й и профессий, в которых нужна
была стопроцентная уверенность в лояльности: дипломатия, внешняя
политика, дело обороны страны.
  Хотя слово "еврей" нигде и не писалось и не произносилось, но все население
СССР, а евреи прежде всего, отчетливо почувствовали новый курс
правительства в еврейском вопросе.
  Население этот новый курс встретило полным одобрением (хотя и
молчаливым, ибо в СССР правительство ни одобрения, ни неодобрения не
терпит). Все же еврейство, как СССР, так и заграничное, усмотрело в этом
новом курсе "дискриминацию и преследования" евреев ц СССР и все острие
своего негодования и возмущения направило прежде всего на диктатора-
Сталина.
  Конечно, немало было евреев, граждан СССР, отдававших себе отчет в том,
что усомниться в "благонадежности" евреев в случае конфликта с Израилем
или его покровителями и союзниками основания есть, и немалые. Но страх
быть обвиненными, что они выступают "против еврейства", нарушают
тысячелетнюю традицию расово-религиозной солидарности евреев, заставлял
их молчать. Даже твердокаменных сторонников коммунистической теории и
сталинской тактики и практики.
  Во всей же стране, среди рассеянных по всем ее просторам евреев росло
недовольство новым курсом в еврейском вопросе, главным виновником которого
считали Сталина, который без шума и большой огласки неуклонно проводил
свою линию.
  А во всем мире настроения еврейской этнической группы в СССР вызывали и
питали враждебное отношение не только к Сталину и его режиму, но ко
всему русскому народу, считая его виновным в "преследовании" евреев.
  Так продолжалось до второй половины 1952 года, когда было выдвинуто
обвинение группы врачей в попытке путем неправильного лечения отравить
самого Сталина. А врачи-то, наиболее приближенные к кремлевским верхам,
были в большинстве евреи. Как и почему случилось, что именно евреям была
доверена забота о здоровье Сталина и его сотрудников - объяснять вряд ли
нужно. Они остались там с тех времен, когда евреи везде и всюду занимали
ответственные должности. И их никто не смещал даже после переломного
1948 года.
  Выдвинутое против врачей обвинение и соответствующая кампания в
советской печати населением, а в особенности, евреями, толковались
распространительно - как сочувствие тем, кому предъявлялись обвинения.
  Москва была полна слухов о предстоящих репрессиях по отношению ко всем
евреям и о предстоящей их высылке на Дальний Восток.
  "Начали паковать чемоданы, дешево распродавать обстановку и ложились
спать с мыслями, что, вероятно, ночью будут арестованы"... - так описывает
настроения московских евреев Давид Бург в своей, упомянутой выше, статье.
  Настроение больше чем полумиллиона московских евреев, начиная с октября
1952 года и до смерти Сталина, было паническим. Никто не сомневался, что
так же, как в начале войны были выселены целые народы из Крыма, с Кавказа и
Поволожья - будут выселены и евреи, не только из Москвы, но и из всех мест,
где они живут.
  Скоропостижная смерть Сталина все изменила. "Заговор врачей" был
объявлен фальшивкой. Среди евреев наступило успокоение.
  Но о возвращении еврейской этнической группы в прежнее положение
правящего класса уже нечего было и думать.
  Политика правительства СССР в еврейском вопросе неуклонно шла к
приведению в соответствие числа евреев интеллигентных профессий и на
ответственных местах с их числом в стране и процентным отношением ко
всему населению. Политика эта проводилась не спеша, без шума и потрясений,
вызывая одобрение всего населения СССР и возмущение и негодование его
еврейского однопроцентного меньшинства, которое это квалифицировало как
дискриминацию и преследование.
  Да и то не всего еврейского меньшинства. Немало есть в СССР и таких евреев,
которые сознательно стали на путь совершенно добровольной ассимиляции,
безусловной лояльности по отношению к СССР, полного не только вхождения
и включения в русскую культуру и быт, но и растворения в нем, что
значительно облегчалось отходом от иудейской религии, ревниво оберегающей
чистоту расы, неразрывно связывая ее с религией. Смешанные браки, о
которых с ужасом говорят раввины, значительно содействуют этому
процессу. Содействует ему также и потеря еврейством своего разговорного
языка - "идиш" и замена его языком русским больше 80 % евреев в СССР не
умеют ни читать, ни писать на "идиш".
