боли  и  страха  все
продолжало бежать.
     Занятые игрой,  дети и  не заметили исчезновения Бельчонка.  Взрослым
было не до них. Раньше Крепыш иногда развлекал их - то бегал, как медведь,
то выступал,  как мамонт,  то прыгал антилопой,  -  а  сегодня и он лежал,
вовсе не обращая на них внимания.
     Старая  Верба,  всегда  такая  добрая и  приветливая,  сегодня только
ворчала... Все были чем-то озабочены. Ложились на шкуры, вставали, бродили
бесцельно по поселку и снова садились.
     Вождь острым камнем очищал оленью шкуру, зло поглядывая на неудачника
Сову.
     Женщины, видя омраченного вождя, тоже приуныли.
     Время еще никогда не тянулось так медленно. Если бы был огонь...
     Внезапно Сын  Мамонта выпустил шкуру из  рук  и  прислушался.  Другие
охотники тоже  что-то  услышали,  вскочили со  своих мест и  схватились за
оружие. Перепуганные женщины и дети начали кричать.
     Что это диковинное несется на них из кустов?  Топот? По облику похоже
на медведя, по бегу - олень... А что это там на хребте у животного?
     - Тур! И, кажется, раненый!
     А на нем мальчишка... Вот чудеса!
     Дети уже узнали его:
     - Бельчонок едет! Бельчонок едет!
     Охотники кинулись наперерез раненому животному,  которое  ворвалось в
становище.
     Дети  и  женщины кричали,  мальчишки прыгали,  ударяя себя  руками по
бедрам. Копчем старался больше всех.
     Бельчонок,  сидевший на шее у тура,  поднял голову.  Удивлению его не
было конца - он дома, в становище, среди своих!
     Сын Мамонта взмахнул топором и ударил тура между глаз.
     Подоспевшие охотники навалились на раненое животное.
     Бельчонок никак не мог прийти в  себя.  Он с  таким триумфом въехал в
становище! Разве кому-нибудь из взрослых удавалось такое?
     Все обнимали Бельчонка, удивлялись его храбрости, хвалили его.
     Жабка кричала во все горло как одержимая и  прыгала вокруг Бельчонка.
Мальчишки не сводили с него глаз.  Копчем радовался больше всех - ведь это
его друг совершил такое!
     Тишину  в  поселке  сменили  крики.  Даже  опытных охотников захватил
рассказ мальчика,  и  каждую подробность они  встречали громкими криками и
одобрительным ворчанием.
     Вождь вынул из кожаного мешочка драгоценный кремень,  тонкий, острый,
в виде листа, и, похвалив Бельчонка за смелость, отдал ему камень.
     Мальчик был ошеломлен. Он схватил острый камень и прижал его к груди.
Наконец-то осуществилась его давнишняя мечта -  у него будет копье,  как у
настоящего охотника! Теперь он будет охотиться наравне со взрослыми!
     Дети, женщины и охотники одобрительно загудели. Им пришелся по сердцу
поступок вождя.


                               НОВЫЙ ОГОНЬ

     Солнце село. Закат окрасил весь горизонт. Поднялся холодный ветер.
     Женщины  звали  детей  спать,  но  те,  захваченные игрой,  долго  не
возвращались. Только угроза заставила их поторопиться к своим матерям.
     Три  охотника и  две  женщины  вернулись из  леса,  волоча  за  собой
огромные охапки хвороста.
     - А это зачем? - спросил огорченно Сын Мамонта.
     - Вот увидишь,  они вернутся.  И у нас снова будет огонь!  - пообещал
Крепыш.
     Надвигалась ночь,  и,  выставив стражу,  вождь  велел  всем  ложиться
спать.  Вскоре  взошла  луна  и  осветила  погрузившееся  в  глубокий  сон
становище.
     В полночь Сокол услышал подозрительные звуки.  Он осторожно тронул за
плечо второго стража - Крепыша. Оба подползли к кустам, откуда раздавались
эти звуки.
     Какая-то  тень двигалась по  траве.  Не гиена ли?  Охотники подползли
ближе. Теперь сомнений быть не могло - человек. Охотники подскочили к нему
- и человек приподнялся.  Это был Космач. Они узнали его при свете луны по
рассеченному шрамом,  ухмыляющемуся лицу. Подхватив под руки обессилевшего
охотника, они дотащили его до становища.
     Поселок  всполошился.  Проснувшиеся охотники  схватились  за  оружие,
решив, что на становище напал дикий зверь.
     Все собрались вокруг Космача:
     - Ты ранен?
     Тот отрицательно покачал головой и опустился на траву.
