аждым  его  мгновением.  Он  наслаждался   властью,
развязавшей ему руки и  давшей  возможность  распоряжаться  человеческой
жизнью, причем человек,  которого  он  держал  на  мушке,  прятал  самый
большой в мире изумруд.
   Ральф уже нажал было на спусковой крючок,  когда,  неизвестно  откуда
появившись, один за другим в воздухе просвистели семь арабских кинжалов,
пригвоздивших его пиджак к контейнеру. Ральф непроизвольно дернул рукой,
и вылетевший из нее револьвер упал на пристань. Джек остолбенел.
   - Что, черт возь...
   Из-за другого ряда контейнеров выпрыгнул араб-официант из казино. Его
плечо кровоточило, а черные, как бусинки, глаза горели безумием. Джек не
понял: хотел ли араб убить Ральфа или специально промахнулся.
   Араб повернулся к Ральфу.
   - В следующий раз тебе так не повезет, ничтожный ты человек.
   - Дерьмо! - воскликнул Ральф, потрясенно глядя на ореол из клинков. -
Дерьмо!
   Араб обратился к Джеку. Он говорил спокойно и серьезно:
   - Меня зовут Тарак. Я видел вас и вашу женщину в казино Монте-Карло с
Омаром Халифой. Сегодня вечером я пытался убить его, не мне не  удалось.
Поэтому я пришел к вам. Вы должны пойти со мной, сейчас же!
   - И не подумаю, приятель.
   - Но вы должны! Омар организовал похищение нашего Алмаза!
   Ральф сразу расползся в улыбке и весь  обратился  в  слух:  "Алмаз?".
Может быть, теперь судьба улыбнется ему? Потерял  один  камень  -  нашел
другой. Он гордился своим решительным, несгибаемым характером,  гордился
тем, что нашел Джека Коултона, проделав длинный,  нелегкий  путь.  Ральф
жил только ради отмщения, а к нему, возможно, прибавится и  еще  кое-что
приятное.
   - Вы и ваша женщина получили приглашение, поэтому  можете  проникнуть
во дворец, а мои люди не  могут.  Вы  должны  это  сделать!  -  неистово
проговорил араб.
   - Подождите, подождите минутку.
   - Вы должны помочь нам  в  поисках  Алмаза!  -  прокричал  Тарак  как
безумный.
   - О каком алмазе идет речь? -  поинтересовался  Ральф.  Какого  черта
этот араб тратит столько времени на всякую сентиментальщину, рассказывая
о девчонке Джека, вместо того, чтобы перейти прямо к делу!
   - Об Алмазе, или Жемчужине Нила. О нашем священном Алмазе.
   - Понятно, - сказал Ральф с умным видом, ухмыляясь. - Ну, конечно,  я
слышал об этом камне. И его украли?
   Ральф вопросительно посмотрел на Тарака. На этот раз  он  не  упустит
Джека. Если Джек отправится на Нил, он последует за ним. В любом случае,
он не собирался возвращаться домой с пустыми руками. Однажды  такое  уже
было, и кузен Айра смешал его с грязью. На сей раз все будет  иначе.  Он
проделал весь этот путь, прошел сквозь огонь и воду не для  того,  чтобы
из него делали шута.
   Джек в  изумлении  покачал  головой.  Его  преследовал  рок:  сначала
выскочил из контейнера гангстер-недомерок,  а  теперь  еще  явился  этот
Али-Баба, попутно демонстрируя искусство метания  кинжалов.  Мало  того,
что у него трещала голова от выпитого шампанского, он в довершение всего
потерял свою даму. Что за несчастный день выдался!
   Джек повернулся к Тараку.
   - Послушайте, я не знаю, откуда вы и что вам надо. Но я знаю одно - я
отплываю. Сегодня.
   Тарак настойчиво  схватил  Коултона  за  руку.  В  его  суровом  тоне
сквозила холодность.
   - Ваша подруга в опасности, так же, как мои соотечественники. Омар  -
лжепророк, который торгует жизнями людей ради получения власти,  а  если
Алмаз останется в его руках, его ничто не остановит.
   - Плевать я хотел на этого подонка, -  сказал  Ральф.  -  А  вот  что
касается алмаза, говорите, куда ехать, и мы вернем его вам.
   Ральф  не  собирался  упускать  свой  шанс,   блестящую   возможность
нажиться. С Джеком или без него.
   Джек отмахнулся от них обоих. Он не хотел больше иметь ничего  общего
ни с арабами, ни с драгоценными камнями. В  своей  жизни  он  достаточно
поохотился за драгоценностями. И все, что ему осталось, -  утешать  свое
разбитое сердце. Теперь ему хотелось одного - забыться.
