возле
костров, и вдруг бух! бух! - орехи разлетаются прямо в нос! Ги-ги-ги!
     - Проказник! - только и сказал Сын Мамонта и потянул Копчема за ухо.
     Это было не больно, но для виду Копчем все-таки заскулил.
     Внизу,  у  реки,  они отыскали спрятанную лодку,  разожгли в  укрытии
костер, и, когда горелого угля набралось много, Копчем вырвал кусок дерна,
положил на него тлеющие угольки и понес их в лодку.
     В  темноте  было  плохо  видно.  Копчем  хотел  влезть  в  лодку,  но
оступился,  лодка  закачалась,  и  он  полетел  в  воду.  Горящие  угольки
зашипели...
     Копчем умел хорошо плавать и  ему ничего не стоило выбраться из воды.
Но угольки?..
     Мальчик  жалобно смотрел на  вождя  и  отфыркивался.  Дерн  вместе  с
угольками покоились на дне Влтавы...
     - Теперь снова за огнем? - серьезно спросил Сын Мамонта.
     Копчем заплакал.
     Охотник  нагнулся  и  начал  раздувать несколько оставшихся в  костре
угольков.
     Увидев, что делает вождь, Копчем подскочил к нему и тоже стал дуть на
угольки.
     Вскоре появился язычок пламени. Огонь был спасен.


     Лодка бесшумно двигалась по ночному озеру.
     На востоке еще не рассвело,  когда охотники очутились у  Белой скалы.
На  вершине стоял старый Космач.  Он  не спал всю ночь и  первым увидел на
гладкой поверхности озера полузатопленный ствол,  а на нем - два маленьких
черных силуэта.  Это они!  Но  почему не видно никакого огня...  А  старый
охотник так мечтал о тепле!
     Ветви зарослей затрещали,  и в становище на Белой скале появились Сын
Мамонта и  Копчем.  Космач первым встретил их.  Нет,  он  не  будет будить
спящих -  ведь они  не  принесли огня.  Но  смеющийся Копчем уже  раздувал
угольки на дерне, до сих пор он прятал их за спиной.
     Космач от радости громко свистнул, и все мгновенно проснулись.
     Огонь запылал, и в утренней прохладе все заспешили к теплу.
     Снова у них есть огонь! Слава огню!
     Пламя   высоко  взметнулось  ввысь.   Если   шарецкие  охотники  рано
отправятся на охоту, они могут заметить огонь, полыхающий на Белой скале.
     Все восхваляли находчивость и мужество смельчаков.
     Только вождь не радовался вместе с ними.  Он лежал и кашлял, то дрожа
от холода,  то обливаясь потом. Дярга ухаживала за ним, подкладывая в ложе
нагретые, завернутые в шкуры камни.
     Крепыш позвал Задиру:
     - Иди погрейся!
     Тот что-то невнятно пробормотал в ответ.
     Старый Космач взял кусок припрятанного мяса и  положил его в  горячий
пепел -  он мог есть мясо,  только хорошо прожаренное: сырое ему уже не по
зубам.  Кроме того,  он утверждал,  что мясо,  поджаренное в пепле,  имеет
соленый привкус. Сидя у костра, он вспоминал:
     - Давно.  Я  еще был маленький.  Мы  остались без огня.  Ливень залил
костер.  Не  на чем было поджарить мясо.  Негде было обогреться.  И  вдруг
удар!  Отломился кусок солнца. Пронесся стрелой среди туч. Зарычал громче,
чем стадо пойманных мамонтов.  Вцепился в  бук и разорвал его.  Я упал.  А
когда пришел в себя, дерево горело. Было много огня!
     Так молния помогла племени добыть огонь.
     Охотники молча смотрели на костер. Им было хорошо, они были довольны,
что  Сын  Мамонта  вернулся.  И  у  них  снова  был  вождь,  какому  может
позавидовать любое племя.
     Бельчонок подтолкнул Копчема:
     - Ну-ка, расскажи, как вам это удалось.
     Охотники обступили их.
     Крепыш  подтолкнул  Копчема  поближе  к  огню.   И  мальчик  принялся
рассказывать о ночном приключении.
     Горизонт на востоке бледнел, запели птицы.
     Когда солнце взошло,  племя отправилось на охоту.  Охотники не всегда
обходились одной силой,  они прибегали и  к хитрости.  Они могли выследить
любого зверя,  знали  их  повадки,  могли  незаметно приблизиться к  своей
жертве и с невероятной быстротой и ловкостью нанести ей смертельный удар.
