плавательный  бассейн  и  специальное  место  для  приема
воздушных и солнечных ванн.
   Его особенно не волновали услуги швейцара  или  зал  для  гостей,  но
бассейн на крыше и солярий - это как раз то, что он  имел  в  виду.  Нет
лучшего места, чтобы познакомиться с девушкой, чем  у  бассейна  или  на
пляже. В таких местах,  если  мужчина  заинтересован,  ему  не  придется
ощупывать руками несущественное, чтобы понять, что же он в конце  концов
получит. И, кроме того, судя по квартирной плате, любая барышня, которая
сможет позволить себе жить в подобном доме, должна  преуспевать  в  том,
что она делает.
   Позабавившись изучением объявлений, Лео застегнул бумажник на  кнопку
и прошел мимо фасада дома к подъездной дорожке,  ведущей  к  парковочной
площадке. Наверняка, черт побери, эта миссис  Мейсон  следит  за  каждым
движением своих соседей. Стоит только шагнуть в вестибюль, так  она  тут
как тут за своими занавесками. Если принять во внимание  все  то  время,
что она провела, вглядываясь сквозь щель у окна, то она должна  знать  о
жильцах больше, чем Налоговое управление США.
   Идя по подъездной дорожке к своей машине, Лео Роджерс размышлял,  как
это случалось за последнее время не раз, о том, чем же  покойный  мистер
Мейсон зарабатывал себе на жизнь. К тому же его забавляла мысль  о  том,
как бы отреагировала достопочтенная миссис Мейсон, узнай она, по крайней
мере со слов монтера, что шикарная квартира, в которой она  живет,  была
реконструирована из большой гостиной  и  будуара  владельцев,  когда  во
время "сухого закона" в течение нескольких  лет  дом  из  песчаника  был
одним из самых дорогих и наиболее удачливых домов терпимости в Чикаго.
   Роджерс решил, что, услышь об  этом  миссис  Мейсон,  она,  вероятно,
проглотила бы свой лорнет в оправе из  чистого  золота.  Он  отпер  свой
автомобиль, опустил окошко, прикурил и затянулся сигарой, поджидая, пока
в салоне не станет немного прохладнее.
   В одном он отдавал должное  пожилой  даме.  Чем  бы  покойный  мистер
Мейсон ни занимался и сколько бы денег он ей ни оставил, несомненно,  он
сполна получил за потраченные денежки, Этой женщине наверняка перевалило
за пятьдесят пять, но за исключением черноволосой учительницы  из  301-й
квартиры и блондинки-подростка, живущей с ней по  соседству,  ее  фигура
сохранилась лучше, чем у остальных женщин  в  доме.  И  хотя  она  почти
всегда скрывает лицо за столь любимой вуалеткой,  из  того,  что  видно,
можно понять, что оно по красоте не уступает фигуре. На нем нет ни одной
морщинки - ни глубокой, ни мелкой. "Можно не  сомневаться,  -  размышлял
Роджерс, - все это потому, что прекрасная дама всегда жила хорошо, и  со
дня своего появления на свет ей не о чем было беспокоиться, так как  она
не сталкивалась с мерзостями реальной жизни".
   Когда чета Гарсия въехала на парковку и их машина остановилась  рядом
с местом, на котором стоял  его  автомобиль,  Лео  пододвинулся  к  нему
поближе.
   - Buenos dias, senor , - вежливо поздоровался  мужской  представитель
четы Гарсия. - Для этого времени года несколько жарковато, не так ли?
   - Это уж точно, - согласился с ним  Лео  Роджерс.  -  Хотя  в  Чикаго
всегда жара на День поминовения.
   - Perdoneme? - недоуменно спросил Гарсия, обходя свою  машину,  чтобы
открыть жене дверцу.
   - День поминовения, - повторил Роджерс.
   Он хотел было объяснить поподробнее,  но  как  объяснишь  праздник  в
честь памяти погибших в войне, которая была сто  лет  тому  назад,  паре
иммигрантов с Кубы, бежавших от своей собственной войны.
   - Это наш национальный праздник, - добавил он довольно неловко.
   - Si, - просияла миссис Гарсия. - Muy buenas, senor .