   - Послушайте, Тарак. Я с радостью готов помочь вам. Может быть, через
месяц. Свяжитесь со мной.
   Джек повернулся, чтобы уйти,  но  Тарак  схватил  его  за  плечо.  Он
оказался сильнее, чем Джек ожидал.
   - Нет, сейчас! Через три дня он будет официально провозглашен святым!
   Джек стряхнул его руку.
   - Ну, "Анджелина", мы отплываем.
   Джек двинулся к своей яхте, и в  то  же  мгновение  прозвучал  мощный
взрыв. В воздух рванулось пламя, лизнувшее языками  ночное  небо.  Джек,
Ральф и Тарак нырнули за контейнеры.
   Раздался еще один взрыв, и в воздух полетели  тиковые  доски,  щепки,
горящие паруса, обломки. Все было охвачено пламенем.
   Джек ошарашенио смотрел, как кусок борта  с  золотыми  буквами  "Анд"
скользил по воде. Его мечта рассыпалась, и обгоревшие обломки ее  падали
на него, словно дождь,  разбрасывая  повсюду  пепел  и  пламя.  Все  это
напоминало кошмар. Его "Анджелина"!  Неужели  Джоан  накликала  на  него
беду, и судьба отвернулась от него? Она  ушла  и  унесла  с  собой  все.
Теперь у него не осталось даже "Анджелины".
   - Не  может  быть.  "Анджелина"...  -  скулил  он.  Как  такое  могло
случиться? Он не мог допустить какой-нибудь оплошности, которая стала бы
причиной этого несчастья. Когда дело касалось "Анджелины", он был крайне
осторожен  и  предусмотрителен.  И  Джоан   тоже.   Теперь   все   стало
бессмысленным. Джек посмотрел на небо, окутанное черным дымом. С  берега
доносились возбужденные голоса, на  палубы  других  яхт  высыпали  люди,
чтобы поглазеть на такое зрелище. "Анджелины"  больше  не  существовало.
Ральф был потрясен.
   - Лодка взлетела на воздух! Взорвалась! - Он схватил Джека. -  Я  мог
погибнуть!
   Джек оттолкнул его и встал. Он смотрел на то, что осталось  от  яхты,
чувствуя себя совершенно опустошенным.
   - Кто... Кто мог это сделать?
   - Это сделал Омар, на тот случай, если вы  будете  мешать..,  или  не
будете мешать. Впрочем, для него не имеет значения, будете вы ему мешать
или нет. Если бы писательница отказала ему, он бы  и  ее  не  оставил  в
живых.
   Джек подошел к краю пристани и наблюдал, как  остатки  погибшей  яхты
погружаются в воды гавани. Надо было довериться своей  интуиции.  Он  не
ошибся насчет Омара. Тот был не просто артистом, нет. Если  он  оказался
способен на такое злодейство без всякой видимой причины, то  что  же  он
мог сделать в гневе? Джек надеялся, что ему удастся спасти Джоан.
   - Я приведу вас к Омару, - сказал Тарак.
   - Я с вами, - раздался голос Ральфа.
   - Иди ты к черту!
   - Коултон, ты забываешь, что все твое состояние у меня..,  компаньон.
Куда ты, туда и я. Итак, куда мы направляемся?
   - В Африку.

Глава 7

   Джоан из вертолета  смотрела  на  растянувшуюся  цепочку  африканских
женщин, одетых в традиционные одежды, - длинный  кусок  хлопчатобумажной
ткани, который  служил  одновременно  накидкой  и  головным  убором.  На
головах они несли огромные вязанки хвороста. На грязной узкой дороге  не
было видно ни легковых машин, ни грузовиков, и ничто не говорило о  том,
что здесь хотели хоть как-то осовременить этот древний способ  переноски
грузов. Женщины  двигались  очень  медленно  и  напоминали  Джоан  змею,
выползающую из-под куста. Они не обращали внимания на вертолет,  который
рокотал над ними.
   Пока  он"  кружили  в  воздухе,  Джоан  успела  разглядеть  несколько
деревьев, землю, покрытую красной глиной и небольшие скопления крошечных
хижин, крытых соломой. Когда вертолет повернул налево, Джоан  замерла  в
изумлении. Внизу был город, обнесенный  стенами,  похожими  на  огромные
мраморные плиты. Верхняя их  часть  была  резной,  у  крашеной  древними
символами, а в самом центре возвышались два сверкающих медных купола,  в
которых отражалось солнце. Ветер, дождь, песчаные бури  и  время  стерли
значительную часть росписи с городских ворот, но  даже  с  такой  высоты
Джоан видела, что она изумительна.
