но
он тоже был первым: до него в открытый космос из корабля никто  не  выходил.
Это   Алексей   Леонов,   космонавт-испытатель,   доктор   наук,   президент
инвестиционной фирмы "Альфа-Капитал". Он рассказал  про  своего  друга  Юрия
Гагарина.

   - Этот век не будет  иметь  другого  названия  -  только  век  завоевания
космоса человечеством. А полетел первым - Юрий! На корабле Сергея  Павловича
Королева. А  что  американцы?  У  них  не  было  никогда  астронавта  уровня
Гагарина, и чтоб его так любили! А этот их Вернер фон Браун, ну что он? Я  с
ним встречался на Конгрессе авиации и астронавтики в Афинах в 65-м. Я  сидел
рядом с ними, с Вернером фон Брауном и его женой Евой Браун. Он мне говорил:
"Я знал, что так будет, что человек полетит в космос, - но не знал, что  так
быстро. Я не думал..."
   Почему,  кстати,  их  ракеты  "Фау"  падали?  Там  тонкий  механизм,  там
гидравлика, трубочки, золотниковое управление, там песчинке достаточно  было
упасть - и все летело к черту. Вот пленные  песочек  и  подсыпали.  То  есть
ракеты взлетать взлетали, но тут же падали. Вернер мне рассказывал,  что  он
сильно возмущался: "Как же они могли мне такие подлянки устраивать? Я же  их
из лагерей повытаскивал, я думал, люди  будут  нам  благодарны,  что  мы  их
спасли от смерти, и питание давали хорошее, простыни чистые..."
   Нет, им не понять.
   Мы вывезли из Пенемюнде те их ракеты - "Фау-2". Наши поначалу  делали  их
копии и назвали по-своему  -  "Р-1".  Но  Сергей  Павлович  немецкие  ракеты
категорически отверг и создал новую, так  называемую  "семерку".  Она  могла
донести груз до любой  точки  планеты!  Конечно,  имелась  в  виду  Америка.
Понятно, нас с ними натравили друг на друга, и надо радоваться, что обошлось
без конфликта.
   - Где и при каких обстоятельствах вы познакомились с Юрием Гагариным?
   - 4 октября 59-го я приехал в госпиталь  (это  в  Сокольниках),  где  нас
проверяли. Открываю дверь палаты, захожу со своим сундучком. А в комнате  на
стуле сидит парень в коричневой пижаме, читает. Повернул голову  и  говорит:
"Старший лейтенант Юрий Гагарин!" Представился и я. И тут смотрю на  него...
Я тогда первый раз увидел, какие у него глаза - голубые-голубые,  редчайшего
цвета и чистоты, и, когда он на меня посмотрел, они еще  засверкали  как  бы
изумрудным блеском, и он улыбнулся этой своей улыбкой, ну вы знаете.  Такой,
как будто он меня ждал всю жизнь, будто ему меня  не  хватало,  -  и  вот  я
пришел. Через полчаса казалось, что я уже все знал об этом человеке, он  так
к себе расположил. Редчайший был человек...
   - Вы такого человека только одного за свою жизнь встретили?
   - Был еще один человек, не зря они с Юрием дружили. Я говорю  про  Сергея
Павлова, первого секретаря ЦК комсомола. Он тоже  умел  расположить  к  себе
любую аудиторию. Когда были тяжелые события на Дону (я имею в  виду  рабочее
восстание в Новочеркасске), то люди  там  были  обозлены  и  знали,  что  их
накажут, ведь они столько беззаконий натворили, - так он один к ним пошел  и
говорил с ними, и они его послушали и разошлись.
   - Когда вас брали в отряд космонавтов,  вам  предлагали  какие-то  особые
условия?
   - Никаких! Нам платили  обыкновенное  офицерское  жалованье.  А  жили  мы
первое время  в  Москве.  Мне  комнату  дали  15  метров  в  коммуналке,  на
Студенческой. Соседи были рабочие, простые люди, я к  ним  иногда  телевизор
заходил посмотреть, - своего не было. Сидишь,  смотришь  кино,  а  по  ногам
клопы ползают... А Юре Гагарину на Ленинском дали однокомнатную квартиру - у
него уже был ребенок. А летом 60-го нас переселили на  Чкаловскую,  так  там
Юре дали двухкомнатную. А  после  всем  космонавтам  дали  по  трехкомнатной
квартире - с паркетом! И с кафелем в туалете! Это было очень сильно.
   - В нем что было главное - обаяние? Еще что?
