что они покинут становище!
     Здесь,  на берегах Влтавы,  племя обосновалось,  видимо,  надолго.  В
Пражском озере, заполнившем всю котловину, полно рыбы, в лесах и на холмах
много зверей.
     Их  племя уже  с  весны обитает в  этих  краях и  пока не  собирается
сниматься.
     Племя нашло себе  удобное место для  стоянки.  Они  хозяева Пражского
озера, берега которого с трудом можно обойти за день.
     Копчем не прошел еще и  полпути,  а  сумерки уже спустились на землю.
Огонь пылал в  становище племени,  он  был скрыт от ветра отвесной скалой.
Женщины готовили уставшим охотникам ужин. Жарили мясо над горячими углями.
Дети резвились на  траве.  Вождь сидел на  камне у  костра.  Это  было его
постоянное место,  которое никто не смел занять. Рядом с ним у самого огня
разместились старейшие охотники  племени.  Здесь  строго  соблюдался закон
старшинства,  и вряд ли кто-либо отважился бы занять место, которое ему не
полагалось.
     В углублении,  заполненном горячими голышами, заботливая Дярга жарила
Сыну Мамонта рыбу, пойманную утром в озере.
     Охотники сегодня были не слишком разговорчивы.  Лишь время от времени
перебрасывались словами. Говорили тихо, не перебивая друг друга.
     Вождь прислушивался к  беседе,  но  сам  участия в  ней не  принимал.
Главная новость,  которая у всех сегодня на языке:  вблизи озера появилось
стадо мамонтов.
     В  это лето охотникам еще ни разу не удалось поймать мамонта.  А  как
хорошо  было  бы  убить  хоть  одного и  обеспечить спокойную жизнь  всему
племени на многие дни!  Бивни можно было бы выменять на кремневые камни, а
из  них  сделать  ножи  и  наконечники,   в  которых  люди  снова  ощущают
недостаток.
     Кто-то  проаукал в  лесу.  Сломанный Зуб вскочил и  ответил призывным
кличем  своего  племени.  В  лесу  снова  раздалось ауканье,  на  это  раз
прозвучавшее прерывисто и тихо.
     Разговор прекратился,  все прислушались.  Голос зовущего показался им
необычным и чужим. Кто бы это мог быть?
     - Это не наш... - заметил кто-то из охотников.
     Только встревоженный Бельчонок жалобно закричал:
     - Это Копчем!  Я слышу голос раненого. С ним что-то случилось! Скорее
на помощь!
     Несколько охотников спустилось вниз.  Бельчонок бежал, опережая всех.
Матери проверили,  все ли дети на месте, и действительно не хватало одного
Копчема. Вождь подошел к краю скалы и заглянул вниз. Сгущались сумерки. Не
случилось ли что-нибудь ужасное?  Правда,  Копчем смелый парень, настоящий
охотник. Сейчас в племени дорога каждая пара рук.
     Наконец  в   становище  появились  охотники,   они  несли  на   руках
потерявшего сознание мальчика. Когда они положили его перед вождем, Копчем
открыл глаза и улыбнулся.
     - Ушибся,   -   заявил  Сын  Мамонта,   осмотрев  мальчика,  -  скоро
поправится.
     Охотники начали гадать, что могло случиться с Копчемом.
     - Опустошал вороньи гнезда?
     - Упал со скалы?
     Космач даже  предположил,  что  Копчем попытался напасть на  крупного
зверя.
     Вождь приказал накормить мальчика рыбой и  поручил его заботам Дярги,
а сам вместе со всеми стал есть мясо.
     Когда  Копчем  наконец  насытился,  вождь  подошел к  нему  и  сказал
осуждающе:
     - Копчем, неоперившийся птенец, выпал из гнезда.
     Мальчик ответил одним словом:
     - Мамонт.
     - Гейя-гей! - в восторге закричали охотники и окружили Копчема. Пусть
он расскажет, что произошло.
     - Ну  берегись,   противный  мамонт,  мы  тебе  покажем!  -  погрозил
Бельчонок в сторону леса.
     - Подожди,  злой  мамонт,  скоро солнце осветит твой труп!  -  злобно
ворчала беззубая Верба, самая старая женщина в племени.
     Собравшись вокруг огня,  охотники начали обсуждать предстоящую завтра
охоту. Вождь смотрел на огонь, о чем-то размышляя.
     Старая Верба принесла лисью шкуру и укрыла спящего Копчема.


                             ОХОТА НА МАМОНТА

     Утром  после скудного завтрака все  племя направилось к  озеру искать
следы мамонта. Вождь шел впереди и молча, внимательно изучал каждый след.
