решения, что не могло не
сказаться пагубно на ходе боевых действий и уровне потерь. В результате
победа в войне с таким серьезным противником, как германский вермахт могла
быть достигнута только ценой очень большой крови, почему советские потери
и превышали многократно потери неприятеля. Подобное же равнодушие властей
к населению во многом способствовало многомиллионным жертвам в периоды
голода. Что же касается физического подавления инакомыслящих, один тот
факт, что число жертв политических репрессий всего лишь за три десятилетия
достигло демографически значимой величины - более 1 млн. человек, говорит
сам за себя. По сути, к жертвам политических репрессий может быть отнесена
и часть погибших в годы коллективизации, а также при депортации в годы
Великой Отечественной войны немцев, крымских татар, чеченцев, ингушей и
ряда других народов (в нашем исследовании они учтены в разделе военных
потерь). Общие демографические потери населения СССР в 1917-1953 гг. превысили
59 млн. человек, что составило 30% от численности населения страны на начало
1955 г. - 194,4 млн. человек.
С середины 50-х годов масштаб потерь населения СССР резко сократился.
Этому способствовало отсутствие крупномасшабных войн, прекращение в прежнем
виде и масштабе политических репрессий, а также прекращение смертности
населения от голода. Страна в значительной мере преодолела прежнюю изоляцию
от внешнего мира, и теперь возрастание дефицита продовольствия, грозящее
массовым голодом, предотвращалось за счет закупок на Западе. Единственный
более или менее значительный военный конфликт, в который была вовлечена
Советская Армия после окончания второй мировой войны, - это война в Афганистане.
Здесь проявились те же пороки, что были свойственны ей в 1939-1945 гг.,
поэтому потери оказались велики, особенно принимая во внимание относительную
военную слабость противника. Только что закончившаяся чеченская война продемонстрировала
всему миру, что российская армия унаследовала пока что только худшие качества
армии советской, следствием чего явились понесенные в Чечне большие потери.
Значительное же число жертв среди гражданского населения республики вызвано
прежде всего тем, что российские (в прошлом - советские) генералы и офицеры
не привыкли считаться с жертвами не только среди собственных солдат, но
и среди мирного населения.
Примечания:
{1} Максудов С. Потери населения СССР. Бенсон (Вермонт), 1989.
{2} Урланис Б. Ц. Войны и народонаселение Европы. М., 1960.
{3} О потерях СССР в этой войне см.: Аптекарь П. А. Оправданы
ли жертвы? // Военно-исторический журнал. 1992. No 3.
{4} Гриф секретности снят. Потери Вооруженных Сил СССР в войнах,
боевых действиях и военных конфликтах. Под ред. Г. Ф. Кривошеева. М., 1993.
{5} Подробно механизм расчетов изложен: Sokolov В. V. The
Cost of War: Human Losses for the USSR and Germany, 1939-1945. - Journal
of Slavic Military Studies, March 1996. Сокращенный вариант см.: Соколов
Б. В. Цена потерь - цена системы // Независимая газета, 1993, 22 июня;
Соколов
Б. В. Цена войны // Дело. 1995. No 8.
{6} См.: Кожурин В. С. О численности населения СССР накануне
Великой Отечественной войны // Военно-исторический журнал. 1991. No 2. Здесь
приведены данные предварительной оценки численности населения СССР на 1
января 1941 г., сделанной ЦСУ в июне 1941 г. Оно было исчислено в 198,7
млн. человек. Повторное исчисление успели сделать только по Молдавии и
Хабаровскому краю, причем в этих регионах жителей оказалось больше, чем
по предварительному исчислению, соответственно на 4,7% и 4,5% (в среднем
- 4,6%). Если предположить, что такой же примерно недоучет в ходе первичного
исчисления был допущен по другим регионам (а что такой недоучет был, сомнения
не вызывает; например, в Эстонии на 1 января 1940 и 1941 г. была дана одна
и та же чис-ленность населения), то к 1 января 1941 г. действительная численность
населения СССР должна составить 207,8 млн. человек, а к 22 июня, с учетом
естественного движения населения, - 209,3 млн. Подчеркнем, что указанная
выше 'оценка ЦСУ - это единственная оценка численности населения СССР В
новых границах, сделанная до начала Великой Отечественной войны на основе
не доступных ныне первичных статистических материалов. В свете этих данных
официальная цифра общих потерь населения СССР в Великой Отечественной войне
в 26,6 млн. погибших и умерших представляется явно заниженной.
{7} Обзор различных оценок германских потерь см.: Оверманс
Р. Человеческие жертвы второй мировой войны в Германии // Вторая мировая
война. Под ред. В. Михалки. Пер. с нем. М., 1996.
{8} О жертвах коллективизации см.: Голод 1932-1933 гг. Под ред.
Ю. Н. Афанасьева, Н. А. Ивницкого. М., 1995; Данилов В., Ильин А., Тепцов
Н. Коллективизация: как это было // Урок дает история. М., 1989.
{9} О голоде 1946-1947 гг. см.: Зима В. Ф. Голод в России
1946-1947 годов // Отечественная история. 1993. No 1.
{10} О числе жертв политических репрессий см.: Земсков В. Н.
ГУЛАГ (историко-социологический аспект) // Социологические исследования.
1991. NoNo 6, 7.










