искалеченное тело на дороге, кровь...  Вот  две  сосны  в  виде
английской V, значит, совсем рядом... Я прошла еще метров  триста  -  дорога
была абсолютно пустынна. Несмотря на темноту, не заметить тело человека я не
могла. Значит, ударом его отбросило далеко в сторону. Задыхаясь от волнения,
я пошла по обочине. Совсем рядом довольно глубокая канава, а  потом  заросли
молодых березок. И ничего, что указывало бы на недавнюю трагедию. На  поиски
я потратила не меньше сорока минут, в изнеможении привалилась к шероховатому
стволу сосны и с тоской посмотрела в небо. Звезды взирали равнодушно, а  мне
захотелось плакать. Я различила тусклый свет  единственной  фары,  а  вскоре
услышала шум мотора: Светлана все-таки решила вернуться.
   - Ну что? - бросила она хмуро, затормозив рядом со мной.
   - Никого нет.
   - Слава богу... Значит,  он  очухался  и  смылся.  Говорю,  это  какой-то
бродяга, они живучие... Садись в машину.
   Я покорно села,  продолжая  вглядываться  в  темноту,  а  Светлана  стала
разворачивать "Опель". На узкой дороге это было нелегким делом, на мгновение
свет единственной фары выхватил из темноты силуэт...  машина,  кажется...  Я
так и не успела разглядеть, а потом усомнилась: какая, к черту, машина,  что
ей делать в стороне от дороги в такое время?
   Благополучно развернувшись, Светлана направилась в сторону города. Теперь
она ехала очень осторожно, стрелка спидометра застыла на отметке семьдесят.
   - Господи, ну надо же... - пробормотала она, когда мы выехали  на  шоссе,
посмотрела на меня и виновато добавила:
   -  Извини,  я  кажется,  себя  вела  не  лучшим  образом...   я   здорово
испугалась...
   - Я тоже, - вздохнула я. - Не могу понять, куда он делся?
   - Значит, задело его несильно, иначе он не смог бы так быстро очухаться и
сбежать.
   - Куда он сбежал, по-твоему?
   - Откуда мне знать? Наверное, в эту деревушку на  холме.  Какая  разница,
где он живет... вот черт, до сих пор руки дрожат. Слава богу,  что  все  так
закончилось. - Светлана повернулась и зло посмотрела на спящего Игоря.  -  А
этот спит, как младенец... хотя, может, и к лучшему. Лишние свидетели нам не
нужны.
   Я вздохнула и стала смотреть в  окно.  В  отличие  от  Светланы  никакого
облегчения я не ощутила,  скорее  наоборот:  тревога  нарастала,  мне  вдруг
захотелось вернуться и все еще раз как следует осмотреть. Глупо, конечно,  в
темноте  я  не  найду  никаких  следов  происшествия,  я  даже  место  точно
определить не смогу... Мы уже въехали в город, Игорь сонно завозился  сзади,
а Светлана спросила:
   - Может, сегодня у меня переночуешь?
   - Нет, спасибо, - ответила я, мечтая скорее оказаться в одиночестве.
   Странная, странная, до жути нелепая история.
   Светлана остановила машину  возле  гостиницы,  я  поспешно  простилась  и
поднялась к себе. Может, имеет смысл позвонить в милицию? Вдруг этот человек
все еще там? Я отправилась в  ванную,  включила  воду  и  долго  стояла  под
горячим  душем,  пытаясь  понять  причину  нараставшего  во  мне   гнетущего
беспокойства.
   - Что-то тут не так, - громко заявила я и даже головой покачала. - Что-то
не так.
   Всю ночь меня  мучили  кошмары:  бледное  лицо,  прижавшееся  к  лобовому
стеклу, лес и церковь на пригорке. Проснулась я часов  в  семь  и  торопливо
покинула номер. Долго бродила по улицам, пытаясь успокоиться и убедить  саму
себя в том, что вчера все обошлось без трагических последствий, человек жив,
а я должна поскорее забыть эту  чертову  лесную  дорогу  и  заняться  своими
делами...
   - Только бы он был жив, - бормотала я, чувствуя, что  ни  о  каких  делах
думать не в состоянии.
   К обеду я вернулась в гостиницу.  Голова  раскалывалась  от  боли,  очень
хотелось спать долго-долго и без сновидений. Я прилегла, не  раздеваясь,  на
кровать и уставилась в потолок. Не прошло и десяти минут, как в дверь  очень
осторожно  постучали.  "Не  дай  бог,  Светлана",  -  испугалась  я.   После
вчерашнего встречаться с ней совершенно не хотелось,  но  все-таки  я  пошла
открывать. На пороге стоял Кирилл Сергеевич - его  я  меньше  всего  ожидала
увидеть.