  С еврейской этнической группой в СССР происходит то же самое, что
произошло с евреями в Западной Европе в средние века: они забыли свой язык и
в быту приняли без всяких принуждений язык немецкий - "идиш".
  Тогда только наличие "гетто" помогло сохранить еврейству свои племенные
особенности и религию и предотвратить его полное растворение в немецком
море. Сейчас нет ни "гетто", ни безусловного подчинения авторитету
раввинов, А потому процесс ассимиляционный, несмотря на все протесты и
наличие государства Израиль, идет неуклонно. Не считаться с этим нельзя, а
предотвратить его вряд ли возможно.
  Этот неотвратимый и непредотвратимый процесс ассимиляционный, с
одной стороны, и потеря евреями СССР привилегированного положения, с
другой, порождают и питают антирусские настроения у всего еврейства
диаспоры, а также и весьма значительной части (вероятно, подавляющего
большинства) евреев СССР, не могущих так легко примириться с утерей
своего привилегированного положения.
  "Об этих антирусских настроениях, переплетающихся с настроениями
антисоветскими, говорит в своей статье Давид Бург (см. выше), о них же
пишет и Юлий Марголин, обосновывая и оправдывая эти настроения.
  В ј 1604 от 15 ноября 1960 года, в издающейся в Париже на русском языке
газете "Русская мысль", в своем "Тель-Авивском блокноте" Юлий Марголин
пишет следующее:
  "На особом положении под скипетром Никиты находится один
единственный еврейский народ, осужденный на потерю национальности и
постепенную ликвидацию в качестве исторической и культурной особи.
  Конечно, Никита милостив и гуманен; он далек от гитлеровского людоедства;
речь идет не о поголовном физическом истреблении, а об "ЕВТАНАЗИИ":
  безболезненном, насколько возможно, удушении и духовном замирании целого
народа, у которого отнято право располагать своей судьбой. Отнято оно и у
других народов советской империи. Но этим народам, по крайней мере, в
ближайшие столетия не угрожает опасность денационализации: русские
останутся русскими, украинцы - украинцами, грузины - грузинами. Только евреи
"атомизированы" и подвергнуты "особому режиму". И как следствие, те из
них, кто приветствует национальное самоубийство, проявляют
исключительное усердие... а другие этот режим ненавидят с силой
беспримерной, ибо только в одной этой ненависти и может выразиться их
национальное самоутверждение. Я беру на себя смелость утверждать, что о
глубине и качестве этой бездонной ненависти не имеют представления даже
самые "непримиримые" из эмигрантов, мирно доживающие свои дни по
разным углам Запада".
  Признание Марголина. что евреи ненавидят режим, ими же в свое время
созданный (о чем Марголин забывает), казалось бы должно было породить и
стремление этот режим свергнуть, как когда-то царский.
  Однако об этом стремлении еврейства СССР Марголин не говорит...
  Зато об этом говорит, достаточно подробно и убедительно, Давид Бург,
родившийся и выросший в Москве, где он получил и высшее образование, а после
этого эмигрировал в 1956 году. Нас1роения еврейства СССР, вообще, а
многосоттысячных евреев-москвичей, в особенности, Бург, конечно, знает
гораздо лучше Марголина, а потому и пишет отчетливо о настроениях,
стремлениях и опасениях евреев в СССР.
  В своей статье (упомянутой выше) Бург употребляет слова "антисоветский"
и "антирусский" как синонимы. Конечно, это не случайно, ибо евреи,
недовольные новым курсом политики правительства в еврейском вопросе, сами
переплетают эти два понятия, как это делают их единоплеменники вне
СССР. Вот что пишет по этому вопросу Давид Бург (см. стр. 504, II часть).