     Подошли и несколько женщин,  разбуженных шумом. Правда, они держались
в стороне, не смея вмешиваться в беседу мужчин. Случилось что-то ужасное!
     Космач едва жив.  Заяц,  наверное,  погиб... Космач вернулся, но огня
нет! О горе! О несчастье!
     Космач понемногу приходил в себя:
     - Я не ранен -  только очень устал!  Заяц жив,  он ранен,  он остался
внизу в  лесу.  Я  нес его на спине через два холма,  не выдержал -  донес
только до скал, пришел за вами.
     Кто-то  принес  в  шкуре  воду  из  потока и  плеснул на  ослабевшего
охотника.
     Хорошо хоть оба посланца остались в живых.  После ухода Задиры тяжело
потерять еще двух охотников.
     Скоро  отдышавшийся Космач  уже  мог  подняться.  Сын  Мамонта принес
несколько костей и,  расщепив их  топором,  протянул охотнику,  чтобы  тот
подкрепился.
     - А  огонь?  -  осмелился наконец спросить неудачливый хранитель огня
Сова.
     Но  Космач,  казалось,  не  расслышал его  вопросов.  Он  поднялся и,
опираясь о палку, сделал несколько шагов.
     - Идемте! - позвал он.
     - Космач,  подождем до утра,  - предложил кто-то. - Ты еще слаб, куда
идти?
     - Заяц ранен, он совсем один в лесу...
     - Он подождет до утра, останься и отдохни, - настаивали охотники.
     - Тогда я пойду, а вы оставайтесь здесь! - Космач осуждающе посмотрел
на сородичей и направился к лесу.
     - Ты не можешь идти один!  -  крикнул ему вслед Сын Мамонта и, разбив
людей на две группы, одну отправил за Зайцем, а второй приказал оставаться
в становище.
     Космач шел впереди, указывая дорогу.
     Поселок смотрел вслед уходящим,  пока  их  не  поглотила ночная мгла.
Потом  все  снова  улеглись,  укрывшись теплыми  шкурами.  После  полуночи
заметно  похолодало.   Стражи  обошли  становище  и,   не  заметив  ничего
подозрительного, успокоились.
     Когда небо на  востоке начало светлеть и  запели пробудившиеся птицы,
из леса показалась странная процессия.
     Впереди шли  два  охотника.  За  ними еще  четверо несли сделанные из
ветвей носилки с раненым Зайцем, а следом за вождем Сломанный Зуб и Волчий
Коготь тащили медвежью шкуру,  перекинутую через  палку.  Шествие замыкали
охотники с огромными кусками свежего медвежьего мяса.
     Едва завидев возвращающихся, стражи тотчас разбудили становище. Голые
ребятишки вылезли из-под шкур и  кинулись навстречу охотникам.  Им  первым
хотелось все разузнать и сообщить новости взрослым.
     - Скорей все сюда!
     - Они поймали огромного медведя!
     - И несут огонь!
     Сова,  услышав,  что  несут огонь,  вскочил и,  ковыляя,  заторопился
навстречу охотникам.
     Вождь сам разжег костер.
     Пламя взвилось ввысь и осветило становище.
     - Слава! Снова огонь! Ей, гей, ей!
     Кто-то подносил хворост, кто-то подкидывал сухую траву. Прочь печаль,
снова в становище вернулась радость!
     Охотники  тотчас  накололи мясо  на  прутья  и,  устроившись у  огня,
принялись  жарить  его.  Женщины  и  дети  стояли  вокруг.  Место  у  огня
принадлежало только взрослым охотникам.  Самое почетное -  против ветра, -
как  всегда,  занимал  вождь  племени.  Всех  разбирало любопытство,  всем
хотелось узнать,  что же  произошло,  но  никто не отважился первым начать
разговор:  все  ждали,  когда заговорит Сын  Мамонта.  Только он  один мог
нарушить молчание.
     И он заговорил. Его речь походила на шум леса, свист ветра и звериный
рев. По звуку голоса, движениям тела, по выражению лица все племя понимало
его.
     - Космач все расскажет, как только отдохнет. То, что он принес огонь,
вы видите.  Я расскажу,  как мы нашли Зайца.  Приложили к ране подорожник?
Хорошо.  Он будет бегать, пальцев на ноге осталось достаточно, но крови он
потерял много...  Космач долго вел нас лесом,  потом равниной.  И вдруг мы
заметили под  скалой небольшой костер.  Космач сказал,  что  там Заяц.  Он
оставил ему  кору,  потому  что  сам  боялся  потерять ее  по  дороге.  Мы
поспешили к  Зайцу,  а когда подошли,  нас охватил страх.  Костер догорал.
