л громовержец:
   --  Знай,  Фетида! Просьбой своей вызываешь ты гнев Геры, гневаться будет
она на меня. Уже и так постоянно укоряет она  меня  за  то,  что  помогаю  я
троянцам  в  битвах.  Но  ты  удались теперь с высокого Олимпа так, чтобы не
видала тебя Гера. Я обещаю исполнить твою просьбу. Вот тебе знамение, что  я
исполню обещание.
   Сказав это, Зевс грозно нахмурил брови, волосы на голове его поднялись, и
весь  Олимп содрогнулся. Успокоилась Фетида. Быстро помчалась она с высокого
Олимпа и погрузилась в пучину моря.
   Зевс же пошел на пир, на который собрались боги. Все они встали навстречу
Зевсу, ни один не осмелился приветствовать его  сидя.  Когда  царь  богов  и
людей  сел  на  свой  золотой  трон, обратилась к нему Гера. Она видела, что
Фетида приходила к Зевсу.
   -- Скажи мне, коварный, -- сказала Зевсу Гера, -- с  кем  из  бессмертных
имел ты тайный совет? Всегда скрываешь ты от меня твои помыслы и думы,
   --  Гера, -- ответил ей Зевс, -- ты не рассчитывай, что когда-либо будешь
знать все, о чем я думаю. Что можно знать, то ты будешь  знать  раньше  всех
богов, но всех тайн моих не пытайся узнать и не спрашивай о них.
   --  О,  тучегонитель,  --  ответила  Гера,  --  ты знаешь, что никогда не
старалась я узнать твои тайны. Ты всегда решаешь все без меня. Но  я  боюсь,
что  сегодня  уговорила  тебя  Фетида отомстить за сына ее Ахилла и погубить
множество греков. Я знаю, что ты обещал исполнить ее просьбу.
   Грозно взглянул на Геру Зевс, разгневался он на  жену  свою  за  то,  что
вечно  следит  за  всем,  что он делает. Гневно велел Зевс ей сидеть молча и
повиноваться ему, если не хочет она, чтобы он наказал  ее.  Испугалась  Гера
гнева  Зевса.  Молча сидела она на своем золотом троне. Напуганы были и боги
этой ссорой Зевса с Герой. Встал тогда  хромоногий  бог  Гефест;  он  укорял
богов за то, что они начинают ссоры из-за смертных.
   --  Ведь  если  мы будем ссориться из-за смертных, то всегда будут лишены
веселья пиры богов, -- так  говорил  бог  Гефест  и  молил  мать  свою  Геру
покориться  силе  Зевса,  так  как  грозен  он в гневе и может низвергнуть с
тронов всех богов-олимпийцев.
   Гефест напомнил Гере, как низверг на землю его самого  Зевс  за  то,  что
поспешил  он на помощь матери, когда разгневался на нее мечущий молнии Зевс.
Взял кубок Гефест и, наполнив его нектаром, поднес  Гере.  Улыбнулась  Гера.
Гефест  же, прихрамывая, начал черпать кубком нектар из чаши и разносить его
богам.  Засмеялись  все  боги,  видя,   как   хромой   Гефест   ковылял   по
пиршественному чертогу. Снова веселье воцарилось на пиру богов, и безмятежно
пировали  они  до захода солнца под звуки златой кифары Аполлона и под пение
муз. Когда же окончился пир, разошлись по своим покоям боги,  и  весь  Олимп
погрузился в спокойный сон.

