ся, но  Иван  уже
был у двери на черную лестницу. Прижался к ней, нащупал  крюк,  выбросил
его из петли, нажал на дверь... Она не  поддалась!  Он  облился  ледяным
потом - ведь с той стороны дверь  могла  быть  заколочена...  Он  слегка
отступил, а потом налетел на дверь всей тяжестью тела.
   И она нехотя дрогнула, скрипнула... "Просто рассохлась, ее  давно  не
открывали... - понял он. -  Ну,  родимая!"  После  второго  удара  дверь
распахнулась, и он пулей выскочил  на  крутую  грязную  лестницу,  слабо
освещенную лампочкой. Лампочка горела на третьем этаже, но на  втором  и
первом было темно...
   Он бросился вниз. Из-под ног у него метнулась жирная бурая  крыса,  и
от неожиданности он вскрикнул, хотя крыс не боялся.  Дверь,  ведущая  на
улицу, была настежь распахнута. Иван выскочил и сразу  оказался  в  куче
мелкого сорного угля. Куча была навалена прямо перед дверью, и он увяз в
ней по колено.
   Но ему уже было не до  чистоты  ботинок.  Он  вскарабкался  на  кучу,
огляделся, все время ожидая получить пулю в спину, и помчался к гаражам,
теснившимся в углу двора. За гаражами, как он и  рассчитывал,  оказалась
арка, ведущая в переулок...
   Только оказавшись на сравнительно освещенном месте, он заставил  себя
идти нормальным шагом. Потом  остановился,  чтобы  закурить,  оглянулся.
Никто за ним не шел. В  переулке  даже  в  этот  поздний  час  виднелись
прохожие. Но это был не тот переулок, с которого он  вошел  в  дом  Даны
Сулимовой. Сигаретный дым принес  ему  небольшое  успокоение  -  все  же
приятно, когда ощущаешь что-то привычное. На углу светилась аптека, и он
хмыкнул, издеваясь над собой:
   "Тебе бы сейчас как раз валерьянки! Все, кончено, больше я без оружия
эту девку не ищу!"
   Но  с  оружием  тоже  возникали  проблемы.  Этими  вопросами   всегда
занимался Серега. Серега либо брал оружие у клиента, если это входило  в
условия договора, либо покупал его  у  знакомого  торговца.  После  дела
оружие  непременно  выбрасывалось.  Иначе  ребята  не  работали,   хотя,
конечно, жалко было выкидывать такие игрушки. Но Сергей умел приобретать
стволы недорого - не новые, конечно, главное - чтобы  не  подвели.  Иван
знал, как найти того человека, с которым всегда  связывался  Серега.  Но
лично с ним он не был знаком. Серега запретил  ему  светиться  на  людях
больше, чем необходимо. Пусть продавец знает только его, Серегу. А Ивану
умнее  будет  держаться  в  стороне.  Но  теперь  ему   придется   лично
встретиться с тем человеком, а если он откажет - искать другого. Но  как
он может покупать оружие сейчас,  когда  он  почти  под  следствием?  Он
должен быть чист, как младенец! Да, без друга Иван был как без  рук.  На
Ивана накатил мрак. Он даже засомневался,  сможет  ли  работать  дальше,
сможет ли организовать дело...
   "Хватит кукситься! - одернул он себя. - Придется работать  одному!  А
что делать?! С голоду помирать?! Еще и Танька  навязалась  на  мою  шею,
Боже ты мой... - Он вспомнил, что обещал  купить  ей  платье,  если  она
найдет адрес... - Вот она и нашла, теперь я ее  должник.  Умеют  же  эти
бабы плести паутину! Кажется, держишь их на расстоянии, а они незаметно,
незаметно, а добиваются своего... - Он оглядел свои брюки. - Да-а, будто
вагоны в  Донбассе  разгружал...  Ну  ничего,  Танька  выстирает.  Пусть
отрабатывает то, что я на нее трачу".