   - Здравствуйте, - растерялась я. Он не ответил, прошел в номер  и  сел  в
кресло. В некотором недоумении я прошла за ним.  -  Как  вы  меня  нашли?  -
спросила, чтобы только что-то спросить, и тут  же  отметила  про  себя,  как
изменилось его лицо. От вчерашней любезности и следа не осталось, он смотрел
холодно, даже отчужденно, потом слегка усмехнулся и сказал:
   - Вы плохо выглядите, Наталья. Переживаете из-за случившегося?
   - Вам Светлана рассказала?
   - Нет, - он покачал головой, потом достал  из  кармана  куртки  несколько
фотографий и протянул мне.
   Я взяла их, взглянула на первую и нахмурилась, сердце заныло, а в  животе
что-то свернулось тугим тошнотворным клубком. В высокой траве лежал, странно
скорчившись, мужчина. Открытые глаза,  кровь  на  виске...  Не  надо  особой
догадливости, чтобы понять: это труп. Еще  на  двух  фотографиях  -  тот  же
мужчина в других ракурсах.
   - Кто это? - тупо спросила я, заранее зная ответ.
   - Человек, которого вы вчера убили.
   - Я никого  не  убивала,  -  возвысила  я  голое,  понимая  всю  глупость
подобного заявления.
   - Возможно, - спокойно согласился Кирилл  Сергеевич.  -  Это  ваша  точка
зрения. Но у правоохранительных органов  есть  своя.  Вы  сбили  человека  и
уехали, бросив его умирать.
   - Я вернулась.
   - В самом деле? Вызвали "Скорую", сообщили в милицию?
   - Я его не нашла. Там никого не было...
   - Вы его не нашли и спокойно отправились спать.
   - Хорошо. Я его убила, - разозлилась я. - Что дальше?
   - Вам должно быть известно: суд, затем тюремное заключение.  Лично  я  не
нахожу в вашем деле смягчающих вину обстоятельств, вряд ли их найдет и суд.
   - Этого человека не было на дороге, я возвращалась и не обнаружила его.
   - Не удивительно. Было темно, машина шла на большой скорости, ударом  его
отбросило довольно далеко. Кстати, есть свидетели этого происшествия.
   - Светлана?
   - И она, конечно, тоже. Но в тот момент неподалеку  находилась  еще  одна
машина с тремя пассажирами. Именно они подобрали тело...
   - Предварительно сфотографировав?
   - Предварительно сфотографировав, - кивнул он и вдруг засмеялся.
   - Там не было никакой машины.
   - В самом деле? - Он как-то противно хихикнул, уставившись на меня. -  Вы
в этом уверены?
   Значит,  мне  вчера  не  померещилось,  значит,   там,   под   деревьями,
действительно стояла машина... Что за чертовщина, а?  Не  глядя  на  Кирилла
Сергеевича, я придвинула телефон и стала набирать 02.
   - Куда вы звоните? - проявил он интерес.
   - В милицию, естественно, - ответила я. Он нажал на рычаг и  ласково  мне
улыбнулся:
   -  Может  быть,  не  стоит  торопиться?  Я  положила  телефонную  трубку,
посмотрела в глаза своему нежданному гостю и спросила:
   - Кирилл Сергеевич, кто вы?
   - Человек, - развеселился он. - Обычный человек,  каких  множество,  а  у
каждого человека есть свои маленькие проблемы. Есть они и у меня.
   - Хорошо, спрошу по-другому. Что вам от меня нужно? Он  полез  в  карман,
вынул еще одну фотографию, положил ее на стол передо мной и постучал по  ней
ногтем.
   - Взгляните, - в голосе  его  опять  звучала  насмешка,  -  и  попробуйте
ответить, кто это?
   На фотографии, вне всякого сомнения, была я...  Взяв  снимок  в  руки,  я
пригляделась внимательнее. Странное чувство овладело мною. Это было мое лицо
и вместе с тем не мое. Такую прическу я никогда не носила  -  волосы  короче
моих,  распущены  по  плечам  и  слегка  взбиты  на  затылке,  скорее  всего
химическая завивка. Я волосы зачесывала назад и собирала либо в хвост,  либо
в затейливую косу (предмет моей гордости), а на фото у меня  была  челка  до
бровей. Такой яркой помадой я  тоже  не  пользовалась  (предпочитаю  розовые
тона), и фиолетового костюма в моем гардеробе не было. И все-таки  это,  без
сомнения, мое лицо...
