Глядя на его лицо, Питер решил больше не прерывать босса. - Согласно моему плану, Жиль творит фантастические модели. Боже милостивый, головные уборы! - воскликнул он. - Французы просто сходят с ума от головных уборов. Последний раз, когда Марианна и девочки были здесь - это было много лет назад, - мы в головных уборах и масках отправились на костюмированный бал в "Криллона". - Он внезапно снова превратился в Джека Сторма с Седьмой авеню, захваченного блестящей идеей. - "Бал Белых Птиц". Как это сказать по-французски?
     - Не знаю, - Питер Фрэнк скорчил гримасу. - Однако что бы ты ни делал, Джек, ради Бога, обещай мне, что сначала посоветуешься с Жилем. Понимаешь, его жена должна родить со дня на день, парень находится в стесненных обстоятельствах, и к тому же на дух не переносит принцессу. Спроси его, - умолял Питер. - Спроси Жиля, желает ли он делать костюмы к "Балу Белых Птиц". Ладно?
     - Не выводи меня из себя, Питер! - Джексон Сторм смерил холодным взглядом главу отделения международного развития корпорации. - Жиль сделает прекрасные экземпляры для фэнтэзи. Поверь мне. Я тем временем позабочусь о принцессе.
     - Она не делает нам никакой рекламы, как было обещано. - Питер Фрэнк никогда не был высокого мнения об их высокородной ученице дизайнера; Кэнди Добс уже посвятила его в детали обучения принцессы Стефани у Диора. - Никто не проявит интереса до тех пор, пока принцесса действительно не спроектирует какую-нибудь одежду, а для этого потребуется не один месяц. Если это вообще произойдет, - добавил он.
     - Все-таки ты меня плохо слушал, Питер. - Джексон Сторм слегка постукивал по поверхности стола кончиком карандаша. - У нашего греческого денежного мешка есть его очаровательная куколка Элис, поэтому он счастлив и не путается у нас под ногами. Жиль спроектирует потрясающие модели для "Бала Белых Птиц", что принесет ему известность, большую, чем у Кристиана Лак-руа. И с принцессой мы определенно сможем поладить, - решительно произнес он. - Принцесса Джеки тоже принесет нам солидный доход.
     Питер Фрэнк смотрел скептически.
     - Понимаешь, Джек, гм... многие поговаривают, что принц Медивани лечил ее от привязанности к наркотикам здесь, в Париже, в начале этого года, - выпалил он. - Я не говорю, что она и теперь балуется этим, но ей всего лишь... сколько... семнадцать? Итак, ее биография не вполне чиста для юной девушки, ты так не думаешь?
     - Питер, позволь напомнить тебе, что мы имеем дело с личным агентом принца Медивани, смышленой курочкой Брукси Гудман. Она бы не стала нас так подставлять, - заверил его Джек. - Выше нос! Думай о хорошем, Пит. У нас получится. Все идет именно так, как я говорил. Абсолютно никаких проблем!

10

     "Вуменс вэа дейли", 17 декабря:

     "Отвечая на вопрос: "Что готовит к весеннему показу этого года не так давно приобретенный финансовым воротилой Джексоном Стормом Дом моды Лувель?" - парижский офис "Джексон Сторм Интернэшнл" сделал заявление, что работает над осенне-зимней коллекцией моды, традиционно представляемой в Париже в июле месяце.
     Отказавшись от весенних фасонов в графике своей работы, Дом моды тем самым освобождает время для только что заявленной Стормом на середину зимы фантастической постановки "Бал Белых Птиц", представляющей однотипные костюмы, которые готовит новый кутюрье Дома мод Лувель Жиль Васс. Бывший ассистент-дизайнер Руди Мортесьера, Жиль Васс стал обладателем прошлогоднего Золотого приза жюри Парижской высокой моды в номинации "Самый перспективный молодой дизайнер".
     Согласно интервью Джексона Сторма, которое он дал по телефону из вот-вот открывающегося Дома моды Лувель в Париже, бал-маскарад устраивается в поддержку французского Фонда милосердия и Дома для престарелых музыкантов в Бресте. Вечер будет сопровождаться музыкой в исполнении Парижского камерного оркестра, британской рок-группы "Мотлей крю" и Вашингтонского оркестра под управлением Лестера Ланина. Событие планируется на середину февраля в большом фойе парижской "Гранд опера". Международный список приглашений будет находиться у принца и принцессы Полиньяк-Брюн, сопредседателей французского Фонда милосердия.
     Вызывает особенный интерес готовящееся шоу, специально озвученное и освещенное. Джексон Сторм подчеркивает, что костюмы являются "фантазиями-интерпретациями" на тему экзотических птиц, включая белую сову, японского журавля и белую цаплю.
     Покупка в прошлом году фирмой "Джексон Сторм интернэшнл" старого Дома моды на улице Бенедиктинцев вызвала оживленную полемику, в процессе которой авторитетные парижские кутюрье разделились во мнении на влияние этой корпорации на французскую высокую моду. Недавнее сообщение о том, что принцесса Жаклин Ме-дивани, юная дочь балканского принца Алессио Медивани, была включена в штат в качестве ассистента дизайнера (положение, которое несколько лет назад занимала у Диора принцесса Монако Стефания), явилось причиной небольшой сенсации.
     Отныне корпорация Джексона Сторма провозгласила Дом моды Лувель самым замечательным проектом компании на всемирном массовом рынке империи мод. Президент Джек Сторм возвестил о планах развития привилегированных домов моды (свыше десяти тысяч долларов), ателье (до десяти тысяч долларов), а также сети недорогих бутиков "Сторм-Кинг".

***

     - Боже! - Минди Феррагамо, только что прибывшая из Нью-Йорка, обвела взглядом холл на первом этаже. - Да это какой-то сумасшедший дом!
     В неизменном сером деловом костюме, она неподвижно стояла, опустив на пол дорожную сумку от Луи Виттона, наблюдая за оживленным потоком людей, снующих вверх-вниз по большой мраморной лестнице Дома Лувель. Навстречу ей шли привратник Абдул с сыном, высоким парнем в университетской спортивной форме. Оба тащили старые трубы из реконструированного туалета на втором этаже. Примерщица Наннет промчалась мимо них наверх, откликаясь на зов Сильвии из закроечной комнаты.
     - Где, черт возьми, Джек? - воскликнула исполнительный вице-президент Сторма.
     Узнав знакомый голос, через перила лестничной площадки второго этажа перегнулась Кэнденс Добс.
     - Ах, Боже мой, неужели это ты, Минди? Когда ты приехала? Ты читала в международной "Геральд трибюн" о фэнтэзи? Просто несчастье! Нам не хватает манекенщиц!
     Минди поправила очки в золотой оправе, вглядываясь в проем лестничного колодца.
     - Позвоните Беттине или Софи Литвак, - кратко бросила она.