     У каждого охотника были свои достоинства. Длинная Нога умел подражать
крику  любого животного и  зазывал жертву на  место  охоты.  Серны и  лани
особенно легко попадались на эту уловку, когда он, подражая им, свистел на
тонком листке березовой коры.
     Волчий Коготь с волосами, завязанными на макушке в пучок, умел делать
нитки из оленьих жил и плести из них сети для силков на животных и рыб. Он
хорошо ловил лис и росомах в капканы,  которые сам придумал. Волчий Коготь
всегда  знал,  где  надо  поставить ловушку на  волка,  где  на  медведя и
носорога.  Это он отыскал тропинку к  озеру,  по которой мамонты ходили на
водопой.
     Что же касается вождя,  то он умел делать все. Никто лучше его не мог
сделать из любого камня тонкие граненые ножи и  топоры,  изготовить дубину
или подобрать подходящую ветку для лука.


                               ДИКИЕ ЛОШАДИ

     Стебельку  медведь  повредил  ногу,   и   с   тех  пор  он  с  трудом
передвигался.  Теперь  его  любимым занятием было  сидеть у  огня,  камнем
разбивая обглоданные оленьи  кости,  и  высасывая из  них  мозг.  Не  было
большего лакомства,  чем  это:  даже  птичьи  яйца,  жареное  оленье  мясо
уступали ему.  Однажды утром,  собирая ягоды и  мед  диких пчел.  Стебелек
случайно заглянул вниз, на текущую Рокитицу, и увидел табун диких лошадей.
     Полюбовавшись ими,  он поспешил через лес на Белую скалу предупредить
племя.
     Но  пока охотники собирались,  лошади скрылись за  песчаными скалами.
Преследовать их не было никакого смысла.
     Единственная надежда -  что кони вернутся...  Но  сможет ли  он снова
участвовать в  охоте?  Ах,  охота  на  коней!  Юноша вспомнил прошлогоднюю
охоту. Тогда у него была здоровая нога и он сам мог бегать, как лошадь.
     Погрузившись в  свои  мысли.  Стебелек поднял кусок  оленьего рога  и
начал  кремнем  вырезать на  нем  черточки.  Вот  чудо!  Получилось что-то
похожее на коня.
     Охваченный радостью, он резал и резал до тех пор, пока не осталось ни
кусочка свободного места.  Вот все изумятся,  когда увидят,  что он  умеет
делать!
     Готовый рисунок он показал женщинам. Они любили украшения, и им очень
понравился разрисованный рог.
     Солнце стояло уже  высоко,  когда  в  становище прибежал запыхавшийся
Бельчонок: вблизи становища появился табун лошадей.
     Бельчонок так  волновался и  кричал,  что  Сын Мамонта проснулся.  Он
заявил,  что  чувствует себя  хорошо и  пойдет на  охоту вместе со  всеми.
Напрасно Дярга пыталась его отговорить.
     - Что я,  женщина -  сидеть и следить за огнем?  Разве я так слаб?  -
возмущался Сын Мамонта.
     Бельчонок подскочил к  вождю и  подал ему  копье.  Вождь свистнул,  и
тотчас со всех сторон к нему сбежались охотники.
     - Вы тоже можете идти! - сказал Сын Мамонта подросткам.
     Вождь шел, опираясь на копье, слегка покачиваясь, но не убавляя шага.
На лугу его ждали остальные охотники.
     Они приветствовали вождя воинственными криками,  указывая в  сторону,
где пасся большой табун диких лошадей.
     Сегодня будет  великая охота!  У  всех  от  нетерпения горели  глаза.
Каждому хотелось показать себя. Женщины тоже были здесь. За ними прибежали
и подростки.
     Кони спокойно паслись,  медленно приближаясь к спрятавшимся в укрытии
людям.
     Охотники пошептались, решив разбиться на несколько групп, и разошлись
в  разные стороны.  Одни остались ждать на  тропинке,  другие поднялись на
плоскогорье, где паслись кони.
     Когда табун приблизился,  охотники выскочили из укрытия и  с гиканьем
погнали коней на горный хребет над озером.
     Дети  и  женщины схватили горящие ветки  и  принялись поджигать сухую
траву по всему гребню. Восточный ветер гнал дым в сторону табуна. Бегали и
кричали дети.
     Сын  Мамонта подал сигнал,  и  со  всех сторон,  размахивая палками и
топорами,  охотники  кинулись на  коней.  Испуганные лошади  шарахнулись в
разные стороны. Охотники гнали их к краю скалы, обрывающейся к озеру. Двое
коней в испуге ринулись вниз. Путь остальным преградили вооруженные люди.