   Роджерс ответил ей улыбкой, но  почувствовал  легкое  замешательство,
какое у него возникало всегда, когда он пытался  проявить  дружелюбие  к
чете Гарсия. Он проследил, как они  шли  по  подъездной  дорожке,  потом
понял, как загорелось у него лицо, когда мужчина и женщина  развернулись
в его направлении и рассмеялись в  добродушном  недоумении,  прежде  чем
исчезнуть за углом дома. Он вдруг  почувствовал  себя,  словно  барышня,
которая поняла, что подол ее новомодной юбки задрался  до  таких  высот,
где лишь ластовица трусиков прикрывает все ее  сокровища  от  нескромных
взглядов.
   Неужели он так уж смешон в  этих  бермудах?  Да  не  может  быть!  Он
сомневался, когда еще их покупал. Но если он кажется  таким  уж  смешным
паре кубинских иммигрантов, то агент по найму  квартир  в  фешенебельном
доме, вероятно, живот надорвет со смеху.
   Да черт с ней, с новой квартирой! У него еще целый месяц в запасе. Он
с таким же успехом может провести этот день,  как  обычно  проводил  все
свои свободные выходные - пообедать с семьей. Его мать всегда обижается,
если он пропускает еженедельную встречу с родней.
   Но если  он  собирается  поехать  домой,  то  ему  просто  необходимо
переодеться. В противном случае при первом же взгляде на его укороченный
наряд бойскаута три его старших брата, которые кладут  кирпичи  и  водят
грузовики,  их  неряшливые  жены  и  его  четырнадцать   племянников   и
племянниц, а вероятно, и  его  отец  весь  день  будут  пускать  грязные
шпильки на идише о том, что почему, если уж он  стал  шишкой  на  ровном
месте,  он  не  может  наскрести  денег  на  длинные  штаны.  А   мамаша
воспользуется случаем, чтобы завести свои бесконечные расспросы  о  том,
когда он наконец прекратит валять дурака с маленькими goyim , у  которых
горячо  в  трусиках,  и  женится  на  какой-нибудь  достойной  еврейской
девушке, обзаведется домом и подарит ей новых внуков.
   Роджерс решил, что никуда не поедет. Займется тем, что ему  по  душе.
Останется дома и будет писать. Он поднял стекла  в  автомобиле  и  запер
его. Потом, дав чете Гарсия достаточно времени, чтобы войти в  квартиру,
вернулся той же дорогой, что и пришел, и стал  карабкаться  по  винтовой
лестнице. Высокий вестибюль теперь был заполнен приглушенным треньканьем
двух гитар и двумя не столь уж приглушенными  голосами,  гнусавившими  в
унисон, - Стаффорды репетировали свои выступления.
   Он с радостью переедет из этого здания в  новый  ультрамодный  дом  с
автоматическим лифтом. В дом, где не будет певцов, распевающих  народные
песни, ни любопытных старых дам,  ни  словоохотливых  старых  ярмарочных
зазывал, ни  хитроумных  иммигрантов,  ни  дешевых,  ищущих  известности
адвокатов, болтающих о гражданских правах.
   К этому черному списку Роджерс  добавил  девочку-подростка  из  303-й
квартиры. И никаких сопливых блондинистых shiksa  ,  которые,  когда  не
заводят свой проигрыватель  с  такой  громкостью,  что  сотрясается  все
здание, все остальное время только  и  занимаются  тем,  что  лазают  по
лестницам, вихляя своими крепкими попками перед носом у соседей-мужчин.
   В определенный период своего существования в  качестве  .жилого  дома
это здание было оборудовано  кондиционерами  для  каждой  квартиры.  Как
только Роджерса уведомили о том, что ему следует  освободить  помещение,
его кондиционер перестал работать. Он пооткрывал все окна, выходящие  на
озеро, и пожалел об этом, поскольку треньканье гитар и протяжные  голоса
Стаффордов, поющие собственную  интерпретацию  на  музыку  "Моя  дорогая
Клементина", болезненно-громко взывали из окон их  квартиры  на  третьем
этаже.
 
   Где-то в солнечном Миссури,
   Среди хлопковых полей,
   Жил в одной хибаре фермер
   С юной дочерью своей.
 
   Джитти Биттс была красоткой
   Загорелой и шальной.
   Старый хрен коннозаводчик
   Ей сказал: "Побудь со мной".
 
   А она ему: "Спасибо,
   Только шли бы вы отсель.
   Сэр, ведь я скорее сдохну,
   Чем залезу к вам в постель".
 
   "Чем залезу к вам в постель".
   Роджерс  раздумывал  над  стихами,  стягивая  спортивные   туфли   на
ребристой подошве, потом стащил носки и под цвет им спортивную  рубашку,
затем злосчастные бермуды и  бросил  все  это  поверх  груды  рукописей,
сложенных стопой на стуле.