Заяц горящей головешкой отбивался от огромного медведя. Мы прокричали клич
нашего племени,  чтобы подбодрить его,  и  поспешили на  помощь.  Это  был
большой самец. Такой шкуры у нас еще не было.
     - Это Сын Мамонта убил его! - выкрикнул кто-то из охотников.
     - Не перебивай!  -  потребовал вождь и продолжал: - Мы спасли Зайца -
отвлекли зверя на себя.  Бедный Заяц даже не мог дождаться конца сражения,
без сил свалился у  костра.  Потом мы подбросили в огонь сучьев и ободрали
мохнатого. Дайте-ка сюда лапу, я ее поджарю.
     Вождь умолк, и только теперь началась настоящая беседа. Каждый что-то
знал, каждый о чем-то спрашивал, каждый что-то хотел добавить.
     Дети,  затаившись, слушали рассказы охотников. Чумазый кривляка ловко
поймал  кость,  кем-то  брошенную,  облизал  ее  и  с  удовольствием начал
обгладывать свежее, только что схваченное огнем мясо.
     Рассветало. Солнечные лучи, пробившись сквозь тучи, спешили обласкать
и согреть землю.
     Женщины  перенесли Зайца  поближе к  огню.  Нога  его  была  обернута
листьями и  обвязана ремешками.  От  сильной  боли  он  время  от  времени
стискивал зубы и тихо стонал.
     Космач сидел возле Зайца.  Он  был  доволен,  что  его друг остался в
живых.
     Вытащив из  огня  поджаренную медвежью лапу,  вождь  подул на  нее  и
сильными зубами оторвал кусок мяса, потом передал ее Космачу.
     Все  одобрительно загудели.  Это  было знаком высшей похвалы.  Старый
охотник был настоящим героем - он принес огонь и спас друга.


     Уже  несколько  дней  племя  пировало.   Мяса  было  в   избытке,   и
насытившиеся обжоры  громким  иканием  выражали свое  блаженное состояние.
Потрескивание вновь обретенного огня  было  приятнее самой чудесной музыки
на свете. Все были счастливы. Но надолго ли!
     События  не  заставили себя  ждать.  Однажды,  когда  охотники сидели
вокруг костра,  из  леса до  них донеслись испуганные крики детей.  Громко
вопя,  дети бежали к становищу. Впереди - Копчем с Жабкой. Они неслись, не
замечая  препятствий,  перепрыгивая через  кочки  и  пни.  Внезапно Копчем
замедлил бег и захромал.
     Охотники поднялись и  принялись смеяться,  глядя  на  бегущих  детей.
Волчий  Коготь не  поленился даже  встать на  камень,  чтобы  все  получше
разглядеть.
     У Копчема что-то случилось с ногой -  Жабка выиграет.  Нет, что-то не
похоже на  то,  что это игра.  Копчем не  из  тех,  кто даст себя обогнать
девчонке... Что-то действительно случилось!
     А запыхавшаяся Жабка уже кричала:
     - В лесу люди!
     Мгновенно все оказались на ногах.  Охотники схватились за оружие. Кто
знает, что несет с собой появление вблизи становища чужих.
     Жабка рассказала,  что по лесу идет небольшая группа мужчин.  Сколько
их, она не знала.
     Космач,   уже  совсем  отдохнувший,   бегал  по  становищу,  подгоняя
замешкавшихся. <Все-таки эти волки выследили! Я-то считал, что нам удалось
от них скрыться, а они пришли следом за нами. Но ничего, мы им покажем!> -
думал Космач.
     Сын  Мамонта  с  несколькими наиболее  сильными  охотниками  устроили
засаду в кустах.  Остальные залегли,  в траве,  выжидая,  когда неприятель
покажется из леса. Если преследователи Космача и Зайца добрались сюда, они
не захотят вернуться назад с пустыми руками.
     Наконец из  леса  вышла  группа вооруженных мужчин.  Однако топоры их
мирно покоились за поясами,  а копья были опущены вниз наконечниками. Было
ясно,  что  они  не  собираются нападать.  Двое  охотников  вели  за  руки
отставших детей. Шли открыто, ни от кого не прячась...
     Космач   повертел   головой,    заслоняя   солнце,    вглядываясь   в
приближающихся.
     Что это! Из кустов навстречу пришельцам поднялся Копчем. Почему он не
бежит?.. Уж не желает ли он помериться с ними силой?
     Сын  Мамонта свистом приказал мальчику тотчас вернуться в  становище.
