е
(предположительно, в Москве), узнал о каких-то неблаговидных делах  и  решил
выйти из игры. Все более-менее ясно, если б не полмиллиона. Скорее всего, он
позаимствовал эту сумму у хозяев. Но в этом случае убивать  его,  не  вернув
деньги, довольно глупо. Есть еще вариант. Некто, зная, чем  занимался  Глеб,
нашел его, шантажом получил деньги, а затем решил с ним  расправиться.  Тоже
не очень склеивается, но эта версия реальнее первой, не то у меня  в  гостях
уже давно побывали бы грозного вида мальчики. Федор прав, соваться  в  такое
дело - себя не любить, но остановиться я не могла:  сидя  в  четырех  стенах
наедине со своим горем, недолго и свихнуться. Лучше попытаться найти  убийц.
Подумав это, я усмехнулась: легче сказать,  чем  сделать.  Федор  опять-таки
прав, в милицию мне ни в  коем  случае  нельзя,  частный  детектив  тоже  не
подходит... Значит, придется самой. Сыщик  из  меня  никудышный,  но  ничего
другого все равно не остается.
   Я попробовала составить  план  действий.  Прежде  всего  надо  попытаться
узнать что-либо о прошлой жизни Глеба. Значит, следует отправиться в Москву.
Если мне повезет, я смогу ответить на вопрос, где работал Глеб?
   Ускорив шаг, я довольно быстро добралась до дома и вскоре уже входила  во
двор. Возле моего подъезда на скамейке  сидел  молодой  человек  с  курносой
физиономией, которую украшали реденькие  светлые  волосы  и  пушистые  рыжие
ресницы. Одет он был в ветровку и  потертые  джинсы,  сидел  нахохлившись  и
сунув руки в карманы. Заметив меня, белобрысый поднялся. Стало ясно:  парень
по мою душу. Так и оказалось.
   - Полина Викторовна? - преграждая мне дорогу, спросил он.
   - Да, а в чем дело?
   Он извлек из кармана  удостоверение  и  сунул  мне  под  нос.  Я  мельком
взглянула и пожала плечами.
   - Чего вы хотите?
   - Поговорить, - кашлянув, неопределенно ответил парень, точно сам  толком
не знал, чего хочет.
   - Хорошо, - опять пожала я плечами, - пойдемте в квартиру, не на улице же
нам говорить.
   Мы поднялись на третий этаж - я впереди,  парень  чуть  сзади,  неотрывно
глядя мне в затылок. Я распахнула дверь и сказала:
   - Прошу. - Сбросила туфли и пальто, прислонилась к стене, выжидая,  когда
парень разденется. - Кофе хотите? - спросила я вежливо.
   - Не откажусь, - кивнул он, и мы прошли в кухню.
   - Вас как зовут? - проявила я интерес.
   - Денис Сергеевич Коптелов. Можно просто Денис.
   - А меня можно просто Полина.
   Мы устроились за столом напротив друг друга и выпили по чашке кофе. Я  не
спешила с вопросами, и минут через пять Денису  ничего  не  оставалось,  как
начать разговор самому.
   - Полина Викторовна, где работал ваш муж?
   - Я же говорила в милиции: фирма "Интерстрой", заместитель директора.
   - Именно так и было  записано  в  документах  Я  заглянул  в  эту  фирму,
побеседовал с директором господин Литовцев, кажется?
   - Да, Литовцев Петр Петрович.
   - Он сказал, что гибель вашего мужа для них большая утрата.  Но  вот  что
интересно, я также поговорил  с  рядовыми  сотрудниками,  и  оказалось,  что
вашего мужа они видели крайне редко.
   - Ну и что? - удивилась я. - Это означает только, что моему мужу общаться
с рядовыми сотрудниками было без надобности.
   - Да, конечно, - улыбнулся Денис Сергеевич. - А где до этого работал  ваш
муж?
   - Почему вас так интересует работа моего мужа? - спросила я.
   - Как вам сказать... у меня возникли кое-какие сомнения...
   - А ваше начальство в курсе ваших сомнений? - глядя ему  в  глаза,  снова
спросила я и сама же ответила:
   - Думаю, нет. Иначе я вряд ли бы получила разрешение на кремацию.
   - Кстати, а почему кремация?
   - Обратитесь к моему адвокату, он вам  объяснит...  Денис  Сергеевич,  вы
молоды,  работаете  недавно,  и  у  вас,  судя  по  всему...  как   бы   это
выразиться...  присутствует  нечто  вроде  охотничьего  азарта.  Вам  что-то
показалось подозрительным, и вы решили немного покопаться в нашей  жизни.  Я
не против, только прошу  не  забывать:  я  только  что  похоронила  мужа,  и
праздное любопытство  мне  переносить  трудно.  -  В  этот  момент  зазвонил
телефон. - Извините, - бросила я и сняла трубку.