   - Это я, - прозвучало не очень уверенно.
   - Вы ошибаетесь, - вздохнул Кирилл  Сергеевич.  -  Это  Басманова  Полина
Витальевна. Она старше вас на четыре года, и только  это  обстоятельство  не
позволяет думать, что вы сестры-близнецы.
   - Шутите, - удивилась я.
   - Разумеется, нет. В фантастическом сходстве вы можете убедиться сами.
   - Допустим, я убедилась. Что дальше?
   - А дальше, Наташа, я бы хотел, чтобы вы некоторое время побыли вот  этой
женщиной. Так сказать,  заменили  ее.  В  знак  признательности  мы  забудем
вчерашнее происшествие.
   - Мы? - растерялась я. - Кто это "мы"?
   - Какая разница, - пожал плечами Кирилл Сергеевич. -  Мы  -  это  мы.  Не
забивайте себе голову. Ваше дело - исполнить порученную роль, а потом забыть
все как дурной сон и жить себе преспокойно, ни о чем не думая.
   - Вы говорите глупости, - твердо сказала я. - Во-первых, тот человек, что
вчера попал под машину...
   - Я ведь сказал: если мы договоримся, вы можете забыть о нем...
   - Что значит забыть?
   - Наташа, - перебил он,  -  все  это  совершенно  несущественно.  Я  хочу
одного: чтобы вы дали принципиальное согласие...
   - Послушайте, я не дам никакого согласия, более того, я позвоню в милицию
и...
   - Сядете в тюрьму. Я вам не предлагаю ничего противозаконного.
   - Выдавать себя за другого человека вполне законно?
   - Это маленькая  хитрость  и  ничего  более.  Наташа,  -  с  состраданием
вздохнул он, - на тот случай, если вы решите покинуть город, не  поставив  в
известность меня: ваш паспорт и ваши деньги в моем кармане.  Довольно  глупо
оставлять их в гостинице, хотя носить с собой еще глупее...
   Я надолго замолчала, пытаясь понять, что происходит. Совершенно  ясно:  я
имею дело  с  людьми,  для  которых  понятия  законности  и  морали  начисто
отсутствуют. Кто это  может  быть?  Какая-то  секретная  служба  или  жулики
высокого полета? В любом случае  я  вряд  ли  смогу  добраться  до  милиции.
Вспомнив  странное  поведение  Светланы  вчера  вечером,  я  подумала,   что
несчастный случай вполне мог быть запланирован. И откуда  на  лесной  дороге
взялся этот человек, не могла же Светлана предугадать... Стоп, а  что,  если
она ничего не предугадывала? Пьяного мужчину привезли в  нужное  место  и  в
нужный момент толкнули под колеса...
   Господи  боже...  Кто  этот  тип,  этот  Кирилл  Сергеевич?  Он   запасся
фотографией жертвы и свидетелями происшедшего. Серьезный дядя.  У  него  мой
паспорт и мои деньги... Вернуться домой я не смогу и очень скоро окажусь  на
улице  в  незавидной  роли  бомжа.  Конечно,  я  могу  пойти  в  милицию   и
рассказать... что меня подставили? Потому что я на кого-то похожа?
   - Кто эта женщина? - обреченно спросила я.
   - Обычная женщина, - хохотнул Кирилл Сергеевич.
   - Тогда почему я должна изображать ее?
   - Видите ли, несколько месяцев назад она покинула своего  супруга.  Он  в
отчаянии и поручил мне найти жену, обещав большие деньги за труды.
   - И что?
   - Я ее нашел. На Канарах. В обществе  очень  симпатичного  миллионера,  с
которым она не собирается расставаться.
   - Рада за вас, - кивнула я, пытаясь понять, врет он или говорит правду.
   - Радоваться нечему, Наташенька, мне обещана премия только в том  случае,
если я доставлю мадам безутешному супругу. Добиться ее возвращения в  Россию
возможным не представляется.
   - И вы решили сжульничать?
   - Я потратил много времени  и  денег,  чтобы  так  просто  отказаться  от
награды. Вы понимаете?
   Почему-то сказанное им вызвало у меня облегчение: он обычный  жулик,  это
не секретные службы и не бог весть что еще...
   Выходит, у меня есть шанс...
   - Допустим, я согласна. И что дальше?
   - Дальше все очень просто. Мы  приезжаем  к  вашему  мнимому  супругу,  я
получаю свои деньги, а через некоторое  время  вы  вторично  покидаете  его,
теперь уже навсегда.
   - А этот мой супруг, он что, слепоглухонемой?
