еменно  переселить  людей  на  спутники  на
карантинную станцию. Продержимся. Надо  будет  -  продержимся.  -  Угрюмое
молчание повисло в зале.  Каждый  из  присутствующих  невольно  представил
себе, что сейчас творится на том месте, где совсем недавно зеленел лес...
   Словно подчеркивая всю  серьезность  положения,  донесся  гул  далекого
обвала и в зале мигнул свет.
   - Кажется, подземной энергоцентрали больше не существует.
   - Сейчас главное - люди, - напомнил Петров. - Мы будем  спасать  людей.
Считайте нашу эвакуацию временным отступлением. Сегодня мы еще  не  знаем,
что собой представляет наш враг.  Но  мы  это  выясним,  не  сомневайтесь.
Человечество - упрямая раса. Рано или поздно мы вернемся и  найдем  способ
восстановить нашу изуродованную планету.
   - Будем считать митинг законченным, - зло проговорил кто-то в  зале,  и
Анна поняла, что люди не  примирились,  не  простили  руководству  колонии
этого вынужденного отступления. Каждую минуту можно  было  ждать  каких-то
неожиданностей, срывов, а возможно, и новых жертв...
   Прежде всего решили вывезти из города людей и весь имеющийся наземный и
воздушный транспорт. Для временного лагеря место выбрали на  берегу  моря,
вдали от зон поражения.
   Одновременно с вывозом  людей  из  города  началась  переброска  первых
партий на спутники. Колония располагала всего  двумя  ракетными  катерами,
способными выйти на планетарные орбиты.  Из-за  этого  процесс  переброски
обещал затянуться на долгие месяцы.
   Прежде всего отправили самых маленьких  детей  с  двумя  воспитателями.
Анна вздохнула несколько спокойней. Теперь ей хотелось  как  можно  скорей
переправить в безопасное место подростков. Уже дважды карантинным патрулям
приходилось вылавливать их самодеятельные группы, отправлявшиеся на борьбу
с "черными дырами".
   Анна  не  спала  третьи  сутки,  держалась  только  на  стимуляторах  и
чувствовала, что ее силы на исходе. После отправки  четвертого  транспорта
на спутники у нее впервые  выдалось  несколько  свободных  минут.  На  сон
времени все равно не оставалось, и она решила хотя  бы  искупаться,  благо
лагерь стоял на самом берегу.
   Не сразу нашла она подходящее для спуска к воде место.  Они  собирались
устроить здесь хороший пляж,  с  песком  и  галькой,  да  все  не  хватало
времени, не доходили руки. "Теперь мы  его  уже  не  сделаем.  Не  сделаем
ничего из того, что планировалось на ближайшие годы".
   Она села на камень, обхватив колени руками, и смотрела в морскую  даль,
каждой клеточкой впитывая  дыхание  этого  чужого  моря,  ставшего  своим.
Прощаясь с ним навсегда.
   "Что бы там ни говорил Петров, мы сюда уже не  вернемся,  -  прошептала
она. - Планета слишком изуродована. Скорей всего для  них  подыщут  другое
подходящее место. Но меня там уже не будет", - вдруг совершенно  отчетливо
поняла она. Этот поворот судьбы, ветер перемен, неожиданно  ворвавшийся  в
ее тихую устоявшуюся жизнь,  не  мог  кончиться  так  просто.  Вспомнились
строчки из старой книги: "В юности или  в  старости,  рано  или  поздно  -
приходит время, когда нас позовет несбывшееся" - ее время пришло.
   Сердце ударило неровно, и, наверно, от ветра защипало глаза.
   Она вскочила, одним движением сбросила платье и  прыгнула  со  скалы  в
море.
   Вода  охладила  разгоряченное  тело,  смыла   усталость,   вернула   ей
утраченное самообладание.



        6

   День начался для Крымова удачно. Он подписал все необходимые  бумаги  в
регистрационном отделе карантинного комплекса и получил  наконец  на  руки
карточку 0-1-0, означавшую примерно следующее: "Карантин прошел полностью.
Ограничений в контактах нет. Противопоказаний нет".
   Олег  успел  еще  застать  десятичасовой  паром,  и  в  толпе  галдящих
пассажиров втиснулся в тесный, без сидений, отсек маленькой ракетки.