  "Дискриминация" (он считает уравнение дискриминацией) "усиливает
еврейский национализм и стремление в Израиль. В то время, как поколение 30-
х годов относилось с безразличием к вопросу о своей принадлежности к
еврейству, подавляющее большинство нынешних молодых евреев настроены
весьма националистически. Однако этот национализм вовсе не
обусловливается религией. У большинства, особенно у молодых евреев, этот,
возникший в результате враждебной к евреям политики правительства,
национализм совмещается с резко антисоветской установкой. Однако, это не
всегда так. Одним опасность антисемитизма "снизу" кажется большей, чем
опасность антисемитизма "сверху". Они рассуждают так: правительство
хотя и давит на нас, но все же допускает нам существовать. Если же
наступит революционная смена, то во время неизбежной анархии переходного
периода мы будем попросту перебиты. Поэтому будем лучше держаться
правительства, как бы плохо для нас оно не было. У людей этих установок
антирусские настроения и стремления в Израиль особенно сильны"...
  Приведенные выше высказывания двух авторов-евреев заслуживают особого
внимания, как потому, что они новейшего датума (1957 и 1960 годы), так и
потому, что оба автора много и часто пишут по "еврейскому вопросу" в
периодической печати на русском языке и единодушны в своей оценке и
настроений еврейства в СССР, и отношения к евреям всего населения к своим
согражданам-евреям.
  При этом оба автора старательно замалчивают подлинную причину,
вызвавшую эти настроения и пространно говорят об "ограничениях" и о
"дискриминации", когда на самом деле, как видно из их собственного
изложения, вопрос идет только об уравнении в правах и возможностях не-
еврейского населения с евреями, которые 30 лет занимали привилегированное
положение в СССР.
  О том же времени, когда фактически проводилась дискриминация по
отношению к коренному населению, когда однопроцентное еврейское
меньшинство давало 80, а то и 90 процентов дипломатов и советских
вельмож - об этом ни Марголин, ни Бург не пишут... Хотя им, как евреям, и
следовало бы об этом написать и попытаться объяснить и, если можно,
оправдать ту "обратную пропорциональность" евреев на руководящих постах
в стране, в которой они появились всего меньше, чем полтора столетия назад
и составляли всего один с небольшим процент населения.
  О настроениях евреев в СССР говорят оба автора. Марголин, который в СССР
на свободе не жил и мог общаться только со своими единоплеменниками-
евреями, попавшими в концлагеря после 1939 года (преимущественно из
Польши), говорит о "бездонной ненависти" их к режиму. О настроениях же
остального населения, не-евреев, к евреям Марголин не пишет.
  Зато об этом недвусмысленно говорит Давид Бург словами: "Если наступит
революционная смена, то во время неизбежной анархии переходного периода
мы будем попросту перебиты". Сказано достаточно ясно. А настроения
населения СССР Бург, надо полагать, хорошо знает, хотя с его утверждением,
что все евреи в СССР будут перебиты вряд ли можно согласиться. Но что в
случае безвластия будет немало антиеврейских эксцессов - в этом вряд ли
можно сомневаться.
  Отсутствие сколько-нибудь достоверных данных о настроениях населения
СССР по отношению к евреям не позволяет нам ни подтверждать мрачные
прогнозы Бурга, ни их опровергать. А потому приходится ограничиться
только приведением этих высказываний в нашем кратком изложении 20-
летнего послевоенного периода.
  Сообщая о "бездонной ненависти" евреев к режиму, Марголин обходит
молчанием вопрос об отношении не только евреев, но и всего населения СССР,
как к режиму, так и к евреям. Но вопроса о том, идет ли эта ненависть евреев
к режиму до желания свергнуть ненавистный режим или только
ограничивается ненавистью, без возможности ее проявить - Марголин не
касается, как не касается и вопроса, распространяется ли эта ненависть и на
весь русский народ.
  Бург говорит о другом - об отношении не только русского народа, но и всего
населения СССР не к режиму, а к евреям и сообщает, что евреи, независимо от
своего отрицательного отношения к режиму, опасаются его свержения и
режим поддерживают.