        НАРОДНОЕ СОБРАНИЕ. ТЕРСИТ

   Изложено по поэме Гомера "Илиада"

   Безмятежно  спали  на  светлом  Олимпе  бессмертные  боги. Погружен был в
глубокий сон и стан греков, и великая Троя. Но  Зевс-громовержец  не  смыкал
сном  своих очей, -- он помышлял о том, как отомстить за оскорбление Ахилла.
Наконец, решил тучегонитель Зевс послать ложный сон Агамемнону.  Он  призвал
бога сна и послал его в стан греков к Агамемнону, сказав ему:
   --   Мчись   на  быстрых  крыльях,  обманчивый  сон,  и  предстань  перед
Агамемноном. Возвести ему, чтобы вел он в бой греков. Скажи ему, что сегодня
овладеет он великой Троей, так как  умолила  Гера  всех  богов  не  помогать
троянцам. Гибель грозит теперь Трое.
   Быстро  понесся на землю бог сна, и приняв образ старца Нестора, которого
так чтил Агамемнон, явился ему во сне и сказал ему все,  что  велел  великий
громовержец. Проснулся Агамемнон, но все казалось ему, что звучит еще слова,
слышанные им во сне. Встал царь Микен и быстро оделся в богатые одежды, взял
в  руку золотой скипетр и пошел туда, где стояли вытащенные на берег корабли
греков. В это время ярко разгорелась уже  заря,  предвещая  восход  на  небо
великого  бога  солнца  Гелиоса.  Призвал  Агамемнон  глашатаев и повелел им
созвать всех воинов на народное собрание. Всех же вождей собрал могучий царь
Микен к кораблю старца Нестора и рассказал им, какое послал  ему  сновидение
Зевс-громовержец.
   Решили  вожди  готовиться к битве. Но прежде чем вывести в поле под стены
Трои войска, захотел испытать их Агамемнон; он  решил  предложить  народному
собранию  вернуться на родину. Пока совещались вожди, воины шли на собрание.
Словно рои пчел, вылетающие из  горных  пещер,  собирались  несчетные  толпы
воинов.  Волновалось  народное собрание. С трудом водворили глашатаи тишину,
чтобы могли обратиться к народу цари, питомцы Зевса.  Наконец,  разместились
толпы народа, и водворилась тишина. Первым обратился с речью к народу, встав
со своего места со скипетром в руках, Агамемнон. Он говорил о тяготах войны,
о  том,  что  бесплодно  боролись  греки  под Троей; что не взять им, видно,
неприступной Трои и придется ни с чем вернуться назад на  родину.  Видно,  и
сами  боги  желают,  чтобы вернулись на родину греки. Так говорил Агамемнон.
Выслушали речь Агамемнона греки. Всколыхнулся весь народ, словно море, когда
ветры Нот и Эвр[1], налетев, подымают на нем высокие волны, Все  с  громкими
криками бросились к кораблям. Земля задрожала от топота бегущих толп воинов,
устремившихся  к  кораблям.  Поднялись облака пыли. Крики раздались по всему
стану. Все спешат спустить скорее на воду корабли,  все  жаждут  отплыть  на
родину.

---------------------------------------------------------------
   [1] Нот -- южный ветер, Эвр -- восточный ветер.
---------------------------------------------------------------