   Пока вертолет  плыл  над  городом,  звонили  колокола  и  раздавались
какие-то странные хлопки, возвещавшие об их прибытии. Джоан видела,  как
одетые в бурнусы мужчины высыпали из кафе и домов на улицы и  показывали
на небо. Ее удивило, что вертолет миновал город и для посадки направился
к его северной окраине.
   Пилот получил указание от наземной службы и начал снижаться.
   Длинная полоса с современным покрытием,  обрамленная  многочисленными
огнями,  вполне  могла  соперничать  со   взлетной   полосой   аэропорта
"Ла-Гуардия" в Нью-Йорке. По обеим ее сторонам  простирались  необъятные
поля, уставленные рядами военной техники. Здесь  были  джипы,  грузовики
"шевроле",   пожарные   машины,   фургоны    "форд",    бронемашины    и
колесно-гусеничный  транспорт,  предназначенная  для   передвижения   по
пустыне. Джоан видела также советские  танки  Т-62,  о  которых  впервые
узнала из передачи "60 минут", и она решила, что лояльность Омара  можно
было легко купить.
   Она проверила свой фотоаппарат, повесила его на шею и  обеими  руками
ухватилась за сиденье. Вокруг вертолета поднялся  вихрь  песка  и  пыли,
который слепил ее. Пока они шли к "мерседесу" с откидным  верхом,  Джоан
подумала, что седан с кондиционером оказался бы более кстати -  она  уже
успела вдоволь наглотаться пыли.
   - Это все ваше?
   - Да, - ответил Омар.
   Джоан посмотрела в конец взлетной полосы, где стоял совершенно  новый
сверкающий истребитель F-16. Она могла биться об заклад, что его  только
что доставили. Она  подняла  фотоаппарат,  но  Рашид,  телохранитель  со
шрамом на лице, встал перед ней, загородив самолет.
   Опустив фотоаппарат, она глуповато улыбнулась. Рашид смотрел  на  нее
леденящим, свирепым взглядом. Омар положил руку на плечо Джоан.
   - Зачем акцентировать внимание на негативном? Через несколько дней во
всем этом не будет необходимости. - Твердой рукой он спокойно подвел  ее
к машине. - Ну, поехали, я хочу показать вам настоящую деревню.
   Через каменную арку они въехали на Сук - главный рынок, состоящий  из
нескольких  торговых  рядов,  заполненных  торговцами   и   деревенскими
жителями. С первого взгляда это напоминало  Джоан  сцену  из  ее  романа
"Касабланка",  где  она  описывала,  как  местные  жители   обменивались
товарами. Здесь были латунные и медные  подносы  с  филигранью,  тазы  и
урны, украшенные растительным орнаментом, красиво расписанная черепица и
глиняная посуда. Платья, туники и шали всех цветов радуги были развешаны
вдоль всей нагретой солнцем глиняной стены. Дети  сидели  на  корточках,
уткнув подбородки в колени.
   Шофер головной машины непрерывно сигналил, возвещая о приезде  Омара,
и  Джоан  увидела,  как  жители  расступались,  выстраивались  по  обеим
сторонам улицы, пропуская колонну  машин.  Они  нараспев  повторяли  имя
Омара низкими, монотонными голосами. Джоан заметила, что,  когда  машина
проезжала, улыбки на лицах исчезали,  а  глаза  становились  печальными.
Всматриваясь в толпу, она увидела свирепого вида солдат в  маскировочной
полевой форме  песочного  цвета  с  оружием  в  руках.  Телохранитель  в
головной машине кричал, отдавая приказания  солдатам.  Неожиданно  пение
стало громче.
   На глиняных стенах над  лавками,  крытыми  соломой,  висели  портреты
Омара. Чем дальше они ехали, тем больше плакатов и портретов она видела.
   Омар помахал своим подданным, самодовольно улыбаясь.
   - Мой народ любит меня. Я счастлив. Джоан опять посмотрела на  одного
из солдат, который прикладом винтовки толкал в спину какого-то старика.
   -  Да,  они  выглядят  очень..,  радостными.  Тут  Омар  показал   на
маленького мальчика, одетого в лохмотья, чьи  карие  глаза  отсутствующе
смотрели по сторонам. Казалось,  только  они  и  были  на  его  лице,  -
настолько малыш был худ. Его мать сунула ему в руки плакат с фотографией
Омара.
   -  Вот,  хороший  снимок  для  вас.  Маленький  мальчик  держит   мою
фотографию.