   -  Здравствуйте.  -  Голос  был  низким,  с  характерной   начальственной
интонацией. - Я хотел бы поговорить с Глебом Сергеевичем.
   - А  кто  его  спрашивает?  -  нахмурилась  я.  Денис,  сидя  за  столом,
прислушивался, не скрывая своего интереса.
   - Это его старый друг. Так я могу с ним поговорить?
   - Нет.
   - Нет? Его нет дома? А когда он будет?
   - Глеб погиб. Несколько дней назад.
   На  том  конце  провода  немедленно  повесили  трубку.  Я  взглянула   на
определитель номера, звонили из Москвы.
   Я закусила губу, таращась в пространство, на  какое-то  время  совершенно
забыв о Денисе. Он продолжал сидеть за столом, наблюдая за мной.
   - Извините, - сказала я, - у меня много дел.
   - Я ухожу, - с готовностью кивнул он, поднялся и направился к двери.
   Проводив его, я вернулась в кухню и замерла возле окна. Телефонный звонок
не шел у меня из головы.  Что  это  за  старый  друг?  Не  помню,  чтобы  за
одиннадцать месяцев, прожитых  вместе,  Глебу  кто-нибудь  звонил,  если  не
считать общих знакомых. Сообщение о гибели  Глеба  произвело  на  звонившего
впечатление. Тип этот находится в Москве. Что ж,  самое  время  и  мне  туда
наведаться.
   Я прошла в спальню,  прихватив  "Полароид",  и  сфотографировала  портрет
Глеба, а через несколько минут  уже  была  в  своей  машине.  Сворачивая  на
проспект, в зеркало увидела темные "Жигули" двенадцатой модели,  ненавязчиво
пристроившиеся  следом.  Я  свернула  на  светофоре  -  и   "Жигули"   тоже,
притормозила возле цирка -  и  они  замерли  неподалеку.  Я  чертыхнулась  и
собралась звонить Федору, но тут "Жигули"  на  скорости  пронеслись  мимо  и
скрылись за поворотом.
   Я немного выждала, а затем продолжила путь. Сколько я ни пялила  глаза  в
зеркало заднего  вида,  но  ничего  подозрительного  обнаружить  не  смогла.
Понемногу успокоившись, я достала атлас Москвы. Глеб был прописан  на  улице
Красносельской, пришлось потратить немало времени, чтоб отыскать ее.  Однако
сам факт ее существования придал мне уверенности, я бы не удивилась, если  б
вдруг оказалось, что улицы с таким названием в Москве не существует.
   Через  четыре  часа,  поплутав  немного  в  хитросплетении  переулков,  я
выбралась на Красносельскую. Нужный  мне  дом  был  стандартной  пятиэтажной
"хрущевкой" - возле подъезда скамейка, в настоящий момент пустующая, чуть  в
стороне детская площадка, трое  детишек  под  бдительным  оком  женщины  лет
пятидесяти увлеченно носились друг за другом.
   Я вошла в подъезд, достала из сумки ключ, не  спеша  поднялась  на  пятый
этаж. Не знаю, чего я ожидала, но на пороге  квартиры  малость  замешкалась.
Дверь  открылась  легко,  я  вошла  в  крохотную   прихожую   и,   почему-то
передвигаясь на цыпочках, заглянула в комнаты. Слой пыли указывал на то, что
здесь довольно давно никто не появлялся. Я  вернулась  в  прихожую,  заперла
дверь на цепочку и приступила к осмотру.
   Первое впечатление:  квартира,  а  также  ее  внутреннее  убранство  мало
подходили Глебу. Впрочем, холостой мужчина,  занятый  большую  часть  своего
времени на работе, мог просто не обращать внимания на недостатки  интерьера.
Две комнаты, крохотная кухня. В спальне обстановка  спартанская  -  кровать,
шкаф и тумбочка, настольная лампа на подоконнике, плотные  шторы  на  окнах.
Воздух спертый, тяжелый. Я открыла форточку и прошла в гостиную.  Невозможно
было представить, что эту мебель образца  семидесятых  годов  Глеб  приобрел
сам. Значит, она либо досталась ему от родителей, либо он купил ее вместе  с
квартирой.
   В кухне с трудом уместился крохотный гарнитурчик.  Холодильник  отключен.