Но  мальчик,  ковыляя,  сделал  несколько  шагов  в  сторону  незнакомцев,
угрожающе размахивая палкой.
     Мужчины что-то  закричали Копчему и  обступили его.  Что  они  с  ним
сделают?.. Ничего! Копчем поворачивается и, опираясь о палку, направляется
вместе с ними в становище.
     Что же за люди эти пришельцы?
     Наконец  из  кустов  раздаются возгласы  удивления.  Охотники  узнали
незнакомцев.  Да ведь это Задира,  а  за ним Окунь!  Посмотрите,  Криворог
ведет нашу маленькую Крушанку!
     Задира и его спутники вернулись в поселок, однако пойти дальше первой
хижины не решались.  Они сильно исхудали, на теле у многих появились новые
шрамы. Теперь они стояли, ожидая, когда их пригласят к огню.
     Но  никто  не  предлагает им  подойти  ближе.  Становище встретило их
холодно и  отчужденно.  Даже маленькие дети не  бегали и  не кричали,  как
обычно, а тихонько сидели возле своих матерей.
     Задира был  растерян.  Нерешительно переступал он  с  ноги  на  ногу,
оглядывался по сторонам, ища поддержки или хотя бы дружеского взгляда.
     Охотники во главе с  вождем сидели вокруг костра,  обгладывали кости,
не  обращая никакого внимания на  своих  бывших  соплеменников,  вовсе  не
замечая их.
     Только двое  карапузов,  Цебик  и  Жучок,  бесцеремонно уставились на
пришельцев.  Они переводили взгляд с  одного на другого,  какие-то смутные
воспоминания бродили в их памяти. Наконец дети узнали их.
     Общий любимец Жучок вдруг схватил Окуня за  кожаную рубашку,  потянул
его к огню:
     - Идем, у нас новый огонь, посмотри!
     Окунь медленно двинулся за  ребенком,  а  потом взял  его  на  руки и
подсел к костру.
     Другой карапуз,  Цебик, как и Жучок, потащил к костру Толстяка, и для
того  нашлось место.  Толстяк был  страшно смущен и  не  знал,  куда глаза
девать.  Расшалившийся Цебик  воткнул свой  топорик в  рот  Толстяку.  Тот
закашлялся, из глаз его потекли слезы.
     Все принялись смеяться.
     Смех растопил лед неприязни.
     Задира и  остальные расположились у  костра.  Никто  не  прогонял их,
никто не упрекал. Дети вернули племени его охотников.
     У  костра они  долго рассказывали о  своих злоключениях,  о  голодных
днях, которые им пришлось пережить, о том, как они нашли остатки медведя и
следы привели их в становище.
     Бельчонок валялся на шкуре, с удовольствием обгладывая большую кость.
Внезапно,  отбросив кость в сторону,  он вскочил.  Ему показалось,  что он
слышит кряканье. Уж не ошибся ли он? <Кря, кря!> - слышалось где-то рядом.
     - Утя, утя! - звал Бельчонок, подбегая к ручью.
     Там,  у воды,  утка,  размахивая крыльями, не то бежала, не то летела
навстречу мальчику.  Громко крякая,  она  тыкалась в  него  клювом,  будто
торопясь рассказать ему о своих приключениях.
     - Ах  ты  бродяга!  -  Бельчонок радостно сжал ее в  своих объятиях и
припустил в поселок,  крича на ходу:  -  Вот видите?  Она вернулась!  Я же
говорил, что она вернется!
     Дети стремглав бежали ему навстречу. Всем хотелось потрогать утку.


                                 Часть 5

                              НА БЕЛОЙ СКАЛЕ


                             МАЛЬЧИК И МАМОНТ

     Преследуемый разъяренными пчелами,  мальчик бежал к  соснам на Черной
скале.
     Бельчонка уже и след простыл. Он боялся пчел куда больше, чем Копчем!
Вот уж Копчем над ним посмеется вечером у костра!
     <Спущусь вниз и  там искупаюсь в озере>,  -  решил Копчем,  почесывая
покусанные места.  Раздвинув ветки, он от удивления застыл на месте. Прямо
перед ним был огромный мамонт с трехметровыми, загнутыми вверх бивнями.
     Копчем стоял  в  нескольких шагах от  мохнатого толстокожего гиганта,
сжимая  в  руке  ветку,  будто  желая  этим  оружием  остановить  грозного
великана. Оба, не двигаясь, смотрели друг на друга.