   - Да, чудесный кадр.
   Джоан не хотела, чтобы  он  заметил  ее  напряжение.  Она  дрожала  и
решила, что снимок не получится.
   - На Сук надо приходить в четверг, в базарный день, - сказал Омар.
   Раздался взрыв. Джоан  показалось,  что  это  барахлит  автомобильный
двигатель. Омар, моментально согнулся в, свернувшись клубком, лег на пол
автомобиля.  Джоан  окинула  взглядом  толпу  и  увидела,  как   солдаты
расталкивали людей в поисках покушавшегося. Ее поразило их количество.
   Машина была немедленно окружена людьми в форме. Глядя  в  щели  между
ними, она увидела, как толпа стихла и умолкла. Наступила продолжительная
пауза, в течение которой - в этом она могла  поклясться  -  все  стояли,
затаив дыхание.
   В  этот  момент  водитель  автомобиля,  замыкавшего  кортеж,   что-то
закричал. Она подметила, что спины солдат расслабились и они  облегченно
забубнили что-то  Друг  другу.  Как  она  и  предполагала,  дал  вспышку
двигатель внутреннего сгорания, и никакой опасности не было.
   Омар быстро поднялся  и  сел,  как  ни  в  чем  не  бывало  продолжив
прерванный разговор. Джоан открыла рот, видя, как он  продолжает  махать
толпе, возобновившей заунывное пение.
   - В четверг сюда  съезжаются  люди  со  всей  округи  продавать  свои
товары. Рынок выглядит очень живописно. - Омар протянул руку вперед. - А
вот мой дом.
   Джоан прищурилась, стараясь  разглядеть  дворец.  В  воображении  она
представляла его окруженным ажурными решетками, оштукатуренными  башнями
и буйно цветущими садами. Вместо  этого  перед  ней  стояло  невзрачное,
почти бесформенное сооружение, огороженное двумя рядами  стен,  одна  из
которых была пристроена к старой башне.  Строение  выглядело  новым,  но
башня, будучи недостроенной, уже явно нуждалась в ремонте. Она выглядела
как   бесформенная   куча   глины,   ожидавшая   гончаров.   Создавалось
впечатление,  что  все  это  строили   деревенские   ребятишки,   а   не
специалисты-строители.
   Миновав грубо сколоченные ворота, кортеж приблизился к дворцу.
   -  Я  могу  только   догадываться   о   привычках   такой   известной
писательницы, но мы сделали все возможное, чтобы вам было удобно. - Омар
сделал особое ударение на последнем слове.
   "Мерседес" остановился перед простой  деревянной  дверью  с  железной
ручкой. Омар помог Джоан выйти из машины, и она  почувствовала,  что  он
сжал ее руку так же, как в отеле.
   Солдаты   встали   по   стойке   "смирно".   Он   небрежным    жестом
поприветствовал их. Когда он пропускал Джоан в дверь, его рука легла  ей
на талию.
   Джоан чувствовала, что эта рука прожигает ее насквозь. И все-таки  во
взгляде,  брошенном  на  нее,  читалось  нечто  больше,   чем   желание.
Чувствовалось, что она нужна  была  Омару  не  только  как  женщина:  он
смотрел на нее, как на собственность.
   Как только Джоан переступила порог, она оказалась в другом  мире.  За
стенами дворца царили запустение, голод и нищета, а здесь  все  сверкало
золотом, полы  выложены  розовым  мрамором,  стены  украшены  изысканной
росписью,  комнаты  обставлены  бесценной  антикварной  мебелью.   Двери
главного зала были украшены лепным карнизом и  колоннами  в  итальянском
стиле. На каждом шагу Джоан наталкивалась на  свидетельства  прошлого  -
тех дней, когда Африкой правили Франция, Италия  и  Британская  империя.
Она узнала гобелен одиннадцатого века, висевший на длинной стене: он был
украден из храма Нарга Селасси на озере Тана, принадлежавшего  эфиопской
православной церкви.  Здесь  были  также  австрийские  зеркала  в  стиле
рококо, шкафчики из  красного  дерева,  украшенные  тонким  венецианским
стеклом. В главном зале  висели  три  пары  бронзовых  люстр,  увешанных
тысячами хрустальных  подвесок  в  форме  слезинок.  Вдоль  стен  стояли
мраморные статуи тринадцатого-четырнадцатого веков,  и  Джоан  заметила,
что все они были слегка повернуты вправо, как бы подчеркивая почтение  и
уважение к особе, царившей в этом зале.