   - Он был очень талантливый человек. Голова соображала очень светло. О нем
сам Королев сказал приблизительно так: он обаятелен, умен, он  олицетворение
нашей молодежи, если ему дать надежное образование, то в ближайшее время  мы
услышим его имя среди имен выдающихся ученых нашей страны.  Сергей  Павлович
таких слов ни о ком больше не говорил. Кстати,  из  космонавтов  у  Королева
дома бывали только двое - Юрий и я.
   Это было прекрасное зрелище - знакомство Королева с Гагариным.  Случилось
это осенью  60-го  в  Институте  авиационно-космической  медицины.  Приходит
Сергей Павлович в своем пальто цвета маренго, в шляпе, надвинутой на глаза.
   - Садитесь, орелики! - Так он нас называл.
   И вызывает по порядку: Аникеев, Быковский, Волынов, Гагарин.
   Встает Юрий, зарделся так... Сергей Палыч на него посмотрел и заулыбался.
Началась у них беседа. Такая длинная, что, казалось, Сергей Палыч забыл, что
они не одни в комнате. Было видно, что Юрий ему страшно понравился.
   Потом Сергей Палыч встрепенулся:
   - Ну ладно, садись, теперь следующий.
   Когда мы Королева проводили, я подошел и говорю:
   - Юра, выбор пал!
   - Да ладно, Леша, это тебе показалось!
   Юрий Гагарин - человек громадной внутренней силы. Будучи ростом 1 метр 65
сантиметров, он всегда был капитаном баскетбольной команды! И всегда  шел  в
атаку!
   Когда выбирали, кто будет первым... Все издевательские  тесты  он  прошел
блестяще. И когда нас спрашивали  -  кто  из  вас  больше  заслуживает  быть
первым? - из трех спрошенных двое говорили -  пускай  Юрий!  А  Титов  тогда
сильно обиделся, он себя считал первым. Он даже в Колонном зале заявил,  что
для него день полета Гагарина - черный день.
   - Вот такие люди и нужны коммунистам. Он же там где-то в ЦК у них.
   - Герман Титов, он, знаете, какой... Он тогда  при  всяком  случае  читал
наизусть стихи Пушкина, показывал начитанность. Потом выяснилось, что и  Юра
знал не хуже, просто он не хвастался, не высовывался. Юра любил и в компании
побыть, а Герман, тот всегда говорил - я в рот ничего не беру. Будто человек
боится чего...
   Юрий к 26 годам состоялся как личность, да с такими убеждениями, с такими
нравственными параметрами, которые  всем  были  понятны  и  всем  нравились!
Человек гипертрофированной обязательности. Про таких замечательных  людей  я
раньше только в книжках читал.
   - Что бы он делал в нынешнее время? Мирил бы  Чечню,  как  Сергей  Павлов
Новочеркасск?
   - Он бы с его известностью, популярностью и честностью - он бы  пришел  в
Чечню и сказал: "Ребята, прекратить!" На это он был способен.
   - После 12 апреля - это был другой Гагарин, уже не тот, что до полета?
   - Нет! Его слава ничуть не испортила. Когда я занимался программой выхода
в открытый космос, он постоянно вызывал врачей, спрашивал про мое состояние.
Там были такие тренировки, что многие ребята получали  микроинфаркты,  и  их
списывали. Он меня по-настоящему берег. Не давая мне это  понять.  Он  знал,
куда я иду, и говорил: "Тебе придется решить задачку еще сложнее  -  выйти!"
Он постоянно был рядом.  На  отдых  меня  вытаскивал,  на  охоту.  Охоту  он
любил...
   - Стрелял метко?
   - Очень метко. Однажды одной пулей перебил рыси 3 лапы. Она чесалась, что
ли - как так вышло? На охоте он никогда не  был  жадным  человеком.  Знаете,
некоторые требовали, чтоб их поставили на особое место, а он - нет... Он - в
общем загоне с ребятами.
   Не завидовал никогда. Помню,  убил  Женя  Хрунов  лося,  так  Юра  первый
подбежал, сломал ветку, помазал кровью и воткнул Жене  в  шапку;  это  такой
охотничий обычай.
   Талант, все на лету схватывал!
   В 61-м ему Италия вручала орден. И он меня с собой взял в  посольство  на
улицу Веснина. Золоченые канделябры, ножки у мебели гнутые, все кланяются...
Юра речь говорит. И тогда я впервые услышал такие слова: "Дамы и господа!" И
дальше: "Уважаемый господин посол!" Юра, откуда это у тебя? Он же никогда не
был ни в каком посольстве! Я просто рот раскрыл, как же это  здорово  и  как
красиво! Потом он подошел, жене посла ручку поцеловал.  После  и  английская
королева удивлялась, откуда у него такое воспитание.