Везде образцовая чистота, если не считать пыли,  накопившейся  за  несколько
месяцев. С легким вздохом я приступила к обыску.  В  шифоньере  два  мужских
костюма, три  рубашки  и  десяток  галстуков.  Никакой  обуви.  Зимние  вещи
отсутствуют.  Комплект  постельного   белья,   два   полотенца.   В   ванной
электробритва и кусок мыла. Ящики в стенке абсолютно пусты. Ни одного клочка
бумаги.  Документы  на  квартиру  тоже  отсутствуют.   Что   ж,   оставалось
констатировать, что Глеб тщательно  подготовился  к  своему  отъезду.  Любой
желающий осмотреть его  жилище  остался  бы  с  носом:  никакого  намека  на
личность хозяина и его образ жизни. Обнаружив в прихожей ключ  от  почтового
ящика, я спустилась вниз. Несколько рекламных газет и счета за  квартиру.  Я
внимательно  изучила  их,  возвращаясь  на  пятый  этаж.  За  квартиру  было
заплачено вперед, переплата составляла тысячу восемьсот  рублей.  Похвальная
предусмотрительность.  Но  не   это   обстоятельство   произвело   на   меня
впечатление, а фамилия владельца квартиры: Бычков В.Д.  Я  проверила  адрес:
никаких сомнений. Итак, квартира Глеба вовсе не была его квартирой. Она либо
принадлежала какому-то родственнику, либо была записана  на  чье-то  имя  (к
этой мысли я больше склонялась), либо Глеб ее просто снимал.  Это  надлежало
проверить.
   Я позвонила соседям и замерла напротив "глазка".
   - Кто там? - поинтересовались из-за двери, голос явно пожилой женщины.
   - Извините, - отозвалась я, - вы не знаете, когда ваш сосед вернется?
   - Ничего я не знаю, - ответили из-за двери.
   Беседовать с человеком, имея перед глазами железного монстра с "глазком",
занятие не из приятных, но отступать мне не хотелось, и  я  попробовала  еще
раз:
   - Может быть, он...
   Дверь  распахнулась.  Сначала  я  увидела   немецкую   овчарку,   которая
настороженно замерла, тараща на меня медовые глаза,  а  уж  потом  худенькую
старушку, которая одной рукой держала пса за ошейник, а другой ухватилась за
ручку двери.
   - Его в милицию забрали, - хмуро заявила старушка. -  И  что  вы  ко  мне
звоните? У него мать дома. Она в это время всегда дома.
   - Простите, - растерялась я, - мы, видимо, говорим о разных соседях.
   - Вы про Кольку спрашиваете? - насторожилась бабка,  тут  дверь  квартиры
напротив открылась, и появилась женщина в розовой куртке и юбке до  пят,  на
ногах у нее были резиновые сапоги, на голове пестрый  платок,  а  цвет  лица
прозрачно намекал на пристрастие  дамы  к  горячительным  напиткам.  -  Вера
Михайловна, - с ноткой презрения в  голосе  обратилась  к  ней  старушка,  -
вашего сыночка спрашивают. Сломали замок в подъезде,  теперь  будут  бродить
все кому не лень...
   - Я его, что ли, сломала? - рявкнула женщина в розовом. - Замучила... вот
иди и смени замок, а то только воспитывать.  -  Бабка  захлопнула  дверь,  а
женщина, пробормотав что-то себе под нос, начала спускаться вниз, но тут  же
повернулась  ко  мне,  удивленно  оглядела  с  ног  до  головы  и  спросила,
нахмурившись:
   - А тебе Колька зачем?
   Колька мне был без надобности, я прикидывала, что бы ей  такого  сказать,
чтоб она задержалась и малость со  мной  побеседовала,  и  только  собралась
открыть рот, как женщина сообщила:
   - Его вчера забрали. С Вовкой  из  седьмой  квартиры  подрался.  Черт  их
знает, что не поделили. А какая-то гнида милицию вызвала.  -  В  этом  месте
женщина возвысила голос и сверкнула глазами в сторону соседской двери.
   - Меня, собственно, ваш сосед интересует, - вздохнула я.
   - Какой сосед? - удивилась женщина.
   - Из восемнадцатой квартиры.
   - В восемнадцатой никто не живет, - сообщила она и  продолжила  спуск  по
лестнице.
   Стало ясно: разговор окончен. С некоторым разочарованием я направилась  к
квартире Глеба, но тут дверь распахнулась, и на лестничную клетку  выглянула
старушка, на этот раз без собаки.
   - Он уехал, - коротко сообщила она.
   Дама в розовом остановилась, задрала голову и сказала:
   - Кто уехал? Там никто не живет.
