Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
138 -
139 -
140 -
141 -
142 -
143 -
144 -
145 -
146 -
147 -
148 -
149 -
150 -
151 -
за довод -"женщине не разбивают голову
оттого, что она потаскуха". Но ведь кто-то это сделал. А на парня, которого
сделали козлом отпущения, это гораздо меньше похоже, чем на вас.
Он подошел к открытой стеклянной двери и остановился, глядя, как дрожит
горячий воздух над озером. Отвечать ничего не стал. Не двинулся с места и
тогда, когда раздался легкий стук в дверь и Кэнди вкатил тележку, покрытую
хрустящей белой скатертью, на которой стояли блюда под серебряными крышками,
кофейник и две бутылки пива.
? Пиво открыть, босс? ? спросил он Уэйда.
? Принеси мне бутылку виски,? ответил Уэйд, не оборачиваясь.
? Извиняюсь, босс. Виски нету.
Уэйд резко обернулся и заорал на него, но Кэнди и глазом не моргнул.
Вытянув шею, он взглянул на чек, лежавший на журнальном столике. Разобрав,
что там написано, посмотрел на меня и прошипел что-то сквозь зубы. Потом
перевел взгляд на Уэйда.
? Я ухожу. У меня выходной.
Он повернулся и ушел. Уэйд засмеялся.
? Я и сам достану,? резко произнес он и вышел.
Я снял крышку с блюда и увидел аккуратные треугольные сандвичи. Взял
один, налил себе пива и съел сандвич стоя. Вернулся Уэйд с бутылкой и
стаканом. Он сел на диван, налил приличную порцию и одним махом выпил, У
заднего крыльца послышался шум мотора. Наверное, это уехал Кэнди. Я взял
второй сандвич.
? Садитесь поудобнее,? предложил Уэйд.? Будем убивать время до вечера.?
Он уже оживился. В голосе появилась бодрость.
? Что, Марлоу, не нравлюсь вам?
? Вы уже спрашивали, я вам ответил.
? Знаете что? Беспощадный же вы сукин сын. На все пойдете, чтобы
докопаться до правды. С вас станет переспать с моей женой, пока я валяюсь
пьяный и беспомощный за стенкой.
? Вы верите всему, что вам рассказывает этот специалист по метанию
ножей?
Он налил себе еще виски и посмотрел его на свет.
? Нет, не всему. Красивый цвет у виски, правда? Утонуть в золотом
потоке ? не так уж плохо. "Исчезнуть в полночь и без всякой муки". Как там
дальше? Ах, простите, вы же не знаете. Большая литература; Вы ведь, кажется,
сыщик? Напомните-ка, зачем вы здесь оказались.
Он отпил глоток и ухмыльнулся. Потом увидел на столе чек. Взял его и
прочел, держа поверх стакана.
? Выписан какому-то человеку по имени Марлоу. Интересно, почему и за
что. Как будто моя подпись. Глупо с моей стороны. Слишком уж я доверчивый.
? Хватит ломать комедию,? грубо сказал я.? Где ваша жена?
Он вежливо поднял глаза.
? Моя жена будет дома в положенный час. Несомненно, к тому времени я
отключусь, и она сможет развлекать вас, как ей заблагорассудится. Дом будет
в вашем распоряжении.
? Где револьвер? ? внезапно спросил я. Он вроде бы удивился. Я сказал,
что в прошлый раз положил его в стол.
? Теперь его здесь нет, точно,? сказал он.? Можете поискать в ящиках,
если угодно. Только копирку не воруйте.
Я подошел к столу и обшарил его. Нет револьвера. Интересная новость!
Возможо, его спрятала Эйлин.
? Слушайте, Уэйд, я спрашиваю, где ваша жена. По-моему, ей нужно
приехать домой. Не ради меня, друг мой, а ради вас. Кто-то должен при вас
побыть, а я не стану ни за какие коврижки.
Он бессмысленно смотрел в пространство, все еще держа чек. Поставив
стакан, разорвал чек вдоль, потом еще раз и еще, а клочки бросил на пол.
? Очевидно, сумма слишком мала,? заметил он.? Дорого же вы берете за
услуги. Даже тысяча долларов и моя жена в придачу вас не устраивают. Жаль,
но прибавить не могу. Себе вот добавлю.? Он похлопал по бутылке.
? Я пошел,? заявил я.