   Лететь предстояло всего минут двадцать, но все равно полное  отсутствие
комфорта в единственной  каюте  ракеты,  узкие  бронзовые  поручни  вместо
сидений - все это его озадачило. И по своему удивлению, по тому, как жадно
вглядывался в лица людей, в покрой их одежды, он понял, что слишком  давно
не был дома...
   Ракетка с грохотом и  скрежетом  приземлилась  на  пригородном  перроне
столичного ракетодрома. С круглой бетонной площадки на  самой  крыше  Олег
спустился в подземный зал распределителя транспортных потоков.
   Здесь, среди стремительно протекавшей мимо него человеческой  реки,  он
понял, что ему необходимо остановиться.
   Там, где людской поток разбивался на отдельные  ручьи,  в  центре  зала
сиротливо стояла  скамейка,  никто  из  спешащих  пассажиров  ее  даже  не
замечал. Олег выбрался из общего потока, свернул к скамейке и подумал, что
даже в густом лесу вряд ли можно ощутить  такое  полное  одиночество,  как
здесь, среди этих сотен незнакомых человеческих лиц.
   Буквально в ста метрах, в центральном зале встреч,  его  ждала  Люси...
Она ждала больше года, еще пять минут вряд ли имели значение... Он  должен
был понять, зачем ему понадобилась эта скамейка, почему сломя голову он не
летит  к  эскалатору?  И  вдруг  совершенно  отчетливо,  с  беспощадной  и
неожиданной ясностью он  почувствовал,  что  его  не  волнует  предстоящая
встреча с женой. Это было невозможно, немыслимо, потому что он любил  свою
жену, тосковал по ней. Весь  год  ждал  встречи,  и  вот  теперь  вдруг...
Возможно, он отвык  от  женского  общества?  В  конце  концов,  длительная
изоляция в космосе, а затем еще карантин не могли пройти бесследно.
   "Ты просто устал, старина, чертовски устал, - сказал он себе.  -  Через
несколько дней все образуется, придет в норму, а сейчас надо  сделать  все
от тебя зависящее, чтобы Люси ничего не заметила. Только удастся ли? Актер
я неважный...".
   Ему удалось... Или Люси не подала вида? По ее глазам он никогда не  мог
угадать, что она о нем думает. Как бы там ни было, они очень мило  провели
часа два в автоматическом кафе на  привокзальной  площади.  Кажется,  Люси
была искренне огорчена тем, что они не могут  немедленно  улететь  в  свой
коттедж в Карпатах. Пару дней придется пожить  в  столице.  У  него  дела.
Очень срочные, неотложные дела.
   Дела действительно были. Ему не пришлось ничего выдумывать. После  того
как Ротанов отказал ему в поддержке, он  решил  самостоятельно  добиваться
повторной  экспедиции  к  Черной.   Кроме   того,   необходимо   закончить
формальности с отчетом.
   Важно было выдержать эти первые, самые трудные дни. Он знал, как  легко
ранима Люси и как тонко ома чувствует все оттенки его настроений.
   Следующий сюрприз ожидал его в штабе, когда выяснилось, что они, так же
как  и  Ротанов,  не  собираются  поддерживать  его   идею   с   повторной
экспедицией. Этого скорей всего и следовало ожидать. В штабе  существовало
простое правило: стоящая идея, в конце концов,  пробьет  себе  путь  через
рогатки, и они на них не скупились.
   Так что ничего нового для  себя  в  штабе  разведки  он  не  обнаружил.
Сюрприз заключался в его реакция. Совершенно равнодушно  выслушав  причину
отказа, он пожал плечами и вышел. И сразу же решил, что пойдет к Гафурову,
поскольку Гафуров входит в Совет. Гафуров его не любит  и  знает,  что  он
тоже его не любит, и, следовательно, если  теперь  явиться  к  Гафурову  с
просьбой, то этим самым он весьма польстит его болезненному  самолюбию,  и
единственно по этой причине Гафуров его поддержит.
   Именно так все и произошло: Олег  рассчитал  совершенно  правильно.  Из
всех путей выбрал кратчайший.
   Но была здесь одна закавыка,  которую  он,  как  ни  странно,  понимал.
Раньше он  так  никогда  бы  не  поступил.  Эмоции,  сложные  человеческие
взаимоотношения,  самолюбие,  наконец,   оказывались   для   него   важней
результата. Теперь почему-то это изменилось.
