отких тонн, или 5 249 метрических
тонн броневой стали (еще 2,6 тыс. т погибло в пути).{51} Так что всего
в распоряжении советской промышленности в первые 2,5 года войны должно
было быть около 405 тыс. т бронестали, тогда как только на производство
30 тыс. танков Т-34 ее могло уйти до 600 тыс. т. Поставка брони по ленд-лизу
была самым крайним средством, вызванным резким ее дефицитом, так как, вообще
говоря, определенный тип танка всегда требует определенный сорт брони и
тип броневого листа, и американская броня не очень подходила для советских
типов танков. Если принять данные о производстве брони в 1942 г. из справочника
"Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне" - 527 тыс. т, то
поставка 5,2 тыс. т бронелиста из США выглядит загадочной - такого количества
брони, составлявшего лишь 11,8% от советского месячного производства, не
могло хватить на покрытие какого-либо дефицита. Иное дело, если справедлива
наша оценка производства брони в 1942 г., основанная на данных Н. А. Вознесенского,
- 135 тыс. т. Тогда броня, поставленная по ленд-лизу, составит около 46,7%
от советского среднемесячного производства в 1942 г., что делает американскую
броню значимым фактором в покрытии возможного дефицита, особенно если учесть,
что в первой половине 1942 г. производство было ниже, чем во втором полугодии.
Факты сознательного завышения отчетности - неизживаемый порок
социалистического планового хозяйства, известны применительно к вооружению
и боевой технике в СССР как в предвоенные, так и в послевоенные годы. Так,
накануне войны по мобилизационным планам частям передавались несуществующие
в природе автомобили.{52} И даже в последние годы существования СССР, в
1985 г., один из будущих лидеров августовского 1991 г. путча А. Тизяков
искусственно завышал путем двойного счета количество производимых ракет.{53}
И в годы войны немецкая разведка уже в 1942 г. фиксировала сознательное
искажение советских статистических данных.{54} В военные годы чрезвычайные
условия делали плановые задания нередко заведомо невыполнимыми, а текущий
контроль затруднительным. Возможно также, что производство искусственно
завышалось за счет двойного счета бракованной продукции. Главный маршал
авиации А. Новиков, бывший Главнокомандующий ВВС, в 1946 г. был арестован
за то, что в годы войны принимал на вооружение поступавшую с заводов бракованную
авиатехнику. По его собственному признанию, об этой практике был прекрасно
осведомлен и молчаливо ее покрывал уполномоченный Государственного комитета
обороны (ГКО) Г. Маленков.{55} Высшее руководство, возможно, догадывалось
о несоответствии истинного положения в производстве вооружения и техники
отчетам, но виновников предпочло репрессировать после войны, причем искажения
отчетности фактически выступали лишь предлогом, прикрывавшим истинную,
политическую, причину опалы (А. Новиков в действительности был арестован
из-за своей близости к маршалу Г. Жукову, а послевоенная опала Г. Маленкова
была связана с борьбой внутри Политбюро). В годы же войны репрессии все
равно не помогли бы наладить отчетность и увеличить производство вооружения
и техники, а скорее всего, только дезорганизовали бы управление, что могло
только уменьшить, а не увеличить выпуск продукции.
По нашим оценкам, опирающимся на уменьшение трудозатрат на единицу
различных видов вооружения и техники в 1941-1943 гг., производство танков
и боевых самолетов в годы войны было завышено по меньшей мере вдвое. С
учетом этого и доля западных поставок вооружения и боевой техники оказывается
примерно вдвое выше, чем принято считать.{56} Из США было поставлено 7057
танков и САУ, из Англии и Канады - 5480. Американских самолетов поступило
15 481, британских - 3384. Из общего числа в 18 865 машин боевые составили
около 17 тыс.{57} С учетом же завышения данных о советском производстве
доля западных поставок по боевым самолетам составит не 15%, как традиционно
считалось, а около 30%, по танкам и САУ же доля возрастет с традиционных
12% до 24% от общего уровня производства в СССР в военные годы. Что же
касается артиллерии, то поставлялась из США только зенитная артиллерия
- 7944 орудия.{58} Это число советские историки обычно соотносят с общим
производством орудий и минометов в СССР - 482,2 тыс. орудий и 351,8 тыс.