? Но почему? Вы же хотели, чтобы я что-то вспомнил. Здесь, в бутылке,
моя память. Имейте терпение, старина. Вот накачаюсь как следует и расскажу
вам про всех женщин, которых убил.
? Ладно, Уэйд. Посижу еще немножко. Но не с вами. Если понадоблюсь,
запустите стулом в стенку.
Я вышел, оставив дверь открытой. Прошел через большую гостиную, во
внутренний дворик, поставил шезлонг в тень и растянулся в нем. Холмы за
озером окутывала голубая дымка. От невысоких гор на западе потянуло
океанским бризом. Он очищал воздух от пыли и жары. В Беспечной Долине стояло
идеальное лето, как и положено. Фирма "Райские Кущи, Инк.", число акций
строго ограничено. Только для лучших людей. Никаких уроженцев Центральной
Европы. Только сливки, верхний слой, милые, прелестные люди. Вроде Лорингов
и Уэйдов. Чистое золото.
"35"
Я пролежал так полчаса, пытаясь сообразить, что делать дальше. Часть
моей души желала, чтобы он напился в дымину ? посмотреть, что получится. Я
думал, что ничего страшного с ним не случится в его собственном кабинете и в
его собственном доме. Он мог снова упасть и разбиться, но для этого нужно
пить долго. Он вливал в себя виски, как в бочку. И почему-то пьяные никогда
сильно не расшибаются. Его снова могло обуять чувство вины. Скорее всего, на
сей раз он просто заснет.
Другая часть души хотела бежать отсюда навсегда, но к этому внутреннему
голосу я никогда не прислушивался. Если бы прислушивался, то остался бы в
родном городке, работал бы в скобяной лавке, женился на дочке хозяина, завел
пятерых ребятишек, читал бы им по воскресеньям юмористический раздел из
газеты, давал подзатыльники за непослушание и собачился бы с женой из-за
того, сколько им выделить карманных денег и какую программу разрешать
смотреть по телевидению. Я мог бы даже разбогатеть ? в масштабах городка:
восьми комнатный дом, две машины в гараже, курица по воскресеньям и "Ридерз
Дайджест" на столике в гостиной, у жены чугунный перманент, а у меня
бетонные мозги. Нет уж, друзья, угощайтесь сами. Мне подавайте большой,
мрачный, грязный, преступный город.
Я встал и вернулся в кабинет. Он сидел, вяло уставившись перед собой
тусклыми глазами. Бутылка виски была уже наполовину пуста. Он взглянул на
меня, как лошадь глядит через забор.
? Вам чего?
? Ничего. Все в порядке?
? Не приставайте. У меня на плече сидит человечек, рассказывает мне
сказки.
Я взял с тележки еще сандвич и стакан пива. Прожевал сандвич и выпил
пиво, прислонившись к письменному столу.
? Знаете что? ? внезапно спросил он вполне ясным голосом.? У меня
когда-то был секретарь. Для диктовки. Отказался от него. Мешало, что он
сидит и ждет, когда я начну творить. Ошибка. Надо было бы его оставить.
Пошли бы слухи, что я гомосексуалист. Умники, которые не умеют писать и
поэтому пишут рецензии, раздули бы это и сделали мне рекламу. Ворон ворону
глаз не выклюет, понимаете. Все до единого педики, черт бы их побрал.
Педераст в наш век ? главный арбитр по вопросам искусства, приятель.
Извращенцы теперь ? главные люди.
? Почему теперь? Их вроде всегда хватало. Он на меня не посмотрел.
Говорил сам с собой. Но слышал, что я сказал.
? Конечно, еще тысячи лет назад. Особенно в эпохи расцвета искусств.
Афины, Рим, Ренессанс, елизаветинский период, романтизм во Франции ? всюду
их полно. Читали "Золотую ветвь"? Нет, слишком толстая книга для вас. Ну,
хоть сокращенный вариант. Надо прочесть. Доказывает, что наши сексуальные
привычки ? чистая условность, вроде черного галстука к смокингу. Вот я. Пишу
про секс, но у меня он весь в оборочках и нормальный.
Он взглянул на меня и усмехнулся.
? Знаете что? Я обманщик. В моих героях по два с половиной метра росту,
а у героинь мозоли на заду от валяния в постели с задранными коленями.