Русские коллаборационисты
(Опубликовано: Назависимая газета, 29.10.1991. Печатается с исправлениями.)

Предатели и патриоты
Нельзя сказать, что феномен советского коллаборационизма был уникален
во второй мировой войне. Но если не по доле населения, то по абсолютной
численности коллаборационистов, служивших в немецкой армии. Советский Союз
занимает печальное первое место.
С началом войны в плен попали миллионы красноармейцев. К 1 декабря
1941 г. их оказалось уже 3806 тыс. В 1942 г. добавилось еще 1653 тыс.,
в 1943 - 565 тыс., в 1944 - 147 тыс. Даже за четыре месяца победного 1945
в плен успело попасть 34 тыс. советских военнослужащих. Примерно из 6,2
млн. советских пленных около 100, а может быть и 200 тыс., смогли бежать,
около 4,2 млн. погибли в плену, а примерно 1,8 млн. были освобождены советскими
войсками (из них только половина к моменту освобождения сохраняла статус
дленных, остальные же еще ранее были освобождены самими немцами и служили
в коллаборационистских формированиях). Цифры страшные.
Причина трагедии - в человеконенавистнической политике Гитлера,
для которого территории на Востоке были прежде всего "жизненным пространством"
для германской колонизации. Немецкое руководство рассчитывало на блицкриг
и о пленных не заботилось - более 2,5 млн. из них не пережили зимы 1941/1942
г. Невольную поддержку ему оказало советское правительство, хотя и заявившее
с началом войны о своей готовности соблюдать основные условия Женевской
конвенции об обращении с военнопленными, но фактически отвергнувшее два
ее важнейших пункта: о предоставлении Международному Красному Кресту списков
попавших в плен солдат противника и о разрешении посылок с родины для военнослужащих.
В результате германское командование оставило пленных без продовольствия
и в необорудованных лагерях на произвол судьбы.
Много было e перебежчиков. За первый год войны, правда, когда
их число было особенно велико, данных нет, но известно, что позже, во второй
половине 1942 года, на сторону немцев перебежали 61 тыс. красноармейцев.
В 1943 году число перебежчиков уменьшилось до 24 тыс., а за первые три
месяца 1944 г. их оказалось всего 2,2 тыс. За последний год войны их оказалось
еще меньше (точных данных нет), однако даже в марте 1945 г. на Одере, когда
в поражении Гитлера не сомневался уже никто, через немецкие линии все же
перебежали 18 советских военнослужащих.
Сотрудничество с Германией первоначально не отвергали и многие
попавшие в плен представители советского генералитета. Так, по немецким
данным, в декабре 1941 г. готовность на определенных условиях вместе с
германской армией бороться против Сталина и большевиков высказывали такие
генералы, как М. И. Потапов и П. Г. Понеделин... 12 декабря герой Вязьмы
генерал-лейтенант М. Ф. Лукин, под чьим руководством окруженные советские
войска почти на две недели задержали пехотные части группы "Центр" и тем,
быть может, спасли Москву, передал от имени группы заключенных вместе с
ним генералов предложение германской стороне создать русское контрправительство,
которое доказало бы народу и армии, что можно бороться "против ненавистной
большевистской системы", не выступая против интересов своей родины. При
этом Лукин говорил допрашивавшим его немецким офицерам: "Народ окажется
перед лицом необычной ситуации: русские встали на сторону так называемого
врага, значит, перейти к ним - не измена Родине, а только отход от системы...
Даже видные советские деятели наверняка задумаются над этим, возможно,
даже те, кто еще может что-то сделать. Ведь не все руководители - заклятые
приверженцы коммунизма".
Михаил Федорович Лукин скончался в 1970 г. признанным героем войны.
Лишь 14 лет спустя в книге Иоахима Хоффмана "История власовской армии"
были опубликованы выдержки из протоколов его допросов. Попади эти протоколы
в руки сталинских следователей, не миновать генералу расстрела. Ведь был
же расстрелян после войны генерал Понеделин, и только на основании весьма
путаных доносов о будто бы высказанной им готовности к сотрудничеству с
врагом. Да и позднее, во времена Хрущева или Брежнева, оглашение протоколов
наверняка лишило бы Лукина генеральского звания, а имя его вычеркнули бы
из истории Великой Отечественной...




