о причинах отсутствия он
не хотел и отправился на машинный двор.
     Совхозный  машинный  двор представлял собой просто участок
земли, истерзанный гусеницами и обильно  политый  соляркой,  на
котором годами копился и ржавел разный железный хлам. Ни крыши,
ни забора, все дельное давно было растащено. Он отыскал посреди
этой  свалки  какого-то  мужика с забытой раз и навсегда в углу
рта папиросиной. Спросил:
     -- Земляк, мне Бабкин нужен. Не подскажешь?
     -- А вон на колесо мочится. Этот и есть Бабкин.
     -- Он что пьяный, как будто?
     -- Других тут не держат. -- Мужик подмигнул ему, и Алексей
увидел, что этот тоже не вполне трезв. --  Бабкин,  эй,  сучара
сраный?! Тебя тут человек спрашивает!
     --  Счас...  иду,  -- отвечал Бабкин, не трогаясь однако с
места и не меняя позы.
     -- Вот всегда так, -- ядовито сказал  мужик,  перебрасывая
окурок  из  одного  угла  рта  в  другой.  -- Прихожу с утра на
работу, Бабкин стоит у колеса  и  мочится.  Пошел  на  обед  --
Бабкин  стоит  у  колеса, мочится. Ухожу с работы. Бабкин опять
стоит у колеса и мочится. Годами так! Так я че предлагаю? Возле
конторы у нас, видал, памятник Ильичу, бюст? Не надо нам  бюст,
не  заслужили.  Надо  Бабкину памятник на этом месте поставить.
Стоит он, сучара, с расстегнутой мошней и  на  каменное  колесо
мочится. Весь в светлое будущее устремленный.
     -- Да ладно тебе, трепло, -- беззлобно упрекнул Бабкин, на
ходу застегивая пуговицы. Поздоровался.
     Был   Бабкин   неуклюж,   косолап   и   простодушен,   как
робинзоневский Пятница. Вслед за Алексеем он забрался в машину.
Спросил без любопытства:
     -- Опять чего-то?
     -- С Вартаняном часто приходится ездить?
     Бабкин махнул рукой.
     -- Мне, Леха, один хрен. Кого посадят, того и  везу.  Хошь
Вартаняна, хошь черта лысого. Знай крути баранку, делов-то?
     -- Он как? Нормальный мужик, без придури?
     -- Ну, как сказать?.. Армян, одно слово.
     -- Что значит армян?
     -- Так как? Армян, он и есть армян. Чего с него взять?
     Бабкин помолчал несколько. Снова повторил, убежденно:
     -- Армян... куда там.
     --  Ну,  например?  -- недоумевал Алексей, пытаясь понять,
какой смысл вкладывает Бабкин в слово ="армян"=.
     -- А во! Идем мы с ним, значит, по улице. Это в Афанасьеве
было. Собаки -- как с ума посходили. Такой лай  подняли  --  из
кажной  подворотни.  Понять  ничего  не  могу.  Один когда иду,
бывало, ни одна не сгавкнет. А с ним... Это уж  не  первый  раз
такое  замечаю.  Я  и  спросил тогда: ="Скажи, Ашотка, чего это
собаки тебя не любят? Слышь, ругаются как?"=  Он  оскалился  не
по-хорожему  и  говорит:  ="Им,  --  говорит,  -- бизнес мой не
нравится, Гыгы-гы!"= Потом и  рассказал,  что  шкуры  раньше  с
собак  снимал  и  ездил  шапками торговать, шкуродером, значит,
был. Особенно с живой собаки, говорит, если шкуру снять, на ней
волосы долго дыбом стоят, пока моль не  побьет.  Хорошие  шапки
получаются.
     Бабкин вздохнул.
     --  А  ты не боишься, Николай, что он с тебя шкуру однажды
снимет? А? Армян все же.
     -- Не-е. Я с людями лажу, любого спроси.
     -- А вдруг?