   - Чем бы Гагарин занимался, будь он жив?
   - Да что б он ни делал, все  выходило  талант-ливо.  Юрий  такое  доверие
вызывал, так людей к себе умел расположить,  и  голова  такая  у  него  была
светлая...
   - Это же портрет идеального бизнесмена!
   - Да нет, он же летчик природный... Хотя...  Если  б  занимался,  был  бы
серьезным, большим бизнесменом. Он, кстати, бассейн в  Звездном  закладывал!
Ездил, пробивал строительство. Проявил себя как замечательный менеджер!  Нам
там строили все пятиэтажки. Никому в голову не приходило,  что  вместо  двух
пятиэтажек по 650 тысяч каждая лучше построить один 14-этажный кирпичный дом
за 1 миллион 200. Юрий додумался и пробил такое решение! То,  что  у  нас  в
Звездном такие дома, - это его заслуга.
   - При всех своих огромных заслугах  и  всемирной  славе  Гагарин  не  был
богатым?
   - Да кто тогда был богатым...
   - Опишите все-таки уровень его достатка!
   - Денежное довольствие. Как полковник и командир отряда  он  получал  380
рублей. За полет в сложных условиях платили по 2 рубля в минуту,  в  простых
условиях - рубль. То есть за эти полеты было еще  ну  рублей  150  -  180  в
месяц.
   За первый космический полет он получил 15 тысяч рублей.  Можно  было  две
"Волги" купить.
   Ну, вот ему дали четырехкомнатную квартиру, такая же у меня.  Заходишь  -
прихожая два на два, холл три на два, кабинет 7 метров, большая  комната  23
метра, спальня 17 метров, кухня - 12, и детская 7 метров,  80  метров  общей
площади.
   Обстановка  какая?  После  полета  правительство  подарило  набор  мебели
"Белград" (для спальни и столовой) - выше тогда не было ничего! Была у  него
"Волга" 21-я.
   - Вы сравнивали себя с астронавтами в этом смысле?
   - У американцев зарплата была - 5 тысяч долларов... И еще  помню:  журнал
"Лайф" по 150 тысяч долларов на человека им выплачивал за эксклюзив...
   - А что вы почувствовали, когда увидели дома, в которых жили астронавты?
   - Было  противно.  Там  совершенно  другое  отношение.  Мы,  специалисты,
летчики экстра-класса, космонавты, получали  там  суточных  10  долларов.  А
когда туда приезжал товарищ по линии ЦК, у него было 50 долларов в день.
   - Как жила, живет семья Гагарина после его гибели? Как прошли эти годы?
   - Юра погиб... Пенсию семье платили 350 рублей. Квартира  та  осталась  в
Звездном. Ничего не изменилось... Мебель та же и стоит, что  40  лет  назад.
Бордовый диванчик все тот же... Сейчас смотришь на эту мебель югославскую  -
она ужасно убогая. Картина моя висит - "Закат солнца на Кубе". Еще в  Москве
была квартира, но ее разменяли на две, когда  дочки  вышли  замуж.  Старшая,
Леночка, развелась с мужем. Их дочь  Катя  постоянно  живет  с  Валей.  А  у
младшей дочки - сын,  его  зовут  Юра.  Удивительно  на  Юрия  похож!  Лицо,
глаза...
   - А Валя что делала эти годы?
   - Работала в лаборатории, потом ушла на  пенсию,  занималась  воспитанием
детей. Никого к себе не подпускает, однолюбка. Могу поклясться перед  Богом,
что никто около нее рядом не был, по-моему, даже и мысли у нее не было!  Она
не идет ни на какие контакты.
   - Почему? Она как это объясняет?
   - "Не хочу, мне это все больно" - вот и весь разговор.
   - Какая она сейчас?
   - Милая, красивая женщина! До сих  пор.  Вот  недавно  мы  ее  возили  на
конгресс в Коста-Рику. Там  бассейн.  Обычно  люди  стесняются  раздеваться,
когда им под 60. А она - ничего подобного! И вот когда Валя в  купальнике  -
видно, какое у нее красивое тело, какая она стройная!
   - Гагарина любил весь мир, который наполовину состоит из  женщин.  Взять,
например, ту же Бриджит Бардо, что и...
   - Да, Бриджит Бардо писала, что она с Юрием в Париже переспала. Но  он  в
Париже был по два дня два раза. А второй  раз  с  Валей.  При  Вале  куда-то
идти?!
   Даже если бы захотел, если бы был казановой, все равно...  Бриджит  врет.