* * *

Первый этап поощряемого немцами коллаборационизма в России наступил
с первых недель войны. Сотни тысяч военнопленных, чтобы спастись из лагеря,
и мирных жителей, чтобы не умереть с голоду, поступили в германскую армию
в качестве "Хи-Ви" - "добровольных помощников (Hilfswillige). Они использовались
в тыловых службах и формально не имели права на ношение оружия, хотя и
считались солдатами германской армии. Вскоре многих "Хи-Ви" стали использовать
для караульных и охранных функций и вооружать легким стрелковым оружием.
К концу 1941 г. "Хи-Ви" было уже около 200 тыс. человек: русских, украинцев,
белорусов, латышей, татар... Точное число "Хи-Ви" в разные периоды определить
практически невозможно. По некоторым оценкам, весной 1943 г. их было более
1 млн. По признанию ряда германских генералов и офицеров, без содействия
"добровольных помощников" немецким войскам в России было бы невозможно
разрешить сложные проблемы транспорта и снабжения.
С того момента как война на Востоке приняла затяжной характер,
германское командование стало взыскивать возможности формирования боевых
частей из коллаборационистов, первоначально более с Пропагандистскими,
чем с собственно военными целями. При формировании русских частей важную
роль сыграл взятый в плен командующий 2-й ударной армией и заместитель
командующего Волховским фронтом генерал-лейтенант Андрей Андреевич Власов.
Родившийся в 1901 г. в крестьянской семье, Власов сделал блестящую карьеру.
В начале войны командовал 4-м механизированным корпусом на Юго-Западном
фронте, потом - 37-й армией в Киевском сражении. В Московской битве Власов
успешно руководил 20-й армией. Позднее возглавил 2-ю ударную, не по его
вине попавшую в окружение. Пытался пробраться к линии фронта с группой
бойцов, но 11 июля 1942 г. был взят в плен немецким патрулем. В своих обращениях
к красноармейцам позднее Власов не раз утверждал, что сознательно встал
на борьбу с большевиками за "новую Россию". Однако, по его собственному
признанию, он решил вопрос о неприемлемости для себя советской системы,
только оказавшись в окружении в волховских болотах.
К осени 1942 г. Власов был наиболее крупным и популярным в армии
советским военачальником, согласившимся безоговорочно сотрудничать с Германией.
Лукин, не добившись согласия германских руководителей на создание русской
независимой армии и правительства и убедившись в гибели миллионов пленных
в лагерях из-за бесчеловечности немцев, охладел к такому сотрудничеству.
К тому же он просил немцев до поры не оглашать его предложений о русско-германском
сотрудничестве, поскольку опасался за семью, оставшуюся на неоккупированной
территории. Поэтому выбор пал на Власова, чье имя обещало наибольший пропагандистский
эффект.