   "Ей-богу, - думал он, шлепая босыми ногами в кухню за бутылкой  пива,
- не понятно, как я до сих пор все это выдерживал! Поживешь в одном доме
с ненормальными, сам таким же станешь!"
 
Глава 6 
 
   Судя по данным ФБР, рост преступности в Соединенных Штатах  вырос  на
8%. И хотя не обо всех преступлениях заявляют в  полицию,  общее  число,
названное этим ведомством, составляет 2 048  370  преступлений,  включая
убийства, изнасилования, грабежи, нанесение тяжких телесных повреждений,
воровство, вымогательство и угон автомобилей.
   Преступность возросла повсеместно: от 5% в городах  с  населением  от
100 000 до 250 000 человек, до 11% в городах с населением от 500 000  до
1 000 000 человек. За последние пять лет рост преступности увеличивается
в четыре раза быстрее, чем прирост населения. Убийства  и  изнасилования
явились самыми многочисленными  видами  преступлений  за  теплые  летние
месяцы. Огнестрельное оружие использовалось в более половины случаев,  а
режущее и колющее - в каждом четвертом случае.
   Количество   преступлений,   совершенных   малолетними    гражданами,
постоянно  растет.  Из  всех  арестованных   за   угон   автомобилей   и
изнасилование 62% составляют молодые люди до 18 лет...
   Криминальный вестник за 10 мая 1965 г.
 
   - Что ты об этом думаешь, лейтенант? - спросил Гиннис.
   Лейтенант Хэнсон бросил взгляд  через  плечо  своего  хорошо  сшитого
костюма:
   - О чем?
   Большой детектив, сидящий на заднем сиденье патрульной машины, был  с
ним терпелив:
   - О том, что мой малец сказал в прошлую пятницу,  когда  вернулся  из
школы.
   - И что же он сказал?
   - Он сказал, что один знаменитый поэт,  знаешь,  тот  самый,  который
написал поэму об индейце по имени Гайавата...
   - Лонгфелло?
   - Точно, он самый. Ну, как я уже рассказывал другим парням, в прошлую
пятницу, за ужином, мой малец сказал, что учитель английского  заявил  в
классе, что мистер Лонгфелло  писал  о  наших  местах  и  что  настоящее
название озера Мичиган - "Светлые Воды Большого Моря", или, по-индейски,
Гитчи-Гюми.
   На Хэнсона это не произвело особенного впечатления.
   - Вполне может быть. Ведь в той  части  Миннесоты,  откуда  я  родом,
местная торговая палата всегда называла эти места страной Гайаваты.
   Бротц, водитель патрульной машины, которому  оставалось  меньше  двух
месяцев до выхода на пенсию, не упустил шанса поговорить о своих  планах
после отставки. Как только свет на  перекрестке,  до  которого  был  еще
целый квартал, сменился на красный, он снизил  скорость  большой  черной
машины до черепашьего шага.
   -  Ну,  не  знаю!  С  чего  это  кому-то  захотелось  называть  озеро
Гитчи-Гюми? Для моего уха это выражение звучит глупо.
   Словно смех ребенка, когда его щекочешь. Или барышни, когда лезешь ей
под юбку.
   - Смотри, Герман, - предостерег его Мейерс.  -  Дедушке  не  пристали
такие выражения. Опять тебя кое-кто будет называть грязным старикашкой.
   Бротц осторожно посмотрел налево, потом направо, чтобы убедиться, что
поблизости не было ни одного из воскресных водителей, готовых попытаться
проскочить на  желтый  свет,  и  только  потом  проехал  перекресток  на
зеленый.
   - Ну, не знаю! Однажды ночью жена меня обозвала.  Сказала,  что  я  -
грязный юноша. С чего бы ей ждать, что я изменюсь?
   Оба  детектива,  сидящие  на  заднем   сиденье   патрульной   машины,
рассмеялись. Хэнсон едва заметно улыбнулся. Бротц - хороший человек. Ему
было жаль расставаться с ним. Однако он надеялся, что  тот,  кто  займет
его место, не будет вставлять куда ни  попадя  "Ну,  я  не  знаю!".  Это
пустяк, но, бывало, он выводил его из терпения. Сегодня,  вероятно,  был
один из таких дней.
   Может, из-за жары, а может, потому, что они в этот день работали  уже
вторую смену.