   Его  мозг  работал  с  предельной  четкостью,  отмечая   и   анализируя
мельчайшие оттенки поведения и не вызывая в глубине его души  даже  следов
волнений.
   Собственно говоря,  он  действовал  наиболее  рациональным  способом  -
только и всего.


   "Итель"  прибыл  точно  по  расписанию.  Врачи  не  ошиблись  в   своих
прогнозах. Через неделю после  прибытия  Элсон  почувствовал  себя  вполне
здоровым, и уже через десять дней ему разрешили приступить к работе. Почти
месяц понадобился Ротанову, чтобы войти  в  курс  всех  новостей,  утрясти
многочисленные дела. Устроить Элсона в институт  проблемных  исследований,
добиться для него специальной лаборатории и закрытой темы.
   Только  после  этого  Ротанов  смог,  наконец,  заняться   организацией
экспедиции  к  Черной  планете.  Сразу  же   обнаружились   два   странных
обстоятельства.  Во-первых,  всю  подготовительную   работу   кто-то   уже
проделал. Решение провели через Совет и утвердили. Входил в Совет  с  этим
предложением сам Крымов при поддержке Гафурова. Значит, Олег развязался со
своим карантином и, не теряя ни одного дня, бросился в атаку. Это на  него
похоже. Удивляло другое - сроки, за  которые  он  сумел  утвердить  проект
новой экспедиции.
   Было  и  второе,  гораздо  более  странное  обстоятельство.   Добившись
ошеломляющего успеха в Совете, Крымов куда-то  таинственно  исчез.  Пустил
все дело на самотек, и оно медленно, со  скрипом,  отодвигалось  на  самые
задворки, поскольку  было  связано  со  строительством  совершенно  нового
корабля, большими ассигнованиями и немалыми хлопотами. Ротанов прибыл  как
раз вовремя, чтобы не дать окончательно угробить проект. Дважды он пытался
дозвониться Олегу, разыскивал его по всем инфорам и каждый раз  попадал  в
какую-то неопределенность, в некую тягучесть ответов: "Недавно был, только
что уехал... отдыхает, связи нет". Ротанов совсем уж собрался  взяться  за
это дело всерьез, найти Крымова и впрячь его в работу. Но тут  выяснилось,
что надо срочно добивать на Координационном Совете  монтажное  управление,
завалившее все сроки создания "Каравеллы", как Олег назвал новый, пока еще
существующий лишь в чертежах, корабль.


   Заседание  Координационного  комитета,  являвшегося  одним  из  главных
подразделений Совета Земли, началось  в  двенадцать  часов.  Ослепительное
южное солнце било в открытые окна, зайчиками прыгало со стекол на  трибуну
выступавшего оратора, мешало Ротанову сосредоточиться.
   Опасность,  неслышно  и  незаметно  подкравшаяся  к   границам   земной
Федерации,  казалась  в  такой  день  далекой,  почти  несуществующей,   а
проблемы, обсуждавшиеся здесь, вдали от центра событий, выглядели  слишком
легковесно.  Тон  выступления,  чересчур  теоретический,  отвлеченный   от
происходящего, вносил свою лепту в общую благодушную атмосферу заседания.
   - Мы потеряли одну колонию на Дзете. Происшедшая там катастрофа  скорей
всего следствие какого-то катаклизма, заложенного в  коре  самой  планеты.
Это  явление  еще  только  исследуется.  У  нас  нет  оснований  связывать
совершенно разные случаи нападения на корабль Крымова и Дзету...
   - Тогда что вы скажете о разрушительном центре на базе Регоса?
   - Центре каком? - не понял оратор.
   Ротанов вскочил.
   - Вам неизвестна вся информация? Тогда почему вы  беретесь  обобщать  и
делать выводы? Потрудитесь хотя бы изучить все факты!
   - Не так резко, пожалуйста,  -  поморщился  председатель.  -  Положение
действительно серьезно и требует  соответствующих  мер,  хотя  я  не  вижу
причин для паники.
   - А они  есть.  Слишком  быстро  прогрессируют  отрицательные  явления.
Слишком быстро друг за другом последовали: база,  корабль  Крымова  и  вот
теперь Дзета. У нас есть и первая жертва. Гибель человека от  неизвестного
фактора, пришедшего из космоса.
   - Это не доказано! - крикнул кто-то из зала.
   - Так считают специалисты на Дзете, а им на месте видней.