     Бабкин задумался.
     -- Да было как-то, -- неохотно промямлил он. -- Выпили  мы
с  ним.  В  командировке, в Лузе дело было. А он, когда выпьет,
совсем дурак делается. На стены лезет, егозится чего-то.  Ночью
проснешься когда его нет. Ушел приключений себе на жопу искать.
И до утра нет. Ну, значит, выпили мы тогда и домой идем, где на
постой  определились. К Ваське Готовцеву, дружок мой. В калитку
заходим, вдруг, слышу,  телогрейка  у  меня  на  спине  трещит.
Жжихххих! Оглянулся я, а Ашотка с бритвой, паразит, весь белый,
только  глаза  светятся.  Как  у  кота. Располосовал телогрейку
крест-накрест. ="Ты че, охломон?! -- Я уж заорал,  не  выдержал
на  него. -- Рехнулся совсем!"= Он вроде как опомнился немного.
А злой, зубами так и скрипит...
     Так че оказалось, ты думаешь?  Я  как-то  год  назад  свою
собаку  при  нем  оговорил.  Ты, говорю, Дамка, на моего Ашотку
зазря не гавкай. А не то он тебя покусает. Ну так ведь в  шутку
сказано  было,  не  в обиду. А вишь, какой человек -- год злобу
про себя таил. И вылезло-таки.
     -- Мстительный, что ли?
     -- У-у! Сроду таких  не  видал.  Армян,  одно  слово.  Но,
правду сказать, к кому надо, подход всегда найдет. Что есть, то
есть.
     На  этом  Алексей  с шофером Бабкиным расстался. Пока ехал
обратно в город, он взвесил все возможные ="за"= и ="против"= и
решил, что Вартаняна надо использовать против самого Вартаняна.
Змея, заглатывающая собственный хвост и пожирающая самое  себя.
Главная проблема сейчас -- засунуть хвост ей в пасть.

        14.
     Несколько  настораживало отсутствие Вартаняна. На работе в
этот день его не видели. Дома ни  там,  ни  здесь  не  ночевал.
Алексей  позвонил в милицию, но после того, как выяснилось, что
взрыв произошел в отсутствие Вартаняна, его отпустили. Вместе с
Вартаняном исчезла машина, синие ="жигули"= с московскими,  как
оказалось,  номерами,  поставленная  в местном ГАИ на временный
учет.
     Еще  одно  предположение  высказал  участковый   инспектор
Суслов:  в  городе  у Вартаняна есть подруга. Правда, кто она и
где живет, инспектор не знал.
     Но Алексей ни минуты не верил, что Вартанян  мог  сбежать,
не  имея  на  то  достаточных  оснований. Просто так налаженные
годами связи, тем более ="бизнес"=, не  бросают.  Возможно,  он
выехал  временно  по каким-то своим делам. Или -- затаился. Вот
это  последнее  предположеяие  должен   был   подтвердить   или
опровергнуть  следователь  Махнев,  с  которым Алексей не успел
переговорить с тех  самых  пор,  когда  отказался  предоставить
квартиру.
     Он снял трубку и набрал номер.
     -- Махнев, у тебя как со временем?
     -- Как всегда. В дефиците.
     -- Тогда сразу в машину. Договорились?
     --  Это  надолго?  А  то  у  меня в коридоре один засранец
дожидается с повесткой.
     -- Час, от силы.
     Когда Алексей подошел  к  ="УАЗу"=,  Махнев  уже  сидел  в
салоне и дымил.
     --  Как  в  бане по-черному, -- проворчал Алексей, опуская
стекло. -- Кстати, в Черной Слободе бнл?
     -- Знаешь, кого я там нашел? Замполита, той  самой  части,
где  служил  Глухов. Фамилия бывшего замполита Урванцев. Теперь
господин Урванцев и еще один господин по фамилии Глухов на паях
владеют пилорамой. Кроме  пилорамы,  эти  господа  арендуют,  а
может,  уже  и откупили цех по переработке древесины у местного
лесхоза.