   Хэнсон смотрел из раскрытого окна на озеро. Как и Бротц, он ничего не
знал о Гитчи-Гюми, но, видя, как почти полуденное  солнце  отражалось  в
озере, а его зеленые воды играли с его лучами, счел, что  "Светлые  Воды
Большого Моря" - очень подходящее название.
   Гитчи-Гюми. Хэнсон пробовал это название  на  языке.  Если  повторить
несколько раз, не так уж плохо оно и звучит.
   Другое дело, действительно ли  это  изначальное  название  озера.  Он
подумал, что черноволосая школьная учительница, с которой его познакомил
Фрэнчи Ла Тур, наверняка об этом знает.
   В один из вечеров, когда и если  дела  немного  утрясутся,  нужно  не
забыть спросить ее номер телефона у Фрэнчи. Ему понравилась мисс  Дейли.
Очень даже понравилась. Она не только жизнерадостная и умная.  Все,  чем
наделила  ее  природа,  а  она  не  поскупилась,  было  упаковано  очень
аккуратно. Он мог судить об этом только  по  тому,  как  она  выглядела,
когда они с ней встретились.
   - Ты что примолк, Элайджа? - спросил Мейерс.
   - Просто задумался, - ответил Хэнсон.
   "Когда и если дела немного утрясутся".
   Хэнсон снял новую соломенную шляпу и принялся ею обмахиваться. Не  то
чтобы он жаловался на то, что уработался.
   Когда шведский фермерский мальчик из Солк-Прери, штат Миннесота, лишь
со  школьным  образованием  приезжает  в  такой  город,  как  Чикаго,  и
становится к тридцати шести  годам  лейтенантом-детективом,  причин  для
жалоб быть не может.
   Работа ему нравилась. Ему нравился вид Чикаго. И их  взаимная  любовь
продолжается до сих пор. Даже теперь, когда он прожил тут почти двадцать
лет, вид простирающегося на мили озера и суперскоростных шоссе, парков и
разнообразных рабочих районов, бесчисленных высотных зданий и еще  более
новых и  даже  более  высоких  построек,  вырастающих  каждый  день,  не
оставляла его равнодушным.
   Он воспользовался зажигалкой с  приборной  доски  патрульной  машины,
чтобы прикурить сигарету. Что касается его,  есть  лишь  три  неприятных
момента в том, чтобы служить в полиции лейтенантом, старающимся получить
чин капитана.
   Во-первых, иметь родственников, живущих не в Чикаго.
   Особенно когда навещаешь их в Солк-Прери, они все  время  пристают  с
расспросами о том, сколько перестрелок с пулеметами между соперничающими
бандами он видел, угрожает ли "Коза ностра" полицейским, сколько  взяток
помимо  жалованья  он  может  получить  и  где  находится  самый  лучший
двудолларовый публичный дом, где обслуживают быстро и почти за спасибо.
   В старые времена такого просто быть не могло. Он слышал, что так  оно
и было.
   Но за те пятнадцать лет,  которые  он  провел  в  рядах  центрального
полицейского управления, единственная бандитская  разборка,  которую  он
видел, произошла между  хулиганами  соседних  районов,  вооруженными  по
большей  части  револьверами,  ножами  с   выдвигающимися   лезвиями   и
велосипедными цепями. Он не узнал бы крестного отца "Коза ностры",  даже
если бы встретился с ним на улице. И ни один из нескольких сотен алкашей
мужского  или  женского  пола,  объявляющих  себя   родственниками   или
подружками некой преступной шишки, никогда не угрожал лишить его работы.
Некоторые офицеры берут взятки, некоторые - нет. Лично  ему  никогда  не
предлагали столько, сколько он счел бы достойным для себя взять.
   Ситуация с девушками  тоже  смехотворная.  Как  и  в  каждом  большом
городе, в Чикаго живут тысячи девушек, большинство из которых работает у
баров или по телефонному вызову, которые  обслуживают  клиентов  быстро,
торопясь заработать себе на жизнь. Но ни  одного  публичного  дома,  как
такового, он не знает. Насколько ему известно, вот уже несколько лет  не
существует  никаких  публичных  домов.  А  с  теперешними  ценами  любая
девушка, стоящая, чтобы на нее обратили внимание, и  готовая  расставить
ноги, лишь посмеется, если ей предложат два доллара. А будет очень долго
смеяться.
   Хэнсон с восхищением посмотрел на аккуратные лодыжки, а  потом  и  на
ягодицы двух красиво одетых женщин, появившихся из двери богатого  дома.