   - Может, и не живет, - твердо стояла  на  своем  соседка,  -  потому  что
уехал. В командировку в Швецию. У него контракт.
   Женщина в розовом махнула рукой:
   - Вы всегда все лучше знаете, - и охладела  к  разговору,  а  старушенция
вышла на лестницу, с любопытством приглядываясь ко мне. Однако, заметив, что
дверь в квартиру Глеба приоткрыта, насторожилась и теперь взирала на меня  с
подозрением. Стало ясно, если я не хочу, чтобы она вызвала милицию,  следует
спешно придумать вразумительную историю.
   - Знакомая сказала, что я могу снять квартиру, ключ дала, а я без хозяина
переезжать боюсь. Он вроде бы на днях должен появиться.
   -  Что  за  знакомая?  -  Взгляд   старушки   уже   приобретал   свойство
рентгеновских лучей, милиции мне не миновать. Вот так номер, а у  меня  даже
документы на квартиру  отсутствуют,  как  пить  дать  заберут  в  каталажку.
Отчаяние придало мне силы, и я без улыбки заметила:
   - Вы что, всех  его  знакомых  знаете?  Она  за  квартирой  приглядывает.
Работает в фирме по найму жилья. Договор я уже заключила, но все  равно  без
хозяина занимать ее не хочется. Если увидите его, передайте, пожалуйста, что
я позвоню.
   Я прошла в прихожую, взяла сумку и спешно покинула жилище. Заперла  дверь
на ключ и демонстративно убрала его в карман. Бабка продолжала наблюдать  за
мной, поджав губы.
   - Я видела, как он вещи из дома выносил, - сказала она, - и  собственными
ушами слышала, что он уехал  в  Швецию,  в  командировку.  И  ни  про  какую
знакомую ничего не говорил.
   - Значит, не счел нужным, -  отрезала  я  и  посоветовала  себе  поскорее
уносить отсюда ноги. Удивительно,  как  еще  старая  карга  до  сих  пор  не
бросилась звонить по телефону.
   Выйдя из подъезда, я едва не столкнулась с женщиной в розовой  куртке.  В
руках у нее была бутылка красного вина,  которую  она  бережно  прижимала  к
груди.
   - Узнали что-нибудь? - спросила она, взглянув на меня с любопытством.
   - Нет, - покачала я головой.
   - Да и узнавать-то нечего. Не живет никто в  восемнадцатой.  Как  Петровы
съехали", так никого и нет. Здесь мать с дочерью жили,  Ленка  замуж  вышла,
муж у нее умер, и она мать к себе забрала. А квартиру продали.
   - Кому продали? - не особенно рассчитывая на удачу, спросила я.
   - Кто ж знает. Мужику какому-то. Видела его раза два, не  больше...  И  в
квартире тишина, у нас же стенка общая.
   - Это он? - решилась я, достала фотографию и протянула женщине.
   - Фотография какая-то чудная... вроде похож... только тот в очках был и с
усами. А может, я чего путаю... Нет, точно в очках.
   - Значит, похож? - уточнила я.
   - Как будто...
   В этот момент дверь подъезда распахнулась, появилась овчарка, а следом  и
ее хозяйка. Я мысленно  выругалась  и  поторопилась  убрать  фотографию,  но
старушенция успела ее заметить. Зрение, несмотря  на  возраст,  у  нее  было
отличное. Фотография ее очень заинтересовала.
   - Это наш сосед, - с места в карьер заявила она.
   Пробормотав что-то себе под нос, женщина в куртке поспешно  ретировалась,
а мы остались с бдительной старушкой один на один, если не считать  собачки,
которая настороженно следила за каждым моим движением.
   - Тут вот какая история, - вздохнула  я.  -  Я  познакомилась  с  молодым
человеком, пару месяцев он жил у меня. Потом уехал в командировку  и  больше
не вернулся. Московский адрес я знала, а ключ в его вещах нашла. Уезжая,  он
не все вещи забрал. Командировка затянулась, он не звонит, не пишет. Вот я и
приехала. - На всякий случай я шмыгнула носом и напустила  в  глаза  тумана.
Оказалось, бабка  не  только  любит  смотреть  всяческий  "криминал",  но  и
мексиканские сериалы.
   - Надо же, а с виду такой порядочный... сказал, в Швецию уезжает.
   - А когда  он  вам  об  этом  рассказывал?  -  боясь  поверить  в  удачу,
подступила я к ней с расспросами.
   - Дайте-ка вспомнить... В прошлом году, в апреле или в марте... снег  еще
не сошел. У него вещей много было, вот я и обратила внимание, тут-то он  про
Швецию и сказал...
   - Вы часто виделись?