   - Рад, что вы не утратили чувства юмора, - съязвил  Кирилл  Сергеевич.  -
Ваш супруг вполне нормален.
   - Тогда вы останетесь без премии. Допустим, я сменю прическу, но я ни  за
что не поверю, что муж не сможет отличить свою жену от  чужой  женщины.  Это
противоестественно.  Кроме  внешнего  сходства,   есть   манера   поведения,
характер, общие воспоминания, наконец...
   - Рад, что вы об этом заговорили. Общими воспоминаниями мы и займемся.  У
нас есть несколько дней, в течение которых вы должны превратиться из Натальи
в Полину. Кстати, она предпочитала, чтобы ее называли Полли.
   Я потерла лицо ладонью и устало посмотрела в глаза Кирилла Сергеевича.
   - Я плохая актриса...
   - Вам так кажется. В конце концов, можно и  постараться,  чтобы  избежать
тюрьмы.
   - И как долго я должна выступать в этой роли?
   - Пару часов, не больше. В течение этого времени я получу свои деньги,  и
вы свободны как ветер. Я верну вам паспорт, помогу купить  квартиру  и  даже
устрою на работу в таможне - это в моих силах.  Так  что,  как  видите,  все
честно...
   - Вам что, миллион пообещали? - невесело усмехнулась я.
   - Два, - серьезно ответил он.
   - Наверное, ваш клиент безумно любит жену?
   - Даже более того.
   - Тогда ему ничего не стоит обнаружить подмену...
   - Вы опять за свое? - Кирилл Сергеевич нахмурился. -  Если  вы  приложите
старание, никто ничего не обнаружит. В конце концов, это моя забота. Итак? -
помедлив, спросил он. - Свобода и благополучная жизнь  или  тюрьма  и  масса
прочих неприятностей?
   - А у меня есть выбор? - спросила я с усмешкой.
   - Нет, конечно, - усмехнулся  в  ответ  он.  Достал  сотовый  телефон  из
кармана и сказал кому-то отрывисто:
   - Поднимись в номер.
   Через несколько минут в  номер  вошел  рослый  парень  с  плоским,  точно
смазанным лицом. Узкие губы на нем казались бесцветными, глаза  были  скрыты
темными очками. Общее впечатление крайне неприятное.  До  его  появления  мы
сидели молча; когда он вошел, Кирилл Сергеевич поднялся и сказал:
   - Иван, Наташа едет  с  нами.  Помоги  ей  собрать  вещи.  Он  вышел,  не
оглядываясь, а Иван, привалившись к двери, сложил на груди руки и  вроде  бы
задремал. Я сидела и рассматривала пол. Было ясно, что  мой  отказ  покинуть
гостиницу будет воспринят отрицательно  и  я  могу  пострадать  -  например,
вывалиться из окна.
   - У нас нет времени, - с  нажимом  заметил  Иван.  Я  поднялась  и  стала
собирать свои вещи.
   Меня привезли на ту самую дачу, на которой мы  отдыхали  вчера,  выделили
комнату, где я и жила последующие пять дней. В продолжение этого  времени  я
старательно тренировалась по восемнадцать часов в день. В  основном  Кирилла
Сергеевича беспокоил мой голос - он разительно отличался  от  голоса  Полины
Басмановой.  Часами  я  слушала  магнитофонные  записи  и   старательно   их
копировала.
   Записей было немного: три  ничего  не  значащих  телефонных  разговора  с
каким-то Максимом. Вслушиваясь в высокий манерный голос женщины, я  пыталась
представить, что она за  человек.  Некоторые  слова  Полина  произносила  не
правильно, путала ударения и падежи, в выражениях не  стеснялась.  Ей  очень
подошла бы роль уличной торговки, но это отпадает: мужья уличных торговок не
выплачивают миллионных премий. С первого дня пребывания  на  даче  мне  было
запрещено говорить своим голосом, и через три дня я  уже  сносно  копировала
Полину. По крайней  мере,  Кирилл  Сергеевич  остался  доволен.  "Уроки"  он
проводил лично, на присутствие в доме Ивана намекали едва  слышные  шаги  да
шорох на кухне. Правда, стоило мне подойти к двери на улицу или оказаться на
веранде,  как  Иван  сразу  же  появлялся  следом,  из  чего  нетрудно  было
заключить, что он мой цербер.
   - Вы курите? - в первый же  вечер  спросил  Кирилл  Сергеевич,  когда  мы
сделали небольшой перерыв в занятиях.
   - Нет.
   - Придется начать. Полина курила почти непрерывно. - Употребление глагола
в прошедшем времени, почему-то здорово напугало.