     - Ведущие агентства не откликаются на наши запросы!
     Специалистка по связям с общественностью устремилась вниз по ступенькам. Имея дело с французской прессой и электронными средствами информации, оказывающими повсеместное сопротивление, как выражались в Париже, "вторжению" Джексона Сторма, бедная Кэнди потеряла несколько фунтов веса и выглядела теперь не лучшим образом. На площадке второго этажа ей пришлось прижаться к стене, пропуская двух грузчиков, тащивших в помещение ателье новые столы для закройки.
     - Французы то и дело ставят нам подножки, - пожаловалась она, еле переводя дыхание, когда добралась до Минди, стоявшей у основания лестницы. - Мы не в состоянии отыскать манекенщиц для фэнтэзи, "Гранд опера" нагадила нам с датой представления. Можешь себе представить - это среда! - Она громко застонала. - В Париже никто никуда не ходит вечерами по средам!
     Минди открыла дверь демонстрационного зала.
     - Где Джек? - повторила она, переступая порог.
     - Мы платим уйме людей, - продолжала Кэнди, следуя за вице-президентом в еще не законченное реставраторами помещение, - начиная с принца и принцессы Полиньяк-Брюн и заканчивая председателем Фонда милосердия графом де Бонрило, чтобы они занимались приглашениями и привлекали представителей высшего света. Однако все упираются, Минди! Мне трудно во всем разобраться, но циркулируют слухи, будто фэнтэзи и "Бал Белых Птиц" провалятся!
     Маленькая женщина в строгом сером костюме медленно повернулась посреди зала, разглядывая беспорядочно расставленную мебель и ряды закрытых ящиков.
     - Кто это - "все"?
     Кэнди провела рукой по растрепавшимся светлым волосам.
     - Минди, здесь всем заправляют несколько фамилий из верхних эшелонов. Париж хуже, чем какой-нибудь проклятый Богом городок в Огайо. Либо ты знаешь нескольких человек, чьи семьи ведут свое происхождение от Карла Великого, и нравишься им, либо нет. Третьего не дано. Вот в чем дело! Такое происходит не только в моде, - добавила она с истерической интонацией в голосе, - но и в бизнесе, обществе, правительстве...
     - Двух месяцев недостаточно, чтобы все наладить, - прервала ее Минди. - Я же говорила Джеку.
     - Нам потребуется по крайней мере полгода. - Кэнди с облегчением вздохнула: второй человек после самого Джека Сторма согласен с ней. - А что он сказал?
     Минди холодно улыбнулась ей.
     - Джек все же настоял на своем.
     Неожиданно за дверью зала раздался шум голосов. Естественный резонатор звука лестничного колодца доносил пронзительные женские вопли на французском и взбешенный тенор, отвечающий на том же языке. Затем последовал оглушительный грохот, хлопнула дверь, за ней - другая.
     Кэнденс Добс побледнела. Ее глаза с мольбой обратились вверх.
     - Ох Боже, пожалуйста, не дай им наделать ничего страшного. Только не теперь, когда Джека нет, Питер Фрэнк в Нью-Йорке и я здесь совсем одна.
     Вице-президент внимательно вслушивалась.
     - Принцесса? - спросила она после очередного режущего слух крика.
     - Звучит так, будто они готовы убить друг друга, - сказала Минди.
     Кэнди торопливо закивала.
     - Она ассистентка дизайнера, так мы ей сказали. - Кэнди двинулась к выходу из зала. - Но никто не посоветовался по этому поводу с Жилем.
     - Со мной приехала Трини, это должно поправить дело. - Трини была секретаршей Джексона Сторма. - Так где же Джек? - в третий раз осведомилась Минди.
     Специалист по связям с общественностью нерешительно повернулась к Минди, поджидая, когда та ее догонит. Крики наверху не утихали, а становились все громче.
     - Ох, Джек, - вздохнула Кэнденс. - Это совсем другая история.