   Он поймал себя на том, что злится ни девушку.
   Хотя, казалось бы, чем она перед ним провинилась?
   Услужливая, хозяйственная, симпатичная. Не задает лишних вопросов.  И
кажется, любит! Вечной любовью или нет - это уж не его головная боль, но
что она к нему очень неравнодушна - сразу видно.
   "Так чего я от нее отвязываюсь? - подумал он, лениво  бредя  к  метро
"Чистые Пруды". - Да она мне просто не по душе. Вот в чем дело. Ни черта
такая не поймет!.. Сядет на шею, и все! Ей бы все деньги, да посуда,  да
телевизор с видиком, да чистые рубашки...  А  кто  вообще  поймет?  Кому
рассказать-то?"
   Ни одной женщине на свете Иван  не  рассказывал,  чем  добывает  себе
средства к жизни. Началось, конечно, с того, что пришлось  все  скрывать
от матери. Ну, и потом продолжалось с каждой  девушкой,  с  которой  его
сталкивала судьба. Ему и не хотелось рассказывать. Зачем  их  пугать?  И
проболтаются - обязательно  проболтаются.  Скажут  лучшей  подруге,  что
живут с киллером. "Машка, только ты никому!.."
   А  Машка  скажет  Дашке,  Дашка  -  Петьке,  а   Петька   -   стукачу
милицейскому... Ну их всех! Иван  привык  говорить  по  душам  только  с
Серегой.  До  Сереги  у  него  был  другой  напарник,  но  они  неудачно
сработались. Одно дело чуть не завалили  -  пришлось  им  разбегаться  в
разные стороны. Иван отсиживался в городе Жуковский  Московской  области
целых два месяца - чуть  с  тоски  не  околел...  А  когда  стал  искать
напарника, оказалось, что тот уехал наемником в Чечню. И  скатертью  ему
туда дорога!
   Тогда Иван нашел Серегу. Знакомы они были довольно  давно,  и  Серега
внушал ему известное уважение - умный парень, и у него много интересных,
нужных знакомств.  Правда,  Ивану  не  нравилась  излишняя  осторожность
нового напарника. Например, бросать оружие после каждого дела,  а  потом
обзаводиться новым. Впрочем, может быть, он был прав.
   Так они и не попались...
   "Осторожный он был, это верно, - подумал Иван. - А все же кто-то  его
убил. И бабку его убили. Да ладно бы гранату кинули!  Укол  поставили  и
ему и ей! Это же какое доверие нужно иметь к человеку,  чтобы  разрешить
вкатить себе укол!"
   Он уже почти дошел до метро и тут заметил, что идет  очень  медленно.
Слишком медленно. И понял, что ехать ему отсюда никуда  не  хочется.  Он
остановился, достал еще одну сигарету, чтобы  выиграть  время  у  самого
себя. Усмехнулся этой уловке - сколько ни  кури,  сколько  ни  изобретай
поводов задержаться, но факт останется фактом - он желает вернуться. Да,
вернуться в тот дом, в тот переулок, пройти весь путь заново! Он  бросил
под ноги едва раскуренную сигарету, растоптал ее на мокром асфальте.
   Решено! Он вернется! Дурак он - надо было не удирать, а сразу  бежать
обратно, только с парадного входа! Ведь Дана осталась в квартире,  и  ее
необходимо как следует потрясти! Он был уверен, что  того,  кто  в  него
стрелял, там уже нет. Сбежал, голубчик! Конечно, сбежал!  А  эта  умница
Дана сидит там одна и трясется! Думает, наверное, что он сейчас вернется
с ментами. Откуда же ей знать, что менты ему  самому  не  нужны...  Надо
туда вернуться и поговорить с  женщиной  начистоту.  Ведь  она  ему  все
наврала! Все вообще - и про соседей, которых там отроду не было,  и  про
Алию. Алия померла - это надо же придумать!