     - Эка! Эка! Эка! - сказал он наконец, обращаясь к охотникам.
     Это означало: мамонт, мамонт, мамонт.
     Осмотрев следы около поваленного дуба, Сын Мамонта произнес:
     - Мамонтов -  рука,  - и показал пальцы одной руки. Это означало, что
здесь побывало пять мамонтов.
     Охотники стояли, ожидая приказаний.
     Вождь повел их через лес вверх, к гребню холма.
     У песчаных скал они остановились.  Указав на большой,  размытый водой
овраг, через который проходила тропа мамонтов, он сказал:
     - Здесь будет западня! - и сел на вывороченное с корнем дерево.
     Две дюжины сильных рук тотчас принялись за дело.
     Охотники выгребали песок,  глину и камни,  так что пот ручьями тек по
их  лицам и  обнаженным телам.  Яма  увеличивалась,  а  вождь все торопил,
подгоняя их, и посылал гонцов на Белую скалу за помощью.
     Сын Мамонта с  любовью оглядел своих соплеменников.  Подумать только,
такие  исхудавшие люди  -  и  могут  так  хорошо  работать!  Они  сильны и
выносливы.  Их  мышцы  упруги и  жестки,  похожи на  толстые веревки.  Они
обнажены,  только у  некоторых вокруг пояса  подвязаны шкуры -  скорее для
украшения,  чем  по  необходимости.  У  охотников все тело покрыто редкими
черными  волосами,  белеют  только  шрамы  от  страшных ран.  Это  признак
жестоких схваток с дикими зверями. Охотники гордились ими. Женщины тоже не
отставали от  мужчин,  украшая себя искусственными шрамами.  На лице и  на
груди  многие  модницы  даже  надрезали кожу,  ранки  посыпались древесным
пеплом, и образовавшийся шрам становился постоянным украшением.
     Двое  охотников выволакивали из  ямы  большой  камень.  Из  их  груди
вырывались тяжелые хрипы,  от  напряжения лица  были свирепы.  Мощные ноги
проваливались в мягкой глине.
     Солнце было уже  высоко,  когда вождь разрешил передохнуть.  Яма была
почти готова.  Овраг,  размытый водой,  облегчил их работу. Женщины и дети
наломали веток и прикрыли ими яму. Сверху набросали траву, глину и листья.
     Теперь можно было возвращаться в становище,  на Белую скалу. Женщины,
оставшиеся  там,   конечно,   приготовили  еду   из   остатков  мяса   для
проголодавшихся мужчин.  Сегодня они съедят все,  ведь впереди -  охота на
мамонта.
     Дети  играли.  Мужчины отдыхали,  наблюдая за  стаей  диких уток  над
озером,  и  только вождь беспокойно вглядывался в  нахмурившийся горизонт.
Время от  времени кто-нибудь высказывал опасение,  что солнце не  один раз
совершит свой путь по небосводу, прежде чем мамонт попадется в их западню.
     А в это время от песчаных скал по лесу шел молодой мамонт.  Он шел по
проторенной дороге вниз к воде,  срывая по пути сосновые и еловые ветки. И
вдруг  -  яма!  От  злости  мамонт заревел и  начал  крушить все,  пытаясь
выбраться из ямы.
     На  Белой  скале  поднялась тревога.  Они  услышали  рев  попавшего в
западню животного.  Усталость как  рукой  сняло,  все  устремились к  яме.
Копчем несся изо всех сил, стараясь не отстать от остальных.
     У западни охотники пустились в пляс. Теперь можно было не торопиться.
Мамонт был в ловушке,  нужно только набрать побольше тяжелых камней, чтобы
когда он устанет, расправиться с ним.
     Когда все было кончено,  люди попрыгали в  яму.  Они припали к  ранам
убитого мамонта и  пили горячую кровь животного.  Острыми ножами они рвали
мясо на куски,  сопровождая все это громкими криками.  Впереди -  обильный
ужин и много-много вкусного мяса!
     Однако до ужина дело так и не дошло.
     Вождь,  которого вот  уже  несколько дней  мучила жестокая лихорадка,
стиснув  зубы,  приковылял к  ликующим  охотникам и  отрывистыми выкриками
приказал вытащить из ямы куски мяса и  спрятать их в укрытие.  Надвигалась
буря.
     Горизонт затянули коричневые тучи. Вот уже затрещали ветки, и деревья
склонились под порывами сильного ветра. Вихрь нес тучи пыли.
     Песчаный ураган сменился страшным ливнем с молнией и раскатами грома.