     Вожак табуна, заметив просвет в дыму, устремился по каменистой тропе,
еще не охваченной огнем,  за ним бросились остальные.  Вскоре кони исчезли
вдали.
     На  гребне их  хотел остановить Задира,  но дикие животные опрокинули
охотника вместе с его дубиной, топча копытами распростертое на земле тело.
Никого из племени не было рядом.  Никто не пришел ему на помощь. Дым скрыл
от охотников последние минуты жизни Задиры.
     Когда все  было  окончено,  несколько лошадей с  переломанными ногами
барахтались под скалой.
     Охотники ликовали,  они  прыгали от  радости и  кричали.  Охота  была
удачной, теперь будет пир!
     Племя собралось на берегу озера, под скалой.
     Укмас  пришел последним,  неся  в  руках прекрасную волчью шкуру.  Он
рассказал,  что Задира лежит мертвый на плоскогорье - кони растоптали его.
Он,  Укмас,  повернул лицо умершего Задиры к  солнцу и  воткнул вокруг его
тела ветки.
     Все затихли.  Охотники смотрели друг на друга в недоумении.  Не может
быть! Задира мертв! Он ни с кем не мог ужиться, этот дерзкий и насмешливый
человек, но теперь его нет, и это кажется невероятным.
     - Кони растоптали его!
     - Теперь его сожрут волки!
     - Кончатся ссоры.
     - Он был хорошим охотником!
     Так было встречено известие о смерти Задиры.  О Задире особенно никто
не жалел. У него не было настоящих друзей.
     Женщины развели костер  и  принялись жарить и  коптить мясо.  Мужчины
отдыхали, ели сырую печень и вспоминали утреннюю охоту.
     Сын Мамонта, забыв об усталости, расхваливал смельчаков.
     Все были счастливы. Сегодня никто не думал о том, что будет завтра.


                                  ОБМЕН

     На  следующий день после небольшого совета вождь объявил,  что  племя
должно пополнить запасы кремневых камней.  Мяса у  них достаточно,  пришло
время позаботиться об оружии, ибо зима не за горами.
     Сын  Мамонта приказал собрать все,  что составляло богатство племени:
шкуры,  оленьи рога,  клыки мамонтов,  и послал четырех охотников обменять
их.  Посланцы переправились через озеро и пошли на Летненское плато. Мешки
они  несли на  голове и  шли через Петршин на  юг,  туда,  где над долиной
Далейской реки поднимался голубой дым костров дружественного племени.
     Однажды  они  очень  выгодно  обменяли часть  вещей,  захваченных для
обмена.  Так они добрались до Прокопской пещеры,  в которой зимой находило
приют местное племя.
     Перед   пещерой   на   выступе   горел   огонь.   Посланцы   племени,
приблизившись,  издали свой клич, опасаясь, как бы хозяева не выпустили им
навстречу   острую   стрелу.   Прокопские  охотники   вышли   из   пещеры,
приветственными криками встречая друзей из  соседнего племени.  Пригласили
пришельцев к костру, усадили на шкуры. Выражая дружеские чувства, подошли,
поклонились,  потерлись носами.  Охотники разложили свои товары и  просили
обменять их на кремни.
     После  того  как  все  церемонии были  выполнены,  вождь  прокопского
племени подошел, посмотрел на разложенные предметы, а потом, захватив двух
охотников,  скрылся с ними в пещере. Пещера была не слишком просторная, но
очень длинная.  Один  охотник шел  впереди,  освещая путь  горящей веткой,
зажатой в руке.
     Так  шли  они друг за  другом по  длинному темному коридору,  пока не
оказались в хранилище.  Каждый охотник взял по нескольку кремневых камней,
и  все  вернулись к  костру.  Положив  перед  пришельцами камни,  охотники
присели к костру. Гости не шевелясь смотрели на огонь.
     Через некоторое время вождь снова поднялся и,  как  и  в  первый раз,
исчез с двумя охотниками в пещере. Вернулся он, неся в руках еще несколько
камней.  И опять положил их перед послами. На этот раз они закивали в знак
согласия и, собрав камни, сложили их в мешок. Обмен был закончен.
     Прокопское племя  само  выменивало кремневые камни у  других кочующих
племен.  Их  приносили с  севера,  с  меловых скал  Северного моря  или  с
Балтийского; кремни путешествовали на юг к Дунаю и на Мораву.