   Донеслись  крики  воинов  и до великого Олимпа. Гера, опасаясь, как бы не
покинули осады Трои греки,  послала  в  стан  их  Афину-Палладу,  чтобы  она
остановила  их.  Словно  буря,  помчалась  Афина в стан греков с Олимпа. Там
явилась она Одиссею и сказала ему.
   -- Благородный сын Лаэрта, неужели вы все решили бежать отсюда на родину?
Неужели вы оставите на радость  Приаму  и  всем  троянцам  здесь  прекрасную
Елену?  Скорее  иди,  убеждай  всех  не покидать Трои! Услыхав грозный голос
богини,  побежал  Одиссей,  сбросив  свой   плащ,   к   кораблям.   Взяв   у
встретившегося  ему  Агамемнона  скипетр,  знак  верховной  власти,  стал он
убеждать всех, как вождей, так и простых воинов,  не  спускать  кораблей  на
воду и звал всех назад на народное собрание. Ударял скипетром Одиссей тех из
воинов,  которые особенно шумели и спешили скорее покинуть берег Трои. Снова
бросились все туда, где собирался обыкновенно народ. С громкими криками  шли
толпы  народа, словно волны неумолчно шумящего моря, которые с громоподобным
шумом бьются о скалистый берег. Наконец,  опять  все  заняли  свои  места  и
смолкли.  Только  один  Терсит продолжал кричать[2]. Постоянно позволял себе
Терсит смело  выступать  против  царей.  Особенно  ненавидел  он  Одиссея  и
великого  сына  Фетиды  Ахилла.  Теперь пронзительно кричал Терсит и поносил
Агамемнона. Он кричал, что довольно получил Агамемнон  добычи  и  невольниц,
довольно  уже  ему богатых выкупов за знатных троянцев, которых берут в плен
простые воины. Терсит звал всех  спешить  скорее  на  родину,  а  Агамемнона
советовал  оставить  под Троей одного. Пусть узнает сын Атрея, помогали ли в
бою ему воины, были или нет они верными слугами. Поносил,  как  только  мог,
Терсит  Агамемнона.  Он  упрекал  его  и за то, что оскорбил он Ахилла, но и
Ахилла называл Терсит малодушным. Слышал  этот  крик  Терсита  и  хитроумный
Одиссей. Подошел он к Терситу и воскликнул грозно:

---------------------------------------------------------------
   [2]  Весь  эпизод  с Терситом изложен в "Илиаде" в угоду аристократии,
взгляды которой выражал  поэт.  В  действительности  же  Терсит  высказывает
взгляды  рядовых  воинов,  которые мало были заинтересованы в войне с Троей.
Все они только о том и думали, как бы  вернуться  на  родину.  Война  велась
исключительно в интересах вождей-аристократов.
---------------------------------------------------------------

   --  Не  смей,  глупец,  поносить царей, не смей говорить о возвращении на
родину! Кто знает, чем кончится дело, начатое нами. Слушай и  помни,  что  я
исполню  то,  что  говорю!  Если я еще раз услышу, как ты, безумец, поносишь
царя Агамемнона, то пусть лучше снесут мне с могучих плеч голову,  пусть  не
зовут меня отцом Телемаха, коль не схвачу я тебя, не сорву с тебя всю одежду
и,  избив  тебя,  не  прогоню из народного собрания к кораблям, плачущего от
боли.
   Так грозно крикнул Одиссей. Взмахнул он скипетром  и  ударил  Терсита  по
спине.  От  боли  слезы  градом  покатились  из  глаз  Терсита. На спине его
вздулась багровая полоса от удара. Сам он,  дрожа  от  страха,  сморщился  и
рукой  утирал  катящиеся  слезы.  Все  громко  смеялись, глядя на Терсита, и
говорили [1]:

---------------------------------------------------------------
   [1] Конечно, громко смеялись и хвалили Одиссея не все греки:  смеялись
вожди-аристократы.  Рядовые  же воины, мнение которых выразил Терсит, вполне
ему сочувствовали и знали, что они сами попали бы в такое же положение,  как
Терсит, если бы осмелились высказать свои мысли.
---------------------------------------------------------------