   Джоан  посмотрела  прямо  перед  собой  и  увидела  черные  мраморные
ступени, ведущие на подиум, где был установлен написанный маслом портрет
Омара, освещенный направленным светом. Джоан  была  поражена  окружающей
роскошью и напугана этим человеком.
   Она взглянула на Омара, чьи черные глаза светились  от  предвкушения.
Он хотел произвести на нее впечатление. Теперь  его  поведение  казалось
еще более загадочным, чем раньше. Она была всего лишь романисткой  и  не
понимала, почему ее мнение об этом доме так важно для него.  Чем  больше
она  всматривалась  в  его  глаза,  тем  сильнее  укреплялась  в   своем
убеждении: для него была очень важна ее реакция. Она почувствовала,  что
не имеет права обмануть его ожидания.
   - У меня есть подлинный Дега, который висит в  библиотеке.  Когда  вы
приведете себя в порядок, можете пойти посмотреть картину. Вы знакомы  с
творчеством импрессионистов?
   - Импрессионисты... Да, они великолепны. Если  бы  он  прочитал  хоть
что-нибудь  из  написанного   ею,   то   знал   бы,   что   она   любила
импрессионистов.  Без  всякого  сомнения,  Омар  пытался  завоевать   ее
расположение, однако было непонятно, зачем ему это нужно.
   -  Это  льстит  моему  самолюбию  -  владеть   крупнейшим   собранием
импрессионистов за пределами Европы.
   Джоан вскинула брови: интересно, купил  он  их  или  украл,  как  тот
гобелен?
   - Где находится священный сад? - спросила она.
   - Священный сад? В моем воображении. Джоан  заметила  страсть  в  его
глазах. Господи! Как же она  сглупила,  что  попалась  на  удочку.  Омар
подошел к ней, взял за руку  и  подвел  к  сказочной  красоты  изогнутой
лестнице, которая  напоминала  лестницу  в  отеле  "Риц".  Следовало  бы
убедиться, что она не украдена.
   В тот момент, когда она  поставила  ногу  на  первую  ступеньку,  зал
наполнился ужасающим, пронзительным криком, который несся из  внутренних
комнат дворца.
   - Что это? - Нервы  Джоан  напряглись.  Омар  медлил  с  ответом.  Он
вскинул голову, ожидая повторения крика.
   - Я не  знаю,  -  произнес  он  наконец.  Джоан  посмотрела  на  него
пристальным недобрым взглядом. Ему не следовало говорить, что это ветер,
как делал ее отец, когда она просыпалась среди ночи, жалуясь на странные
звуки.
   - Пойдемте, - сказал Омар, поднимаясь по  лестнице.  -  Вам  нравится
ковер? Его недавно постелили.
   Они миновали просторный  зал,  стены  которого  были  обиты  камчатой
тканью, и остановились у третьей двери справа.
   - Надеюсь, вам здесь понравится. - Омар отворил дверь.
   "Боже мой", - подумала Джоан, глядя на окружающее ее великолепие.
   В отеле "Плаза" такая комната стоила бы тысячу долларов за  ночь.  На
драпировку огромной кровати с  балдахином  ушло  не  менее  сотни  ярдов
хлопка, но,  дотронувшись  до  материала,  она  поняла,  что  это  шелк.
Покрывало, гофрированные накидки для подушек, занавеси  -  все  было  из
белого шелка.
   Даже в "Плазе" не  найдешь  подлинного  "чиппендейла",  а  здесь  эта
мебель стояла. Тумбочки,  приставная  лестница  к  кровати  и  туалетный
столик  были  сделаны  из   гондурасского   красного   дерева.   По   ее
предположению, они датировались примерно концом восемнадцатого  века  и,
вероятно, были вывезены с Багамских  островов.  Джоан  регулярно  читала
журнал  "Мир  старины",  поэтому  была  хорошо  осведомлена  в  подобных
вопросах. Невероятно: ведь всю жизнь она мечтала именно о такой кровати!
Она посмотрела на Омара - как он догадался об этом?
   В  противоположном  конце  комнаты  стоял  журнальный  столик  времен
королевы Анны, на котором громоздился компьютер. Окно выходило во  двор,
красиво засаженный цветами. В горшках, ящиках и на клумбах цвели розовые
герани, азалии, жасмин и белые камелии. Большего и желать было нельзя.
   - Да, все.., хорошо.., прекрасно.
   Омар пересек комнату и подошел к столу.
   - А здесь вы создадите свой шедевр.
   - У меня... У меня есть вопросы.
   - Писательница уже за работой? Отлично. Изучайте новый для себя  мир,
осваивайтесь