Кружева и оборочки, шпаги и кареты, элегантность и беспечность, дуэли и
благородная смерть. Все вранье. Они употребляли духи вместо мыла, зубы у них
гнили, потому что их никогда не чистили, от ногтей пахло прокисшей
подливкой. Французское дворянство мочилось у стен в мраморных коридорах
Версаля, а когда вы, наконец, сдирали с прекрасной маркизы несколько слоев
белья, первым делом оказывалось, что ей надо бы принять ванну. Об этом и
надо писать.
? Что ж не пишете? Он фыркнул.
? Тогда жить пришлось бы в пятикомнатном доме в Комптоне, и то, если
повезет.? Он потянулся к бутылке и похлопал по ней.? Скучаешь, подружка,
поговорить тебе не с кем.
Он встал и вышел из комнаты, почти не шатаясь. Я стал ждать, ни о чем
не думая. На озере затарахтела моторная лодка. Вскоре она появилась в поле
зрения ? нос высоко задран над водой, а на буксире шел крепкий загорелый
парень на акваплане. Я подошел к стеклянным дверям и увидел, как она сделала
лихой разворот. Слишком быстро, чуть не перевернулась. Парень на акваплане
заплясал на одной ноге, теряя равновесие, потом свалился в воду. Лодка
затормозила, человек подплыл к ней ленивым кролем, потом обратно по буксиру
и перекатился животом на акваплан.
Уэйд вернулся со второй бутылкой виски. Моторка набрала скорость и ушла
вдаль. Уэйд поставил новую бутылку рядом со старой. Сел и насупился.
? Черт побери, неужели вы все это выпьете? Он прищурился.
? Катись отсюда. Иди домой, помой там пол в кухне или еще что. Свет
загораживаешь.? Язык у него опять еле ворочался. Успел приложиться в кухне,
как обычно.
? Нужен буду, позовите.
? Я еще так низко не опустился, чтоб ты мне был нужен.
? Ладно, спасибо. Побуду, пока не вернется м-с Уэйд. Знаете такого ?
Фрэнка Марстона?
Он медленно поднял голову. Глаза у него разъезжались. Видно было, с
каким трудом он берет себя в руки. Но на сей раз получилось. Лицо его
утратило всякое выражение.
? Никогда не слыхал,? сказал он тщательно и очень медленно.? Кто он
такой?
Когда я заглянул к нему в следующий раз, он спал с открытым ртом.
Волосы влажные от пота, виски от него несло на милю. Губы растянуты, словно
в гримасе, язык, обложен и на вид совсем сухой.
Одна из бутылок была пуста. В стакане на столе оставалось около двух
дюймов виски, а другая бутылка была полна на три четверти. Пустую я поставил
на тележку, выкатил ее из комнаты, потом вернулся, закрыл стеклянные двери и
опустил жалюзи. Моторная лодка могла вернуться и разбудить его. Я прикрыл
дверь в кабинет.
Тележку я привез на кухню ? белую с голубым, просторную и пустую. Я так
и не наелся. Съел еще один сандвич, допил пиво, потом налил себе чашку кофе.
Пиво выдохлось, но кофе был еще горячий. Затем я опять вышел во дворик.
Прошло довольно много времени, и озеро снова вспорола моторка. Было почти
четыре часа, когда я услышал далекий гуд перешедший в оглушительный вой.
Надо бы запретить это по закону. Может, и есть такой закон, но парень в
моторке плевать на него хотел. Бывают люди, которые обожают нарушать чужой
покой. Я спустился к берегу.
На этот раз трюк удался. Водитель на повороте притормозил, и загорелый
малый на акваплане откинулся назад, борясь с центробежной силой. Доска почти
вышла из воды, скользя на одном краю, затем моторка выровняла курс,
спортсмен удержался на акваплане, они умчались, и тем все кончилось. Волны
от моторки подкатились к моим ногам? Они бились об опоры причала и
подбрасывали вверх-вниз лодку на привязи. Когда я повернул обратно к дому,
они еще не успокоились.
Войдя во дворик, я услышал, что со стороны кухни доносится перезвон
курантов. Когда он раздался снова, я решил, что звонок-куранты может быть
только у парадной двери. Я подошел к ней и открыл.
На пороге стояла Эйлин Уэйд, глядя в другую сторону. Обернувшись, она
сказала:
? Прошу прощения, я забыла ключ.? Затем увидела, что это я.? Ах, я
думала, это Роджер или Кэнди.
? Кэнди нет. Сегодня четверг.