***

     Путешествие на поезде заняло больше времени, чем предполагал Джек Сторм, даже несмотря на то что скорость экспресса Париж - Лион достигала сотни миль в час. Из окна вагона первого класса он наблюдал холмистую сельскую местность под холодным серо-голубым зимним небом и следы грязного снега, уступавшие свой последний плацдарм по мере того, как состав продвигался все дальше и дальше на юг от Парижа.
     Джек устал от чтения "Геральд трибюн" и прихваченного на всякий случай номера "Тайм". Хотя в рекламе сообщалось, что во французском поезде имеется вагон-ресторан и Джек с нетерпением ожидал изысканной трапезы, подобной той, что он видел в фильмах о Восточном экспрессе, местная железнодорожная компания воспользовалась примером прижимистых американцев и могла предложить ему лишь содержимое тележки для ленча, которую толкал по проходу престарелый проводник в униформе.
     Джек со вздохом откинулся на сиденье, держа в руке сандвич с ветчиной и сыром, и стал разглядывать двух привлекательных молодых француженок, расположившихся напротив. Кое-что на железнодорожной тележке для ленча все же радовало глаз. В ассортименте были свежие фрукты, отличный бретонский паштет, бутылки высококачественного бордо и даже сносное шампанское, недурно охлажденное. Однако все это не шло ни в какое сравнение с изысканным обедом, на который он рассчитывал, садясь в поезд. А ведь он мог бы заказать в Орли реактивный самолет и проделать тот же путь гораздо быстрее!
     Девушки по ту сторону прохода представляли собой достойное зрелище, обе - темноглазые брюнетки, довольно легкомысленные, что было не редкостью среди француженок. Джек досадовал по поводу своего незнания французского - ему казалось, что девушки обсуждают его. Он поднял свой бокал с бордо, провозглашая любезный тост за молодость и красоту, и сверкнул улыбкой. Девицы тут же отвернулись, склонив головы над каким-то журналом.
     Джек почувствовал неприятный укол. "Боже, - попытался он успокоить себя, - не впадай в панику только из-за того, что две молоденькие девки отшили тебя. Да еще француженки".
     Он подался вперед, чтобы разглядеть свое отражение в окне. На нем был костюм, особенно нравившийся ему, - темно-серый, из дорогого материала, вполне соответствующего той впечатляющей цене, что он заплатил за него. Джек только что постригся и привел себя в порядок во время еженедельного посещения парикмахера в "Плаза Атеней", одного из лучших специалистов в Париже. Он выглядел как всегда. Ничего не изменилось.
     Однако эти французские птички напротив, подумал Джек с новым приливом раздражения, проигнорировали его, когда он пожелал выпить за них бокал вина.
     Разумеется, они не подозревали, кто он такой, самодовольно подумал Джек. Он просто избалован вниманием женщин. Всемирно известный "Сторм-Кинг" на массовом рынке мод пользовался у женщин успехом не меньшим, чем кинозвезды. Глупо, конечно, но ему всегда говорили, что он похож на Кэри Гранта. А однажды, помнится, несколько лет назад, нашли в нем сходство даже с Роком Хадсоном!
     Дождавшись возвращения тележки, Джек засунул остатки сандвича и бутылку бордо в мусорный контейнер и резко откинулся на спинку сиденья. Питеру Фрэнку стоило отправиться в эту поездку вместе с ним, потому что Джек был плохо знаком с французской текстильной фабрикой, которую "Джексон Сторм Интернэшнл" приобрела у братьев де Бриссак чуть более года назад в расчете на поставки шелковой ткани редкого качества. Первоначально именно фабрики являлись целью приобретения корпорации "Сторм-Кинг". В процессе перекупки своих поставщиков шелка Джексон Сторм приобрел кое-что из недвижимости несостоятельных фирм: собственность в Сен-Тропезе, многоквартирный дом в Уаз и старинный, всеми забытый Дом моды в Париже. Дом моды Лувель. С этого все и началось.

***

     Когда Джексон Сторм вышел из поезда в Лионе, в воздухе стояла прохлада, но снега на земле не было, за что он уже был благодарен. Ловя у вокзала такси, он пристально вглядывался сквозь мелкую изморось, и в памяти всплывал день первого знакомства с фабрикой братьев де Бриссак два года назад. В ту пору, когда Джек только обдумывал покупку, он вспоминал французские фильмы, на которые таскала его Марианна в кинотеатры Манхэттена. Время действия - незадолго перед Второй мировой войной. Персонажи - полуаристократы, в течение двух столетий имевшие монополию на шелковое производство. Сюжет, естественно, вертелся вокруг тайны изготовления уникальной шелковой ткани после 1939 года.

***

     Текстильные консультанты, вызванные из Соединенных Штатов для оценки предприятия, после шести месяцев и ста семидесяти пяти тысяч долларов, вытянутых из "Джексон Сторм интернэшнл", посоветовали оставить все как есть. Несмотря на то что оборудование не менялось уже пятьдесят лет, альтернативный вариант - снести прядильные и ткацкие цеха и построить все заново - был слишком дорогостоящим. К тому же французы неплохо справлялись, используя древние технологии. До тех пор пока утонченные, изготовленные на заказ шелка для парижской индустрии мод продолжали приносить мало-мальский доход, команда экспертов рекомендовала поддерживать прежний порядок, проводя умеренно жесткую линию в отношениях с французскими профсоюзами и ремонтируя фабричное оборудование шпильками, жевательной резинкой или любыми другими средствами, которыми, казалось, пользовались для этой цели французы.