минометов, что делает долю американских поставок менее чем в 2% от общего
объема советского производства орудий, и менее 1% - от суммарного производства
орудий и минометов. Между тем сравнивать здесь надо только с советским
производством зенитных орудий - наиболее дефицитного для Красной Армии
вида артиллерии, и здесь доля американских поставок оказывается значительно
выше (к сожалению, точный подсчет пока невозможен из-за отсутствия данных
о производстве зенитных орудий в СССР).
Отметим также, что американские поставки играли существенную роль
в снабжении СССР автопокрышками и отдельными видами продовольствия. По
ленд-лизу было поставлено в Советский Союз 3606 тыс. автопокрышек,{59}
в то время как советское производство автомобильных покрышек в 1941-1945
гг. составило 8368 тыс. штук (из них больших покрышек "Гигант" было произведено
только 2884 тыс.), причем в 1945 г. производство автопокрышек составило
1370 тыс. по сравнению с 3389 тыс. в 1941 г.{60} Американские поставки
составили 43,1% от советского производства, если же учесть, что поставлялись
из США в основном большие покрышки, то роль этих поставок еще более возрастает.
Кроме того, Великобритания поставила 103,5 тыс. т натурального каучука.{61}
В СССР из США поступило также 672,4 тыс. коротких тонн, или 610
тыс. метрических тонн сахара,{62} в СССР же в 1941-1945 гг. было произведено
1460 тыс. т сахара-песка, причем в 1942-1943 гг. - только 231 тыс. т.{63}
Поставки по ленд-лизу составили около 41,8% от общего уровня советского
производства. Большую роль в снабжении Красной Армии и гражданского населения
играла поставка из США мясных консервов - 732 595 коротких, или 664,6 тыс.
метрических тонн.{64} В 1941-1945 гг. было произведено всех консервов 3072
млн. условных банок, а мяса (с субпродуктами, но без производства в хозяйствах
населения) - 3715 тыс. т.{65} Если принять, что 5 тыс. условных банок консервов
приблизительно эквивалентны 1 т консервов, то только мясные консервы по
ленд-лизу составили около 108% от общего производства консервов в СССР
(далеко не все из них относились к мясным консервам). По отношению к советскому
производству мяса поставки мясных консервов по ленд-лизу составили 17,9%,
фактически же их доля была еще выше, если исключить субпродукты и учесть,
что консервированное мясо эквивалентно значительно большему по весу количеству
сырого мяса.
Но, возможно, наиболее важными для Советского Союза были поставки
сложных станков и промышленного оборудования. Еще в 1939-1940 гг. советское
руководство разместило заказы на импортное оборудование для производства
артиллерийского вооружения. Потом эти заказы, размещенные в основном в
США, были поставлены в СССР в рамках ленд-лиза. А именно в специальных
станках для артиллерийского производства в годы войны в СССР была наибольшая
нужда. Вместе с тем, в данных заказах содержался и крупный просчет. Значительная
доля оборудования предназначалась для производства чисто наступательных
вооружений - мощных морских и сверхтяжелых сухопутных орудий, предназначенных
для уничтожения неприятельских укреплений. Морские орудия не понадобились,
так как с началом войны судостроение было свернуто, сверхтяжелая сухопутная
артиллерия также не понадобилась, так как с соответствующими укреплениями
Красной Армии пришлось бороться лишь в самом конце войны, да и не в том
масштабе, как думали перед ее началом.{66}
Всего из США в СССР в годы войны было поставлено 38,1 тыс. металлорежущих
станков, из Великобритании - 6,5 тыс. станков и 104 пресса.
В Советском Союзе в 1941-1945 гг. было произведено 115,4 тыс.
металлорежущих станков,{67} т. е. в 2,6 раза больше поставок по ленд-лизу.
