под названиями "Египетская книга
мер-


     твых"* и  "Тибетская книга мертвых".  Эти два священных текста являются
документами, имеющими самое непосредственное отношение к теме данной главы.
     "Египетская книга мертвых" -- заглавие  собрания погребальных  текстов,
которые древние египетские  писцы составляли на благо знатного покойника Они
состоят  из  заговоров,  заклинаний,  гимнов, плачей,  магических  формул  и
молитв. "Книга мертвых" была  следствием  длительного  развития  религиозных
верований и ритуальной  практики. Многие  из ее частей могут быть прослежены
до   ранних  собраний  погребальных  текстов,  высеченных   иероглифами   на
внутренних  стенах  некоторых  пирамид,  расположенных   в  Сахаре  ("тексты
пирамид"), а позже  -- на стенках  деревянных  гробов ("тексты саркофагов").
Первые  возникли  между  2350 и  2175 годами  до  н.э. и  являются  наиболее
древними  памятниками  письменности  не  только  Египта,  но  всей   истории
человечества. Однако содержащийся  в  них материал  указывает  на  еще более
древние источники.
     От первой до последней строки  в текстах проявляется непоколебимая вера
египтян  в  воскресение  и  бессмертие  души. Однако  египтологи  указали на
наличие явного  противоречия в этом неоднородном материале. С одной стороны,
значительно акцентирована роль  бога Солнца  и его  божественного окружения.
Предположительно,   данные   тексты   предоставляли   магические   средства,
способствующие пути  умерших  на  небо,  где  они  будут вечно  наслаждаться
благословенной загробной жизнью, сопровождая бога Солнца на солнечной барке.
Но  тексты пронизывает и  другая, более старая традиция, связанная с древним
богом погребения Осирисом**. Мертвец, которого обычно отождествляли с
     ____________________
     *  Название "Египетская  книга мертвых" обманчиво.  Тексты,  входящие в
нее, не составляют  всеобъемлющей и связной работы и не  принадлежат к одной
исторической   эпохе,  охватывая   несколько  тысячелетий.  Данное  заглавие
фактически  представляет  собой   перевод  названия,  даваемого  египетскими
грабителями  свиткам исписанного  папируса,  который они  находили  рядом  с
мумиями:  *Китаб   аль   майитун",  что  означает  "Книга  мертвых   людей".
Древнеегипетское же заглавие было *Перт эм хру", переводимое как "проявление
света" либо "наступление дня".
     ** Осирис, один из четырех божественных отпрысков египетского пантеона,
был убит  и  расчленен своим злым братом  Сетом. Его сестра Нефтида вместе с
другой сестрой, а также женой Исидой нашли разбросанные в дельте Нила


     этим  богом,  мог  быть  снова пробужден  к жизни. Таким образом,  сюда
включены  ритуалы, исполняемые  в процессе  бальзамирования  и погребения, а
также гимны, заклинания, мифы, молитвы и магические заговоры.
     Согласно  египетской мифологии, бог  Солнца Атум-Ра днем  проплывает  в
ладье по небу. В час заката  солнечная ладья проходит через  горную  цепь на
западе  и ночью  продолжает путь через  Туат,  потусторонний мир  и  обитель
мертвых. Область Туат, называемая Секхет Аару,  Тростниковые  поля, является
царством Осириса, где  он живет со своим окружением. Сюда допускались только
те,  кто благополучно прошел через судилище в Зале Маат (см. стр. 179). Туат
подразделялся на двенадцать областей по числу часов, которые солнечная барка
проводила  в  потустороннем  мире  ночью.  Перед  входом  в  каждую  из  них
находились  врата,  охраняемые  тремя  божествами-стражами  и представляющие
особые  опасности для  обитателей солнечной  ладьи.  Спутникам  бога  Солнца
приходилось пробиваться сквозь места, озаряемые  огнем, где жара, клубы дыма
и ядовитых испарений обжигали ноздри и рты. Ужасные существа, фантастические
создания  и чудовищные  змеи  подстерегали  их  по  пути.  Самой страшной из
опасностей  был   брат  Осириса  Сет  в  образе  Аапепа,  гигантского  змея,
пытающегося пожрать солнечный  диск. Ежедневно  Афу-Ра завершает путешествие
через  Туат,  преодолевает  все  опасности,  с помощью  богини-кошки  Бастет
убивает Аапепа  и  поднимается над  восточными горами, даруя тепло,  свет  и
жизнь. Египтяне полагали,  что  души  умерших проходят через ту же  борьбу и
превращения, что и Афу-Ра.