   Когда  шум  несколько  стих,  слово  взял  заведующий  отделом  монтажа
космофлота Серовин.
   - Я хотел бы об®яснить, почему сорваны сроки строительства "Каравеллы".
   В  зале  сразу  же   установилась   тишина,   поскольку   срыв   сроков
строительства  и  послужил  формальной  причиной  внеочередного  заседания
Координационного комитета.
   Ротанов  прекрасно  понимал,  что  на  самом  деле  на  этом  заседании
собирались окончательно отделаться от  проекта  Крымова  или,  по  крайней
мере, отодвинуть его на неопределенный срок.
   -  Прежде  всего,  -  продолжал  Серовин,  -  причина   в   нечеткости,
расплывчатости самого проектного задания. - Серовин откашлялся,  развернул
папку и водрузил на нос старинные очки в блестящей металлической оправе. -
Здесь  сказано:  "Оснастить  корабль  всеми  новейшими  видами  оружия   и
обеспечить максимально возможную защищенность". Последнее понятно.  А  как
прикажете понимать первое требование? Мы строим корабль,  а  не  крепость,
поэтому мы не можем оснастить его "всеми новейшими  видами  оружия".  Одни
только генераторы антиматерии, установленные на некоторых спутниках, весят
больше ста тонн каждый. В принципе  их  можно  было  бы  установить  и  на
корабле в ущерб другим видам вооружения. Все дело  в  том,  что  заказчики
сами не знают, какому виду  оружия  следует  отдать  предпочтение.  И  это
понятно,  одно  следует  из  другого.  Пока  не  будет  создано  хотя   бы
приблизительной теории, об®ясняющей сущность темных  космических  пятен  -
"черных кораблей", как их  называют  в  некоторых  отчетах,  мы  не  можем
гарантировать ни эффективной защиты, ни тем более эффективного оружия.
   Сидящий рядом Элсон встрепенулся, но  Ротанов  слегка  удержал  его  за
локоть.
   - Не спешите, дайте ему высказаться до конца.
   -  Заказчикам  следовало  бы   исходить   из   реальных   возможностей,
конкретизировать свои требования и откорректировать проектное задание.  На
это, конечно, потребуется время.
   - Проектное задание создавалось на  ходу  в  такой  же  спешке,  как  и
закладка нового корабля. Конечно, оно некорректно, - неожиданно согласился
с оратором Ротанов. - Но сегодня мы можем обрадовать не только строителей,
но и наших многоуважаемых теоретиков. Рядом со мной сидит  молодой  ученый
Элсон, имевший возможность изучить явление "черных пятен" на месте. Он был
непосредственным участником ликвидации диверсии на базе и теперь  закончил
теоретическое обоснование этого явления. Его работы в ближайшие дни  будут
опубликованы, и все желающие смогут с ними ознакомиться. Сегодня же  Элсон
мог бы изложить вам суть своих исследований.
   Теперь все взоры присутствующих обратились на Элсона.  Смущенный  таким
всеобщим вниманием, он встал  и  неуклюже  двинулся  к  столу  президиума.
"Только не увлекайся, - вслед ему тихо бросил Ротанов. -  Не  дай  втянуть
себя в теоретическую дискуссию - изложи самую суть".
   Выйдя на трибуну, Элсон начал чуть торопливо, но почти сразу взял  себя
в руки и заговорил о расстановкой, умело подчеркивая  интонацией  наиболее
важные места.
   -  Научной  группе,  созданной  на  Регосе,  а  также   в   последующих
теоретических  исследованиях  "черных  пятен",   удалось   установить   их
структуру, или, вернее, полное отсутствие  таковой.  В  зале  присутствует
много неспециалистов,  поэтому  я  позволю  себе  опустить  математическое
обоснование, подтверждающее мои выводы. С достаточной степенью вероятности
нам удалось  доказать,  что  "черные  пятна"  представляют  собой  сгустки
антипространства. - Легкий шумок пронесся по залу. - Я прошу  прощения  за
этот  малоизвестный  термин,   до   сих   пор   встречавшийся   только   в
фундаментальном исследовании по физике пространства академика Грэгори.  Он
первым предположил и  теоретически  обосновал  принципиальную  возможность
существования антипространства. Из его работ  следует,  что  если  обычное
пространство структурно и в  принципе  вещественно,  так  как  способно  в
определенных условиях превращаться в материальные частицы,  то  необходимо
предположить возможность существования его антипода. Такого  пространства,
которое ни при каких условиях не может быть структурно и всегда  стремится
поглотить любую  с  ним  соприкоснувшуюся  материальную  структуру.  Любую
частицу  или  квант  энергии.  Разрушая   материю   нашего   мира,   такое
пространство  за  счет  поглощенной  энергии  способно  увеличивать   свой
собственный  геометрический  об®ем.  Грэгори  считал,  что   существование
антипространства, окружающего нашу Вселенную, об®ясняет такое явление, как
энтропия.