Однако в действительности, если брать стоимостное показатели, то роль западных
станков окажется гораздо значительнее - они были гораздо сложнее и дороже
советских. Только из США в 1941-1945 гг. по ленд-лизу в СССР было поставлено
машин и оборудования для промышленности на 607 млн. долларов.{68} Оценить
соответствующую советскую продукцию в долларах в настоящее время не представляется
возможным, но можно предположить, что она могла быть даже меньше, чем стоимость
поставок по ленд-лизу, принимая во внимание более высокое качество и сложность
западных станков и иного оборудования. Некоторая часть оборудования, в
частности, завод по производству алюминиевого проката, прибыли на завершающем
этапе войны, и сыграли свою роль не столько в военных усилиях, сколько
в восстановлении советской экономики.{69 }Без поставок западного оборудования
советская промышленность не только не смогла бы увеличить выпуск вооружения
и боевой техники в годы войны, но и наладить выпуск станков и оборудования,
чему служила также поставка из США специальных видов проката стали и ферросплавов.






* * *

В целом можно сделать вывод, что без западных поставок Советский Союз
не только не смог бы выиграть Великую Отечественную войну, но даже не был
в состоянии противостоять германскому вторжению, не будучи в состоянии
произвести достаточное количество вооружений и боевой техники и обеспечить
ее горючим и боеприпасами. Эта зависимость хорошо осознавалась советским
руководством в начале войны. Например, специальный посланник президента
Ф. Д. Рузвельта Г. Гопкинс сообщал в послании от 31 июля 1941 г., что Сталин
полагал невозможным без американской помощи Великобритании и СССР устоять
против материальной мощи Германии, располагавшей ресурсами оккупированной
Европы.{70} Рузвельт же еще в октябре 1940 г., объявляя о своем решении
разрешить военному ведомству предоставлять излишнее для нужд американских
вооруженных сил вооружение и снаряжение, а также стратегические материалы
и промышленное оборудование тем странам, которые могут защищать американские
национальные интересы, допускал включение в число этих стран и России.{71}
Без подобного отношения со стороны президента предвоенное размещение в
США советских заказов на оборудование, важное для производства вооружений
и боевой техники, вряд ли было бы возможно. С другой стороны, СССР еще
задолго до начала советско-германской войны рассматривал Германию как своего
потенциального противника. Так, в феврале 1940 г., в разгар советско-финляндской
войны, когда СССР грозило выступление на стороне Финляндии англо-французской
коалиции, по свидетельству бывшего командующего Балтийским флотом В. Трибуца,
народный комиссар Военно-Морского Флота СССР Н. Кузнецов "издал специальную
директиву, в которой указывал на возможность одновременного выступления
против СССР коалиции, возглавляемой Германией и включающей Италию, Венгрию,
Финляндию".{72} Маловероятно, что такая директива, не отвечавшая сложившейся
на тот момент международной обстановке, могла быть отдана без ведома Сталина.
К тому же, накануне войны советское руководство чересчур оптимистично оценивало
боеспособность своих вооруженных сил и, в частности, их танкового Одарка.
По состоянию на 1 июня 1941 г. из 23 106 танков Красной Армии 80,9% танков
считалось боеготовыми (в западных приграничных округах числилось боеготовыми
10 540 танков). Лишь после потери основной массы танков в приграничных
сражениях задним числом было признано, что из танков старых конструкций,
составлявших до 80% всего танкового парка, 29% требовало капитального,
а 44% - среднесрочного ремонта.{73} Эти факты работают, в частности, на
версию о подготовке СССР Превентивного удара, отстаиваемую В. Суворовым.{74
}Если такой удар действительно подготовлен, то Сталин и другие советские
руководители могли рассчитывать либо на короткий блицкриг на 1-2 месяца,
либо на быстрое начало военно-экономической помощи со стороны США и Великобритании.