* * *

В Смоленске 27 декабря 1942 г. было обнародовано обращение Русского
комитета к бойцам и командирам Красной Армии, подписанное его председателем
генерал-лейтенантом А. А. Власовым и секретарем, генерал-майором В. Ф.
Малышкиным, бывшим начальником штаба 19-й армии. В этом обращении большевизм
объявлялся "врагом русского народа" и главным виновником войны. Здесь же
утверждалось: "История нашей родины не знает таких поражений, какие были
уделом Красной Армии в этой войне. Несмотря на самоотверженность бойцов
и командиров, несмотря на храбрость и жертвенность русского народа, проигрывалось
сражение за сражением. Виной этому - гнилость всей большевистской системы,
бездарность Сталина и его главного штаба". Досталось и "союзникам Сталина"
- английским и американским "капиталистам", которые будто бы предали русский
народ", тогда как "Германия ведет войнy не против русского народа и его
Родины, а лишь против большевизма". Русский комитет призывал русский народ
бороться за "новую Россию" - "без большевиков и капиталистов". В этой "новой
России" должен был быть ликвидирован принудительный труд и обеспечено для
рабочих "действительное" право на труд, равно как и действительные свободы
совести, слова, собраний... Власов и Малышкин призывали к уничтожению "режима
террора и насилия". В специальном пункте обращения предусматривались и
обеспечение социальной справедливости и защита трудящихся от всякой эксплуатации".
Колхозы предполагалось ликвидировать и передать землю в частную собственность
крестьянам. Кроме того, обещали освободить всех политических заключенных.
Программа на первый взгляд привлекательная.
Но в том же обращении Русский комитет объявлял врагами народа
не только "Сталина и его клику", но и "всех, кто идет добровольно на службу
в карательные органы большевизма - особые отделы, НКВД, заградотряды",
и даже "тех, кто уничтожает ценности, принадлежащие русскому народу". Врагов
народа следовало беспощадно уничтожать. Нетрудно заметить, что в эту категорию
зачислены миллионы и миллионы людей, в том числе даже простые красноармейцы,
при отступлении по приказу командования уничтожавшие мосты, дороги и здания.
Приди Власов и его сторонники к власти в результате германской победы,
они устроили бы террор, который мог затмить красный террор в России в 1917-1920
гг., когда, по некоторым данным, погибло около 2 млн. человек. И при ближайшем
рассмотрении программа построения "новой России" оказывается скопированной
с программных документов германских нацистов с их лозунгами борьбы против
русского большевизма и западной плутократии. Кстати, и о национальном вопросе
Русский комитет говорил весьма скупо, обещая лишь "гарантию национальной
свободы" и упирая на особую роль русского народа. Что ж, члены Русского
комитета, высокопоставленные советские военные в прошлом, выросшие в условиях
тоталитарной системы, восприняли без особого труда другую тоталитарную
идеологию - нацистскую, которая часто почти буквально совпадала с большевистской.
Интересно, что в штабе Власова работал майор М. Ф. Зыков, который был сторонником
Н. И. Бухарина, вместе с ним трудился в "Известиях", был в лагере, перед
войной освободился, а попав в плен, пытался реализовать "бухаринскую альтернативу"
в рамках власовского движения. Он бесследно исчез летом 1944 г. В штабе
Власова и в руководстве вермахта нисколько не сомневались, что его похитили
и убили агенты гестапо, видевшие в Зуеве "еврея" (возможно, безосновательно)
и "коммуниста" (что несомненно). Гестапо, в свою очередь, утверждало, что
Зуева убили советские агенты.