   --  Много  славных  дел  совершил  Одиссей и в совете, и в бою, но это --
славнейший из его подвигов. Как обуздал он крикуна! Теперь он  не  отважится
больше поносить любимых Зевсом царей.
   Одиссей  же  обратился с речью к народу, я рядом с ним стояла, приняв вид
вестника, Афина-Паллада. Одиссей убеждал греков не покидать осады  Трои,  он
говорил, что, если вернутся они на родину, не взяв Трои, покроют они позором
и  Агамемнона,  и себя. Неужели они, как слабые дети или женщины-вдовицы, из
малодушия уедут на родину, неужели забыли они предсказания Калхаса, что надо
ждать? Неужели все забыли и то знамение, которое послал Зевс в Авлиде?  Ведь
только  на  десятый год осады суждено грекам взять Трою. Своей речью Одиссей
опять вдохнул всем жажду  подвигов.  Громкими  кликами  приветствовали  речь
Одиссея греки, и громким эхом ответили окрестности этим кликам. Но вот встал
божественный  старец Нестор, и все опять стихло. И Нестор советовал остаться
и вступить в бой с троянцами. Во время же боя он советовал построить  войска
по племенам и родам, чтобы племени помогало племя, а роду -- род. Тогда ясно
будет,  кто  из вождей или членов племени робок и кто мужествен. Тогда будет
ясно, почему до сих пор не взята еще Троя,  --  по  велению  ли  бессмертных
богов  или  потому,  что  не  знают  ратного  дела  вожди. Согласился на это
Агамемнон.  Он  повелел  идти  воинам  обедать,   а   потом   готовиться   к
кровопролитной  битве,  в  которой  никому не будет дано отдыха ни на единый
миг, и горе тому, кто останется у кораблей и уклонится от  битвы:  он  будет
брошен  в  добычу  псам  и  хищным птицам. Громко воскликнули все воины, так
громко, как грохочет море в сильную бурю, когда  ветер  гонит  высокие,  как
горы,  волны.  Быстро  разошлось  народное  собрание.  Все спешили к шатрам.
Задымились костры по всему стану. Греки подкреплялись  пищей  перед  битвой.
Каждый  приносил  жертву  богу  и  молил  спасти его во время кровавого боя.
Агамемнон же принес жертву Зевсу. Он заклал у жертвенника,  вокруг  которого
стояли  знаменитейшие  герои  греков,  тучного  быка  и молил Зевса дать ему
победу; молил помочь ему овладеть неприступной Троей и дворцом царя  Приама,
прежде  чем  ночь  опустится  на  землю;  молил  дать  ему повергнуть в прах
Гектора, пробив копьем его доспехи.  Но  не  внял  великий  Зевс-громовержец
мольбам  Агамемнона,  он  готовил царю Микен много неудач в этот день. Когда
принесена была жертва и окончено жертвенное пиршество,  старец  Нестор  стал
торопить вождей вести войска на поле битвы.
   Поспешили  вожди к своим дружинам. Вестники стали громким голосом сзывать
воинов. Вожди построили в боевой порядок дружины и повели их к стенам  Трои.
Земля  стонала  от  топота  воинов  и коней. Заняли всю долину Скамандра [1]
войска. Все войска горели желанием биться с  троянцами.  Среди  войск  бурно
носилась   Афина-Паллада.   Она   возбуждала   на   бой  воинов,  внушая  им
непоколебимое мужество. На колесницах впереди войск  ехали  вожди.  Всех  их
превосходил  своим грозным видом царь Агамемнон, подобный громовержцу Зевсу.
Стройно шли воины, ряд за рядом, к стенам Трои.

---------------------------------------------------------------
   [1] Река, протекавшая у самой Трои.
---------------------------------------------------------------

        ПОЕДИНОК МЕНЕЛАЯ С ПАРИСОМ

   Изложено по поэме Гомера "Илиада"