Скорее всего, расчет был как на то, так и на другое, в зависимости от развития
событий. В любом случае, неготовность СССР к длительной войне нельзя было
преодолеть за полгода или за год, а, по свидетельству советских военных
руководителей, Сталин считал, что дольше, чем до 1942 г., оставаться вне
войны Советскому Союзу не удастся.{75} К превентивному удару СССР могло
в равной мере подталкивать как опасение германского нападения на советскую
территорию, так и страх, что Германия может в 1941 г. совершить успешное
вторжение на Британские острова и разгромить Англию. А именно на такой
вариант развития событий Ориентировали советское руководство дезинформационные
мероприятия германской разведки по обеспечению операции "Барбаросса" -
плана вторжения в СССР. Разгром же и выведение из войны Великобритании
не только позволили бы Германии двинуть против Советского Союза дополнительные
силы, но и лишили бы советскую экономику помощи с британской стороны, а
также резко ухудшили бы условия для поступления помощи из США и Канады.
Западные союзники оказывали СССР помощь в подготовке к войне не
только поставками по ленд-лизу. Борьба против США и Великобритании заставляла
Германию строить подводные лодки, отвлекая на это дефицитный металл, оборудование
и квалифицированную рабочую силу. Только в 1941-1944 гг. германское судостроение
произвело подводные лодки общим видоизмещением 810 тыс. т.{76} На борьбу
против флотов и торгового судоходства западных стран (включая сюда и конвои
с поставками в СССР по ленд-лизу) были брошены главные силы германского
флота. Западные союзники отвлекали на себя и значительные сухопутные силы
вермахта (в последний год войны - до 40%).{77} Стратегические бомбардировки
Германии англо-американской авиацией замедляли рост ее военной промышленности,
а в последний год войны практически свели на нет производство бензина в
Германии, окончательно парализовав люфтваффе. С марта по сентябрь 1944
г. выпуск авиабензина в Германии, осуществлявшийся почти исключительно
на заводах синтетического горючего - главном объекте союзных бомбардировок
в тот период, снизился со 181 тыс. т до 10 тыс. т, а после некоторого роста
в ноябре - до 49 тыс. т, в марте 1945 г. полностью сошел на нет.{78} Против
ВВС Англии и США действовали главные силы германской авиации, особенно
истребительной, и именно в борьбе с западными союзниками люфтваффе понесли
основную часть своих потерь. Советская оценка потерь германской авиации
на советско-германском фронте: 62 тыс. машин и 101 тыс. самолетов, составивших
безвозвратные боевые потери германской авиации за всю войну, {79} далека
от действительности, так как получена путем простого перемножения количества
германских самолетов на отдельных театрах войны на время развертывания
боевых действий на данном театре, без учета сравнительной интенсивности
боевых действий (к самолето-вылетах) на различных театрах. Между тем на
Западе интенсивность боев в воздухе была в целом выше, чем на Востоке,
и там сражались лучшие германские летчики. Так, в июле и августе 1943 г.,
когда значительные силы люфтваффе были сосредоточены на Восточном фронте
во время сражений за Курск, Орел и Харьков, из 3213 безвозвратно потерянных
боевых самолетов на Восточный фронт пришлось лишь 1030 машин, или 32,3%.{80}
Вероятно, примерно такую же часть всех безвозвратных потерь за войну понесли
люфтваффе на Восточном фронте.
Поскольку без содействия Англии и США СССР не мог бы вести войну
против Германии, то утверждения советской пропаганды об экономической победе
социализма в Великой Отечественной войне и о способности СССР самостоятельно
победить Германию - не более чем миф. В отличие от Германии, в СССР обозначившаяся
еще с начала 30-х годов цель создать автаркическую экономику, способную
обеспечить армию в военное время всем необходимым для ведения современной
войны, так и не была достигнута. Гитлер и его советники просчитались не
столько в определении военно-экономической мощи СССР, сколько в оценке
способности советской экономической и политической системы функционировать
в условиях тяжелого военного поражения, а также возможностей советской
экономики достаточно эффективно и быстро использовать западные поставки,
а Великобритании и США - осуществить такие поставки в необходимом количестве
и своевременно. Перед историками ныне встает новая проблема - оценить,
каким образом западные поставки промышленного оборудования по ленд-лизу,
равно как поставки из Германии в рамках репараций, способствовали формированию
советского военно-промышленного комплекса, способного на равных вести гонку
вооружений с Западом, вплоть до самого последнего времени, и определить
степень зависимости советского ВПК от импорта с Запада за весь послевоенный
период.