     "Бардо Твдоль"* или "Тибетская книга мертвых" относится к гораздо более
позднему  времени,  чем ее  египетский аналог  и, судя  по  всему,  обладает
большей логичностью и согласованностью. Впервые она была записана  в восьмом
веке н.э. Великим

     ________________________
     части тела, собрали их в сыромятную кожу и воскресили Осириса с помощью
его сына Гора. В последовавшей затем яростной битве Гор убил Сета и отомстил
за  отца.  Легенда  о  смерти  и  воскресении  Осириса  является ключом  для
понимания его  роли в  древнеегипетской мифологии, связанной со смертью, и в
мистериях   смерти-возрождения.   *   "Бардо   Тедоль"   дословно   означает
"Освобождение, достигаемое слушанием о посмертной стадии существования".


     Гуру Падмасамбхавой, принесшим в Тибет тантрическии буддизм. Однако она
включает  в себя  куски  значительно более  древней устной традиции.  "Бардо
Тедоль"  является  руководством   для  умирающих  и  умерших,  наставлением,
помогающим отправившимся  в  путь определять  различные  фазы промежуточного
состояния  между  смертью и  новым рождением и  достичь освобождения.  Всего
тибетцы различают шесть  так называемых промежуточных  состояний  или бардо.
Первым является естественное бардо -- период внутриутробного  существования.
Вторым -- бардо, в  котором пребывают во время сна. Третье бардо достигается
в  состоянии   экстатического   равновесия  во  время  глубокой   медитации.
Оставшиеся  три  бардо,  детально  описанные  в  "Тибетской  книге мертвых",
связаны со смертью  и новым рождением:  бардо момента смерти; бардо, когда в
состоянии,  подобном  сну, наступающему за смертью, переживаются кармические
иллюзии;  и, наконец, бардо процесса возвращения в существование  в  сансаре
путем устремления к новому рождению.
     Первая  часть  "Бардо Тедоль"  -- "Чикай  Бардо"  -- описывает события,
происходящие на психическом  плане  в момент  смерти.  Три  главных признака
возвещают  о  наступлении   смерти:   телесное   чувство   давления  ("земля
погружается  в  воду"), превращение сковывающего холода в лихорадочную  жару
("вода   погружается  в  огонь")   и  возникновение  ощущения,  словно  тело
разрывается на  мельчайшие  частицы ("огонь Погружается в воздух"). В момент
кончины  умирающие видят "Изначальный ясный  свет"  или "Чистую реальность".
Если они не охвачены всепоглощающим напряжением, то могут  мгновенно достичь
освобождения. Если же замешкаются, --  позже им  снова представится подобная
возможность,  в  тот  момент,  когда над ними засияет второй источник ясного
света. Упустив и эту возможность, они  должны будут проходить  через трудную
для  понимания  последовательность  духовных  событий,  в  ходе  которых  их
сознание  постепенно все  более отдаляется от  освобождающей  истины по мере
приближения к новому рождению.
     В "Чениид бардо" или "Бардо испытания реальности" описывается обозрение
умершими целых  пантеонов  мирных божеств,  озаренных разноцветным  сиянием,
стражей  дверей,  яростных  божеств,  хранителей  знания  и  йогини  четырех
центральных  точек.  Одновременно   с  поглощающим  все   внимание  умершего
присутствием данных божеств он воспринимает тусклые разноцветные


     источники  света,  указывающие на отдельные  локи  или  миры, в которых
может   произойти  новое  рождение:  мир  богов   (девалока),  мир   титанов
(асуралока),  мир  людей  (манакалока),  мир  животных   (тирьякалока),  мир
голодных привидений (преталока), мир преисподней (наракалока). Притяжение  к
этим тусклым  источникам света  способно помешать  духовному  освобождению и
указать на склонность к повторному рождению.