  О неприязненных отношениях к евреям, как правительства СССР, так и всего
населения, много и часто пишется в печати всего мира, причем, как правило,
правительство отождествляется почему-то именно с русским народом
(великороссами), не распространяя это на другие народы страны, хотя бы на
украинцев, имеющих давние и старые счеты с еврейством. А нередко, сообщая
о проявлении антиеврейских настроений населения, заграничная еврейская
печать все инциденты и эксцессы на этой почве объясняет инициативой
правительства, замалчивая вопрос о настроениях самого населения по
отношению к евреям.
  Так, например, в журнале "Социалистический Вестник" (орган еврейского
"Бунда" и "Российских" меньшевиков), выходящем на русском языке, в номере
за декабрь 1959 года (стр. 241) напечатана следующая летучка: "Войдя в
магазины, лавочки второго Иерусалима (Малаховки) вы всюду видите их
сальные и надменные рожи, которые презрительно смотрят на русского. И где
это? - На нашей русской земле иудейский род вознесся так высоко, хает
русский народ "дурачьем" и "ваньками", а мы все терпим... Но до каких пор
это будет? - Мы спасли их от немцев, которые более рассудительны насчет
этой нации, приютили их. А они так быстро обнаглели, что русский народ не
понимает, "кто же на чьей земле". Народ ропщет (теоретически), но не
далеко и до практики. Если прямо говорить, большевики зря поторопились
приравнять эту нацию. - Ее можно опустить в низы, а она вылезет, как
пырей, засорять чистую добрую душу русского народа. Так оно и случилось. Не
тот сейчас наш народ. От евреев он заразился бюрократизмом, жадностью,
выгодой, негостеприимством. Нет той открытой сердечной русской души,
которая теперь существует лишь в деревне".
  Подписана эта летучка так: "Б.Ж.С.Р. и за О.Р.Н.", что расшифровывает
"Социалистический Вестник" так: "Бей жидов, спасай Россию!" и "за
Освобождение Русского Народа." Летучка эта распространялась в Малаховке -
пригородной местности под Москвой, где раньше евреям селиться не
разрешалось, а теперь там много евреев и даже есть две синагоги.
  Редактор "Социалистического Вестника" Р. Абрамович полностью
напечатал эту летучку в своем журнале, добавивши от себя, что, по его
мнению, она сфабрикована самим правительством СССР, во главе которого
тогда стоял Н. Хрущев. Насколько точно утверждение Абрамовича -
неизвестно. Никаких, хотя бы косвенных данных в подтверждение этого
Абрамович не приводит.
  По мнению же бывших советских граждан, не-евреев, находящихся ныне в
эмиграции, содержание летучки (не касаясь ее стиля), в основном
соответствует мнению о евреях и их роли в СССР всего населения страны. В
условиях советской цензуры мнение это не может быть высказываемо
публично, но что оно существует - в этом вряд ли можно сомневаться. А
высказывание Бурга об угрозе уничтожения всех евреев не правительством, а
населением подтверждает наличие соответствующих настроений у всего
населения.
  Характерно в этой летучке и еще одно: отсутствие каких-либо указаний на
религиозно-расовые причины отрицательного отношения к евреям, т. е. на то,
что и есть "антисемитизм". Причины приводятся совсем другие - чисто
материального характера: недовольство и возмущение привилегированным
положением еврейской этнической группы, захватом ею всех лучших
положений в стране и пренебрежительно-презрительном отношением этого
нового правящего класса к коренному населению страны.
  Бездоказательное же утверждение "Социалистического Вестника", что
летучки сфабрикованы самим правительством принимать всерьез не
приходится.
  В свое время евреи твердили, а за ними повторяла и вся мировая печать, что
погромы в дореволюционной России - результат приказов правительства.