   Быстро помчалась с Олимпа вестница богов  Ирида  и  возвестила  троянцам,
приняв  вид  сына  Приама  Полита,  что  приближаются к Трое от стана греков
неисчислимые войска. Когда Ирида принеслась в  Трою,  все  троянцы  были  на
народном собрании. Тотчас Гектор распустил собрание.
   Все  граждане  Трои  и  их союзники поспешили вооружиться и построиться в
боевой порядок. Открыли ворота Трои, и из них стали выходить одна за  другой
дружины  троянцев  и  их  союзников.  С  громким криком шли троянцы, подобно
вереницам журавлей во  время  перелета.  Греки  же  приближались  в  грозном
молчании. Облака пыли закрывали все поле.
   Сошлись  оба  войска,  но  не  вступали  еще  в бой. Тогда вышел из рядов
троянцев прекрасный Парис. Через плечо его перекинута была  шкура  леопарда,
за  спиной  --  лук  и  колчан  со стрелами, у бедра -- острый меч, а в руке
держал  он  два  копья.  Вызывал  Парис  кого-нибудь  из  героев  греков  на
единоборство.  Лишь  только  увидел  Менелай  Париса,  как быстро соскочил с
колесницы и, сверкал своим вооружением, вышел вперед.  Радостно  шел  против
Париса  Менелай,  подобный  льву,  который  неожиданно нашел богатую добычу;
ликовал Менелай, что может отомстить похитителю прекрасной Елены.
   Едва увидал Парис Менелая, как дрогнуло его сердце  и  скрылся  он  среди
друзей  своих,  испугавшись  смерти.  Увидал  это  Гектор  и стал укорять за
трусость своего брата.
   -- Ты храбр лишь с виду,  --  говорил  Гектор  Парису,  --  лучше  бы  не
родиться  тебе,  чем  служить  всем  нам  позором.  Разве не слышишь ты, как
смеются над тобой греки. Хватило у тебя храбрости лишь на то, чтобы похитить
жену Менелая Елену на  горе  всей  Трое!  Узнал  бы  ты,  что  за  боец  муж
похищенной  тобой Елены! О, будь троянцы решительнее, то давно уже побили бы
они тебя камнями за все те беды, которые ты навлек на них.
   -- Вправе  ты  поносить  меня,  Гектор,  --  так  ответил  Парис,  --  но
успокойся.  Я  вступлю  в  единоборство с Менелаем. Повели лишь остановиться
троянцам. Пред войсками сразимся мы с Менелаем за красавицу  Елену.  Кто  из
нас  победит,  тот  и  поведет в дом свой Елену. Услыхав такой ответ, Гектор
вышел на середину строя троянцев и остановил его. Греки готовы были засыпать
Гектора стрелами. Некоторые уже бросили в  него  камнями,  но  остановил  их
Агамемнон, воскликнув:
   --  Стойте,  греки,  стойте,  ахейские муки! Шлемоблещущий Гектор намерен
обратиться к нам со словом!
   Когда все умолкли, Гектор возвестил, что Парис предлагает решить спор  за
Елену единоборством. Ему ответил Менелай.
   --  Выслушай  меня!  Давно  пора  прекратить  нам  кровавую распрю. Пусть
сразимся мы с Парисом, и пусть погибнет тот из нас, которому судьбой суждена
гибель. Вы же заключите после мир. Принесете жертвы богам. Призовите  старца
Приама; сыновья его все коварны, пусть сам принесет он клятву пред поединком
в том, что исполнит этот договор.
   Обрадовались все, услыхав это предложение. Гектор тотчас послал вестников
призвать Приама.
   Между  тем  богиня  Ирида,  приняв вид дочери Приама, прекрасной Лаодики,
явилась к Елене и позвала ее взойти на башню у Скейских ворот, где собрались
троянские старцы с Приамом  во  главе  смотреть  на  единоборство  Париса  и
Менелая.  Оделась  прекраснокудрая  Елена  в роскошные одежды и поспешила за
Иридой, сопровождаемая двумя служанками. Вспомнила о своем  первом  муже,  о
родине  и  дорогой  Спарте  Елена, и при этом слезы показались на ее глазах.
Увидали троянские старцы подходившую Елену.  Так  прекрасна  была  она,  что