   А он ее слушал как  полный  дурак...  Да  еще  и  сочувствовал  ей  -
бедненькая, слепенькая... Он был  страшно  зол  на  самого  себя.  Тьфу!
Мягкосердечие никогда себя не оправдывает! Но вот сейчас он  вернется  и
спросит с этой хитрющей бабы за все! И за вранье,  и  за  эти  выстрелы!
Ведь еще бы чуточку - и снесли бы ему половину черепа... Наплевать,  что
он все еще не вооружен, это даже лучше! Он что - пацан?! С  женщиной  не
справится?! Надо еще проверить -  такая  ли  она  незрячая,  как  хотела
прикинуться!
   Он развернулся и почти бегом бросился в обратный путь. На этот раз он
не блуждал - сразу зашел со двора, поднялся на второй  этаж,  решительно
нажал звонок на двери с номером б...
   Вскоре он услышал мужской голос:
   - Кто?
   Иван оторопел. Но все же ответил:
   - Я к Дане Сулимовой.
   Ему  открыли.   Он   увидел   паренька-лет   двадцати,   долговязого,
нескладного, в дешевом тренировочном костюме и тапочках. Паренек крикнул
во все горло, обращаясь к двери той комнаты, где жила Дана:
   - К ва-ам! - И скрылся в коридорчике, ведущем на кухню.
   Иван оторопело ступил в прихожую. Огляделся.
   Из двери напротив комнаты Даны неслись звуки работающего  телевизора.
Шел  какой-то  бесконечный  сериал,  и  визгливый  женский  голос  нудно
разжевывал какое-то пустячное происшествие. "Крыша у меня едет, что  ли?
- подумал он. - Откуда тут люди?!"
   Из комнаты,  где  работал  телевизор,  вышла  девушка  в  потрепанном
длинном халате. Она появилась с таким сварливым видом,  будто  хотела  с
кем-то поругаться, и уже открыла  было  рот...  Но  тут  увидела  Ивана,
заморгала,  смутилась  и  немедленно  исчезла  в  своей  комнате.   Иван
торопливо подошел к комнате Даны и открыл дверь, даже не постучавшись.
   Он застал все в том же виде - окно настежь  раскрыто,  над  крохотным
столиком горит лампа в желтом абажуре, в пепельнице - скрюченные окурки,
в шкафчике - старые игрушки... Хозяйки тут не было.
   Иван вышел в коридор и пошел по  квартире,  поражаясь,  как  тут  все
изменилось за какие-то полчаса, пока он отсутствовал. В  коридоре  горел
свет, из кухни неслись аппетитные  запахи  жареного  мяса,  там  яростно
переругивались молодые голоса...
   Иван вошел на кухню, надеясь увидеть Дану, но ее и тут не  оказалось.
Студенты-молодожены, с которыми он успел повидаться, стояли возле  плиты
и ожесточенно ссорились. Девушка, взяв прожженное  полотенце,  держалась
за ручку сковородки с мясом, стоявшей на огне. И вид у нее при этом  был
такой, будто мясо вот-вот полетит в лицо  ее  суженому.  Суженый  держал
себя без  особого  достоинства  -  он  съежился,  скрючился,  спина  его
выгнулась горбом, как у худого кота, но при этом он почем зря  отчитывал
жену:
   - У кого было пять пар - у тебя или у меня?! Кто тут  работает  -  ты
или я?!
   - Ну и что?! - Девушка чуть не подскочила на месте. - Ну и  что,  что
ты работаешь?! Я, кажется, тоже не часто отдыхаю!
   - Ужин не можешь сделать к моему приходу! - орал парень.
   - Да лучше бы ты вообще сюда не приходил! Сокровище какое! - крикнула
она, и тут они вдруг заметили Ивана.
   Иван дипломатично улыбнулся, помахал им, будто говоря: "Сейчас  уйду,
и вы сможете продолжать!"
   И спросил:
   - Дану не видели?