***

     Джек встретил де Бриссаков, отца и сына, во дворике прядильной фабрики. Президент компании по производству шелка Луи де Бриссак в костюме в мелкую полоску и заведующие фабричными лабораториями в длинных белых халатах повторили ту же экскурсию, что была устроена для Джека во время его первого визита два года назад. Они продемонстрировали ткацкие цеха, где со станков сползали бесконечные ленты однотонных тканей различной выработки, затем красильные цеха, где ткань окрашивали в яркие цвета. Завершился осмотр в отделочных помещениях, где проходила конечная химическая обработка.
     Во время экскурсии Джек был необычно тих. Он не вполне представлял себе, чего хочет. Идея мисс Брукси Гудман по поводу чего-то столь же новаторского, как ультразамша, неделями не давала ему покоя. План, находившийся в зачаточном состоянии, должен был если не расцвести в полной мере, то хотя бы пустить какой-нибудь жизнеспособный побег.
     В завершение всего Джек ощущал серьезный языковой барьер. Только Луи де Бриссак и его отпрыск говорили на сносном английском, и сыну приходилось переводить разговор для группы управляющих и инженеров, сопровождавших их во время экскурсии. Таким образом, поступающая информация оказывалась несколько искаженной.
     Они провели несколько минут в фабричной столовой, выпив с руководителем прядильного профсоюза по маленькой чашечке растворимого кофе. Потом, после посещения старомодных лабораторий с треснутыми раковинами, Джек наконец начал расспросы об экспериментальных материалах.
     - К сожалению, эксперименты не проводились с начала шестидесятых годов. - Луи де Бриссак-младший имел университетскую степень в текстильной инженерии. - Мой дед был последним, кто что-то предпринял, когда мы впервые столкнулись с конкуренцией в лице японцев. Однако новаторство не помогло вернуть нам рынки сбыта. - Он посмотрел на своего отца. - К тому же производство ламинированных тканей требовало огромных материальных затрат.
     - Что за ламинированные ткани? - Они прошли под дождем к товарному складу. Джек оглядел полупустое мрачное помещение, в котором, как объяснили, хранились бесперспективные материалы. - Что это напоминало, трикотаж?
     - На шелкопрядильной фабрике? - улыбнулся молодой де Бриссак. - О нет, ничего подобного!
     Отец дернул его за рукав и проговорил негромко по-французски:
     - Идиот, что же ты делаешь?! Ему вовсе неинтересны твои рассказы о ламинированных тканях!
     Младший де Бриссак пожал плечами и вновь повернулся к Джексону Сторму:
     - Это по поводу производства ламинированных тканей.
     Однако старший де Бриссак вновь настойчиво потянул сына за рукав:
     - Ты хочешь погубить нас?
     Джексон Сторм продвигался вперед между возвышавшимися стеллажами коробок с одеждой.
     - Ладно, так что же это было, - любезно осведомился он, - если не трикотаж?
     - Кружево. - Молодой француз, хмурясь, бросил взгляд на отца. - Поистине замечательные дендермондские кружева ручной работы из Бельгии, ламинированные изящной газовой тканью. С ними можно было делать все то, что невозможно с кружевами, - неуверенно продолжил он. - Сочетание непрозрачного ручного кружева и просвечивающего шелка.
     - Что же случилось?
     - Мой дед забросил эту идею именно тогда, когда она стала давать первые ростки. Японцы вытеснили нас с рынка парчи. Нам пришлось экономить в этой области, поэтому мы не могли больше идти на такие материальные затраты.
     - Какая жалость! - Джек приподнял крышку картонной коробки с надписью "Peau de sole"  и посмотрел на слежавшиеся рулоны шелковой ткани внутри. - Хотел бы я взглянуть на это.
     За его спиной переговаривались начальник ткацкого цеха и один из инженеров де Бриссака.
     - Но эта ткань не вполне надежна, - сказал инженер.
     Начальник цеха бросил на Джека загадочный взгляд.
     - Только в том случае, если применить натриевый пятновыводитель.
     Джек воспринимал разговор только как отвлекающий шум, так как не мог понимать языка, на котором он велся.
     - А у вас есть здесь еще такая ткань? - спросил он, возвышая голос.
     - Есть ли она здесь? - Младший де Бриссак выглядел так, будто день, который он ждал всю свою жизнь, наконец настал. - О, мсье Сторм, у нас здесь целый склад этого материала!

***

     Последним писком моды в спортивной обуви были кеды - обыкновенная американская обувь. Однако ультрасовременная в Париже, где каждый мог сделать свой выбор, не столь, конечно, шикарный, из дорогих немецких, британских и французских фасонов. Кеды были частью имиджа в среде парижской "золотой мо