     Чтобы закрепить сделку, послов хорошо угостили, а затем в знак дружбы
прокопский вождь подозвал двух девушек,  предлагая обменять их на девушек,
живущих на Белой скале.
     Послы остались довольны и,  распрощавшись с гостеприимными хозяевами,
увели с собой прокопских девушек.  С ними пошли и двое охотников, решивших
выбрать себе жен из племени Сына Мамонта.
     К  вечеру  послы  были  уже  на  Белой  скале.  Поселок  радовался их
благополучному возвращению и  удачному обмену;  теперь у  них  будет много
острых ножей и скребков для кожи, наконечников и шил.
     Кремневое  оружие  бережно  хранилось.  Ножи  смолой  закреплялись  в
костных рукоятках.  Иногда  рукоятки делали деревянные и  пробивали в  них
отверстия,  чтобы нож можно было подвесить к поясу. Пользовались не только
кремневыми камнями. С севера приносили хрусталь, халцедон, яшму, сердолик,
порфир.  Из них тоже можно было изготовить орудия.  Однако ни один из этих
камней не  мог  сравниться с  кремнем.  Из  кремня получалось самое лучшее
оружие, из него при помощи огненного камня всегда можно было добыть огонь.
     Несколько дней под скалой у озера пировало племя.  Мяса было вдоволь,
можно устроить передышку и не охотиться.
     Но  Сын  Мамонта  давно  мечтал  разделаться  с  семейством  пещерных
медведей,  поселившихся в песчаных скалах над Либни.  Они приносили немало
огорчений.  Однажды медведи растерзали женщину из их племени,  а мальчика,
который бросился ей на помощь, сильно ранили.
     Охотники приготовили к охоте несколько новых луков,  копий и топоров.
Дети с  удовольствием учились обращаться с оружием,  похваляясь друг перед
другом своим бесстрашием.  Женщины судачили о  том,  кому достанется новая
медвежья шкура.  Сын  Мамонта  сидел,  погрузившись в  думы;  впереди было
опасное дело - схватка с пещерными медведями.


                                СЛЕДОПЫТЫ

     Все  последующие дни  после  удачной охоты  на  степных коней  прошли
весело и  беззаботно.  Вокруг костра валялись груды обглоданных и разбитых
костей.  Всем  нравилось  состояние сытости  и  хотелось,  чтобы  эти  дни
тянулись бесконечно.  Проснувшись утром, люди готовили еду, а насытившись,
засыпали прямо на траве.
     Когда запасы свежего мяса истощились,  племя вернулось в становище на
Белой  скале.  Охотники собрались у  огня  и  лениво  смотрели на  чадящий
голубой дым.  Слишком обильная еда  всех  утомила.  Только дети  не  знали
отдыха, они играли с лосенком и щенком.
     Сначала щенок ворчал и  царапался,  но скоро привык к  детям и  через
несколько дней уже бегал за  ними по  пятам и  стал непременным участником
всех их игр.
     Дети  умоляли  Сына  Мамонта оставить им  собаку.  До  сих  пор  всех
пойманных собак рано или  поздно убивали.  Иногда к  приблудному животному
привыкали,  но, если в племени начинался голод, вождь, долго не размышляя,
приказывал  убить  животное.  Теперь  в  племени  царило  благополучие,  и
веселому щенку  не  грозила  смерть.  Сын  Мамонта отдал  собаку  детям  с
условием, что они сами будут заботиться о ней.
     Охотники видели,  как дети резвились,  и  у  них не было ни малейшего
желания  сделать из  веселого пса  жаркое.  Гораздо хуже  дело  обстояло с
лосенком. Он доставлял много хлопот и плохо привыкал к людям.
     Сломанный Зуб любил рассказывать историю этого лосенка.
     Однажды бродил он в долине Рокитицы и вдруг заметил в болоте лосиху с
детенышем.  Недолго думая он подскочил к лосенку и схватил его за шею. Тот
пустился бежать,  волоча за  собой повисшего на  шее  охотника.  Это  было
путешествие не  из  приятных!  Лосенок налетал на деревья,  падал вместе с
охотником,  но Сломанный Зуб так и не выпустил свою жертву. Наверху Волчий
Коготь  ставил силки  на  зайцев.  Заслышав странный шум,  он  спустился в
долину и  увидел,  как  Сломанный Зуб  борется с  животным.  Волчий Коготь
поспешил на  помощь  своему другу.  Вместе они  дотащили лосенка до  Белой
скалы. Так он и прижился в племени.