     Если  человек  упустил   возможность  достичь  освобождения  во   время
пребывания в  двух первых бардо,  он  переходит в состояние,  описываемое  в
части  книги, озаглавленной "Сидпа Бардо" или "Бардо стремления к повторному
рождению". Находящихся на этой ступени  умерших предупреждают, чтобы они  не
желали   чудесных   кармических   способностей,   которыми   они,   как   им
представляется, обладают в этот момент, и не привязывались к ним. Их  тонкие
тела, не отягощенные грубой материей, наделены способностью беспрепятственно
передвигаться и проходить сквозь  плотные предметы.  Они могут  появляться и
исчезать по желанию,  менять  свои размеры,  форму, умножаться  и  мгновенно
переноситься в любое место.
     Чувство  счастья или горечи, испытываемые в "Сидпа  бардо",  зависит от
кармы умершего.  Люди  с грузом дурной  кармы  будут мучиться в данном  типе
бардо  от страха:  ужасающих  криков, видений  людоедов-ракшасов,  бряцающих
оружием,  хищных   тварей  и  разъяренных  стихийных   сил   природы   вроде
сталкивающихся  и крошащихся  скал,  разбушевавшегося,  захлестывающего  все
моря,  гудящего пламени, зловещих  расщелин и пропастей.  Те же, кто  стяжал
кармические  добродетели,  будут  наслаждаться различными удовольствиями,  а
лица с нейтральной кармой  столкнутся с бесцветной тупостью  и однообразием.
Важной частью  этого  вида бардо  является  сцена Суда (см. стр. 180), когда
Царь или Судья  Мертвых Яма Раджа с  помощью кармического зеркала обозревает
все поступки умерших и определяет им соответствующую участь.
     Во время пребывания в "Сидпа бардо" человек тщетно будет пытаться вновь
войти  в свое мертвое тело, он найдет  его  разложившимся или кремированным,
захороненным,  замерзшим,  утонувшим,  сожранным  хищниками  или  птицами. В
данный  момент индивиду важно понять,  что  все это - лишь бред, производное
сознания и, в сущности, ничто. Если этого не произойдет, неизбежно повторное
рождение и, возможно, потребуется бесчисленное количество эпох,  чтобы  все же  выйти  из  трясины бедствии. Когда
перед  умершими возникает заря огней шести  лок, можно  предпринять  попытку
закрыть врата чрева. "Бардо Тедоль" предлагает несколько способов достижения
такой цели:  умолять своего бога-покровителя;  попытаться постичь,  что  все
возникающее  --  на  самом деле не  что иное, как иллюзия, начать медитацию,
обращенную  к   ясному  свету;   сосредоточиться  на  цепи   добрых  дел   и
положительной карме; избегать  влечения  к видениям совокупляющихся мужчин и
женщин; стремиться к отрешенности от подчинения двойственным эдиповым связям
с будущими родителями. Если освобождение  не  произошло, человек  при помощи
ярких  иллюзий будет  неотвратимо  направляться к новому  рождению.  На этом
этапе начинают возникать  различного рода признаки,  указывающие на характер
локй,  возможного  места  рождения.  При  соответствующем направлении  своих
действий индивид, уже упустивший массу  возможностей достичь  освобождения в
трех бардо,  все же  в состоянии  повлиять  на  выбор  чрева,  в котором ему
предстоит родиться.