   - Нет. Петровы квартиру в январе продали, то есть прошло-то  два  месяца,
как ему в  командировку  уехать.  Он  так  и  не  обустроился  как  следует.
Появлялся редко, а до этого где-то в Подмосковье жил.
   - Это он вам сказал?
   - Да...
   - А про работу он ничего не говорил?
   - Нет. Я с ним и разговаривала-то всего один раз. Не жил он тут,  заходил
иногда и то нечасто. Свет в квартире редко горел.
   - А Петровы, у которых он квартиру купил, может,  они  что-нибудь  о  нем
знают?
   - Может, - пожала плечами старушка.
   - У вас, случайно, нет их телефона?
   -  Есть.  Я,  правда,  ни  разу  не  звонила.  Марья   Павловна   человек
малоприятный, а с ее дочерью мне говорить вовсе не о чем. А вот она  звонила
пару раз, жаловалась, что на новом месте никак не привыкнет.
   - Вы не могли бы... -  начала  я,  но  старушка  уже  извлекла  из  сумки
объемистую записную книжку и начала ее листать. Потом  вдруг  нахмурилась  и
спросила:
   - А почему вы меня обманули, про какую-то знакомую наплели?
   - Так ведь неловко же рассказывать, что тебя в дураках оставили.
   - Он что, у вас деньги взял? - ужаснулась она. Я кивнула  со  вздохом,  а
она покачала головой:
   - Ведь  сколько  предупреждают,  кругом  одни  мошенники,  хотя  этот  на
мошенника совсем не похож. Дайте-ка я еще раз на  фотографию  взгляну.  -  Я
протянула фото, бабка повертела его в руках, а я торопливо пояснила:
   - Я сама по памяти  нарисовала,  а  потом  сфотографировала,  неудобно  с
рисунком-то.
   - А чего в милицию не сообщили?
   - Что толку? Деньги он не крал, я их ему сама отдала без расписки. А  то,
что уехал, так мы не зарегистрированы.
   - Как же он ключ-то оставил?
   Я уже решила, что номер телефона Петровых  так  и  не  увижу,  но  бабка,
покачав головой, уткнулась в свой талмуд и вскоре сказала:
   - Вот, записывайте. Только  не  говорите,  что  его  вам  дала  я.  Марья
Павловна такой человек...  -  Она  резко  повернулась  и,  держа  собаку  на
поводке, отправилась восвояси, даже не кивнув на прощание.
   - Спасибо! - прокричала я вслед,  вернулась  к  машине  и  набрала  номер
Петровых. Мне сразу же ответила женщина,  голос  у  нее  был  тихий  и  явно
простуженный. Что ей сказать, я понятия не имела, тут главное, чтоб она меня
выслушала и сразу трубку не бросила.
   Пришлось угостить ее очередной сказкой, которая свелась к  следующему.  Я
вышла замуж, и мой благоверный чуть больше года назад купил у них  квартиру,
если верить его словам, но переезжать  сюда  категорически  отказывается,  и
документов на квартиру я не видела, а так как деньги частично  были  мои,  в
душу мне закралось сомнение, не водит ли  меня  муженек  за  нос.  Вот  я  и
приехала во всем разобраться.
   - Так что вам надо? - удивилась женщина. Хотя история была  хуже  некуда,
но она выслушала ее до конца.
   - Я хотела бы узнать фамилию человека, которому вы продали квартиру.
   - Все это странно как-то, - заметила женщина. - Я посмотрю в бумагах...
   Минут через десять я опять позвонила и услышала фамилию:
   - Бычков Вячеслав Дмитриевич. - Что меня не удивило, так как именно ее  я
видела на бланке счета.
   - Простите, как он выглядел?
   - Кто? - не поняла женщина.
   - Бычков. Высокий, симпатичный...
   - Да, интересный мужчина.
   - А как вы встретились? Давали объявление в газету?
   - Нет. У нас сосед,  Максим,  как  раз  работает  в  фирме,  занимающейся
недвижимостью, вот он и помог.
   - А вы не могли бы дать телефон Максима? - Было  ясно,  что  я  испытываю
чужое терпение, но что делать? Однако здесь мне не повезло.
   - Визитка вряд ли сохранилась. Извините.
   -  Ну  вот,  -  вздохнула  я,  положив  телефон  на  сиденье.  Высокий  и
симпатичный - очень похоже на Глеба, однако с таким  же  успехом  это  может
быть кто-то другой. Высоких и симпатичных  много.  Я  немного  поглазела  на
детскую площадку. Женщина сказала, что Максим, который помог ей  с  продажей
квартиры, - ее сосед. Следовательно, должен  жи