Она вошла, и я закрыл дверь. Она поставила сумку на стол между
диванами. Выглядела холодно и отчужденно. Сняла белые кожаные перчатки.
? Что-нибудь случилось?
? Ну, он слегка выпил. Ничего страшного. Спит на диване в кабинете.
? Он вам сам позвонил?
? Да, но не поэтому. Пригласил меня на ленч. К сожалению, мне пришлось
есть одному.
? Так.? Она медленно опустилась на диван.? Знаете, я совсем забыла, что
сегодня четверг. Кухарка тоже выходная. Как глупо.
? Кэнди перед уходом подал нам ленч. Ну, я, пожалуй, побегу. Надеюсь,
моя машина вам не помешала подъехать? Она улыбнулась.
? Нет, проезд широкий. Чаю хотите? Сейчас сделаю.
? Хорошо.? Не знаю, почему я это сказал. Никакого чаю я не хотел.
Сказал, и все.
Она сбросила полотняный жакет. Шляпы на ней не было.
? Только взгляну, как там Роджер.
Я смотрел, как она идет к двери в кабинет и открывает ее. Постояв
чуть-чуть на пороге, она закрыла дверь и вернулась.
? Все еще спит. Очень крепко. Мне нужно на минутку наверх. Сейчас
приду.
Я смотрел, как она забрала жакет, перчатки и сумку, поднялась по
лестнице и вошла к себе в комнату. Дверь закрылась. Я решил, что надо пойти
в кабинет и убрать бутылку. Если он спит, она ему не нужна.
"36"
От того, что стеклянные двери были закрыты, в комнате было душно, а от
того, что опущены жалюзи ? полутемно. В воздухе стоял едкий запах, а тишина
была слишком неподвижной. От двери до дивана было не больше пяти метров, и
не успел я пройти половину, как уже понял, что на диване лежит мертвец.
Он лежал на боку, лицом к спинке, подвернув под себя согнутую руку, а
другой словно прикрывая глаза от света. Между его грудью и спинкой дивана
натекла лужица крови, а в ней лежал бескурковый револьвер Уэбли. Одна
сторона его лица превратилась в кровавую массу.
Я нагнулся, вглядываясь в уголок широко открытого глаза, в обнаженную
руку, за сгибом которой виднелось почерневшее, вздувшееся отверстие в
голове. Оттуда еще сочилась кровь.
Я не стал его трогать. Кисть руки была еще теплая, но он был,
несомненно, мертв. Я оглянулся в поисках записки, какого-нибудь клочка.
Кроме рукописи на столе, ничего не было. Они не всегда оставляют записки.
Машинка была открыта. В ней ничего не оказалось. В остальном все выглядело
вполне нормально. Самоубийцы готовятся к смерти по-разному: кто напивается,
кто устраивает роскошные обеды с шампанским. Кто умирает в вечернем костюме,
кто вовсе без костюма. Люди убивают себя на крыше зданий, в ванных комнатах,
в воде, под водой. Они вешаются в барах и травятся газом в гаражах. На этот
раз все оказалось просто. Я не слышал выстрела, но он мог прозвучать, когда
я был у озера и смотрел, как парень на акваплане делает поворот. Там было
очень шумно. Почему так было нужно Роджеру Уэйду, я не знал. Может, он об
этом и не думал. Роковой импульс просто совпал с тем, что моторист прибавил
газу. Мне это не понравилось, но никому не было дела, что мне нравилось, а
что нет.
Клочки чека по-прежнему валялись на полу, но я не стал их подымать.
Разорванные в полоски листы, исписанные им в ту знаменитую ночь, лежали в
корзине. Вот это я забрал. Достал их, убедился, что они все на месте, и
спрятал в карман. Корзина была почти пуста, что облегчило Задачу.
Допытываться, где же он взял револьвер, не имело смысла. Он мог лежать в
любом укромном месте. В кресле или на диване, под подушкой. Мог быть на
полу, за книгами, где угодно.
Я вышел и закрыл дверь. Прислушался. Из кухни что-то доносилось. Я
пошел туда. На Эйлин был синий передник, а чайник только что засвистел. Она
прикрутила пламя и взглянула на меня мельком и равнодушно.
? С чем будете пить чай, м-р Марлоу?
? Ни с чем, прямо так.