     В  полдень тучи  заволокли небо,  пошел  дождь.  Собака спряталась от
дождя под огромную шкуру,  забрались туда и  Жучок с Жабкой.  А вскоре уже
все дети хотели быть вместе с собакой.
     Сын  Мамонта принес несколько толстых веток,  воткнул их  в  землю  и
связал вверху. Дети, увидев, что делает вождь, тотчас начали строить такой
же  шалаш из  веток.  Потом покрыли его  шкурами,  и  получилась настоящая
хижина.  Всем очень понравилось новое жилище,  в нем было тепло и уютно. А
когда вода стала просачиваться внутрь, дети выкопали вокруг канавки, чтобы
она стекала.
     Вождь,  осмотрев сооружение, решил, что такая хижина будет спасать от
дождя, а ночью - от холода, и приказал из оставшихся шкур сделать еще три.
     Охотникам,  как обычно,  не очень хотелось приниматься за дело,  зато
женщинам понравилась эта  затея,  и  еще до  вечера на  Белой скале стояло
четыре хижины. Внутри они были выстланы сухой травой. Дярга наломала веток
хвои и обложила ими верхушки хижин, чтобы дождь не проникал внутрь.
     Ночью дождь усилился,  и  ленивые охотники с удовольствием отдыхали в
теплых,  сухих жилищах.  Со  стороны Влаховца послышался вой  диких собак.
Щенок проснулся,  забеспокоился.  Копчем взял его к  себе под шкуру,  и он
тотчас уснул.
     Прошло несколько дней.  Охотники проголодались.  Они  снова вынуждены
были отправиться на поиски пищи. Но все их походы оканчивались неудачей.
     Вечером у костра решено было дождаться осеннего перехода оленей через
Влтаву близ Белой скалы.  Если добыча будет такой же,  как в прошлом году,
племя осядет в  этих местах.  Иначе до  наступления зимы надо будет искать
новую стоянку.
     В  степь  за  Белой  горой  отправились разведчики.  Они  должны были
выяснить,  есть ли  там олени вообще и  не  заметны ли  их приготовления к
обычному переходу через Влтаву в Полабские низины.
     Каждый год весной огромные стада оленей тянулись из  Полабья в  более
прохладные южночешские горы.
     Стада  обычно шли  вокруг Ладви,  переплывали Влтаву и  спешили через
Летненское плато  в  Белгородскую степь,  а  потом дальше,  в  горы,  пока
где-нибудь снег и ледники не преграждали им путь.
     Осенью,  отъевшись  на  пастбищах,  они  возвращались  тем  же  путем
обратно.  Трудно сказать,  почему они  облюбовали это  место  вблизи Белой
скалы для  перехода через Влтаву.  Скорее всего потому,  что течение здесь
было  медленное и  здесь легче было  переправиться через могучую реку.  Но
главное,  очевидно,  заключалось в  том,  что именно около Белой скалы был
удобный подъем на степное плоскогорье.
     Два опытных охотника, Сокол и Сломанный Зуб, отправились на разведку.
У  Сокола был  лук,  а  в  кожаном колчане у  пояса -  стрелы с  каменными
наконечниками.  Сломанный  Зуб  нес  копье  с  острым,  хорошо  заточенным
наконечником из кремня, похожим на лавровый лист. За поясом у каждого было
по каменной дубине.
     В первый день им удалось поймать только пугливого сурка. На следующий
день  они  увидели вдали  небольшое стадо пасущихся оленей.  Но  когда они
совсем близко подошли к  ним,  то  оказалось,  что это вовсе не  олени,  а
просто  большие  бурые  камни.   Обманутые  в  своих  ожиданиях,  охотники
расположились на привал, а отдохнув, решили идти дальше.
     Край этот был пустынным и  безрадостным.  Только кривой,  приземистый
ольшаник  возвышался  на  плоскогорье.  Спустившись в  неглубокую  долину,
охотники направились к ручью, чтобы утолить мучившую их жажду.
     И вдруг увидели убегающее стадо спугнутых оленей.  Ничего не понимая,
смотрели они вслед удаляющимся животным. Вдруг Сокол ударил себя по голове
и начал причитать:
     - Сокол -  младенец с  неотточенными ногтями,  он  вовсе не  охотник,
который вызывает на бой тура!
     - Сломанный Зуб -  слепой крот.  Он увидел камни и холмики,  поросшие
сухой травой, а теперь эти камни и холмики убегают! - вторил ему Сломанный
Зуб. - Нас попутала нечистая сила!