     Когда буря утихла, охотники вышли из укрытий, протирая от пыли глаза.
Ураган  принес  горы  желтой пыли,  дождь  превратил ее  в  грязь.  Только
открытые ветру места оставались голыми и  сухими.  Яма,  где  был  мамонт,
сравнялась с землей.*
     _______________
          * В 1906 году при  прокладке  канализационных  труб  на  глубине
     четырех метров был обнаружен скелет мамонта.

     Собрав припрятанные в  укрытиях куски  мяса,  охотники направились на
Белую скалу готовить ужин.
     Но в становище не пылал костер, он был залит водой и погас.
     Огонь погас! Опять несчастье обрушилось на племя.
     Все побежали смотреть на  мамонта и  забыли об  огне.  Вихрь разметал
костер,  дождь докончил злое  дело.  Огня  не  было.  И  готовить ужин  не
пришлось.
     По лесу неслись жалобные стоны.
     У  Копчема по  лицу катились слезы.  Он хорошо помнил,  как трудно им
пришлось в прошлый раз, когда ручей залил огонь.
     Тогда они клялись быть осторожными и беречь огонь.  Ведь он был добыт
с таким трудом!
     И вот снова огонь покинул их становище,  и никто не знает, удастся ли
им найти новый.
     Но  Копчем уже взрослый охотник.  Он  может сам попросить,  чтобы его
послали за огнем... Да, он сделает это, он принесет огонь своим сородичам.
Он сильный, смелый и достаточно хитрый, и он почти здоров...
     Прибежал Бельчонок,  тоже  очень огорченный.  Копчем подозвал друга к
себе.  Он,  Копчем,  решил искать огонь.  Бельчонок его  лучший друг.  Они
вместе  отправятся на  поиски.  Копчем ничего не  боится,  он  готов  даже
пожертвовать жизнью, если это понадобится!
     Но  кто  же  сторожил огонь,  кто  дал ему покинуть становище?  Племя
должно наказать виновника. И тогда кто-то закричал:
     - Сегодня Волчица была хранительницей огня!
     К погасшему костру приблизился разъяренный Задира, размахивая тяжелой
дубиной.
     - Где она? Задира накажет ее по-своему, вождь - размазня.
     Волчица сжалась от  страха.  Задира подошел к  ней и  с  силой ударил
женщину по  голове.  Она  упала у  самого края скалы.  К  Волчице подбежал
ребенок, он с ненавистью смотрел на жестокого охотника. Остальные при этом
только ворчали.  Было неясно: то ли они соглашались с поступком Задиры, то
ли осуждали его.
     А  Задира продолжал буйствовать.  Он  схватил прижавшегося к  женщине
ребенка и поволок к обрыву. И в этот миг Сын Мамонта резко оттолкнул его в
сторону.  Задира,  потеряв  равновесие,  закачался и,  соскользнув с  края
скалы,  полетел вниз. Сын Мамонта, тяжело ступая, вернулся на свое место у
костра.
     Задира взобрался на скалу, зло усмехаясь. Он уселся в стороне, что-то
ворча  про  себя  и  потирая ушибленные места.  Никто не  обращал не  него
внимания.
     Пожилые охотники собрались около вождя на  совет.  Надо  было  что-то
предпринимать.
     Племя не могло жить без огня.
     Старый Космач что-то придумал и теперь объяснял собравшимся, указывая
на реку.  Шкура сползла с его плеч, и солнце осветило старые раны на спине
охотника.
     Совет мужчин довольным рычанием подтвердил,  что  Космач прав.  Вождь
тоже кивал в  знак согласия.  Однако Сын Мамонта не  мог допустить,  чтобы
Космач вновь пошел за огнем к чужому племени, живущему за большой рекой. В
племени  есть  охотники и  помоложе,  они  не  боятся  опасностей -  пусть
покажут, на что способны.
     - А почему бы не пойти вождю? - выкрикнул Задира из своего укрытия. -
Ведь вождь племени тоже сильный и смелый! Гага-га!
     Все знали, что Сын Мамонта очень ослаб за время изнурительной болезни
и  ему не  под силу такой поход.  Поэтому никто не  поддержал обнаглевшего
Задиру.
     Несколько охотников вызвались идти  за  огнем.  Среди  них  -  Волчий
Коготь,  Укмас, Сова, Сокол и Сломанный Зуб, но первыми оказались Копчем и
Бельчонок.
     - И все-таки пойду я,  -  произнес Сын Мамонта. - Сам достану огонь -
или совсем не вернусь!