   - Она моется, - быстро ответила девушка и снова  обернулась  к  мужу.
Только теперь она не кричала, а шипела:
   - Сессия через месяц, а у тебя ни одного конспекта, а  кто  тебе  все
будет доставать? Кто тебе билеты будет писать? Я, наверное?  Или  кто-то
еще? Да как у тебя совести хватает мне говорить, что ужин не готов?! Я в
библиотеке просидела до закрытия, как последняя бродяжка! Думаешь -  мне
не хотелось есть?! А потом в магазин...
   Иван ушел,  предварительно  бегло  осмотрев  кухню.  Все  последствия
разгрома были ликвидированы.
   В патрон под потолком была ввинчена новая лампочка, более  сильная  -
прежняя была ватт на шестьдесят... Осколки с пола убраны, исчез также  и
точильный камень. Только вот отбитый пулей кусок кафеля не спрячешь - на
полу теперь серело безобразное пятно. Дверь на черный ход  была  заперта
на крюк.
   Тихо, мирно, будто и не было ничего.
   Выйдя в коридор, он остановился у комнаты  напротив.  Отсюда  в  него
стреляли. Ох, как ему хотелось бы поймать того, кто это  сделал!  В  нем
вес больше  разгоралась  ярость.  Он  подергал  ручку  двери.  Дверь  не
поддалась - она  была  заперта.  Только  вот  снаружи  или  изнутри?  Он
заглянул в кухню и увидел, что там больше не ссорятся.  Студенты  вместо
этого переключились на гостя - им явно не понравился тот  факт,  что  он
интересовался дверью...
   - Кто тут живет? - спросил их Иван, указывая на дверь.
   - Сейчас никто, - ответила девушка. - А что?
   Вам кого?
   - Я вас спросил - кто тут живет? Кто тут прописан? Куда этот  человек
делся?
   Студенты  явно  струсили.  Они  стали  мягче  шелка  и  как-то  разом
сплотились, потянулись друг к другу.
   Инициативу взял на себя юноша.
   - Тут вроде бы какая-то Наташа жила с ребенком, - сказал он. - Но они
уехали.
   - Мы их даже не видели... - вставила словечко и его жена.
   - Комната сдается? - строго спросил Иван.
   И неожиданно поймал  себя  на  том,  что  подражает  манере  говорить
Дмитрия Александровича, своего незабвенного участкового!
   - Нет, комната не сдается, - услужливо ответил парень. - Там пусто.
   - Пройдите-ка со мной! - кивнул ему Иван. В  этот  миг  даже  Дмитрию
Александровичу было далеко до него.
   Парень послушался и вышел из  кухни.  Его  жена  чуть  не  ревела  от
страха.
   Иван прошел дальше по коридору и подергал ручку очередной двери.  Тут
тоже было заперто.
   - Тут кто? - спросил он.
   - Бабка, - услужливо ответил парень.
   - Что за бабка?
   - Старая, лет восемьдесят... Кажется,  Юлия  Павловна  ее  зовут  Она
прописана тут У нее две комнаты.
   - Где она сейчас?
   - Да она тут почти не появляется. Живет  у  детей,  она  инвалид,  ей
трудно без помощи...
   - Давно ее не было?
   - Так, - припоминал парень - Мы тут полгода живем. Она уехала...  Да,
летом, в июле, что ли?
   И больше ни разу не приезжала.
   - Значит, в квартире живете только вы и Сулимова?  -  строго  уточнил
Иван.
   - Да, только  мы  и  она.  А  что  случилось,  простите?  -  В  парне
проснулась осторожная вежливость - Да кое-что случилось, - важно ответил
Иван. - Вы давно пришли?
   - Да нет, всего минут десять...  -  протянул  парень.  -  Только  что
переоделись...
   - Кто вам открыл?
   - Мы сами. У нас ключи есть... - Парень совсем уже перепугался.
   - А на кухне все было, как сейчас? - допытывался Иван.