старцы с восторгом глядели на нее и говорили друг другу:
   --  Нет,  невозможно осуждать ни греков, ни троянцев за то, что ведут они
кровопролитную борьбу  за  такую  прекрасную  женщину.  Воистину  она  равна
красотой   бессмертным  богиням.  Но  как  она  ни  прекрасна,  лучше  пусть
возвратится в Грецию, тогда не будет грозить гибель ни нам, ни нашим детям.
   Приам же подозвал Елену и начал расспрашивать ее о  тех  героях,  которых
видел  со стены. Елена указала ему могучего Агамемнона, хитроумного Одиссея,
Теламонида Аякса, Идоменея -- царя Крита. Удивлялся, глядя на  этих  героев,
Приам  их  красоте,  и  их  могучему  воинственному виду. В это время пришли
вестники, посланные Гектором за Приамом. Поспешно встал Приам, велел запрячь
колесницу и вместе с Антенором выехал к войскам через Скейские ворота.
   Встали навстречу старцу Приаму Агамемнон и Одиссей. Принесены были жертвы
богам-олимпийцам. Принесены были клятвы соблюдать договор. Тогда обратился к
войскам троянцев и греков царь Приам с такими словами:
   -- О, храбрые мужи, троянцы и греки! Я удалюсь сейчас в великую Трою.  Не
хватит  сил  у  меня  смотреть на поединок сына моего Париса с могучим царем
Менелаем. Ведает лишь Зевс, кому из них назначена гибель в этом бою.
   Уехал Приам с бранного поля. Гектор же  с  Одиссеем  отмерили  место  для
поединка, а потом вложили жребий в шлем и встряхнули его, чтобы выпал жребий
тому, кто должен первый бросить копье. Выпал жребий Парису.
   Вооружились  Парис и Менелай и вышли на место поединка, потрясая тяжелыми
копьями. Грозно блистали их взоры, в них ярким пламенем горела их  ненависть
друг  к другу. Взмахнул Парис копьем и бросил им в Менелая. Попало его копье
в громадный  щит  Менелая,  но  не  пробило  его.  Согнулось  острие  копья,
ударившись в медь, покрывавшую шит. Громко воззвал Менелай к Зевсу, моля его
помочь отомстить Парису, чтобы и впредь никто не осмеливался злом платить за
гостеприимство.  Грозно  замахнулся  царь  Менелай  копьем и ударил им в щит
Париса. Насквозь пробило шит копье,  пробило  оно  также  панцирь  Париса  и
рассекло  хитон.  Парис  спасся  лишь  тем,  что  быстро отпрянул в сторону.
Выхватил меч Менелай и ударил им Париса  по  шлему,  но  меч  разлетелся  от
страшного удара на четыре части. Лишившись меча, бросился на Париса Менелай,
схватил рукой за шлем и потащил по земле к рядам греков. Сдавил ремень шлема
горло  Парису.  Менелай  притащил бы Париса к рядам греков, но тут на помощь
своему любимцу явилась богиня любви Афродита. Она разорвала ремень,  и  лишь
шлем  остался  в  руках  Менелая.  Хотел он поразить Париса, поверженного на
землю, копьем, но богиня Афродита покрыла темным  облаком  Париса  и  быстро
унесла  его в Трою. Напрасно искал Менелай Париса; он, подобно дикому зверю,
рыскал по троянским войскам, но никто не мог указать ему сына  Приама,  хотя
все троянцы ненавидели его. Громко воскликнул царь Агамемнон:
   --  Слушайте,  троянцы  и  греки!  Все  вы  видели  победу Менелая, пусть
возвратят нам Елену и все похищенные Парисом у Менелая  сокровища,  а  такие
уплатят нам дань.
   Но без ответа остался Агамемнон: не суждено было окончиться битве.

        ПАНДАР НАРУШАЕТ КЛЯТВУ. БИТВА

   Изложено по поэме Гомера "Илиада"

   Когда  Менелай с Парисом решили вступить в единоборство, бессмертные боги
пировали в чертогах Зевса. Юная богиня  Геба  разливала  нектар  по  кубкам.
Пировали  боги,  глядя с высокого Олимпа на Трою. Зевс, издеваясь над Герой,
стал говорить, что он прекратит кровопролитную распрю троянцев и греков,