     Мальчику казалось,  что  мамонт смотрит на  него  вовсе  не  зло.  Но
возможно ли это? Какие у него ноги! Как дубы, ствол которых не в состоянии
обхватить даже взрослый охотник!  Они  передвигаются по  земле,  уничтожая
все,  чего ни коснутся.  Копчем мгновенно вспомнил,  как охотники у костра
рассказывали  об   ужасной  гибели   своих   соплеменников,   раздавленных
взбесившимся мамонтом...
     Однако  этот  мамонт совсем не  злой,  он  ничего плохого не  сделает
Копчему. Глядит добродушно, как барсук.
     - Мамонт,  не  тронь  Копчема!  -  просительно прошептал  мальчик,  с
испугом глядя на стоящего перед ним колосса.
     Но  мохнатый гигант сдвинулся с  места  и,  склонив голову,  медленно
пошел на  мальчика.  Тот  обернулся и,  бросив палку на  землю,  кинулся к
ближайшему  дереву.  Только  добравшись до  самой  макушки  сосны,  Копчем
остановился.  Сердце громко стучало,  лицо горело,  многочисленные ссадины
кровоточили. Притаившись на дереве, мальчик ждал, что будет дальше.
     Огромное животное спокойно паслось на  поляне  под  деревом,  хоботом
обрывая ветки,  выдергивая пучки  травы,  поедая целые  маленькие деревья.
Понравилась ему  и  сосна,  на  которой нашел  убежище мальчик,  и  мамонт
принялся обрывать с нее ветки.
     Копчем сидел  затаив дыхание.  Ах,  если  бы  ему  снова  очутиться в
становище,  где  у  полыхающего костра сидят смелые охотники и  его друзья
мальчишки!  Теперь он  всегда будет  слушаться опытных охотников,  никогда
больше не  будет подкидывать горячие угольки в  постели,  не будет держать
под  водой  плачущую Жабку,  не  набросает в  костер  орехов,  чтобы  они,
трескаясь, разлетались во все стороны и пугали окружающих.
     Ничего этого он делать больше не будет! Копчем станет самым послушным
парнем во всем племени. Ах, только бы снова оказаться в становище!
     Наконец, разозлившись, мальчик закричал:
     - Прочь, мохнатое чудище! Уйди от Копчема!
     От озера послышался призывный трубный звук.
     Копчем был не из пугливых, но никогда прежде ему не было так страшно,
как  теперь.  Немало приключений пришлось ему испытать за  свои двенадцать
лет. Вот и имя свое он получил после одного случая, происшедшего на охоте.
Копчем хорошо помнит,  как две зимы назад,  когда они были далеко от  этих
мест и  играли в  лесу,  он увидел след молодого олененка.  Они все вместе
побежали по следу и вскоре наткнулись на спящее животное.  Копчем вместе с
остальными бросился на олененка,  и во время схватки тот больно лягнул его
копытом.  С  тех  пор  в  племени все  стали  называть маленького охотника
<ударенный  олененком>,  что  на  языке  его  племени  сокращенно  звучало
<Копчем>. Так это имя за ним и осталось.
     Отзываясь на  призыв стада,  мамонт затрубил,  потом,  ухватившись за
толстую ветку сосны,  попытался ее оборвать.  Дерево закачалось,  и  крона
наклонилась в сторону.  Мамонт рванул еще раз, верхушка резко выпрямилась,
и Копчем полетел на землю, даже не успев крикнуть. Стиснув зубы и зажмурив
глаза,  он ждал, когда мамонт его раздавит. А в это время довольный мамонт
с обломленной веткой во рту исчез среди деревьев.  Он устремился к воде на
зов своего стада.
     Копчем лежал на земле,  медленно приходя в себя.  Тело болело,  и при
каждом движении он  жалобно стонал.  Однако ждать помощи было неоткуда,  и
мальчик,  с  трудом поднявшись,  медленно побрел на  Кораб,  чтобы  скорее
добраться до своего племени.
     С вершины Кораба он повернул к лесу и там оказался на хорошо знакомой
ему тропе, ведущей прямо к становищу.
     Копчем брел, еле передвигая ноги.
     Как еще далеко до становища!  И  кругом нет никого,  кто помог бы ему
добраться до дому.  Наверное, все уже сидят у огня и ужинают. Даже если он
будет кричать, вряд ли его услышат.
     Одно только немного утешало Копчема,  что все это случилось во  время
стоянки.  Иначе ему пришлось бы  догонять своих,  и  кто знает...  Правда,
Копчем был  уверен,  что вождь никогда бы  не  оставил его на  растерзание
волкам...  Как хорошо,  что тут,  на Белой скале,  постоянно горит огонь и
вождь еще ни разу не заикнулся о том,