   - Она могла бросить курить, разве нет? - пытаясь успокоиться, усмехнулась
я.
   Только не Полина. Она обожает дурные привычки.
   - Вы хорошо ее знали? - задала я вопрос, сообразив,  что  это  подходящий
случай что-нибудь разведать.
   - Да. Некоторое время мы виделись довольно часто.  Вам  придется  сменить
походку. Полли двигалась как манекенщица.
   - Боюсь, я плохая актриса, я же говорила...
   - У вас все отлично получится.
   Я училась говорить как Полина, ходить как Полина,  сидеть  как  Полина  и
даже начала курить. От табака меня тошнило,  а  манера  держать  мундштук  в
вытянутой руке казалась нарочито жеманной. Все чаще  я  думала  о  неведомой
Полине, иногда мне казалось, что какая-то часть ее существа теперь живет  во
мне. Оставаясь одна, когда лицедействовать не было смысла, я вдруг сбивалась
с шага и шла, подражая ее походке, или поднимала  плечи,  скрестив  руки  на
коленях, когда сидела в  кресле.  Однажды  вечером,  когда  я  стояла  возле
открытого окна и смотрела на звезды, рука вдруг сама потянулась к сигаретам.
Я нервно хихикнула и поспешила лечь спать.
   Дни следовали один за другим, а меня все чаще одолевали  сомнения:  смогу
ли  я  выполнить  навязанную  роль?  Кирилл  Сергеевич  нимало  об  этом  не
беспокоился, в ответ на мои слова  едва  заметно  улыбался  и  говорил:  "Не
забивайте голову, Наташенька". Его отношение  ко  мне  тоже  было  загадкой:
ровное,  предупредительное,  очень  терпеливое,  иногда  казалось,  что   он
искренне ко мне привязался. Вместе с  тем  я  дважды  ловила  его  взгляд  в
зеркале, когда он считал, что я не вижу его  лица.  Признаться,  от  этакого
взгляда становилось не по себе.
   Одно ясно - на кон поставлены действительно  большие  деньги,  и  если  я
вдруг откажусь... Очень возможно, что навсегда исчезну, тем более что искать
меня будет некому, и Кириллу Сергеевичу об этом хорошо известно.
   Все мои попытки побольше разузнать о Полине и ее  муже  наталкивались  на
вежливое, но стойкое сопротивление.
   - Вам это совершенно ни к чему, - отвечал Кирилл Сергеевич.
   - Но ведь я должна знать об этих людях все...
   - Вы забываете, что изображать Полину вам придется пару часов, не более.
   - За пару часов нормальный человек способен  понять,  что  ему  подсунули
двойника вместо жены. Есть привычки,  которые  знают  только  очень  близкие
люди...
   - Я вам уже говорил: не волнуйтесь на этот  счет.  Отношения  между  ними
давно разладились, их брак чистая фикция.
   - Почему же он так настойчиво желает вернуть жену?
   - Понятия не имею. Может, просто не  хочет,  чтобы  она  развлекалась  на
Канарах, он довольно самолюбивый человек... и больше не будем  об  этом.  Вы
приедете к своему мнимому мужу, выкажете неудовольствие от  встречи  с  ним,
желательно в свойственной Полине манере, и удалитесь в  свою  комнату.  План
расположения комнат я вам нарисую позднее.  Ну  так  вот,  вы  удалитесь,  я
получу свои деньги, а потом Ваня поможет вам покинуть дом, вот и все.
   - Ваня тоже там будет? - насторожилась я.
   - Разумеется. Мы все там будем.
   План дома, где жила Полина,  впечатлял.  Особняк  со  множеством  комнат,
бильярдная в подвале, сауна и настоящий бассейн.
   - Кто этот человек? - в который раз спросила я.
   - Какой? - хмыкнул Кирилл Сергеевич.
   - Прекратите. Кто он?
   - Скажем, он очень богат. Вас устроит мой ответ?
   - Хорошо. Тогда по-другому: на чем он разбогател?
   - Сие мне неизвестно. Клянусь. В настоящее время он отошел от  всех  дел,
живет уединенно, почти не покидает дом, общается с ограниченным кругом людей
и очень желает вернуть свою жену.  Для  того  чтобы  в  течение  двух  часов
изображать Полину, вы знаете достаточно.
   Я проснулась довольно поздно, около девяти, и удивилась: Кирилл Сергеевич
был ранней птахой, и обычно в это время мы уже начинали занятия,  а  сегодня
меня почему-то не разбудили. Не успела я  подумать  об  этом,  как  в  дверь
настойчиво постучали и в комнату вошел  Кирилл