     -- Вот это новость, -- пробормотал Алексеи.
     -- Так как? -- Махнев хмыкнул. -- Поездка отменяется.
     Алексей, покачал готовой.
     -- Глухов был у него? Перед от®ездом?
     -- Точно.
     -- С какой целью?
     -- Ну, ты хватил! Цель ему подавай. Могу добавить,  в  эту
ночь  компаньон  Глухова  дома  не  ночевал.  Если  тебе  это о
чем-нибудь говорит.
     Алексей кивнул и тронул машину с места. Собранные Махневым
факты необходимо било обдумать, поэтому он ехал медленно.
     ...В ту самую ночь, когда компаньон Глухова  отсутствовал,
в   общежитии   у   армян   грохнули   бомбу.  Еще  две  РДГ-40
предположительно были подброшены тем же путем,  через  окно  на
первом  этаже,  чтобы свалить ответственность за взрыв на самих
армян. Надо сказать, затея вполне  удалась.  Теперь  становится
понятным  внезапное  исчезновение  Вартаняна, который спасся по
чистой случайности. Из охотника  он  сам  вдруг  превратился  в
дичь. И, разумеется, понял, чьих это рук дело. Понял также, что
пощады не будет, поэтому затаился.
     Дело  о  вымогательстве  денег  у  гражданина,  теперь уже
господина Глухова И. А., таким образом  приобретало  все  более
характер   мафиозной   разборки.   ="Что   если   между   двумя
коммерческими структурами?"= -- неожидачно подумал он.
     Дикая  на  первый  взгляд  мысль,   едва   он   начал   ее
прокручивать,   легко,  словно  патрон  в  обойму,  улеглась  в
известные  ему  обстоятельства.  Так   называемое   акционерное
об®единение  ="Российский  лес"= под неусыпной охраной генерала
Свешникова   продолжало    грабить    провинцию    по    старой
коммунистической   схеме:   лес-кругляк   эшелон   за  эшелоном
перегонялся за границу по  бросовым  ценам,  а  вся  долларавая
выручка  оседала в Москве. Это было в порядке вещей всегда. Но,
кажется,  времена  стали  меняться.  Местные   деятели,   вроде
Урванцева,  во-первых,  пытаются  наладить  переработку леса, а
во-вторых, наверняка ищут  выход  за  бугор,  минуя  московские
карманы  с  генеральскими лампасами. Наверняка, местные деятели
стали оформляться в серьезного конкурента  и  сделались  опасны
для  ="амционеров"=  с  московской  пропиской.  В таком случае,
демарш против Глухова с вымогательством денег  --  это  попытка
щелкнуть провинцию по носу и поставить на место.
     Возня  с той и с другой стороны, разумеется, шла вне рамок
закона. Поэтому Глухов упорно отказывался от какой-либо  помощи
со  стороны  превоохранительяж  органов,  возможно,  знал,  чью
сторону они примут в случае разборки.
     -- Куда мы едем? -- подал голос Махнев.
     -- Уже приехали.
     Прокурорский ="УАЗик"= миновал знание  районной  больницы,
свернул   в   узкий   боковой   проезд   и   остановился  возле
хирургического  корпуса.  В  комнате   старшей   медсестры   им
навстречу поднялась миловидная женщина средних лет.
     -- Как наш больной? -- спросил Алексей, поздоровавшись.
     --  Ничего  серьезного. Сейчас отправим на перевязку, и вы
переговорите.
     -- Спасибо. Надеюсь, окно не забыли открыть?
     -- День теплый, поэтому окна у нас открыты. С утра.
     -- Это вам. -- Алексей выудил из-за спины  багряно-красную
роскошную  розу и протянул женщине. Ослепительно улыбнулся. Она
изумленно вспыхнула, и на щеках  заиграли  две  обворожительные
ямочки.  Перемена  в лице показалась настолько разительной, что
Махнев, улучив момент, ядовито осведомился:
     -- Я тут не лишний?