Я прислонился к стене и достал сигарету, просто, чтобы занять чем-то
руки. Размял, скрутил ее, сломал пополам и бросил половинку на пол. Она
проводила ее глазами. Я нагнулся и поднял ее. Обе половинки скатал в шарик.
Она заварила чай.
? Всегда пью со сливками и с сахаром,? сообщила она через плечо.?
Странно, потому что кофе я люблю черный. Научилась пить чай в Англии. Там
вместо сахара был сахарин. Когда началась война, сливки, конечно, исчезли.
? Вы жили в Англии?
? Работала. Прожила там все время блитца. Познакомилась с одним
человеком... но это я вам рассказывала.
? Где вы познакомились с Роджером?
? В Нью-Йорке.
? И поженились там же? Она обернулась, наморщив лоб.
? Нет, поженились мы не в Нью-Йорке. А что?
? Просто беседую, пока чай настаивается.
Она посмотрела на окно над раковиной. Отсюда было видно озеро. Она
прислонилась к раковине и стала вертеть сложенное в руках полотенце.
? Это необходимо прекратить,? сказала она,? но я не знаю как. Может
быть, его надо отправить на лечение. Но я вряд ли смогу. Ведь придется
подписывать какие-то бумаги, да?
С этим вопросом она повернулась ко мне.
? Он и сам мог бы это сделать,? ответил я.? То есть раньше мог бы.
Зазвонил таймер. Она повернулась обратно к раковине и перелила чай из
одного чайника в другой. Потом поставила его на поднос, где уже стояли
чашки. Я подошел, взял поднос и отнес его в гостиную, на столик между
диванами. Она села напротив и налила нам чаю. Я взял чашку и поставил перед
собой, остудить. Смотрел, как она кладет себе два куска сахару и сливки.
Потом пробует.
? Что значат ваши последние слова? ? внезапно спросила она.? Что он мог
сделать раньше ? лечь куда-то на лечение?
? Это я просто так, наобум. Вы спрятали револьвер, как я вас просил?
Помните, утром, после того, как он разыграл наверху эту сцену.
? Спрятала? ? повторила она, нахмурившись.? Нет. Я этого никогда не
делаю. Это не помогает. Почему вы спрашиваете?
? А сегодня вы забыли ключи от дома?
? Я же сказала, что да.
? Но ключ от гаража не забыли. В таких домах, как ваш, ключи от гаража
и парадной двери обычно одинаковые.
? Я не брала с собой никакого ключа от гаража,? сказала она резко.?
Гараж открывается отсюда. У входной двери есть переключатель. Мы часто
оставляем гараж открытым. Или Кэнди идет и закрывает его.
? Понятно.
? Вы говорите что-то странное,? заметила она с явным раздражением.? Так
же, как в то утро.
? В этом доме я все время сталкиваюсь со странными вещами. По ночам
раздаются выстрелы, пьяные валяются на лужайке, приезжают врачи, которые не
оказывают помощи. Прелестные женщины обнимают меня так, словно приняли за
кого-то другого, слуги мексиканцы бросаются ножами. Жаль, что так вышло с
револьвером. Но вы ведь на самом деле не любите мужа, правда? Кажется, я это
уже говорил.
Она медленно поднялась с места, спокойная, как ни в чем не бывало, но
цвет лиловых глаз изменился, из них исчезло выражение любезности. Потом у
нее задрожали
губы.
? Там что-нибудь... что-нибудь случилось? ? спросила она очень медленно
и посмотрела в сторону кабинета.
Не успел я кивнуть, как она сорвалась с места. Мгновенно очутилась у
двери, распахнула ее и вбежала в кабинет. Если я ожидал дикого вопля, то
просчитался. Ничего не было слышно. Чувствовал я себя паршиво. Надо было не
пускать ее туда и начать с обычной болтовни насчет дурных новостей:
приготовьтесь, сядьте, пожалуйста, боюсь, что произошло нечто серьезное.
Чушь собачья. Когда, наконец, покончишь с этим ритуалом, выясняется, что ни
от чего не уберег человека. Иногда сделал даже
хуже.
Я встал и пошел за ней в кабинет. Она стояла у дивана на коленях,
прижима к груди его голову, запачканная его кровью. Она не издавала ни
звука. Глаза у нее были закрыты. Не выпуская его головы, она раскачивалась
на коленях, далеко откидываясь назад.
Я вышел, нашел телефон и справочник. Позвонил шерифу в ближайший
уча