня  о  том,  что  ее
собственного маленького брата убили. У нее есть все основания для  ненависти
и мести, но она  их  совсем  не  проявляет.  Хоуки.  Она  совсем  не  такая.
Наверное, она должна ненавидеть всех белых людей. Индейцам  знакомо  чувство
ненависти?
   - О да,  -  негромко  засмеялся  Хоуки.  -  Индейцы  очень  хорошо  умеют
ненавидеть своих врагов. Но ненависть для  индейца  подобна  любви.  Она  не
распространяется на всех подряд. Они благородные люди. И любовь, и ненависть
у   них   благородны   Солдаты,   убившие   ее   мать   и   брата,   мертвы.
Предназначенный-для-Лошадей убил их. Когда они умерли, вместе с ними  умерла
и ненависть Резвой Лани. - А как насчет тех, кто убил ее отца?
   - Это совсем другое дело. Ее отец был воином,  и  он  погиб  в  бою.  Его
смерть больно ранила Резвую Лань, но эта  смерть  была  достойной  воина,  и
девушка примирилась с ней.
   - Похоже, вы много знаете об индейцах.
   - Да. Я жил среди них.
   - Знаете, я рада, что мы поговорили об этом. Вы пролили некоторый свет на
Резвую Лань, и это поможет мне еще лучше понимать Я ценить ее.
   Принесли заказанную еду, что послужило поводом  сменить  тему  разговора.
Рейчел и Хоуки непринужденно беседовали о всевозможных менее серьезных вещах
и после ужина, когда они отправились  на  вокзал,  чтобы  подождать  поезда,
Рейчел уже смеялась над сдержанными шутками Хоуки.
   Жители Шайенна еще не успели привыкнуть к зрелищу прибывающих поездов,  и
на станции собралась приличная толпа  Несколько  человек  сгрудились  вокруг
странствующего проповедника, обращавшегося к ним с пламенной речью. Это  был
среднего роста и телосложения человек с густой копной черных волос. Он стоял
на возвышении, и его указующий перст упирался во внимавшую ему толпу.
   - Есть еще одна причина, почему нужно запретить поезда, - говорил  он.  -
На востоке доказали, что тяжелые составы так  сильно  сотрясают  землю,  что
свиньи нервничают и теряют аппетит Они больше не набирают вес,  и  множество
людей остаются без свинины, которая,  как  известно,  гораздо  полезнее  для
здоровья, чем любое другое мясо. Кроме  того,  горячий  пар  от  локомотивов
сушит траву и губит пастбища. Лошади и коровы перестают есть, что приводит к
отсутствию говядины! Мало того, что поезда убивают свиней, коров и  лошадей,
они еще убивают маленьких детей, попадающих на рельсы! Да  еще  и  стариков,
которые торопятся в церковь в своих экипажах! Он погрозил толпе пальцем:
   - Послушайте, что я вам еще скажу! Эти стальные рельсы, лежащие на земле,
притягивают молнию сильнее, чем собачий хвост, а всем известно, что во время
грозы нужно держаться подальше от собак. И что вы думаете, как действует  на
вас ушедшее в землю электричество? Оно делает вас  стерильными  -  вот  что!
Всем известно, что значит стерильный? Это значит, что все мужчины становятся
как бы кастрированными, и у них больше не может быть детей. А  это  означает
конец человеческому роду. Должен вам сказать,  добрые  люди,  что  вы  здесь
видите перед собой не что  иное,  как  сошествие  антихриста  В  виде  этого
огнедышащего стального чудовища. Отверните свои взоры от железной  дороги  и
займитесь другими угодными Господу делами.
   Хоуки и Рейчел вместе с  большинством  слушателей  смеялись  над  гневной
речью проповедника, но это  нисколько  не  обескуражило  его.  Он  продолжал
проповедовать и пустил шляпу по кругу.
   Через несколько минут показался поезд.  Величественно  и  надменно  он  с
фырканьем подошел к перрону. Хоуки и Рейчел вошли в вагон.
   Для Рейчел посадка в поезд всегда казалась сродни  переселению  в  другой
мир. Несмотря на то что от людей на платформе  ее  отделяли  лишь  несколько
футов, у нее возникало ощущение, что они находятся за много миль отсюда.  По
сравнению с шумом вокзала в вагоне  было  необыкновенно  тихо.  Хоуки  пошел
вдоль прохода, отыскивая свободные места.
   В вагоне ехали человек десять. Некоторые  спали,  а  кое-кто  на  секунду
открыл глаза, желая убедиться, что это не его станция, и снова погрузился  в
сон.
   - Может, сюда? - предложил  Хоуки.  -  Два  места  напротив  друг  друга.
Чуть-чуть изобретательности, и мы оба сможем немного вздремнуть.
   - Хорошо, - кивнула Рейчел. - Должна вам признаться, что я устала.
   Хоуки устроил Рейчел, чтобы ей было удобно, а  сам  сел  напротив.  Когда
поезд тронулся, она уже закрыла глаза.
   Рейчел спала. Во сне она вспоминала наслаждение,  которое  ей  доставляли
искусные  ласки  Эвелла  Рэнкина,  и  то,  как  он  умело  манипулировал  ее
чувствами. Но  эти  приятные  ощущения  сопровождались  чувством  теплоты  и
сердечности, которого она никогда не испытывала  с  Эвеллом.  Как  будто  бы
душевные качества Уилла Симмонса соединились с  любовным  искусством  Эвелла
Рэнкина.