     У  египетской  и  тибетской   "Книги  мертвых"  были  аналоги  в  нашей
собственной   культурной  традиции,  что  мало  кому   известно.   К   концу
средневековья работы,  обозначаемые общим  названием "Ars Moriendi", то есть
"Искусство смерти", принадлежали к самой распространенной литературной форме
во многих европейских  странах,  особенно  в  Австрии,  Германии, Франции  и
Италии.  Подобный  активный  интерес  к проблемам смерти во  многом  являлся
следствием общей неустойчивости жизни в средние века. Уровень смертности был
избыточен:   люди  тысячами   погибали  во  всевозможных  войнах,  во  время
путешествий,  от массового голода, эпидемий  и антисанитарных  условий жизни
Гибель четверти, трети или даже половины  всего населения от вспышек чумы не
была в  то время  редкостью.  Люди  постоянно сталкивались со смертью  своих
близких, друзей,  соседей, и зловещий звук колоколов, возвещавших о кончине,
слышался  по-гги   непрерывно.   Погребальные  шествия   и  процессии   были
повседневной реальностью. Массовые  погребения,  сжигание трупов,  публичные
казни наряду с сожжениями еретиков и подозреваемых в ведовстве проводились с
широким   размахом.  Разложение  и  распад,  далеко  зашедшие  и  охватившие
социальные, политические  и религиозные структуры европейских  стран,  также
способствовали  развитию эсхатологической  литературы. И  схоластическая,  и
мистическая  традиции отдали дань  этому  жанру.  Многие  выдающиеся теологи
считали тему достаточно важной, чтобы посвящать ей время и силы.
     В  целом  литература,  относящаяся к "Ars Moriendi", распадается на две
большие группы:  первая занимается, в  основном, вопросами значения смерти в
нашей жизни; вторая -- более конкретно сосредоточена  на вопросах, связанных
с переживанием реальной физической кончины, приготовлениями к ней и на уходе
за умирающим.
     Произведения  первой группы  правильнее было бы  называть "Ars Viuendi"
или "Искусство истинной жизни". Повторяющейся  темой во многих произведениях
этого типа является размышление о смерти, ведущее к презрению по отношению к
миру.  Ключевая  проблема  человеческого  существования   наилучшим  образом
выражена  в  латинском  изречении"mors certa,  hora incerta", то есть "самое
определенное в жизни --  смерть,  самое неопределенное  --  ее час". Поэтому
каждое мгновение следует жить так, словно оно -- последнее.  Страх смерти --
начало   всякой   мудрости,   он   вносит   в  жизнь   человека   постоянную
настороженность  и  стремление  избежать  поведения,  способного  привести к
плохим  результатам. Нам  следует заботиться о том, чтобы жить не как  можно
дольше,   а   как   можно   правильнее.  Произведения,   осуждающие  мир,  в
символических  образах,  с  помощью  притч  и метафор описывают  бренность и
ничтожность  всех  земных  целей.  Особо  излюбленными  мишенями  литературы
"contemptus mundi* являлись сильные мира сего. В них  часто возникали и чины
церковной  иерархии:  епископ, кардинал,  папа; и мирские властители: судья,
герцог,  король, император.  Тот факт,  что  даже такие выдающиеся  личности
подчиняются той  же неизбежной жизненной  схеме,  как  и  все прочие,  часто
использовался  в  качестве  решающего доказательства  правильности изречения
Соломона: "Суета  сует,  -- все суета*.  Сильнейшим доводом для презрения  к
миру  было  раздумье  над  уродством  смерти  и  натуралистическое  описание
человеческого  тела,   находящегося   на   различных   стадиях   гниения   и
биологического разложения*. Не стоит стремиться к земным
     _____________________
     * Данные, полученные  в  ходе исследований, проводимых с использованием
ЛСД, проливают совершенно новый свет на средневековую поглощенность


     радостям,  власти, богатству,  ибо  все  это  обернется  горечью  в час
кончины.    Взамен    следует   сконцентрироваться   на   трансцендентальной
действительности.
     Тема  смерти,  столь   мощно   прозвучавшая  в   художественной  прозе,
посвященной раздумьям над  кончиной  и  презрению к  миру, нашла выражение в
поэзии в  виде  многочисленных стихов на  тему "Memento  топ",  напоминающих
людям  об  их  бренности.   Особенно  интересными  были  полемические  стихи
(Streitgedich-te), представлявшие философские  и религиозные вопросы жизни и
смерти в виде диалогов, ведущихся с различных точек зрения между человеком и
смертью,  миром и человеком, жизнью  и смертью, душою и телом,  умирающим  и
дьяволом.  В стихах  на  тему  "Vado mori", то  есть "Я иду к своей смерти",
умирающие   представители  различных  социальных  групп   или  символические
персонификации  разных  человеческих  качеств делились  своими  чувствами  и
размышлениями. Такие стихи  во многих  отношениях являются предшественниками
текстов, которые использовались во  время "танцев смерти"  (danses macabres,
Totentanze) .  Эти "танцы смерти", распространившиеся  во многих европейских
странах   в   масштабах   эпидемии,   были  самым   впечатляющим  выражением
озабоченности  тематикой смерти  из-за  странной  силы  их  психологического
воздействия, преодолевающего барьеры пола, возраста и социального положения.