  После революции, когда все архивы полиции стали доступны евреям,
пришедшим к власти, ни одного такого или подобного приказа не было
обнаружено. Бездоказательные утверждения или обвинения, или же
выражения "общеизвестно" или "как известно" не делает чести тем, кто к
ним прибегает, не будучи в состоянии фактами и документами подтвердить
свои обвинения. - Напомним здесь один случай, хорошо известный
"обвинителям" России и ее правительства в организации еврейских погромов.
  После самого большого по числу жертв погрома в Одессе в 1905 году (см. стр.
  108 настоящей книги) еврейская партия "Поалей-Цион" командировала в
Одессу своего представителя, который после всестороннего изучения всех
обстоятельств дела написал: "Я ездил в Одессу именно затем, чтобы найти
чисто провокаторский погром, но - увы! - не обрел его".
  

                  * * *

  На этом заканчивается описание последнего 20-летнего периода
(послевоенного), каковое, как указано выше, не претендует на то, что в нем
документально и всесторонне освещены все события этого периода.
  Причина - отсутствие нужных данных и возможности проверки мнении и
высказываний разных лиц. Многое еще подлежит проверке в будущем, что,
надеюсь, и будет сделано теми, кто займется этим вопросом.
  Заканчивается и весь очерк "Евреи в России и в СССР", который, как
показывает самое название, ограничен и временем и территорией: во времени
ограничен только теми, сравнительно короткими периодами, когда еврейская
этническая группа жила на русской земле; территория - только территория
Государства Российского, переименованного ныне в СССР.
  Вопросов, связанных с пребыванием евреев вне этой территории и их
взаимоотношений с теми народами, среди которых они жили или живут,
пребывая в рассеянии, мы не касаемся, ибо это выходит за рамки намеченного
труда.
  

                  * * *

  В заключение, мы имеем возможность привести статистические данные,
дающие ясное представление о степени участия евреев-граждан СССР в
культурной жизни страны, в которой они составляют 1,1 % населения.
  По данным переписи 1959 года население СССР было 208828000. Из них евреев
было 2268000, что составляет 1,1 %.
  Процент евреев в отдельных интеллигентных профессиях' следующий: врачи -
14,7 %, научные работники -11%; юристы - 10,4 %; писатели и журналисты -
8,5 %; работники искусства (артисты, художники) - 7 %.
  Зная все эти данные, точность которых никем не оспаривается, можно
только удивляться утверждениям о "дискриминации" и "преследовании"
евреев в СССР, о чем так много II так часто говорится и пишется на всех
языках мира.
  На вопрос о преследованиях иудейской религии в СССР, государстве, где всякая
религия провозглашена "опиумом для народа" и с ней ведется борьба, можно
утверждать, что иудейская религия находится в лучшем положении, чем все
остальные. Как уже упомянуто в предыдущем изложении, даже выпечкой
мацы занимался в предвоенные годы Московский Горсовет, в то время, как
куличи и пасхи не только не приготовлял горсовет, но это было запрещено
делать всем булочным, кондитерским и пекарням, каковые в СССР находятся в
руках государства. Евреи в Москве имеют отдельные еврейские кладбища, что
не разрешается ни одному вероисповеданию, кроме иудейского.
  А в дни больших еврейских праздников в Москве невозбранно, даже под охраной
милиции, происходят многосоттысячные иудейские религиозные
манифестации, сопровождающиеся песнями и плясками.
  Две самые распространенные американские газеты: "Дэйли Ньюс" от 18
октября 1965 года и "Нью-Йорк Тайме" от 19 октября того же года,
сообщают подробности этих торжеств. "Дэйли Ньюс" пишет о
"полумиллионе московских евреев, певших и плясавших на улицах,
прилегающих к синагоге" и сообщает, что манифестация эта длилась от 6
часов вечера до полуночи.
  "Нью-Йорк Тайме" пишет об этом подробнее, но говорит не о
"полумиллионе", а о "десятках тысяч молодых и старых евреев", которые
приняли участие в этих торжествах, причем целый блок улиц, прилегающих к
синагоге, был закрыт для движения. Поющие и пляшущие евреи заполнили
Архиповский переулок, на котором находится большой го