Еще один недостаток его  работы,  особенно  теперь,  когда  он  пытается
получить квалификацию юриста, учась на вечернем отделении  и  не  бросая
своих регулярных служебных обязанностей,  состоял  в  том,  что  у  него
совсем не оставалось времени лично для себя, особенно  для  того,  чтобы
найти приличную девушку, заинтересованную в семейной  жизни,  и  получше
узнать ее.
   Третий, и самый большой, недостаток - тот, который  больше  остальных
не давал Хэнсону покоя, состоял в стабильном росте преступности. По  его
мнению, большая доля вины за рост  преступлений  лежала  на  юридической
системе; на растущей тенденции судей  всех  уровней  защищать  и  нежить
отдельных нарушителей  закона  в  ущерб  всему  населению.  Тогда  зачем
беспокоиться и содержать полицию? Зачем рисковать собственной  задницей,
а зачастую и жизнью, чтобы арестовать и посадить в тюрьму насильника или
убийцу, если какой-то судья приложит все усилия, чтобы не  довести  дело
до суда или  сделать  так,  что  суд  ограничится  вынесением  условного
приговора и осужденного отпустят под честное слово и дадут  ему  свободу
для повторения преступления минимум через несколько  месяцев  или  через
несколько лет? Особенно это проявляется в отношении несовершеннолетних.
   Первым Ла Тура заметил Мейерс:
   - Эй! Смотрите-ка, кто там впереди!
   - Разве сам не понял? - сказал Гиннис. - Да это же старый зазывала!
   - Давайте его задержим для смеха, - предложил Бротц.
   - Почему бы и нет? - , согласился Хэнсон. - Если мы составим рапорт о
том, что у нас все спокойно, нам вскорости придется патрулировать  чужой
район. Только потому, что некоторые  ребята  из  разбойничьих  шаек  или
бывшие наркоманы просто обязаны  кататься  туда-сюда  по  берегу,  чтобы
отметить День поминовения.
   - Мы должны радоваться, что не служим в  дорожной  полиции,  -  пожал
плечами Мейерс.
   - Ну, я не знаю, - бросил на это Бротц.
   Ла Тур подождал, пока красный свет  светофора  сменится  на  зеленый,
потом бойко сошел с тротуара, но тут же вернулся назад, когда  выехавший
из-за угла  длинный  черный  "кадиллак",  отполированный  до  блеска,  с
гнездом   для   пулемета   позади   переднего   сиденья,   ощетинившийся
пистолетами, револьверами и дробовиками, заблокировал ему проход.
   - Вот и славно. Стой на месте, Ла Тур,  -  холодно  сказал  лейтенант
Хэнсон. - Что ты делаешь на такой жаре? Тебе не полагается выползать  из
своего каменного убежища до наступления темноты.
   Это была одна из самых любимых игр Ла Тура, одна из немногих, что ему
осталась. Положив ладони на теплый металл капота патрульной  машины,  он
бросил краем губ:
   - Не шей мне дела, коп. У меня еще имеются личные интересы,  понятно?
Но если вы, ребята, думаете, что можете сбить меня с цели, то вы - ослы.
Я никогда не остаюсь в долгу.
   Потом, довольный от встречи с четырьмя мужчинами, он больше не  сумел
продолжать игру,  и  почти  патетически  благодарная  ухмылка  разрезала
пополам его обветренное и морщинистое лицо.
   - Привет, Герман. Привет, Элайджа.  Здравствуй,  Макс.  Добрый  день,
Джонни. Вот здорово, что мы  встретились,  ребята!  Вы  возвращаетесь  с
обхода или наоборот?
   - Возвращаемся, -  сказал  Гиннис  и  вздохнул.  -  Похоже,  какой-то
голозадой сисястой маленькой шлюшке в одном из любовных гнездышек  рядом
с Дрейк стало так жаль себя, что  она  опустошила  заказанный  по  почте
револьвер в своего женатого кормильца, потом ей стало жалко его,  и  она
попыталась рассчитаться с собственной жизнью до того, как приедем мы или
"скорая помощь". К несчастью, оба остались живы.
   - Ну, я не знаю, - вставил Бротц. - Одна  была  довольно  хорошенькая
барышня до того, как сделала дырку у себя в животе.
   Хэнсон сжал кулак и шутя попытался заехать ему в челюсть.
   - Куда ты держишь путь, Фрэнки?
   - За кофе и плюшками, - ответил старый ярмарочный зазывала.  -  Потом
собираюсь посмотреть парад. Эй, я вам, ребята, не рассказывал,  что  мой
дед один раз командовал парадом?
   На большом белом коне с серебря