   - То есть... Как это?
   - Свет горел? Пол был чистый?
   Тут уж к ним присоединилась и девушка. Наверное, ей  показалось,  что
ее мужа пытают. Она решительно ответила:
   - Все было в порядке, только лампочка другая.
   Посильнее, чем та.  Мы  сразу  обратили  внимание,  как  только  свет
зажгли.
   - И кто ее вкрутил? - спросил у нее Иван.
   - Кто же, кроме Даны?
   - Зачем слепой лампочка? - задал Иван свой коронный  вопрос.  Дмитрий
Александрович позеленел бы от зависти.
   - О-о-о... - протянула девушка и даже чуть  расслабилась  -  Вы  Дану
просто не знаете Она такая ответственная Если бы она  ненароком  разбила
лампочку - она бы обязательно вкрутила новую и все прибрала. И  потом...
Она так не любит, когда про нее говорят - слепая.
   Иван подошел к двери ванной. Ребята следовали за  ним,  как  дети  за
фокусником Он  прислушался  В  ванной  шумела  вода,  было  слышно,  как
лихорадочно работает слив, засасывая ее излишки... Давно пора бы закрыть
краны, слив явно не справляется с задачей, вода может перелиться. Слепая
этого не увидит.
   Девушка проговорила ему в спину:
   - Видите? Она зажгла в ванной  свет.  А  зачем  ей  свет,  когда  она
слепая?
   - Но она всегда зажигает свет, - вставил и парень.
   - Мы платим за электричество пополам...
   Иван  встревоженно  подергал  ручку  ванной.  Конечно,  было  заперто
изнутри.
   - Слушайте, - сказал он. - Когда вы пришли - она была в ванной?
   - Да.
   - Не слишком долго она моется?
   - Ну, быстро ей трудно... - покачала головой девушка - Пока  нашарит,
что нужно...
   - Дана! - закричал  Иван,  приникнув  ртом  к  щели  между  дверью  и
косяком. - Дана! Вы что - меня не слышите?
   Никакой  реакции  -  все  так  же  бурно  шумит  вода,  все  так   же
захлебывается сток. Девушка вдруг встревожилась:
   - Что же она молчит? Почему не ответила? Она всегда отвечает...
   - Дана! - снова закричал Иван. - Выключите воду! Вы меня слышите?!  -
Он злобно обернулся:
   - Инструменты есть?
   - Какие? - ахнул парень.
   - Стамеска, отвертка, топор, долото - все пригодится!
   - Есть, на кухне...
   - Тащи сюда!
   Девушка впала в панику. Теперь она тоже кричала тонким  пронзительным
голоском, который бы и мертвого поднял:
   - Дана! Дана! Откройте!
   Парень принес инструменты, и Иван взялся проталкивать долото в  щель.
Ничего не вышло. Парень сбегал за ножом, и с помощью  ножа  Иван  достиг
лучших результатов - он просунул его в ванную  и  провел  вдоль  косяка,
ища, нет ли задвижки. Но задвижки не было, а дверь все-таки закрыта...
   - Как запирается ванная? - спросил он.
   - Там крюк!
   - Сейчас он не заперт. Что же там такое?
   Девушка обратила его внимание на замочную скважину -  старую,  узкую,
ржавую:
   - Поглядите. Может, ключом закрыли?
   - У кого из вас есть ключ? - Теперь Иван едва владел собой.
   - Да ни у кого! - развела руками девушка. - Кто же ванную  запрет  на
ключ? Этот замок тут приделали в старые времена...
   - Может, у Даны был ключ? - спросил ее муж.
   Она пожала плечами. Иван взялся за топор. Он вырубил порядочный кусок
косяка рядом с замком,  прежде  чем  удалось  открыть  дверь.  Когда  он
распахнул ее, ему под ноги уже бежал веселый ручеек.