* * *

В 1942-1943 гг. отдельные охранные или боевые пехотные батальоны, сформированные
вермахтом из пленных русской национальности, были формально включены в
возглавляемую Власовым Русскую освободительную армию (РОА). Иногда в ходе
боевых действий их объединяли в полки. Одним из таких полков, например,
во время высадки союзников в Нормандии, командовал бывший полковник Красной
Армии С. К. Буняченко, в дальнейшем - командир 1-й дивизии РОА (за бои
в Нормандии он был награжден немцами). В конце 1942 года по приказу Гитлера
многие военные формирования из русских, украинцев, белорусов, представителей
мусульманских народностей и других выходцев из СССР были переведены с Востока
на Запад, а позднее - в Италию (русские "Хи-Ви" были даже в армии Роммеля
в Северной Африке). Это наряду с отказом от формирования каких-либо русских
политических органов и русской армии, равно как и других национальных органов,
вызвало упадок боевого духа и рост дезертирства к партизанам.
Власов на практике никак не контролировал использование частей
формально возглавлявшейся им РОА. В тех случаях, когда отдельные русские
батальоны оказывались на фронте, они сражались упорно. Здесь, однако, мы
сталкиваемся скорее с мужеством обреченных, чем с героизмом сознательных
борцов со сталинской тиранией. В случае отступления власовцам грозили суровые
германские репрессии, советский же плен грозил им скорой и часто мучительной
смертью. Вспоминаю рассказ моего дальнего белорусского родственника, в
июле 1944 г. сержантом освобождавшего Брест. Вскоре после отступления немцев
Брестскую крепость посетили два советских полковника, осматривавших ее
укрепления. В подземельях крепости укрывался взвод власовцев, который уничтожил
обоих. Исчезнувших полковников стали искать, солдаты обнаружили власовцев
и с помощью дымовых шашек заставили их сдаться. Командир части сказал пленным:
"Я могу ваше дело в трибунал передать, и всем выйдет расстрел. Но я обращаюсь
к своим солдатам. Как они решат, так с вами и будет". И солдаты тотчас
подняли власовцев на штыки, не вняв призыву одного из них выслушать, почему
они стали служить немцам.




* * *

Высшие офицеры германской армии уже с 1942 г. сознавали, что создание
РОА и какого-то альтернативного Сталину русского правительства, а также
ряда других национальных армий и правительств, может стать единственным
средством достижения победы на Востоке. Однако вплоть до начала 1944 г.
их предложения на этот счет отвергались Гитлером и Гиммлером, которые рассматривали
"восточные территории" лишь как германские колонии. Но с новыми поражениями
на Востоке и на Западе даже нацистские лидеры пошли здесь на уступки. Еще
в 1943 г. было создано командование восточных войск, объединившее все коллаборационистские
формирования. 16 апреля того же года начальник штаба группы армий "Север"
генерал Кинцель, критикуя уставы, предназначенные для этих формирований,
писал командующему восточных войск генералу Гельмиху, что в них обходится
главный вопрос: "что будет с их, бойцов восточных войск, родиной после
войны", поскольку совершенно неверно думать, что они "сражаются на стороне
Германии из благодарности за освобождение от большевизма". "Для бойцов
восточных войск на самом деле вопрос стоит так: перейдем ли мы из большевистского
рабства в рабство германское или мы боремся за свободу и независимость
своей Родины?" Для того, чтобы такого рода предположение получило хотя
бы формальное одобрение, потребовался разгром немецких войск во Франции
и Белоруссии летом 1944 г. 14 сентября Власов был принят Гиммлером. Командующему
РОА было обещано сохранение России в границах на 1 сентября 1939 г. при
условии широкой автономии для нерусских народов и казачьих областей. Гитлер
и Гиммлер согласились на формирование 1-й дивизии РОА (600-й пехотной).
В январе 1945 г. начала формироваться и 2-я дивизия РОА (650-я пехотная).
Тогда, осенью 1944 г., Германия готовилась к контрнаступлению в Арденнах,
рассчитывая нанести решающее поражение западным союзникам и принудить их
к сепаратному миру. После этого рассчитывали бросить все силы на Восток
и разгромить Красную Армию. Здесь-то и должны были сыграть свою роль дивизии
РОА.
14 ноября 1944 г. в Праге был образован Комитет освобождения народов
России (К