   Еще  раз  прошу  прощения  за  приведенные   здесь   хорошо   известные
специалистам сведения.
   Наша группа установила существование зон  антипространства  в  реальной
Вселенной. Небольшие об®емы, или зоны антипространства, и  есть  те  самые
тела, которые здесь называли "черными кораблями"  или  "черными  пятнами".
Они действительно черные  -  в  том  смысле,  что  жадно  поглощают  любую
энергию, любые  излучения  и  любые  оказавшиеся  поблизости  материальные
частицы. Поверхность этих зон по отношению к нашему обычному  пространству
представляет собой абсолютно черное тело  и  не  отражает  ни  радио-,  ни
каких-либо иных излучений.
   - Это означает, что любое энергетическое или  материальное  воздействие
со  стороны  обычного   пространства   ведет   лишь   к   расширению   зон
антипространства.  Я  правильно  вас   понял?   Иными   словами,   никакое
воздействие с нашей стороны на зоны антипространства невозможно?
   -  Да,  это  так,  но   здесь   есть   одно   исключение:   если   зоны
антипространства невелики  по  об®ему,  относительно  невелики,  и  в  них
удается сконцентрировать мгновенные импульсы энергий достаточной мощности,
то может произойти вырождение этих зон, их замыкание и исчезновение  из-за
неспособности поглотить всю излученную в  них  энергию.  Только  благодаря
этой особенности антипространства нам и удалось подавить очаг на базе.  По
этой же причине взрыв мощного заряда на Дзете также  привел  к  ликвидации
одиночного очага.
   - Почему же тогда полностью не подавили процесс на Дзете?
   - Очевидно, там зоны поражения были  гораздо  больше,  и,  кроме  того,
обработка  высокими  энергиями  началась   слишком   поздно,   когда   они
значительно  разрослись  за  счет  разрушения  структуры  вещества   самой
планеты. Как я уже говорил, любой  контакт  с  веществом  нашей  Вселенной
приводил к разрастанию зон антипространства.
   - Таким образом, от нас требуют оснастить корабль оружием против  неких
стихийных  сил  природы,  бороться  с  которыми,   видимо,   бессмысленно.
Позвольте спросить, какова тогда вообще цель предполагаемой  экспедиции  к
Черной планете? Дополнительно изучить воздействие антипространства еще  на
одном земном корабле? Не слишком ли дорогая цена?
   Теперь уже самому Ротанову  пришлось  попросить  слова.  Он  прошел  на
трибуну и начал в обычной своей, слегка неторопливой и угрюмой манере.
   - Мы не собираемся на Черной воевать с антипространством, вовсе нет. Но
нам совершенно необходимо установить,  что  собой  представляет  источник,
выбрасывающий эти сгустки в  нашу  Галактику.  Он  может  иметь  вовсе  не
стихийное происхождение. - Ротанов переждал гул  голосов  и  поднял  руку,
требуя тишины.
   -  Поймите  меня  правильно,   я   не   утверждаю   его   искусственное
происхождение. Для этого нет достаточных данных. Я лишь не исключаю  такой
возможности. Не исключаю, что сгустки антипространства используются кем-то
в качестве весьма эффективного оружия против наших баз и кораблей. Задачей
экспедиции будет выяснение источника нападения. А также выработка  средств
и методов борьбы с этим, скажем  прямо,  захватившим  нас  врасплох  новым
оружием. Именно поэтому мы требуем оснастить "Каравеллу"  всеми  мыслимыми
сегодня средствами как наступательного, так и  оборонительного  оружия.  Я
всегда старался найти мирные пути разрешения любых проблем, возникавших  в
процессе нашей космической  деятельности.  Но  не  исключаю  возникновения
обстоятельств, когда нам  придется  продемонстрировать  всю  мощь  и