     Он закашлялся и снова заговорил:
     - Задира прав:  кто,  как не вождь,  должен заботиться о людях своего
племени. Я пойду. Вы останетесь и будете слушаться Космача.
     Охотники еще долго совещались, наконец согласились с Сыном Мамонта:
     - Да минуют тебя несчастья! Счастливо возвратиться назад!
     - Но с огнем! - выкрикнул Задира.
     Копчем и Бельчонок потянули Сына Мамонта за медвежью шкуру:
     - Возьми нас с собой!
     Охотник с улыбкой посмотрел на мальчишек и вдруг сказал:
     - Ты,  Копчем,  кажется,  хотел пойти и в прошлый раз. Хорошо, я беру
тебя!  Бельчонок подождет здесь.  Больше людей  -  больше опасности...  Мы
справимся вдвоем, не так ли?.. Дярга, подай мне краску!
     Дярга подала Сыну Мамонта горсть мокрой глины, и он нарисовал Копчему
на  лице  и  груди  полоски  и  круги  -  магические знаки,  спасающие  от
несчастий. Такие же знаки Дярга нарисовала на теле мужа.
     - Я  не  могу тебя отпустить,  -  прошептала женщина.  -  Ты  еще так
слаб... Это неразумно...
     - Прогулка мне  не  повредит,  -  усмехнулся Сын Мамонта.  -  У  меня
великая цель,  и я чувствую,  как все мое тело наливается силой.  Я скорее
погибну, чем вернусь без огня!
     Вождь  с  Копчемом спустились вниз  к  озеру,  подтянули спрятанную в
тростнике лодку-бревно и  влезли в  нее.  Обитатели поселка на Белой скале
долго  смотрели им  вслед.  Сильное  течение  сначала относило бревно,  но
гребцам удалось добраться до спокойной воды, и они уже могли управлять им.
     Охотники сидели верхом с двух концов ствола. Весла у них были сделаны
из толстых веток. В углублении посредине лежало оружие.
     Они гребли прямо к острову, а потом в его тени подплыли к Подбабскому
заливу.  Солнце,  показавшееся из-за туч, словно очищенное и прояснившееся
после бури, начало опускаться за горы.
     На Белой скале наступила тишина.
     Охотники молча смотрели вдаль.  Старый Космач встал,  подошел к  краю
скалы, раскинул руки и глядел в лицо раскрасневшемуся солнцу.
     Медвежья шкура,  скрепленная на  плече ремнем,  развевалась на ветру.
Остальные в  молчании сидели  вокруг.  Как  только солнце коснулось земли,
старый охотник,  казалось, стал выше ростом, глаза у него загорелись, и из
горла вырвались восторженные звуки, напоминающие пение.
     Он прославлял животворящее светило:

                     Солнце мое,
                     Ты приносишь тепло,
                     Согреваешь мое тело.
                     Приди завтра снова!
                     Оживи меня!
                     Свети, чтобы была хорошая охота,
                     Наше солнце!

     Потом  все  взяли  камни  и  принялись отбивать мясо,  а  затем стали
пережевывать его,  высасывая влагу.  Наконец расстелили шкуры  и  улеглись
спать. Бельчонок уснул последним.


                                ЗА ОГНЕМ!

     Когда стемнело, Сын Мамонта и Копчем добрались до Подбабского берега.
Лодку втянули в тростник и по тропинке, протоптанной животными, идущими на
водопой,  выбрались на  берег.  Сделав несколько шагов,  Сын Мамонта вдруг
резко засвистел,  и оба кинулись на землю,  укрывшись за кустом. На берегу
стоял могучий зубр с  детенышем.  Передние ноги его  были зарыты в  землю,
голова наклонена,  хвост трубой - животное чего-то ждало, готовое обрушить
свою силу на целый мир. Детеныш жалобно мычал.
     Прошло несколько минут в напряженной тишине.
     В лесной чаще, начинающейся у самой воды, послышался протяжный рев, и
огромное гибкое существо выползло из  кустов всего  в  нескольких шагах от
смельчаков.
     Лев! Охотники задрожали.
     Самый страшный хищник этих времен,  огромный пещерный лев готовился к
прыжку на молодого зубра.
     Шарецкий лев -  гроза всех,  кто охотится близ Пражского озера. Никто
не видел его логова.  Любого охотника, выслеживающего дичь, он повергал на
землю одним ударом своей мощной лапы и  разрывал на куски.  Шарецкое племя
трепетало перед могучим хищником. В этом году оно потеряло трех охотников,
покинуло пещеры Дикой Шарки и  перенесло свое становище в  зеленую долину,
подальше от страшного соседства.