Она хотела сделать себе имя на Гагарине. Врет, это  я  точно  могу  сказать,
потому что Юра мне бы обязательно  сказал.  Вот  блестящая  фотография,  Юра
целует Бриджит. И больше у них ничего не было.  (Я,  правда,  с  Бриджит  не
целовался, но я зато целовался с нашей русской Мариной Влади.)
   - А знаменитый шрам на лице Гагарина? Тогда еще говорили,  что  это  было
связано с Вертинской.
   - Да Господи, такого даже  близко  не  было.  Она  была  такая  почетная,
красивая...
   - Так шрам-то откуда? Вы ж говорите, вам Юрий все-все рассказывал.
   - У меня был с Юрой разговор, один на один. Это на юге  было.  Ну,  сидят
они с ребятами, играют в карты. Он встает: "Пойду зайду к себе".  Заходит  в
номер, а замок нечаянно захлопывается. А там как раз случайно уборку  делает
нянечка, очень, как мне Герман говорил, красивая девчонка. И вот Юрий с  ней
стоит, разговаривает, а внизу жена. Прошло минут  10,  жена  хочет  войти  в
номер, а дверь закрыта, она ж  случайно  захлопнулась.  Жена  кричит:  "Юра,
Юра!" И Юрий думает: "Ну что  я  ей  сейчас  смогу  объяснить?  Она  устроит
скандал, причем не мне, а этой девочке". Вот случись такое со мной - ну  что
тут делать?
   Он - на подоконник и прыгать. Там высота-то всего два  метра,  космонавту
что? А под окном росла глициния китайская. И он ногой зацепился за  ствол  и
приземлился головой. Ударился о бордюр, рассек себе голову.  Вызвали  врача,
зашили. А через неделю, кстати, съезд XXII, и ему  там  выступать.  Так  ему
специально гримеры бровь приклеивали.
   - Алексей Архипович, обсуждали вы с ним политику, зверства большевиков?
   - В то время мыслей таких не возникало, что неправильный строй.
   Хрущев относился к нам как отец родной, он знал по имени Юру, меня. Когда
убрали Хрущева и стал Брежнев, у Юры начались сомнения насчет идеологической
неприкосновенности. Когда мы поездили и посмотрели, как люди живут, особенно
немцы, покоренная  нами  страна...  Частные  магазинчики  даже  у  восточных
немцев, и небольшие фермы. А почему нам нельзя? Это мы с ним обсуждали.
   - Вы можете вспомнить тот последний день?
   - Что мне вспоминать... Я же был там, в Киржаче. Я  слышал  взрыв,  когда
самолет упал. Там был еще другой самолет, он нарушил и зашел  в  их  эшелон,
включил форсаж - и так  он  их  перевернул.  Когда  они  вывели  самолет  из
штопора, было уже поздно. Времени не хватило полторы-две секунды, высоты  не
хватило. Они прошли корпусом и упали плашмя.
   - Они были трезвые?
   - Да о чем вы говорите!
   - 30 лет об этом говорят.
   - Я скажу, откуда пошел разговор. В понедельник  вечером  мы  праздновали
50-летие начальника политотдела Крышкевича, это был очень приличный человек.
Я сидел рядом с Юрой. Нам налили по рюмочке "Твиши", и даже эту рюмку он  не
выпил. Да даже если б и выпил, так в понедельник - а тот полет был в среду.
   - Вы что почувствовали тогда?
   - Я потерял самого большого друга и  единомышленника.  Мы  с  ним  думали
одинаково. Он мне доверял все и я ему все доверял. У нас тайны были свои,  и
в личных делах, и в планах. Много я потерял. Не было дня за  все  эти  годы,
чтобы я не вспомнил этого парня. В  день  по  несколько  раз,  случайно,  не
случайно: "Это говорил Юрий, здесь мы с Юрием были..." А ведь прошло уже  30
лет.
   Такого парня больше не будет.

   ГЛАВА 21
   Жизнь взаймы
   Русские не любят усыновлять своих сирот
   "И кто примет одно такое дитя
   во имя Мое, тот Меня принимает".
   Матф., 18, ст. 5
   Представим себе человека, который живет как хочет,  занимается  делом,  в
необходимости и пользе которого убежден, доволен тем, что у  него  есть,  не
сомневается ни в чем, не завидует никому,  а  вокруг  него  единомышленники,
которые живут точно так же.  Спрашивается:  чего  этому  человеку  может  не
хватать для полного счастья?
   Зовут этого человека Николай Стремский.