     -- Пока нет, -- ухмыльнулся Алексей, направляясь вслед  за
старшей медсестрой в перевязочную.
     -- Может, об®яснишь наконец, какая тут моя роль?
     --   Об®ясню   обязательно.   Но  пока  ты  просто  молчи.
Желательно с суровым видом. Действуй на нервы.
     Медсестра вышла в коридор.
     --  Я  предупредила  больного,  что  вы   хотите   с   ним
поговорить.  Но,  пожалуйста,  не  слишком  долго.  У нас здесь
очередь.
     Надев  халаты,  оба  следователя  вошли  в   перевязочную.
Больной  по фамилии Патевосян сидел в каталке и с отсутствующим
видом  глядел  в   окно,   напоминая   в   профиль   подбитого,
нахохленного  грача.  На вошедших никак не отреагировал. Правая
рука у него была прибинтована к туловищу,  нога,  тоже  правая,
целиком закована в гипс.
     -- Вардгес Арутюнович? Я правильно называю?
     Грачиный профиль после паузы слегка клюнул вниз.
     --    Уроженец    деревни   Джагазур   Лачинского   района
Нагорно-Карабахской  автономной  области.  Год  рождения  1946.
Последнее место жительства город Степанакерт. Все так?
     Снова кувок.
     --  С вашими показаниями сотрудникам милиции мы знакомы. У
вас  больше  нечего  к  ним  добавить?..   Нет.   Ну,   хорошо.
Повторяться не будем. Вот эта записка вам известна?
     Алексей  подержал  перед  глазами  Патевосяна  вложенную в
пакет записку  с  последней  угрозой.  ="Далеко  не  убежиш  на
очереди твой доч включили счетчик"=.
     -- Нэт. Нэ знаю такой записка.
     -- Может, знакомый почерк? Рука? Не припоминаете?
     -- Нэт.
     --  Вы  пострадали сами, поэтому подозревать вас во взрыве
неразумно. Но кому-то из ваших товарищей по комнате гранаты тем
не менее принадлежали. Вы в них так же уверены, как и в себе?
     -- Нэ знаю.
     -- С бригадиром вы раньше ссорились? Или ваши товарищи?
     -- Я нэт. Про мертвих нэ знаю. Ти, парень, луче  бригадира
спроси. Он за сэбья сам скажет.
     --   Сбежал  бригадир,  дорогой  Вардгес  Арутюнович.  Вот
поэтому мы к вам пришли.
     -- Пачэму я? Там другие есть. Руки, ноги цэлий. Они знают.
     -- Других тоже спросим. Но  взорвали  вас.  Вернее,  взрыв
произошел в вашей комнате, а не в другой.
     -- Я нэ знаю, гдэ бригадир. Нэ знаю, клянусь мамой.
     Алексей  сделал  еще  несколько попыток выяснить, у кого в
городе может скрываться Вартанян, и наконец отступился.
     -- Все-таки, дорогой Вардгес Арутюнович, я советую  хорошо
подумать. Для вашей безопасности, возможно.
     Когда они вышли в коридор, Махнев брезгливо поморщился.
     -- Что за комедию ты ломал? Может, об®яснишь наконец?
     --  Сейчас  будем ломать вместе. Когда я пихну тебя в бок,
ты должен меня спросить: ="Как ты на него вышел?"=
     -- Не понял?
     -- Как ты на него вышел? --  еще  раз  отчетливо  повторил
Алексей.  --  С  естественной  интонацией, между прочим как бы.
Потом я все тебе об®ясню.
     Он уже тащил Махнева за собой на улицу...
     ...Человек  с  грачиным  профилем  слегка  пошевелился   в
каталке, желая сменить позу. Помял здоровой рукой ноющее плечо.