     Лев снова заревел.
     В  скалах над озером разнеслось эхо.  Зубр отступал,  и  оба охотника
вынуждены были вскочить,  спасаясь от  его копыт.  Лев тоже вскочил и  бил
хвостом по земле. Теперь надо было сделать выбор!
     Не  дожидаясь  нападения льва,  зубры  бросились в  одну  сторону,  а
охотник с  мальчиком -  в  другую.  Без  оглядки неслись они сквозь густой
тростник.  Добравшись до воды,  они прыгнули в лодку и отплыли на середину
озера.
     Шарецкий лев,  не  переставая рычать,  бродил  вдоль  берега.  Иногда
останавливался, озирался по сторонам и, заревев, бежал дальше.
     Уже  последние лучи погасли на  западе,  и  тьма окутала вершины гор,
когда  охотники отважились наконец  вылезти на  берег.  Они  взобрались на
высокий пригорок и  спустились по  нему  в  Шарецкую долину.  В  руках они
держали каменные дубины.
     Шарецкое  племя  было  погружено  в   сон.   Сын  мамонта  и  Копчем,
притаившись в зарослях, выжидали, когда можно будет подползти поближе.
     Уставшее шарецкое племя  охраняли четыре горящих костра.  Вокруг были
разбросаны разбитые кости, кремни и скребки для шкур.
     Потерять огонь - значит лишиться тепла и защиты, поэтому каждое племя
так  ревниво его охраняет.  Сын Мамонта может заплатить за  похищение огня
жизнью.  Достаточно наступить на  сухую  ветку  или  задеть камень -  люди
проснутся, а тогда все решит быстрота ног.
     Леопард не так осторожен, как искусный охотник, неслышно подползающий
к самому огню.  На счастье,  никто из племени не поднялся, чтобы подложить
хворосту в костер, иначе он сразу заметил бы, как между спящими сородичами
крадется чужой.  Пришелец осторожно вытягивает из костра хорошо обгоревшую
ветку и стремглав несется к лесной чаще.
     Сын Мамонта даже не заметил, что Копчем тоже вытащил обгоревшую ветку
из  соседнего костра  и  что-то  бросил в  огонь.  С  трудом взбирался Сын
Мамонта по  отвесному склону.  Иногда ему  казалось,  что  от  слабости он
свалится и уже больше не сможет подняться.
     Копчем тоже карабкался наверх.  Колючки впивались в тело.  На вершине
они  побежали в  разные стороны,  чтобы хоть один мог уйти,  если начнется
преследование.
     Заметив на небольшой поляне слабый свет, Копчем пошел на него.
     <Это  наверняка вождь!>  -  подумал он  и  проворчал клич племени.  И
тотчас услышал тихий ответ.
     Сын  Мамонта уже  поджидал его.  Он  тяжело дышал,  глаза лихорадочно
горели,  его бил озноб.  Но  Сын Мамонта боролся со  слабостью,  не  желая
поддаваться болезни.  Он выполнит свое обещание или погибнет.  Поднявшись,
Сын Мамонта приложил свою горящую ветку к обгоревшей ветке Копчема.  Ввысь
взвился узкий красный язык.  Теперь все в порядке.  Можно продолжать путь.
Племя, спокойно спящее у костров, осталось далеко позади.
     Внезапно в долине раздался странный треск.
     - Что это? - спросил Сын Мамонта, прислушиваясь.
     Копчем весело засмеялся.
     Треск повторился.
     Копчем засмеялся еще громче.
     - Это ты, Копчем? - подозрительно глядя на мальчика, спросил вождь.
     - Я  бросил  горсть  орехов в  костер,  -  признался мальчик,  лукаво
улыбаясь,  и  тут  же  отскочил в  сторону,  увидев,  как  рассердился Сын
Мамонта.
     - Ты неразумный мальчишка,  а не охотник! - возмущался Сын Мамонта. -
Сейчас проснется все племя.


     Копчем бежал по  склону вниз,  к  Влтаве.  Он  был весел,  он  уже не
боялся,  что  шарецкие охотники заметят их  горящие ветки.  Однако если бы
орехи растрескались чуть  раньше,  могли бы  быть большие неприятности.  А
что,  если бы  Сын  Мамонта не  ушел от  погони?  Но  ведь все  так хорошо
удалось,  и  теперь они скрыты гребнем холма,  им  даже нечего торопиться.
Ветка Копчема разгорелась,  на нее даже не нужно было дуть, и вождь больше
не сердился.
     - Сын Мамонта,  -  начал Копчем, - ведь это смешно: стражи спят