   Он усыновил 20 сирот, потом еще 20 взял в опеку, да еще взялся кормить 20
стариков - кроме него, никому не нужных.  Денег  у  Стремского  нету,  он  в
долгах как в шелках, но тут главное вот что: никто из взятых на попечение  с
голоду не помер.
   Желающие помочь всегда находятся. Если у них  нет  свободных  денег,  они
делятся картошкой. И помогают  не  только  едой.  Они  уже  построили  храм,
православную гимназию, богадельню.
   Все это - в далеком поселке, затерянном в пыльной глуши, в бедной  глухой
провинции, на самой границе, на окраине России, где  дальше  только  Урал  и
иностранные казахстанские степи. Со  стороны  может  показаться,  что  такая
жизнь скучна, однообразна, скудна, бедна впечатлениями,  и  вообще  достойна
жалости и сочувствия. Но они оттуда могли бы спросить нас:
   - Вы тоже знаете, зачем живете? Тоже уверены, что заняты полезным  важным
делом? И не отступитесь от него,  даже  если  вас  станут  расстреливать?  И
ничего другого не хотите, кроме того, что у вас есть?
   Вступление
   Итак, представьте себе бедную обветшавшую железнодорожную станцию,  какие
обычно и бывают в 80 километрах от областного города. И при ней поселок, где
не наберется и двадцати тысяч жителей. В нем  совершенно  советские  сельпо,
универмаг и гастроном, все с незатейливым русским товаром. Люди живут в  как
бы дешевых дачных, без удобств, домах. Местность, чтоб вы  знали,  считается
престижной  -  из-за  близости  большого  города  Оренбурга,  чистых  речек,
развитого  пчеловодства  и  ярмарки  оренбургских  платков,  которая  каждый
четверг.
   От станции сюда идти минут десять. Вы издалека увидите купол с крестом, а
рядом с храмом новые дома. Высокий, трехэтажный, парадный - это гимназия,  а
поскромнее, в два  этажа,  -  это  сиротский  приют  с  богадельней,  и  еще
сколько-то домишек рядом и чуть поодаль, - вот и все.
   В приюте все как в  районной  больнице:  ничего  лишнего  из  обстановки,
дешевая масляная краска  на  стенах,  железные  кровати,  ложки  из  унылого
солдатского алюминия, суп из макарон и  воды,  голубое  пюре  с  редчайшими,
вполне вегетарианскими волокнами  мяса,  и  чай  в  огромных  чайниках,  для
массового удобства и быстроты сервиса заранее заваренный и подслащенный.
   Я с такой подробностью начал описывать инвентарь,  чтоб  оттянуть  начало
разговора о главном. Вообще тяжело писать про людей,  служащих  чистой  идее
длительное время, не имеющих посторонних доходов и психически здоровых.  Они
настолько строже нас и суровее, прямее, они с такой безжалостностью  к  себе
определяют главное и все сочтенное второстепенным отсекают и  выкидывают,  и
перестают о нем думать, - что шанс нашего с ними взаимного  понимания  очень
скромен. Ведь мы так любим то, без чего не то что возможно,  но  даже  легче
жить! Нас влечет к себе лишнее. А на то, что мы и сами  считаем  главным,  у
нас просто не остается энергии. Мы привыкли жить так и собой довольны.
   Преодолевая чувство неловкости, которое возникает у праздного зрителя при
виде прямо и решительно  идущего  к  цели  человека,  мы  сейчас  рассмотрим
главного героя Саракташа, вокруг которого там закручивается местная жизнь  и
кто всех подталкивает к действиям - это молодой, 35 лет,  человек  по  имени
Николай Стремский. Разумеется, он здешний священник и настоятель храма.  Кто
ж он такой, откуда и каков?
   Жизнеописание отца Николая
   "Я родился в Казахстане, в Актюбинской области, в деревне  Кара-Бутак.  В
семье нас научили, что есть Бог, есть душа и надо вести себя так, чтоб  люди
пальцем не показывали, что, мол, такие-сякие нехорошие.
   После школы в ПТУ выучился на машиниста экскаватора. Ушел в армию. Служил
в Самарканде, в учебке. Мы готовили сержантов и отправляли их в  Афганистан.
Я всегда среди молодых бойцов искал верующих. А таких было 30-40  процентов.
Найти легко - где я прятал иконку, там и они. Я записывал в блокнот молитвы,
ну и они тоже... Мы были как братья. Умудрялись даже молиться  вместе  -  по
ночам в каптерке, запершись.
   Я в армию с желанием шел. Даже просился в Афганистан - ведь нам  внушили,
что это надо для защиты родины. У мен