В  это  время  на дорожке под окнами послышался голос человека,
который  только  что  его  допрашивал.  Потом   второй   голос,
вероятно, того низенького придурка, который молча сверлил его в
продолжение допроса глазами, спросил:
     -- Как ты на него вышел?
     --  На Вартаняна?.. Никак. Это генерал Свешников сработал.
По своим каналам.
     Человек в каталке дернулся к окну. Голоса удалялись.
     -- А я по дурости Глухову ляпнул, что...
     В  перевязочную  вошла  медсестра  и  с  шумом,  как   ему
показалось,  передвинула  стул.  Потом  один  за  другим начали
заходить служащие  из  медперсонала,  и  продолжение  разговора
утонуло   в  посторонних  звуках.  С  трудом  дождавшись  конца
перевязки,  больной  Патевосян  за  пару   косых   ="уговорил"=
санитара доставить его к телефону...
     В   машине  Махнев  демонстративно  вынул  из  замка  ключ
зажигания и уставился на приятеля.
     -- Ну?
     Алексей молчал. До тех пор, пока спланированная  им  акция
не сработала, раскрываться он не хотел. Даже Махневу.
     -- Видишь ли, -- осторожно начал он, -- я вдруг оказался в
той же  ситуация,  что  Шуляк.  Он первый ковырнул эту навозную
кучу. Результат мы все знаем. Короче, Махно, мне  нужна  неделя
сроку. Для чистоты эксперимента, понял?
     --  Утечка  информации?  --  догадался  Махнев.  И  в  лоб
спросил: -- Убийца -- Вартанян?
     -- Да.
     Та-ак! -- умница Махнев мгновенно все сообразил и протянул
ключи. -- Я ничего не слышал и ничего не знаю.
     Алексей кивнул.
     В приемной прокуратуры очаровательная  Людмила  Васильевна
(еще  более очаровательная, чем вчера) сообщила ему, что вскоре
после от®езда был звонок из мэрии, и дала телефон помощника, по
которому его просили  срочно  перезвонить.  Алексей  тут  же  в
приемной набрал номер. Представился.
     -- Минуточку, Алексей Иванович, я сейчас справлюсь.
     Ровно  через  минуту  веселый юношеский басок сообщил, что
мэр  на  месте  и  очень  хотел  бы   с   Алексеем   Ивановичем
переговорить.  Если  вы подойдете в течение получаса, это будет
как раз то, что надо.
     Через полчаса  Алексей  входил  в  знакомый  кабинет  мэра
города.   Хозяин  кабинета  вышел  к  нему  из  сопредельной  с
кабинетом комнаты, вытирая руки небольшим махровым  полотенцем.
За  два  месяца,  что  они  не  встречались, внешний облик мэра
претерпел    значительные    изменения.    Обладая     телесной
конституцией,  которая  остро  реагирует на смену общественного
положения, мэр раздался в щеках, в талии, а  кожа  лица  обрела
свинцово-помидорный  оттенок.  Такое  случается,  когда человек
вдруг начинает много и вкусно есть и проводит рабочее время  на
разного рода презентациях и деловых ланчах.
     ="Наверное,  я  тоже хочу много и вкусно есть. Иначе зачем
бы я тут сейчас сидел?"= -- подумал Алексей.
     Он хотя и не интересовался впрямую, но  кое-что  о  первом
лице  города  до него доходило. Слышал, что мэр является членом
правления какого-то торгового дома  и  соответствующего  банка,
возглавляет  товарищество  с  ограниченной  ответственаостью на
металлургическом комбинате, президент гуманитарного  фонда,  то
ли филиала фонда ="Демократическая инициатива"=, член ЮНЕСКО. У
мэра, это знали все в городе, имелся личный автопарк из четырех
автомобилей,  правда,  пока отечественных марок. Зато две дочки
учились  за  границей  в  школе  менеджеров,   и   мэр,   когда
доводилось,  охотно  делился  своей  отцовской  радостью  через
прессу с широкой общественностью.