     В торая  группа средневековых работ, связанных со  смертью, включает  в
себя тексты, посвященные реальным переживаниям умирающих, а  также искусству
руководства  и помощи отходящим на их последнем  пути. Это и есть литература
на  тему "Ars  Mori-endi" или "Искусство смерти"  в  более узком смысле.  Ее
истоки
     ____________________
     проблемами  смерти  и  отрицательными  сторонами существования,  прежде
обычно рассматривавшиеся в контексте социальной  патологии, как проявление в
целом  пессимистических воззрений,  враждебных жизни.  С  этой  точки зрения
интересно отметить  сильнейшее  сходство между основными темами  литературы,
размышлявшей   о   смерти  и   осуждавшей  мир,   с  феноменологией  кризиса
существования, связанного  с ситуацией отсутствия выхода  на  пе-ринатальном
уровне  (см.  стр.  63).  Согласно   результатам  клинических  исследований.
полученных  в  ходе  психотерапии  с  использованием  ЛСД,  глубокое  личное
столкновение с наиболее пугающими и отвратительными  сторонами человеческого
существования не только открывает дверь в духовные миры, но фактически может
привести к качественно новому способу существования в мире.


     прослеживаются  вплоть  до  конца XIV  века, когда  уровень  смертности
достиг критических размеров, а священники физически  не могли лично посещать
всех больных, чтобы подготовить их к смерти. В результате многие умирали без
духовной помощи  "во скопище своих грехов".  В таких  условиях обеспокоенным
представители церкви заинтересовались вопросом  подготовки живых к  кончине.
Обучением  искусству  проповеди и  всему,  что  следовало знать о  смерти  и
последних делах человека,  занялись, в основном, францисканцы и доминиканцы.
"Ars   Moriendi"  было  первоначально  составлено  в  качестве   пастырского
наставления  молодым  священникам  с  целью  их   подготовки  для  работы  с
умирающими.   Позже,   когда  число  священнослужителей   все  же  оказалось
недостаточным, тексты  были  переведены на народный  язык, чтобы  сделать их
доступными мирянам.
     Хотя, на первый взгляд,  число этих  руководств по проблемам, связанным
со смертью, представляется поистине необозримым,  многие из них, в сущности,
являются незначительно различающимися переводами  либо вариантами нескольких
первоначальных источников.  Представляется возможным  вычленить  из работ по
"Ars  Moriendi"   несколько  основных  ходов  мысли,  а  также  определенные
повторяющиеся  темы. Некоторые  из  них  имели  более  формальный  характер,
представляли  собой относительно устоявшуюся систему  определенных вопросов,
адресованных  умирающим, на  которые требовалось  дать "правильные"  ответы;
стандартный  набор конкретных указаний и  увещеваний, образцы молитв к Богу,
Христу,  Марии и архангелу  Михаилу. Этот аспект заботы об  умирающих  самым
прямым образом вытекал из ортодоксальных учений, и традиционные христианские
представления  оказали на  него непосредственное воздействие. Однако  другие
части текстов были связаны с фактическими переживаниями в процессе умирания,
хотя и расцвечивались  христианской символикой. Из описанных там переживаний
особого  внимания заслуживают  явления,  обычно определяемые,  как нападение
Сатаны. Они возникали в особых состояниях сознания, испытываемых умирающим в
последние часы  жизни. Церковные власти объясняли  их, как следствие попытки
дьявола  совратить  души  с  пути  на  небо,  вмешавшись  в  столь важный  и
критический  момент.  В  большинстве  наставлений  разбираются  пять   видов
нападения  дьявола:   серьезные   сомнения  относительно  веры;  отчаянье  и
мучительные угрызения  совести;  нетерпение  и раздражительность  вследствие
страданий;


     высокомерие, тщеславие,  гордыня;  жадность, алчность