Примечания:
{1} Вознесенский Н. А. Военная экономика СССР в период
Отечественной войны. М.: ОГИЗ - Госполитиздат, 1947. С. 189-190.
{2} Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945: Краткая
история. Изд. 3-е. М.: Воениздат, 1984. С. 508.
{3} Симонов К. М. Глазами человека моего поколения: Размышления
о И. В. Сталине. М.: АПН, 1989. С. 354.
{4} Военные архивы России. М., 1993. Вып. 1. С. 234.
{5} Jones В. Н. The Roads to Russia: United States Lend-Lease
to the Soviet Union. Norman, Oklahoma Univ. Press, 1969.
{6} Harrison М. Soviet Planning in Peace and War 1938-1945.
Cambridge Univ. Press, 1985.
{7} Военная академия тыла и транспорта. Тыл Советской Армии в
Великой Отечественной войне 1941-1945. Ч. 1. Л., 1963. С. 46.
{8} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне 1941-1945
гг.: Статистический сборник. М.: ИИЦ Госкомстата СССР, 1993. С. 55.
{9} Jones R. Н. Op. cit. Appendixes.
{10} Ibid.
{11} Военная академия тыла и транспорта. Тыл Советской Армии в
Великой Отечественной войне 1941-1945 Части IV, V и VI. Л., 1963. С. 51.
{12} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне 1941-1945
гг. С. 55.
{13} Jones R. Н. Op. cit. Appendixes.
{14} Военная академия тыла и транспорта. Тыл Советской Армии в
Великой Отечественной войне 1941-1945. Части IV, V и VI. С. 51.
{15} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне 1941-1945
гг. С. 66.
{16} Военная академия тыла и транспорта. Тыл Советской Армии в
Великой Отечественной войне. Части II и III. С. 148.
{17} Там же. Части IV, V и VI. С. 100.
{18} Там же. Часть I. С. 116; Части II и III. С. 147.
{19} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне. С.
46.
{20} Jones R. Н. Op. cit. Appendixes.
{21} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне...
С. 66.
{22} Jones R. Н. Op. cit. Appendixes.
{23} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне...
С. 66.
{24} Jones R. Н. Op. cit. Appendixes.
{25} См.: Соколов Б. В. Цена победы (Великая Отечественная:
неизвестное об известном). М.: Московский рабочий, 1991. С. 64-66.
{26} Jones R. Н. Op. cit. Appendixes.
{27} Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны. Т. 2. М.: Госполитиздат, 1946. С. 145-147.
{28} Shimkin D. В. Minerals: A Key to Soviet Power. Cambridge
(Mass.): Harvard Univ. Press, 1953. (Цит. по: Jones R. Н. Op. cit.
P. 220-221); Harrison М. Op. cit. P. 124, 153.
{29} Jones R. Н. Op. cit. Appendixes.
{30} Ibid.
{31} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне...
С. 41.
{32} Shimkin D. В. Ор. cit. P. 114, 115, 136, 139 (Цит.
по: Jones R. H. Ор. cit. Р. 220-221).
{33} Harrison М. Ор. cit. P. 124, 153.
{34} Вознесенский H. А. Указ. соч. С. 42, 163.
{35} Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945: Краткая
история. С. 507.
{36} Кравченко Г. С. Экономика СССР в годы Великой Отечественной
войны (1941-1945 гг.). 2-е изд. М.: Экономика, 1970. С. 132.
{37} Там же. С. 239.
{38} Jones R. H. Appendixes.
{39} Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной
войны. Т. 2. С. 145, 147.
{40} Народное хозяйство СССР в Великой Отечественной войне...
С. 15.
{41} Мировая война 1939-1945. Пер. с нем. М.: Издатинлит, 1957.
С. 514.
{42} Промышленность Герм