     -- Алексей Иванович,  надеюсь,  вы  помните  наш  давешний
разговор?  К сожалению, мне срочно пришлось выехать за границу,
поэтому  окончание  разговора  непозволительно  затянулось.  Во
всяком случае, мы так не планировали. Но, зчаете ли, это даже к
лучшему.  Наши  товарищи  успели  узнать  вас,  вы  узнали  их,
составили мнение друг о  друге.  Кстати,  мнения  о  вас  самые
хорошие.  Даже  у  недругов, смею заметить, -- с тонкой улыбкой
произнес мэр. -- Так что все  наши  прежние  договоренности,  я
думаю, остаются в силе. Согласны?
     Алексей покивал.
     --  Мы провели вашу кандидатуру через областные инстанции.
Время, как видите, зря не теряли. Теперь ваша очередь,  Алексей
Иванович. На днях, видимо, вам придется с®ездить в область и со
следующей недели, милости просим, принимайте дела у Сапожникова
Семена Саввовича. Правьте службу, как говорится.
     Далее  мэр  горько  посетовал  на  удручающее  положение в
экономике района, о том, что  в  трудовых  коллективах  по  три
месяца   и  более  не  получают  заработной  платы,  а  маятник
хозяйственной,  политической,  культурной  жизни   стремительно
падает, и конец этого падения, к сожалению, не просматривается.
     Затем   очень  дельно,  по  существу  мэр  проанализировал
криминальную обстановку в городе и  районе,  напомнил  упущения
Хлыбова, отсутствие профилактической работы и попросил Алексея,
как  только  тот  освоится в новой для себя должности прокурора
района, подготовить обстоятельный доклад на предстоящую  сессию
--  своего  рода  программу  действий  по  борьбе с негативными
явлениями, в том числе с преступностью.
     Велеречивость мэра утомила Алексея настолько, что  он  уже
всерьез  начал  подумывать  об  отказе  от  должности и в ответ
ограничился  краткой  благодарностью  за  оказанное  доверие  и
выразил  надежду,  что  работать  им  придется  вместе плечом к
плечу.
     ="Мерзавцы сердечно пожали друг другу руки"=,  --  подумал
он, пожимая большую, мягкую, как подушка, ладонь.
     Мэр  города  проводил новоиспеченного прокурора до двери и
вдруг поприятельски эдаким чертом подморгнул.
     -- Светланке, как встретишь, ба-альшой привет. И... ку-ку!
     Что означало ="ку-ку"=, Алексей так и не понял,  но  решил
передать  непременно.  Однако,  возвращаясь  в  прокуратуру, он
заподозрил, что его таким образом попросту говоря потрепали  по
щечке. Щипнули, если угодно, за ягодицу, как девочку.
     Войдя  к  себе  он  плюхнулся на стул и вдруг подумал: что
если жениться не на Тэн, а на Анне Хлыбовой?  Любопытно,  долго
ли  после  такой  свадьбы  ему удастся просидеть в прокурорском
кресле?
     Зазвонил телефон.
     -- Валяев. Слушаю?
     -- Алеша, здравствуйте, -- услышал он мягкий  голос  Анны.
-- Вы меня слышите, алле?
     --  Да, конечно, и рад, что вы позвонили, Анна Кирилловна.
У вас все в порядке?
     -- Не совсем.
     -- Не совсем? Это как?
     -- Совсем никак, -- отвечала Анна, тихо смеясь. --  Алеша,
мне скучно. И страшно.
     -- Я могу чем-то помочь?
     -- Да. Если придете.
     -- Пожалуй...
     -- Сейчас вы сможете?
     -- По-моему, да. Да, конечно.
     -- Хорошо. Буду ждать.
     По дороге он купил блок сигарет ="Кэмэл"= для Анны и пачку
газет. Бросил на сиденье рядом и резко рванул машину с места.

        15.
     Спустя   неделю   в   кабинет  район