   Вода наконец перелилась через бортик ванны. Он чуть не  задохнулся  в
горячем влажном пару.  Ванная  была  большая,  около  десяти  квадратных
метров. Ее загромождал всякий хлам - сломанные стиральные машины, ржавые
тазы, ведра, швабры с тряпками, щетки и дырявые резиновые перчатки...
   Ему не хотелось заглядывать в ванну. Он так и видел, как на дне лежит
маленькая хрупкая женщина, захлебнувшаяся горячей водой... И  где-нибудь
на ее теле обязательно найдется...
   - А тут ее нет! - удивленно воскликнула девушка, подбежавшая к  ванне
раньше него.
   - Нет?!
   Все трое встали рядком у бортика, тупо глядя в воду. Девушка  закрыла
краны, засучила рукав халата и вытащила пробку... Вода  медленно  начала
убывать.
   Девушка суетилась - она схватила швабру, стала елозить  ею  по  полу,
отгоняя мужчин:
   - Ой, уйдите! Уйдите, кому я сказала?! Сейчас мы всех зальем,  а  там
на первом этаже - евроремонт!
   Нам же никогда не расплатиться! Я так этого боялась, так боялась!
   - Что за черт? - Иван вышел в коридор и  достал  сигареты.  Предложил
парню:
   - Куришь?
   - Спасибо...
   Они закурили. Парень оживленно болтал, после стресса на  него  напала
охота поговорить:
   - Куда же она делась, а? Дверь на ключ закрыли - атас... Я и не знал,
что ключ имеется. А воду зачем пустила? Ну, если мы внизу кого-то залили
- платить не будем, даже пополам не будем. Пусть она сама платит! Она же
виновата, разве нет? Вы свидетель - воду не мы открывали...
   Иван, не слушая его, прошел  до  конца  коридора  и  открыл  дверь  в
туалет. Там тоже никого не оказалось. Он повернулся к парню:
   - Ключи от остальных комнат у тебя есть?
   - Ключи?! Нет, откуда?!
   - А кто тебе комнату сдал?
   - Дана...
   - Она, что ли, хозяйка? У нее две комнаты?
   - Две... Она меняться хочет, все время ищет  варианты...  Мы  боимся:
когда найдет - нам придется отсюда съезжать. А  неохота.  Уже  прижились
тут.
   И все-таки центр...
   Из ванной появилась девушка. Она вся взмокла, будто сама искупалась.
   - Ух, хорошо, что вы дверь сломали, - обратилась она к Ивану. -  Воды
все же немного было...
   Еще бы чуточку - и она бы обязательно  просочилась.  А  там  внизу  -
евроремонт. - Она спустила засученные рукава  халата,  и  вдруг  до  нее
что-то дошло. Она спросила Ивана:
   - А вы из милиции?
   - Нет, - резко ответил Иван и подумал: "Начинается..."
   - Нет? - удивилась девушка. - А я думала - из милиции...
   - Я знакомый Даны, - пояснил Иван.  И  чтобы  перевести  разговор  на
более важную тему, резко, сердито спросил:
   - Где же она может быть? Она вообще из дому выходит?
   - Еще как выходит, - ответил парень, - Да она не как все слепые,  она
все сама делает. Готовит, стирает, гладит...  В  магазин  сама  ходит  -
только вместо палочки берет зонтик. А магазин тут рядом  -  супермаркет.
Только там дорого, мы туда не ходим. А ей вполне по карману. Деньги-то у
нее водятся... - закончил он с явной завистью.
   - Откуда же деньги? - спросил Иван. - Вы ей сколько платите?
   - Сто двадцать долларов в месяц.
   - Не дороговато?
   - По нынешним ценам - нормально. Это же центр. И комната в  приличном
виде  -  обои  довольно  чистые,  потолок  не  ободранный.  Мы  уже  так
намучились  с  этими  комнатами...  Пока  найдешь  приличный  вариант  -
рехнешься... И еще  неизвестно,  как  с  соседями  уживешься.