   Во сне Рейчел целовали так, как никто  раньше  не  целовал  ее.  Губы  ее
любовника приоткрылись, и его язык скользнул ей в рот. Это было незнакомое и
волнующее ощущение, и она не смогла сдержать стон наслаждения. Кровь быстрее
побежала по жилам, и она ощутила жар во всем теле, какого никогда раньше  не
испытывала. Поцелуй все не прерывался; он длился дольше, чем она могла  себе
представить, и ее голова сделалась легкой и пустой - Рейчел не могла  думать
ни о чем, кроме этого нескончаемого наслаждения.
   Внезапно она поняла, что все это с ней происходит наяву. Это был не сон -
это были ласки Хоуки Смита!
   Рейчел была в смятении. Широко раскрытыми глазами она смотрела  на  него.
Наконец она пришла в себя и поняла,  что  происходит.  Пока  она  спала,  он
наклонился и поцеловал ее. Каким-то образом действительность перемешалась со
сном, и она с готовностью - нет, со страстью! - ответила на поцелуй.
   Щеки  Рейчел  зарделись  от  смущения,  и  она  почувствовала,   как   ее
захлестывает волна гнева.
   - Что вы себе позволяете?
   - Просто поцеловал вас на прощание, Рейчел, - простодушно ответил  он.  -
Мне нужно здесь выходить.
   - Выходить здесь? - Она удивленно выпрямилась, забыв о своем гневе.  -  О
чем вы говорите? Мы же посреди прерии! Поезд тут не останавливается.
   - Мне  и  не  нужно,  чтобы  он  останавливался.  Кроме  того,  он  здесь
сбрасывает скорость. Ремонт путей. Разве вы не чувствуете, как он  замедляет
ход? - Хоуки достал с багажной полки ружье и чемоданчик.
   - Хоуки, вы же не можете прыгать с поезда среди ночи. Вы убьетесь!
   - Но теперь  вы  ведь  не  будете  беспокоиться  из-за  меня,  правда?  -
задумчиво произнес он.
   Рейчел вспомнила о том довольно смелом способе, которым он ее разбудил, и
гнев ее запылал с новой силой.
   - Нет, - холодно ответила она. - Нисколько. Если вы хотите  сломать  себе
шею, то это меня никак не касается.
   - Да, а мне казалось, что вам не  все  равно,  -  без  всякого  выражения
сказал он. - И поэтому я осмелился побеспокоить вас прощальным поцелуем.
   - Я не просила вас целовать меня на прощание. Более того,  я  не  хотела,
чтобы вы целовали меня.
   - Ш-ш, - улыбаясь, сказал он. - Вы разбудите весь вагон.
   - О! - раздосадованно воскликнула она. - Вы просто невозможны.
   Он подмигнул ей, повернулся и вышел через переднюю дверь  вагона.  Рейчел
видела, как он несколько мгновений стоял на площадке,  а  затем  исчез.  Она
быстро  выглянула  в  окно  и  заметила,  как  он  катится  по  земле  вдоль
железнодорожного полотна. Затем, вытянув шею, она увидела, как  он  поднялся
на ноги и помахал ей рукой. Рейчел испытала чувство облегчения,  убедившись,
что он остался цел и невредим.
   Она долго не могла заснуть, а когда наконец ей это удалось, Хоуки Смит  и
во сне не давал ей покоя.

Глава 22

   Вскоре после возвращения из  Шайенна  Рейчел  взяла  сына  и  отправилась
навестить тетю, которая жила в вагончике, стоящем  на  запасных  путях.  Она
надеялась, что Джулиуса Дивера не будет дома. К  ее  великой  радости,  дядя
отсутствовал.
   Но Милдред Дивер выглядела ужасно. У  нее  был  такой  больной  вид,  что
Рейчел почувствовала себя перед ней виноватой. Тетя сильно  исхудала,  глаза
ее беспокойно бегали, будто  ей  постоянно  приходилось  опасаться  за  свою
жизнь. Визит Рейчел, похоже; подбодрил ее, а при виде малыша на лице Милдред
Дивер появилась такая счастливая, улыбка, какой  Рейчел  никогда  раньше  не
видела.
   - О, Рейчел! ! - воскликнула  тетя,  беря  ребенка  на  руки.  -  Как  бы
радовался твой отец внуку! Какой прелестный малыш!
   - И очень хороший, - добавила Рейчел. - Воспитанный, почти не плачет и...
   Со стороны двери послышался звук Шагов,  и  в  комнату  ворвался  Джулиус
Дивер. С пунцовым от ярости лицом  он  обвиняющим  жестом  ткнул  пальцем  в
Рейчел.
   - Проститутка! Шлюха! Милдред побледнела.
   - В чем дело, Джулиус? Что за выражения? Что это на тебя нашло?
   - Ты знаешь, Милдред, чем занимается твоя прекрасная племянница? -  Палец
дяди по-прежнему указывал на Рейчел. - Ты в курсе, что у нее за профессия?
   - Нет, мы еще не говорили об этом. Она только показала мне малыша.
   - Она шлюха! - возвестил Дивер.
   - Вы, как  в